Вернёмся домой

Глава 5

В Каэту мы пришли во второй половине дня – увы, быстрее не получалось, Кирилл передвигался достаточно медленно, да еще и прихрамывал, а у меня постоянно болела спина и ныл низ живота. Да уж, путешественники из нас еще те, как бы костылями обзавестись не пришлось. Хорошо хотя бы то, что с Глебом все в порядке, во всяком случае, по его словам.

Глядя на окружающее, было понятно, что мы приближаемся к большому городу. Людей на дороге встречалось все больше, деревеньки попадались чаще, а затем то и дело стали появляться стражники – как видно, следили за порядком. Нас провожали взглядами, но с вопросами и разговорами никто не подходил – как видно, к изувеченным людям тут привыкли, как к неизбежным последствиям войны

Как и следовало ожидать, Каэта оказалась городом довольно-таки немалых размеров, во всяком случае, она была куда больше того городка, в котором мы побывали ранее. Высокая городская стена, подле которой было множество небольших домишек, в самом городе немало каменных зданий, узкие улочки и полным-полно людей. Впрочем, одними людьми дело не ограничилось: тут были гномы, на которых я смотрела с немалым интересом, а еще я здесь впервые увидела эльфов – почему-то сразу стало понятно, кто это такие. Не знаю насчет Глеба, а я именно такими их и представляла – высокие стройные люди, притягивающие взгляды окружающих как утонченной красотой, так и непропорционально большими ушами, немного заостренными сверху. Правда, держались эльфы холодно-отстраненно, словно сохраняя дистанцию между собой и всеми остальными. Я могу ошибаться, но почему-то мне кажется, что общество людей их тяготит.

– Интересно, откуда здесь эльфы?.. – не поняла я. – Они же, как принято считать, должны жить в лесах или на природе.

– Ну, гномы тоже обитают в подземельях... – пожал плечами Глеб. – Во всяком случае, многие в этом уверены, однако эти коротышки прекрасно чувствуют себя среди таких, как мы.

Надо сказать, что Глеб с немалым интересом смотрел на эльфов, вернее, на эльфиек – было понятно, что эти восхитительные создания произвели на него должное впечатление. Впрочем, не только Глеб, но и многие мужчины провожают эльфиек долгими взглядами – они, и верно, были на диво хороши, прекрасно это понимали и держались с достоинством снежных королев. Женщины, правда, косились на этих красавиц с неприязнью, и их можно понять – с такими неотразимыми особами конкурировать сложно.

Впрочем, у нас были дела и поважней, чем рассматривать окружающих, и, прежде всего, нам надо было где-то остановиться, найти крышу над головой. К счастью, гостиниц и постоялых дворов в Каэте хватало, и наш выбор пал на «Птицу и вертел» – гостиницу из числа тех, в которых останавливаются люди среднего достатка. Плата за комнату здесь была куда выше, чем в придорожных постоялых дворах: как с гордостью сказал нам хозяин «Птицы и вертела» – у него одна из лучших гостиниц в Каэте, во всяком случае, многие из тех, кто когда-то останавливался здесь, по приезде вновь идут в «Птицу и вертел»! Мол, у нас удобные номера и хорошая кухня! Как я поняла, повышенный уровень комфорта в выделенной нам комнатке состоял в том, что набитые сеном мешки находились не на полу, а на низких лежанках, и у стены, кроме скамьи, стоял кособокий стол. Не скажу, что я в восторге от увиденного, но зато тут крепкая дверь, а на дверях находится железный засов. К тому же выделенная нам комнатка находилась на втором этаже, довольно высоко от земли. Что ж, уже неплохо.

– Значит, поступим так... – Глеб оглядел комнатушку, выглянул в небольшое оконце, затянутое чем-то полупрозрачным, простучал стены, проверил засов на дверях. – Вы пока остаетесь здесь, а я кое-куда схожу. Надо разведать обстановку.

– Может, отдохнешь немного?.. – предложила я.

– Надо бы, но некогда... – отмахнулся тот.

– Постарайся вернуться поскорее.

– Самому после дороги хочется передохнуть, но дело должно быть на первом месте. Вы без меня закройтесь на запор и без крайней нужды комнату не покидайте.

– В этом не сомневайся – никуда не пойдем.

Глеб ушел, а я обратилась к Кириллу:

– Я заметила, ты прихрамываешь. Нога болит?

– Да как тебе сказать...

– Как есть, так и говори. К тому же ты дышишь тяжело...

– Кажется, я ногу натер...

– Показывай, где именно.

– Мне, право, неудобно...

– Мы не на великосветском приеме, так что расшаркиваться друг перед другом не стоит. И попусту время терять тоже не следует...

Все оказалось хуже – у Кирилла на ноге, выше колена, появилась красная припухлость, причем довольно-таки больших размеров – с лесной орех, не меньше, да еще и горячая на ощупь. Я увидела, как на лице молодого человека мелькнула гримаса боли, когда я дотронулась до этой припухлости. А еще, кажется, у Кирилла температура, пусть и небольшая. Ну, тут мне и без врача все ясно – фурункул, или, говоря по-простому, чирей. Помнится, в институте одна девочка из нашей группы страдала фурункулезом – у нее был сахарный диабет и очень низкий иммунитет, да еще эта дурочка постоянно сидела на диетах для похудения, за что ей постоянно попадало от врачей, причем, на мой взгляд, совершенно справедливо... Ну да Бог с ней, с моей однокурсницей, надеюсь, ее здоровье пошло на поправку, в отличие от нас.

Так, Кириллу сейчас можно только посочувствовать, ведь такое воспаление – дело неприятное и очень болезненное. Трудно представить, насколько тяжело и больно идти с такой болячкой на ноге. Надо же, терпел, молчал и не жаловался, хотя надо было бы сказать... Что там моя сокурсница делала, когда у нее вылезала очередная болячка? Кажется, накладывала теплые компрессы и использовала антисептические мази с вытягивающим эффектом... Ну, и где сейчас нам взять эти самые мази?!

– Что там у меня?.. – спросил Кирилл. – Я ногу растер?

– Если бы... – вздохнула я. – Тут, к сожалению, дело обстоит не лучшим образом. Боюсь, у тебя фурункул.

– Этого я и опасался... – подосадовал Кирилл. – Однажды я уже имел счастье получить такое сомнительное удовольствие. Не хочется вспоминать о том хм... веселом времени.

– Подождем, пока Глеб не вернется... – решила я. – Попросим его принести теплой воды – компрессы накладывать. Я бы и сама за водой сходила, но уж раз Глеб просил не покидать комнату, пока он не вернется, то не стоит нарушать его просьбу.

Глеб вернулся часа через полтора, притащив с собой большой кувшин воды и целую стопку полусухих лепешек – мол, пусть полежат на всякий случай, вдруг кому-то из нас захочется перекусить. Заодно принес соли в глиняной баночке – как он сказал, иначе здешнюю пресную еду его организм принимать уже отказывается, причем наотрез. Против подобного предложения – солить местную стряпню, возражений нет, но сейчас нас куда больше интересовало другое – где был наш спутник и что он сумел узнать.

– Ну, как дела?.. – спросил Кирилл.

– Да никак... – подосадовал Глеб, садясь на свою лежанку. – Во всяком случае, мои надежды на то, что здесь, в Каэте, мы сумеем получить то, за какой надобностью пришли в этот мир – они развеялись, как с белых яблонь дым. Как мне сказали еще в том городишке, где мы побывали ранее: все, кто желает исцелиться апасой, должны идти в здешний храм, припадать к ногам тамошних священнослужителей, и молить о том, чтоб те снизошли к их нижайшим просьбам о помощи. Остальное зависит от снисхождения здешних церковников, вернее, от той суммы, которую страждущий может предложить за свое выздоровление. Ясно, что за более чем солидное вознаграждение кроткие служители Небес могут смилостивиться и согласиться на подобное. Ну, согласится-то, они, конечно, согласятся, только вот нет никакой уверенности в том, что святые братья со всех ног кинутся тебе помогать. Об этом мне поведал тот хмырь, который хотел расправиться с нами на дороге – он тогда мне много чего рассказал, когда понял, что я настроен серьезно, и шутить с ним не намерен. К сожалению, его слова подтвердились – я поговорил с одним из здешних Божьих слуг, и ничего хорошего из этого разговора не вынес. Вдобавок пришлось отдать тому святоше целый золотой – эти праведники об апасе бесплатно с посторонними говорить не станут.

– И что ты узнал?

– Ну, если коротко...

Оказывается, предположения Глеба оправдались полностью: с некоторых пор вся апаса, какая растет в этой стране, принадлежит церкви, и именно священники имеют право решать, кто достоин излечения. Ясно, что с просьбой об излечении не станешь обращаться в какую-нибудь придорожную церковь, для этого есть храмы, расположенные в больших городах, и тот, что находится в Каэте – один из них. Здесь же, в монастырских угодьях, растет и апаса, правда, тут ее всего лишь то ли два, то ли три дерева. Понятно, что она охраняется не хуже, чем церковная казна. С этих деревьев, если можно так выразиться, глаз не сводят, там все под жестким контролем. Особенность этого хм... растения еще и в том, что после того, как оно кого-то излечило, дереву нужен период покоя, чтоб оно вновь набралось сил. Сколько дерево отдыхает? От нескольких дней до пары недель, что, естественно, снижает его гм... пропускную способность.

Естественно, прежде всего, этой привилегией, то есть лечением апасой, могут воспользоваться те, кто согласен выложить огромные деньги: что ни говори, но золото с собой на тот свет не возьмешь, а за то, чтоб стать здоровым, можно и заплатить, не скупясь. Естественно, что часть вырученного золота идет в казну, то бишь здешнему королю, а остальное – на благо церкви. Беда в том, что апасы в этом мире осталось немного, во всяком случае, куда меньше, чем желающих излечиться, так что церковники, не боясь гнева Небес, задирают цены просто безбожно, лицемерно оправдываясь тем, что в конечном итоге все деньги пойдут на благие дела, а жалеть деньги на будущую благотворительность – великий грех.

Сколько стоит лечение? Расценки известны, и они просто огромны, так что каждый сам должен решать, в состоянии он отсыпать такую гору денег, или нет. Для примера можно назвать некоего графа, который, чтоб исцелиться от паралича, случившегося у него после падения с лошади, продал свой фамильный замок, и вырученных денег ему едва хватило, чтоб заплатить Божьим слугам за то, чтоб вновь стать здоровым.

Впрочем, и тут все не так просто: даже если у тебя есть нужная сумма, и ты согласен заплатить, то все одно придется ждать своей очереди, причем, как правило, ожидание затягивается на довольно длительный срок. Частенько церковники просто тянут время, чтоб добыть побольше золота, намекая едва ли не в открытую: если тебе не хочется ждать, потому как впереди тебя стоит добрый десяток хворых и увечных, то доплати еще немного... Бывает и так, что больные просто не успевают дожить до того времени, когда подходит их очередь на излечение. Тогда церковники разводят руками – ничего не поделаешь, надо смириться, на все воля Небес!.. Оно, может, и так, но немалый аванс, который заранее выплатил тот несчастный, остается церкви, и у родственников нет ни малейшей возможности вернуть эти деньги.

– Да уж... – протянула я, выслушав рассказ Глеба. – Ну, и что скажешь?

– Да ничего хорошего... – вздохнул тот. – Мое мнение такое: здесь нам ловить нечего, вставать в эту очередь нет никакого смысла. Да и при неуемных аппетитах местных святош мы вряд ли сможем им заплатить.

– Невесело... – сделал вывод Кирилл. – И что делать будем?

– Пока что ничего... – пожал плечами Глеб. – Будем ждать.

– Чего?

– Ну, мало ли что может произойти... Знаете, как тут называют янтарь?.. – продолжал Глеб. – У него поэтическое название – солнечный камень.

– У нас его иногда тоже так называют... – подал голос Кирилл.

– Чтоб вы знали: янтарь здесь ценится очень высоко, недаром тот гном – ювелир за нами своих людей послал, чтоб те нас хорошо тряхнули на наличие солнечного камня. Не хотел упускать немалую выгоду... Если прикинуть по стоимости, то за тот янтарь, который у нас имеется, здесь можно получить огромнейшие деньги. Правда, и голову за такой куш смахнут, не раздумывая.

– А продать...

– Этого делать не стоит. Хорошую цену за них нам никто не даст, да и предпочтительнее оставить при себе камни.

А ведь и верно: у нас с собой взято немало янтаря – мы запаслись им по указанию Ивана Степановича, который знал, что особо ценится в этом мире. Мы как-то посмотрели, сколько каждый из нас несет с собой этого камня, вернее, затвердевшей смолы древних хвойных деревьев. Оказалось, что у Глеба взята с собой целая куча необработанного янтаря (не знаю, где он умудрился его раздобыть, да еще так много!), а у нас с Кириллом – готовые изделия из этого камня, приобретенные в ювелирном магазине. А еще со стыдом должна признаться, что мои запасы янтаря куда меньше, чем у моих спутников – к сожалению, небогатые финансы не позволили купить больше изделий из этого камня. Конечно, можно было бы попросить деньги у мамы, но тогда бы мне пришлось многое ей объяснять, а это было именно то, чего я стремилась избежать.

– И что же делать?.. – спросила я. – Если кто-то узнает о наших запасах...

– Не сомневайся, узнают... – отмахнулся Глеб. – Я ведь ходил не только для беседы со здешним церковником, а еще на всякий случай решил подстраховаться, причем самым простым способом. Купил в одной лавке заплечную сумку, в другой лавке насыпал в нее зерно, и отправился в первый же банковский дом, где арендовал ячейку. Да-да, не поверите, но здесь тоже имеются банковские дома, и, если я правильно понял, в них всем заправляют гномы. Похоже, они парни деловые и не испытывают особой любви к ближнему своему... Вот туда, в банковский дом, я сумку и сдал, хотя за аренду ячейки пришлось заплатить немало. Вдобавок предупредил, что если из сумки хоть что-то пропадет, то я здешним банкирам не завидую. На это мне с обидой заявили, что они свои дела ведут честно, у них никогда и ничего не пропадало.

– А для чего все это надо?.. – не поняла я.

– Похоже, вы ситуацию вперед просчитывать не умеете... – усмехнулся Глеб. – Ничего заранее до конца не продумываете.

– На это возразить нечего... – развела я руками. – Как говорится, нулевой горизонт планирования из-за незнания предмета.

– Оно и заметно... Кстати, вы можете обидеться на меня за то, что я не посвящаю вас в свои планы. Поймите: дело не в том, что я вам не доверяю – просто я большей частью работал в одиночку, и привык самостоятельно принимать решения, не посвящая в них посторонних. Конечно, в нашем положении это не совсем верное поведение, так что я все же постараюсь несколько отойти от своих привычек.

– Было бы неплохо.

– Так вот... – продолжал Глеб. – Так вот, спорить готов, что тот коротышка-ювелир, которому я продал несколько камней, зная, куда мы направляемся, по каким-то своим каналам сообщил об этом своим соплеменникам, живущим в Каэте. Наверняка там было сказано, что к ним в город вот-вот пожалуют люди, взяв которых в оборот, можно неплохо поживиться. Без сомнений, в подробностях указали наши приметы... В общем, скоро можно ожидать гостей, а чтоб немного себя обезопасить, надо дать понять, будто весь наш янтарь я отнес в ячейку банка гномов. Для сохранности.

– Думаешь, поверят?

– А почему бы и нет? Я же не за красивые глаза отдал четыре камешка янтаря тем обормотам, что напали на нас по дороге. Пусть считают (в том числе так думает и тот коротышка-ювелир), что если мы можем настолько легко разбрасываться дорогими камнями, то янтаря у нас с собой должно быть немало. Каэта – место далеко не самое безопасное, так что положить ценный груз в банковскую ячейку – очень верное решение.

– То есть считаешь, что к нам придут с предложением приобрести солнечный камень?

– Возможно, хотя им предпочтительней забрать его даром. Так оно, знаешь ли, куда приятней для души и выгодней для кармана. Ну, а если и предложат цену, то совсем низкую – всегда приятно облапошить ближнего своего.

– И что ты станешь делать?

– Как говорится, будем посмотреть... – хмыкнул Глеб. – У меня в планах предложить обмен – янтарь на лечение апасой. Если верно то, что мне говорили о гномах, то они, конечно, жмоты, и считают своим долгом обдурить любого, но уж если эти коротышки заключили договор, то строго его придерживаются. Наверняка у них есть выход на тех, кто лечит апасой... А пока что вы двое сидите безвылазно в этой комнате. Здесь, конечно, не пятизвездочная гостиница, но зато на дверях есть крепкий запор, что для нас немаловажно. И вот еще что: еду и воду я сам буду вам приносить, так спокойней.

– Думаешь, могут чего-то подмешать?

– А почему бы и нет?.. – пожал плечами Глеб. – Это один из наименее хлопотных вариантов решения проблемы, то бишь избавления нас от излишних накоплений. В общем, я сейчас схожу за едой, а заодно и воды во фляжки налью. Не сомневайтесь – сам прослежу за всем.

Глеб вернулся довольно быстро, нагруженный чем-то похожим на пироги с непонятной начинкой и тремя полными фляжками воды.

– Вот... – сказал он, положив на стол все принесенное. – Пироги как раз при мне из кухни принесли, а воду я из общей бочки налил.

– И с чем пироги?.. – поинтересовалась я.

– Одни с начинкой из травы, нечто вроде нашего укропа с петрушкой, а другие с все той же безвкусной кашей, которой мы давимся едва ли не каждый день. Как говорится – чем богаты...

– Не скажу, что подобная еда является мечтой всей моей жизни, но за неимением лучшего... Кстати, у Кирилла появилась весьма досадная проблема.

– Что стряслось?

– Посмотри сам.

Осмотр не занял много времени, после чего Глеб вынес вердикт:

– Точно, фурункул, причем не из мелких... А ты чего раньше молчал, охламон? Я еще с утра заметил, что ты пыхтишь и еле плетешься, но решил, что это от усталости...

– Так получилось... – вздохнул Кирилл. – Если честно, то в глубине души надеялся, что просто натер ногу. Теперь я вас точно свяжу по рукам и ногам. Второй раз у вас со мной неприятности.

– Дорогой мой спутник, тебе исключительно повезло... – хмыкнул Глеб.

– В каком смысле?.. – не понял Кирилл.

– В прямом... – отмахнулся Глеб. – Апасы рядом нет, так что заниматься твоим лечением придется мне. Лена, у тебя, кажется, чистое полотно еще имеется?

– Да, но его не очень много.

– Это лучше, чем ничего.

– Но... – растеряно заговорил Кирилл, однако Глеб его оборвал.

– А вам, больной, пока лучше помолчать, сейчас слово возьмет дядя доктор. Видите ли, ребятки, так получилось, что однажды нелегкая занесла меня в невесть какие дикие места. Скажем так – это была Южная Америка, причем э-э... ее малоизученная часть. Я там был не один, и у одного из моих товарищей тоже вылез фурункул, причем огромный, да еще и на таком месте, о котором благовоспитанным дамам лучше не знать. В общем, парень даже передвигаться был не в состоянии, вернее, мог, но черепашьим шагом и с остановками через минуту. В такой ситуации впору за голову хвататься, и не знаю, чем бы все кончилось, но... Нам встретилась небольшая деревушка, и тамошние обитатели относились к числу тех коренных жителей континента, которые стараются по возможности держаться подальше от цивилизации. Не знаю, каким чудом нам удалось расположить к себе этих людей и как смогли уговорить деревенского лекаря (вернее, местного колдуна) помочь нашему парню... Скажем так: это было непросто, но дело кончилось тем, что он нас кое-чему научил... В общем, смотрите.

Глеб стал водить указательным пальцем вокруг плотного вздутия на ноге Кирилла, что-то тихо при этом говоря. Признаюсь: я не поняла ничего из того, что шептал Глеб – слова были какие-то странные, отрывисто-щебечущие, во всяком случае, раньше подобной речи я никогда не слышала. Постепенно круговые движения пальцем все убыстрялись, а шепот превратился в беспрестанное бормотание, которое просто-таки резало слух.

Вся эта гм... процедура продолжалась не более полутора-двух минут, после чего Глеб хмыкнул:

– Сделано!

– Что сделано?.. – не поняла я. – И что это было?

– Увидите. Остается только ждать, к счастью, недолго.

Глеб оказался прав: не прошло и получаса, как фурункул разбух и лопнул у нас на глазах. Мне только и оставалось, что накладывать на рану влажные солевые повязки для лучшего отхождения гноя. Поневоле порадуешься тому, что наш спутник так кстати решил перейти на соленую пищу.

– Ну, что скажете?.. – хмыкнул Глеб, довольный произведенным эффектом. – Ты, Кирилл, завтра уже нормально ходить сможешь. Ну, почти нормально.

– Нет слов... – я покачала головой, вспоминая, как долго маялась с фурункулами моя однокурсница. – Только я не поняла, что за слова ты сейчас говорил.

– Я и сам не знаю – это что-то из лексикона людей того племени... – признался Глеб. – Просто я тогда затвердил эти слова на память, так сказать, на всякий случай. Кстати, таким способом любую рану от воспаления очищать можно – проверено многократно. Ну, народные методы лечения – дело хорошее, но антибиотик все же не помешает принять, лишним не будет. Погоди, сейчас достану капсулу...

– Если не секрет, то, что ты делал там, в Южной Америке?.. – поинтересовался Кирилл. – Я на том континенте, точнее, в Бразилии, был всего один раз – помимо всего прочего, мы там приобретали большую партию синих турмалинов. Помнится, камни были просто замечательные... Намеченных дел было немало, свободного времени у нас почти не осталось, толком ничего посмотреть не успели...

– Зато у меня времени хватало, даже с избытком, так что насмотрелся... – усмехнулся Глеб. – А вот чем я там занимался – тут я, извините, промолчу. Скажем так: это была насыщенная турпоездка.

– Ты хорошо знаешь испанский язык?.. – продолжал расспросы Кирилл.

– Нет... – покачал головой Глеб. – Английским обходился. Все, эта тема закрыта. Думаю, завтра у нас будет непростой день, у меня, во всяком случае, без сомнений. Вы как хотите, а я ложусь спать, и советую вам сделать то же самое. Только поешьте перед сном...

Что ж, раз Глеб больше не хочет говорить, то и мы не станем касаться этой темы, тем более что нам всем, и верно, не помешает отдохнуть. Конечно, ночь еще не наступила, за окном вечер, но за несколько дней путешествия по здешним дорогам мы устали, да и ночами выспаться не всегда удавалось – мне и Глебу приходилось дежурить по очереди. Ну, а здесь, в этой гостинице, все же более или менее безопасно, засов на дверях крепкий, так что можно спать спокойно.

Правда, мне пришлось несколько раз вставать ночью, чтоб сменить Кириллу очередную солевую повязку на ноге. Конечно, в комнате было темно, но лежанка Кирилла стояла у оконца, сквозь который проникал слабый свет звезд, а потому была возможность кое-что различить. Разумеется, во время смены повязки мне приходилось будить Кирилла, но потом он засыпал вновь.

Когда же я поднялась в третий раз, и подошла к Кириллу, то он внезапно схватил меня за руку. Я не успела даже растеряться, как услышала, что тот чуть слышно прошептал:

– Тихо! За дверью кто-то есть...

Замерев на месте, я стала прислушиваться, но все было тихо. Минута шла за минутой, но ничего не менялось, и я уже хотела, было, сказать Кириллу, что ему почудилось, как услышала какой-то шорох за дверью. Такое впечатление, будто некто налегает на дверь, пытаясь ее открыть, и несильно дергает за дверную ручку – как видно, надеется, что мы неплотно закрыли дверь. Впрочем, понимая, что его надежды не оправдались, незваный гость надолго не задержался, и очень скоро за дверями все стихло. Какое-то время мы сидели, вслушиваясь в окружающее, но больше ничего подозрительного до нашего слуха не донеслось.

– Ты давно не спишь?.. – шепотом спросила я Кирилла.

– Не очень – у меня давно сон урывками. Пусть я ничего не вижу, но зато слух в последнее время обострился. Если не ошибаюсь, то за дверями находились два человека, причем простояли они там минут пять, не меньше, о чем-то шептались между собой. Я уж думал, не пора ли будить Глеба.

– Ну, ушли – и хорошо. Давай сменю тебе повязку... Кстати, как себя чувствуешь?

– Не жалуюсь... Тихо!

До нас, и верно, донесся какой-то слабый звук, похожий на царапанье по дереву чего-то острого, только в этот раз он доносился извне. Я вопросительно посмотрела на Кирилла, и тот, чуть помолчав, вздохнул:

– Пожалуй, все же стоит разбудить Глеба.

Наш спутник проснулся быстро, стоило мне лишь коснуться его плеча. Долго объяснять было некогда, лишь Кирилл прошептал:

– У меня такое впечатление, будто снаружи кто-то ползет по стене, возможно – к нашему окошку. Словно когти чуть царапают по дереву...

– Понял... – Глеб потряс головой, прогоняя остатки сна. – Оба быстро отошли в сторону.

Мы с Кириллом сделали несколько шагов вглубь комнаты, а Глеб прижался к стене рядом с окном. Долго ждать не пришлось – очень скоро за окном мелькнула какая-то тень, а затем и легким треском, почти бесшумно, стала рваться полупрозрачная пленка, затягивающая окно. У меня, если честно, мороз пошел по коже – это что еще за темная тень заявилась по наши души? Может, какая-то местная нечисть?

Все дальнейшее произошло очень быстро: Глеб махнул ножом в сторону тени за стеклом, после чего раздался пронзительный визг. Не знаю, что за существо могло издать подобный звук, но визг, издаваемый им, просто ввинчивался в уши и был таким громким, что его должны были услышать все, кто в это время находился в «Птице и вертеле». Тень за окном куда-то пропала (мне показалось, что я услышала звук удара – видимо, это существо упало вниз), потом внизу раздался чей-то крик, а в коридоре почти сразу послышались недовольные голоса – похоже, резкий звук разбудил если не всех постояльцев, то очень многих.

Глеб зажег свечку, которые мы купили по дороге, и я увидела, что пленка, затягивающая окно, разрезана пополам. Интересно, кто это мог сделать? А Глеб тем временем, отодвинув в сторону лежанку Кирилла, изучал что-то, лежащее на полу у окна.

– Ясно... – пробурчал он, вставая. – Вернее, ничего не ясно.... Кирилл, спасибо – если бы не ты, то неизвестно, чем бы все закончилось.

– Не за что... – улыбнулся тот. – Как оказалось, бессонница тоже иногда бывает полезной.

– Что ж, пойду к хозяину гостиницы выяснять, кто тут по ночам ползает... – Глеб направился к дверям. – А вы, пока я не вернусь, закройтесь на засов.

Пока Глеб отсутствовал, я успела рассмотреть длинный, чуть изогнутый коготь, лежащий на полу под окном – как видно, Глеб отсек его ножом. Кажется, при этом он задел и фалангу... Теперь ясно, почему непонятное создание завизжало от боли. Что ж, как оказалось, все реально, никакой мистики. Еще чуть в стороне от окна лежал бутон какого-то бледно-желтого цветка, внешне похожего на розу... Откуда он тут взялся?

Пришедший вместе с Глебом хозяин «Птицы и вертела», посмотрев на разорванную пленку, коготь и цветок, лишь горестно вздохнул – мол, тут все ясно. Как мы поняли из его слов, здесь действовала шайка воров по (если можно так выразиться) давно отработанной схеме. Оказывается, иногда из дальних стран торговцы привозят неких зверьков, достаточно сообразительных и внешне отдаленно похожих на обезьян (ох, кажется, я этих зверюшек скоро начну опасаться!). Вообще-то ввоз этих зверьков запрещен, и возможен лишь по особому разрешению. Причина проста: эти существа очень умны (чему, по сути, можно только порадоваться), крайне злобны, и не любят людей, однако если их умело выдрессировать, то можно с немалой выгодой задействовать в далеко не праведных делах, чем и пользуются грабители.

Вот и здесь произошло то же самое: шайка воришек наметила себе жертву (то есть нас), выяснили, где мы остановились, и ночью отправили к нашему окошку того самого зверька, задачей которого было разорвать пленку на оконце и забросить внутрь некие цветы, один из которых мы и увидели лежащим на полу. Оказывается, несмотря на то, что эти цветы очень красивы, выращивать их категорически воспрещается, а нарушителям грозит огромный штраф, вплоть до тюремного заключения. Почему? Данные цветы носят романтическое название «ночные грезы», и распускаются только в темное время суток, испуская при этом сильный аромат. От этого дурманящего запаха человек быстро впадает в глубокий сон, чем и пользуются воры. Вот и в нашем случае зверек должен был разрезать своим острым когтем пленку на окне, забросить внутрь сонные цветы, а через какое-то время, когда мы впадем в дурманный сон, забраться в комнату и сдвинуть засов...

Пока хозяин гостиницы пояснял нам, что к чему, бутон, лежащий на полу, раскрылся, и комнату наполнил нежно-сладкий запах, от которого у меня чуть закружилась голова. Да уж, если глаза невольно закрываются от аромата всего лишь одного цветка, то не хочется даже думать, что было бы, окажись в этой небольшой комнате с пяток таких желтых бутончиков.

Когда же раздосадованный хозяин гостиницы (его можно понять – известие о том, что в его заведение могут легко проникать воры, вряд ли способствует хорошему мнению о благонадежности сего дома), беспрестанно извиняясь, ушел, прихватив с собой коготь и цветок, Глеб подосадовал:

– Я, конечно, предполагал, что нас не оставят в покое, но чтоб так быстро... Каюсь, мой просчет. Хотя это еще как сказать...

– А как же окно?

– Хозяин обещал, что утром его починят.

– И что мы сейчас будем делать?

– Спать... – пожал тот плечами. – Вряд ли этой ночью к нам снова попытаются забраться.

И верно – до утра нас больше никто не побеспокоил, тем более что и шум в гостинице давно утих. Глеб же, с утра пораньше, отправился вниз – перекусить, а заодно узнать последние новости. Он опять задержался, но когда вернулся, то поведал нам немало интересного.

Как и следовало ожидать, случившееся привлекло к себе самое пристальное внимание здешних обитателей, слухи ходили самые разные, так что Глебу пришлось в подробностях рассказать о том, что произошло ночью. Ему искренне сочувствовали, советовали и дальше держаться настороже, подсказывали, что можно сделать для того, чтоб в дальнейшем избежать подобных неприятностей.

Еще к Глебу пару раз подходили прилично одетые люди, и прямым текстом давали ему понять, что знают, для чего он прибыл в Каэту – мол, хочешь вылечить своего брата. Дело хорошее, только беда в том, что очередь на излечение апасой длинная, да и церковники своего не упустят – как раз наоборот, обе свои лапы запускают в чужое золото. Дескать, есть у нас в тайном месте апаса, о которой святым братьям ничего неизвестно, так что можем помочь, столкуемся, тем более что твой брат пострадал на войне, так что цену задирать не станем... Этих благодетелей с чистыми глазами и мягкими голосами пришлось послать куда подальше – ясно, что подошли обычные прохвосты с надеждой «развести на деньги» очередных простофиль.

Однако очень скоро к нам в комнату пожаловали два гнома с предложением продать янтарь. Невысокие кряжистые бородачи, ростом едва доходящие мне до пояса, внешне были схожи меж собой, как родные братья – рыжие бороды, маленькие глазки, чуть приплюснутый нос, недовольное выражение лица... Судя по их ухваткам и тому, как высокомерно гномы обращались к нам, можно было предположить, что эта пара занимала довольно-таки высокое положение среди своего народа.

Войдя в комнату, коротышки без приглашения уселись на скамью, стоящую подле стола – как видно, привыкли чувствовать себя едва ли не хозяевами положения. Не считая нужным поздороваться, гномы первым делом заявили: вначале им надо посмотреть на товар, а уж потом будем решать с ценой. Глеб в ответ лишь развел руками – почти весь солнечный камень находится в ячейке банка, оставил себе всего лишь пару камней на всякий случай. Да, и еще брошку – просто забыл о ней... Если хотите, то смотрите, покажу. Возражений не последовало, после чего Глеб положил перед гостями три кусочка янтаря и изящную брошь, покрытую мелкими янтариками. Гномы долго вертели в руках янтарь, и, несмотря на кислое выражение их лиц, было понятно, что камни произвели на гостей должное впечатление.

– Если весь ваш остальной товар такой же... – заговорил один из гномов.

– Не сомневайтесь... – отрезал Глеб.

– В таком случае мы могли бы предложить вам...

– Деньги меня не интересуют... – Глеб оборвал гнома. – Нам нужна апаса, и чем быстрее, тем лучше.

Гномы переглянулись между собой, и я не могла отделаться от впечатления, что эти двое заранее знали, что именно мы попросим у них за янтарь. Тем не менее, выдержав паузу и изобразив на лице досаду, один из гномов недовольно протянул:

– Это слишком дорого, то, тем не менее, мы согласны. Берем всю партию, без остатка. Однако сделка будет заключена лишь в том случае, если остальной товар окажется такого же качества.

– Вы, видимо, не совсем правильно нас поняли... – продолжил Глеб. – Каждому из нас троих требуется лечение апасой. Это и есть наша цена.

– До чужих сложностей нам нет никакого дела... – пробурчал второй гном. – Приводите сюда хоть десяток своих хворых родственников – это ваши проблемы. Мы согласны оплатить лечение только одного человека, и этого более чем достаточно. Иной цены вам никто не предложит. Если уж на то пошло, то мы доверяем вам на слово, потому как весь ваш товар мы не видели. Дело может сложиться так, что мы окажемся в убытке.

– Торговля вообще рискованное дело... – согласился Глеб. – Как я слышал, у вашего достойного племени просто-таки нюх на выгодные сделки, а иначе вы бы здесь не оказались. Так что давайте придем к общему согласию. Мы сказали вам свою цену, вы нам – свою. Только вот вы, кажется, не согласны с нашим предложением.

– Да ни один гном на такое не согласится!.. – повысил голос наш собеседник. – Ваши камни столько не стоят!

– А если хорошо подумать?

Гномы вновь переглянулись между собой. Недовольно засопев, один из них произнес:

– Мы согласны повысить цену – сделаем так, чтоб ваш человек не задержался в очереди на лечение апасой. Проще говоря – все произойдет в самое ближайшее время. Это, чтоб вы знали, тоже стоит денег, и немалых. Наше предложение более чем щедрое, и отказываться от него не станет ни один разумный человек. Учтите – мы идем на дополнительные расходы.

– Неплохо... – кивнул Глеб. – Но апаса нужна нам троим, так что...

– Вы просите слишком много! Если будете настаивать на этом неразумном решении, то вообще ничего не получите!.. – а эти коротышки не могут похвастаться особой выдержкой. – Повторяю: ваши требования чрезмерны! Нам нет выгоды заключать подобную сделку.

– Я так не считаю.

– Неизвестно, каким образом вы сумели раздобыть такое количество солнечного камня... – недовольно заскрипел второй гном. – Есть все основания сомневаться в том, что вы получили их законным путем. Если случится так, что объявится их настоящий хозяин...

– Не объявится... – отмахнулся Глеб. – А еще мне интересно, откуда стало известно о том, что у нас при себе есть немало солнечных камней? Похоже, сообщение между городами у вас налажено неплохо.

– Вы на что намекаете?.. – потемнел лицом гном.

– Ни на что... – пожал плечами Глеб. – Просто вокруг нас почему-то началось непонятное шевеление, словно намек на то, что нам следует как можно быстрей продать камни, а не то их могут просто-напросто украсть... Вам так не кажется?

– Беспочвенные подозрения не идут во благо дела... – гном потемнел лицом.

– Полностью с вами согласен.

– Кроме нас, вам никто не даст больше за сомнительные камешки, а жадность до добра не доводит... – гном разозлился всерьез. – Конечно, кроме Каэты, апаса имеется в другом городе, но и там очередь ничуть не меньше, чем здесь! К тому же до того города вам надо еще добраться, а это непросто, если принять во внимание, что дорога долгая, а на ней неспокойно – там хватает бродяг и дезертиров. Да в первый же день пути вас лишат всех ваших солнечных камней! Повезет, если живыми отпустят. Соглашайтесь на наше предложение, а не то останетесь ни с чем!

Ого, а эмоции у коротышек кипят, как незакрытый чайник! Хорошо, что хоть дым из ушей не идет.

– Если наши камни сомнительные, то почему вы так желаете их приобрести?.. – усмехнулся Глеб. – Мне, в отличие от вас, цена кажется разумной.

– С некоторыми людьми очень сложно говорить, они не понимают доводов здравого смысла... – гном еле сдерживался. – Даю вам сутки на раздумье. Или вы соглашаетесь на нашу цену, или с завтрашнего дня наше предложение теряет прежнюю силу – мы пересмотрим оговоренную цену в сторону уменьшения. К тому же не забывайте, что все ваши солнечные камни находятся в нашем банке.

– Вы нам угрожаете?.. – поинтересовался Глеб.

– Нет. Я всего лишь призываю вас хорошо обдумать наш разговор, и сделать правильный вывод. И не думайте, что вы сумеете продать солнечные камни кому-то другому – в этом городе у нас достаточно влияния, так что подобное у вас вряд ли получится. В лучшем случае их у вас возьмут за бесценок и для продажи принесут нам... Так что ждем вашего решения.

Недовольные гномы ушли, и Глеб закрыл за ними дверь.

– Не знаю, можно ли их дожать, но я все же постараюсь это сделать... – Глеб потер лоб. – Думаю, наш разговор с коротышками еще не окончен. Вновь придут, никуда не денутся. Янтарь им нужен, иначе бы они не вели с нами долгих разговоров.

– Надеюсь, что так и есть... – отозвалась я.

– Кстати, Кирилл, как твоя нога?

– Куда лучше. Еще сутки – и смогу бежать... – бодро отрапортовал тот.

– Меня и обычный шаг устроит.

Однако следующим посетителем у нас был старшина стражников, мужчина средних лет с простым лицом и умными глазами. Видимо, хозяину гостиницы поневоле пришлось рассказать страже о том, что здесь произошло ночью. Впрочем, случившееся все одно было не утаить – многие наслышаны о неудачной попытке ограбить постояльцев «Птицы и вертела», и весть о произошедшем разнеслась далеко. Мужчина расспросил нас о ночном происшествии, а потом вздохнул:

– Вы люди приезжие, многое тут не знаете. Не мое дело вам советовать, но если к вам привязались эти парни – я имею в виду тех, кто хотел к вам забраться...

– Вы их знаете?

– Могу предположить, кто это был. Там люди серьезные, в авторитете, а вы их зверька обидели. Чтоб вы знали – эта милая зверюшка, если разозлится, то и своих хозяев может крепко покусать и расцарапать, и к тому же навсегда выйти из повиновения... Скорей всего, так и произошло, а потому зверька, скорей всего, пришлось пристукнуть – не могу утверждать, что подобное меня огорчает. В общем, те разозленные парни от вас так быстро не отстанут, а мне очередные неприятности не нужны – наш градоначальник требует, чтоб в городе был порядок, и ему нет дела до того, каким образом мы должны поддерживать этот самый порядок. Вот нам, грешным, и приходится крутиться. Я, конечно, не собираюсь вас учить, но...

– Все настолько серьезно? Из-за какого-то зверька?!

– Не буду впадать в подробности, но если бы вы знали, сколько стоит такая длиннолапая зверюшка...

– Понял.

– Вот и хорошо. Днем вам особо опасаться нечего, но с наступлением ночи советую не злоупотреблять прогулками. Можно пропасть с концами.

Получив пару золотых, старшина стражников ушел, а Глеб лишь покачал головой:

– Н-да... Ладно, разберемся и с ними, хотя если этот человек сказал правду, то от людей, у которых имелся тот милый зверек, можно ожидать чего угодно.

– А что говорят об этом твои тараканы в голове?.. – улыбнулся Кирилл.

– Они, заразы, сидят там, спокойно жрут опилки, и думать ни о чем не хотят... – подосадовал Глеб. – Чего-то выжидают...

Днем к нам пришел хозяин гостиницы со своим работником, который отремонтировал нам окно, снял старую пленку и натянул новую. Отчего-то мне показалось, что хозяин «Птицы и вертела» хотел предложить нам переехать в другую гостиницу, но все же мужчина промолчал.

Однако стоило хозяину с работником уйти, как к нам пришли нежданные гости – эльфы. Вот уж кого я меньше всего ожидала увидеть! Надо сказать, что вблизи эльфы оказались еще красивей – стройные фигуры, белоснежная кожа, зеленые глаза, светлые волосы, совершенные черты лица... Любой земной кутюрье за таких моделей отдаст любые деньги – на них самая странная и причудливая одежда будет смотреться просто изумительно... Ой, что-то я совсем не о том думаю!

Эльфов было двое, причем один из них, похоже, находился в более чем солидном возрасте, а второй был куда моложе. Молча посмотрев на нас, тот эльф, что постарше, произнес певучим голосом:

– Я – Элрейанд Звенящий Дождь, а со мной – Аймарлан Серебряный Рассвет.

– Очень приятно... – вразнобой отозвались мы. Не знаю, что думает Глеб, но у меня не было неприязни к этим красивым людям.

– Правду говорят, что у вас есть слезы деревьев?.. – Элрейанд сразу перешел к делу.

– Да... – кажется, даже Глеб немного растерялся. Понятно, что эльф имеет в виду янтарь. А что, вполне подходящее название... – Это правда.

– Покажите их нам.

Глеб без возражений протянул эльфам янтарь, и те какое-то время держали его в своих ладонях, а затем я увидела подобие улыбки на их невозмутимых лицах.

– Верно, это слезы древних деревьев... – заговорил эльф. – Я ощущаю их тепло, и даже могу увидеть те деревья, что их пролили, только эти деревья мне незнакомы. И речь их мне непонятна... Странно... Вы тоже отличаетесь от тех людей, которые находятся вокруг нас.

В ответ Глеб лишь пожал плечами – мол, вам видней. Впрочем, эльфам наш ответ и не требовался.

– Много у вас этого солнечного камня?.. – спросил эльф.

– Да.

– Слезы древних деревьев – это великое сокровище для нашего народа... – продолжил эльф. – И мы должны их получить... Беда в том, что сейчас у нас нет достойной оплаты за такое богатство, но, думаю, мы сможем придти к согласию.

– Буду рад услышать то, что вы нам предложите.

– Для начала мне нужно вам кое-что пояснить...

Как оказалось, наши гости принадлежат народу Золотых Дубов, и до недавнего времени обитали в огромном лесу, располагающимся меж двумя соседними странами. Не сказать, что отношения эльфов и людей были идеальными, но при решении сложных вопросов они всегда находили компромисс. Проще говоря – каждый жил своей жизнью, стараясь не осложнять отношений с соседями.

А потом пришла война, и так случилось, что лес, в котором обитал народ Золотых Дубов, большей частью оказался сожжен, причем огонь в лес пускали нападавшие, то есть викасы – надо сказать, что лес поджигали как огнедышащие виверны, так и сами викасы. Возможно, в иное время у них не получилось бы нанести такой урон священному лесу, но в тот год, как назло, стояло на диво сухое лето, и без дождей, так что нападавшие смогли устроить настоящий огненный ад. Если же принять во внимание, что эльфы больше всего на свете боятся огня, то можно понять, какая трагедия произошла в жизни этих красивых созданий.

К несчастью, в бушующей огненной стихии погибло немало эльфов, да и викасы, видя убегающих детей леса, расправлялись с ними безо всякой жалости. Да уж, потерять родной лес – свой дом, и множество соплеменников... В этой ситуации эльфам можно только посочувствовать. Непонятно по какой причине викасы ненавидят эльфов, так что ни о каком примирении между ними и речи не шло.

Если учесть, что первым делом выжигалась середина леса, деля его как бы надвое, то народ Золотых Дубов поневоле был вынужден разделиться. Часть эльфов пошла на запад, то есть туда, где мы сейчас находимся, а вторая часть отправилась на восток, туда, где есть нетронутые чащи, цветущие луга и непроходимые леса. Называется это место – Заповедные земли. Более того: люди стараются лишний раз не посещать те далекие края. Живущие там эльфы дали приют погорельцам, и народ Золотых Дубов стал обживать новые места. Теперь у тех эльфов, что оказались здесь, только одна мечта – отправиться к своему народу, в те далекие места и зажить там прежней жизнью. Конечно, если это получится...

– И что вам мешает пойти туда?.. – поинтересовалась я, когда эльфы замолкли.

– Причин много, и едва ли не главная из них – сейчас тот лес, в котором мы когда-то обитали, по договору людей, заключенным по окончании войны, перешел к викасам. Идти сейчас по нему – для нас это равно самоубийству... – покачал головой эльф. – К тому же поговаривают, что хотя война и закончена, но викасы все еще не успокоились, желают воевать. Им мало тех земель, что они получили, хотят еще...

– А иного пути нет?

– Почему же, есть и окружной путь, но очень длинный. Так что нам надо собраться с силами, найти деньги, чтоб нанять охрану, и лишь только после этого можем отправиться в дорогу. Все же нас, эльфов, здесь осталось немало, так что путешествие будет непростым, да и времени на него уйдет порядочно... Правда, это произойдет не так скоро, как бы нам того хотелось, но мы все равно соединимся со своими родными.

– Это все, конечно, интересно, и мы вам искренне соболезнуем... – Глеб был – сама вежливость. – Только какое отношение все это имеет к нам?

– Прямое. Нам нужны слезы деревьев, а вам, как мы поняли, здоровье. Думаю, мы можем быть полезны друг другу.

– Откуда вам известно о...

– Гномы очень практичные и жадные люди, но в то же время не всегда могут сдержать свои эмоции... – тонко улыбнулся Элрейанд. – Особенно когда они всерьез рассержены. Те двое, что были у вас, оказались весьма разочарованы состоявшейся беседой, и не сочли нужным скрывать это от окружающих.

– Не сомневаюсь, что это было в высшей степени невежливо... – улыбнулся Кирилл.

– Совершенно верно.

– Представляю, что они о нас говорили!.. – хмыкнул Глеб.

– Боюсь, что в полной мере вам это не представить. Мне продолжать?

– Я нахожу наш разговор очень интересным... – кивнул головой Глеб.

Когда эльфы через какое-то время ушли, нам оставалось только думать над их предложением. Оно было таким: мы должны доставить наш янтарь в Заповедные земли, и там, как оплату, мы получим лечение апасой. Как сказали эльфы: в тех дальних местах есть апаса, только о ней не принято говорить посторонним. На наше вполне обоснованное сомнение Элрейанд лишь вздохнул: в Заповедные земли пришло немало эльфов, получивших серьезные ожоги, когда викасы подпалили их лес, но сейчас все они абсолютно здоровы. Понятно, что просто так, за красивые глаза, нам никто не поможет, но солнечный камень решит все.

Казалось бы, мы получили прекрасное предложение, но, как известно, дьявол, как всегда, таится в деталях.

Прежде всего, почему мы должны нести янтарь в Заповедные земли, а не отдать его здешним эльфам? Тут тоже все непросто: кое-кто из людей относится к эльфам без особой симпатии, да и гномы вносят в это свою лепту. Если станет известно, что янтарь находится у эльфов, то нет сомнений, что его изымут тем или иным образом – гномы не любят отдавать то, что заранее считают своей собственностью, а для этого у них есть средства и связи. Так что когда станет известно, что мы ушли, то коротышки будут весьма недовольны, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Далее: эльфы укажут нам кратчайший маршрут, по которому нам следует идти к Запретным землям. Все бы ничего, но этот путь достаточно опасен, так что нам во многом придется положиться на удачу и сообразительность.

Это было не все, о чем нам говорили эльфы, но остальное я как-то умудрилась пропустить мимо ушей – главное, у нас появился шанс получить то, для чего мы и заявились в этот мир! А ведь я, если честно, стала опасаться, что у нас ничего не выйдет...

– Ну, господа хорошие, что скажете?.. – поинтересовался Глеб, заперев дверь за нашими гостями.

– Эти эльфы – они очень красивые... – произнесла я.

– Ах, девушки такие ветреные!.. – развел руками Глеб. – А если говорить серьезно?

– Думаю, стоит согласиться. Даже раздумывать не стоит.

– Ясно. А ты, Кирилл, что скажешь?

– На первый взгляд все неплохо, хотя... Надеюсь, они не врут гладко и красиво, как кандидаты на выборах.

– Согласен... – протянул Глеб. – Ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад... Лена, надеюсь, ты помнишь, что это цитата из Пушкина? Ладно, не обижайся, я пошутил. Мое мнение: у нас, скорей всего, нет иного выхода, как согласиться с предложением этих красавцев. В иное время я бы еще подумал над их словами, взвесил все «за» и «против», но если вспомнить, что нам сказал старшина стражников... Грубо говоря – нам надо рвать когти из Каэты. Завтра утром эльфы придут за окончательным ответом, хотя, на мой взгляд, они в нем не сомневаются.

У меня тоже сложилось точно такое же впечатление, но говорить об этом я не стала.

– В общем, так... – продолжил Глеб. – Если повезет, то после этого мы сразу же покинем этот город. Кирилл, ты сможешь идти?

– Конечно!

– Вот и хорошо. Ну, а сегодня никто из нас из комнаты – ни ногой, доедим и допьем то, что осталось. Ночью дежурим, хотя не думаю, что к нам снова полезут через окно. В общем, завтра отправляемся в путь-дорогу...

Лично я против подобного ничего не имею.