Вес не имеет значения

Глава 27

Гордовски смотрел, как Лина Варгас уезжает на собственной машине. На секунду полыхнула зависть: 911-ый «Порше» был ему, опытному офицеру одной из самых могущественных спецслужб мира, недоступен, а тут какая-то пигалица раскатывает на белом купе, словно так и надо. Впрочем, зависть была привычно раздавлена сильной волей: желай он таких игрушек всерьёз, то занимался бы чем-нибудь другим.

Проводив взглядом автомобиль журналистки, мелькнувший в зеркале заднего вида, американец продолжил наблюдение, буркнув себе под нос извечное и презрительное «насосала».

Братья Очоа, в отличие от девушки, явно никуда не торопились. Ни один из автомобилей их конвоя — а с недавних пор передвигались мужчины не менее, чем на трех машинах, беря пример со «старшего товарища» — от бизнес-центра не отъезжал. Поэтому Гордовски терпеливо ждал, посматривая на «Омегу». Часы были единственной дорогой вещью на нём. Во-первых, потому что порой от правильно идущих часов мог зависеть успех операции, и, во-вторых, это был резерв на непредвиденные ситуации, поскольку часы, в случае чего, можно было довольно легко продать или на что-то обменять.

Наблюдал он спокойно, не суетясь, прикрыв глаза и натянув бейсболку. Невнимательный взгляд мог бы принять его за дремлющего человека. Более внимательный человек решил бы, что мужчина кого-то ждет, и при этом борется со сном…И, решив, выбросил бы из головы. Будучи чуть в стороне от магазинчиков, Гордовски не видел также особой опасности или риска, что кто-то из продавцов или владельцев обратит на него или его машину внимание.

Некоторые опасения вызывали парни из кубинской разведки, однако те так и остались позади, рядом с кафешкой. Явно парились насчет прикрытия сильно меньше, чем цэрэушник. Так что, в целом, и от них сюрпризов американец не ожидал. Впрочем, расслабляться Гордовски не желал: так или иначе, но он на вражеской территории, чего бы не говорили там политиканы из Вашингтона. А значит, надо быть собранным максимально и свой Кольт далеко не убирать.

Вечерело. Становилось прохладнее, и американец, сходивший в туалет в неподалеку расположенный магазинчик, закрыл окно в автомобиле, спасаясь от неприятного сквозняка. «Вечная весна» Медельина имела и такие вот неприятные моменты, в виде порой очень даже холодного ветра.

Именно в этот момент два роскошных тонированных внедорожника Эскобара показались из ворот бизнес-центра. Следом выехали машины конвоя Очоа. И, что интересно, не разъехались в стороны — поместье братьев было совсем в другой стороне, чем вилла наркобарона — а единой колонной отправились на запад, в сторону гор.

При этом Гордовски поблагодарил Создателя, что переезда в поместье, о котором знали все интересанты, еще не случилось. Иначе стало бы совсем тяжело — и даже приблизительно отслеживать общающихся с Эскобаром людей было бы очень и очень непросто. Хотя бы потому, что значительная часть явно будет прибывать туда воздухом, на частных самолетах и вертолетах, следить за которыми в местных условиях являлось очень и очень непростой задачей.

Отпустив братьев вперед, американец отправился следом, параллельно раздумывая, что еще он может выяснить во время этой слежки. Хотелось чего-нибудь жареного, а пока он выполнял работу «нижнего звена», которую, в других условиях, делать бы не стал.

Выехав с однополосных дорог на одну из центральных улиц города — Calle-33, 33-й проспект — конвой из пяти машин резко ускорился. Видя столь представительную колонну, автомобили простых медельинцев сами прижимались к обочине, освобождая дорогу. Не только и даже не столько из страха — Гордовски был в курсе, что Эскобара в Медельине любили. И чем дальше, тем больше. Если экстраполировать текущий рост популярности колумбийца в родном городе, то можно было легко понять, что всего через пару лет за просто плохое слово в его адрес можно будет не иллюзорно отхватить по лицу. И сейчас-то в барах за «эль Патрона» безо всяких понуканий поднимали рюмки и стаканы.

Американец держался позади, практически на максимальной дистанции. Конечно, в идеале надо было бы вести слежку несколькими автомобилями, но учитывая, что эта операция была немножечко «черной», ресурсы выделить по-настоящему не получалось. Несколько волновало, что Очоа с Эскобаром могут выехать из города, и тогда слежку надо будет прекращать — на загородных дорогах траффика будет явно недостаточно, чтобы в нём прятаться. А рисковать обнаружением… Не та страна, не те люди — не хотелось как-то бесследно исчезать в колумбийских джунглях, предварительно будучи запытанным до смерти.

Впрочем, не доезжая до конца проспекта, конвой повернул на север и, чуть погодя, снова на запад. И у Гордовски возникло подозрение, что все ещё хуже, чем поездка за границы города — судя по всему, «Эскобар и Ко» направлялись в Сан-Хавьер. Он же «13-й район» — место, где иностранцу появляться не следовало. Там и медельинцам-то появляться было опасно, если он не местный, а уж американцу…

Здешние фавелы, где жили самые нищие и бесправные. Место, где Эскобар правил безраздельно. Если в остальном городе его популярность еще только формировалась, то 13-й район принадлежал ему полностью. Там просто не было человека, который сказал бы про «эль Патрона» хоть что-то плохое.

Именно здесь Эскобар открывал свои первые больницы и футбольные поля. Именно здешним школам он помогал в первую очередь. И именно здесь уровень преступности годами держался на уровне, делающим всякое наблюдение невозможным. К тебе прицепятся быстрее, чем пройдет полчаса.

Понятно, что лет через пятнадцать-двадцать — если всё будет идти как идёт — район изменится. Но сейчас соваться туда было просто идиотизмом. Всё, что будет происходить и обсуждаться там — там и останется. Ни один полицейский ни из кого там вытащить не сможет и грамма информации. Законным путём, по крайней мере. Да даже и пытаться не будет.

— Дерьмо, — выругался американец, поняв, что был прав. Рисковать он не собирался, так что пришлось слежку прекратить. В конце концов, рано или поздно, но паззл он соберёт. Хотелось бы, конечно, пораньше, но тут уж как получится.

Припарковавшись у Iglesia La América, католической церкви неподалеку от поворота в Сан-Хавьер, Гордовски вздохнул. Было чертовски интересно, что именно Эскобар будет обсуждать с Очоа в 13-ом районе, и не появится ли на этой встрече кто-нибудь ещё. Но сейчас надо было просто расслабиться и, зайдя помолиться, будто именно за этим он сюда и ехал (отыгрывать роль нужно было безупречно всегда), отправляться спать.

Однако, уже захлопывая дверь своего Форда, Гордовски вдруг понял, что знает человека, проехавшего мимо него несколько минут назад. Это был Александр Вилмер, который, судя по тому, что удалось выяснить в рамках «антинаркотической» деятельности, был штатным палачом картеля Кали. Конечно, как всегда, доказательств не было никаких, но в его профессии доказательства оставались ненужной роскошью…

А ещё, пока опершийся на капот американец боролся с желанием закурить, ровно по этой же дороге проехали кубинцы.

— Интересная тут вечеринка намечается, — пробормотал себе под нос Гордовски, неторопливо идя ко входу в храм. — Кто следующий? Парни из КГБ? Моссад? МИ-6? Штази? Или, может, китайцы какие-нибудь?

Идею попробовать всё-таки что-нибудь разузнать, отправившись следом, он почти сразу отбросил, поскольку суицидальными наклонностями не обладал. Очевидно, что как-то всё это начинало пахнуть…неприятно. Очень неприятно — чуйка уже не шептала, а буквально орала, что надо валить.

Гордовски, уже в двух шагах от входа в храм, решил прислушаться и остановился, захлопав себя по карманам, будто что-то забыл. Шлепнул себя по лбу и, развернувшись, быстрым шагом отправился к машине. В его сфере деятельности не слушать интуицию было чревато самыми неприятным последствиями для здоровья. И если хотелось сохранить все собственные части тела при себе, игнорировать её не стоило.

Уже заводя машину, американец увидел, как в сторону 13-го района проехало еще несколько автомобилей, в том числе и микроавтобусов — Фольксваген Т1, «хиппимобиль». Шли они довольно плотно, обращая на себя внимание. За рулем второго сидел максимально колоритный персонаж, разукрашенный татуировками буквально полностью и светя золотыми зубами «во все тридцать два».

— Какого хера? — американец пытался осознать, что происходит, непроизвольно увеличивая скорость. — Кали собрались атаковать Эскобара? В Тринадцатом, серьёзно? Я, блин, иностранец, не из Медельина — и то знаю, что это самоубийство. Зачем им это надо вообще?

Конечно, оставалось вероятным, что бойцы картеля ехали по своим делам, никоим образом не связанным с «эль Патроном», но выглядело это, честно говоря, совсем нереалистично.

Гордовски не знал, что вся эта банда в «фольксвагенах» изначально принесена в жертву. Просто мясо, которое должно отвлечь на себя охрану и пошуметь. Реальную работу поручили Вилмеру, у которого в машине была спрятана снайперская винтовка. По иронии судьбы — ровно такая же Steyr SSG 69, из которой Эскобар стрелял по людям в Кали.

Авторитета Вилмера хватило на то, чтобы убедить главарей картеля в том, что за нападением на Пачо стоит Пабло. Не то, чтобы Пиджак потратил много сил: один из лидеров, Хосе Сантакрус Лондоньо по прозвищу «Чепе», поверил Вилмеру легко. И именно он, будучи самым, пожалуй, жестоким из лидеров «Джентльменов из Кали», отдал приказ на операцию.

Конечно, сначала надо было дождаться возвращения жертвы из Японии — потому что впопыхах отправлять в Страну Восходящего Солнца киллера конкуренты медельинцев не рискнули. Мало времени и информации. А вот атаковать Эскобара в момент, когда тот будет расслаблен — то, что надо.

Думали атаковать его конвой, но мешало то, что Пабло постоянно менял машины и использовал двойников. А вот общение с братьями Очоа он точно проведёт лично, и, как только стало понятно, что именно это и происходит, группа — которая сидела в готовности — немедленно выехала.

Действовать надо было относительно быстро, потому что все заинтересованные лица понимали, что как только Эскобар переедет в собственное поместье, то достать его станет кратно сложнее. Хотя бы потому, что даже перемещения будет отслеживать трудно, не говоря уже о том, чтобы нормально организовать нападение.

Так-то и тут, в Сан-Хавьер, нападать на него казалось чем-то самоубийственным. Но Чепе был уверен, что Вилмер справится. Тем более что у того имелась серьёзная мотивация — после этого дела, получив награду, он получал возможность окончательно «уйти на пенсию» и завязывать с убийствами и прочим криминалом. Переезжать из Колумбии и спокойненько проживать остаток жизни в комфорте и достатке. Хоть в Штатах, хоть в Австралии, хоть в какой-нибудь там Франции…

И сейчас, ведя машину с максимально расслабленным лицом, внутренне Вилмер был максимально собран. Дело всей жизни — таких целей в его карьере киллера ещё не было. Крупный бизнесмен, наркобарон, восходящая звезда политической — чего бы он там не заявлял — сцены Колумбии.

Он тщательно изучал район. Сначала карты, потом фотографии и, наконец, лично. Среди бела дня, но тем не менее. Врожденное умение сливаться с обстановкой позволило ему, не обращая на себя внимание, хорошенько походить по улицам и закоулкам 13-го. Именно так он понял, откуда будет стрелять.

Колокольня церкви Святой Люсии выглядела для этого почти идеально, учитывая, что основной офис Эскобара в Сан-Хавьере находился как раз на той же 47-ой улице — Calle-47B, а также то, что часть домов там была снесена в рамках каких-то очередных планов наркобарона по реконструкции района. Фактически, подъезды к офису простреливались более чем прилично.

Помимо удобства самой позиции, вечером церковь еще и закрывалась, а значит не надо было бояться столкнуться с местным священником. И, вишенка на торте — оттуда было легко удирать.

Для отхода Вилмер приготовил себе мотоцикл, который вез в кузове пикапа. Удирать надо будет максимально быстро, и узость местных улиц легко позволила определиться с типом транспорта. Ну а машина послужит дополнительным отвлекающим фактором: несколько килограммов тротила, полный бак бензина и два десятка дымовых шашек будут тому гарантией. Конечно, ехать на фактической бомбе, это не самое комфортное времяпрепровождение, но чего только не сделаешь ради беззаботной жизни состоятельного человека…

Понятное дело, что Эскобар мог отправиться не в свой офис, а куда-нибудь еще. Например, на недавно построенное футбольное поле, в парк или еще куда-нибудь. Однако, Вилмер обоснованно сомневался, что сколько-нибудь серьёзные разговоры он будет вести там, где их могут услышать или увидеть посторонние.

Так и вышло — едва поняв, что конвой едет именно туда, киллер свернул на параллельную улицу и резко ускорился. Времени было в обрез и действовать требовалось максимально оперативно.

Остановившись на повороте на 47-ю и фактически спрятав машину от будущих преследователей, Вилмер, используя самодельный пандус, стащил на землю мотоцикл. И, чтобы не шуметь на весь район ревом двигателя, покатил «Сузуки». Благо, оставалось всего-то двести с небольшим метров.

Наконец, достигнув точки назначения, киллер извлек ключ — заранее подготовленный — и, открыв ворота, прошел на территорию. Ворота он, конечно же, за собой прикрыл.

Крытый двор встретил тишиной, что не могло не радовать. У Вилмера были с собой как пистолет с глушителем, так и нож, но ни первый, ни второй не являлись гарантией от того, что разборки со случайными свидетелями никто не услышит. А это было недопустимо!

Конечно, райончик тут тот ещё, здесь звуками разборок никого не удивить. Вот только не в церкви и не в трехстах метров от офиса эль Патрона. Это неуважение последнего. А такое каралось быстро и беспощадно. А война с местной гопотой в планы Пиджака не входила. Для этого есть «мясо» из бойцов Кали.

На колокольню киллер буквально взлетел, после чего, усевшись прямо на пол, стащил со спины чехол с винтовкой и начал восстанавливать дыхание. Времени было мало, но Вилмер не просто так стал тем, кем он стал, поэтому уже через пару минут он был относительно готов.

И вовремя — двигатели Эскобаровских внедорожников и бронированных Кадиллаков братьев были уже слышны. Вилмер аккуратно выглянул из-за парапета. Автомобили колонны пока еще не показались из-за поворота, но свет от фар улицу уже освещал.

Стрелять по движущимся целям Пиджак не собирался. Во-первых, такой выстрел банально сложнее, а во-вторых, он тупо не знал, в какой именно машине едет наркобарон. Да даже если бы и знал — бронированность «Носорогов» являлась широко известным фактом и рисковать, выявляя способности собственного оружия…не было смысла.

Дождавшись, когда конвой проедет мимо, Вилмер встал. Одетый в черное, на фоне темного колокола он был практически не заметен. Аккуратно установив винтовку на сошки, он поймал в прицел мини-парковку перед офисным зданием — не сильно, правда, отличавшимся от окружающих его жилых домов — и посмотрел на развешенное на балконах тут и там белье. Оценив ветер и удовлетворенно кивнув, Пиджак плавным движением дослал патрон и щелкнул предохранителем.

Выстрел не самый простой — все же триста метров, под углом. Но ветер дул слабый, пулю он выбрал тяжелую, да и на точность выбранной винтовки жаловаться было грех.

Где-то вдали послышалось тарахтение «штурмовиков». «Мясо» отставало, что неприятно отдавалось в душе — предполагалось, что шумная заварушка начнётся почти сразу после выстрела. А теперь требовалось решать, что делать. Стрелять? Или ждать? Определяться нужно было быстро — колонна добралась до офиса и остановилась. Рядом с входом — буквально метрах в двадцати — парковались «Кадиллак» и «Носорог».

— Вот ты где, — прошептал Вилмер, прильнув к прицелу.

Фиг с ними, с остальными. Да, мотоцикл пошумит, да, вполне возможно, медельинцы определят, что именно за ним должна идти охота, но ему всего-то надо добраться до одной из точек, где есть запасной транспорт. По Медельину таких целых девять, и до ближайшей всего-то несколько километров. Да, почти все они — по узким и не особо приспособленным для быстрого движения улочкам, но тем не менее.

Ему понадобиться минут десять-пятнадцать, чтобы добраться туда. А после этого еще несколько минут, чтобы добраться до уже более скоростных дорог. Через полчаса после этого он снова поменяет транспорт, и буквально ещё минут через сорок максимум в городе его уже не будет.

В прицеле появился Эскобар. Правда, рядом стоял огромный охранник, частично загораживавший невысокого медельинца. Но это не остановило киллера.

— Vamos, baila conmigo este último baile, — ощерившись, на выдохе, Вилмер начал стрелять.