Ведьмина скрыня

Глава 12

Объяснила смысл увиденного баба Гана не сразу. Когда картинка развеялась, а гвоздь всё же потонул, ещё долго сидела уставившись на воду и не шевелясь. Малинка и хатник, встревоженные таким бабкиным поведением, о чём-то перешёптывались в уголке, но ничего не предпринимали.

Первой не выдержала Яся, ей не терпелось обсудить с бабкой увиденное. Ведь она узнала, узнала одну из девушек, несмотря на то, что теперь её лицо очень изменилось.

Коснувшись бабкиного плеча, Яся постучала по нему легонько, привлекая внимание.

— Вы тоже узнали её, баба Гана? Поэтому расстроились?

— Узнала. Хотя и без того всё почти сложилось в картину. Но как же я была слепа! Не пыталась сопоставить кусочки, даже не думала о таком!

— Это была Христина! И… неужели Игнат?

— Прадед его. Русалкин соблазнитель.

— Не только русалкин… — Яся сдержала вздох. У Игната с прадедом было одно лицо, одна стать. И вкусы, видимо, были одинаковые. Обоих привлекали яркие брюнетки, как вторая девушка из видения. Как Катька.

— Не только. — согласилась Гана. — Христина тоже пала жертвой.

— И вторая девушка тоже. Кто она?

— Думаю, то прабабушка Игнаша… Как же я была глупа!

— Значит прадед Игната жил в вашем городке?

— Нет, не думаю. Христина точно нездешняя. Появилась у нас, когда я девчоночкой бегала. Сначала слухи поползли, что новая Привратница водворилась в лесу, а уж потом я её увидела, когда за грибами ходила. Она ко мне хорошо отнеслась, привечать стала, обучать. Я ведь многими знаниями ей обязана… да…

Гана поманила Малинку, показала рукой на плошку, чтобы убрала. Хатник сунулся следом, поднёс бабке воды, посмотрел вопросительно — не нужно ли ещё чего.

— Не нужно. Спасибо. Ступай, праменчык. Я сейчас отваром займусь. Вы мне теперь без надобности.

Повздыхав, Гана принялась сгребать разложенные травы, оставила лишь полынь и можжевеловую веточку.

Яся потянулась её потрогать, вдохнула сладковатый, насыщенный аромат и едва не откусила кусочек.

— Не тронь! — прикрикнула Гана. — Артыш в дело пойдёт. Хорошо бы поджечь его и окурить дымом Игнаша, да разве позволит она… Хоть бы отвара глотнул, и то будет польза.

В небольшой чугунок бабка сложила полынь, поломала на кусочки можжевельник, начала растирать их деревянным пестиком, двигая руку против часовой стрелки. Запах усилился, теперь в нём проступала отчётливая горчинка, которая очень понравилась Ясе.

— Христина сама мне и сказала про дом ведьмы-то. Что я рядом с ним живу. — неожиданно продолжила рассказывать Гана. — И ведьма та шибко сильная была, обреталась здесь в давние времена, все и забыли про это. Потому и дом вроде как есть, а вроде и нету. Видят его, но не заостряют внимание, вроде сквозь него смотрят. Стоит и стоит. А чей, почему заброшен — никого не волнует. Я, глупая, решила туда слазить — интерес разобрал, вдруг, что-то необычное от ведьмы сохранилось. А Христя строго на строго запретила да припугнула вдобавок. Сказала, что в доме нечисть посажена, помощницы ведьмины, вроде охраны от таких вот любопытных как я. Тогда и про платье проговорилась, которое ты с собой притащила…

— Про русалкино?

— Про него. Сказала, что мужик один наигрался с русалкой и бросил, а платье на память сохранить решил, да ведьма упросила отдать.

— А куда эта ведьма подевалась?

— Вроде как в леса ушла. А может на иную сторону. Не захотела оставаться, когда всё вокруг меняться начало. Меня она мало интересовала, ушла и ушла.

— Как это — меняться?

— Обычно. Революция… война… Уж больше века миновало, а дом так и стоит пустой. А Христя, оказывается, его себе приспособила… Как же я была слепа!

Гана долила в чугунок воды, поставила его на печку, принялась помешивать серо-коричневым птичьим пером. Ясе хотелось спросить — чьё оно, но она сдержалась, не стала говорить под руку бабке.

Когда отвар закипел, Гана сдвинула чугунок на край, набросила поверх тёмное полотно, чтобы немного настоялся.

— Уже скоро. Докончу дело и отправишься. Не передумала, дзяўчынка?

— Не передумала. — Яся рассматривала свою руку, из места, куда её укусил Ванечка понемногу подтекала зелёная жижа. — Баба Гана, можно это как-то остановить? Приложить что-нибудь, чтобы быстрее зажило?

— Нельзя, дзяўчынка. Как только заживёт — себя потеряешь. Древяница тебя поглотит.

— Но… я думала, что укуса достаточно! Думала, что он остановил полное обращение!

— Так и есть. Пока не зажил — остановил, а дальше потребуется новый укус.

— Мне, что же — опять просить Ванечку??

— Торопиться тебе надо. Успеть помочь другим.

— А я… а мне кто поможет?? — Ясе сделалось очень обидно.

— Может и поможет… на это только и надежда…

— Что поможет? Или — кто?

— Не могу сказать, дзяўчынка. Ты, главное, делай, что сэрца велит. Поняла?

Яся не стала отвечать, уткнулась лицом в коленки. Горько было сознавать, что её будущее зависит неизвестно от чего.

Бабка почувствовала её состояние и погладила по спине, желая успокоить. Эта мимолётная ласка немного поддержала Ясю, помогла отвлечься от грустных мыслей. Следом подошёл хатник, поднёс на блюдечке засахаренные кусочки, золотистые квадратики выглядели так аппетитно, что Яся не удержалась и сунула парочку за щёку. Это оказалось что-то похожее на мармелад, пахнущее мандаринами, праздником, ёлкой… Такое вкусное, что она невольно улыбнулось.

— Нравится тебе? — Гана улыбнулась в ответ. — Ешь на здоровье. А я закончу дела.

С полочки, уставленной всякими штуками — баночками, пузырьками, пакетиками, свечами, связками перьев и даже крошечными черепами — она взяла маленький серый клубок, подержала его в ладонях, погладила. Потянув нить, завязала на узелок, забормотала негромко: «Петлю на морок накидываю, оморочку связываю, словом своим обездвиживаю, своей воле подчиняю!» А потом опустила клубочек в отвар и снова прикрыла тряпицей.

— Почти управилась. Теперь бы только всё получилось. Как выпьет Игнаш, так сразу в карман ему этот клубочек засунь. Только чтобы не увидел никто.

— Сделаю! — Яся отставила пустую тарелку и поднялась. — Спасибо, баба Гана. Спасибо за всё. Мне уже пора?

— Пора, дзяўчынка. Сейчас, погоди минуточку…

Взболтав пером настой, Гана перелила немного в небольшой пузырёк и, запечатав пробкой, поставила тот перед Ясей. В тёмную тряпицу, послужившую крышкой чугунку, завернула влажный клубочек и положила рядом.

— Клубок не должен пересохнуть. Помни про это. Ты должна успеть.

Подбежавшая Малинка принесла с собой цветастый платок, увязала в него пузырёк с клубочком.

— Спасибо. — поблагодарила её Гана. — Так будет удобнее нести.

В стекло постучали, и пока бабка выясняла — кто там, Яся добавила к клубку с пузырьком и скомканное платье русалки, а поверху набросила курточку, чтобы скрыть раздавшийся в ширину узел.

— Опять шешки озоруют. — Гана погрозила в окно. — Назойливые, что комарьё. Пойдём, дзяўчынка. Провожу тебя до двора, а дальше ты уж сама.

Гана собиралась отправить Ясю на березовой жердине, которая перенесла их сюда, но Яся воспротивилась этому, сослалась на то, что от высоты кружится голова.

— Я через лес добегу, не волнуйтесь. Я же другая, своих не боюсь. — она обвела себя руками и грустно улыбнулась.

— А станут сманивать — вспомни про мох. Отщипни малость и в уши. — Гана внезапно обняла Ясю, огладила по бокам и тут же оттолкнула. — Ступай. Время дорого.

Помахав на прощание, Яся побежала по улочке. Её тянуло обернуться, проверить — не ушла ли бабка, но она сдерживала себя, понимала, что ещё слишком рано. Завернув за угол, притормозила, чтобы выждать время — она не собиралась тащиться к дому Привратницы через лес, хотела снова воспользоваться скрыней-порталом. Мимо прошла какая-то парочка, равнодушно скользнула по ней взглядом. Яся не сразу их заметила и не успела отвернуться.

— Не дёргайся. Для них ты — нормальная, — прогудел знакомый голосок. — Гана постаралась, навела чары.

— Чары? — Яся вспомнила короткие бабкины объятия. — Ты подглядывал, да?

— Не без того, — согласился прындик. — Смотрел и плакал…

Он нарочито всхлипнул и провыл: «Не позвали меня, на улице бросили…»

— Тебе было нужно особое приглашение?

— А как же! Иначе порог не пускает. В доме Ганы всё заговорённое. Просто так не пролезть.

— Так сказал бы… — начала было Яся, но прындик перебил, не дал ей договорить.

— Щучу я, дзеўка. Не переживай. Я в дом Ганы ни лапкой, ни молоточком. Не любит она прындиков. Помню, как братишек моих гоняла.

— Ты опять в шапке?

— Агась. Для безопасности передвижения.

Прындик хихикнул, а потом вдруг затараторил:

— Ушла, ушла. Ушла бабка. Можно теперь и в закидку…

— Откуда знаешь, что я собираюсь туда? — поразилась Яся.

— Я что, совсем дурань? Не собиралась бы — уже по лесу бежала. А ты решила через портал.

— Решила. Не хочу терять время.

— Может, уже потеряла. И сябрук мой тогось…

— Чего — тогось? — похолодела Яся.

— Тогось и тогось, спутался с Христей, обженился.

— Нет, не может быть… так скоро?

— А чего ждать-то? Захотели — сделали. Дело молодое!

— Игнат не хочет! Христина его обвела!

— На ней не хочет. А на другой…

Прындик примолк и засопел, а Яся не стала отвечать, возразить ей было нечем.

— И пусть! — с мрачным удовлетворением подумала она. — Пусть он влюблён в Катьку, а спасу его я!

К закидке подошли с другой стороны, чтобы ненароком не увидела баба Гана. Яся без труда перемахнула через невысокий заборчик, а оказавшись у дома, приникла к стене, вслушиваясь в звуки внутри. То, что она была наполовину древяницей снова сыграло ей на руку — Яся прекрасно расслышала не только пререкания Петруны с крыксой, но и других обитателей закидки: хриплое дыхание отсиживающегося в подполе капелюшника, змеиное шелестение чёрных теней по углам, голодную тоску Ванечки-пупса, пристроенного в спальне на кровати и печальные вздохи моры. Ясю затопила жалость к запечной, и она поклялась себе, что потом, когда всё окончится, она обязательно придумает способ забрать её отсюда.

У скрыни сейчас никто не толокся, и Яся не стала ждать, покрепче прижала к груди узелок, а потом быстро шагнула сквозь деревянную стену.

— А я? — проверещал ей в спину прындик, но охваченная азартом, она не обратила внимания на его негодующий писк.

Попала Яся в спальню Петруны, по счастью бабки с крыксой здесь не было, лишь лежал, звездочкой раскинувшись на кровати, пластиковый Ванечка. При появлении Яси он завозился, пытаясь подползти к краю. Пупс упирался ручонками в мягкое одеяло, подрагивая всем телом, приподнимался и снова падал, ножонки молотили по воздуху в бессильной злобе. Зрелище было пренеприятнейшее, но Яся больше не боялась стригоя. Она даже приостановилась на минутку, размышляя, не позволить ли ему снова укусить себя. Ранка на руке почти перестала сочиться, и перспективы полного обращения порядком напрягали.

Ванечка будто прочитал её мысли. Он замер, примериваясь, а потом вдруг прыгнул вперёд. Ему не хватило лишь нескольких сантиметров, но обрушившись с громким стуком на пол, пупс упрямо пополз в сторону Яси.

— Беги, дурёха! — подтолкнул её внутренний голос. — Присосётся — не оторвёшь!

И Яся опомнилась, послав стригою воздушный поцелуй, выскочила в коридор и одним прыжком оказалась у скрыни.

Раз — и скрипучая крышка подалась вверх. Два — и вот Яся уже внутри. Она ещё успела расслышать голоса приближающихся Петруны и карлицы, а потом сработал портал.

Не задерживаясь в чулане Привратницы, Яся проскользнула в сторону комнат. Интересно, за какой из них находится Игнат? И где сейчас Катька? Пока она раздумывала, одна из дверей приоткрылась, выпуская Христину.

Яся застыла столбом. Она не ожидала, что сразу столкнётся с Привратницей и растерялась, не зная, как себя вести. Легенда, которую они на всякий случай придумали с бабой Ганой, разом выветрилась у неё из головы.

Христина двигалась медленно и как-то неуверенно, не отрывая руки от маски. Она то ли пыталась поправить её, то ли снять, но ничего не получалось.

Почему она такая странная? — подумала Яся, а потом сообразила, что перед ней вовсе не Привратница, а настоящая Катька!

Длинная и широкая хламида болталась на несчастной как на вешалке, ноги были грязные и босые, прядки волос когда-то чёрные, а теперь бесцветные как у Христины, висели вдоль лица тусклой паклей.

— Катька, — выдавила Яся едва слышно. — Катька… Ты… в порядке?

Вопрос был совершенно идиотский, но Ясе важен был не ответ — важна реакция бывшей подруги. Ей нужно было узнать — слышит ли её Катька, может ли подать хоть какой-нибудь знак.

Но ничего не случилось. Катька не среагировала ни на вопрос, ни на появление Яси. Пошатываясь, прошаркала мимо и скрылась за углом.

Яся заметалась. Пойти за ней или проверить другие комнаты? Вдруг в одной из них Игнат?

Ей хотелось сначала помочь ему, а уже потом заниматься спасением заклятой подруги.

— А если Игнат не один? Если рядом Христина и её помощники? Как ты собираешься напоить его настоем? Как вообще объяснишь своё появление?? — голос разума пытался удержать от необдуманных шагов, но Яся быстро его заткнула.

Поколебавшись, она всё же зашла в комнату, из которой появилась Катька.

Рядом с узкой неприбранной кроватью валялось лоскутное одеяло, унылая горка Катькиных вещей, пустой стеклянный стакан. Резной старый комод сплошь покрывали наплывы желтоватого воска, плошка с огрызком свечи почти потерялась среди них. Ясю вдруг потянуло заглянуть в комод, как будто там могло храниться что-то важное. Осторожно выдвинув рассохшийся ящик, она увидела какие-то тряпки, толстую чёрную свечу, сломанный ключ, несколько бусин, раскрошенные сухие цветы. Сбоку лежала шапка из грубой сетки, похожую Яся уже видела, совсем недавно, у прындика.

Шапка-невидимка! Неужели она? Вот это удача! Яся подцепила находку за жёсткий край и быстро напялила на голову. Интересно, сработало или нет? Сейчас бы пригодилось зеркало.

Позади зашумело — толстый прах втолкнул в комнату вялую Катьку. Недовольно бормоча, протащил её к кровати и, усадив, небрежно набросил поверх одеяло. Оглядевшись, пошмыгал носом, принюхиваясь, и Яся замерла, боясь хоть как-то выдать себя. Она волновалась напрасно — благодаря шапке прах не увидел её, задвинув ящик комода, процокал копытцами мимо и вышел.

И почти сразу в комнату вплыла настоящая Христина. Остановившись перед безучастной Катькой, она чуть сдвинула с неё одеяло, коснулась маски, поправила её, пригладила с силой. Затем, положив руки на голову, затянула на одной ноте что-то вроде заклинания. Катька задёргалась и осела, словно в обмороке или во сне. Яся не стала смотреть, что будет дальше — поспешила из комнаты, чтобы успеть напоить Игната настоем пока он один.

Ей повезло — Игнат обнаружился на кухне. Он уже позавтракал, и теперь с улыбкой потягивал что-то из стакана. Его расслабленная поза, весь довольный вид просто кричали о том, насколько он счастлив.

Сердце Яси взволнованно встрепенулось. Как же он нравился ей! Сильный, уверенный, спокойный. Игната не портил ни бритый череп, ни шрам, который не смогла полностью скрыть татуировка.

Захотелось немедленно потрогать шрам рукой, прикоснуться губами, пройтись поцелуями по причудливой вязи узора. Позабыв, что собиралась сделать, Яся упивалась близостью Игната, подходила всё ближе, мечтая осуществить задуманное, и очнулась лишь тогда, когда он поднял голову и посмотрел в её сторону.

Его глаза пострадали! Они изменили цвет, сделались невыразительными и тусклыми, от былой яркости не осталось и следа. Их словно затянуло тончайшей плёнкой, за которой совсем потерялся зрачок.

Это от морочи, — догадалась Яся. — От Христининого колдовства! А она стоит как в гостях и пускает сладкие слюни!

Быстро развязав узел на своей котомочке, Яся вытащила пузырёк и перевернула его над стаканом. Следом достала клубок, приготовившись засунуть Игнату в карман, как только тот выпьет настой.

— Давай же, давай! Выпей это, — мысленно подбадривала Яся Игната. — Пожалуйста, выпей!

А он, словно назло, не спешил, напротив, чуть отодвинул стакан, принялся поигрывать коробком спичек.

— Игна-а-ат, милый, соскучился? — нежно пропело из коридора. — Я иду-у-у…

Христина! Сейчас она будет здесь! А Игнат так и не выпил бабы Ганиного зелья!

Прихватив стакан, Яся ткнула им в губы Игната, и тот невольно сделал небольшой глоток.

— Пей, пей до конца! — прошипела она, удерживая стакан, но Игнат оттолкнул его и закашлялся.

Яся едва успела сунуть ему в карман клубочек, как на кухне появилась Катька-Христина. Она затормошила Игната, застучала ему по спине, а он всё силился ей что-то сказать, показывая в сторону рукой.

— Ну, что ты, милый, что ты? — лепетала Катька-обманка, а Игнат всё кашлял, не в силах остановиться.

— Здесь кто-то есть! — наконец прохрипел он. — Со мной разговаривали!

— Тебе почудилось. — Катька поцеловала его, а потом быстро огляделась. Её внимание привлекла разлившаяся жидкость, она понюхала её, макнула палец и слизнула каплю.

— Ты пил это милый? Ты пил из этого стакана? — она схватила Игната за плечи, пристально вглядываясь ему в глаза.

— Н-нет… — поморщился Ингат, пытаясь отстраниться. — Может немного, один глоток…

— Воструня! Прах! Меша! — голос Катьки изменился. — Немедленно всё обыщите! В доме чужой!

Послышался топоток, удивлённые восклицания, и встрёпанные помощники Привратницы вбежали в комнату.

Меша бестолково тыкался в ноги хозяйке, прах почёсывал круглый живот и моргал. Воструха же сразу углядела Ясю — ткнула в неё пальцем, закричала:

— Вижу! Вижу! Это древяница! Она прячется под моей шапкой! Вижу! Вижу!