Вернёмся домой

Глава 10

Не думала, что спускаться вниз окажется едва ли не труднее, чем подниматься наверх, тем более что возвращаться прежним маршрутом не имело смысла – нам нужно идти правее. Если первое время при спуске особых сложностей не возникало, то немногим позже перед нами оказался красно-серый осыпающийся склон, обойти который не было никакой возможности, так что поневоле пришлось спускаться по нему. Да уж, это еще то сомнительное удовольствие: мало того, что склон крутой, так на нем еще и стоять непросто. Если у Глеба получалось кое-как удержаться на ногах, то у нас с Кириллом дела обстояли куда хуже – конечно, мы изо всех сил пытались быть внимательными и осторожными, но, несмотря на все мои предосторожности, Кирилл все же дважды срывался и катился вниз, расцарапывая ладони, разбивая локти и лицо. Мне только и оставалось, что бросаться следом за ним, по мере своих сил пытаясь вцепиться в парня и удержать его от дальнейшего скатывания вниз. Так что к тому времени, когда мы все же преодолели этот проклятый склон, я выглядела так, будто активно участвовала в хорошей драке, а уж про Кирилла и говорить не стоит – весь покрыт царапинами, да и на одежде крови хватает. Впрочем, не стоит обращать внимания на раны, ссадины, синяки и шишки – главное, руки и ноги целы.

Хорошо уже то, что мы более-менее представляли, куда нам следует идти дальше. Необходимо добраться до ельника, растущего на склоне, зайти в него, и двигаться по нему до самого конца хребта – надеюсь, что ельник тянется на достаточно длительное расстояние. А потом... Ну, не стоит загадывать так далеко.

Естественно, по сторонам смотреть мне было некогда, куда важней глядеть под ноги. Дело хорошее, тем более что нам не единожды попадались на глаза небольшие узорчатые змеи, неприятно шипящие при виде нас, да при этом еще и пытающиеся встать на хвост. От этих тварей лучше держаться подальше – они наверняка ядовитые. Непонятно, на что эти змеюки могут здесь охотиться – кажется, никакой живности, кроме больших пауков, тут нет...

Глеб же, в отличие от нас двоих, постоянно оглядывался вокруг, а заодно то и дело смотрел на небо. К счастью, кроме нескольких зверей, находящихся на довольно-таки значительном расстоянии от нас, ничего опасного он не заметил. Правда, однажды Глеб подал нам сигнал тревоги, и мы спрятались – втиснулись в щели больших обломков, неподалеку от которых как раз находились. К счастью, тревога оказалась ложной: как оказалось, над нами парила, раскинув крылья, по-настоящему огромная птица, но мы ее не заинтересовали, потому как в когтях у этой громадины свисал какой-то комок шерсти немалых размеров – похоже, добычей стал некий местный зверь, вроде того горного барашка, которого так хотели встретить викисы. Надеюсь, большой птице на обед этого хватит, и за добавкой, то есть за нами, она возвращаться не станет.

А вот интересно – неужели викисы не боятся такой огромной птицы? Что ни говори, но встреча в воздухе двух летающих созданий немалых размеров может иметь непредсказуемые последствия. Хотя если виверна дыхнет на огнем на эту птицу... Пожалуй, ответ напрашивается сам собой.

Затем на нашем пути стали встречаться булыжники, от самых мелких обломков до настоящих валунов, и это был самый настоящий кошмар: только у Глеба получалось уверенно прыгать с камня на камень на крутых спусках, а вот для нас с Кириллом подобное превратилось в настоящий кошмар, приходилось просчитывать каждый шаг. А если учесть, что за нашими спинами качались довольно тяжелые дорожные мешки, то без самоконтроля и огромнейшего внимания к каждому своему шагу мы бы давно всерьез пострадали.

Поневоле приходилось делать частые перерывы, мы сидели, опираясь о камни, и я смахивала из своих закрытых глаз соленые лужицы пота. Впрочем, мужчины чувствовали себя ничем не лучше. Правда, при одном из падений я так сильно ударилась о край большого камня, что едва не закричала. К счастью, перелома не было, но колено болело, не переставая, и при ходьбе я стала заметно прихрамывать.

Все это время у меня в голове крутилась строка из песни – «лучше гор могут быть только горы»... Согласна: с подобным утверждением можно согласиться, когда слушаешь эту песню в домашней обстановке или листаешь фотоальбом со сказочно красивыми снимками заснеженных кряжей. Нам же пришлось тащиться по камням, ежесекундно опасаясь скатиться вниз и постоянно оглядываясь по сторонам... В таких обстоятельствах как-то не до поэзии и высоких материй.

До многовекового елового леса на склоне горы мы добрались ближе к концу дня, причем все трое были настолько измотаны, что не хотелось даже разговаривать. Радовало хотя бы то, что здесь уже не было завалов камней, под ногами пружинил слой хвои и мха, не произрастало никаких кустов, корней и колючей травы, так что идти было куда легче. Конечно, склоны были крутые, но тут уж ничего не поделаешь. А еще тут на удивление тихо и спокойно, и очень похоже на то, будто мы вернулись в родные леса...

– Теперь куда?.. – спросила я, когда немного пришла в себя.

– Немного передохнем, и до темноты надо поглубже забраться в ельник. Найдем место, где деревья растут погуще, там и устроимся на ночь. А дальше... Утро вечера мудреней.

Пока мужчины отдыхали, я смотрела как на деревья, подле которых мы решили отдохнуть, так и на то место, где находимся. Довольно крутой склон, а деревья стоят прямо, тянутся к солнцу. Деревья, между прочим, высоченные, от них просто веет какой-то первобытной древностью, любо-дорого посмотреть. Ветви этих елей куда жестче, гуще и длиннее своих земных собратьев, а еще эти самые ветки едва ли сплошь усыпаны сине-зелеными иголками, причем довольно жесткими. Воздух просто-таки напоен запахом хвои, только с каким-то горьковатым привкусом. Они-то, эти вековые деревья, крепко держатся за землю корнями, а вот нам тут непросто...

Подходящее место для ночевки мы сумели отыскать уже в сумерках – там рядом, одна подле другой, росли несколько елей и их ветки образовывали настоящий полог, да и земля под ними была сравнительно ровной, а слой старых иголок и мха там был довольно толстый. Пожалуй, лучшего места нам просто не отыскать.

Забравшись под этот колючий полог, устроили себе что-то вроде лежанок. От усталости даже есть не хотелось. Тем не менее, Глеб, развязав свой дорожный мешок, проговорил:

– Давайте поедим... Воды, жаль, мало осталось.

– Ничего, может, завтра на какой-нибудь ручеек натолкнемся... Глеб, что с тобой?

Вот чего я не ожидала увидеть, так это судороги у нашего спутника – Глеб упал на землю, и его затрясло, будто в сильной лихорадке. Надо сказать, смотрится жутковато, особенно если принять во внимание, что ничего подобного я не ожидала. Не скажу, что его уж очень сильно трясло, но с первого взгляда было ясно, что у Глеба со здоровьем далеко не все в порядке. Побледнел, запрокинул голову, глаза закатились, пальцы рук скрючились... Все, что мне оставалось, так только кинуться к нему, и прижать бедного парня к земле – конечно, вниз он вряд ли скатится, но все же...

Трудно сказать, сколько времени продолжался приступ – наверное, не более пары минут, но мне они показались бесконечными. Потом Глеб обмяк, и провалился то ли в обморок, то ли в забытье. Ну, пусть полежит, надеюсь, приступ больше не повторится. Может, забытье перейдет в сон, и к утру Глеб не только выспится, но и придет в себя.

– Что произошло?.. – спросил Кирилл. Он не мог видеть того, что случилось, но слышал все.

– Да с Глебом что-то стряслось... – вздохнула я. – Судороги... Наверное, устал.

– Если бы...

– Ты о чем?

– Боюсь, все куда хуже... – устало произнес Кирилл. – Видишь ли, у моего отца был товарищ – они дружили еще со студенчества, учились вместе, да и потом не теряли друг друга из вида. Хороший был человек, честный и порядочный, искренне жаль, что умер десять лет назад... К чему я это говорю? Просто он скончался от такой же мерзкой болячки, какая терзает и Глеба, то бишь от злокачественной опухоли головного мозга, так что я имею кое-какое представление о том, что сейчас происходит с нашим товарищем.

– Но ведь Глеб же говорил, что...

– Мало ли что он говорил! Онкология – это такая отвратительная вещь, и не знаешь, что от нее можно ожидать! То, что у Глеба раньше не было болей – это, по сути, ничего не значит, тут все может измениться в любой момент. Опухоль в мозгу разрастается, происходит сдавливание нервных клеток, так что... А, да что там говорить! Неужели ты ничего не замечала?

– Что именно?

– Даже я чувствовал, что несколько дней назад Глеб при ходьбе стал задыхаться, а еще я слышал, как он вытряхивает какие-то таблетки из пузырька...

Мне же отчего-то вспомнилось, что Глеб даже думать не хотел о том, чтоб отправиться в более длинный путь, но более безопасный путь, который пролегает в холодных горах. Все верно: судя по всему, наш спутник чувствует себя все хуже, и вполне обоснованно предполагает, в чем причина своего плохого самочувствия, и понимает, что такой дальний путь ему не преодолеть... А еще Кирилл оказался куда внимательней меня – во всяком случае, я на многое не обращала внимания...

– Что же делать?.. – вырвалось у меня.

– А что мы можем сделать?.. – пожал плечами Кирилл. – Ничего. Единственное, что в наших силах – постараться как можно быстрей добраться до эльфов. Сама понимаешь – кроме как на них, нам надеяться не на кого.

– Тут возразить нечего.

– Ну, а раз так, то ложись спать, отдыхай, а я подежурю.

– Но как же... – я даже растерялась.

– Пусть я ничего не вижу, но зато слух обострился... – чуть усмехнулся Кирилл. – Иногда даже слышу то, что не предназначено для моих ушей, и что обычному человеку не расслышать при всем желании. Так сказать, одно компенсируется другим. Вы с Глебом меня, конечно, берегли, дежурить не давали – эту обязанность взяли на себя, и я не спорил – считал, что Глебу видней. Однако сейчас, судя по всему, кое-что меняется, а потому давай не будем спорить. К тому же денек сегодня был еще тот, ты устала...

– Ты тоже.

– Нам всем сегодня пришлось тяжело, но хотя бы до ельника без травм добрались, что уже неплохо. Договоримся так: я дежурю первую половину ночи, ты – вторую. Глеба, как понимаешь, сейчас лучше не трогать – пусть спит. Надеюсь, утром ему станет лучше.

Кирилл не желал слышать мои возражения, а у меня, говоря откровенно, и не было настроения спорить. К тому же я, и верно, очень устала, так что без споров улеглась на толстый слой давно опавшей хвои, чувствуя, как в измученном теле затихает боль от многочисленных ран, ушибов и синяков. Заодно взяла с Кирилла обещание разбудить меня в том случае, если он услышит неподалеку что-то подозрительное, или же если у Глеба случится новый приступ. Потрогала шов внизу живота – ноет, зараза, без остановки, да еще и шишка на нем какая-то растет... Заснула едва ли не мгновенно, несмотря на непрекращающуюся боль в колене.

Когда Кирилл разбудил меня, то я вначале даже не поняла, где нахожусь. Вокруг царила самая настоящая темнота, в которой было почти невозможно рассмотреть хоть что-то. Кряхтя и морщась, я уселась на земле, потирая глаза, которые никак не желали открываться.

– Тихо... – негромко заговорил Кирилл. – Просыпайся. Твоя очередь дежурить.

– А как...

– Все в порядке. Глеб спит спокойно, приступ не повторился. Что же касается остального, то я несколько раз слышал голос какого-то зверя, причем довольно громкий, но к нам этот зверь не подошел. Пару-тройку раз стучали осыпающиеся сверху камни, кричали ночные птицы, но как-то неохотно, скорей, чтоб кого-то отпугнуть. Что касается викисов с их вивернами... Один раз мне показалось, что я слышу шелест больших крыльев, но источник звука находился слишком далеко... В общем, можно считать, что вокруг тишина и покой. Так что я пост сдал.

– Пост принял... – улыбнулась я. – Твоя очередь спать.

– Это я с превеликим удовольствием...

Кирилл уснул почти сразу же, а мне еще понадобилось какое-то время, чтоб окончательно проснуться. Синяки и царапины уже не так беспокоили, да и колено болело не очень сильно, а на шов можно не обращать внимания – он постоянно ноет. Вокруг тихо, лишь иногда раздавались непонятные ночные звуки. Правда, через полчаса до меня донеслось чье-то грозное рычание и нечто, похожее на отчаянный визг – скорей всего, кто-то из ночных хищников сумел найти себе добычу. Слышать такое, конечно, неприятно, но хорошо хотя бы то, что тот ночной зверь охотился не на нас. Впрочем, сейчас меня куда больше беспокоил холод, того и гляди пар изо рта пойдет... Я, конечно, слышала о том, что в горах ночью холодно, но сегодня что-то пробирает чуть ли не до костей. Хотя и бодрит неплохо...

Через несколько часов рассвело, и разбудила своих спутников. Оба проснулись едва ли не сразу же после того, как я потрясла их за плечо, и если Кирилл явно не выспался, то Глеб выглядел здоровым и бодрым.

– Опаньки!.. – хмыкнул он, усевшись и потягиваясь. – Бррр, холодно! Это что, утро? Ничего себе! А как же ночное дежурство?

– Мы с Кириллом взяли эту обязанность на себя... – сказала я.

– Нечего было Кирилла к дежурствам привлекать! Меня почему не разбудили?

– Как сказать... – я помедлила. – Решили не беспокоить. Глеб скажи, ты ничего не помнишь из того, что произошло вечером?

– А что случилось?.. – судя по голосу молодого человека, он, и верно, ничего не помнил.

– И все же?

– Забыл... Ну надо же! Здорово, видно, вчера устал, раз на меня такой сон навалился, что я враз отключился от волнений земных.

– Глеб, скажи честно – у тебя когда головные боли появились?.. – вздохнул Кирилл.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Давай без недомолвок, тем более что мы находимся в такой ситуации, когда не стоит хоть что-то скрывать от других... – наверное, Кирилл куда охотнее побеседовал бы с Глебом наедине, но сейчас не та ситуация. – Тебе вчера стало плохо, был приступ и судороги...

– Что за чушь?! Бред какой-то... Ничего такого не помню!

– Так частенько бывает при твоей болезни.

– Ничего себе новость с утра! Или это что-то вроде «доброго утра»? Хотя ты вроде к дурным шуткам склонности не имеешь...

– Скорей всего, у тебя произошел рецидив... – негромко произнес Кирилл. – Сочувствую.

– С чего ты взял?.. – после паузы спросил Глеб.

– Поверь, я знаю, о чем говорю. Кстати, к этому же относятся и твои провалы в памяти...

То, что после этого сказал Глеб, можно назвать непереводимой игрой слов, непредназначенной для широкой аудитории, однако нам обижаться не стоит, потому как объектом этой страстной речи был сам Глеб. Что ж, даже сильные и смелые люди иногда не желают принять очевидное, и винить за это их не стоит.

Какое-то время мы молчали, Глеб тоже умолк, а затем он невесело произнес:

– О, сколько нам открытий чудных... Верно: мне не стоило обманывать себя, ведь я все это время знал, что рано или поздно, но это начнется, то бишь ухудшение здоровья, или обострение заболевания – врачи не стали от меня ничего скрывать, и ничего хорошего мне не предрекли. Каюсь: несколько последних дней я стал чувствовать себя далеко не лучшим образом, но считал (вернее, боялся признаться себе в обратном) что это от усталости. Хотя стоило бы посмотреть правде в глаза, и признать, что усталость тут ни при чем – у меня год назад были такие нагрузки, которые с нынешними и близко не сравнятся, но так, как сейчас, я не выматывался...

– Понимаю... – отозвался Кирилл.

– Да уж, никогда такого не было, и вот опять... – горько усмехнулся Глеб. – А я-то рассчитывал, что у меня еще есть время... Даже старался не обращать внимания на свое хреновое самочувствие – надеялся, что ошибаюсь... Да уж, классик прав: тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман...

– Это Пушкин... – пискнула я.

– Лена, ты поливаешь бальзамом мою исстрадавшуюся душу – оказывается, ЕГЭ хоть что-то закладывает в молодые головы!.. – попытался съязвить Глеб. – Радует, что в тех головах, даже спустя время, хоть что-то остается... Я же сейчас единственное, что могу, так это рассказывать о несправедливости этого мира и тщетности всего сущего.

– Да мы все тут оказались не просто так, и не ради экстремальной турпоездки... – теперь я решила взять разговор в свои руки. – У каждого свои сложности, а иначе мы бы тут не оказались, и если безостановочно думать о тех бедах, то так и до депрессии недалеко. Так что, господа-товарищи, выкидывайте из головы все дурные мысли – все равно мы пока не в силах изменить хоть что-то. Нам надо добраться до эльфов, и, желательно, поскорей. Вот об этом и следует думать, а не о своих переживаниях, пусть они и обоснованы. Так что, стоит принять очевидное, сжать зубы и отправиться в путь.

– Ага, по дороге из желтого кирпича в Изумрудный город, где олуху с опилками в голове не помешает получить немного мозгов... – хмыкнул Глеб, после чего резко тряхнул головой. – Все, мальчики и девочки, прошу прощения за свое поведение последние четверть часа – просто не сдержался. Надеюсь, меня можно понять... Тем не менее, я обещаю, что смогу еще постоять за себя перед людьми и перед природой, мать их всех так... Прошу извинить мою несдержанность и правильно понять меня, грешного: такая жизнь и такие известия – они кого угодно подкузьмят.

– А еще, Глеб, подумай о своих тараканах... – посоветовал Кирилл. – Если начнешь горевать и страдать, так они от тоски разбегутся кто куда. Что тогда делать будешь? Новых искать?

– Ну, с тараканами в своей голове я дружу... – чуть улыбнулся Глеб. – А когда бухаю, то с ними даже разговариваю. Прекрасные собеседники, надо сказать – тебя всегда выслушают, поймут и поддержат. Хуже, когда приходит белочка и начинает их выгонять...

– Ну, со сложностями, касающимися твоих подселенцев, справишься сам, без посторонней помощи... – отмахнулась я. – Твои тараканы – тебе с ними и разбираться. Ты, главное, от нас не скрывай, когда в очередной раз плохо себя почувствуешь – мы, в случае чего, должны тебя подстраховать, ведь мало ли в какой непростой ситуации можем оказаться в тот момент. А сейчас давайте поедим, и пойдем дальше. Вернее, поползем по крутому склону. На тебя, Глеб, основная надежда. Чего уж там скрывать – без тебя у нас почти нет шансов дойти.

– Ну, это уж как получится... – вздохнул Глеб. – Я тоже надеюсь на то, мои мозговые извилины все еще не полностью отключились и работает хотя бы базовый набор.

– А я в данный момент мечтаю, чтоб на нашем пути встретилась вода... – Кирилл потряс свою фляжку, в которой вода плескалась на донышке. – Не знаю, как у вас, а у меня ее почти не осталось.

– Я бы сейчас тоже воды попил – чувствую себя, как с хорошего перепоя... – подосадовал Глеб.

Удивительно, но глупый разговор о тараканах словно разрядил напряженную атмосферу, и у каждого на душе стало легче. Мы быстро поели, и стали собираться – не стоит задерживаться, лучше поскорей отправиться в путь-дорогу.

Когда мы выбрались из-под полога еловых веток, то поняли, что солнце только еще поднимается на небо, и потому все вокруг пока что окрашено в холодный серо-стальной цвет. Полосы тумана, словно волны, стекали вниз по склону, и солнце постепенно окрашивало светом вершины гор. Пожалуй, сейчас, в тумане, нас не заметят никакие виверны.

– Так, по-прежнему идем очень осторожно, в первую очередь смотрим себе под ноги... – скомандовал Глеб. – Надеюсь, обойдемся без травм.

– Как говорится: держись, казак, атаманом будешь... – брякнула я первое, что пришло в голову.

– Мне и есаулом нехило... – отмахнулся Глеб. – Все, пошли.

Мне показалось, что в этот раз нам идти немного легче, а может, мы просто втянулись в походный ритм. Конечно, идти тут очень и очень непросто – очень крутой склон, и если оступишься, то враз покатишься вниз. Разумеется, деревьев тут много, далеко не свалишься – за что-нибудь зацепишься, но получать новые синяки и царапины ни у кого из нас не было желания. Правда, густой туман первое время доставлял неудобство, но вскоре его остатки растаяли под солнцем. Сразу было заметно, что в этих местах вряд ли ступала нога человека, зато белок (или как там правильно называются шустрые зверьки, скачущие по деревьям) хватало, причем некоторые из них особо не боялись людей. Похоже, на этих прыгунов еще никто не охотился. Надеюсь, викисы особо не напугают этих милых зверьков.

Идти было непросто, да и скорость нашего передвижения высокой никак не назовешь. Куда хуже было то, что вода в наших фляжках закончилась, а на нашем пути не встречалось ни ручейка, ни родничка. Мало того, что идти непросто, так вдобавок ко всему сегодня был очень жаркий день. Чем выше солнце поднималось к зениту, тем сильнее пекло. Конечно, ельник спасал нас от горячего солнца, но жара чувствовалась даже здесь. Надо же, какая в здешних местах и погода – днем от жары не продохнуть, а ночью от холода хоть зубами щелкай!

После полудня идти стало еще тяжелее – стоило выйти из-за деревьев и оказаться на солнце, так сразу замечали, как от зноя дрожит воздух. Одно утешение, пусть и слабое – в такую погоду вряд ли кто-то из викисов отправиться в полет на своей виверне. Мы устали от жары и усиливающейся жажды, но молчали, надеясь натолкнуться хоть на небольшой ручеек.

Первым остановился Кирилл и поднял руку:

– Слышите?

– Ничего не слышу... – покачал головой Глеб.

– Знаете, на что это похоже?.. – чуть помолчав, продолжил Кирилл. – Может, я и ошибаюсь, но это смахивает на шум от падающей воды...

– И где же эта благодать находится?

– Там, прямо, куда мы и идем...

Мысль о воде придала силы, а когда мы немного прошли вперед, то и я услышала небольшой шум – похоже, и верно, неподалеку находится вода.

Как оказалось, шумел небольшой водопад – неширокая струя воды падала вниз с довольно-таки значительной высоты в большое округлое углубление в камнях, а затем стекала дальше, вниз по склону. Вокруг стояли высокие ели, прикрывая водопад от солнца, и место выглядело, как райский уголок. Сказать, что я обрадовалась при виде воды – это значит не сказать ничего, и мои спутники полностью разделяли эти чувства.

От души напились, наполнили водой фляжки. Шевелиться не хотелось, от воды веяло прохладой, появилось непреодолимое желание сидеть в тени, смотреть на падающую сверху воду и ощущать, что у тебя сами собой закрываются глаза...

– Знаете, не могу отделаться от впечатления, что на нас кто-то смотрит... – внезапно негромко произнес Кирилл.

От таких слов мое расслабленное состояние враз исчезло, и я стала оглядываться по сторонам – ощущениям Кирилла стоит доверять. Глеб тоже насторожился, окинул цепким взглядом окружающее, но вокруг все было по-прежнему – тишина, покой, ничего подозрительного.

– Ничего необычного не вижу... – я несколько раз осмотрелась. Вроде все в порядке...

– Когда мы не видим кого-то под боком, то это вовсе не означает, что его тут нет... – заметил Глеб. – Или их нет...

– Кирилл, и давно у тебя появилось это чувство?.. – спросила я.

– Пару минут назад, причем на нас этот некто все еще смотрит.

– И сколько их, этих любознательных?

– Кажется, один...

– Человек?

– Вероятно, да, причем у него какой-то оценивающий взгляд... А еще затрудняюсь казать, откуда на нас смотрят... Больше ничего сказать не могу.

– Больше не надо, хватит и того, что уже сказал. Пошли отсюда.

Мы поднялись и шагнули в сторону, а в следующий миг рядом с головой Глеба пролетел камень. Нет, камень не упал откуда-то сверху, его кинули чьей-то умелой рукой, и если бы Глеб в этот миг по счастливой случайности не споткнулся, то камень пробил бы ему голову. Что самое удивительное – Глеб как будто ожидал чего-то подобного, и резким взмахом руки бросил свой нож куда-то в сторону. Надо же, а я и не заметила, когда он его вытащил из ножен...

Мгновение-другое ничего не происходило, а затем мы услышали звук падения чего-то тяжелого. Бросив нам «Стойте здесь!», Глеб бросился за высокую ель, и через недолгое время мы услышали его голос:

– Можете идти сюда.

Два раза повторять не пришлось, мы поспешили на зов Глеба. Как оказалось, на земле лежал невысокий мужчина в странной обтягивающей одежде. Короткие темные волосы, чуть сероватая кожа, тяжеловатая нижняя челюсть... Внешне он несколько отличался от тех людей, которых мы видели раньше. Судя по всему, мужчина был мертв. Интересно, кто он такой и что делает в этих местах? Я, конечно, не очень разбираюсь в возрасте людей, живущих в этом мире, но уверена, что у человека, лежащего перед нами, старость еще не наступила, но его средний возраст более чем приличный, о чем говорят почти полностью седые виски и глубокие морщины на лице.

– Могу дать голову на отсечение, что это и есть викис... – произнес Глеб. – Очень похож на то описание внешности, о котором мне рассказывали те, кто с ними сталкивался. А раз это викис, то неподалеку должна находиться виверна, а иначе этому человеку здесь просто неоткуда появиться. Как говорится: где субстанция, там и ее резервуар – диалектическое единство. Вот только еще летающей ящерицы нам не хватало для полного счастья!

– Да уж, принесло его на наши головы... Но что этот человек здесь делал?

– Почти наверняка то же самое, что и мы – решил немного передохнуть от жары, да и летать в такую погоду не очень-то хочется.

– Может, нас искал?

– Все может быть, хотя кто знает, что на уме у этих людей... Во всяком случае, нас он не нашел, но на такой жаре поневоле захочешь передохнуть в прохладном месте, вот мужик и решил укрыться от зноя, а может, виверна пить захотела. Очевидно, этот человек ранее уже бывал здесь. Скорей всего, наверху, там, откуда начинается водопад, имеется нечто вроде крохотного озерца, место наверняка удобное, а потому викис там и отдыхал. Видимо, задремал на жаре, но через какое-то время проснулся от наших голосов, а может, виверна нас учуяла...

– Но как ты его заметил?

– Долго объяснять.

– И все же?

– Вокруг нас находятся очень высокие деревья, их вершины выше водопада. Единственный просвет – вот там, сверху и справа. Если за нами кто-то наблюдал, то только оттуда.

– Почему ты думаешь, что некто отдыхал именно там, наверху? Здесь же тени больше, и чуть прохладней...

– А еще здесь деревья стоят довольно близко друг к другу – виверне не взлететь, ведь у нее достаточно большие крылья. Ну, а наверху света больше, чем здесь – похоже, там есть свободное пространство, вполне подходящее местечко для того, чтоб виверна раскрыла свои крылья.

– Непонятно, зачем он бросил в тебя камень – у него же стрелы имеются!.. – этого я никак не могла взять в толк, тем более что рядом с телом викиса лежал сломанный лук. – Мог бы и стрелу послать!

– Конечно, мог... – согласился Глеб. – Говорят, викисы очень хорошо стреляют из лука, причем даже находясь в полете на виверне. Но как мне рассказали собутыльники в кабачках, у викисов особым шиком считается сбить кого-то камнем. Правда, в толк взять не могу – что в этом хорошего или какая в том доблесть? На мой взгляд, подобное чем-то смахивает на дешевый шик пацанов из подворотни. Помните, я говорил окружающим, что, дескать, не все помню, и не совсем хорошо соображаю, а причина этой беды в том, что мне на войне по голове камнем попало? И все верили, потому что, как оказалось, булыжник не только орудие пролетариата, но и викисов – швыряются ими с поразительной точностью... Все, уходим, пока виверна здесь не появилась – вот тогда нам точно не поздоровится. Об остальном поговорим в пути.

Мы шли так быстро, как только могли, прислушиваясь к окружающим нас звукам. Какое-то время все было тихо, а потом до нас донесся то ли рев, то ли визг, то ли крик... В нем было столько ярости, что у меня только что мороз по коже не пошел. Что ж, чего-то подобного и следовало ожидать.

– Как думаете, это она?.. – спросила я дрогнувшим голосом.

– Больше некому... – отозвался Глеб. – Видимо, поняла, что ее хозяин убит. Вот и выплескивает наружу эмоции.

– Но каким образом...

– Скорей всего, виверна сползла вниз по деревьям – очевидно, что-то почувствовала. Чего-то подобного и следовало ожидать – очевидно, эта пара много лет работала в связке, и они уже ощущают друг друга на уровне подсознания.

Яростный рев не прекращался, и было понятно, что сейчас нам лучше находиться как можно дальше от того небольшого водопада.

– Все еще кричит... Интересно, что виверна будет делать дальше? За нами кинется?.. – не могла успокоиться я.

– Трудно сказать... – Глеб оглянулся по сторонам. – О вивернах мне почти ничего не рассказывали – об этих летающих созданиях известно не так много, но почти все, с кем я говорил, утверждали, что виверны очень умны. Сложно предположить, как она поступит дальше, но не удивлюсь, если эта летающая змеюка направится к остальным, то бишь в лагерь викисов. Что будет после – предугадать несложно: эти любители полетов заявятся сюда большой компанией, после чего отправятся на поиски тех, кто убил их товарища. Вопрос в том, какая у нас может быть фора во времени.

– Боюсь, что виверна в ярости сейчас начнет все вокруг огнем поливать... Как бы до пожара дело не дошло.

– Огнем она, конечно, дыхнуть может, и, возможно, это уже сделала. А может, и нет. Викисы понимают, что лесной пожар, пусть даже в отдаленной части страны, может привлечь внимание, а это именно то, чего они стараются избежать. Вот потому-то викисы наверняка постарались вложить в головы своих виверн мысль о том, что в этих местах огнем дышать не стоит. Та виверна, что сейчас кричит – она, конечно, в отчаянии, а в такие моменты частенько не думаешь ни о каких запретах... Тем не менее, надеюсь на то, что до пожара не дойдет.

– Глеб, может, я спрашиваю глупость, но...

– Нет, на случайную смерть это не тянет...– Глеб даже не дослушал меня. – Если ты заметила, этому человеку нож вошел точно в шею, так что на случайный порез это никак не похоже.

– Хорошо, что ты споткнулся, и камень, который кинул этот человек, пролетел мимо...

– Да с чего ты решила, что я случайно споткнулся?.. – покосился на меня Глеб.

– А разве это не так?.. – искренне удивилась я.

– Нет... – усмехнулся тот. – Суди сама: викисы делают себе базу в этих краях, а значит, что свидетели им не нужны. Ясно, что тот человек, который заметил чужаков – он первым делом попытается расправиться с нами, и для начала следует вывести из строя основного противника. Кирилл, извини, но это явно не ты, Лена тоже не годится – викисы отчего-то считают женщин довольно-таки бестолковыми созданиями. Остаюсь я, а это значит, что первый удар придется на меня. К тому времени я уже прикинул, где может находиться противник, и его надо было поторопить. Тут главное – нужный момент не пропустить.

– Но чтоб так точно кидать нож... – я все еще находилась под впечатлением. – Где ты этому научился?

– Как-то нам пришлось э-э... ждать несколько месяцев в тихом месте – райские условия, отдых, но заняться нечем. Вот тогда я и научился доставать ножом цель, тем более что в этом мне помог один... очень добрый человек. Вот он-то владел ножом просто волшебно, мне до его мастерства никогда не дотянуться.

– А сейчас нам что делать?.. – этот вопрос интересовал меня больше всего.

– Кирилл, ты что думаешь по тому поводу?.. – поинтересовался Глеб.

– Ну, стратег из меня никакой... – отозвался тот. – Тем не менее, с уверенностью могу предположить, что мы вряд ли сможем долго идти – если викисы начнут нас искать, то никакие деревья не спасут, будь они хоть того гуще и выше. И потом, вполне может случиться так, что через какое-то время лес уже не будет таким густым, и прятаться в нем будет проблематично.

– Согласен.

– Хуже другое... – продолжал Кирилл. – Может, я и ошибаюсь, но если здешние виверны в чем-то напоминают наших земных змей...

– Давай короче... – скомандовал Глеб.

– Я про инфракрасное зрение змей, позволяющее видеть тепловое излучение. Если днем, в такой жаре, нас могут не заметить, то ночью, особенно при понижении температуры, нас не спасут никакие деревья.

– А ведь ты прав!.. – Глеб даже остановился. – И как это до меня самого не дошло? Непростительная ошибка. Разумеется, у здешних тварей подобного зрения может и не быть, но я бы не стал полагаться на «авось». Что предлагаешь? Искать укрытие?

– Хотелось бы, только вот где его найдешь...

– Да, тут хоть под землю залезай, но и это не выход. Надо постараться отыскать хоть что-то более или менее подходящее... А пока идем дальше.

Мы шли еще часа два. Неплохо бы отдохнуть, но не до того – каждый из нас постоянно прислушивался к окружающим звукам. Пока тихо, но неизвестно, что будет дальше. Беда в другом – как мы и опасались, ельник стал чуть реже...

Больше того: мы уперлись в самую настоящую каменную стену – скальная гряда тут была отвесной, рядом было не так много деревьев... Надо бы обойти, только вот как бы это сделать?

– Стоп!.. – внезапно скомандовал Глеб. – Лена, посмотри вон туда...

Там, куда указал мне Глеб, в скале находилась большая вертикальная трещина – не скажу, что она была широкой и длинной, но протиснуться в нее можно. Проблема в том, что эта трещина начиналась на высоте трех-четырех метров от земли.

– Ну, вижу... – пожала я плечами. – И что?

– Надо бы попытаться в нее забраться. Если она тянется хотя бы несколько метров в глубину, то есть шанс в ней спрятаться.

– Идея неплохая, но как там оказаться? Крыльев у нас нет, подняться нет возможности – слишком высоко.

– Ну, уж не так и высоко, во всяком случае, стоит попробовать подняться. Конечно, у меня с собой нет ни кошек, ни крепежных цепей, ни штырей, ни молотков, но эта каменная стена неровная, там есть, за что уцепиться.

– Очень рискованно!.. – вырвалось у меня. – Упадешь.

– В этом мире у нас вся жизнь – сплошной риск... – Глеб скинул со спины свой дорожный мешок.

– Но мы-то с Кириллом туда забраться не сможем!

– Я в свое время дважды ходил в горы... – подал голос Кирилл. – Надеюсь, навыки не забыты.

– Приятно иметь группу поддержки... – Глеб достал из своего дорожного мешка моток веревки. – Конечно, сейчас толку от нее немного, но с ней как-то легче – веревку прихватываю с собой на всякий случай. Ну, а для начала мне туда нужно забраться в эту самую трещину.

– Ты там поосторожнее... – произнес Кирилл.

– Вспомним старую истину: чему бы грабли не учили, но сердце верит в чудеса.

Глеб подошел к скале, и полез наверх, цепляясь руками и ногами за выступы на гранях скалы. Я с замиранием сердца следила за ним, и дважды мне казалось, что он едва не сорвался. К счастью, все обошлось, и через недолгое время Глеб забрался в щель, которая оказалась не такой и узкой, да и стоять в ней он мог в полный рост. Глеб шагнул внутрь, и менее чем через минуту мы вновь увидели его.

– Все нормально! Сейчас скину веревку, обвязывайтесь, и я затащу вас наверх. Первым будет Кирилл, а Лена – второй.

– Ясно... – кивнула я.

– Я не согласен!.. – возмутился Кирилл. – Лену надо поднять первой!

– Во-первых, не кричи, во-вторых, со мной спорить не надо... – Глеб, кажется, рассердился. – Я сказал – вы сделали, понятно? Нечего тут показывать хорошее воспитание и расшаркиваться друг перед другом, мы не дома, и не на великосветском приеме, а в несколько ином месте, тут нравы несколько проще, и поступаем исходя из принципа целесообразности! Вы что, забыли, что у нас на хвосте висит погоня, и мы можем увидеть ее с минуты на минуту!? Все, не теряем время на никому не нужные разговоры! Я подниму Кирилла, а с ним вдвоем мы Лену враз вверх затащим.

Спорить не имело смысла, и первым Глеб поднял наверх Кирилла. Затем настала моя очередь, но когда меня подняли почти на две трети высоты, веревка несколько ослабла, и я резко опустилась вниз, оказавшись на земле. Хорошо еще, что в последний миг веревку придержали, а не то грохнулась бы я вниз с более чем двухметровой высоты. О последствиях лучше не думать...

– Эй, что там у вас происходит?.. – крикнула я.

– Ничего особенного, случайно получилось... – через мгновение донесся до меня голос Кирилла. – Извини... Поднимаем снова.

В этот раз меня поднимали медленно, рывками, и я сама хваталась за неровности в камне, старалась подтягиваться на руках, лишь бы хоть немного облегчить задачу мужчинам, которые тянули меня наверх. Задача не из простых, потому как у меня за спиной висели сразу три дорожных мешка – мужчины поднимались без них, чтоб облегчить свой вес, и сейчас эти мешки мне очень мешали, все-таки веса в них было немало. Я даже опасалась, как бы веревка снова не стала опускаться вниз, но, к счастью, все обошлось, а потом меня и вовсе втащили за шиворот в ту самую трещину, и вдобавок оттащили от края на несколько шагов. Да уж, особой деликатности тут и близко нет.

– Ребята, можно было бы и поосторожнее... – начала, было, я высказывать свои претензии, глядя на свои исцарапанные руки с обломанными ногтями – этот подъем дался мне нелегко.

– Извини... – произнес Кирилл. Он как раз сматывал веревку, а Глеб сидел, прислонившись к стене, и обхватив руками голову. У меня шевельнулось неприятное подозрение, и я посмотрела на Кирилла.

– Что случилось?

– Ему стало плохо, когда поднимали тебя – он зашатался, чуть не упал, а я от неожиданности в первое мгновение не смог крепко удержать веревку. Хорошо, что с тобой все обошлось.

– А Глеб...

– Если я правильно понял, то у него страшная головная боль...

Бедный Глеб, ему не позавидуешь. Видимо, ему стало плохо вскоре после того, когда он поднялся наверх. Хорошо еще, что это произошло не в то время, пока он полз по стене...

– Кирилл, получается, ты один втаскивал меня наверх?

– К счастью, это у меня получилось... Признаюсь, я очень боялся не справиться. А сейчас давай отойдем подальше от входа – нельзя, чтобы нас тут заметили.

– Да кто нас тут заметит?

– А ты разве не слышишь?

– Ты о чем?

– Уже несколько минут доносится шум от чьих-то больших крыльев.

– То есть ты их услышал еще тогда, когда поднимал меня?.. – растерялась я.

– Да, и очень боялся, что нас увидят сверху. Наверное, отчаяние и придало мне силы... Судя по всему, в полет отправились, как минимум, несколько летающих созданий... Так, давай отойдем немного подальше...

Я огляделась – как оказалось, вход в пещеру несколько затемнен от деревьев, растущих неподалеку. Сама по себе пещера представляла нечто вроде неровного неширокого коридора, который под чуть заметным наклоном шел вниз, а далее терялся в темноте. Один человек может идти тут довольно свободно, а вот для двоих коридор узковат.

– В моем мешке... – раздался голос Глеба, только в этот раз он звучал приглушенно. – Там синий пузырек с таблетками сероватого цвета... Достань две...

– Сейчас... – схватилась я за дорожный мешок Глеба. – Сейчас найду...

Как оказалось, запас лекарств у Глеба был довольно-таки немалый. Похоже, как бы Глеб не бодрился, но болезнь все же давала о себе знать, а иначе бы он не стал брать с собой столько медикаментов.

– Я посижу немного... – проглотив таблетки, Глеб вновь привалился к стене и закрыл глаза. – Сейчас станет легче, и пройдем немного вглубь пещеры... Не стоит тут оставаться...

– Может, помочь тебе идти?.. – спросила я.

– Нет... с трудом произнес Глеб. – Просто не трогайте меня какое-то время...

Ничего не поделаешь, подождем. Мы с Кириллом сидели, и вслушивались в то, что происходило снаружи. Несколько раз до нас доносился звук, который издают большие крылья, рассекающие воздух – такое впечатление, что виверны летали не только близко, но еще и низко, пытаясь что-то рассмотреть на земле. Хотя правильней сказать – искали кого-то... Что касается Глеба, то он, похоже, уснул – как видно, ему стало легче. Ну и ладно, надеюсь, когда он проснется, то будет чувствовать себя не в пример лучше.

Глеб проспал едва ли не до вечера, а когда открыл глаза, то вначале даже не мог понять, где находится. Чуть позже, правда, все вспомнил.

– Похоже, я в очередной раз вас подвел... – подосадовал Глеб, доставая из своего дорожного мешка фляжку с водой. – Извините...

– Лучше скажи, как себя чувствуешь?.. – поинтересовался Кирилл у нашего больного, когда тот жадно пил воду из фляжки.

– Да как тебе сказать... – Глеб перевел дыхание. – Такое впечатление, что я с утра вдрызг напился, только вот вспомнить бы еще, что это было – вискарь ядреный или сивуха паленая?

– Столь деликатные подробности уточни у своих тараканов... – усмехнулся Кирилл.

– Они сейчас не в адеквате, как и я. Почти наверняка занимаются тем, что гадят – это у них мстя такая... А если отбросить шутки в сторону, то как наши дела?

К сожалению, порадовать Глеба было нечем. За последние пару часов мы то и дело слышали шум больших крыльев – такое впечатление, будто виверны (вернее, викисы) словно сжимают круг, в котором может находиться предполагаемая добыча. Не удивлюсь, если эти человечки вскоре объявятся неподалеку от этого места.

– Все верно... – кивнул головой Глеб. – Они прочесывают местность примерно на том расстоянии, на какое мы, по их предположениям, могли уйти. Однако вполне может оказаться и так, что викисы отправятся по нашим следам, но не вивернах, а, естественно, пешком. Наверняка среди них имеются неплохие следопыты – не все же викисы на вивернах раскатывают.

Признаюсь – такое предположение мне и в голову не приходило, а потому я растерянно произнесла:

– Но их же до сих пор здесь нет!

– Этот вовсе не означает, что эти люди не объявятся здесь в самое ближайшее время... – Глеб поднялся на ноги. – Буду удивлен, если этого не произойдет... Так, вроде чувствую себя ничего, могу идти, правда, чуть штормит... Уходим. Я, как и раньше, иду первым, а вы за мной. Расстояние между нами – пара шагов, не больше. Вопросы есть? Нет? Ну и хорошо.

Итак, путь у нас только один – вглубь пещеры. Если получится, то отсидимся там несколько дней... Хотя если нас ищут, то несколькими днями тут не обойдешься.

Уже привычно двинулись цепочкой, а Глеб освещал путь фонариком. Каменный коридор был чистый и сухой, да и холода здесь не ощущалось. Ничего подозрительного или странного на нашем пути не встречалось, что уже неплохо.

Трудно сказать, сколько времени мы так шли – на мой взгляд, не более получаса, а затем вышли в небольшой каменный зал. Я вначале не поняла, что такое непонятное свисает с потолка, но в следующее мгновение оттуда слетели два-три десятка крылатых зверьков, и закружились вокруг нас, шурша своими кожистыми крыльями

– Это что, летучие мыши?.. – ахнула я.

– Похоже на то... – отмахнулся Глеб от одного из этих зверьков, который подлетел к нему слишком близко. – Глаза берегите: у этих созданий что-то вроде клюва имеется, пусть даже он и небольшой.

Впрочем, агрессии зверьки не проявляли – вместо этого они кружили возле нас, устроив нечто вроде хоровода. Прошла минута, две, три пять, а зверьки не прекращали это движение. Внезапно половина зверьков, издав громкий писк, как по команде направилась куда-то в сторону, и скрылась в темноте, а оставшиеся вновь взлетели на потолок, уцепились за него лапами с длинными когтями и повисли вниз головой. Глянь со стороны – один в один наши земные летучие мыши! Их небольшие тельца были неподвижны, крылышки чуть подрагивали, а красные бусинки глаз, не моргая, уставились на нашу троицу. Отчего-то эти зверьки нас совсем не боялись, и даже больше того – я не могла отделаться от впечатления, что мы находимся под их негласным присмотром.

– Глеб... – негромко сказала я. – Это еще что такое?

– Понять не могу – уж очень действия у этих мышей синхронные, действуют, как по команде... Кирилл, а ты что скажешь?

– Ничего... – отозвался тот. – Во всяком случае, вражды тоже не ощущаю.

– Вот и мне кажется, что эти летающие зверьки помчались куда-то с докладом, что заявились нежданные гости. Идти назад нет смысла, сворачивать куда-то тоже не стоит... Ладно, рискнем. Останемся здесь, и подождем какое-то время.

– Кого?

– Того, кого приведут к нам улетевшие летучие мыши. Надеюсь, что это не злодей из детских сказок.

Ну, не ты один на это надеешься...