Ведьмина скрыня

Часть 1

Яся вскинулась от резкого рывка, когда автомобильчик подруги наехал на ухаб, и замерла — перед глазами болталась куриная лапа, ссохшаяся и почерневшая, с хищно загнутыми когтями.

— Подремала, Ясёк? — улыбнулась ей Катька. — Мы сейчас в одно местечко завернём, а потом дальше покатим. Как собирались.

— В какое ещё местечко? — простонала полусонная Яся. — Ты же обещала, Кать!

— Да городишко один. У меня на него планы.

Вот так всегда — Катька с лёгкостью раздавала обещания, но действовала исключительно в своих интересах. Отправляясь в эту поездку, она поклялась Ясе, что не станет отвлекаться на работу, и почти сразу нарушила слово.

Катька в шутку называла себя старьёвщицей и была хорошо известна в среде реконструкторов и любителей старинного барахла. Мотаясь по городкам и деревням, она скупала у местных вышедшие из оборота вещицы, которые с лёгкостью сбывала желающим за вполне приличные деньги. Глаз у неё был намётанный, а вкус — отличный, недостатка в клиентах она никогда не испытывала.

— Не куксись, Ясёк. Мы быстро обернёмся. — сверившись с навигатором, Катька медленно направила машину по узкой дороге.

— Могла бы хоть предупредить, — проворчала Яся больше для порядка, на обаятельную Катьку невозможно было долго дуться. — А эта красота откуда? — она ткнула пальцем в зловещего вида брелок. — Час назад её здесь не было.

— Повесила от недоброго взгляда, — на полном серьёзе объяснила подруга, и Яся не сдержалась, фыркнула. Она не верила ни в приметы, ни в сглаз.

— Долго ещё ехать? — спустя минуту поинтересовалась она. — Вон небо какое серое, не хочется толочься под дождём.

— Приехали почти. Минут тридцать, и мы на месте.

— Место находится в лесу? — Ясю немного нервировал пейзаж за окном.

Деревьев становилось всё больше и больше, высоченные и мощные, они с двух сторон напирали на дорогу, вызывая неясное тревожное чувство. Яся никогда не видела леса так близко, и он почему-то испугал её. В какой-то момент за стволами что-то мелькнуло — вроде рогатой тени на задних ногах!

«Почудится же спросонья!» — Яся сморгнула и видение исчезло. И она не стала говорить Катьке про него.

— Мы правильно едем, Кать? Не верится, что здесь могут жить люди.

— Всё по навигатору, — Катька чуть сбавила скорость. — Да я и без него помню. Не сиди букой, Ясь. Поснимай красоту.

— Что-то не хочется, — потуже запахнув курточку, Яся нахохлилась.

Было зябко и сумрачно, сквозь переплетенные в вышине ветви деревьев почти не пробивался дневной свет. В мерном шелесте ветра слышались чьи-то голоса. Они то ли пели, то ли кричали, тоскливые звуки нарастали и обрывались на высокой ноте, чтобы начаться вновь.

«Птицы» — успокоила себя Яся. Кажется, так кричат совы.

— Я в прошлый раз по бабулькам искала всячину, ну и наткнулась на один дом, — Катька не обращала внимания на посторонние звуки. — Он нежилой, вроде бесхозного. Но крепкий такой. Целый. Я там приметила кое-что интересное.

— Что именно?

— Прялку. Вид у неё, конечно, ужасный. Но если отреставрировать — будет конфетка.

— Почему сразу не забрала? — Яся покосилась на подрагивающий брелок и поморщилась. Уродливая лапа раздражала, словно намекая, что поездка выйдет неудачной.

— Меня бабка спугнула. — пожаловалась Катька. — Вылезла откуда-то и давай приставать: что мне надо да к кому я приехала. Еле отвязалась от неё. Пришлось убраться ни с чем.

— Что ж ты у неё не спросила про прялку?

— Так спрашивала. Деньги предлагала! А она упёрлась, и ничего! Хозяева, говорит, давно съехали. Некому за прялку деньги отдавать.

— Ей что за дело до чужого старья? Если хозяева его не забрали?

— Кто бы знал… — пожала плечами Катька. — Но теперь я всё наверстаю. И прялку заберу, и в другом барахле покопаюсь. Своего не упущу.

— Рисковая ты. Я ни за что не полезла бы на чужую территорию.

— Тебе и не придётся. На стрёме постоишь. Посторожишь, пока я буду смотреть.

— А если та бабка снова появится?

— Ну, отвлечешь её. Придумаешь что-нибудь, Ясёчек.

Постепенно лес начал редеть. Показались редкие домишки, грибами торчащие между сосен. И только потом на окраине возник покосившийся столб с указателем и, неожиданно, рядом — заросшая травой стоянка.

— Приехали. — Катька припарковалась на обочине и первой выпорхнула из машины. — Дальше пойдём ножками. Здесь недалеко.

Покопавшись на заднем сиденье, она вытащила широченное худи и быстро нырнула в него, накинув на голову капюшон.

— От бывшего осталось. — пояснила удивлённой Ясе. — Для маскировки пойдёт. Так точно не обратят внимания и не запомнят.

— А как же я? — начала было Яся, но Катька перебила.

— Тебе и так нормуль. Не обижайся, Ясёк, но ты у нас неприметная. Я сколько раз говорила — меняй стиль, рисуй лицо! Но тебя ведь не переубедить.

Сама Катька шифровалась не зря — её трудно было не заметить. С точёной и гибкой фигуркой, стильной мальчишеской стрижкой и нежным персиковым загаром, кареглазая и улыбчивая, она выделялась из любой толпы. Катька привыкла быть в центре внимания и блистать, а Яся занимала скромное место в тени подруги.

— Шевелись, Ясёчек. — напялив для верности огромные чёрные очки, Катька потянула Ясю из салона. — Сама же хотела побыстрее, а теперь телишься.

— Иду, иду… — заторопилась Яся и, аккуратно захлопнув дверцу, с интересом осмотрелась.

Городок оказался совсем захолустным — вдоль длинной улицы выстроились разнокалиберные дома, во дворах бродили куры, росли поздние цветы. Где-то недалеко залаяла собака да пронзительно прокукарекал петух. Две женщины с воодушевлением что-то обсуждали, не обратив на подруг никакого внимания.

— Нам прямо. — скомандовала Катька. — Нужный мне дом находится с другой стороны, на выезде. Это недалеко. Минут десять-пятнадцать, не больше.

Они пошли мимо дворов и добрались до площади с надсаживающимся народной песней репродуктором.

На небольшом пятачке, окружённом деревьями, стоял галдёж, продавцы наперебой нахваливали товары, стараясь привлечь редких покупателей. На базарчике продавали не только съестное, но и кое-что из вещей — пёстрые половички, цветастые платки, кастрюли и вёдра.

Чуть в стороне кучковались старушки, разложив на пожелтевших газетах пластмассовую бижутерию, значки, детские книжки, разрозненную посуду. Как по команде они с жадностью уставились на подруг, потому что приезжих в городишке практически не бывало.

— Не тормози, Ясёк. — Катька потянула Ясю вперёд. — Они нас сейчас сожрут!

— Бабульки просто истосковались без сплетен. А тут целое событие — две незнакомые дылды в штанах! Чем не повод обсудить, — пошутила Яся, послушно прибавляя шаг.

— Себя пусть обсуждают. — Катька пониже натянула капюшон и быстро завернула в узкий проулок. — Сама понимаешь — мне светиться некстати!

Пробежав мимо вагончика с надписью «Бакалея» да парой обшарпанных столиков рядом, они миновали небольшой заросший пустырь и оказались в другом конце городка. Здесь на неприметной улочке оставалось лишь несколько домов, самый дальний из которых и был Катькиной целью.

Дом выглядел довольно симпатично. На резных наличниках сохранился непонятный орнамент, на коньке крыши торчала деревянная фигура совы. Грязные, но целые окна слепо смотрели во двор, дверь была плотно затворена.

От невысокого расшатанного штакетника тропинка вела прямо к крыльцу. Вдоль неё густо разросся бурьян. На небольшой веранде валялись какие-то тряпки, разбитый горшок, перевёрнутое ведро, торчал прутьями вверх облезлый веник. И здесь же, справа от двери помещалась желанная прялка.

— Вон она. Хороша, правда? — Катька уже взялась за калитку, но тут же отдёрнула руку и присела. Прямо перед ней на вытоптанной земле цепочкой вытянулась дорожка из чёрного порошка.

— Ты видишь эту дрянь? — она склонилась низко-низко. — Ну точно она постаралась! Та бабка, что ко мне приставала. Рехнулась, бедная, на старости лет.

— Похоже на соль. — Яся внимательно разглядывала крупинчатые кристаллики. — Только почему цвет такой? Чёрный?

— Потому что Четверговая.

— Четверговая? Это как? — не поняла Яся.

— Её перед Пасхой на Чистый четверг в печи запекают. А потом в церкви освящают. Это защита. Оберег.

Яся не успела поинтересоваться, откуда у подруги такие познания, как позади кто-то прокашлялся и спросил негромко:

— Вы потеряли что-то? Помощь не нужна?

Через дорогу, опершись о заборчик, курил крепко сбитый мужик. Упакованный в камуфляж и байкерские ботинки, он совсем не вписывался в окружающий пейзаж. Вдоль бритого черепа причудливой вязью тянулась искусная татуировка. Издали Яся не смогла разобрать, что это был за узор.

— Да мы просто так, гуляем. — Катька откинула с лица капюшон и улыбнулась незнакомцу. И Яся с лёгкой завистью отметила, как мужик тут же зацепился за подругу взглядом.

Черноволосая яркая Катька нравилась абсолютно всем. На её фоне беленькая светлоглазая Яся смотрелась бесцветной простушкой. Она давно привыкла к этому и смирилась. А вот сейчас отчего-то расстроилась.

— Подскажите девушкам, здесь подают кофий? — взмахнула длинными ресницами Катька. — Мы не местные, ничего не знаем.

— В магазинчике перед сквером можете попросить чая в пакетиках. И съесть вполне съедобную плюшку. — мужик продолжал рассматривать Катьку.

— Спасибо за наводку, — мило сморщилась та и неожиданно пожаловалась. — Мы не успели позавтракать. Спешили на местную барахолку.

— И как — нашли что-нибудь интересное?

— Не-а. — с лёгкостью соврала Катька. — Ничего стоящего не встретили. Только время потеряли. Обычно мне больше везёт.

Мужик равнодушно кивнул и перевел взгляд на небо — из-за леса медленно наползали тучи, обещая скорый дождь. Отлипать от забора он явно не собирался, и Яся первой потянула Катьку в сторону, оставаться дольше возле заброшки было ни к чему.

— Пошли уже! При нём ты не сможешь забрать свою прялку!

— А он ничего, да? — игриво подмигнула Катька. — Крутой. Брутальный. Только потухший какой-то, без искорки. Мне с такими скучно.

— Не знаю. Не приглядывалась. — Яся не собиралась признаваться, что незнакомец ей понравился.

— Вот и зря, Ясёк. Тебе давно пора завести новый роман.

— От старого бы восстановиться, — пробормотала Яся чуть слышно. — Новый я не потяну.

Ещё недавно она грезила отпуском с любимым, а вместо этого потащилась с подругой посмотреть на маленькие белорусские городки. Ясе срочно потребовалось переменить обстановку, отвлечься от болезненного и неожиданного разрыва, инициатором которого была не она.

— Ничего, Ясёк, прорвёмся, — Катька остановилась перед вагончиком. — Давай по чайку и поедем. Сегодня просто не мой день.

В зарешеченное окошечко выглянула круглолицая тётка, поинтересовалась сварливо — чего надо?

Подруги попросили чая без сахара и к нему парочку круассанов.

— Такие не держим, — тётка выдала каждой по румяной плюшке на тарелочке и выставила чай в бумажных стаканчиках, пожелав приятного аппетита.

— Сервис на уровне! — Катька откусила от плюшки и зажмурилась. — Как вкусно-о-о! Вот уж не ожидала.

Яся попробовать местную выпечку не успела — помешала гроза.

Небо вдруг раскололось ослепительной вспышкой, и следом хлынул дождь.

Мир исчез.

За отвесной стеной воды ничего нельзя было разглядеть.

А ещё со всех сторон били молнии! Стрелами пронзая пространство, они влипали в землю с противным шорохом. Струи дождя лупили по голове, заливали глаза, норовили опрокинуть, повалить.

— Сюда-а-а… — голос Катьки едва пробился сквозь шум. Она уже неслась в сторону заброшенного дома. Яся послушно побежала за ней, молясь про себя, чтобы не задело молнией.

Влетев в распахнутую ветром калитку, она едва не упала, а следующий порыв подтолкнул её в спину — прямо к ступеням, на которых уже примостилась Катька.

— Грозу та бабка наслала! Отвечаю! — забормотала она, трясясь от холода. — Увидела меня в окошко и узнала. Оберег я из-за неё прицепила. И забыла в машине, растяпа!

— Что ты такое говоришь! — запыхавшаяся Яся рухнула рядом с подругой. Сердце колотилось о рёбра, она никак не могла отдышаться. — Как бы у бабки получилось наслать грозу?

— Запросто. Ты не знаешь… в подобных местах встречаются особенные… Я помоталась по деревням, видела не раз. Противные такие старухи. Хитрющие. А взгляд — цепкий.

— У них на лбу что ли написано — ведьмы? — попыталась пошутить Яся и вздрогнула от очередной ослепительной вспышки.

Дверь позади заскрипела, а потом оттуда позвали негромко:

— Поднимайтеся сюда, девчоночки, молнии вона как жарят!

Согнутая в дугу старуха улыбалась им в открывшуюся щель.

Её появление напугало Ясю — всё из-за разговора о ведьмах. Но Катька старухе обрадовалась и с благодарностью приняла приглашение.

В тёмном коридорчике завис дым, пахло гарью и чем-то залежавшимся, приторно-сладковатым.

— Кашу упустила, — посетовала старуха. — Оставила на печи да задремала. Для домовых варила. А так-то есть некому.

Обронив эту странную фразу, она побрела в глубину комнат.

— Проветрить нужно, — Катька двинулась следом за бабкой и позвала застывшую на пороге Ясю. — Не стой столбом, Ясёчек. Иди сюда.

В давно небелёной печи потрескивал огонь. Закопчённый пустой чугунок валялся рядом с небрежно сложенными полешками. На столе грустила пожелтевшая герань, земля в горшке скукожилась от сухости. Ни чайника, ни прочей утвари Яся не заметила. Только крошки от хлеба на липкой столешнице указывали на то, что здесь иногда ели.

— Ты садися, не стой… — старуха проковыляла к окну. — Баба Петруна я. Будем знакомы.

— Ярослава. — кивнула Яся и пристроилась на краешке табурета. — А это моя подруга. Катерина.

— Очень приятно! — Катька улыбнулась хозяйке. — У вас симпатичный дом.

— Шеша давеча ухал. — невпопад ответила та. — Вот перемены и пошли.

— Башку ему свернуть чтоб молчал, — прогудело откуда-то из-под пола, и Яся едва удержалась, чтобы не подпрыгнуть.

— Мы на машине. Путешествуем по вашему краю. — Катька будто не слышала странного голоса. — Сюда вот заехали городок посмотреть.

— До утра ливень точно не стихнет. — баба Петруна махнула в сторону окна. — Да и не выпустит вас.

— В смысле — не выпустит? — не поняла Катька.

— Не выехать вам. Дождём смыло пути.

Катька собралась что-то спросить, но стекло жалобно зазвенело — водяной шквал с новой силой обрушился на землю. Раскатисто и грозно прокатился удар грома, и молнии откликнулись на него, вновь повели свой неистовый пляс.

— Расходилися окаянныши! Гарцуки! Цельная стая прилетела! — забормотала старуха, мелко трясясь.

— Гарцуки? — девушки удивлённо переглянулись.

— Гарцуки. — Петруна ткнула пальцем в стекло. — Вы приглядитеся. Неужто не видите? Вона, как машут крылами! Высекают небесный свет.

Яся невольно потянулась к окну, но никого не рассмотрела за низвергающейся с неба водой.

— Гарцуки — это птицы? Какой-то местный вид? — Катька пригладила мокрые волосы и подошла поближе к печи.

— Местный, местный… — закивала бабка и опять забормотала. — Не выпустит вас. Раз пришли — оставайтеся. В домке места много. Все поместимся.

Поманив девушек за собой, она пошла дальше по коридорчику. Было довольно темно, но свет бабка не зажигала.

— Свечи давно закончилися… — Петруна будто прочитала их мысли. — Ничего. Как-нибудь. Перебудитя до утра, а там поглядим.

В следующей комнатушке обстановка была скудной. Покосившийся шкаф у стены, напротив — узкая девичья кровать с горкой подушек. На придвинутой к окну тумбочке пустой подсвечник и блюдце с засохшим буроватым пятном на донышке. Ни книг, ни безделушек, ни цветов и прочих милых женскому сердцу вещичек девушки не заметили.

На кровати лицом вниз лежала игрушка — старый пластиковый пупс. Бабка поправила на нём сбившуюся клетчатую тряпицу, а потом легонечко погладила по жёсткой спине, грубовато заворковав.

— Мы на кровати вдвоём не поместимся, — начала было Катька, но Петруна шикнула сердито. — Тише ты! Дитёнка разбудишь. Видишь, спит Ванечка. Сны смотрит. А на кровать я вас сама не пущу. На полу ляжете, сейчас достану подстил.

Тяжело ступая, она приблизилась к шкафу, потащила оттуда стёганое потёртое одеяло.

— Вот, — протянула его Ясе. — Расстелешь под окном, поближе к тумбе.

— Мы лучше просто посидим… возле печки… — Яся едва удержала тяжёлый попахивающий старьём ком.

Бабка явно была не в себе, оставаться с ней наедине было опасно.

— Нечего по домку шататься. — Петруна снова сунулась шкаф, швырнула девушкам какие-то тряпки. — Переоденьтеся. Одёжу нужно просушить.

Окинув взглядом притихших подруг, кивнула сама себе и вышла.

— Неприятная старуха. С головой явные проблемы. Ванечка у неё спит, — скривилась Катька. Приподняв двумя пальцами смятые вещи, она понюхала их и легонько встряхнула. — Халаты. Вроде чистые. Ты какой возьмёшь?

— Всё-равно, — настроение у Яси было минорное. — Эту поездку я надолго запомню. Отличный отпуск получается.

— Смотри на всё позитивно, Ясёчек! — Катька решительно стянула вымокшее худи. — Сейчас бы в душ! Интересно, как она моется?

— В тазу, — Яся последовала примеру подруги. Доставшийся ей халат оказался коротким и широким, зато сухим. — Ты говорила, что дом нежилой.

— Мне та, другая бабка так сказала. Какая теперь разница, главное, что мы внутри.

— Ты же не собираешься… — начала Яся и запнулась.

— Собираюсь, собираюсь, — довольно потянулась Катька. — Как бабка уснёт — всё хорошенечко осмотрю. Думаю, здесь есть чем поживиться.

— А если бабка откажется продавать вещи?

— Уболтаю. А нет — заберу так. Уверена — она и не заметит. Не куксись, Ясёчек. Когда бы ты ещё заночевала в старом деревенском доме?

— Здесь не деревня…

— Почти она, — Катька зевнула и прилегла. — Отнесёшь наши шмотки? Я пока подремлю.

— Конечно. — Яся послушно собрала одежду и вышла в коридорчик. Было тихо и всё также сумрачно. Она с трудом разглядела тёмную массу, подпирающую стену. То был огромный короб. А может сундук? Деревянный, с металлическими уголками по краям. Яся собралась подойти поближе, но её резко окликнули.

— Чего бродишь? — неприятного вида лохматая карлица колобком выкатилась из кухни. — Давай сюда. Развешу вашу одёжу.

— Не хочется вас стеснять, — пролепетала Яся, попятившись. К появлению ещё одной жилички она оказалась не готова.

— Раньше надо было думать. — карлица выхватила вещи. Руки у неё оказались ужасные — трёхпалые, с чёрными обкусанными ногтями. — К утру всё просохнет. Иди спать.

Яся влетела в комнату и захлопнула дверь.

— Ты чего, Ясёк? — сонно пробормотала Катька.

— Там ещё одна тётка! Наверное, бабкина дочь. Она меня испугала!

— Поспи, Ясёк. — Катька её совсем не слушала. — Завтра поговорим.

За окном полыхнуло. Дом сотряс новый удар грома.

— Какая долгая гроза. Никогда не видела таких молний! — Яся сжалась в комок на расстеленном одеяле.

— Я тоже. Возможно, это из-за леса. Деревья и всё такое… — Катька зевнула. — Давай баиньки, что ли. Всё равно делать нечего.

— Давай, — прошептала Яся, уверенная что не сможет уснуть.

Уйти бы отсюда. Немедленно! Не дожидаясь рассвета! Вот только бродить в ночи под ливнем в незнакомом городишке казалось не менее опасным, чем оставаться в доме с парочкой неадекватных старух. В случае чего они с Катькой сумеют дать отпор. Да и вряд ли к ним кто-то полезет. С какой стати?

— Спи, Ясёчек. — Катька перевернулась на бок, и Яся послушно прикрыла глаза и очень скоро задремала.

Проснулась она от голосов. И не сразу сообразила, где находится. Полежав некоторое время, решилась приподняться и первым делом взглянула на кровать. Петруны там не было. Её вообще не было в комнатушке.

Разговор доносился из коридорчика, однако разобрать смысл слов было трудно.

Тонкий, с визгливыми нотками голос твердил что-то про Ванечку. Грубый и резкий перебивал и будто ругался.

Ясю разобрало любопытство, и она тихонечко, чтобы не разбудить Катьку, пробралась к двери да замерла, вглядываясь в щель.

Слабо горела свеча, рядом на сундуке копошилась тень. Петруна? Нет! Лохматая карлица баюкала пластмассового Ванечку. Перекладывала пупса с руки на руку и говорила-говорила. Сама с собой, меняя интонации! Сначала жалобно и плаксиво, а следом — громко, насмешливо, басовито.

Зрелище выходило жутковатое, и Ясе немедленно захотелось запереть дверь.

— Ванечка от тебя народился! Ты должен признать сыночка! — выкрикнула карлица с надрывом, и тут же скривила страшную рожу, обнажив зубы в хищном оскале.

— В печку облюдка! — проревела с исказившимся лицом. А следом запричитала жалобно. — Тише, тише! Перебудишь дом. Вон Ванечка расплакался! Тише, тише…

Энергично встряхнув пупса, она зачмокала успокаивающе, а потом взглянула на дверь, прямо Ясе в глаза.

Шарахнувшись от щели, Яся едва не упала. Прижав руку к губам, чтобы не закричать, быстро юркнула Катьке под бок и крепко зажмурилась.

Скорее бы прошла эта ночь! После увиденной сцены ей точно не удастся заснуть. Да и какой сон, когда рядом буйная сумасшедшая!