Вернёмся домой

Глава 15

Итак, Кэйрийлайн Светлый Ручей сказал, что послезавтра первый из нас отправится на лечение. Это просто замечательно – значит, наши надежды сбудутся!

– Что ж... – произнес Глеб. – Давайте договоримся так: первым на лечение апасой отправится Кирилл, а затем...

– Нет... – довольно жестко оборвал его Кирилл. – Первым пойдешь ты – это даже не обсуждается. И давай без излишнего благородства – оно сейчас совсем не к месту. Извини, но судя по твоему нынешнему состоянию, могу заявить с полной уверенностью, друг мой, что ни о каком промедлении в вашем лечении и речи быть не может.

– А мое мнение вас не интересует?.. – пробурчал Глеб.

– Нет... – хмыкнул Кирилл. – Как говорится в одном старом фильме – надо резать, не дожидаясь, так сказать, перитонита... Будешь у нас, если можно так выразиться, экспериментальной моделью для проверки нового способа оказания медицинских услуг.

– Присоединяюсь к словам Кирилла... – подала я голос. – И не стоит упоминать о том, что по правилам хорошего тона женщин следует пропускать вперед – мы сейчас находимся не в аристократическом обществе на нашей родной Земле, где джентльмены, согласно правилам этикета, галантно пропускают вперед дам. К тому же, Глеб, мы оказались не в том положении, чтоб демонстрировать свое воспитание и изящные манеры.

– А если мне все же захочется поиграть в благородного героя?

– Тогда нам придется выступать в роли злодеев, из-за которых тому великодушному бедняге придется очень даже невесело... – усмехнулся Кирилл. – Несмотря на твои возражения мы, бессердечные люди, без жалости свяжем и потащим тебя туда, куда прикажут эльфы. Все будет выглядеть точь в точь, как в голливудских боевиках, к которым я по молодости питал немалое пристрастие.

– Если же наш дорогой спутник будет возмущаться или упираться, то можно применить меры физического насилия... – подсказала я. – Тем более что подобное очень соответствует все тем же фильмам, где злодеи поступают с героем самым жестоким образом – накостыляем так, что мало не покажется. Кирилл, не сомневайся – мы вдвоем как-нибудь справимся с этим упрямцем.

– В вас, милая, сразу видно очень сердобольную женщину... – покосился на меня Глеб.

– Знал бы ты как я рада, что получила должную оценку из твоих уст! Прямо душа радуется!

– Вообще-то не стоит забывать, что герой тех фильмов в финале дает хорошую трепку злодеям... – заметил Глеб.

– Но ты же у нас будешь выступать в роли благородного героя... – усмехнулся Кирилл. – А это значит, что по доброте душевной великодушно простишь нас, грешных.

– Да ну вас обоих!.. – махнул рукой Глеб. – Болтуны! Вас послушай, так окажется, что я еле дотяну до послезавтра. И вообще, за последние дни командиров с указующим голосом развелось столько, что не знаешь, кого первого на хрен послать.

– Вопрос в другом – какое состояние у тебя будет через несколько дней... – отмахнулся Кирилл. – Болезнь прогрессирует, а потому все разговоры на эту тему я считаю лишними. Да ты и сам это понимаешь. Так что все решено, и более этот вопрос мы не поднимаем.

– Нормальное у меня состояние было, есть и будет... – пробурчал Глеб. – Я, знаете ли, отношусь к числу тех, которые говорят о себе так: а как стану помирать, хоть ногой да дрыгну... И вообще, как в таких случаях заявляет все тот же прадед моего знакомого, старый одессит: вы говорите мне обидно!.. Меня больше другое беспокоит – что еще от нас потребуют эльфы?

– То есть как это – что?.. – не поняла я. – Мы с ними, кажется, обо всем уже договорились!

– Э, нет... – покачал головой Глеб. – Тут все не так просто – поверьте моей чуйке, а она меня редко подводит. Что-то им от нас еще надо...

– Думаешь?

– Уверен. Впрочем, это дело будущего. Вначале надо разобраться с другими делами, то есть мы должны стать здоровыми, а потом будем решать другие проблемы по мере их поступления. Что же касается тебя, Кирилл... Признаюсь: я уже давно тебя кое о чем спросить хочу, но все было как-то не с руки.

– Спрашивай, мне скрывать нечего.

– Ловлю на слове. Ясно, что Иван Степанович отправил сюда на излечение именно тебя, а нас двоих приставил, так сказать, для помощи – ты идешь, опираясь на Лену, а я являюсь чем-то вроде охраны. Все достоверно и не вызывает подозрений. По сути нас сюда послали как бы в довесок к тебе.

– И что?.. – не понял Кирилл.

– Перед тем, как отправить нас сюда, Иван Степанович сказал нечто вроде того, что отныне его семья ничего вашей не должна. Понятно, что это не наше дело, но, если не секрет, то хотелось бы знать, что это за долги такие. Каюсь: излишнее любопытство – это мой грех. Конечно, если не хочешь, то можешь не отвечать.

– Тут ничего особо тайного нет... – пожал плечами Кирилл. – История это давняя, я о ней раньше и сам не знал. Даже мой отец о ней забыл, просто удивительно, что вспомнил о ней через много лет.

– Что за история?

– Она довольно долгая.

– А мы, вообще-то, особо никуда не торопимся. Во всяком случае, в ближайшие пару дней.

– Ну, если вам это интересно... Я вам уже рассказывал о том, что мои родители – археологи. В то время, когда случилась та давняя история, они еще даже не начали встречаться, а мой отец – он всего лишь год назад закончил институт...

... Как рассказывал Кириллу отец, в тот год они копали в одном из удаленных уголков Хакассии – там было несколько курганов, которые (судя по всему) были насыпаны еще в третьем веке до рождества христова. Курганы находилось в паре километров от небольшого селения, где в то время жили около двухсот человек. Обитатели деревни радушно встретили археологов, приехавших в их тихие края, и старались помочь, чем могли. Очень скоро археологам стало понятно, что место, где стояли курганы, местные жители посещали редко – оно отчего-то считалось «плохим». Впрочем, через несколько дней члены экспедиции невольно стали соглашаться с этим мнением – уже на третий деть раскопок едва ли не каждому из приехавших хотелось как можно скорей покинуть это место, потому как люди не могли отделаться от впечатления, будто некто незримый не сводит с них тяжелого взгляда.

Как правило, одновременно копают два-три кургана разом, потому как в отряде есть разнорабочие, художники и археологи – так работа идет быстрее, никто не простаивает. Именно так работа шла и в этот раз. Уже после того, как сняли слой дерна и обнажили камни оградок, при первом же составлении плана стало понятно, что все эти курганы в древности были ограблены: лаз, через который грабители когда-то пробрались внутрь захоронения, был хорошо заметен. Дело в том, что такой лаз, как и всякое место перекопа, заполняет смешанная, разноцветная и чуть более мягкая земля. Как правило, при виде подобного становится понятно, это уже грабленые курганы. Ясно, что экспедиция в этот раз вряд ли сумеет отыскать что-то особо интересное, и такое понимание вносило в работу нотку уныния.

Наверное, именно это было причиной того, что работа шла, как говорится, без огонька, и к вечеру третьего дня раскопок руководитель экспедиции дал всем подчиненным хорошую выволочку – мол, работаете спустя рукава, такими темпами мы тут и за месяц не управимся!.. Особенно крепко попало Сергею (в будущем это отец Кирилла) – дескать, вот уж от тебя никак не ожидал такого поведения!.. Слово за слово – и произошел весьма неприятный разговор, и когда к вечеру все стали возвращаться в лагерь, Сергей остался на раскопках – мол, я еще не закончил. Если честно, то неприятный осадок, появившийся в душе после нахлобучки от начальства, никак не хотел исчезать, и избавиться от него в данный момент можно было только одним образом – как следует устать, а потому Сергей без отдыха работал лопатой, откидывая землю и углубляя раскоп.

– Молодой человек... – внезапно раздался мужской голос.

Вздрогнув от неожиданности, Сергей поднял голову. Рядом с раскопом стоял высокий мужчина средних лет. В первый момент человек показался Сергею незнакомым, но чуть позже пришло узнавание – этот мужчина уже несколько раз подходил к месту раскопок, но ничего не говорил, только стоял в отдалении и смотрел на работающих. Что ж, при раскопках приходится сталкиваться с разными людьми, в том числе и с любителями поживиться древностями, так что археологи поневоле вынуждены были поинтересоваться личностью незнакомца. Как сказали местные жители – этот человек недавно приехал в поселок, но на вопрос «кто это такой?» уклонялись от ответа, лишь какой-то мальчишка, оглянувшись по сторонам, прошептал: «Это колдун приезжий, причем самый настоящий, как из сказок! Нас старик Федор сразу предупредил, что его лучше не сердить, а то разозлится, и тогда всем плохо будет!». Ну, на детские фантазии можно не обращать внимания, тем более что незнакомец сам держался в отдалении и уклонялся от разговоров. Что ж, чудаков на свете хватает, и, похоже, молчаливый мужчина относится к их числу. И вот надо же такому случиться, что сейчас этот человек объявился здесь!

– Вы ко мне обращаетесь?.. – буркнул Сергей, не имея никакого желания вступать в разговоры.

– Вообще-то на расстоянии полукилометра мы с вами находимся только вдвоем... – пожал плечами мужчина. – Так что...

– Какого лешего вам надо?.. – настроение Сергея в этот момент хорошим никак не назвать.

– А вот его в сумерках лишний раз не стоит упоминать... – заметил мужчина. – Особенно сейчас. Да и днем, особенно в уединенном месте, без весомой на то причины, кое-кого вслух называть не следует.

– Это все, что вы мне хотели сказать?

– У меня к вам очень серьезное дело, и попрошу отнестись к моим словам серьезно... – продолжил мужчина. – Еще несколько раз откинете землю лопатой – и наткнетесь на деревянный ящик, в котором находится вещь, принадлежащая мне. Пожалуйста, отдайте ее мне.

– Ну, знаете ли!..

– Как вы понимаете, я пришел не для того, чтоб шутить – к любителям глупых подтруниваний не отношусь... – продолжал мужчина. – Сейчас вы раскапываете лаз, через который когда-то грабители пробрались в курган. Кстати, чтоб вы знали – там внутри нет ничего кроме переломанных костей и глиняных черепков от посуды.

– С чего вы это взяли?

– Просто поверьте на слово тому, что я говорю. А та вещь, что принадлежит мне... Еще немного копните, и вы ее отыщете.

Вообще-то незнакомца следовало отогнать от раскопа и попросить отныне здесь не появляться, и уж тем более ему не следует соваться, куда не положено, но воспитание, которое Сергей получил от своих интеллигентных родителей, не позволило молодому человек высказать чужаку то, что вертелось на языке. Что же касается слов мужчины... Иногда легче наяву показать, что некто ошибается, чем долго и безуспешно доказывать очевидное на словах. Понятно и то, что здесь, в кургане, не может находиться никакая вещь из нынешнего времени.

– И что же тут спрятано?.. – Сергей старался, чтоб в его голосе насмешка была не очень заметна. – Ну, то, о чем вы говорите?

– Моя вещь... Она находится в деревянном ящике совсем рядом с вами.

– Копайте сами, если уверены, что там припрятано ваше добро... – хмыкнул Сергей. – Спускайтесь сюда и вперед! Я вам даже лопату дам.

– Если б я мог сам забрать спрятанное, то поверьте, сделал бы это уже давно, и никто из вас этого бы не заметил... – в голосе мужчины проскользнули нотки неподдельной досады. – Беда в том, что вернуть мне утраченное должен кто-то иной. Потому я и прошу вас помочь мне. Очень прошу. Поверьте мне, я в долгу не останусь!

– Вы что, собираетесь предложить мне деньги?

– Нет, ни в коем случае. Я просто прошу бескорыстно помочь мне.

Сергею уже стал надоедать этот беспредметный разговор, да к тому же пора было отправляться в лагерь – все же за сегодняшний день он устал и к этому времени всерьез проголодался, только вот от незнакомца, судя по всему, так легко было не избавиться. Тем не менее, мужчина вел себя вежливо, грубить ему не хотелось, и молодой человек предложил:

– Вы сказали, что если я еще несколько раз откину землю лопатой, то обнаружу там вашу вещь. Верно? Давайте договоримся так: я еще пару минут копаю здесь землю, и если не найду там вашу вещь, то вы уходите отсюда. Договорились?

– Да.

Не прошло и минуты, как лопата Сергея уткнулась во что-то твердое, и это был не камень. Еще немного труда – и в руках молодого человека оказался деревянный ящик, причем довольно тяжелый. Трудно сказать, из какой именно древесины изготовлен этот ящик, но он выглядел почти как новый, и не похоже, что этот ящик пролежал в земле долгое время. Что ж, не исключено, что мужчина говорит правду.

– Надо же... – Сергей посмотрел на мужчину. – И что же находится внутри?

– Вещь, которая принадлежала нашей семье много веков, но однажды ее похитили. Можете убедиться в моих словах, если откроете ящик.

– И там увижу?

– Прозрачный шар.

Впрочем, Сергей и не собирался так сразу отдавать мужчине то, что лежало в ящике – все, что отыскивается при раскопках, надо обязательно рассмотреть и сообщить о находке руководителю экспедиции. Но это потом, а вначале все же надо заглянуть внутрь ящика, тем более что ломать его не пришлось – крышка открылась легко, без малейших усилий.

Внутри, и верно, оказался большой стеклянный шар, диаметром сантиметров тридцать, не меньше. Хотя, не исключено, что шар был выточен из хрусталя – в начинающихся сумерках сложно рассмотреть находку. Тем не менее, ясно – для того, чтоб получить столь идеально ровную поверхность стеклянного шара, нужны довольно-таки серьезные технологии. Понятно, что к третьему веку до нашей эры эта вещь не имеет никакого отношения, да и ящик, в котором лежал шар, почти новый.

– Отдайте мне его... – почти прошептал мужчина, не сводя глаз с шара. – Прошу...

– Извините, не могу... – вздохнул Сергей. – Я должен вначале показать его нашему...

– Нет!.. – мужчина невольно повысил голос. – Ни в коем случае! Вы просто не понимаете...

– Что именно я не понимаю?

Вздохнув, мужчина заговорил, и, если верить его словам, то он, и верно, колдун в каком-то там поколении, и этими же хм... колдовскими делами занималась вся его семья. Преемственность поколений, так сказать. К несчастью, много лет назад, еще при жизни деда этого незнакомца, у того произошел серьезный конфликт со, скажем так, собратом по темному искусству. Кто там прав, кто виноват, что явилось причиной раздора – это сейчас не главное. Куда хуже другое: конфликт между двумя магами кончился тем, что разгневанный собрат сумел каким-то образом забрать у семьи противника их главное сокровище – магический шар, и спрятал его здесь, вдали от людей, причем не просто закопал шар в землю, а утаил его в древнем кургане. Более того: собрат даже не стал скрывать от обиженного им семейства места, где спрятал шар, но... Именно в этом «но» и была основная проблема. Магический шар должны были найти посторонние люди (причем без всяких подсказок со стороны бывших владельцев этого раритета), причем тот, кто отыщет этот артефакт, должен добровольно и без принуждения (это обязательное условие!!) вернуть его прежним хозяевам. В противном случае удивительный шар потеряет все свои волшебные свойства, то есть станет самым обычным предметом, и вернуть его в прежнее состояние будет невозможно... По словам мужчины, их семья очень и очень давно мечтает о том, чтоб вернуть утерянную реликвию, и вот недавно им стало известно, что отряд археологов собирается приехать в эти дальние места, причем в их планах раскопать несколько курганов, в том числе и тот, где находится магический шар. Понятно, что за утерянным сокровищем отправился тот человек, кому шар изначально должен был принадлежать по праву...

Мужчина говорил долго, и в его голосе была такая искренность и такая убежденность в своей правоте, что Сергей, помимо своей воли, поверил в услышанное, хотя рассказ незнакомца выглядел очень похожим на неумелую сказку. К тому же (чего уж там скрывать!) археологи – народ в некой мере склонный к мистике, да и историй о странных случаях на раскопках в той научной среде ходит немало. Немного поколебавшись, молодой человек призадумался, а затем, следуя скорее наитию, чем логике и профессионализму, произнес то, что ему никогда бы не простил ни один из собратьев-археологов:

– Забирайте свой шар, и быстрее, пока я не передумал. И уходите отсюда поскорей.

– Спасибо... – даже не сказал, а выдохнул незнакомец. – Знали бы вы, какое невероятно благое дело сделали для нашей семьи! Запомните – отныне мы у вас в долгу, и в случае беды можете рассчитывать на нашу помощь.

– Лучше ящик с собой заберите... – добавил молодой человек, уже жалея о своем великодушном поступке и понимая, что несколько мгновений назад он просто поддался на эмоции. Понятно, что если начальство узнает о том, что он отдал находку постороннему человеку, то... О последствиях не хочется даже думать, но и без того понятно, что подобный поступок – это высшая степень непрофессионализма.

Несмотря на то, что уже смеркалось, Сергей заметил, что лицо мужчины будто немного изменилось. Во время разговора на нем не дрогнул ни один мускул, но после того, как шар оказался в его руках, с лица незнакомца будто исчезли стягивающие его крючки, и сейчас перед Сергеем стоял по-настоящему счастливый человек, который добился того, к чему стремился, и с плеч которого словно свалилась огромная тяжесть.

– Вот что, юноша... – произнес мужчина, держа в руках шар. – Что касается ваших раскопок... Здесь вы ничего не найдете, но неподалеку отсюда, за теми тремя березами, есть неразграбленный курган: вы его не заметите, потому как он изначально был невысокий, а сейчас и вовсе сравнялся с землей, но сверху лежит серый валун, покрытый мхом – это и есть ориентир. Копайте там, много чего отыщете. Что именно? Увидите сами. Там погребены двое – мужчина и женщина, оба погибли одновременно и в молодом возрасте. Как именно? Вам достаточно знать, что тогда случилась история большой, но очень непростой любви, которая закончилась весьма печально – увы, великие страсти кипели во все времена.

Сергей не ответил – он смотрел на шар в руках мужчины и с удивлением замечал, что в глубине стекла стали появляться разноцветные искорки, которые складывались в необычные узоры. Шар словно оживал, и даже чуть засветился, словно радуясь долгожданной встрече... Неужели этот человек говорил правду, рассказывая о шаре?! Дескать, волшебный, магический и все такое прочее... А ведь похоже, что так оно и есть... Получается, что молодой археолог своими руками отдал постороннему человеку настоящее сокровище... Тут не знаешь, на что и думать...

– А вы откуда знаете о том, что произошло много веков назад?.. – поинтересовался Сергей просто для того, чтоб хоть что-то сказать и не выглядеть человеком, которого ловко обвели вокруг пальца.

– Проверьте мне – знаю, и сказал вам истинную правду. Впрочем, это совершенно лишняя информации. Что касается вас, молодой человек, то в вашей жизни все будет хорошо, во всяком случае, насколько это возможно... – продолжал мужчина, протягивая Сергею небольшой клочок бумаги. – И вот еще, возьмите – это номер телефона, по которому вы сумеете связаться со мной или с моими родственниками в случае крайней нужды, ведь беды не обходят стороной никого из живущих на этом свете... Да, вот еще что – меня звать Степан Иванович.

– Очень приятно, а я – Сергей... – немного растерянно произнес парень. – Если только мое начальство узнает, что я отдал вам...

– Не узнает... – покачал головой мужчина. – Уже через час я покину эти места. Прощайте, молодой человек, и еще раз огромное вам спасибо за то, что поверили мне... Всего вам самого доброго!

Поразительно, но все оказалось именно так, как и говорил незнакомец. В тех курганах, что копали первоначально, почти ничего не отыскали, кроме черепков от разбитой посуды и костей, но что касается того незаметного кургана, на который указал мужчина... Когда погребение раскопали, то там, и верно, оказались два скелета – мужской и женский, которые лежали рядом. На одном находился кованый кинжал, ножи, подвеска на шее, а на женском – украшения, костяные иголки, медное зеркало... Большие глиняные горшки в изголовьях, различные изделия из меди, кости зверей и лошадей в ногах... Еще там было множество мелких костяных, перламутровых и каменных бусин, просто-таки устилавших скелеты – очевидно, одежда, в которой были одеты эти двое, в свое время была богато украшена. Без сомнений – захороненные в кургане люди принадлежали к состоятельным семьям.

Позже Сергей не раз думал о том, что же произошло тогда, в старые времена, с теми молодыми людьми. Как сказал незнакомец – там была история непростой любви... Впрочем, о том, как своими руками отдал чужому человеку уникальную вещь – об этом Сергей старался не вспоминать, и это ему почти удалось. Что же касается остального... Его карьера, как ученого, складывалась более чем удачно, в семье тоже все было хорошо. Точнее, там было все хорошо до поры, до времени...

Беда пришла, как это обычно бывает, неожиданно. Бывшая невестка, которую Сергей (к тому времени давно ставший профессором с мировым именем) крепко недолюбливал, облила его сына страшной кислотой. Логика у этой спивающейся женщины была дикой, не укладывающейся в рамки мышления любого здравомыслящего человека – ей хотелось превратить бывшего мужа в инвалида, за которым, кроме нее, никто не согласится ухаживать. Тогда у нее снова будет квартира в центре столицы, деньги на карточках, своя машина, бутики и дорогие рестораны... Тут можно сказать только одно: ни один разумный человек никогда бы не пошел на столь немыслимые глупость и жестокость.

Последствия этого чудовищного поступка оказались ужасными, и полностью вылечить молодого мужчину, получившего жуткие увечья, оказалось невозможно, хотя к услугам профессора были самые лучшие врачи и самые дорогие клиники. Разумеется, случается и такое, что врачи творят едва ли не настоящие чудеса, но то, что произошло с несчастным молодым человеком – тут медики оказались бессильны. Именно тогда, когда казалось, что ничего сделать уже нельзя – вот тогда профессор (скорее, от отчаяния и желания хоть чем-то помочь сыну) вспомнил незнакомца со стеклянным шаром. Осталось только найти клочок бумаги с номером телефона. К счастью, Сергей относился к числу тех людей, которые никогда не выкидывают свои записи, и, хорошо покопавшись в семейных архивах, ему удалось отыскать свою старую тетрадь, в которой он в свое время делал записи о раскопках в Хакассии. Там, среди пожелтевших страниц, нашелся и потрепанный кусочек бумаги с номером телефона. Конечно, за годы, прошедшие с того времени, изменилось очень многое, но, тем не менее, дозвониться до адресата удалось. Когда же профессор представился своему собеседнику и поделился с ним своей бедой, то в помощи ему не отказали, хотя и предупредили, что все может оказаться совсем не так просто, как предполагает уважаемый профессор...

... – Вот и все... – закончил свой рассказ Кирилл.

– Твоему отцу сказали, что тебе придется отправиться в иной мир?.. – спросила я.

– Не без того... – кивнул головой тот.

– И твой отец не возражал против подобного?

– Конечно, такого предложения он не ожидал, но... В то время мне было все равно, что произойдет дальше – у меня была жуткая депрессия, и родители всерьез опасались за мой рассудок. Признаюсь: всерьез подумывал о самоубийстве – для этого мне надо было всего лишь открыть окно в своей комнате и забраться на подоконник... Знаете, что меня остановило? Боялся, что с первого раза не разобьюсь насмерть – все же третий этаж, и внизу клумбы с высокими цветами, которые могли хоть и немного, но смягчить мое падение... В общем, родителям надо было что-то предпринять для того, чтоб вывести меня из подобного состояния, так что предложению Ивана Степановича, пусть и странному, альтернативы не было.

– Теперь понятно... – сделал вывод Глеб. – Все, пока больше о прошлом не вспоминаем, будем говорить только о позитиве.

К сожалению, с позитивом дела обстояли не лучшим образом – менее чем через час Глебу снова стало плохо. Достаточно сказать, что почти сутки его терзали приступы жесточайшей головной боли, сменяемой то коротким сном, то судорогами... Есть он по-прежнему не мог, только пил воду, но даже с нее у него случалась рвота. Мы с Кириллом, сменяя друг друга, постоянно дежурили подле него, но к концу следующего дня я увидела, что лекарств в мешочке Глеба почти не осталось – чтоб уменьшить его боль, нам пришлось давать больному таблетки и капсулы едва ли не горстями. Конечно, такие дозы небезопасны для организма, но сейчас не время думать о здоровье печени или почек. Единственное, чего бы нам сейчас хотелось – чтоб Глебу стало хоть немного легче.

Как видно, наши молитвы были услышаны, и к вечеру второго дня Глеба сморил сон. Через несколько часов, проснувшись, наш больной выглядел чуть получше, и даже пытался улыбаться. Правда, особо радоваться оказалось не с руки – выяснилось, что Глеб полностью ослеп на один глаз. Хорошо хотя бы то, что второй глаз, пусть и не очень хорошо, но все еще видит. Когда же Глеб поднялся на ноги и сделал несколько шагов, то едва не упал – хорошо, что я оказалась рядом, и успела поддержать парня. Беднягу можно понять: мало того, что организм измотан болезнью, так вдобавок ко всему Глеб уже который день ничего не ест, а раз так, то откуда возьмутся силы? Ситуация, конечно, невеселая, но в отчаяние впадать не стоит: все же надежда на скорое исцеление – это великое дело.

– Поскорее бы наступило завтра!.. – вырвалось у меня.

– Живому человеку сложно найти кнопку «включить ожидание»... – проворчал Глеб. Вопреки моим опасениям, он держался довольно бодро, или же неплохо изображал сносное настроение. – Однако я у себя такую кнопку отыскал, и сейчас усиленно на нее жму. Да не стойте вы с такими скорбными лицами – до завтра я не помру. Кстати, как там эльфы?

– Не знаю... – вздохнула я, тем более что особо говорить было не о чем. Эльфы к нам не заглядывали, да это им и не требовалось – все, что им хотелось знать, они узнавали от мальчишки-эльфа по имени Элнирейд Зеленый Свет, которого приставили нам в помощь. Вот он к нам то и дело заглядывал, интересовался, как у нас обстоят дела, хотя это говорилось, скорей, для проформы. – Мы сами по себе, и эльфам до нас нет особого дела. А с другой стороны, не беспокоят нас лишний раз – и хорошо. Так что ждем завтрашнего дня. Вернее, ждем-с.

– А...

– Нет... – покачала я головой, понимая, что имел в виду Глеб. – Ни о каком переносе сроков излечения апасой и речи не было.

– Ну, хоть одна хорошая новость... – чуть улыбнулся Глеб.

– Надеюсь, с твоими тараканами все в порядке?.. – попытался пошутить Кирилл.

– Я их уже предупредил, что все они завтра будут вскрыты, и предложил всем пойти... на выход... – Глеб потер руками глаза. – Потому та шумная компашка, услышав столь невеселые перспективы, устроила тараканьи бега на длинные дистанции, и сейчас последние из них уносят ноги, перед этим поклявшись мне в вечной любви и дружбе. Хотелось бы не видеть их больше никогда, но ведь эти паразиты отсидятся где-нибудь в уголке, а потом снова заявятся без стука и с кучей дурных идей.

Шутка была натужная, Глеб явно пытался показать нам, что он чувствует себя неплохо, но стоит порадоваться хотя бы тому, что наш больной старается не терять присутствия духа.

– Не думаю, что подобная перспектива тебя очень разочарует... – оценил Кирилл высказывание Глеба.

– Верно, с тараканами в голове жить все же интересней... – Глеб взял кружку с водой, которую я вложила в его ладони. – И потом, всегда знаешь, на кого можно свалить все свои косяки...

Эту ночь Глеб то ли спал, то ли находился в полудреме. Главное – приступов не было, да и на головную боль он не жаловался, а не то нам пришлось бы сказать, что некоторых лекарств (в том числе и от головной боли) уже нет, закончились. Ну, а мы с Кириллом уже привычно определились с дежурством – все же не стоило оставлять без присмотра нашего больного.

Я не думала, что Кэйрийлайн Светлый Ручей придет к нам так рано, едва ли не сразу же после восхода солнца. Холодно посмотрев на нас, он произнес:

– Вы определились с выбором?

– Да... – кивнул Кирилл. – Первым на лечение апасой отправится наш товарищ.

– Я так и думал... – холодно уронил эльф. – Что ж, пора идти.

Долгожданное и радостное известие! Проблема только в том, что Глеб серьезно ослаб и вряд ли сумеет передвигаться без помощи. Да он сейчас с лежанки поднимается не без труда!

– Ему долго идти?.. – спросила я.

– Там увидите... – холодно уронил эльф.

– Вы не поняли... – заторопилась я. – Дело в том, что наш товарищ болен, и потому за последнее время он несколько ослаб...

– Со мной все в порядке... – резковато отозвался Глеб. – Я прекрасно доберусь самостоятельно.

– В этом нет нужды... – заметил Кэйрийлайн. – За дверями вас ждут носилки – мы донесем вас до места. Да, ваша женщина пусть тоже пойдет с нами.

– Зачем?.. – не понял Глеб.

– На всякий случай, потому как от людей можно ожидать самых непредсказуемых поступков. Не беспокойтесь – женщина вскоре вернется назад.

– Но я... – начал, было, Кирилл, но эльф его перебил.

– Вы останетесь здесь, потому что в вашем присутствии там нет необходимости. К тому же до нужного места нам придется добираться лесом, а вам это делать совсем непросто, и вы будете нас задерживать, а лишние сложности нам не нужны.

– Кирилл, делай, что тебе говорят... – негромко произнес Глеб и повернулся ко мне. – Вынужден буду прибегнуть к твоей помощи, а не то, и верно, могу споткнуться на ровном месте. Ну, пошли... Как говорится в старом анекдоте – в морг, значит в морг...

– Шутка совсем не к месту... – заметил Кирилл. – Да и не смешно.

– Согласен... кивнул Глеб. – Эта так называемая шутка еще и туповатая, но мне в голову сейчас ничего толкового не приходит.

Когда мы с Глебом шагнули за порог, то увидели, что там, как и сказал Кэйрийлайн, стоят несколько эльфов, а на земле лежат носилки, очень похожие на те, какими пользуются у нас на Земле. Ну, если, конечно, не считать того, что жерди у здешних носилок были покрыты изящным узором, и вместо ткани на жердях была натянута плетеная циновка. На мой вопросительный взгляд Кэйрийлайн лишь чуть заметно передернул плечами.

– Случается, что нам приходится переносить больных или раненых, а при одном взгляде на вашего товарища понятно, что ему самостоятельно до нужного места не дойти. Так что наша помощь необходима.

Не ожидала такого от этих высокомерных людей... Ясно, что о плохом самочувствии Глеба им сообщил мальчишка-эльф, и в наблюдательности ему не отказать. Что ж, я, как видно, слишком плохо думала об эльфах, хотя, возможно, причина подобной заботы чисто прагматическая – понимают, что наш больной совсем плох, а раз так, то поневоле надо помочь...

Помогла Глебу улечься на носилки, и когда эльфы их подняли, направилась вслед. Надо же, и Кэйрийлайн идет с нами, хотя заметно, что на его лице, вместе с невозмутимостью, то и дело проскакивает недовольство – как видно, считает все происходящее совершенно излишними телодвижениями. Уверена: все хлопоты с нами его если не злят, то раздражают, хотя он и пытается это скрыть. Ох, кажется, будь на то его воля, никакой апасы мы бы никогда не увидели.

Впрочем, в данный момент меня куда больше тревожит Глеб. Сейчас, под лучами безжалостного солнца, стало понятно, как заметно сдал наш больной за последние несколько дней – он словно постарел на добрый десяток лет, кожа пожелтела, нос заострился, глаза провалились, а еще в них кое-где полопались кровеносные сосуды... Очень надеюсь, что скоро его муки закончатся и Глеб будет здоров.

Сколько времени мы шли по лесу – точно не скажу, по моим ощущениям это продолжалось не менее получаса, и все, что я могла, так это присматривать за Глебом, опасаясь, чтоб его вновь не скрутил жестокий приступ. Даже по сторонам не глядела – не до того, тем более что Глеб пару раз подносил свою ладонь ко лбу и прикрывал ею глаза, а это первый признак того, что у него начинается головная боль, которая вскоре безжалостно скрутит его, лишая воли, сил и здоровья. Все, что я могла сделать – это время от времени накрывать своей ладонью его подрагивающую руку. Конечно, никакого облегчения это ему не приносило, но зато больной чувствовал, что он не одинок, и рядом находится тот, кто ему искренне сочувствует.

В какой-то момент я чуть отвлеклась, и тут эльфы остановились и опустили носилки на землю. Похоже, мы пришли к нужному месту, но ничего необычного рядом не было, хотя впереди между деревьями словно появился просвет.

– Мы пришли?.. – с надеждой спросила я Кэйрийлайна.

– Да... – тот бросил на меня короткий взгляд. – Помогите подняться вашему товарищу и идите вслед за мной.

Легко сказать – помогите... К счастью, у Глеба все же хватило сил самостоятельно встать на ноги, а потом я крепко взяла его под руку и мы пошли (пусть и с трудом) вслед за Кэйрийлайном. Пара десятков шагов – и мы оказались на краю небольшой поляны, посередине которой стояло необычное дерево, если его можно назвать таким словом. Высотой метра три, довольно широкий ствол темно-коричневого цвета, но самым удивительным было то, что ветвей у этого дерева не было, зато оно было сплошь покрыто тонкими лианами, на которых кое-где виднелись маленькие зеленые листочки. Все как-то невзрачно, и даже немного обидно – неужели передо мной находится та самая чудодейственная апаса? Это, с позволения сказать, дерево, смотрится, словно темное пятно на красивой картине. Как-то она, эта апаса, меня не впечатлила, причем от слова «совсем»... Среди прекрасного леса эльфов, где все просто-таки дышало зеленью, цветами и красотой, это дерево казалось чем-то чужеродным, которому не должно быть места в этом дивном лесу.

– Это что, и есть апаса?.. – я не смогла скрыть в своем голосе ни удивления, ни разочарования.

– Да... – отозвался эльф. – Вижу, вы удивлены, как и многие, кто хоть что-то слышал об апасе – каждый представляет ее иначе. Я уже давно привык к подобной реакции людей, и могу сказать только одно: первый взгляд часто бывает обманчив.

– Извините... – мне стало неудобно.

– Раздевайте вашего друга... – продолжал эльф.

– Что?!

– Разумеется, можно лечить, когда больной находится в одежде, но без нее все произойдет быстрее... – снизошел до объяснений эльф.

– Поняла...

– Его одежду и обувь сложите здесь, на краю поляны, чтоб вашему другу было во что одеться, когда он вновь станет здоровым.

– Как скажете...

Раздеть Глеба оказалось не так просто – он с трудом держался на ногах, и если б я его отпустила хоть на мгновение, то он бы мог упасть на землю. Впрочем, Глеб и сам старался помочь мне, только вот это у него плохо получалось, но ничего, справились.

– А теперь идите за мной... – Кэйрийлайн направился к апасе и я, крепко держа Глеба за руку, последовала за ним. – И вот еще что: когда подойдем к дереву, прислоните к нему своего товарища, и сразу же отходите назад, не задерживаясь ни мгновения. Это очень важно. Не беспокойтесь – ваш друг не упадет.

– Хорошо. Глеб, ты все слышал?.. – спросила я, стараясь, чтоб мой голос звучал бодро.

– Да.

– Пошли?

– А то как же... – Глеб попытался улыбнуться. – Ну, как говорится, погнали наши городских...

Приблизившись к дереву (я рассмотрела, что и сам ствол, и лианы были не гладкими, как мне казалось на первый взгляд, а словно сплошь покрыты крохотными почками), я прислонила к стволу Глеба и тут же шагнула назад, прошептав:

– Счастливо! И до встречи...

Около меня тут же оказался Кэйрийлайн, который скомандовал:

– Вам надо отойти.

Ну, если сказано... Я пятилась назад, не сводя глаз с Глеба, который стоял подле дерева, и вдруг заметила, что одна из лиан, будто живая, подползла к стоящему человеку, и опоясала его, словно привязывая того к стволу. Это словно послужило сигналом, и в движение пришли остальные лианы. Они тянулись к Глебу, оплетали его тело, накрепко прикручивая к стволу, и смотреть на это было несколько жутковато. Наверное, так начинается то самое лечение, к которому мы так стремились, только вот оно смотрится так, будто человек попал в ловушку, из которой нет выхода. Не прошло и четверти часа, как на том месте, где находился Глеб, образовался огромный кокон из лиан, где не было ни щелки. Ну, а затем я увидела, как лианы стали покрываться зеленой листвой, которая словно прорывалась из тонких лиан. Одновременно с этим появились цветы – прямо на моих глазах, рядом с листьями, раскрывались бутоны, превращаясь в прекрасные цветы, внешне очень смахивающие на большие розово-сиреневые колокольчики, но не гладкие, а будто покрытые невесомым пухом. Уже через полчаса в середине поляны стояло дерево удивительной красоты, сплошь усыпанное цветами – настоящее чудо, которое невольно притягивает к себе восхищенный взгляд! Таким деревом можно долго любоваться, думая о том, как прекрасен может быть этот мир, и никому из непосвященных не придет в голову, что внутри этого великолепия находится смертельно больной человек.

– Что ж, все идет, как надо... – внезапно подал голос Кэйрийлайн. Все это время он стоял рядом со мной, и смотрел на то, как преображается дерево.

– Рада слышать... – произнесла я, не сводя глаз с дерева, на котором становилось все больше цветов и зелени, хотя, казалось, что их там и без того предостаточно. Одновременно с этим я подобрала одежду и обувь Глеба, которую мы бросили на землю.

– Положите это куда-нибудь, вон хоть рядом с теми кустами... – покосился Кэйрийлайн на одежду в моих руках. – Никто ее тут не тронет, а когда ваш приятель вылечится, он сам ее заберет.

– Конечно... – кивнула я, укладывая аккуратно сложенную одежду на указанное место.

– Хорошо, что вы меня послушались, и сразу отошли от апасы – в противном случае она и вас могла притянуть к себе... – продолжал Кэйрийлайн.

– И что тогда могло произойти?

– Прежде всего, в этом случае сроки лечения должны были затянуться – все же дереву придется тратить силы на излечение не одного, а двух человек разом. Понятно и то, что апасе позже понадобился бы куда более долгий отдых. Я потому сюда и пошел, чтоб ненадолго придержать силу дерева. Как видите, мне это удалось, и вы сейчас говорите со мной, а не находитесь внутри апасы вместе со своим товарищем.

– Скажите, а долго...

– Тут вам точно никто ничего сказать не сможет – тут все сугубо индивидуально. Самое меньшее – сутки, но так бывает крайне редко, и в том случае, если сложности со здоровьем у больного не так велики. Обычный срок излечения – от трех до семи дней, все зависит от того, насколько тяжелое состояние больного. Что же касается вашего товарища, то я бы на короткий срок лечения не рассчитывал – его состояние далеко не из лучших. Насколько я понял, у него в голове сидит темнота, сжигающая жизнь, а с ней бороться непросто. Кстати, должен предупредить, что и излечение вашего второго друга тоже затянется на достаточно долгий срок – полученные им раны очень серьезны.

– Мы вскоре уйдем с этой поляны... А как же наш товарищ...

– Не беспокойтесь об этом... – отмахнулся эльф. – С ним ничего плохого не случится. Раз в сутки на эту поляну будет приходить кто-то из эльфов, чтоб посмотреть, как выглядит апаса. Когда ваш друг будет почти здоров, то дерево начнет сбрасывать цветы и листья, и как только это произойдет, то один из моих соплеменников дождется того момента, когда апаса отпустит вашего товарища. Потом он отведет его в наше селение, чтоб тот не блуждал по лесу – все же он был серьезно болен, и когда его несли сюда, вряд ли мог запомнить дорогу назад.

– Вы так заботливы, меня это даже несколько смущает... – мне вспомнился недавний разговор с Глебом. – Скажите, вам от нас что-то еще нужно?

– Об этом мы поговорим позже, когда придет время, а сейчас нам надо идти.

Ну, надо – так надо, тем более что оставаться здесь, и верно, нет смысла. Еще раз посмотрев на сказочно прекрасное дерево посреди поляны, я отправилась вслед за эльфами, которые уже пошли назад. Тут думай – не думай, а нам теперь только и остается, как ждать.

Обратный путь занял меньше времени, и это понятно – уже не нужно нести носилки с больным. Эльфы не обращали на меня внимания – ну, идет за ними кто-то, и пусть себе идет дальше, да и мне было не до разговоров. Я же никак не могла забыть это несколько жутковатое зрелище, когда лианы оплетают тело человека, словно какую-то добычу, стараясь спрятать то, что попало в их сети, от остального мира...

– Ну, как там все прошло?.. – встретил меня Кирилл. – Тебя так долго не было, я уж не знал, на что и думать!

– Когда ждешь, то минута за две кажется... – вздохнула я.

– Как Глеб?

– К счастью, нормально добрались до места, а дальше, как когда-то сказал Глеб, будем посмотреть...

Я рассказала Кириллу обо всем, что увидела, и все, что он мог сказать мне в ответ – так только развести руками. Теперь оставалось только ждать...

Самое удивительное ждало нас вечером: в гостевой домик вновь заглянул Кэйрийлайн, и, как обычно, без всяких вступлений, заявил:

– Завтра с утра на лечение отправляется второй из вас.

– А как же наш товарищ?.. – растерялась я. – С ним все в порядке?

– Причем тут ваш друг?.. – не понял эльф. – Там все идет, как надо. Что касается вас двоих, то считайте, что кому-то из вас повезло: у нас появилась возможность ускорить сроки лечения.

Кэйрийлайн ушел, и я в растерянности посмотрела на Кирилла.

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Что-то торопятся, даже об оплате не говорят... – задумчиво произнес тот. – Хотя кто знает, может у них просто есть желание как можно скорей избавиться от нас. Или же у эльфов свои планы, в которые мы каким-то образом вписываемся... Как сказал бы Глеб – гонят лошадей. А может, все куда проще: все же в этом лесу апаса не одна, таких деревьев явно не мало... Хотя не стоит гадать, в этом просто нет смысла – и так все узнаем со временем.

На следующее утро мы с Кириллом в сопровождении двух эльфов отправилась в лес. Правда, в этот раз нас сопровождал не Кэйрийлайн, а другой эльф, довольно немолодой и с непроницаемо-равнодушным лицом. Стоит отметить, что в этот раз никаких носилок не было – Кирилл шел сам, уже привычно держась за мое плечо. Шли мы, кстати, не той дорогой, где шли вчера, да и по времени вышло куда больше – путь занял часа полтора, не меньше, но потом мы оказались подле поляны, посредине которой стояло дерево со свисающими лианами.

– Мы на месте... – холодно уронил пожилой эльф, уделяя нам одну десятую своего внимания. – Скажите своему спутнику, чтоб он разделся, после чего идем к дереву. И не медлите.

– Да, конечно.

Конечно, за дни наших блужданий в этом мире я уже успела насмотреться на увечья Кирилла и даже не обращала на них особого внимания. Однако сейчас, когда Кирилл обнажил торс, я с трудом удержалась, чтоб не ахнуть, и было отчего – там все было покрыто страшными рубцами, которые тянулись от ключиц едва ли не до самого низа живота. Бедный парень! Сколько же на него вылила кислоты эта ненормальная баба? Да уж, постаралась... Помнится, Кирилл упоминал о том, что кислоту бывшая женушка стащила у собутыльника, бывшего химика, который хранил ядовитую жидкость в гараже, в обычной стеклянной банке. Судя по всему, кислоты там было с литр, не меньше... Вон, даже немолодой эльф смотрит на Кирилла с неподдельным сочувствием, в котором просматривается и доля брезгливости – ну, для прекрасных эльфов неприятно все, что не соответствует их понятиям о красоте и совершенстве.

– Пойдемте... – произнес эльф после того, как Кирилл скинул с себя одежду, и мы направились к дереву с лианами.

Дальше все произошло примерно так же, как и прошлый раз с Глебом. Я подвела Кирилла к дереву, и сразу же отошла назад, успев шепнуть:

– Удачи! Все будет хорошо...

Стоя на краю поляны, я смотрела на то, как лианы оплетают тело молодого человека, а потом, как и прошлый раз, дерево покрылось зеленью и чудесными цветами. Значит, можно идти назад...

– Что с ним случилось?.. – внезапно спросил меня эльф. – Огонь?

– Ожог... – откликнулась я. Правда, не стала уточнять, что ожог был химическим.

– Я так и думал... – отозвался эльф. – Не повезло ему, как, впрочем, и многим из наших...

Больше эльф ничего говорить не стал, и мы в полном молчании вернулись в селение.

Потянулись длинные дни – первый, второй, третий... Все это время я ожидала, что вернется кто-то из моих спутников, но ничего не менялось. Я безвылазно сидела в домике, и после трех дней ожидания готова была хоть на стенку кидаться – так меня измотало одиночество и неизвестность.

На четвертый день в домик пришел Кэйрийлайн. Первое, что он мне сказал:

– Сегодня ваша очередь.

– На лечение?.. – растерялась я.

– Разумеется. Вас проводят.

Провожатым оказался все тот же немолодой эльф, только вот идти в этот раз по лесу нам пришлось еще дальше. Дерево, которое я увидела посреди поляны, показалось мне не очень большим – оно было немногим выше двух метров, да и лианы, свисающие с него, смотрелись уж очень тонкими. Ладно, выбирать не приходится, и, скинув с себя одежду, я подошла к дереву и прислонилась к стволу. Хм, теперь я понимаю, почему и Глеб, и Кирилл стояли неподвижно – такое впечатление, будто дерево силой притянуло меня к себе, и теперь уже никогда не отпустит.

Вот первая лиана опоясала меня, затем вторая, третья... Не больно, но неприятно, и вдобавок ко всему понимаешь, что не можешь пошевелить даже пальцем. А еще как-то жутковато видеть, как тонкие ветки оплетают тебя, ты все понимаешь, но в глубине души таится страх. Когда же ветки полностью скрыли меня, то я ощутила, что запахло травяным соком, и еще чем-то незнакомым. Полной темноты не было, кое-что можно было рассмотреть, и я увидела, как на лианах вырастают все те же розово-сиреневые колокольчики, которые тянулись ко мне, прижимаясь к обнаженному телу. Травяной запах становился все сильней, он кружил голову, навевал сон, и я сама не заметила, как погрузилась в глубокое забытье...

Когда я пришла в себя, то поняла, что лежу на земле, вернее, на траве, а неподалеку стоит все тот же немолодой эльф. Почему я тут оказалась и что делаю? Состояние – как после глубокого сна, так сразу и не сообразишь, что к чему...

– Как чувствуете себя?.. – поинтересовался эльф.

– Погодите...– никак не могу взять в толк, что произошло. – Как я тут оказалась?

– Апаса вас отпустила... – пожал плечами тот.

– Но как же...

– Чтоб вы знали, прошло уже три дня... – чуть скучновато пояснил эльф. – Лечение закончено. Можете убедиться в этом сами.

Я невольно схватилась за бок, и там не оказалось ни ненавистного шрама, ни большой шишки на нем. Кожа была гладкой, ровной, ничто не болит, да и чувствовала я себя просто замечательно... Неужели все получилось? Похоже, так оно и есть. Тут такая куча эмоций, что в ней сразу и не разберешься... А еще, по словам эльфа, я провела в плену дерева три дня. Надо же, а для меня они промелькнули, как одно мгновение!

Перевела взгляд на апасу, и в который раз удивилась – на ней почти не осталось листьев и цветов, а те, которые еще были, смотрелись пожухлыми. Земля вокруг дерева была сплошь усыпана завядшими и почерневшими цветами и листьями, а сама апаса выглядела ничуть не лучше чем тогда, когда я ее увидела в первый раз.

– Не следует долго находиться возле апасы... – продолжал эльф. – Это нежелательно.

– Да, конечно... – я поднялась с земли и пошла (точнее, побрела) в сторону кустов, где оставила свою одежду. В голове по-прежнему кавардак, да и состояние непонятное, что-то между радостью и непонятной опустошенностью...

Уже одеваясь, вспомнила про Глеба и Кирилла... Как я могла о них забыть?!

– Мои спутники... Что с ними?

– Ничего определенного сказать не могу... – отозвался тот.

– Но как же так...

– Поторапливайтесь, у меня еще много дел... – недовольно проворчал эльф. Ясно, что вступать в разговоры со мной он не намерен. Ну, раз так, то и мне надо поторапливаться...

И все же, что с моими спутниками?..