Ведьма на госслужбе

Дом, милый дом

Дома безмятежность и покой покинули Мелани, словно не бывало. Она писала уже четвертый вариант послания старшему брату, и все было не то. Слова казались неловкими, то слишком просящими, то слишком требовательными. Почерк дрожал, и она сама себе казалось жалкой.

Очередной скомканный листок улетел в мусорку, и та вспыхнула, превращая бумажку в пепел.

— «Нужна помощь?» — уточнил дух.

— «Я не знаю, что писать», — пожаловалась Мелани. — «Мы не общались с моего спешного отъезда».

— «Изгнания».

— «Не важно. Важно, что я совсем не понимаю, как начать».

— «…с приветствия?…»

— «Какой умный!»

Дух вежливо самоустранился, ощущая витающие над Мелани раздражение и уныние, а та, фыркнув, вернулась к чистому и дорогому листу бумаги.

«Приветствую, Фионелис Кромвели», — вывела она изящными буквами, и ей отчаянно захотелось выматериться. Нахлынули воспоминания о бесконечной череде гувернанток, больно жгущих искрами магии при недостаточном изяществе почерка. В голове зазвучали папашины разглагольствования о семейной чести, одновременно он пытался заключить помолвку с ее двенадцати, которая рушила остатки семейной репутации в глазах всех уважаемых семейств. Вспоминалась ругань со старшими сестрами и вечно пропадающий на обучениях и службе старший брат.

К чести Фина, он действительно пытался вывести Кромвели из ахового положения и спорил с отцом на тему продажи детей под венец в угоду краткосрочной выгоде. Сестрам повезло больше — хоть они сами так не считали, веря папаше — и их уважаемые темные семейства для ранних браков не рассматривали из-за светлого дара. Мелани прикрыла веки и продолжила:

«У меня есть к тебе дело, надеюсь на услугу. Если поможешь, можешь рассчитывать на ответную услугу в пределах разумного.

С уважением, Мелани Бесфамильная».

Откинувшись на стуле, она критично осмотрела письмо, кивнула сама себе и активировала полузабытую руну, отправляя письмо адресату.

— «Было бы солиднее, если бы я отнес», — вздохнул дух.

— «Скоро уже сможешь», — Мелани подбадривающе улыбнулась и выдохнула, расслабляясь.

В окно раздался стук. Она удивленно распахнула веки, глядя на красивого белого голубя, смотрящего на нее.

— «Уже..?» — растерянно сказала Мелани.

Дух ответил эманациями удивления. Мелани поднялась, открыла окно и запустила суща внутрь, выжидающе глядя на него. Голубь запрыгнул на подоконник, неодобрительно осмотрел классическое жилище темной ведьмы, курлыкнул и показал руну связи.

Мелани подтвердила связь, выпустив свою энергию из кончиков пальцев, с гордостью отметив, что руки почти не дрожали.

— Привет, — сказал брат, едва его фантом оформился.

Сияющий, конечно. И фантом, и брат — тонкокостный юноша со светлыми волосами, серыми глазами, высокий, с изящными и породистыми чертами лица. Мелани была совсем не похожа на Кромвели, и это в детстве тоже ей серьезно аукалось — только разрез и цвет глаз совпадали с фамильными чертами.

Брюнетка с вьющимися волосами, высокая, с узкими плечами и широкими бедрами, со смуглой кожей — она испытующе смотрела на брата, заложив руки за спину и сжав пальцы.

— Привет, — сказала она. — Я не ожидала, что ты так быстро ответишь.

— Как раз был в кабинете, разбирал бумаги и счета на особняк, — Фин также испытующе осмотрел ее. — Отлично выглядишь.

— Спасибо. Ты тоже… ничего.

Брат возмужал — она помнила его совсем юным светлым колдуном, зацикленным на правилах и правильности как таковой.

— Что за услугу ты хочешь?

— Несколько дней в семейном особняке. Хочу поискать вещи матери.

— Вот как. Насколько мне известно, отец запретил трогать ее вещи.

— Еще я хочу перенести ее могилу.

— Согласен, у храма Всеобщего отца хоронить существо неизвестной природы, но точно темное — так себе была идея.

Мелани зло прищурилась.

— Опять злишься? — Фин поднял светлую бровь. — Да брось, мы до сих пор не знаем, кем именно она была, и кто кого там на самом деле околдовал.

Мелани выдохнула, внезапно устыдившись детской реации и вспомнив откровения матери.

— Я понимаю. И да, я тоже считаю, что место ее памяти должно быть у храма Вечной матери.

Фин кивнул.

— Это все?

— Да.

Брат как-то странно хмыкнул.

— Я наводил справки о твоей жизни после, — произнес он насмешливо. — Дама полусвета, ветренная женщина, меняющая ухажеров, словно перчатки.

Настала очередь Мелани приподнимать бровь.

— И? Осуждаешь?

— Нет. Просто странно — среди семейств, претендующих на твою руку, было много родовитых и богатых. С твоими талантами ты могла выйти замуж, подчинить мужа и его родню себе и стать главой рода вначале за спиной, а потом и через право силы, сделав свое положение легитимным.

— Не подумала тогда, — Мелани пожала плечами.

— Ну да, — Фин снова хмыкнул. — Я просто хочу знать, есть ли опасность для моей семьи. Надеюсь, ты намекнешь, если да.

Мелани устало прикрыла глаза. Клятва, среагировав на намерение, чуть сжала горло. Можно осторожно обсуждать королев и политику, никогда не бывших ее работой, особенно в собственном круге ведьм, и совсем другое напрямую сообщать о сути доверенного ей департаментом дела.

— Нет, — сказала она вслух, вычертив в воздухе руну «зеркало» и узнаваемый силуэт аиста, символа рода Андервиль. — Я просто хочу почтить память матери.

— Спасибо, — Фин кивнул, посерьезнев. — Когда тебя ждать?

— Завтра.

Циаран настойчиво пытался дозваться Мелани. Дошло до того, что он постучался к ней в сон — и только из-за предупреждения Изольды та оборвала осознанное сновидение, в котором начала клубиться такая знакомая красная магия.

Предупреждениями пророчицы не пренебрегали, независимо от того, насколько иррациональными и нелогичными те выглядели. Идею увидеться-таки с Джейкобом Перрингтоном она отмела по той же причине, хотя прощупать нового начальника хотелось жутко.

Мелани держала оборону, готовясь к поездке в родной дом. Потусторонний день закончился, а значит, закончились и выходные, которые давались на это время. Работа оставалась работой, частью независимости и свободы Мелани, давшиеся ей большой ценой. Она отправила в секретариат уведомление, что отправляется на новое задание, получила скупые классические инструкции: если попадется, то все это самодеятельность, и никаких связей с властями у Мелани не было. Умереть, но промолчать — клятву об этом брали при поступлении в департамент на должность полевого агента.

В чемодан она складывала травы, обереги и амулеты — Светомира не поскупилась — косметику и дары для духов близ семейного особняка. Мелани провела несколько ритуалов на защиту, расписала все тело рунами, используя специальные невидимые чернила, приготовленные вручную в полнолуние.

Ничего не стало бы лишним, когда речь заходила о семье Мелани. В конце концов, ее старшие сестры так и не вышли замуж, во многом по вине младшенькой. Стоило об этом задуматься, как по коже пробегали мурашки ужаса.

Кто-то верил, что светлые по направленности дара ведьмы являлись светлыми во всем. Мелани точно знала, что ее собственному коварству и подлости далеко до сестринских, хотя хорошей девочкой она перестала быть лет так с пяти.

— «Пойдешь со мной?» — спросила она духа. — «Будет опасно».

— «Конечно», — ответил тот.

Мелани провела чемодан, осмотрела всю квартиру — мало ли — еще раз проверила чемодан. Когда оправдания ее заминке закончились, она все же вышла из квартиры, закрыв дверь. Спустилась по лестнице, старательно не думая, села в самоходку, завела двигатель и тронулась.

Конечно, она пару раз пропустила нужные повороты. Естественно, что еще пару раз она остановилась, чтобы посмотреть на красивые здания в городе, а потом и на симпатичные позднеосенние пейзажи.

Но вечером все-таки показались знакомые и старательно позабытые очертания ворот с кованой оградой, овитой плющом. Несмотря на промозглость и холод, особняк зеленился всеми силами, отрицая скорый приход зимы.

У ворот ее ждал Фин в дорогом и стильном мужском пальто, на ворот которого падали редкие дождевые капли. Мелани подъехала и притормозила, выходя из самоходки.

— Привет, — сказала она. — Что, на территорию не пустишь?

— Привет. Я отправил отца на отдых, — Фин смотрел на нее внимательно. — Самоходку оставь тут, ее подберет дворецкий. Твои вещи доставят в гостевую комнату, я решил, что старая детская тебя вряд ли обрадует.

Мелани неловко кивнула, нервно сцепив пальцы.

— Хорошо выглядишь даже после долгой дороги, — Фин чуть улыбнулся, и от этого его суровое лицо стало удивительно добрым. — Рад тебя видеть, несмотря ни на что.

Мелани изумленно округлила глаза.

— Я думала, — осторожно подбирая слова, произнесла она. — Что ты… не будешь мне рад.

Фин пожал плечами.

— Тебя хотели выдать замуж сразу после первого совершеннолетия, — объяснил он. — Я не одобрял этого решения отца и не понимал его желания срочно тебя спихнуть какому-нибудь жениху с откровенно сомнительной репутацией. Другие бы на несовершеннолетнюю и не позарились бы, согласись. На твоем месте я бы тоже отказался от рода, как только смог.

Мелани слишком изумилась, чтобы внятно ответить. Повисла пауза.

— Идем, — Фин галантно предложил ей локоть. — Проведу тебя. Ты голодна? Я приказал подать ужин.

Она шла под руку с братом, про которого еще утром думала, что он ее ненавидит, и рассеянно осматривала небольшой парк перед особняком. Вот по той яблоне Мелани лазила, срывая кислые, неспелые яблоки, в те кусты свалилась, когда первый раз вылезла из окна своей детской, в симпатичном пруду чуть не утонула, пытаясь поймать лягушку.

— Ничего не поменялось, — сказала она, посмотрев вниз. Гравий шуршал под каблуками осенней обуви.

— Денег на это нет, — легко признался Фин. — Хорошо, сестренки работают.

— Они работают?

— Конечно, — Фин глянул на нее удивленно. — А ты как думала?

«Я думала, что они сидят в своих нарядах, изводят своих горничных и слуг, сидят на диетах и гуляют по балам, сплетничая обо всем и всех».

— Я не думала, — солгала она. — А кем работают, если не секрет?

— Вот у них и спроси, — усмехнулся Фин. — Тарин, загони машину моей сестры и донеси ее вещи.

— Виконтесса, — старый дворецкий Тарин, ожидающий их у дверей, чуть склонился.

— Я больше не виконтесса и даже не леди, — кривовато улыбнулась Мелани, ощутив, как в груди собирается ком. — Рада тебя видеть.

— Для меня — леди и виконтесса, — Тарин улыбнулся, и гусиные лапки на его испещренном морщинами лице стали отчетливее. — Я позабочусь о вашей машине и вещах, не переживайте.

Мелани проводила его фигуру взглядом, чувствуя, как у нее кружится голова. От поездки домой она ожидала вовсе не этого.

— Идем, — Фин потянул ее вперед. — А то промокнем.

Мелани постаралась незаметно перевести дыхание, переставляя ноги по короткой лестнице, ведущей к главному входу в дом. Сердце билось где-то в висках, от волнения вспотели ладони, а коленки подрагивали. Успокаивающие касания духа, незримо присутствовавшего, помогали двигаться и держать спину прямо.

Она вошла в особняк, рассеянно окинула взглядом холл, подмечая детали, и вдохнула позабытый запах дома и детства. Почти все осталось таким, каким Мелани видела, покидая семейный особняк на долгие и долгие годы.

— Добро пожаловать, — сказал Фин, деликатно делавший вид, что ничего не замечает. — Вначале ужин или посмотришь комнату?

— Посмотрю комнату, — хрипотца голоса выдала состояние Мелани. — Надо освежиться.

Фин понимающе кивнул и повел ее по лестнице на второй этаж. Вежливо проводил до комнаты в гостевой части и сказал:

— Я отправлю за тобой слугу через полчала. Тебе хватит?

— Да.

Наконец он оставил Мелани наедине с бурей чувств и эмоций. Она с облегчением закрыла за собой дверь и привалилась к ней спиной.

— «Он не испытывает к тебе негатива», — заметил дух.

— «Это-то и странно. И непонятно. Я всю жизнь думала, что они ненавидят меня…»

Дух промолчал.

Мелани придирчиво осмотрела комнату. Большая кровать с резными столбиками, широкое окно, закрытое тяжелыми шторами, небольшая дверь в ванную комнату, пушистый ковер — все в светлых, пастельных оттенках. Комод, шкаф, небольшой стол со стулом рядом.

— «Ничего криминального», — вынужденно признала Мелани после всех возможных проверок. — «Я в ванную, обновить макияж».

Дух мысленно вздохнул — после всех лет жизни с ней он так и не понял, к чему все эти краски на лицо и сложности с одеждой. Мелани даже не была уверена, что ее дух правильно понимал концепт наготы.

Она толкнула дверь, щелкнула пальцами, включая магические светильники, и первым заметила небольшое зеркало над раковиной. Конечно, оно было обработано должным образом для безопасности, и, конечно, этого совершенно не хватило, чтобы отражение Мелани не улыбнулось ей, буквально растянув кончики губ до ушей. Аметист под воротом платья слегка нагрелся.

— Перестань так делать, пожалуйста, — вежливо сказала Мелани, ощутив усталость. — Уже не пугает.

— Жаль, — отражение стало нормальным и испытующе склонило голову набок. — Как настроение?

— А то ты не знаешь, — Мелани подошла к раковине и принялась мыть руки. — Что сама скажешь? Заметила что-нибудь?

— В особняк Андервиль незамеченной я не проберусь, — ее отражение взяло откуда-то стул и уселось на нем. — А тут… Сестры красятся, надеясь нас впечатлить, наш брат отдал кучу распоряжений на кухню, чтобы тебе понравиться.

Мелани рассеянно кивнула, обдумывая сказанное отражением, и вдруг удивленно округлила глаза.

— Наши сестры и наш брат? — переспросила она.

Отражение посмотрело на нее, как на полную идиотку. Мелани усмехнулась, узнав этот взгляд — ее собственный, конечно.

— Глупость сказала, — кивнула она. — Кстати, не расскажешь, почему отражения так часто стремятся убить своих колдунов и ведьм? Вы ведь умрете вместе с нами.

— А почему люди пьют алкоголь, вступают в сомнительные связи и сделки, спят непойми с кем и гуляют в казино? — вопросом на вопрос ответило отражение, пожав плечами.

— Тяга к саморазрушению, — Мелани выдохнула и поморщилась, вспоминая все свои сомнительные авантюры. — Зеркальные мастера пишут, что признание своих темных черт и стремлений облегчает взаимодействие с отражением. То есть, если я признаю все в себе, ты исчезнешь? Или…

— Это невозможно, — отбрило отражение. — Ты никогда не осознаешь все в себе. Слишком много деталей, слишком много чувств, слишком много ощущений даже сейчас. Память, на которой разумные выстраивают свое «я», меняется и переписывается много раз. Буквально каждый раз, когда рассказывается или вспоминается. Вспомни себя, когда ты узнала настоящую историю матери — тебе пришлось заново пересобирать фундамент своей личности.

Мелани выдохнула.

— И все подавленное, непонятое и забытое становится тобой. Мне бы хотелось быть спокойной, что ты меня не убьешь, — пояснила она. — Это тоже невозможно?

Отражение хмыкнуло.

— Невозможно.

— Почему-то так и думала, — Мелани закрыла воду, оценивающе глянула на отражение и, отметя глупую идею попросить отразить ее как есть, создала фантом.

Косметика держалась хорошо, а вот походный наряд стоило сменить.

— Будь добра, прощупай особняк Андервиль, — напоследок сказала она. — Тебе нужны подношения? Или что ты хочешь в дар?

Отражение зло улыбнулось.

— Ты дашь мне сожрать ту тварь, что призвал Андервиль.

Мелани призадумалась.

— И чем ты станешь в итоге? Как это на тебя повлияет? И повлияет ли на меня?

Отражение заметно поскучнело.

— Ты слишком серьезная.

— Это не ответ.

— Я стану сильнее. А ты ослабнешь.

— Тогда нет.

— Ну и ладно.

Отражение покинуло зеркало, оставив то пустым. Мелани покачала головой и вновь ощутила, как ослабла — кажется, каждое взаимодействие с отражением пило ее магические силы.

«Вот стерва. И силы ей подавай, и тварь на закуску», — восхитилась Мелани про себя. — «Вся в меня».

Она вышла из ванной, подошла к двери и открыла ее — чемодан обнаружился на пороге. Быстро разложив вещи по полкам, Мелани влезла в темно-красное платье в пол с длинными рукавами и глухим воротом, чтобы не раздражать сестер лишний раз, надела туфли и подколола волосы у висков.

На большее времени бы уже не хватило, поэтому она, мысленно обратившись к Вечной матери за поддержкой, вышла из комнат, спустилась по лестнице на первый этаж и прошла по коридору в столовую.

Кое-где появились новые картины, заменив наиболее безвкусные. Деревянные панели, украшающие коридорные стены, явно недавно покрывали лаком, пол был чист, в воздухе витали легкие ароматы цветов.

Но никакой новой мебели и украшений. Мелани шагала, узнавая почти каждую деталь, и вспоминала признание Фина о недостатке денег. В душе ширилось раздражение на глупого папашу.

Наконец Мелани дошла до высоких дверей, ведущих в столовую. Тарин, стоявших у них, улыбнулся ей и открыл, пропуская внутрь.

Знакомый овальный стол, окруженный стульями — благо, Фин догадался распорядиться убрать лишние, папаша всегда их оставлял зачем-то — пушистый светлый ковер, за пятна на котором гувернантки лишали Мелани сладкого, деревянные резные панели на стенах, узорчатые магические светильники, и сестры с братом, уже сидящие на своих местах.

При ее виде Фин поднялся, подошел к ней, взял под руку и проводил за ее место, следуя этикету до последней буквы. Как только Мелани села, она обвела взглядом семью.

— Приветствую род Кромвели, — чопорно произнесла она. — Благодарю за оказанный теплый прием.

— Все детство ненавидела этикет, а теперь прячешься за ним? — старшая Кэти прищурилась. — Не похоже на тебя.

— Мы слишком давно не виделись, леди Катриона. Люди меняются.

— Нелюбовь к правилам — твоя суть, — заметила Эйрин. — Так что давай опустим любезности.

— Я всего лишь хотела уважить вашу любовь к правилам, — усмехнулась Мелани. — Но, если это не нужно, то не буду.

— Через три дня будет прием у Андервиль, — спокойно сказал Фин. — Я подумал, что ты захочешь на него попасть, и попросил приглашения на одного нашего гостя в сопровождении.

— Спасибо, — сказала Мелани. — Будет кстати повидать соседей, их я тоже давно не видела.

— Что ты можешь рассказать? — прямо спросила Эйрин, испытующе глядя на нее. — От нас до особняка Андервиль пятнадцать минут на самоходке и час неторопливым шагом.

Мелани досадливо закусила губу и отрицательно качнула головой. Клятва обожгла ее горло изнутри, и она закашлялась.

— Сурово, — оценила Кэти. — Ладно, тогда сыграем в шарады.

— После еды, Кэти, — укоризненно сказал Фин. — Мелани ехала к нам весь день за рулем.

— Как скажешь, — Кэти пригубила бокал с морсом. — Рекомендую салат с рыбой и зеленью, наш повар сделал к нему отличный соус.

— Благодарю, — хрипло сказала Мелани. — Подай тогда тарелку с ним.

— Я слышала, ты встречаешься с Циараном, — Эйрин лукаво улыбнулась. — Или врут?

Мелани подвисла.

— Я не уверена, что наши с ним отношения можно назвать так, — призналась она.

— Но отношения есть. Интересно. И какой он? Про него ходят слухи, что он держит под контролем почти весь криминальный мир Девина, и его влияние уже пошло дальше, в Нимерию.

— Слышала. И верю этому, — лаконично сказала Мелани. — А еще точно знаю, что у него есть сложные чары, которые позволяют узнавать, кто и в каком контексте его упоминал.

Эйрин сбледнула с лица и сотворила руну от прослушки. Мелани хмыкнула.

— Понадобится ритуал, — сказала она. — На мне он есть, и я его действие регулярно обновляю. Просто избегай его имени.

Эйрин с облегчением выдохнула.

— Интересные у вас отношения, — медленно сказал Фин, нахмурившись. — Надеюсь, он не угрожает тебе или что-то в этом духе?

Мелани чуть не поперхнулась салатом.

— Нет, — ответила она. — То есть иногда да, но это взаимно.

Фин покачал головой. Кэти хихикнула.

— И правда, интересные отношения, — светским тоном, каким дамы обсуждали погоду, сказала Эйрин. — Еще попробуй запеченную утку, она тоже хороша.

Мелани кивнула, с удивлением ощутив благодарность за смену темы. В целом ее не покидало ощущение нереальности происходящего — она даже думала провериться на иллюзии, когда вернется в комнату.

— Ты стала сильнее, — попробовав утку, сказала она Эйрин.

Кэти фыркнула.

— Она проводит почти все время в ритуалах, за книжками и в храме Отца, — сдала она сестру.

— Мне нравится магия, — спокойно парировала Эйрин, явно привыкшая к подколам сестры. — А тебе нравится копаться в бумажках, чего мне не понять.

— Я люблю деньги, и «бумажки», как ты называешь налоговые декларации, счета и бухгалтерию моего бизнеса, приносят мне их немало.

— И какой у тебя бизнес? — искренне полюбопытствовала Мелани.

— Их три, — улыбнулась Кэти. — Один по производству и огранке магических камней для двигателей самоходок, есть одна фабрика, производящая элитные флаконы для духов, и для души держу лабораторию по изучению светлых духов огня.

— Ого, — только и сказала Мелани. — Не сочтите за грубость, но почему тогда…

— Мой бизнес успешен. Все три, — гордо сказала Кэти. — Проблемы были и бывают, куда деться, но все в плюсе за редким исключением.

Повисла пауза, Мелани приподняла бровь.

— Отец сказал, что если я попытаюсь сместить его с позиции главы рода по праву силы, то он убьет себя. Он принес магическую клятву, — сухо пояснил Фин.

— И заработанные мной деньги спустит на какую-нибудь чушь, если узнает про них, — легко добавила Кэти. — Надеюсь на твое молчание, иначе ты окажешь ему услугу.

— Вот как, — Мелани опустила глаза. — Понятно. Эйрин, передай, пожалуйста, графин с морсом.

Они обсудили Потусторонний день, последние светские сплетни и приемы, не касаясь больше сложных тем. Тарин принес чай с крошечными пироженками к ним, и после его ухода Эйрин повернулась к Мелани.

— На него напустили зеркальную тварь?

Мелани опустила взгляд.

— Клубничное пироженое хорошо, но мне больше нравится шоколадное.

Главное в таких играх — сосредоточиться на том, что говоришь, искренне и целиком, думая исключительно о превосходстве шоколада над всеми остальными сладостями.

— Он сам ее призвал?

— А вот чай выше всяких похвал.

— Это странно, — в разговор вмешалась Кэти. — Барон не хватает звезд с неба в плане колдовства, но дураком никогда не был.

Мелани медленно пригубила чай, ощущая легкое жжение в районе горла. Она сосредоточилась на вкусе напитка, сведя все свое существо ко вкусовым рецепторам.

— Мне нравится горький привкус в чае, — сказала она. — Насколько мне известно, в Нимерии предпочитают более сладкие сорта.

— Понятно, хватит, — Фин нахмурился. — Эйрин, создай нам всем амулеты и рунную защиту.

— В ноябре часто болеют, — Мелани наблюдала за чаинкой на поверхности напитка. — Никто не удивится, если кто-нибудь простудится. Магия магией, конечно, но…

— Кэти, остаешься дома, — постановил Фин. — А я…

— И заразиться легко от домашних, — Мелани позволила своему вниманию чуть остановиться на мысли о том, что защищать сразу двоих ей будет тяжело, и клятва тут же активизировалась, заставив ее кашлять.

— Но…

— Все в порядке, Фин, — Эйрин кивнула. — Я тоже считаю, что вам лучше будет остаться.

Совершенно истощенная Мелани вернулась в комнату спустя час, плотно прикрыв за собой дверь и для надежности запечатав ее руной. Она ощутила любопытство духа, но тот к его чести промолчал, ощутив ее печальное состояние.

Она стянула одежду, с трудом заставила себя смыть косметику, принять душ и почистить зубы, прежде чем рухнула в кровать и тщательно укуталась в одеяло.

Конечно, в ту ночь Циарану удалось прийти к ней в сон.

— Если бы я не знал тебя лучше, подумал бы, что ты обиделась, — сказал он, и пространство сна Мелани дрогнуло, меняясь под его вкусы.

Роскошная кровать, атласные прохладные простыни, одежда Мелани стала изящным красным бельем, а сам Циаран облачился в легкую, небрежно расстегнутую рубашку и боксеры.

— Нам нельзя видеться, — вздохнула Мелани. — Так для меня будет лучше. Я свяжусь с тобой, когда смогу.

— И ты не написала мне об этом, — укоризненно отметил Циаран, присаживаясь рядом. — Я беспокоился.

«Можно ли считать встречу во сне полноценной встречей?» — всерьез задумалась Мелани. От усталости она плохо соображала, а потому не сразу догадалась попросту перекрыть их энергетическую связь.

— Прости, — сказала она, пока сон распадался. — Я свяжусь, как смогу.

Циаран истаял, а Мелани, проснувшись, уставилась в темный потолок. В голову лезли мысли — не совершила ли она от усталости и чрезмерного самомнения непоправимого? Ведь и правда могла просто отправить Циарану записку с просьбой пока не беспокоить, но понадеялась на свой талант в рунах.

Чертыхнувшись, Мелани перевернулась на другой бок, подтянула одеяло под горло, и, подумав, накрылась с головой, насильно отключаясь от тревог. Для начала стоило пережить прием у Андервиль.