Вернёмся домой

Глава 24

В некотором роде нам, можно сказать, повезло еще раз: артельщики, в благодарность за свое спасение, подсказали нам, как можно побыстрее добраться до обжитых мест, и к кому, в случае чего, имеет смысл обратиться за помощью. Артельщикам за это, конечно, большое спасибо, но полностью полагаться на этих людей все же не стоит, да и края здесь такие, что безоглядно доверять никому не следует.

Вот потому-то когда мы выбрались к неширокой грунтовой дороге, почти полностью заросшей невысокой травой, то вначале обрадовались, а потом поняли, что тут далеко не так безопасно, как бы нам того хотелось. По словам Глеба, желающих поживиться дорогими камешками артельщиков в этих краях должно хватать, а потому нам по-прежнему не стоит ослаблять внимание. Да и колеи на этой заросшей грунтовой дороге были все же видны – похоже, иногда по ней ездят, причем на телегах.

День закончился без новых происшествий, и на следующий день мы с утра пораньше вновь отправились в путь. Уже через несколько часов мы стали замечать, что трава на дороге стала чуть более утоптанной, затем подле дороги мы увидели небольшой крепкий домик – как нам сказали все те же артельщики, в таких домишках здесь живут охотники, и подобных домиков на нашем пути будет еще несколько. Не сомневаюсь, что наше появление на заросшей стезе не осталось незамеченным, но к нам никто не подходил, и того, чтоб вслед за нами кто-то шел – этого мы тоже не заметили, хотя с полной уверенностью говорить об этом не стоит.

Что ж, если нам сказали правду, то через какое-то время мы должны выйти к деревеньке под названием Скресток – там пересекается несколько дорог (которые, на мой взгляд, правильней назвать тропинками), потому и название такое. Если можно так выразиться, то Скресток – это что-то вроде небольшого поселения, находящегося в этой глухомани. Только вот не стоит мечтать о том, что в той деревне можно обзавестись лошадью – без них в крестьянском хозяйстве не обойтись, их не продадут даже за очень большие деньги.

До деревеньки мы добрались лишь ближе к вечеру. Впрочем, еще при приближении к ней на нас чуть пахнуло печным дымом, затем стали попадаться пастбища, с которых подростки гнали домой скотину, а потом показалась и сама деревушка, с довольно-таки большими домами, подле которых находились огороды. Похоже, мы наконец-то добрались до более-менее обжитых мест, пусть даже деревенька была сравнительно небольшой, всего десятка полтора-два домов. При виде нас люди отрывались от работы и настороженно-любопытно смотрели на нас, а кое-кто из детишек даже пошел вслед за нами, чтоб получше рассмотреть пришлых. Да уж, совсем как в старой песне – «от людей на деревне не спрятаться...». Похоже, что появление посторонних людей в этих местах – явление нечастое, настоящее событие посреди однообразно текущих дней, так что местным сегодня будет о чем поговорить.

Постоялый двор долго искать не пришлось – все дороги шли как раз к нему. С виду это был самый обычный деревенский дом, разве что больше раза в два. Над входом была приколочена доска, на которой было выведено «У дороги» – похоже, это и есть название здешнего постоялого двора. Внутри тоже все оказалось обычным: большой зал, несколько длинных столов, скамейки... За столами сидели всего несколько человек, и перед каждым стояла большая кружка – похоже, это постоянные посетители, а остальные гости придут чуть позже, когда на землю упадут первые сумерки и люди закончат с текущими дневными делами. Можно не сомневаться, что вечерние посиделки на постоялом дворе – это едва ли не обязательная часть здешнего вечернего досуга, где обсуждают все последние деревенские новости. А еще здесь вкусно пахло свежим хлебом, и у меня от этого запаха только что в животе не заурчало.

Высокий мужчина, стоящий у двери, ведущей на кухню, повернулся на звук открываемой двери и окинул нас цепким взглядом. Похоже, это и есть владелец постоялого двора.

– Здравствуйте, гости дорогие... – произнес мужчина. Судя по голосу, мы, и верно, имеем дело с хозяином. – Что желаете?

– Нам бы переночевать. Нужна комнатка на троих до завтра.

– Конечно... – кивнул головой тот. – С вас три серебряных монеты.

– А это не слишком?.. – приподнял брови Глеб. Он прав – для здешних мест цена была просто грабительской. В переводе на наши земные реалии, это как плата за номер-люкс в дорогом отеле.

– Если будете проситься к кому-то на постой, выйдет не дешевле... – пожал плечами мужчина. – Только вам придется поискать того, кто согласится пустить вас к себе – у нас чужаков не любят.

Хм... – подумалось мне. Мог бы и прямо сказать, что никто из обитателей этой деревушки не пустит нас на порог – для гостей имеется постоялый двор, куда и должны идти пришлые. Хозяин здешней гм... гостиницы имеет в этой деревушке немалую власть, а потому спорить с ним никто не рискнет.

– Хорошо, пусть будет три серебряных монеты... – согласился Глеб. – Еще неплохо бы поужинать.

– Есть каша и мясо, а еще окорок...

– Принесите свежий хлеб и сыр. Хлебный дух уж очень хорош!

– У нас и пиво неплохое...

– Лучше воды.

– Воды, значит?.. – приподнял брови хозяин. – Ну, ваше дело, что пить будете.

Мы уселись за один из столов, и разбитная девица притащила нам три неаккуратных ковриги хлеба и кувшин с водой. Несмотря на дивный запах, на вкус теплый хлеб оказался так себе, пресным, да к тому же был приготовлен не из чистой муки, а с добавлением немалого количества каких-то молотых трав: похоже, в здешних местах мука – довольно-таки дорогое удовольствие. Тем не менее, лично мне хлеб показался неплохим, а уж если учесть, что мы сегодня утром подчистую прикончили остатки той еды, которую нам дали с собой в дорогу эльфы... В любом случае, сейчас каждый из нас был рад даже такой простой пище. Почему мы ограничились хлебом и водой? Просто иначе поступать не следовало. Дело в том, что артельщик предупредил нас: хозяин здешнего постоялого двора – еще тот прощелыга, к тому же во всей округе пользуется немалым авторитетом, и с ним нужно быть поосторожнее. Намек был ясен без долгих пояснений: владелец сего заведения может сыпануть что-то крайне вредное в еду или в питье, так что лучше не рисковать, стоит обойтись самой простой едой, и именно это мы и сделали.

Пока мы расправлялись со своим нехитрым ужином, на постоялый двор стали подходить люди. В основном это были мужчины, но хватало и женщин, пришедших посмотреть на нежданных гостей. Под пристальным взглядом жителей деревушки я чувствовала себя неуютно, и больше всего мне хотелось уйти в отведенную нам комнатку, но догадывалась, что так просто, без расспросов, нас не отпустят. Понимали это и мои спутники, недаром Глеб чуть наступил мне на ногу – мол, если что, положись на меня, а Кирилл, в свою очередь, положил свою ладонь на мою... Стало немного легче, но все одно нам было не по себе.

– А скажите-ка нам, люди добрые, кто вы такие и откуда пришли?.. – внезапно обратился к нам кряжистый мужик, севший напротив нас.

– Просто прохожие... – пожал плечами Глеб.

– Место у нас такое, что просто прохожих тут не бывает, и без дела люди в этих местах не ходят... – продолжал мужик, неприятно ухмыляясь. Этот человек не понравился мне с первого взгляда – вроде не старый, но заросший кудлатой бородой, да и взгляд у него тяжелый. – Кто золото по лесам ищет, кто камни дорогие копает, и кого свой интерес имеется... Вы из каких будете?

Не знаю почему, но после этих слов у меня по спине словно легкий холодок пробежал. У тех людей, что собрались на постоялом дворе, глаза холодные, лица улыбчивыми тоже не назовешь, да и сама атмосфера в зале какая-то нехорошая. Такое впечатление, будто в воздухе разлита неприязнь.

– Ни то, ни другое мы не искали... – спокойно ответил Глеб. – У нас свои дела, которые к старателям не имеют никакого отношения. Не верите? Зря. Вы на наши руки посмотрите. Похоже, что мы ими в земле ковырялись?

Надо сказать, что после лечения апасой кожа на ладонях у каждого из нас стала просто идеальной – ровная, гладкая, чистая. Конечно, во время обратного пути по лесу на наших руках успело появиться немало ранок, ушибов и царапин, но все же при взгляде на эти ладони любому было ясно, что физическим трудом никто из нас не занимался. А уж если сравнить наши ладони с натруженными руками крестьян, то отличие было просто разительным.

– Оно так... – неохотно согласился мужчина. – Смотрю на вас – гладкие вы, холеные... Из благородных будете?

– Не совсем.

– Тогда чего вам здесь надо? Вынюхиваете что? У нас любопытных не любят...

– А тех, у кого нос длинный, на дух не выносят... – добавил еще кто-то. – Без этого самого носа оставляют, и еще кое без чего, чтоб другим неповадно было.

Напряжение, словно разлитое в воздухе, становилось просто ощутимым. Эти люди – они что, нас в чем-то подозревают? Похоже, что так... А еще, судя по всему, нам здесь не рады, и даже не пытаются это скрыть. К тому же жителей деревушки в этом зале сейчас собралось десятка четыре, не меньше – если разом навалятся, то нам от них не отбиться.

– Ну, чего молчите?.. – продолжал нагнетать мужик. – Правду боитесь сказать?

– Что ж, раз дело обстоит так... – вздохнул Глеб и посмотрел на нас с Кириллом. – Уж извините меня, но правду я скажу.

– Так говори, чего умолк?.. – рявкнул мужик.

– В общем... – Глеб вытер со лба пот. – Эти двое – они церковники, вернее, пока еще послушники, а меня им дали как охранника.

– Чего?! – кажется, такого ответа никто не ожидал.

– А вы на них поглядите, и все поймете сами! Они ж из тех, кто над книжками сидят да молятся, других порицают, а сами палец о палец не ударят...

По словам Глеба, после окончания войны (вы ведь о ней знаете, верно?) кто-то из правителей нашей страны решил, что все случившееся – это результат того, что народ стал отходить от истинной веры, и церковь полностью поддержала это мнение. Церковники и раньше имели большое влияние на сильных мира сего, а теперь их власть стала только увеличиваться, так что и вам, люди добрые, услышанное стоит принять во внимание, и сделать нужный вывод. Об этом можно говорить долго, ну да сейчас речь о другом. Дело в том, что одному из тех умников, что стоят во главе церкви, пришла в голову мысль многократно увеличить количество монастырей и храмов – дескать, если будет больше святости, то и страна будет лучше защищена. Против такого предложения никто из власть держащих не возражал, и потому было велено разослать послушников по всей стране, чтоб те толком все посмотрели, заглянули в самые дальние уголки, а по возвращении написали, где и в каких местах, по их мнению, следует в ближайшее время начать воздвижение Божьих храмов...

Положа руку на сердце, объяснения Глеба были нелепыми и нелогичными, которые можно легко опровергнуть, только вот он сыпал подробностями и говорил столь уверенным голосом, что ему поневоле хотелось верить. А уж когда он поведал, как мы заблудились в лесу и еле оттуда вышли – вот тогда напряженность в зале если не пропала, то заметно снизилась.

– Так говоришь, не подходят наши места под строительство монастыря?.. – обратился к нам хозяин постоялого двора.

– Пока еще нет, в здешних лесах слишком много нечисти, и для начала ее надо изгнать, а дело это непростое, долгое... – жестко отчеканил Кирилл. Ого, а голос-то у него какой холодный!

– Так изгоняйте, мы ж не против... – пожал плечами мужчина. – Сами рады будем, если в лес без опаски ходить станем.

– Это дело долгое и непростое... – нахмурился Кирилл. – А вот часовенку на перекрестке вам обязательно поставить надо, и чем скорей это произойдет, тем лучше для вас...

– Так ты у них, значит, охранник... – хозяин постоялого двора посмотрел на Глеба. Все ясно: как только разговор зашел о том, что деревенские жители на свои деньги должны поставить часовенку, так разговор сразу стоит перевести на другое.

– Есть такое дело... – вздохнул Глеб.

– Этим он свои грехи отрабатывает...– все так же холодно ответил Кирилл.

– Это какие?

– Любопытство не доводит до добра, но чтоб вам стало ясно, чем этот человек занимался ранее, и чтоб вы поняли всю глубину его грехов... – поморщился Кирилл. – Я говорить об этом не хочу, пусть он сам покажет вам что-либо из того, чем раньше зарабатывал на свою неправедную жизнь.

– Как скажете... – не стал возражать Глеб. – Я, было дело, по молодости много чего натворил, например, за деньги в кулачных схватках участвовал, но сейчас этим заниматься не стану – зарок дал без причины в драки не влезать. Так сразу и не решишь, что вам можно показать, хотя... Вот что... – Глеб повернулся к хозяину постоялого двора. – Принести сюда три одинаковых деревянных стакана.

– Зачем?.. – не понял тот.

– Увидите...

Не прошло и минуты, как Глеб перевернул принесенные стаканы, под один из них спрятал шарик, скатанный из хлебного мякиша, после чего обратился к крестьянам, которые столпились возле нашего стола.

– Каюсь, этим я когда-то на жизнь зашибал... Смотрите, тут все просто: я с кем-то ставил на кон по денежке. После этого двигаю стаканы, и тот, с кем я играю, должен угадать, под которым стаканом находится шарик. Ты угадал – значит, выиграл, забираешь денежки, а если не угадал – я их забираю.

Похоже, Глеб решил показать здешним жителям жульническую игру под названием «наперстки». Однако! Надеюсь, он знает, что делает...

– Чего там угадывать-то!.. – скривил губы в усмешке кряжистый мужик, который по-прежнему не сводил с нас неприязненного взгляда. – Дело простое!

– Вот и проверим... – хмыкнул Глеб, двигая стаканы с места на место.

– Никаких денег!.. – отчеканил Кирилл. – Иначе опять долго каяться придется!

– Не, мы играем на интерес... – затряс головой Глеб. – За деньги ни в жизнь, я ж клятву дал!.. Итак, где шарик?

– Тут... – ткнул пальцем кряжистый мужик в один из стаканов. – А что тут гадать? Я ж видел, куда ты шарик спрятал!..

Нужно было видеть удивленное лицо мужика, когда под выбранным им стаканом ничего не оказалось, а шарик (вот диво!) нашелся под другим стаканом.

– Как это так?.. – не понял он, а Глеб в ответ лишь развел руками.

– Вот, если б мы играли на деньги, то я бы выиграл...

– Давай по-новой!.. – скомандовал кряжистый, но не угадал и во второй раз. Столпившиеся вокруг стола люди зашумели, но в голосах уже не было враждебности – скорее, тут слышался явный интерес к необычному развлечению.

– А ну еще раз!.. – вошел в азарт кряжистый мужик, но тут поднялся Кирилл.

– Мы уходим, так что укажите, где находится отведенная нам комната... – обратился он к хозяину постоялого двора. – Я не желаю присутствовать при этом недостойном занятии.

– Сейчас вас отведут...– кивнул головой тот, не сводя глаз с Глеба, который вновь стал передвигать стаканчики с места на место – кажется, азартная игра захватила всех.

Да уж, о маленькой комнатушке, в которую нас отвели, можно было сказать только одно – минимализм в чистом виде: голые стены, небольшое оконце, затянутое какой-то мутной пленкой, три узких топчана, стоящие рядом, на каждом вместо матраса большой мешок, набитый соломой... Хотя по сравнению с тем, где нам приходилось ночевать, здесь еще терпимо.

Усевшись на один из топчанов, я спросила у Кирилла:

– Может быть, до меня что-то не доходит, но тебе не кажется, что игра в наперстки – это опасно в первую очередь для Глеба? Неужели без этого нельзя было обойтись?

– А ты не поняла?.. – удивился Кирилл. – Нам еще Хриплый намекнул едва ли не в открытую, что в этом поселке надо быть поосторожнее. Любому мало-мальски осмотрительному человеку с первого взгляда понятно – здесь все не просто. Народ в поселке живет довольно бедно, да и с чего взяться богатству? Огороды тут не ахти какие большие, охота приносит пропитание, но не деньги, жизнь непростая, хватает только на самое необходимое, так что излишней деликатностью к чужакам здешние люди вряд ли обременены, и заработать несколько лишних монет без особых трудов тут вряд ли кто откажется. Посуди сама – трое одиноких путников, и не исключено, что у них при себе есть деньги, золото или драгоценные камни, которые явно не прочь забрать в свой карман местные жители. Скорей всего, такую добычу складывают в общий котел, и каким-то образом делят на всех. Конечно, в пересчете каждого получается не так и много, но это лучше, чем ничего. Естественно, местные жители имеют опаску насчет того, как бы об их делах не стало известно посторонним. Вряд ли здешние люди занимаются разбоем в прямом смысле этого слова, но и не считают подобное большим грехом.

– Круговая порука?

– Можно и так сказать. Разумеется, есть и другие старатели, вроде того же Хриплого – не думаю, что его тронут, все же некие правила существуют даже здесь, или же здесь со старателями заключен некий негласный договор... А вот насчет сошки помельче, или кого-то пришлого – не уверен, что с теми бедолагами ничего не случается. Думаю, что в здешних краях бесследно пропал уже не один десяток старателей, и вряд ли их кто-то хоть когда-то отыщет их следы.

– Знаешь, у нас в Сибири все есть пословица: тайга – закон, медведь – прокурор. Похоже, она актуальна и здесь.

– Не только... – усмехнулся Кирилл. – Помнишь, я как-то упоминал о том, что в свое время посетил Бразилию – мы приобретали партию турмалинов... Так вот, я разговаривал там с одним почтенным и очень уважаемым старым сеньором, который в молодости начинал свое дело по торговле драгоценными камнями самым обычным старателем. Наш разговор был небезынтересным, и, помимо всего прочего, я узнал, что в Бразилии есть сходная поговорка, хоть и немного другая, которая звучит так: «La capa del cielo e la ciencia». В переводе на русский язык она звучит примерно так: «Закон джунглей – это джунгли». Ты не находишь, что в этих поговорках есть нечто сходное?

– Похоже, тот почтенный сеньор и сам в молодости был не промах.

– Не без того, хотя он, спустя годы, вспоминает свою непростую молодость и бурную жизнь с неким романтическим флером и ностальгической ноткой... Ну, это дело прошлое, а что касается нашего настоящего... Не знаю как ты, а я просто чувствовал, что местные смотрят на нас, как на предполагаемую добычу. Тут уж поневоле пришлось разыгрывать представление, благо в последнее время мы с Глебом стали понимать друга с полуслова. Вначале Глеб на скорую руку придумал историю, в которую, без сомнений, поверили далеко не все (и я их могу понять), но все же в какой-то мере снизило неприязнь к нам. Ну, а после этого нужно было как-то отвлечь внимание здешних жителей, чтоб они не стали задавать неудобные вопросы, и игра в наперстки подошла для этого как нельзя лучше. Когда человек в азарте, ему не до расспросов.

– Хоть бы там до неприятностей не дошло!

– Надеюсь, Глеб что-нибудь придумает...

Глеб вернулся только после полуночи, а мы к тому времени уже не знали, на что и подумать. Кирилл несколько раз выглядывал в зал, но там было настоящее веселье – в наперсток играли аж на трех столах, и в окружении зрителей, но больше всего людей толпилось возле Глеба. Без сомнений – сегодня он был звездой этого поселка.

– Как ты долго!.. – вырвалось у меня, когда Глеб, наконец, пришел к нам. – Надеюсь, все в порядке?

– Я тоже на это надеюсь... – Глеб прилег на узенький топчан. – Знали бы вы, как я сегодня умаялся! Тут с развлечениями небогато, так что на азартную игру обитатели сей деревушки подсели едва ли не сразу.

– Фи... – я картинно приложило ладонь ко лбу. – Молодой человек, как вы могли принести в столь тихий мир азарт и алчность? Это более чем неделикатно с вашей стороны!

– Вынудили обстоятельства... – усмехнулся Глеб. – Есть такие шоу, которые не переплюнешь, и танцевать там будут все.

– До ставок на деньги не дошло?.. – поинтересовался Кирилл.

– Пока еще нет, хотя с полной уверенностью утверждать это не могу. Пока что видел ставки только на пиво, хорошо хоть, что это были не кружки, а стаканы. Хозяин постоялого двора за сегодняшний вечер должен очень неплохо заработать на здешней бурде, ошибочно именуемой хмельным напитком. Я, правда, здешнее пиво в рот брать нее стал, хотя мне его настойчиво предлагали – запах от этого пойла идет мерзкий. Ну, а чтоб больше не подсовывали кружки с этой гадостью, пришлось сообщить с горестным видом, что я дал обет пить только воду. Мне посочувствовали, а вот кое-кому из крестьян излишнее количество пива язык развязало...

– И что именно ты узнал?

– Ничего нового, если не считать того, что нам лучше оказаться как можно дальше от этого не очень гостеприимного места. Впрочем, это вы и сами хорошо понимаете.

– А где ты так научился так хорошо играть в наперсток?

– Да какое там хорошо! Так, знающие люди поучили немного на троечку с минусом.

– И зачем тебе это было нужно?

– Скажем так: для спортивного интереса. Дело в том, что когда-то один мой знакомый (кстати, толковый человек) попал в более чем неприятную историю: молодой парень-наперстночник вытряхнул из него все, вплоть до последней копейки, причем знакомый, оставшись на мели, хотел играть еще и еще. Как он позже сказал: дескать, невольно проверил на себе истину, широко известную в узких кругах – лох не мамонт, лох не вымрет. Вот тогда-то я с этим делом и решил разобраться, просто выяснить для себя, как работают те ловкачи... Кстати, для справки: у настоящего наперсточника выиграть невозможно. Чтоб сие чудо произошло в реальности, надо одну его руку засунуть в мясорубку, и вдобавок держать у виска этого шустрика заряженный пистолет – вот тогда еще можно рассчитывать на то, что не проиграешься в пух и прах.

– Это все весьма познавательно, но что будем делать дальше?

– Уйдем отсюда с утра, и желательно пораньше. Деревня встает рано, как у нас говорят – с петухами, вот и мы не станем задерживаться, а дальше будет видно... Дежурство, естественно, никто не отменял, а дверь на всякий случай подопрем одним из топчанов. Вроде все спокойно, но чем черт не шутит, пока Бог спит...

Ночь прошла без происшествий, если, конечно, не считать того, что крестьяне разошлись еще не скоро, да и шумели громко. Ну, а утром, едва немного рассвело, мы собрались уходить. Хозяин постоялого двора уже был на ногах – похоже, он тоже не любитель долго спать.

– Уходите?.. – поинтересовался он. Хм, можно подумать, у него в этом есть какие-то сомнения.

– Да, нам пора... – Глеб положил на стол несколько серебряных монет. – Хозяин, нам бы еще вашего хлеба в дорогу...

– Может, что-то еще возьмете?

– Нельзя... – вздохнул Глеб. – Рады бы, но до конца пути у нас обет воздержания – только хлеб и вода.

– Ну-ну, воля ваша...

Когда мы покидали деревушку, то я просто чувствовала, что вслед нам смотрят люди. Уйти бы отсюда поскорей, уж очень не хочется быть в центре внимания. Очень скоро деревня скрылась за деревьями, вновь пошли поля и пастбища, но и они сменились лесом, стоящим стеной по обеим сторонам дороги. Надо отметить, то дорога, ведущая из деревни, не выглядела уж очень заброшенной – похоже, что жители Скресток иногда ездят по ней. Кажется, все хорошо, но Глеб то и дело оглядывается по сторонам.

-Тебя что-то тревожит?.. – спросил Кирилл, который тоже обратил внимание на поведение Глеба.

– Надеюсь, что я просто излишне подозрителен...

К сожалению, опасения Глеба подтвердились. Мы отошли от деревни не более километра, когда из высокого кустарника на дорогу перед нами вышли три человека. Не знаю почему, но я ничуть не удивилась, увидев перед собой все того же кряжистого мужика с кудлатой бородой. Рядом с ним было еще двое, и вся эта троица внешне чем-то смахивала между собой – все крепкие, здоровые, с мрачными лицами. Похоже, одна семейка. Все бы ничего, но двое держали в руках топоры, а у третьего в руках был крепкий заостренный кол. Как говорится, комментарии излишни...

– Ну, вот что... – кряжистый мужик сразу перешел к делу. – Если жить хотите, то складывайте все, что у вас есть, в кучу, и отходите в сторону.

– И не стыдно вам Божьих слуг обижать?.. – поинтересовался Глеб. – Грех ведь...

– Видали мы таких святош... – усмехнулся кряжистый.

– Не болтай, и делай, что сказано, а не то я тебе сейчас башку отрублю... – шагнул к нам его приятель. Судя по туповатому лицу этого человека, подобное действо для него, и верно, не доставит никаких моральных страданий.

– Не надо, я и так все отдам... – Глеб скинул с плеч свой дорожный мешок. – Вот...

Однако мешок, вместо того, чтоб упасть на землю, полетел в одного из той разбойничьей троицы, ударив того по голове. Этого мгновения Глебу вполне хватило для того, чтоб оказаться за спиной у мужика с колом в руках... Один взмах – и тот стал оседать на землю, а Глеб, ловко перехватив кол, сделал несколько взмахов, и все нападавшие оказались лежать на земле.

– Как ты их... – вырвалось у меня.

– Никогда не был особым поклонником кун-фу, но кое-чему меня учили... – Глеб отодвинул ногой топоры. – Правда, особым мастерством я не блистал, это просто не мое... Э, мужики, не вздумайте вставать и не злите меня, а не то я вас еще раз этим колом приласкаю! Может, и не убью, но руки-ноги переломаю, а сейчас лето, самая работа... Ну что, поговорим, или начать вам кости ломать?

– Как это ты нас так... – кряжистый мужик, лежа на земле, выглядел ошарашенным.

– Я ж вам уже говорил – меня для охраны наняли, вот я и охраняю. А вы что к нам полезли?

– А то вам не ясно...

– Разбойничаете, значит... – сделал вывод Глеб. – А ведь это грех, и за него должно быть наказание.

– Да мы вас...

– Пока что я вас... Э, ты куда?.. – и один из троицы, сунувшийся, было, за топором, получил колом по спине. Как видно, удар был ощутимым, потому как пострадавший взвыл дурным голосом, но больше дергаться не стал.

– Я вам говорил про наказание?.. – продолжал Глеб. – Вот вы его сейчас и получите.

Не сводя глаз с лежащих мужчин, Глеб поднял с земли топоры и по одному зашвырнул их в лес. При виде подобной потери имущества кряжистый мужик не выдержал:

– Ты чего делаешь?! Я ж без него, как без рук! Хоть знаешь, сколько такой топор? Как я его в таких зарослях искать буду?

– Ничего, поищешь – найдешь, а если нет... Впредь вам наука – не стоит лезть к прохожим людям, а то еще неизвестно, на кого нарвешься.

– Слышь, тут наши места, и если ты нам хоть что-то сделаешь, то мы тебя из-под земли достанем, а потом в эту самую землю живым зароем...

– Нашел, кого пугать!.. – Глеб говорил спокойно и даже с какой-то ленцой, а оттого его слова звучали убедительно. – Или ты думаешь, я всех вас троих закопать не смогу? Наверняка у вас с собой лопата припасена, а то и не одна...

– Ничего я не думаю...– пробурчал мужик, и в этот миг один из его приятелей, лежащих на земле (тот самый, с туповатым лицом), вскочил и кинулся к Глебу, вернее, постарался это сделать. Сил и злости у крестьянина было много, только вот Глеб оказался куда быстрее. Взмах колом – и мужик, заорав, нелепо рухнул на землю.

– Чувствую, наш разговор так быстро не закончится... – сделал вывод Глеб, глядя на ругающегося крестьянина. – Что ж вы добрых слов не понимаете, а? И скажи спасибо, что я не врезал тебе посильней, и не сломал спину, ну да об этом мы сейчас и потолкуем... – Глеб посмотрел на нас. – А вы, господа хорошие, отошли бы вы в сторонку, подальше – не стоит вам слышать лишнее.

Возражений с нашей стороны не последовало, мы отошли на пару десятков шагов – дальше идти не стоит, мало ли что может произойти... Глеб же о чем-то стал разговаривать с мужчинами, которые по-прежнему лежали на земле, но хоть не делали новых попыток нападения.

– Как думаешь, почему они на нас здесь решили напасть, а не в деревне?.. – спросила я Кирилла. – Там же был бы проще...

– Это еще как сказать... – Кирилл не сводил глаз с Глеба и мужчин. – Логика такая: здесь с нами расправятся, и можно сразу же закопать, а в деревне... Прежде всего, там полно свидетелей – пусть даже они лишний раз рот не откроют, но все же иметь множество очевидцев крайне нежелательно. К тому же с нашими бренными телами надо возиться, куда-то везти их на телеге, тащить по лесу, чтоб закопать, да к тому же можно изгваздать кровью постоялый двор, а подобное вряд ли понравится тамошнему хозяину... В общем, все это дополнительные хлопоты, которых можно и нужно избежать.

– Ясно...

Разговор Глеба с тройкой крестьян занял минут пять, после чего наш спутник от души приложил каждому из лежащих, а затем, не оборачиваясь, пошел прочь.

– Ну, чего стоим, кого ждем?.. – поинтересовался он, подходя к нам. – Все интересное уже закончилось, пошли дальше.

– А эти...

– Полежат, в себя придут, до деревни худо-бедно доберутся, хотя и не так быстро, как бы им того хотелось... – отмахнулся тот. – Не беспокойтесь, я им ничего не сломал, лишь кое-где нервы защемил, через какое-то время полегчает, хоть и с трудом, но на ноги поднимутся... Не помню, где я прочел: без жестких мер люди меры не знают, и это утверждение полностью относится к той милой троице, что сейчас отдыхает на дороге. Вообще-то надо бы с ними обойтись жестче, но все же не стоит переходить черту, потому как в этом случае жители деревушки могут и обозлиться, так что...

– До чего же эти трое неприятные типы... – невольно поморщилась я. – Даже смотреть на них не хочется! Для них расправиться с человеком ничего не стоит!

– Есть такое дело... – согласился Глеб. – Ну, тупорезы, что с них взять... Я уже давно понял такую неприятною истину, что у некоторых представителей человеческого рода мозг – это излишняя нагрузка на позвоночник. К чему он? Рудимент какой-то... Впрочем, об этом поговорим чуть позже, а пока пошли, нечего тут задерживаться. Воды у нас нет, так что остановимся там, где она есть.

– Ты, как я вижу, кол прихватил с собой...

– А то! Весит он, правда, не так и мало, но зато вещь в дороге незаменимая, вот и забрал на всякий случай...

Неширокий ручей встретился на нашем пути часа через два. Правда, все это время Глеб то и дело оглядывался назад, но погони за нами не было, так что было решено устроить короткий отдых. Мы напились, набрали воды, и Глеб рассказал нам, о чем поговорил с теми тремя, что попытались напасть на нас.

Оказывается, в рассказ Глеба о том, что мы имеем отношение к церкви, поверили не все, что, на мой взгляд, неудивительно. Больше того – нас сочли кем-то вроде соглядатаев, которых послали в эти места, чтоб выяснить, куда пропадает немало старателей – увы, но к бесследному исчезновению людей приложили свою руку и жители тамошней деревушки. Потому-то и было решено перехватить чужаков на дороге, а дальше... Ну, остальное и так ясно.

– А в кустах у дороги больше никто не прятался?

– Нет, посчитали, что эти трое легко расправятся с нами. Если я правильно понял, то для тех милых людей подобные нападения на дорогах – дело обыденное и, можно сказать, привычное.

– Но когда эта троица вернется в деревню и там узнают о случившемся, то вслед за нами могут послать еще кого-то!.. – вырвалось у меня.

– Я и сам, как сейчас принято говорить, мониторю ситуацию, но все же предполагаю, что никто из обитателей Скресток за нами не пойдет. Эта троица до дома доберется еще нескоро, от деревушки мы отошли достаточно далеко, так что догнать нас можно только на лошадях, которых в той деревне раз-два и обчелся, и которые для любого крестьянина являются настоящей ценностью. К тому же лошади сейчас заняты на полевых работах, так что даже ради нас их никто не будет отрывать от дела, и гнать невесть за кем. Ну, а если это все же произойдет, то мы успеем услышать их приближение.

– Ясно.

– А еще я не стал разрушать нашу легенду и с благостным выражением на лице заявил тем троим, что прощаю их, и отпускаю живыми в надежде на то, что отныне они перестанут грешить и начнут думать о спасении своей души. Это что-то вроде жеста доброй воли, и очень рассчитываю на то, что жители деревушки его правильно поймут.

– А где ты кун-фу учился?.. – поинтересовался Кирилл. – Уж очень умело палкой управлялся.

– Не поверите – еще в школе... – чуть улыбнулся тот. – У нас был замечательный учитель физкультуры, причем не просто хороший педагог, а еще и великий почитатель этого боевого искусства. Он дополнительно, по своей инициативе, занимался после уроков с желающими овладеть хотя бы азами китайского мастерства. Ходил туда и я, хоть и без особого желания – просто это был шанс поменьше быть дома, и я им воспользовался. Самое удивительное в том, что моя мать ничего не имела против: мол, лишние занятия спортом – дело хорошее, и ничего, кроме пользы, принести не могут. Позже, когда я пошел в армию, то, помимо всего прочего, именно упоминание об этих занятиях было одним из тех факторов, что я оказался там, где... В общем, тут все понятно. Кстати, несколько позже мне пришлось несколько подтянуть свой кун-фу, но это уже по необходимости...

Еще через несколько часов мы вышли на дорогу, глядя на которую, сразу понятно, что ею пользуются куда чаще чем та, по которой мы шли. Все верно: как сказал Хриплый, когда дойдем до места, где эта дорога сливается с другой, нам следует повернуть налево, и через какое-то время мы придем в довольно-таки большую деревню. Куда идти дальше – этого мы пока не знаем, потому как артельщик сказал лишь то, что деревня находится на пересечении нескольких больших дорог, так что уйти оттуда можно в любую сторону.

Пока что мы свернули налево, и через какое-то время увидели поле, засеянное какими-то злаками, отдаленно смахивающими на рожь. Затем на дороге то и дело стали встречаться люди, следом увидели пасущийся скот, а немногим позже стало понятно, что мы приближаемся к человеческому жилью, так что кол, который Глеб нес с собой, пришлось отбросить сторону. Хорошо уже то, что нам не пришлось им воспользоваться.

Не сказать, что деревня, куда мы пришли, была уж очень большой, но все же она была значительно больше, чем Скресток, да и внимания местных жителей к себе мы привлекли чуть меньше. В этом нет ничего удивительного, потому как в этой деревне каждый день бывают проходящие и проезжающие. Что касается здешнего постоялого двора, то не сказать, что возле него было уж очень многолюдно, но неподалеку стояло с десяток груженых телег, а это уже показатель того, что место здесь довольно оживленное.

Снять комнатку не составило труда, да и есть тут можно было то, что ели остальные, не опасаясь, что тебе могут подсыпать в еду нечто далеко не самое полезное. В общем зале народу хватало, на нас особо никто не обращал внимания. У нас не ушло много времени на то, чтоб проглотить нечто, похожее на безвкусную жидкую овсянку, в которой находилась еще какая-то мелко нарезанная травка, зато хлеб оказался сравнительно неплохим на вкус.

– Вот что... – произнес Глеб, когда с едой было покончено. – Вот что, вы идите в комнату, а мне надо кое-что выяснить насчет нашего дальнейшего пути.

– А может, я тоже... – начал, было, Кирилл, но Глеб оборвал него.

– Без обид, но некоторые организационные вопросы буду решать я. Уж вы меня простите, но в некоторых делах я разбираюсь куда лучше вас.

– Понял, сдаюсь... – Кирилл шутливо поднял руки вверх.

– Надеюсь, сегодня обойдется без излишних возлияний?.. – поинтересовалась я.

– Лена, этими словами ты опять напоминаешь мне жену моего товарища, когда тот заявлялся домой с запахом, то есть я хотел сказать, дышал фимиамом... – горестно вздохнул Глеб. – Она встречала его таким концертом, что у бедняги волосы на голове вставали дыбом, а уж про музыкальное исполнение лучше не говорить!

– Ладно... – улыбнулась я. – Из этой песни слова можно выкинуть...

– Кирилл, оцени, как быстро успокаивается Лена!.. – хмыкнул Глеб. – У жены моего товарища вокальное выступление продолжалось куда дольше... В общем, мальчики и девочки, ждите меня в комнате, постараюсь управиться побыстрей.

Однако быстро вернуться у Глеба не получилось, и когда он пришел к нам, то в комнатке было уже совсем темно, если не считать слабого огонька свечки, которую нам выдал хозяин. Судя по всему, выпить Глебу все же пришлось, пусть и сравнительно немного.

Повернувшись на скрип открываемой двери, и увидев входящего Глеба, Кирилл произнес голосом волка из популярного мультфильма:

– Шо, опять?

– Таки да!.. – Глеб закрыл дверь и уселся на свой топчан. – Просидел весь вечер с одной кружкой пива, и, к счастью, половину сумел незаметно вылить под стол. Вторую половину поневоле пришлось даже не выпить, а выцедить... Гадость еще та, бедный мой желудок, только никто из вас не оценит должной мерой моих страданий и принесенных жертв ради общего дела!.. А вы чем занимаетесь? Никак разглядываете камни, которые ведьма подкинула Лене? Как они там правильно называются? Гранат дем... тем...

И верно – на ладони Кирилла лежали камешки, о которые в отсутствие Глеба Кирилл решил как следует рассмотреть.

– Гранат демантоид... – поправил Кирилл. – Он является самой дорогой разновидностью граната и одним из самых эффектных камней. А еще кристаллы этого граната обычно очень маленькие, а те, что находятся у нас, мелкими никак не назвать.

– Естественно, старой ведьме приносили камни из тех, что получше... пробурчал Глеб.

– Да, то, что у нас есть – это удивительные зеленые образцы, визуально похожие на изумруд... – продолжал Кирилл. – Обработанный гранат демантоид обладает настоящим алмазным блеском, и потому к этим камням часто применяется бриллиантовая огранка, которая благодаря высокой степени преломления способна придать этому гранату просто-таки невероятную игру света. Столь необычной особенности есть объяснение: у граната демантоид очень высокое светопреломление, а также большое значение имеет дисперсия камня, то есть свойство рефлектировать проходящий через его грани свет...

– Зачем ты девушке всю эту заумную чушь на уши вешаешь, от которой уснуть можно?.. – хохотнул Глеб. – Лучше бы другим занялись, куда более увлекательным и интересным... Так, а теперь поговорим серьезно, тем более что меня пробило на философию. Как говорится, четыре вещи невозможно вернуть: камень, если он брошен; слово, если оно сказано; случай, если он упущен; и время, которое вышло...

– Это ты о чем?

– Я тут порасспрашивал людей о дороге, и понял, что нам надо торопиться. Беда в том, что здешняя дорога петляет по всей округе, и идти по ней нам придется долго, вернее, куда дольше, чем мы можем себе это позволить. К чему я все это говорю? Время идет, у нас его остается не так много, а если говорить прямо, то оно начинает всерьез поджимать, и если мы каким-то образом не поторопимся, то имеем реальный шанс не успеть до полнолуния добраться до нужного нам места. Оставаться здесь еще на месяц... Э, нет, такого счастья никому из нас не надо.

– Ой, нет, только не это!.. – вырвалось у меня.

– Самому тошно от одной лишь мысли о том, что нас может ожидать столь сомнительное удовольствие, как долгое присутствие в этом мире... – устало произнес Глеб.

– Ты ведь что-то уже решил?.. – спросил Кирилл.

– Решить не решил, но кое с кем столковался... Видели телеги у постоялого двора? Завтра с утра они отправляются в Краш – городок в двух днях пути отсюда. План такой: я уже договорился с хозяином этого груза, и он согласился взять нас с собой. Не думаю, то он позволит нам ехать на телеге – в них находится груз, да и лошадей рачительный хозяин побережет, но лучше уж идти пешком с людьми, чем в одиночку топать по дороге. Ну, а когда доберемся до этого самого Краша, то первым делом нужно будет нанять какую-нибудь повозку, и как можно быстрей мчаться до нужного нам места, или хотя бы преодолеть какую-то часть пути... Возражения есть? Нет? Ну и прекрасно.

На следующее утро мы уже шли рядом с гружеными телегами, сверху покрытыми грубой тканью – не знаю, что за товар находился в телегах, но хозяин груза явно торопился доставить его заказчику, так что задержек в пути не было. За два дня, как и рассчитывали, мы добрались до города, где Глеб при помощи все того же хозяина груза (естественно, что тот оказал нам услугу не бесплатно) на диво быстро сумел нанять старую карету с парой лошадей. Однако тут все было не так хорошо, как нам бы того хотелось – дальше Каэты возница ехать отказывался, причем наотрез. Дескать, до того города я уже ездил, и не раз, а дальше не был, и отправляться по незнакомым дорогам не собираюсь, времена нынче не те... Спорить с ним мы не стали, хотя Каэта – это последнее место, где бы мы хотели оказать, ведь именно там и находятся те обиженные на нас гномы, которые объявили вознаграждение за наши головы. Да и кое-кто из тамошнего гм... криминалитета точит на нас зуб...

– Не стоит паниковать заранее... – отмахнулся Глеб. – Что-нибудь придумаем, не впервой.

Больше того: перед отъездом мы даже сумели приобрести себе новую одежду, потому как после блуждания по лесам мы выглядели почти как оборванцы. Конечно, все это обошлось нам в приличную сумму, но уже на следующий день мы покинули Краш, причем сейчас наше передвижение можно было назвать комфортным, а на такие мелочи, как постоянная тряска, дорожная пыль, забивающаяся во все щели, и безостановочный скрип старой кареты – на подобное можно не обращать внимание. Вдобавок ко всему мы пообещали нашему вознице заплатить несколько золотых монет сверх договоренности, если быстро доберемся до Каэты, так что тот и сам делал все возможное, чтоб поскорее добраться до условленного места.

Первый день пути прошел спокойно, если не считать того, что к вечеру от тряской дороги у всех нас голова шла кругом, а одежда покрылась толстым слоем пыли. Переночевав на очередном постоялом дворе, утром мы собрались, было, вновь отправиться в путь, и уже вставали из-за обеденного стола, но Кирилл нас остановил.

– Смотрите, эльф у окна сидит...

Вообще-то этого высокого красавца мы и без того уже заметили, впрочем, на него было невозможно не обратить внимания, уж очень хорош собой, зараза, внешне просто эталон мужского совершенства. На столе перед ним стояла большая тарелка, полная нарезанных овощей и трав – привычной еды этих лесных жителей. Эльф с изяществом, свойственным его народу, расправлялся с едой, не обращая никакого внимания на посторонних.

– Ну, сидит... – чуть пожал плечами Глеб. – И что? Ты на них в лесу не насмотрелся?

– Посмотри на его правую руку, вернее, ладонь... – продолжал Кирилл.

– Перевязана... Бывает.

– Она не просто перевязана, а всерьез повреждена. Видите, он есть левой рукой, а правую старается прятать... – продолжал Кирилл.

– Верно, на ней, кажется, не хватает нескольких пальцев.

– Эльфы – они ведь прекрасные стрелки из лука, верно?

– Да, только я не могу взять в толк, что ты имеешь в виду.

– Вспомнил кое-что из нашей земной истории. Англичане во время столетней войны, прежде чем отпустить вражеского лучника, отрубали ему указательный и правый палец на правой руке, чтоб больше тот не мог стрелять, да и саму ладонь частенько травмировали. Если же принять во внимание, что здесь не так давно закончилась война, и эльфы наверняка участвовали в ней, причем не на стороне викисов... Если я не ошибаюсь, то и у этого красавца отрублено несколько пальцев на руке.

– Скорей всего, этот эльф держит путь в Заповедные земли... – выразила я общее мнение.

– Согласен... – кивнул головой Кирилл. – Пусть война закончилась не так давно, но этот эльф... Он почти наверняка или возвращается из плена, или недавно вылечился от тяжелых ран, чтоб были силы отправиться в долгий путь...

– Понял... – Глеб встал из-за стола и направился к эльфу, бросив нам через плечо. – Идите, я вас сейчас догоню.

Ну, уйти мы всегда успеем, а пока что смотрели на Глеба, который подошел к эльфу, и о чем-то с ним заговорил. Красавец отвечал односложно и неохотно, и на его спокойном лице не отражалось никаких эмоций. Впрочем, разговор не занял и минуты, после чего Глеб почтительно наклонил голову и направился к двери, а мы пошли за ним. Уже выходя, я оглянулась и увидела, что красавец-эльф смотрит нам вслед все с тем же невозмутимым выражением лица.

– Что ты ему сказал?.. – поинтересовался Кирилл, когда мы покинули постоялый двор.

– Высказал свое почтение, и сказал, что если он когда-то окажется подле Заповедных земель, и встретит там Кэйрийлайна Светлого Ручья, то пусть передаст ему от нас большой привет и самые наилучшие пожелания. Ну, и напоследок добавил еще кое-что. Думаю, нашему приятелю Кэйрийлайну все услышанное понравится.

Судя по тому, с какой интонацией Глеб произнес эти слова, его послание вряд ли доставит хоть какое-то удовольствие прекрасному эльфу. Ничего, переживет.

До Каэты мы не доехали совсем немного, остановились на очередном постоялом дворе. Дело близилось к ночи, так что мы сняли там комнатушку. Понятно, что идти в этот город нам не стоит ни в коем случае, и выход тут только один – каким-то образом обойти его. Все так, но и в этом случае нет уверенности в том, что нас никто не заметит. Конечно, Кирилла не узнает никто, а вот насчет нас с Глебом утверждать подобное вряд ли стоит.

В этот вечер Глеб с возницей долго сидели в общем зале постоялого двора и что-то обсуждали, после чего возница ушел, а Глеб остался ожидать его в нашей комнатке. Как он сказал, сейчас в этих местах люди неохотно берутся везти незнакомых людей – мол, были уже некие неприятные прецеденты, так что с этим тоже все непросто.

Возница постучал в дверь лишь ранним утром, негромко переговорил с Глебом, после чего нам велено было собираться. Как оказалось, у возницы неподалеку жил родственник, который тоже подрабатывал извозом, и тот согласился провезти нас кружным путем, чтоб мы смогли миновать город. Правда, за это пришлось неплохо заплатить, а если говорить прямо, то эти две поездки почти полностью опустошили наш и без того прохудившийся кошелек. Почему мы не стали возражать против таких трат? Просто любому человеку понятно, что мы не просто так хотим миновать Каэту окружным путем, и у нас для этого есть некие основания, о которых посторонним лучше не знать, а риск требует соответствующей оплаты.

Нам опять повезло – вновь нанятый возница оказался честным человеком, свои деньги отрабатывал на совесть, только вот тот долгий путь, который он выбрал, занял у нас едва ли не весь день. Одно радует: когда мы вновь выехали на дорогу, то оказалось, что Каэта находится далеко позади. Все это, конечно, хорошо, только вот времени до полнолуния у нас осталось еще меньше.

Еще несколько дней пути – и как бы мы не торопились, все же становилось ясно, что мы никак не успеем к назначенному сроку, пусть даже опоздаем всего на день-два, но для нас это неприемлемо.

Трудно сказать, что бы мы предприняли дальше, но миновав очередную деревню, Глеб внезапно остановился. Дело близилось к вечеру, и неподалеку от реки шло веселье – несколько богато одетых молодых людей на поляне устроили что-то вроде пикника. Кстати, место тут было на диво красивое – поляна среди деревьев, покрытая цветами, небольшой пляж, река... К этому стоит прибавить костер, где на вертеле жарилось мясо, скатерть, разложенная на траве, на которой стояли бутылки и закуски, смеющиеся девицы, чуть в отдалении находилось несколько слуг...

– Пошли дальше... – сказал Кирилл, но Глеб покачал головой.

– Погоди...

– Чего ждать?.. – не поняла я.

– Вы что, не видите лошадей?

И действительно, неподалеку от веселящейся компании стояла карета, запряженная двумя лошадьми, и отдельно паслись еще шесть оседланных лошадей, как раз по числу веселящихся молодых людей.

– Вижу, но причем тут мы?.. – не понял Кирилл. – Или ты хочешь...

– А почему бы и нет?.. – пожал тот плечами. – Для нас – прекрасный выход из сложившейся ситуации. Другого такого шанса может не быть.

– Но... – растерялся Кирилл. – Это же... Тут полно людей...

– Те парнишки, что веселятся, вряд ли могут оказаться опасными противниками, а остальные... Судя по всему, это обычные слуги, из тех – подай, принеси, убери... Охранников рядом нет.

– Почему ты думаешь, что молодые люди не смогут дать нам отпор? Да, они выпили, но...

– А ты не обратил внимания на небольшую шкатулку, что стоит на скатерти?.. – поинтересовался Глеб. – Эти милые мальчики то и дело суют в нее нос и на их лицах появляется выражение блаженства... Скажу так: их родителям не помешало бы проверить на наличие в крови молодых людей неких препаратов, которые не очень хорошо уживаются с уголовным кодексом Российской Федерации. Посмотри на их движения, поведение... В данный момент эти парни способны на дебош, но не на преследование – лошадь их быстро сбросит.

– Даже не знаю, что и сказать...

– Погоди, не отвлекай... – отмахнулся Кирилл.

Хм, а почему бы и нет?.. – подумалось мне. Воровство лошадей – это дело, конечно, опасное, но мы в этом мире встревали и не в такое. Можно попытаться рискнуть в очередной раз, тем более что время нас, и верно, всерьез поджимает.

К этому времени молодые люди, очевидно, приняли на грудь куда больше, чем допустимо, и веселье стало переходить все допустимые нормы приличия, причем компанию, судя по всему, ничуть не беспокоило то, что на них смотрят посторонние. Больше того – молодых людей это даже заводило.

– Умеете ездить верхом?.. – поинтересовался Глеб, не сводя глаз с развеселой компании.

– Когда-то ходил в манеж... – отозвался Кирилл.

– А я только в детстве садилась на лошадь, и всего несколько раз – мы с мамой тогда в деревню ездили...

– Для начала сойдет... – сделал вывод Глеб. – Идите за мной, и...

– Да все понятно, можешь не продолжать... – вздохнул Кирилл. – Только вот желательно в процессе никого не убить.

– Сам не хочу...

Мы приблизились к стоящим лошадям почти наполовину, когда один из слуг обратил на нас внимание.

– Пошли отсюда!.. – крикнул он. – Будет еще всякая шваль тут отираться...

Трудно сказать, как бы стали развиваться события дальше, но в этот момент один из молодых людей бросил в воду свою девицу, вернее, попытался это сделать, потому как девица держала его мертвой хваткой, и в воду упали оба. Вряд ли около берега было очень глубоко, но девица заорала «Тонем!», да и молодой человек, судя по всему, к этому времени успевший дойти почти до невменяемого состояния, барахтался, не в состоянии подняться на ноги, и его голова то и дело скрывалась в воде. На помощь к утопающим бросились едва ли не все, кто находился на поляне, и лучшего момента для нас было просто не придумать. Понадобилось всего несколько секунд, чтоб добежать до лошадей, и первой в седло подсадили меня, а затем Кирилл и Глеб едва ли не взлетели на своих лошадей, и сразу же дернули поводья...

Нас заметили только тогда, когда лошади тронулись с места – слуги, увидев, что угоняют лошадей, кинулись к нам от реки, но мы успели покинуть поляну чуть раньше, оставив за спиной крики, проклятия и угрозы. Шумите, сколько вам заблагорассудится, для нас главное – уйти. Несколько раз я оглядывалась назад, но погони, к счастью, не было...

Мы гнали лошадей до ночи, но с наступлением темноты все же вынуждены были остановиться. Холмы, около которых течет ручеек – места лучше не придумаешь. Не сомневаюсь, что от этой скачки тело болит у каждого из нас, но ради хорошего дела стоит потерпеть.

Какое-то время мы молчали, затем Глеб произнес:

– Ночью за нами вряд ли кого отправят, а вот завтра... Есть такая турецкая поговорка: своевременное бегство – победа... Уходим сразу же, как только рассветет. Кажется, мы все же можем успеть к полнолунию.

– А что по этому поводу думают твои тараканы?.. – поинтересовался Кирилл.

– Сейчас мне не до этих паразитов, так что дал им выволочку, рассадил по местам и велел заткнуться... – проворчал Глеб. – Сидят, обсуждают шепотом, какая я сволочь...

С раннего утра мы вновь были в седле и опять мчались по дороге. Я то и дело оглядывалась назад, но погони пока что не было, хотя можно не сомневаться в том, что ее отправили вслед за нами. Надеюсь, мы успеем добраться до пещеры раньше, чем нас догонят.

... На лошадях до пещеры мы добираться не стали, остановились чуть раньше – не стоит показывать место, к которому мы так стремились. Спустились (правильней сказать, сползли) с уставших коней, чувствуя, как болит каждая косточка в теле, и облегченно перевели дух – успели. Вернее, сейчас всего лишь полдень, так что у нас до вечера еще есть время.

– Ну, пошли к пещере... – выдохнул Глеб. – Хватит, нагулялись. Походу загостились мы что-то в этой чудесной стране...

Как же я с ним согласна! И Кирилл, без сомнений, тоже...