Вернуть Боярство 2

Глава 22

— Вечер добрый, Аристарх Николаевич, — улыбнулся мне юный боярин Морозов. — Давненько не виделись. Вижу, вы всё так же энергичны?

Шувалов и Морозов, надо же. Не ожидал увидеть здесь эту парочку. Я невольно вновь бросил взгляд на окружающую толпу и особенно на их свиту, ища третье знакомое лицо, но не обнаружил его.

— Орлова с нами нет, — заметил мой взгляд Шувалов. — Мы действительно с ним отнюдь не друзья. Да и вообще, он после устроенной вами трёпки ещё только оправляется. И да — здравствуйте, Аристарх.

Он протянул мне руку для рукопожатия, и я невольно поднял бровь. Откуда такая приветливость? Я с этими ребятами не в самых лучших отношениях, по идее. Ладно ещё Морозов, но Шувалов? В своё время он мне казался неизлечимым идиотом, а тут такая дружелюбность… Тем не менее, оскорблять боярина, игнорируя его жест, я не стал и пожал протянутую мне ладонь. Пожатие у здоровяка, надо признать, было крепкое.

— Что ж, надеюсь господин Орлов поправится, — вежливо ответил я. — Не могу не признать, что удивлен вас здесь увидеть, бояре. Мне казалось, данное заведение ниже вашего уровня, разве нет?

— О, тут всё просто, — усмехнулся Морозов. — Семейство моего друга Михаила частично владеет данным заведением — четверть доли данного заведения в их собственности. И хозяин этого места счел своим долгом предупредить его о намечающемся здесь поединке. Вот мы и пришли поглядеть — всё же дуэль насмерть между обычным лейтенантом и опытным боевым магом не самого мелкого дворянского семейства не самое рядовое событие.

— Честно сказать, я подозревал, что именно вы в этом замешаны, — фыркнул Шувалов. — Ваш противник выглядит серьёзно настроенным. Петь, что скажешь?

Один из их сопровождающих в ранге Младшего Магистра, мужчина в годах, лет пятидесяти, бросил взгляд на моего визави. Я почуял мгновенно сотворенные сканирующие чары, причем отлично замаскированные — чародей отлично владел своим даром. Вот она, разница между магией бояр и дворян… Чары, используемые им, были примерно столь же сложны, что даже сам я бы применил на его ранге. Может, чуть хуже, да и то не факт.

— Кровь Саламандры, Большое Зелье Физического Усиления, Средний Эликсир Укрепления Каналов, причем изготовления семейства Берёзовых, так что изделие весьма качественное, — ответил чародей, не прекращая сканирования. — Плюс Малый Эликсир Расширения Источника… Этот человек напичкан стимуляторами по максимуму. На этот бой они не поскупились — самые сильные зелья и эликсиры из тех, которыми можно напичкать Адепта… Плюс его артефакты были бы в пору не самому бедному Младшему Магистру. Доспех, конечно, лишь Мастерский — более мощный он просто не сумеет использовать, но вот клинок уже вполне достойный руки Магистра.

Какой точный анализ… И неприятный лично для меня. Я не знал, что у него оружие Младшему Магистру впору. Это очень плохо… Да и количество алхимии, которым он себя напичкал, тоже внушало уважение. И это не говоря о том, что у него наверняка есть и иные козыри, тщательно припрятанные…

— Я смотрю, к вопросу вашего смертоубийства эти… Игнатьевы, вроде, да? Подошли весьма скрупулезно, — присвистнул Морозов. — Видимо, ваша слава умелого бойца и здесь весьма широко разошлась. Может, вы хотите замять это дело? Хотя это будет сложно…

— Не сложно, — заявил помрачневший Шувалов. — Я могу это устроить.

— И каким это образом, Миша?

— Мои люди подойдут и бросят вызов всем присутствующим Игнатьевым, — пожал он плечами. — Они, конечно, откажутся, но намёк поймут, и тогда я уже лично переговорю с их старшим. Условимся, что дуэль переносится или вовсе отменяется, в крайнем случае, скажу что убивать оппонента неприемлемо. Если они, конечно, не хотят иметь проблем с боярским Родом… А они, уверен, не хотят.

А потом я окажусь у тебя в изрядном долгу, да, Миша? Игнатьевы из кожи вон лезут что бы прибить меня сейчас как раз потому, что ощущают — я могу стать угрозой их Роду в будущем. А Шувалов, наоборот, сделает довольно выгодную инвестицию для своего Рода — возможный конфликт с какими-то там Игнатьевыми для них пустяк, а вот человек с потенциалом Мага Заклятий в должниках, тем более не являющийся членом ни одного из Родов… И пусть сейчас я мал и слаб — но лиха ль беда начало? Бояре не просто так столько веков остаются самой могущественной аристократией даже не в Империи, а во всём мире — они умеют играть в долгую и ждать.

Я неважный политик, но я так и вижу, куда такая тропа может привести. Сегодня они уладили для меня один конфликт, и я стал их должником. Что дальше? Помогать и не давать другим наложить на меня лапу, поддерживать и оказывать мелкие услуги до той поры, когда я окончательно доберусь до высоких рангов — и тогда я уже буду по уши в долгах перед их семьей. Можно действовать по разному — кто-то сам бы исподволь организовывал мне неприятности, что бы их решать, кто-то, зная мой нрав, просто вел бы дело честно — я и сам прекрасно нахожу приключения на жопу…

А потом в моменте я бы либо стал большим должником, либо мне предложили бы войти в семью через брак. И даже дали бы фамилию со всеми привилегиями действительного члена Рода. Особенно учитывая, что кровь не водица, и я из древнего и уважаемого Рода. Тогда долги спишут… И даже перспективы роста будут — может, и Старейшиной с годами стану. Бояре, в отличии от большинства остальных аристократов, никогда не стеснялись брать к себе магов со стороны не взирая на их происхождение. Это было одной из причин, почему они до сих пор столь сильны… Ну а коли я сломаю себе шею раньше, чем стану кем-то значимым — тоже ничего. Повторяю — Игнатьевы не того полёта птицы, что бы Шуваловы с ними считались.

А может, я просто надумываю, и парень предложил помощь без задних мыслей… Хотя нет, он всё же аристократ, и выгода Роду у него на первом месте.

Да и вообще — я чего, зря в это дело лез? Спасибо, конечно, этому их Младшему Магистру за то, что я теперь лучше понимаю, с чем дело имею, но это ничего не меняет. Да, я сейчас действительно рискую жизнью — этот тип имеет вполне себе реальные шансы меня прикончить, ведь я совсем без алхимии и почти без артефактов — но дело того стоит. Это будет первая кровь, которую я пролью непосредственно у самого Рода Игнатьевых — не слуг, а именно родовичей. И я намерен это сделать во что бы то ни стало.

— Если бы я хотел избежать этой дуэли, я бы вполне мог отказаться от неё отказаться самостоятельно, — покачал я головой. — Вызывающая сторона — Игнатьевы. И именно они произвели замену дерущихся — так что я вполне имел право отклонить вызов. Но, господа — я знал, на что иду, и отступаться не намерен. Однако за предложение благодарю. А теперь — мне пора заняться сокращением поголовья одного зарвавшегося Рода…

Развернувшись, я зашагал в круг, разминая шею. Рывок вправо — ряд похрустываний, влево — тоже самое… Пару раз присесть, взмахнуть руками, потянуться… Всё это было не обязательно, ибо я мог и одной лишь энергий разогнать кровь по венам, но это было своего рода ритуалом. Психологически комфортнее, что ли…

На эти мои жесты стоящие за спиной своего представителя Игнатьевы отреагировали презрительными ухмылками. Разминайся, мол, придурок, все равно сдохнешь…. Что ж, такой риск есть. И это, надо признать, изрядно будоражит кровь! Сегодня случится точка невозврата — без потери лица простить мне гибель одного из членов Рода мне не смогут. Да и не захотят… И зря.

Я сожру их всех. Истреблю без всякой жалости, вырежу всех — такова жестокая реальность и этого, и прошлого моих миров. К сожалению, в разборках аристократов нет такого понятия как пощада — если оставить в живых кого-то из поверженных врагов, они обязательно постараются отомстить. И ладно риск лично мне, подобное меня не пугало — я всегда открыт вызовам и врагам.

Но если начнут убивать моих близких? Я ведь рано или поздно заведу жену. Да и наложниц — неодобряемое церковью, но весьма распространенное явление в среде аристократов. Мне понадобится хотя бы шесть-восемь отпрысков, что бы успеть их воспитать, сделать сильными и достойными продолжателями моего имени и моих знаний. И те, кого я пощажу, могут в будущем отыграться на них.

Хотя куда-то далеко меня завели мои мысли…

— В последний раз спрашиваю — готовы ли стороны… — начал было судья традиционную фразу, но был перебит.

— Не готов! — прорычал мой визави. — Тупые вопросы не задавай. Давай уже, начинай, мне ждать недосуг!

Судьёй вызвался побыть один из Младших Магистров, пришедших с боярами. Быстренько заменив на этой должности предыдущего деятеля, не слушая никаких оправданий — тот был из слуг Игнатьевых.

В ответ на грубость Младший Магистр вскинул бровь, и Игнатьев, кувыркнувшись в воздухе, шлёпнулся на пятую точку. Гневно вскинув взгляд, он попытался открыть рот, но…

— Ещё раз нагрубите мне, и дуэль придется переносить в связи с тем, что вы отправитесь в лазарет, милейший, — спокойно сказал судья. — Я надеюсь, стимуляторы не задвинули окончательно ваш здравый смысл вам же в филейную часть организма?

Нда… Вот за что не люблю боевую алхимию — крышу рвет она похлеще многих наркотиков. Хотя она сама по себе, по сути, отчасти наркотой и является, только предназначенной для магов. Вот что его надоумило хамить дворянину на службе у боярского Рода? Тем более в ранге Младшего Магистра? Старшие маги вообще не понимают подобных шуток, даже Мастера. Что уж о Магистрах говорить — что Младших, что Старших.

— Я понял, — сдержался приведенный в чувство Адепт. — Нет, не готов к примирению.

— Я тоже не готов, — улыбнулся я, когда судья перевёл взгляд на меня.

Дождавшись, когда мой противник встанет, тот дал отмашку рукой — и одновременно арену накрыли защитные купола, оберегающие присутствующих.

Аура Адепта Рода Игнатьевых вспыхнула огромной, по меркам нашего ранга, мощью — он наконец выпустил наружу всю силу, что сдерживал до этого. Левая рука моего противника выхватила откуда-то древний на вид кремниевый пистолет. Широкое дуло старинного огнестрела уставилось прямо на меня, и по спине побежал табун мурашек — это было нечто, способное с одного попадания отправить меня на следующее перерождение.

К счастью, я успел кувыркнуться в сторону — чувствуя, как трещат от перегрузок мои связки, как я больно бьюсь о землю и качусь по снегу… Магию усиления я применить просто не успел — и хорошо, что я не стал тратить на неё время. Выстреливший из древнего артефакта поток синего пламени едва не снёс к чертям все барьеры, что ограждали присутствующих — а ведь их было несколько слоев, и держали их Мастера да Младшие Магистры!

Не оглядываясь, я напитал тело магией и рванул вдоль магического купола. Одно за другим за мной в магическую защиту врезались вражеские заклятия — Адепт Игнатьевых был подобен револьверу, что непрерывно выплевывал одну атаку за другой. Я не пытался блокировать в лоб — зачем тратить силы?

Вместо этого я медленно, но верно увеличивал поток маны в свой организм, и выводя его на самые пределы моих возможностей. Мне нужен этот бой в том числе и для того, что бы показать — меня не взять голой мощью. Артефакты, алхимия и прочее — чем не пичкай своих Адептов, на равно ранге вам меня не убить. И я хочу, что бы Игнатовы это знали, что бы они напряглись, что бы они устроили за мной полноценную охоту…

Для чего, спросите вы? На самом деле, прямой логики в этом мало. По идее нужно как можно дольше скрывать свои возможности, казаться слабее, чем есть, что бы враги меня недооценивали… Но этот поезд уже ушёл. Они понимают, что я опасен, и потому будут топить до конца.

А потому сам факт, что такое чудовище, как я, живет и набирается сил, будет давить на них психологически. Особенно на младшего Игнатьева — он будет понимать, в какой он опасности. Ведь именно он для меня главная цель… Я сломаю его морально — а затем и его родичей. Такой уж я, Пепел — мне по душе такие противостояния. Это ведь, в первую очередь, вызов самому себе — смогу ли? Потяну ли намеченную планку?

Мой меч, покрытый исключительно фиолетовыми молниями, рассёк мощную огненную стрелу, и я наконец перешел в контратаку. Рывок вправо, затем влево, снова вправо, отход назад и лобовая атака, которую противник совсем не ожидал — и, прошив поспешно воздвигнутый огненный щит Меч Простолюдина звонко ударил в зачарованный металл нагрудника.

Противника, Павла Игнатова, отбросило на пару шагов, но великолепный зачарованный клинок оставил лишь неглубокую царапину на доспехе врага — надо признать, о защите он позаботился недурно. Но это ведь только начало…

Не вставая на ноги, Игнатьев пустил круговую огненную волну и одновременно с тем заставил землю под собой резко вспучиться, придавая ему импульс для того, что бы встать на ноги. Меч и сабля скрестились, разбрасывая десятки искр — но я наконец оказался в родной стихии ближнего боя.

Синие молнии добавились к фиолетовым, и мы закружили в танце стали — закованный в латы враг просто не успевал сотворить достаточно сильной атакующей магии, что бы вновь перевести схватку на безопасную для себя дистанцию. Фехтовал он, надо признать, довольно недурно, но раз пять мой клинок всё же касался его доспехов — и всё безрезультатно. Великолепные латы полностью компенсировали моё преимущество в мастерстве.

В какой-то момент моя левая рука змеёй скользнула вперёд и я дал звонкую оплеуху своему оппоненту. Шлепок получился что надо — Раскат Грома, чары рукопашного боя, едва не оглушили врага. Тот закачался и отступил на несколько шагов, и я вскинул меч над головой, готовя мощные атакующие чары — и на этом он меня подловил.

От сабли я каким-то чудом успел сместиться. Но вот вторая его рука, уже давно свободная от кремниевого пистолета, с хрустом сломала мне нос. Я успел смягчить удар, начав отпрыгивать назад ещё до встречи моего лица с закованным в латную перчатку кулаком. И даже успел использовать фиолетовые молнии, разрушая пламенные языки на руке врага — но больно было всё равно.

Я спиной пробороздил жидкую грязь, в которую превратилась наша дуэльная площадка от огненных чар противника. Здоровенное колесо из пламени шлёпнулось туда, где я был секунду назад — преодолевая боль, я успел сместиться в сторону. С лезвия клинка сорвалась мощная шаровая молния, которая была перехвачена земляным щитом оппонента.

Больно, ссука! Ну да ничего… Как много времени прошло с тех пор, когда я в последний раз дрался с кем-то на равных, не используя никаких уловок? Пожалуй, это было впервые в моей нынешней жизни… И пусть на стороне противника алхимия и артефакты — но учитывая, что ему противостоит один из Великих, проживший три века в качестве боевого мага, сложно сказать, у кого больше преимуществ! Вот это мне нравится — враг моего ранга, способный дать мне отпор!

Азарт схватки начал охватывать меня. Я размытой тенью рванул вперёд, без труда сокрушая обе огненных стрелы, направленных в меня. Сабля и меч вновь столкнулись, но теперь я бился на полную, не скрывая ничего из доступного мне сейчас арсенала. Подсечки, удары ногами и левой рукой, резкие и неожиданные манёвры — и всё это с полным использованием магии звука… Я бился с полной самоотдачей, стремясь лишь к тому, что бы поскорее убить врага — и ход боя начал меняться в мою пользу.

Многие из зрителей, особенно из тех, кто был низких рангов, морщились и зажимали ладонями уши — любой мой удар теперь сопровождался раскатами направленного грома. Непривычный и невиданный здесь стиль боя, он, надо сказать, оказался не настолько эффективен, как можно было ожидать — накачанный стимуляторами Игнатьев и не думал впадать в панику от постоянных ударов магии звука.

Сабля, окутанная бирюзовым свечением, сумела достать меня — враг попросту пропустил удар меча, уповая на крепость своего доспеха. Пошёл в размен… Длинная полоса от левого плеча до правого бедра рассекла мой мундир, оставляя не слишком глубокую, но весьма болезненную и опасную рану — но я был готов.

Противник решил, что подловил меня и идет на выгодный размен… Зря. Я раз за разом бил в точку на правом наплечнике врага, используя лишь фиолетовые молнии, и в итоге добился своего — почти полностью вывел из строя чары его доспеха на этом участке. И потому ставший полностью синим от вложенной в него мощи Меч Простолюдина сделал ровно то, на что я рассчитывал — отсёк начисто вражескую ведущую руку с зажатым в ней оружием.

К чести Игнатьева, он не закричал от боли. И даже не потерял концентрации — обутая в стальной сапог нога ударила мне в грудь, отбрасывая меня назад. Левая же рука выхватила небольшой кинжал с пояса — и тонкая полоска серебристой стали метнулась прямо ко мне.

Ударившую от меня молнию кинжал проигнорировал начисто. Как и взмах меча — движение вышло неловким и я просто промазал. Однако спас меня давишный наплечник, на который я потратил столько денег… Предмет защитной амуниции, чьим главным свойством были заложенные в него исцеляющие чары, остановил брошенную врагом гадость — однако осыпался безвредным пеплом, обнажая плечо. Опасную в меня гадость метнули…

— Сдохни-и-и-и — и-и!!!!!! — взревел разъяренным быком мой враг.

Полыхнувшая жгучим, обжигающим пламенем фигура помчалась прямо на меня. Вот он, момент истины…

Каналы маны затрещали от чудовищной нагрузки, когда я вытянул вперёд Меч Простолюдина. На самом кончике клинка образовалось крохотное завихрение воздуха, объемом не более трех сантиметров. Мелькнули искорки синих и фиолетовых молний — моё новое заклинание, созданное на основе выменянных у Ильи Муромского заклятия чар, пошло в ход. Не идеал, конечно — но в данный момент это было моей ультимативной способностью.

Пылающая алым, кровавым пламенем ладонь Игнатьева напоролась на крохотный шар воздуха и молний, и всё вокруг обратилось смерчем бушующих энергий. Три секунды два атакующих заклятия выясняли, что могущественнее — грубая мощь и огромный объем маны и жизненной силы у пламенных чар или тонкие и сложные плетения великолепного атакующего заклятия, сложности которых не постыдился бы и Младший Магистр…

Когда обгорелые, разорванные в клочья куски тела Павла Игнатьева начали падать вокруг меня как крупинки кровавого града, всем стало очевидно, что именно сильнее.

— Ты… будешь… следующим… — указал я Мечом Простолюдина на бледного, не верящего в произошедшее младшего Игнатьева. — Трус.