Верный ход

7

В противоположность Пэппе, испытывавшей безграничное счастье, настроение Кристофера портилось с каждым километром, приближавшим их к Лос-Анджелесу. Он молил Бога лишь об одном — чтобы какой-нибудь счастливый случай замедлил или остановил их неуклонное приближение к конечной цели. Он осознавал, что не сможет удержать ее возле себя достаточно долгое время, а расстаться не был готов. Неосознанно он почувствовал, как нога его ослабила давление на педаль газа.

Какую странную шутку сыграла с ним судьба. Стиснув зубы, он вспоминал, как еще несколько дней назад испытывал глубокое неприятие и даже отвращение к этой женщине, потому что она олицетворяла то, что он презирал. И вот на тебе — сейчас он сидит и размышляет, как бы подольше удержать ее возле себя.

Он до боли сжал руки. Ничего не помогало. Разжав их, он ощутил страстное желание обнять ее за талию и, прижавшись, долго сидеть в обнимку.

Она не останется в Лос-Анджелесе после того, как даст показания. И, вероятно, даже в Калифорнии. А если он поедет с ней, то какую жизнь они будут влачить? Ее показания помогут посадить за решетку шайку негодяев, но надолго ли? Да он толком и не знает, сколько людей замешано в этом деле, не говоря уже о том, как далеко они смогут зайти в жажде мщения. Не хотел бы он прожить жизнь, вечно оглядываясь.

В тоске он передернул плечами, понимая, что приезд к окружному прокурору для него будет означать одно — большую потерю. Да пошли они все к черту! В какой-то момент он уже подумывал отбросить этические соображения, плюнуть на совесть и принципы. Почему он вообще должен жертвовать личными интересами перед кучкой негодяев? Шон наверняка сможет придумать другие способы засадить этих типов за решетку.

Но он не может так поступить… не имеет права. Невзирая на огромную потерю и на боль, которую он при этом испытывает, он просто обязан выполнить свой долг и доставить ее по назначению. Вероятно, по прошествии какого-то времени он сможет вспоминать о ней, не чувствуя такой боли. Если же он попытается укрыть ее, то рискует возненавидеть себя и оттолкнуть ее.

Не зная, какие душевные муки терзают душу Кристофера, Пэппа, увидев угрюмое выражение его лица, нахмурилась. Она совершенно не понимала поворотов его мыслей в те дни, что они провели вместе, но он слишком часто выказывал ей неодобрение, и тогда она понимала, что он опять чем-то ужасно раздосадован.

— Может, остановимся на чашечку кофе где-нибудь? — колеблясь, предложила она. «И я насыплю тебе сахар своими руками, чтобы добиться твоего расположения», — подумала она с улыбкой.

— О чем речь… — ответил он.

Пэппа не замечала заинтересованные взгляды мужчин, обращенные к ней со всех сторон, когда они вошли в ресторан на северной стороне Санта-Барбары. Она была слишком занята Кристофером и думала, что очень скоро он узнает, кто она на самом деле. Восхитительные фантазии снова завладели ее мыслями, и она представила себе, как здорово им будет вместе, но тут голос из прошлого вернул ее к реальности, разрушив созданный воображением карточный домик.

— Пэппа? Пэппа, это ты?

Она съежилась, только сейчас заметив приближающуюся синюю униформу и поняв, что ее легенда на грани краха. В любое другое время она, безусловно, обрадовалась бы встрече с Патриком Джозефом Брэди, три месяца назад перешедшим из лос-анджелесского управления полиции, но сейчас он был таким же желанным, как орды муравьев на праздничном пикнике.

Состроив гримасу, Пэппа попыталась отпугнуть его, но он от радости не обратил на это внимания.

— Ты как отрада для больного, Пэппа, — сказал он. Улыбка сделала его лицо еще более привлекательным, и он с распростертыми объятиями подошел к ней.

— Привет, Пи Джи, — сдержанно улыбаясь, поздоровалась она. — Рада встретить тебя. — Она боялась посмотреть на Кристофера, спиной ощущая его пронзительный взгляд.

Патрик отошел на шаг и восхищенно оглядел ее.

— Ты здесь случайно или так по мне соскучилась, что приехала повидаться? — Улыбаясь, он подмигнул. — Если подыскиваешь работу, сумею помочь. Стоит мне словечко замолвить и… Помнишь, как в старые, добрые времена?

— Спасибо, но ты же знаешь, что работа у меня есть, — тихо проговорила она. — Заехали выпить кофе и скоро уезжаем.

— Жаль, — усмехнулся он, глядя на нее. — Ты бы нам очень пригодилась. — Извинившись, он повернулся к проходившей официантке и попросил принести еще стул.

Пэппа улучила момент и посмотрела на Кристофера.

Сколько она будет жить, столько и будет помнить выражение боли, увиденное на его лице. Оно отозвалось и в ее сердце. Ясно, что он догадался, с какой миссией ее послали. Она понимала, что он чувствовал себя преданным, но и представить не могла, что свой гнев он направит против нее.

— Подсадная утка! — прошипел Кристофер с таким презрением, что Пэппе показалось, будто он плюнул в нее.

Она похолодела. Что привело его в такую ярость? От страшной несправедливости глаза ее заволокло пеленой. Она же не сделала ничего плохого. Пэппа посмотрела на него умоляюще.

— Позволь мне объяснить! — Хотя в душе она понимала, что не обязана ничего объяснять ему. Она выполняла приказ, и это всем ясно. — Я делала такую же работу, как и ты, — жалобным тоном наконец смогла вымолвить она.

— Нет, милочка, не такую, — сказал он, точно отрезал. — Я-то тебе не лгал.

В горле у нее словно ком застрял.

— И я не лгала тебе…

— Да, ты только забыла сказать, что тоже служишь в полиции. Именно этим ты и солгала. — Он говорил воинственным тоном, а холодный взгляд пронизывал ее насквозь.

Пэппа хотела справедливости, но все-таки попыталась поставить себя на его место. Ничего не вышло. Он страшно несправедлив по отношению к ней, и ему нет прощения.

Пэппа закусила губу и отчаянно сдерживала себя, чтобы не отвесить ему пощечину. Хотя Кристофер не сдвинулся с места, она понимала, что в эту минуту он раздумывает о том, чтобы бросить все и уехать. Только чувство долга и моральные соображения не позволяют ему уйти, предоставив ей возможность добираться самой.

— Ты не познакомишь нас, Пэппа? — В голосе Пи Джи чувствовалось напряжение, словно что-то смущало его.

Она чопорно представила мужчин друг другу и умудрилась даже изобразить на лице улыбку. Все-таки Пи Джи не виноват в происшедшем и не может отвечать за ее унижение. Да и как объяснить ему, что неулыбчивый мужчина, стоящий рядом с ней с непреклонным видом, до нынешнего момента верил, что рискует жизнью, охраняя ее как свидетельницу.

Мужчины быстро обменялись взглядами и протянули друг другу руки.

— Приятно познакомиться, — одновременно произнесли они и сразу же убрали руки.

Она так и не могла понять, откуда у нее взялись силы идти рядом с Кристофером следом за официанткой. Их посадили за столик, и после того, как все трое заказали кофе, мужчины завели разговор.

Пэппа слышала их хрипловатые голоса, пока они обсуждали предстоящий футбольный матч, но понять ничего не могла.

В голове все перемешалось. Теперь ничего не имело смысла: ни то, что она выполняла роль приманки, ни то, по какой причине Эскобар привлек в дело Кристофера, и даже ни то, почему он не удосужился раскрыть тайну своему близкому другу. Только одно она знала твердо — она ничем не может изменить мнение Кристофера о ней.

Время, подумалось ей. Сколько времени потребуется ему, чтобы примириться с полученной обидой? Кто знает? Она должна терпеливо ждать. Она обязана дать ему время определиться со своими чувствами, отбросить уязвленную гордость и понять, что в интригах Эскобара она так же, как и он, выполняла роль пешки…

— Так это вы учили офицера Палмер? — услышала она голос Кристофера и удивленно на него посмотрела. Казалось, он улыбается, но улыбка явно была натянутой.

— Всему тому, что она знает, научил ее я, — рассмеялся Пи Джи. — Всему, кроме одного. Быть замечательным человеком.

Устало улыбаясь, Пэппа вспомнила его лекции и наставления, когда еще была новобранцем. «Когда-нибудь вам обязательно оторвут голову!» — было его обычным напоминанием после каждой лекции.

«Никто не любит промокашек», — сказала она себе, улыбаясь своему учителю.

— Но ты же первым и поздравлял меня потому, что я всегда отлично справлялась со своими заданиями.

— Да, ты справлялась, — кивая, согласился он.

Они разговаривали, вспоминая разные эпизоды из служебной жизни, пока Пи Джи не стал прощаться.

— Передавай наилучший привет деду, — поднимаясь, проговорил он. — И береги себя, не суйся во всякую грязь. — Прощаясь, он дружески потрепал ее по щеке, пожал руку Кристоферу и направился к кассе.

— Пошли. — Кристофер поднялся, автоматически сунул руку в портмоне. Вытащив пятидолларовую купюру, он положил ее на стол и направился к выходу.

Пэппа плелась сзади, не сводя с него затуманенных глаз. Вероятно, его не интересовало, идет ли она за ним и как она доберется до Лос-Анджелеса. Он ни разу не оглянулся. «Я должна идти чуть сзади», — думала она, понимая, что и ее терпению приходит конец. Сардоническая улыбка заиграла на ее губах. Не хотела бы она оказаться на его месте, когда ему придется объяснить окружному прокурору, по какой причине он бросил ее в Санта-Барбаре.

К несчастью, она была на службе и обязана оставаться с ним, пока он не сдаст ее лично прокурору.

«Несносный, глупый мужчина! Почему же ты не хочешь меня понять?» — хотелось крикнуть ей. Уже открыв рот, она все же не решилась сделать это. Какой прок? Он высказал свое мнение. Чего бы она ни сделала, ничто не сможет заставить его поверить, что она не хотела оставить его в дураках.

Она проследовала за ним и села в машине на свое место. Он так громко хлопнул дверью, что она вздрогнула. А какие между ними завязывались отношения! Но теперь им не суждено перерасти в яркий бутон любви.

— А где Кристофер? — спросил Эскобар, глядя мимо Пэппы и глазами разыскивая приятеля, когда секретарша провела ее в кабинет.

Пэппа едва заметно улыбнулась.

— Он просил передать, что поговорит с вами завтра утром. Он также просил передать, что я, возможно, лучше составлю рапорт, так как я была посвящена во все тайные детали операции. — Она в точности пересказала слова Кристофера, а на губах ее играла та же улыбка, что была и у него, когда, стоя у машины, он наблюдал, как она переходит дорогу и входит в здание.

— Понятно, — сказал Эскобар. Губы его изогнулись, и, когда он посмотрел прямо на нее, Пэппа увидела, что в глазах его бушует пламя. — Вы нарушили мой приказ и все ему рассказали.

— Никак нет, сэр.

Эскобар не мог не заметить, как блеснули ее глаза. Ледяным голосом она стала давать объяснения.

— Он узнал это от Патрика Брэди, когда мы повстречались в ресторане в Санта-Барбаре. Я уверена, что, если бы офицер Брэди был в курсе операции, он сделал бы вид, что не знаком со мной. Но он ничего не знал, а предупредить его я не имела возможности.

— Поэтому Кристофер и разозлился, — заметил Эскобар с уверенностью, и она кивнула. — Ну что же, с этим ничего не поделаешь.

«Это выражение было его любимым», — с грустью подумала Пэппа.

— Позвольте мне не согласиться с вами, сэр. Если бы он знал с самого начала, что я приманка, то не рассердился бы так. — «Да только тебе-то дела нет», — закончила она про себя.

— У меня имелись веские причины никому не говорить, что вы выполняли роль приманки.

— Могу я услышать их? — спросила она, зная наверняка, что испытывает судьбу и дожидается оплеухи.

— В свое время, офицер Палмер, — сквозь зубы ответил он. Руки его занялись перекладыванием бумаг, разложенных на столе, но внимательные глаза из-под опущенных ресниц наблюдали за ней. — Что-нибудь еще?

— Нет, сэр.

— Хорошо, — одобрительно кивнул Эскобар, шумно усаживаясь в кресло и давая ей понять, что свой долг она выполнила и более интереса для него не представляет.

Устало улыбаясь, Пэппа сделала шаг вперед. Она была так утомлена, что чувствовала, как начинает стучать кровь в голове. Напряжение, испытанное в машине, давило, и сейчас ей хотелось поскорее добраться до дома и лечь в постель.

— Я могу отправляться домой?

Удивление мелькнуло в глазах Эскобара, но он кивнул:

— Конечно, конечно.

— Спасибо. — Она уже стала поворачиваться, но остановилась. — Письменный рапорт я представлю утром.

Окружной прокурор обратил внимание на ее усталый вид, опущенные плечи и мятую одежду.

— Не волнуйтесь об этом, Пэппа. Рапорт может подождать до тех пор, пока вы несколько дней не отдохнете.

Пэппа постаралась изобразить улыбку.

— Да, и благодарю за хорошо проделанную работу, офицер Палмер.

«Это ваше мнение», — подумала Пэппа, но вслух ответила:

— Спасибо, сэр. — И, осторожно закрывая за собой дверь, вышла в приемную.

На улице, прекрасно понимая, что Кристофер не стал ждать ее, она бросила быстрый взгляд туда, где рассталась с ним. Теперь на месте его машины стоял «фольксваген».

Вздохнув, Пэппа внимательно огляделась вокруг. Отчаяние и нетерпение смешивались в ней. Пытаясь ослабить боль, доставленную Кристофером, она пожала плечами.

— Что-то теряем, что-то находим, — криво усмехаясь, проговорила она, но боль не ушла, и Пэппа, бормоча проклятия, поплелась по тротуару.

Дел у нее накопилось много, и времени на переживания не хватало. В доме придется провести капитальную уборку, особенно если в ее отсутствие сестры устраивали вечеринки.

Она бы до дома с удовольствием и пешком дошла, но внезапно заметила одинокое такси и решила прокатиться. Назвав водителю адрес, она удобно расположилась на заднем сиденье.

В машине она усилием воли постаралась отогнать мысли о Кристофере, потому что боялась разрыдаться и поставить себя в неудобное положение перед водителем.

Увидев свой дом, Пэппа заулыбалась. Казалось, ее не было здесь целую вечность. Покопавшись в сумочке, она достала деньги и расплатилась с водителем.

Почти волоча сумку по земле, она шла к дому, и все мысли ее занимала большая кровать в спальне.

Воздух в доме был застоявшимся, и это свидетельствовало о том, что гостей не было. Бросив сумку к дивану, Пэппа пошла открывать окна и двери, чтобы как следует проветрить дом.

Потом, идя в спальню, она на ходу сняла блузку и расстегнула «молнию» на джинсах. Села на край кровати, сняла и бросила босоножки под кровать, потом, оставшись в лифчике и трусиках, протопала в ванную.

Через несколько минут, откинув одеяло, она блаженно забралась в постель и, включив радио, услышала знакомую мелодию. Звуки музыки обволакивали ее, и она медленно погружалась в сон.

Проснувшись на следующее утро, она не могла припомнить, что ей снилось, но с постели вставала, ощущая некоторую неловкость.

Желудок заурчал, напоминая, что она ничего не ела на ужин. Первым делом, конечно, зубы, потом еда.

Спустя минут пять она поставила варить кофе, положила в тостер два куска хлеба, взяла из холодильника свой любимый яблочный крем. Усевшись за овальный столик, она начала размышлять о том, чем займется.

Она уже налила себе кофе и, прислонившись к стойке, ожидала, пока не выскочит тост, и тут ее ожидание прервал звонок в дверь.

— Кто там?

— Это я, Мэг.

— Что принесло тебя в такую рань? — строго спросила Пэппа. Она надеялась, что проведет утро в одиночестве и только потом позвонит родным.

Выражение лица у сестры стало смущенным. Мэган Палмер была на пять сантиметров выше Пэппы, исключительно изящная, красивая, ну прямо фотомодель. Волосы светлые, а глаза изумрудные. В руках она держала горшок с цветком.

— У меня мирное предложение, — мягким контральто проговорила Мэг.

Устало посмотрев на цветок, Пэппа спросила:

— Ну и?.. — И отстранилась, пропуская сестру.

Принюхавшись, Мэг воскликнула:

— Я чувствую запах кофе! — Не дождавшись приглашения, она вручила горшок Пэппе и пошла на кухню.

Покачав головой, Пэппа поставила горшок на пол перед дверью и пошла следом за сестрой.

Мэг уже достала тост и готовилась намазать его кремом.

— Сама себя угощаешь? Правильно, нечего стесняться, — съязвила она и засмеялась. Взяв кружку, она налила себе кофе и принялась уплетать тост. — А почему у тебя, кроме яблочного крема, ничего нет? Я бы не отказалась от клубничного джема или еще чего-нибудь.

— Посмотри в холодильнике, там оставалось немного черносмородинового джема.

Пока Мэг искала джем в холодильнике, Пэппа смотрела на нее и раздумывала. Сестра не из тех людей, кого можно поднять так рано. С какой же целью она притащилась?

— Где ты была? — вдруг спросила Мэг. Откусив тост, она уставилась на сестру, лицо которой ничего не выражало. — Я оставила на автоответчике по крайней мере десять посланий.

— О-о? — Пэппа вопросительно подняла бровь.

Потягивая кофе, Мэг внимательно смотрела на Пэппу.

— Я понимаю, ты еще ничего не слушала?

Пэппа отрицательно покачала головой.

— А зачем ты звонила?

— Звонила не одна я. Звонила и ма, и бабушка, и, не дозвонившись, они попросили деда позвонить куда надо. Тори пыталась выудить, куда ты исчезла, но дед как воды в рот набрал. — Она хихикнула. — Пока за него не взялась я. Но и тогда он только сказал, что у тебя ответственное задание.

Пэппа не хотела говорить об этом, поскольку не имела желания вспоминать о Кристофере. «Когда я смогу говорить об этом, ты будешь первой, кто узнает обо всех моих приключениях».

— Ну, а теперь рассказывай, что там у тебя за предложение такое? И какое отношение оно имеет ко мне?

— Через пару недель Тиффани собирается устраивать вечер, — как бы нехотя начала объяснять Мэг, и Пэппа состроила гримасу, ожидая, что за этим последует. Сестра хихикнула. — Я сказала Тони, что ты пойдешь с Винни.

Пэппа застонала.

— Ты еще хуже, чем мама! — Она подошла к плите и снова наполнила чашку.

— Ну пожалуйста! — Мэг изобразила попрошайку.

Сестры рассмеялись, однако Пэппа возразила:

— Ничего не получится! Я и так в прошлый раз сделала вам с Тони одолжение. Я такая же приглашенная, как и все, и хочу развлекаться со всеми. Пусть Тори идет с ним.

— Нет!

Пэппа едва сдерживала смех.

— Судя по твоей реакции, ты уже сказала Тори. И она посоветовала либо уговорить меня, либо заплатить ей, правильно? — Внимательно глядя на сестру, она увидела ехидную улыбку на ее лице.

— Она требует пятьдесят долларов.

— Отлично. С тебя могли бы спросить как минимум в два раза больше. На твоем месте я бы согласилась.

— Твои слова можно понимать как отказ? — настойчиво продолжала Мэг.

— Ты правильно понимаешь. — Пэппа оторвала взгляд от задумчивого лица сестры, налила еще кофе и пошла к окну посмотреть на маленький полисадник, разбитый перед домом. «Опять надо подстригать лужайку», — подумала она и решила, что придется попросить соседского мальчишку сделать это на следующей неделе.

— Кстати, прошлым вечером бабушке звонил Пи Джи.

— Ну и что?

— Он попросил передать, чтобы ты с ним связалась в удобное для тебя время.

— Хорошо.

Мэг пошла по коридору к выходу. Около двери она бросила многозначительный взгляд на горшок с цветком, и Пэппа с укоризной покачала головой.

— Это предполагалось в качестве взятки, — сказала Мэг, — но поскольку ты законопослушный полицейский, то и думать нечего о вручении подарка. — И через плечо бросила: — Вообще-то он предназначался матери Тони. — Мэг засмеялась, чем вызвала улыбку на губах Пэппы.

— Глупышка, — прошептала Пэппа, закрывая дверь. Минуту она стояла, прислонившись к стене и закрыв глаза.

Думать ни о чем не хотелось. Вздохнув, она отстранилась от двери и пошла к телефону. Первым делом она позвонит матушке, извинится, что заставила ее волноваться, и пригласит на обед. Затем прослушает послания, выпьет стаканчик вина и позвонит деду.