Ведьмак: Назад в СССР 4

Глава 26 Аномалия «Обогатительный цех» (6) Засада

— Вот мля, всё равно не хочет вылезать — проворчал Сева, затем упер пудовые кулаки в бока и замер.

Он стоял возле огромной друзы минут пятнадцать и безрезультатно пытался приманить мелкую аквамариновую искорку. Однако та ни в какую не соглашалась выбраться наружу из укрытия и продолжала кружиться внутри кристалла, вокруг звездочки прародительницы.

— Как думаешь, почему она кочевряжится? — спросил я.

— Да хрен знает, что ей нужно — ответил Сева. — Вроде как откликается на мой зов. Цепляется, а потом срывается как тот окунь с крючка.

— Внучок, а может я чем смогу подсобить? — предложил стоявший невдалеке Щукарь и прикрывшись от пурги воротником тулупа, затянулся очередной самокруткой.

— Дед, стой там и лучше вообще не подходи. Она, когда ты огонь вызываешь, совсем в глубь уходит — предупредил Сева и старик недовольно покачал головой.

— Ну тогда я попытаюсь помочь — пробормотал я и без спроса нарисовал в воздухе пентаграмму. Потратив почти половину имеющихся запасов энергии, я вызвал теневика, не способного двигаться, но зато умеющего видеть скрытое от истинного зрения.

Появившийся теневик для начала рассмотрел ауры моих спутников. Они кардинально отличались, несмотря на то что они были близкими родственниками. У Севы аура состояла из аквамариновой сферы и кружившихся внутри мелких снежинок. А Щукаря напротив, окружало ровное и сильное свечение, похожее на то что идёт от раскаленных докрасна углей. Моя серенькая аура на их фоне выглядела совсем уж невзрачно.

Кроме аур я увидел несколько морозных призраков. Отдалённо похожие на человеческие фигуры, они купались в порывах вьюги у нас над головами. При этом не удаляясь далеко и будто наблюдая за происходящим.

А совсем рядом виднелась пещера, ведущая на клонированную холодной стихией копию станции Московского метрополитена. Из прохода тянулась темная испарина, сообщающая что внутри имеются трещинки, ведущие в неведомые, потусторонние пределы.

В последнюю очередь я ещё раз осмотрел друзу и внезапно обнаружил наличие у неё своей собственной, сильной ауры. Она была отдаленно похожа на ауру Севы и явно тянулась к нему.

Повинуясь моей воле, теневик дотронулся до Севиного плеча, и я даже через призрачную плоть почувствовал мощь холодной стихии. Одновременно с этим к морозной силе друга, прибавились несколько сереньких паутинок. Их присутствие сразу почувствовала искорка, и ответив на наш общий зов, потянулась к Севе.

Поймав её растопыренной пятерней, он радостно оскалился. Затем победно помахал сжатым кулаком и показал его деду. После этого теневик растаял, а наша троица направилась внутрь туннеля.

Новый портал раскрылся совсем с другой стороны от бьющего гейзера холодной энергии. На этот раз ледник оказался напротив, а мы вышли из ледяной скалы, торчавшей из замёрзшего озера. Причём проход начал сразу с треском затягиваться за нашими спинами.

Вышедший первым Сева уставился на бьющий вверх источник энергии и вдохнул полной грудью морозный воздух.

— Мощно сквозит. Источник дикий и неподконтрольный. Такого чуда в моей родной аномалии точно нет — выдал он своё заключение.

— А ты этой энергией попользоваться сможешь? — с надеждой поинтересовался я.

— Только малой частью, иначе снесёт меня к херам, заморозит, поглотит и самого превратит в морозного призрака — ответил Сева.

В это время дед Щукарь, поднялся на намёрзший холмик и принялся внимательно осматривать наст в поисках свежих следов.

И в тот момент, когда ледяной портал полностью затянулся, раздался далёкий щелчок выстрела. Среагировать я не успел, зато почувствовав удар в грудь и уже теряя сознание, рухнул на кусочек открытого льда.

Очнулся резко, от тупой боли в ноге и от того что меня за неё дёргали. Открыв глаза, увидел гипертрофированные, волчьи челюсти, сжимающие мою щиколотку. При этом волколак тащил меня по насту. А ещё один бежал навстречу, явно нацелившись вцепиться в горло, очнувшейся жертве.

— Мля! — мой выкрик перебил рычание и звуки близкой, винтовочной пальбы, а уже в следующий миг я выхватил пистолет из пришитой к груди кобуры.

Три тяжёлые пули 45 калибра, ударили сбоку по черепу тащившего меня волколака. Горячая кровь брызнула в лицо, а я, переведя прицел на вторую особь, выпустил в неё остаток магазина.

Одна из пуль точно попала в череп, но ушла в рикошет. Ещё одна вошла в плечо оборотня, заставив с визгом кувыркнуться и пролететь мимо. Не собираясь доставать запасной магазин из-за пазухи и перезаряжать «Кольт», я отпустил разрядившийся пистолет. Затем схватился за рукоять палаша и вырвал его из ножен.

Затем чудом успел перелить в клинок совсем немного силы, а уже через мгновение, извернувшись, воткнул его в шею, атаковавшего повторно волколака. Почувствовав сталь, тот резко отпрыгнул, при этом вырвав рукоять палаша из ладони. Однако далеко с ним не убежал, так как призрачная энергия сработала и с щелчком отделила голову от гипертрофированного тела, больше проходившее на человечье тело, нежели на волчье.

Быстро оглядевшись, я увидел в тридцати метрах от себя Севу, который прямо на глазах создавал настоящий ледяной щит, закрывающий их с Щукарём от нескольких стрелков, часто палящих по ним из скорострельных карабинов «СКС».

А в это время Щукарь стоял у него за спиной и пытался выдернуть застрявший штык из черепа здоровенного волколака, валяющегося у его ног. Еже десятка полтора дымящихся и частично обожжённых огнём оборотней крутились невдалеке, между двумя ледяными скалами, явно намереваясь собраться в стаю и снова сообща напасть.

Оборотень, с продырявленной головой, даже в мертвом виде, продолжал словно в капкане сжимать челюстями мою ногу. Из-за этого подняться я не смог. Зато смог усесться, отстегнуть ремешок и вытянуть из-под себя автомат Калашникова, до этого надёжно притороченный к рюкзаку.

Отстегнув магазин, я выщелкнул верхний патрон с обычной свинцовой пулей и дотронувшись до двух серебряных пуль, принялся, не скупясь, вливать в них энергию. А когда вокруг них появилось призрачное свечение, я быстро вернул магазин на законное место, дернул затвор и переключился на стрельбу одиночными.

Дистанция в 30–40 метров, даже для укороченного ствола АКСУ-73, была вполне комфортной. Так что я просто постарался унять бешеное дыхание и выстрелил, целясь в корпус, первого из кинувшихся в атаку волколаков.

Яркий серебряный росчерк, практически беззвучно, вырвался из глушителя и словно лазер рубанул по вожаку, переломив его на две части. Вторая, наполненная силой пуля, попала прямиком в центр атакующей стаи и срезав одному из волколаков поднятые уши, разорвала голову бегущему рядом.

Лопнувший череп оборотня, произвёл эффект взрыва ручной гранаты и все остальные волчары, яростно заскулив, кинулись в рассыпную.

После этого палец сам переключил флажок на автоматическую стрельбу, и я выпустил по разбегающимся оборотням пару коротких очередей. Серебряные пули, даже не заряженные энергией, задели две особи, вызвав приступ надсадного скулежа и породив ещё большую панику в рядах сородичей.

А потом я внезапно получил пулю в спину, со стороны заметивших меня вражеских стрелков. Удар был сильным, но по всей видимости титановые пластины, скрытого под тулупом, бронежилета, снова выдержали.

Выругавшись, я прижался к снежному насту, при этом частично прикрывшись тушей обезглавленного оборотня. А затем почти не глядя, выпустил остатки магазина в сторону стрелков. Потом потянул из-за пазухи следующий магазин и в этот момент скала за спинами врагов пошла трещинами и совершенно неожиданно лопнула, разлетевшись на сотни огромных глыб.

Крошащиеся куски льда с грохотом полетели вниз, куроча тела людей и буквально вбивая их в снежную поверхность. После этого стрельба резко прекратилась.

— Лейтенант, сиди смирно и головы покуда не подымай! Там, где-то снайпер засел — тут же предупредил Щукарь и указав на группу черных деревьев, принялся перезаряжать свою трёхлинейку.

Сева по-прежнему держал выпуклый щит, полностью прикрывающий их с опасного направления. Как я невольно подметил защита состояла из обломков крупных льдин и в нескольких местах достигала полутораметровой толщины.

Перезарядив автомат, я прочертил в воздухе строчку рун и отправил теневика на разведку. Пробежав чуть больше десятка метров, тот застыл замороженный. Однако несмотря на действия местной стихии, теневой разведчик продолжил наблюдать за окрестностями, тем самым дав мне возможность вообще не высовываться из укрытия.

Осмотрев стволы и кроны деревьев, я практически сразу заметил черную человеческую фигуру, устроившуюся на одной из ветвей дерева.

— Сидит на дереве, во всем черном. Дистанция, метров пятьсот. Я отсюда не вижу, но наверняка ружьё с оптикой — выдал я порцию информации и Щукарь одобрительно кивнул.

Затем он быстро высунулся из-за щита и выстрелил практически не целясь. В ответ прилетела пуля, отколовшая кусок от ледяной преграды. Щукарь выстрелил снова и на этот раз я заметил, как с веток того самого дерева, обильно полетел стряхнутый снежок, тем самым подтвердив попадание в ствол.

После этого по щиту снова прилетела ответка. А потом я неожиданно понял, что фигура стрелка исчезла.

— Кажись соскочил с дерева — выкрикнул я.

— Да, всё верно, убегает, чертяка позорная — подтвердил Щукарь и витиевато выругался.

А буквально через минуту с грохотом рассыпался ледяной щит и ко мне подошли, озирающиеся по сторонам, дед с внуком.

— Чую, ушел гад — с нескрываемым сожалением отчитался Сева и наклонившись, начал с треском, разжимать челюсти мёртвому волколаку.

— Павел Лукич, как думаешь, кто это всё устроил? — спросил я, когда нога наконец освободилась.

— Не знаю кто устроил, но командовал волчьей сворой точно черный охотник — изрек Щукарь.

— А эти, остальные стрелки, они кто? Там же точно люди были.

— Сейчас тебя осмотрим, а потом ими займёмся — ответил Щукарь и стащив с моей ноги погрызенный, фетровый сапог, уставился на щиколотку.

— Ну что там? — тут же спросил я.

— Прикусил тебя волчара, причём знатно. Когда он тебя потащил, я думал все, ногу точно оторвёт. Однако вижу, что не все так уж и плохо — вывел старик. Затем он вытащил из кармана фляжку, тут же её откупорил и принялся выливать едко пахнущее содержимое, мне на ногу.

Почувствовал резкую боль, я скривился и зашипел, однако дед не только не прекратил поливать укус, но и принялся ковыряться в нём ножом.

— Жить буду? — спросил я.

— Ежели сразу не помрёшь, то точно жить будешь — ответил Щукарь и вытянув из раны кусок волчьего зуба, откинул его в сторону. — А вот бегать в ближайшее время, это навряд ли сможешь.

— Дед, да не ковыряй ты так, дай я подмогну — сказал Сева недовольно и наклонившись, протянул руку к ране.

В тот же миг я почувствовал прошедшуюся по плоти заморозку, и мне сразу стало полегче. Закончив ковыряться, Щукарь плотно замотав рану бинтом и чистой портянкой, затем сунул мою ногу в пожёванный, фетровый сапог и приложив прямо к нему пару дощечек, принялся обматывать получившуюся конструкцию длинным мохеровым шарфом.

После всех медицинских процедур, я поднялся на ноги и понял, что смогу ходить, правда не особо быстро.

Оставив меня в покое, Сева взобрался на остатки ледяной скалы и закрыв глаза замер, словно начав сеанс медитации. При этом его губы шевелились, словно он общался с кем-то неведомым. Щукаря же заинтересовали попавшие плод обвал стрелки, и он принялся раскапывать одного из них.

Немного оклемавшись, я ощутил, что заморозка неплохо работает и после того как собрал своё оружие и перезарядил, отправился осматривать поле боя. И едва я сделал десяток шагов как услышал, как рядом кто-то скребётся.

Зайдя за ледяную глыбу, я обнаружил там раненого волколака, прямо сейчас трансформирующегося в человека.

— Павел Лукич, а подойди-ка на минуточку — позвал я Щукаря и когда он подошёл мы принялись наблюдать за процессом.

Через пару минут тело обнажённого, мускулистого парня, приняло почти нормальные формы. И в тот миг, когда парень открыл глаза, совершено неожиданно начал трансформироваться вожак, которого моя первая серебряная пуля, едва не разорвала напополам.

— Они что, все обернутся? — спросил я и осмотрел поле боя.

— Да не лейтенант, у них сразу оборачиваются назад только те, в ком хоть чуть жизнь теплится — ответил Щукарь.

— Так у этого смотри, даже позвоночник перебит.

Я указал на крупного вожака, которого в этот момент буквально ломало и корёжило.

— Не у этого, а у этой — поправил меня Щукарь. — Это ж сука, ты что не видишь?

И действительно в поднимающимся от тела клубах пара, стали очень медленно прорисовываться плавные изгибы, принадлежавшие довольно-таки мускулистой, женской фигуры.

Тем временем двадцатилетний на вид парень, полностью трансформировался и наконец очухавшись, дотронулся рукой до того места, где у него раньше находилось левое ухо. Затем он зло зыркнул на нас и оскалившись словно зверь, попытался вскочить.

Поймав его в прыжке, прикладом охотничьего ружья, прямо под дых, я завалил его назад. А затем упёр ему стволы в окровавленный череп.

— Пацан, харе дёргаться, иначе ляжешь рядом со своими мохнатыми — вкрадчиво предупредил я, прибавив металла в хриплый голос.

— Мать волчица всё узнает и отомстит за нас — прорычал парень в ответ и его, ещё частично волчий взгляд, попытался на меня надавить ментально.

— Где-то я эту байду уже слышал — проворчал я и посмотрев на Щукаря, спросил: — Ну и чего с этим безухим дегенератом делать будем?

Среагировав на вопрос, старик отвлекся от очень медленного процесса обратной трансформации волчицы и быстро оглядел парня.

— Молодой кобелёк. Явно только как год назад, научился правильно оборачиваться. Силу не набрал, даже на треть. Совсем бесполезный экземпляр. Давай ка его расход пустим. Эта молодая сука нам поинтереснее будет — изрек Щукарь и указал примкнутым штыком на волчицу.

И только в этот момент парень, скосив взгляд, увидел трансформирующаяся девушку и жалобно заскулил.

— Прошу, не убивайте Киру — тут же попросил он.

— Вот идиот. А нахера вы тогда стаей нападали, если так жить хотите? Что, неужели не знали кто мы с Щукарём? — выпалил я и недовольно покачал головой.

— Это мать волчица приказала своей самой младшей сестре, собрать стаю молодых волков, обернуться и войти в холодное место. А тут мы должны были найти по запаху и убить двух охотников. Мы правда не знали кто вы — вполне искренне признался парень и я заметил, как его начало потряхивать от окружающего холода.

— Что, без волчьей шкуры не особо тепло? — сказал я и парень кивнул. — А ответь-ка мне тогда кабелёк, зачем этой матери волчице вообще понадобилось нас убивать?

Парень открыл рот чтобы начать отвечать, но в этот момент, закончившая трансформироваться девушка-волчица, его перебила.

— Олег, молчи. Ни слова о старшей систре — выпалила она, затем попыталась подняться, но тут же воскликнула от боли и завалилась обратно на лёд.

— Кира! — воскликнул парень и хотел кинуться к девушке, но тут же получил стволами ружья по лбу.

— Еще раз дергаешься, и твоя голова отправится к твоим ушам — предупредил я.

— Вот девка дурная. С перебитым позвоночником пытается дёргаться — проворчал Щукарь и повесив трёхлинейку на плечо, полез за кисетом. — Жизнь висит на нитке, а она всё за старую блохастую суку цепляется. А между тем лучше бы подумала, почему это она свою младшую сестру, вместе с молодняком сюда на смерть отправила? Неужели ты, прямо как твои кабели, не знала кто я, и, кто тот парень что со мной в холеное место вошёл? У вас же, волчар, звериный нюх должен такое чувствовать.

Выслушав старика, девушка грозно зарычала, а Щукарь усмехнувшись в бороду, уселся рядом, на ледяную глыбу и принялся скручивать кусок папиросной бумаги.

— Ну порычи, порычи — приговорил он и закурил от собственного пальца. — А мы пока покурим, да проследим, как вы тут дуба от мороза дадите. Кровь то она сразу после трансформы горячая и даже на льду позволяет валяться, но только ведь долго это не длится, и батюшка холод свое точно возьмёт.

— Кира! — снова воскликнул парень и с надеждой заглянул мне в глаза. — Пожалуйста, не губите её, вы же наши, советские люди. Мы с Кирой комсомольцы, спортсмены. Я на лыжах медали каждый год на городских соревнованиях беру, а она тяжёлой атлетикой занимается, а ещё она мастер спорта по метанию копья. В Москве, наш край на спартакиаде народов СССР в прошлом году представляла. Её в сборную Союза должны взять.

Выслушав парня, Щукарь хохотнул в голос.

— Вон оно значится как. Слыхал лейтенант, оказывается на нас напала не просто стая волчар, а настоящие Советские спортсмены. Комсомольцы, медалисты и вообще хорошие и положительные во всех отношениях ребята. А скажите-ка мне спортсмены, чего это вы, когда в волколаков оборачиваетесь, себе на шею медали свои не цепляете, как собаки породистые, или вам это старая, городская сука не позволяет делать?

— Не трожь Марину Анатольевну — зло прорычала девушка и снова застонала от боли.

— Да пока вы не напали, мы и не собиралось никого из вашей стаи трогать — честно признался я. — Но похоже теперь придется нам с Павлом Лукичом вашей сворой по-настоящему заняться. И сразу предупреждаю, местный совет для меня не авторитет, так что они не помогут. А если влезут, то и сами по зубам получат.

Я озвучил свою угрозу вроде как спокойно, но судя по лицам молодых людей, было видно, что их проняло.

— А я лейтенанту в этом деле всецело помогу, и даже не посмотрю, кто там у вас спортсмен, депутат или член партии — добавил Щукарь и выпустил клуб дыма.

— А сейчас ребятки, я вам дам последний шанс подумать о себе, и всё нам подробно рассказать — проговорил я с нажимом. — Если расскажите, даю слово, что будете жить дальше, а ежели не захотите, мы подождем с Павлом Лукичом, пока вы замёрзните и просто уйдём.

Какое-то время совершено обнажённые и израненные молодые люди упорно молчали, а потом парень заговорил, несмотря на протесты, стонущей от боли девицы.