Вик Разрушитель #4

Глава 8

1

Появление Назаровых стало сюрпризом. Я был удивлен и обрадован одновременно. Видимо, на моем лице была написана вся гамма чувств, что Ярослав, Миша и Полина рассмеялись, а потом окружили меня и стали бурно приветствовать. Парни крепко жали руку, хлопали по плечу, а их сестра поцеловала в щеку, вызвав приступ бешеного сердцебиения. Легкий запах духов взбудоражил меня еще больше.

Братья Назаровы для визита в мой поток времени предусмотрительно надели неброские джинсовые костюмы и спортивные туфли. Отличие было лишь в рубашках. Ярослав предпочел темно-бордовую в клетку, а Миша — однотонную черную. Такую одежду у нас сплошь и рядом носила молодежь из мещанского сословия, так что на них вряд ли обратят внимание, буде они разгуливать по городу.

Полина была в темно-синих облегающих брючках из джерси и в вязаном белом свитере. На ногах — черные туфли на низком каблуке, но даже они не помешали девушке визуально выглядеть рослой, нисколько не уступая парням. Жгуче-каштановые волосы собраны в замысловатую прическу, которую удерживала изящная серебряная заколка в виде крыльев бабочки. Можно было рассмотреть на этих крыльях тонкие черточки рун. Похоже на защитный артефакт.

— Я так рад вас видеть! — воскликнул я, когда суматоха улеглась и гости снова сели на диван. — Признавайтесь, чья идея? Как вас Никита Анатольевич всех отпустил?

— Тут и гадать не надо, — усмехнулась Полина, посверкивая зелеными глазами. — Ярик все нервы папеньке вытянул, мамуль наших подговорил и убедил слащавым голосом. Он же у нас любимчик, кто откажет ему в просьбе?

— Вообще-то я планировал один смотаться в гости, — доверительно произнес Ярослав, подмигивая мне, что сразу стало понятно, с какой целью. — Но кое-кто раскрыл мои планы и шантажом выбил место в портале.

И он посмотрел с укором на Полину. Та фыркнула и показала кончик языка.

— Сам где-то проболтался, — добродушно произнес я.

— Был нем как могила, но кое у кого есть серьезные возможности копаться…

— Ярик, замолчи! — предупреждающе воскликнула Полина. — Иначе я тебя так оттреплю на полигоне, что надолго забудешь про свои путешествия!

— Ладно, ладно! — выставил перед собой ладони Ярослав, сразу сбавив тон. — А если честно, инициатором нашего путешествия была Полина Никитична. Она так за тебя переживала с того момента, как ты нас покинул, что мое сердце не выдержало слез красавицы. Мишка, как истинный джентльмен, поплелся за нами.

— За тобой не приглядишь — вляпаешься во что-нибудь, — флегматично откликнулся Михаил.

— Ярик, ну ты и гад! — у Полины ярко заполыхали щеки, она с гневом посмотрела на брата, затрепетав ресницами. — Разве можно девушку в неудобное положение ставить? Ну да, я беспокоилась о нашем госте, это нормально. Но ты же так хитро все провернул, что ни у кого не возникло мысли, чья это идея. Мы решили присмотреть за ним, Андрей, чтобы он дров не наломал! Кстати, а как к тебе обращаться? Андрей или Вик?

— Как хотите, — я усмехнулся и обвел взглядом поочередно всех троих. — Хм, а откуда вам известно о моем новом имени? И как нашли меня?

Присев в свободное кресло, стал ждать признаний. Ребята переглянулись между собой, Мишка едва заметно кивнул Ярику. Тот откинулся на спинку дивана и с довольным видом заговорил:

— Начну издалека. Когда я так спешно покинул гостеприимный особняк Булгаковых в Евпатории, перед этим нацепил на тебя метку. Ты этого не заметил, а я мог отслеживать твое местоположение без особого труда. В общем, когда решено было тебя навестить, мы просто вышли на полянку перед домом, обнялись крепко — и вуаля! Метка выбросила нас в твой поток. Почему я так заторопился с путешествием? Есть проблема: метка со временем начинает гаснуть, отчего получается недолет или перелет, если можно так выразиться. Ну и появилась опасность, что в скором времени я вообще не смогу отыскать путь к тебе. Короче, выбросило нас в районе Хамовников. Отец учил: если попали в чужую Явь, начинайте с изучения газет, где можно найти любую нужную информацию.

— Я помню, — киваю в ответ, — как ты хотел узнать дату прибытия. Значит, попав сюда, вы начали искать меня через газеты?

— Да, — подтвердил Ярик, а Полина с интересом поглядывала в мою сторону, изредка накручивая вьющийся локон на палец. — Я точно знал, что ты живешь с опекунами Булгаковыми, поэтому для начала выяснил, где находится их поместье. На такси доехали туда, но нас охрана не захотела пускать с распростертыми объятиями.

— В самом деле? — оживился я. — В наглости тебе точно не откажешь! И на какие шиши вы катались? Деньги-то у нас разные!

— Ха! Фигня все это! — отмахнулся Ярик, замявшись.

— Мы немножко нарушили закон, — пояснил Миша. — Полина очаровала таксиста, а я влез в его голову, создал нужную картинку. Ну, бесплатно мы катались, признаем! Не золотом же расплачиваться или драгоценностями! Сразу бы заинтересовались нашей компанией.

— Будешь дальше слушать? — в нетерпении поделиться историей воскликнул Ярослав.

— Конечно! А может, вам чаю с печеньем? Голодные, наверное, — спохватился я.

— Скоро ужин! — крикнул из кухни Куан. Вот же звериный слух у человека!

Ярик продолжил:

— Мы аккуратно расспросили охрану и выяснили, что молодой человек Викентий Волховский перестал существовать на бренной земле, а вместо него появился княжич Андрей Мамонов, который в данный момент съехал из поместья в неизвестном направлении. Возможно, и вовсе Москву покинул вместе с обретенными родителями. Но я-то знаю, что ты здесь, метка врать не будет! Только не мог я точно локализовать ее, вот в чем дело! Пришлось ехать в Императорскую библиотеку, где после тщательного изучения газет узнали о твоем волшебном превращении из гадкого утенка в прекрасного лебедя.

Ярик витийствовал вдохновенно, Миша усмехался, а Полина сдержанно улыбалась, все так же поглядывая на меня своими зелеными глазищами, отчего я чувствовал себя… кхм, очень волнительно.

— Мы за тебя очень порадовались, но вот где ты спрятался? Сестренка подсказала, что в информационных электронных Сетях плавает гораздо больше информации, чем в газетах. В библиотеке как раз нашлось несколько терминалов с выходом в общие Сети. Часа два потратили на поиски, но зато узнали, что ты теперь учишься в императорском лицее «Чистые Пруды», — Ярик вздохнул, набирая в легкие воздух. — По опыту нашей Яви было понятно, что дирекция лицея не даст нам никаких данных по твоему местонахождению, и тогда я выдвинул одну идею.

По довольной физиономии Ярика было видно, что риск этот оправдался на все сто процентов.

— Чего замолчал? Дальше колись!

— Обормот! — рассмеялась Полина. — Он же нашел открытую страничку той девушки, о которой грезил все время после твоего ухода. Наташа Тучкова, кажется? Она переписывалась с какой-то княжной Лидой, там и промелькнул адрес. Точнее, только локация, Хорошевское шоссе. Снова запудриваем мозги таксисту, мчимся в Хорошево, а Ярик отслеживает интенсивность сигнала в астральном поле. Когда маячок засверкал всеми цветами радуги, мы остановили машину и стали постепенно сужать место поиска. Вышли на этот дом, а дальше ты знаешь.

— Консьержу вы тоже мозги затуманили? — догадался я.

— Пришлось, — развел руками Ярик. — Он же не пускал нас, хотя мы убеждали его, что учимся в одном классе. Не поверил. Но после непродолжительной беседы его вдруг потянуло на откровенность. Любезно подсказал номер квартиры, даже хотел проводить.

— Подожди, я все никак не могу понять, — обвел взглядом ребят и остановился на Ярике. — А как ты подсадил маячок? Мой Дар отрицает любое воздействие магии. Он бы уничтожил маячок в ауре.

— Ага, так и должно быть, — ухмыльнулся Назаров, — если цеплять следящее плетение в ауру по всем канонам магического искусства. Я знал, что антимагия не даст ни малейшей возможности заякорить тебя. Отец подсказал, как обойти эту проблему. Он в молодости частенько проделывал такие фокусы.

— Расскажешь?

— Я умею укрывать маячки во временной капсуле, — сделав страшные глаза, прошептал Ярик, а Полина только покачала головой, показывая свое отношение к выходкам братца. — Создаю ее и помещаю в ауру человека на одну минуту назад. Что, не понял? Грубо говоря, у меня есть возможность «ходить» не только между мирами, но затормаживать время на несколько секунд. Вот сейчас я обновил твой маячок, и он будет тихонько сидеть в капсуле на одну минуту раньше. Твой Дар живет вместе с тобой здесь и сейчас, антимагия не замечает прошлого. Ну, допер, княжич?

— Думаю, я тебя понял, — я был впечатлен. Оказывается, барон Назаров много чего умеет, и надо бы с ним еще раз встретиться. Вдруг ему удалось раскрыть механизм появления Разрушителя?

— А кто такая Лида? — полюбопытствовала Полина.

— Великая княжна, внучка императора, — вздыхаю я и ловлю завистливые взгляды Миши и Ярика.

— Какой молодец! — засмеялась девушка и захлопала в ладоши. — Вот это по-нашему, по-назаровски! Учитесь, обормоты, как надо правильно выбирать друзей!

— Сестра, ты недооцениваешь наши связи, — возмутился Миша. — Как раз наоборот, с нами стараются дружить, заручиться поддержкой рода. Мы находимся в лучшем положении, не как пятнадцать лет назад, когда отец только-только закрепился в столице.

Из кухни потянуло чем-то вкусным и будоражащим обоняние. Я заметил, как непроизвольно сглотнул слюну Ярик, да и у меня во рту свело. Собрался было пойти на кухню, чтобы приготовить какие-нибудь закуски, но тут Куан заглянул в гостиную и пригласил нас ужинать.

Впервые я оценил размеры кухни. Даже раздвинутый Куаном стол занял лишь половину помещения. Мы свободно разместились за ним, не мешая локтями друг другу. Ребята и в самом деле были голодными, и сразу же накинулись на приготовленную курицу в кисло-сладком соусе с рассыпчатым рисом. Я деликатно прекратил расспросы, давая им насытиться.

— А это что за салат, дядя Коля? — поинтересовалась Полина, показывая на большую салатницу, стоящую прямо посреди стола. — Можно мне отдельно, пока он еще живой?

— Называется веча, — Куан с довольным видом щедро наложил в чистое блюдо салат и подал девушке. — Это салат с говяжьим мясом, огурцами, луком, перцем и со специями. Под соевым соусом. Я раз в неделю готовлю что-нибудь из корейской кухни. Так получилось, что именно сегодня…

— Не, все вкусно, Николай! — Ярик уплетал за обе щеки не только курицу и салат, но и умудрился наложить себе с горкой рыбных палочек, умело обжаренных во фритюре. — Серьезно, не переживай!

— Приятного аппетита, молодые господа, — поклонился Куан и собрался выскользнуть из кухни.

— А вы разве с нами не посидите? — удивилась Полина.

— Вы — гости моего господина, а я всего лишь его слуга, — наставник сложил ладони перед грудью. — Если захотите добавки, ни в чем себе не отказывайте.

Он снова изобразил поклон и тактично исчез из кухни.

— Какой забавный слуга, — хмыкнул Миша. — Судя по разнообразным силовым тренажерам и макиваре, гоняет он Андрея как сидорову козу не поварешкой, а кое-чем посерьезнее.

— Ты прав, — сознался я с улыбкой, бросая взгляды на Полину, но так, чтобы не смущать ее. — Ежедневные тренировки укрепляют дух и тело, говорит Куан. Попробуй поспорить, сразу нагрузит дополнительными занятиями.

— Мальчики, кто будет чай? — спросила Полина. Мальчики дружно выразили желание. — Андрей, помоги, пожалуйста, с чашками-кружками. У вас есть варенье, печенье, конфеты?

— Черничное, вишневое, — я с радостью бросился доставать из холодильника банки с вареньем и раскладывать его по стеклянным розеткам, пока девушка хлопотала с чайником и кружками.

Потом мы пили свежезаваренный чай (Куан и тут постарался), болтали о разных пустяках. А меня раздирало любопытство. Какая же все-таки истинная причина появления молодых Назаровых у меня в гостях? Вряд ли обычное беспокойство за какого-то там мальчишку. Подумаешь, мимолетное знакомство. Что-то они скрывали. Не просто так сели в такси и приехали из другого города, а пересекли границу миров! Так какова истинная сила Ярослава? Кто он такой, что запросто разгуливает по разным вселенным?

— Ребята, скажите честно, какая причина толкнула вас на путешествие? — я обвел взглядом притихших Назаровых. — Не поверю, что вы забеспокоились обо мне. Точнее, хотелось бы, чтобы было так, но…

— Какой проницательный, а! — вздохнул Ярослав и жалобно посмотрел на Полину. — Сестренка, расскажи сама, а то не поверит.

— Ты сам создал образ несерьезного человека, вот и отдувайся, — припечатала его девушка и сверкнула изумрудными зрачками. — Ярик, я поражаюсь твоему безудержному оптимизму! Порой бесить начинаешь! Нахватался всякого, расхаживая по мирам! Пора отцу принимать меры.

— Все-все! — рассмеялся брат и выставил перед собой ладони. — Лесопилка начала свою работу!

Полина зачерпнула ложечкой вишневого варенья, аккуратно отправила в рот, облизала губы, улыбнулась.

— Представляешь, Андрей, это у нас длится уже два года, когда Ярик стал самостоятельно шарахаться по чужим мирам. Единственное место, куда ему разрешено ходить без каких-то серьезных ограничений, это Явь, где живут его родные бабушка и дедушка. Это родители мамы Даши, — пояснила она. — А в остальном наш Ярослав не знает меры. Ну, ладно, скажу, почему мы здесь. За тебя беспокоится папа. Он лично хотел вместе с Яриком прийти в твою Явь, найти тебя и убедиться, все ли в порядке. Как у тебя со здоровьем после медицинской капсулы, развивается ли антимагический Дар, может стоит что-то подкорректировать в организме. Самое же главное — твои способности уникальны, чтобы вот так просто отпускать тебя с риском потерять навсегда.

— То есть, я как подопытный кролик? — хмурю брови и прячу глаза за поднятой чашкой.

— Извини, ты не прав, — мягко ответила Полина. — Наш отец — очень опытный артефактор, помимо иных способностей, и твой Дар всерьез перевернул представление об антимагии. Если честно, в нашем мире упор делается на искусственные блокираторы и вспомогательные магические препараты. А чтобы вот так спокойно по земле расхаживал человек с отрицательной магией — такого нет. Что влияет на появление антимага, какие факторы? Ты пойми, такой шанс узнать о феномене Разрушителя вряд ли еще выпадет в ближайшие сто лет. Папа сам хотел поближе познакомиться с тобой, не отвлекаясь на домашние и клановые дела, но у него совсем нет времени. Клан большой, каждый день требуется его присутствие на предприятиях, то на различных мероприятиях, устраиваемых императором. В общем, решил послать нас на пару дней. Осмотреться здесь, тебя повидать. Теперь можно со спокойной душой обратно. Ты не пропал, даже родителей обрел.

— Спасибо за такую заботу, — на душе потеплело. Вроде бы чужие люди, которые ничем мне не обязаны, скорее — наоборот, я у них в неоплатном долгу. Но в голове вертелась одна мысль. Барон Назаров не зря вспомнил обо мне. Видать, появилась какая-то потребность в моих способностях. Не верится, что он просто так взял и отпустил своих детей одних в чужую Явь. Даже учитывая их одаренность и умение противостоять чужой магии, ребята все равно еще молоды и неопытны. Вот тот же Ярик иногда безрассуден и горяч, не просчитывает свои шаги. И Никита Анатольевич позволит рисковать наследниками рода?

Скорее всего, ребята здесь под прикрытием клановых бойцов, пришел я к заключению, осмыслив рассказ Полины. Не буду показывать, что не во всем поверил Назаровым. Если у них какая-то миссия, сами раскроются. Без меня им будет тяжело ориентироваться в чужой Москве.

— А еще папа просил передать тебе подарок, — сказала девушка. — Попьем чай, покажу.

Я с помощью Полины убрал со стола посуду, удивляясь, насколько эта девушка проста в общении и не чурается обычной домашней работы. Но только она открыла кран, появился Куан и мягко попросил нас покинуть кухню.

— Я бы помогла, — покраснела Полина.

— Не стоит, молодая госпожа, вы в гостях, — Куан прищурился, играя парня-простачка. — Я приберусь. А вы отдыхайте.

Вернувшись в зал, мы снова расселись там же, где и раньше. Полина принесла из прихожей черный пакет и извлекла из него лакированный, цвета вишни, тубус. Размером он был примерно сантиметров пятнадцать, и кажется, сделан из настоящего дерева, а не из плотного картона. Вещь сама по себе красивая, а вот что внутри — я не ожидал.

— Миша, открой, — попросила девушка. — Боюсь, ногти сломаю.

Крышка и в самом деле была плотно закрыта, но Михаил, покрутив ее вперед-назад, с легким щелчком открыл. Просунул внутрь палец и вытащил свернутый в трубочку какой-то лист бумаги, только странный на вид: плотный, светло-коричневого цвета, и вдобавок ко всему запечатан сургучной печатью, на которой был оттиск незнакомой мне руны.

— Древняя рукопись? — пошутил я, но сердце сжалось от предчувствия. А вдруг этот свиток содержит знания об антимагии?

— Нет, магический свиток на рунах, — пояснила Полина. — Ты можешь даже держать его в руках, ничего не произойдет. Применишь его, когда действительно станет очень тяжело, и твоя антимагия не сможет помочь.

— А что в нем? Какая стихийная Сила? И как применять? — я держал в руках подарок и гладил по нежной коже. Настоящая. Наверное, телячья.

— Я не знаю, Андрей, — покачала головой девушка. — Отец ничего не сказал. Но способности одного такого свитка таковы, что он может разрушить половину города. Смотря что в него вложить. Активация свитка происходит после слома печати.

— У Никиты Анатольевича огромные таланты, — уважительно сказал я, пряча свиток в тубус. — Передайте ему мою искреннюю благодарность.

Потом я поинтересовался у ребят, какие у них планы на завтра. Если бы не занятия, прогуливать которые мне нежелательно, то могли бы покататься по Москве. Интересно же, как видится Назаровым город в разных мирах.

— Если оставишь нам ключ от квартиры и денежек дашь немного, то мы сами себе развлечения найдем, — уверил меня Ярик.

— Он точно к Тучковой собрался! — ахнула Полина. — Ярослав, даже не думай!

— Да ладно тебе! — отмахнулся брат. — Ты с ума сходишь, как только я разговор о Наташе завожу. Почему бы не встретиться, в кафе не сходить? Да и вы познакомитесь. Разве тебя это обязывает к чему-то? Послезавтра нас уже здесь не будет.

— Денег дам, — кивнул я. — Но сестру свою послушай. Не надо сейчас возле Наташи крутиться. Тучковы всерьез настроены отдать дочь замуж за Куракина, да и сама девушка осознала, что иные варианты ведут лишь к большим проблемам.

— Слушай умных людей, оболтус! — Полина легонько хлопнула ладонью по затылку брата. — Разве в нашей Яви не хватает красивых девушек?

— Эх, все настроение испортили! — поджал губы Ярик. — Андрюха, у тебя есть гитара? Сейчас бы сбацал что-нибудь этакое! Я в том мире, где люди в космос летают — ну, ты помнишь, был у нас разговор — много хороших песен услышал!

— Нет, к сожалению, — развел я руками. — Не любитель бренчать на струнах. Если хочешь, завтра купи. Где-то неподалеку видел музыкальный магазин.

— Да зачем она мне на один день? — усмехнулся друг. — Деньги только тратить.

— У меня останется. Когда в следующий раз приедешь — будет чем заняться.

— Договорились.

За окном уже висела густая октябрьская ночь. Мы вышли на лоджию и полюбовались разноцветной рекой огней, залившей шоссе.

— Москва никогда не спит, — пробормотал Ярослав. — У нас старая столица тоже суматошная, но твоя, Андрюха, переплюнула во сто крат. Такая энергетика бешеная, что Источник не нужен для подзарядки.

Полина, прикрыв ладошкой рот, зевнула. Я спохватился. Ребята устали, весь день меня разыскивая в незнакомом городе только по маячку, а это требует невероятного напряжения сил. Да еще успевали создавать иллюзии, морочили людям головы, чтобы добраться до нужного им человека.

Полине я отдал пустующую спальню, в которой она сразу же стала хозяйничать с довольным видом; парням выделил раскладывающийся диван с комплектом постельного белья, пожелал всем спокойной ночи и уединился у себя. Лежа в кровати, задумчиво разглядывал отобранный у Ефимова браслет Рипли. Гладкий двенадцатигранный цилиндрик до сих пор излучал блеклый зеленый свет, а я силился почувствовать его, но холодный камень не откликался, как будто испугался моей антимагической силы. Как странно: предмет, сделанный из какого-то камня и живой человек должны, по сути, тянуться друг к другу. В нас обоих заложен принцип разрушения магии, и поэтому браслет отказался работать против меня. Но что делать дальше? Бить ли тревогу, что в Москве появились вот такие опасные штуки? Если промедлю, не случится ли беды?

Допустим, отдам браслет отцу. Не навлеку ли я таким образом беду на свой Род? Например, я не совсем уверен, что имперские службы не контролируют телефонные звонки или переписку по Сетям. Стоит мне связаться с князем Мамоновым и рассказать об артефакте, Мстиславские тут же узнают об этом и постараются решить проблему кардинально. Для них род Мамоновых станет врагом. Как бы война не началась.

Поставлю в известность Брюса — не воспользуется ли император шансом для уничтожения самого главного соперника на политическом поле России?

Для меня подобные мысли отдавали некой детскостью; я мало знал, какие отношения между родами и кланами, чем мотивируются те или иные соглашения, уступки или союзы. По-прежнему находясь внутри огромного механизма с грохочущими зубастыми шестернями, я рисковал попасть в них и быть перемолотым без жалости. Об этом меня предупреждал отец. Не так аллегорически, а вполне ясно и доходчиво.

Сейчас я всего лишь юнец из родовитой семьи, у которого расписана цель на несколько ближайших лет: закончить лицей, поступить в университет, завести дружбу с влиятельными аристократическими семьями, или, вернее сказать — со своими сверстниками, с которыми в будущем придется или конкурировать или дружить.

Даже не знаю, как поступить. Наверное, оставлю блокиратор у себя. А Федьку Ефимова надо прижать пожестче, чтобы не рыпался и приглядывал за теми, кто соберется приобрести артефакт.

А на зимних каникулах нужно съездить к родителям и там поговорить с отцом без лишних ушей. Заодно и с родичами познакомиться. Решив для себя тяжелую дилемму, я поворочался еще немного, но тут зазвонил телефон. На экране высвечивалось имя опекуна.

— Слушаю вас, Иван Олегович, — придавая голосу сонливость, сказал я.

— Доброй ночи, Андрей, — без всякой подначки ответил Булгаков. — Извини, что так поздно звоню. Недавно домой вернулся. Света мне рассказала о твоем желании забрать «скелет» из мастерской.

— Да, я хочу его перевезти в лицей, уже договорился насчет помещения и диагностики.

— Ну да, ты же будешь выступать за новую команду, и бронекостюм нужен под рукой, — согласился князь. — Я не против. Когда тебя ждать?

— Хочу в среду после обеда подъехать. Только нужно предупредить охрану, чтобы пропустила. И еще… Экзоскелет изготовлен на ваши средства. Как я могу компенсировать издержки?

— Не говори ерунды, Андрей, — хмыкнул Булгаков. — Он стоит таких денег, что вряд ли твой отец будет доволен тратами на железяку. Считай, что это подарок от нашего Рода. Без каких-либо обязательств. Ты и так уже принес пользу гербу Булгаковых. Забирай и пользуйся на здоровье. Я распоряжусь насчет брони, можешь сразу подъезжать к мастерской и забирать.

— Спасибо, Иван Олегович!

— Не за что, княжич, — усмехнулся бывший опекун. — Удачи тебе в новом статусе. И не забывай нас. Старейшина, кстати, тебя частенько вспоминает. Людмила Ефимовна привет передает. Может, забежишь, проведаешь.

— Обязательно зайду.

— Ну, тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи!

Я отключил вызов и облегченно вздохнул. Одну проблему решил. Честно, боялся, что придется выкупать экзоскелет и серьезно раскошелиться. Быть должным Булгаковым мне не хотелось, как и любому аристо. Недаром Мстиславские постарались как можно быстрее погасить часть долга жизни после диверсии на Болотном. Тоже понимают, что чем дольше затягиваешь с отдачей, тем больший вес приобретает этот пресловутый долг. Только сейчас я понял, что поторопился. Надо было ждать и ждать, повышая ставки. Зачем мне была нужна экспертиза, когда и так через три года мог спокойно обрести свою семью? Не знаю, на тот момент я считал правильным определиться, кто же я на самом деле.

Ну а опекун оказался благородным человеком, о чем я всегда догадывался. Просто со Старейшиной уживаться тяжело, вот и приходится подстраиваться под каждый его каприз.

Я взбил подушку, поворочался с боку на бок, устраиваясь поудобнее и, наконец-то, заснул.

2

Наставник еле-еле растолкал меня и сонного заставил одеваться в спортивный костюм.

— Не болеешь — беги, — нравоучал он в прихожей, когда я завязывал шнурки на кроссовках. — Появилось время — укрепляй свой воинских дух и тело. Только так станешь сильным.

— Какой ты зануда, Куан, — пробурчал я и попрыгал на месте. — Ребята встанут, накорми их, а то опять целый день по Москве голодными шарахаться будут. Я на столе у себя в комнате оставил деньги, дашь им, не забудь.

— Все исполню, господин, — кивнул наставник и выпроводил меня наружу.

Выскочив на улицу, я осмотрелся по сторонам. Молочный туман безраздельно властвовал над Москвой. Мелкие капельки влаги стали оседать на лице и руках. Поежившись, я рванул по знакомому маршруту, втайне надеясь, что встречу Веронику. Если удастся, приглашу ее на прогулку в выходные дни, мороженым угощу.

Пока бежал, согрелся, размял мышцы особыми упражнениями. В парке было немноголюдно. Увидел парочку пожилых людей, гуляющих со своими собаками, такого же бегуна, которому не спится, каждому приветливо кивнул.

Веронику я встретил на втором круге. Видать, она только-только приехала на своей машине и начала наматывать километры. Чуть позади нее пристроились оба телохранителя. Видать, папаша у девушки человек серьезный, не оставляет дочь без присмотра. По мне, это всего лишь показатель статуса, не более. Захоти кто-то провернуть акцию похищения — сделает это в любом случае. Атака на императорскую ложу лучшее тому подтверждение. Как бы ни старалась охрана — проворонили злодеев.

Я усмехнулся, прибавил скорости, обогнал рынд и пристроился рядом с Вероникой, услышав за спиной бурчание одного из них:

— Опять этот нахаленыш объявился. Слушай, Пашка, давай, проучим его? А то совсем никакого уважения к старшим.

— Я не против, — выдохнул второй. — Давно выпрашивает. Хорошо бы в багажник закинуть и подальше в лес отвезти.

— Ага, чтобы проникся, — поддержал его товарищ.

Но оба так и продолжали сопровождать нас, не приближаясь. Вероника уже спокойно восприняла мое появление, даже улыбнулась, помахала рукой.

— У меня предложение, — сразу беря быка за рога, выпалил я. — Приглашаю в субботу погулять в парке Ходынки или куда-нибудь съездим.

— Вы, Андрей Георгиевич, бестактный невоспитанный юноша, — упруго отталкиваясь ногами от дорожки, произнесла Вероника. — Третий раз видимся не в самом подходящем месте, а вы уже возомнили о себе невесть что. С чего вдруг взяли, что я соглашусь? И вообще, не хочу на Ходынку. Она мне уже глаза мозолит. Каждый день ее вижу.

— Попытаться стоило, — парировал я. — Назовите свои варианты, что вам интересно более всего. Съездим на Воробьевы горы или на какие-нибудь аттракционы, в кино. Выбирайте, а я заеду за вами на машине.

— Хм, какая обширная культурная программа, — усмехнулась девушка. — А в Третьяковку или в Художественный музей слабо? Любите живопись?

— Сейчас мне нужно было соврать, но я честный дворянин, — гляжу в искрящиеся смехом глаза Вероники. — Не очень.

— Больше увлекаетесь боями на экзоскелетах, проводите все свободное время в мастерской, любовно протираете тряпочкой броню?

— Ого, вы уже выяснили мои увлечения?

— Было время, заинтересовалась, как и вы, надеюсь, обо мне. Так что скажете, честный дворянин?

Я скромно промолчал, продолжая бежать бок о бок с девушкой. А что говорить? Что не удосужился посмотреть, кто такие Елецкие, чем знамениты, какую государственную должность занимает отец Вероники?

— Если вам безразличны бои на УПД, я согласен вообще о них не говорить! Есть много других тем, — обронил я.

— Ну, ладно, — протянула Вероника и надолго замолчала, мерно передвигая ноги в такт со мной. Метров через двести она произнесла: — Так и быть, приглашайте меня. И заранее обдумайте план мероприятий. Раз мы будем видеться довольно часто, как я подозреваю, то давай на «ты». Смешно, ей-богу, расшаркиваться друг перед другом.

— Полностью согласен и поддерживаю! — я обрадованно кивнул. Быстро кинул взгляд на часы. Пора домой, иначе придется Куану лететь по дороге с нарушениями правил, чтобы подопечный не опоздал на учебу.

— Торопишься? — правильно расценила мой жест Вероника.

— Учеба. За нарушение дисциплины можно схлопотать санкции.

— И где учишься? Наверное, в Щукинской?

— В «Чистых Прудах».

— О-оо! — со странной интонацией протянула девушка и поглядела на меня с хитрецой. — Серьезный лицей. Тебе и в самом деле нужно поторопиться.

Мы расстались у южных ворот. Я помчался домой, а Вероника продолжила наматывать свои положенные круги.

Куан уже приготовил завтрак на всю нашу компанию и успел переодеться в стильный серый костюм с белоснежной рубашкой.

— Молодежь еще не встала? — пошутил я, быстро поглощая сырники со сметаной.

— Спят. Не стал их будить, — отчитался наставник. — Деньги и запасные ключи от дома положил на журнальный столик. Я пошел вниз, подгоню машину к подъезду. Не задерживайся.

Через несколько минут я развалился на заднем сиденье «Фаэтона, и пока Куан гнал машину по Хорошевскому шоссе, еще раз просмотрел учебники, по которым задавали домашнее задание. Сегодня день не так сильно загружен, всего пять уроков, внеклассных мероприятий не ожидается. Подключил телефон к Сетям и стал искать все про Елецких. Присвистнул. Оказывается, отец Вероники офицер ГСБ в звании полковника. Служит в губернском отделении, в родовом городе Ельце. Надо же, целый город под личным управлением, а это — на минуточку — почти сто тридцать тысяч человек с маленьким хвостиком. Так что Вероника — богатая невеста с серьезным приданым.

А господин Елецкий, судя по коротким новостным строкам, получил новую должность и будет отвечать за охрану режимных объектов. То есть Кремль, Зарядье, всевозможные резиденции, где появляется император и его наследник — цесаревич Юрий. Что-то мне подсказывает, что Вероника в скором будущем окажется моей одноклассницей. Она одного со мной года рождения. Неужели отец не захочет отдать ее в престижную школу? А в Москве, кроме «Чистых Прудов», их нет. Вернее, существуют подобные лицеи, но их ранг куда скромнее, да и не стремится никто переплюнуть императорскую курию. Иначе подобный афронт будет выглядеть дерзким вызовом.

Ну что ж, я буду только рад увидеть Веронику. Справедливости ради, стоило опасаться бури, которая разразится, если она появится в нашем классе. Одна Нина Захарьина всю кровь свернет, чтобы оградить меня от конкурентки. Не будем забывать и о Великой княжне Лидии, которой тоже не чужда женская ревность.

Мы доехали до центрального входа, наставник плавно затормозил машину, и не заглушая мотор, вылез наружу, блистая элегантностью и чопорностью. Он даже солнечные очки не снимал, хотя на улице сегодня было облачно.

Куан не стал менять ритуал. Распахнул дверь, низко поклонился, выпуская меня. К чудачествам моего водителя лицеисты уже привыкли. А вот на машину поглядывали с интересом, особенно старшие ребята. В их глазах читалась зависть. Не от иностранной модели — чего в ней такого, что не могли сотворить отечественные автоконцерны? — а от того, что княжич Мамонов, в отличие от многих, не скован семейными запретами, живет себе в удовольствие, разъезжает на мощном авто, да еще с возницей-азиатом, гнущим передо мной спину. А это тоже плюс в мою копилку.

Плевать. Мне можно. Пятнадцать лет как безродный пес, пусть и не знавший, что у меня есть семья. Это дела не меняет. Да, я подозревал, что отец оставил в Москве людей, присматривающих за мной помимо Гусаровых. И Куан об этом осведомлен. Наверняка встречается с ними, пока я в школе сижу, получает рекомендации или докладывает, как молодой княжич провел день.

Да, еще есть родственники по матери. Они не беспокоят меня по пустякам, звонил лишь дед Федор и интересовался, нужна ли какая помощь, и просил не стесняться, если что-то понадобится. Вот это мне нравится. Не докучают, не навязываются с опекунством. Хватит, надоело.

В классе меня ожидал сюрприз. Как обычно поздоровался с одноклассниками, пожал руку Мишке Кочубею, Даньке Захарьину и остальным ребятам кроме Куракина (он сам особо не стремился к сближению), ко мне подошла Аня Долгорукова, и опустив глаза долу, отчаянно краснея, сказала с запинкой:

— Андрей Георгиевич, я приношу свои извинения за недостойное поведение после дуэли с моим братом. Вы должны понять, что я была расстроена и зла на вас из-за его поражения. Причина, конечно, глупая. Дуэль вами выиграна по всем правилам. Еще раз прошу простить с надеждой, что вы не будете игнорировать мое присутствие и дадите возможность общаться.

В классе наступила изумленная тишина, в которой отчетливо слышалось жужжание мухи, ловко спрятавшейся от наступающих холодов в уютном помещении среди растений. Я тоже растерялся на мгновение и взглянул в серые глаза Долгоруковой, в которых проблескивали алые искорки Огненной стихии. Пытался увидеть, насколько Аня искренна в словах, но обнаружил только обеспокоенность и надежду.

— Я принимаю ваши извинения, Анна Степановна, — сориентировавшись, протягиваю руку, в которую вложила свою ладошку девушка, и легонько пожав тонкие теплые пальцы, отпускаю. — Поверьте, я нисколько не злюсь, что вы так отреагировали на поражение своего старшего брата. Он дрался достойно. Никогда не видел такого мастерского исполнения Дара. И да, вы можете запросто общаться со мной. Я никого не кусаю и не ем на обед!

Корявая шутка развеселила всех, даже Долгорукова улыбнулась. Румянец стал бледнее; она еще раз изобразила легкий поклон, дождалась моего и ретировалась на свое место.

— Я фигею, — тихо пробормотал Кочубей, когда в классе снова оживились. — Это что было-то, а? Чтобы гордячка Долгорукова сама подошла и попросила прощения? Самое интересное, никакого повода не было! Ну, ходила и злилась, что с того? Ее право, как к тебе относиться.

— Мишка, я сам ничего не понимаю, но лучше принять все как есть, — ответил я.

— Семейка их горячая, но Глава Рода всех держит в узде, — подтвердил Данька Захарьин. — Возможно, пошли нехорошие слухи про поведение его детей, вот и всыпал обоим. Но это мои предположения, не берите в расчет.

В класс зашла учительница русской литературы — учебный день начался.

На большой перемене наша компания собралась в столовой. Конечно, началось обсуждение утреннего «покаяния» Долгоруковой.

— Андрей, не верь ей, — заявила Нина, разглядывая зубчики вилки, одна из которых была слегка загнута. Как будто не знала, что с ней делать: то ли поменять, то ли не обращать внимания. — Анька сама бы ни за что не подошла с таким заявлением. Ее родичи настропалили.

— Даже если так, — задумчиво откликнулась Лида, — то какой во всем этом смысл? Долгоруковы хотят показать, что не прочь задружиться с Мамоновыми?

— Точнее, показать лояльность Роду Мстиславских, — усмехнулся Кочубей. — Андрюху довольно благожелательно принимают в вашей Семье, Великая княжна, отсюда и такие маневры.

— И что делать будешь? — уплетая пышно взбитое картофельное пюре со сливочной подливой и биточки, поинтересовался Данька. Для него на первом месте была еда, и спрашивал он исключительно риторически.

Я пожал плечами. Действительно, а что делать? Сделать вид, что ничего не случилось. Ну, призналась Аня, что невзлюбила меня за поколоченного старшего братца, не умеющего думать головой наперед. Осознала, что гордыня и злость будут мешать в наших отношениях. И да, есть такая мысль, что именно отец подтолкнул ее на примирение. Как-никак, мои связи с Мстиславскими не секрет для высокородных. А Долгоруков-отец рассчитывает, наверное, на эти связи в будущем. Матерые аристократы хранят в своем сейфе несколько планов, нельзя забывать!

Нам ведь три года вместе бок о бок находиться. И все три года обидой пылать? «А глаза у нее красивые, как и она сама, — невовремя мелькнула мысль. — Милая, какая-то мягкая и домашняя. Злость ей не идет».

— Не люблю держать за спиной недругов, — признался я. — Пусть лучше худой мир, чем добрая ссора.

— Правильно мыслишь, — одобрительно кивнул Мишка, осушая стакан с компотом из кизила и яблок. Облизал губы и прищурился на порцию Даньки.

— Хочешь мой? — верно расценила его взгляд Катя и быстро пододвинула свой стакан.

— Спасибо, а ты? — растерялся Кочубей.

— Я не хочу, — улыбнулась Лопухина.

Здравый смысл у Мишки взял вверх. Он покраснел и послал стакан по маршруту обратно.

— Спасибо, Катя, я же просто так, чтобы Даньку подстегнуть, а то копается в картошке, как землекоп в поисках воды.

— Эй, я не копаюсь! — возмутился брат-близнец Нины. — Тщательно пережевываю пищу, как и рекомендовано медициной.

— Чего ее пережевывать? — засмеялся наш друг. — Тут даже зубов не надо. Пища для старичков.

Данька отмахнулся от веселого Кочубея, правильно делая, что не обращает внимание на выпады одноклассника. Гораздо интереснее был разбор мотивов Долгоруковой, которой, наверняка, сейчас икалось. Девчонки живо обсуждали тайные и явные пружины поступка коварной Аньки, а я посматривал по сторонам в поисках своего бывшего противника на дуэли. Однако увидел княжича Вадбольского с парочкой симпатичных одноклассниц, пробирающихся к свободному столику. Усадив их на стулья, он подошел к нам и начал обязательный ритуал приветствия, начав с Великой княжны Лидии, после которой шел я и остальные мои друзья.

— Андрей, что насчет перевозки УПД? — поинтересовался он, закончив с формальностями.

— Послезавтра после обеда договорились, — поделился я планами. — Иван Олегович сказал, что даст распоряжение пропустить грузовик на территорию.

— Отлично, — кивнул Артур. — Тогда я зайду в директорат, чтобы взять распоряжение на использование фургона. Ты же на своей машине поедешь?

— Конечно, зачем место занимать? А кто со мной?

— Мурат и Толя. Кстати, твой УПД в разобранном виде или на стойке?

— В ящике.

— Еще лучше, меньше будет возни. С помощью тельфера погрузят, закрепят — и привезут сюда. Ну, бывай, княжич. Ты потом в клуб забеги, проверишь комплектацию и заодно Зворыкину все «болезни» своей брони расскажешь.

— Заметано, — я пожал руку Вадбольскому, который раскланялся со всеми нами и убежал за свой стол.

— Ух ты! Несокрушимый Волхв будет выступать за наш лицей! — засиял Мишка Кочубей.

— Почему Волхв? — полюбопытствовала Лида.

— Сокращенно от его фамилии, под которой Андрюха выступал на ристалище.

— Хм, Пустынный Барс и Волхв в паре, — Великая княжна улыбнулась и посмотрела на меня. — Как тебе позывной?

— Волхв так Волхв, — пожал я плечами, не подозревая, насколько крепко прицепится ко мне это прозвище с легкой руки Кочубея. — Ничего не имею против.

3

Воевода Иртеньев после утреннего совещания всегда имел обыкновение пить крепкий чай с лимоном и двумя-тремя кусочками рафинада. Помешивая ложечкой исходящий парком ароматный напиток в граненом стакане, он внимательно просматривал еженедельные доклады от различных служб, когда в дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Глава ГСБ, не отрываясь от чтения.

— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство! — в распахнувшуюся дверь вошел высокий мужчина в черном служебном мундире с погонами штаб-офицера. На левом рукаве бросался в глаза шеврон с изображением красно-белого герба российской ГСБ. — Разрешите доложить?

— Докладывайте, Фрол Алексеевич, голубчик, — благожелательно кивнул воевода. — Надеюсь, вы не зря пропустили совещание.

— Так точно! — вытянулся офицер. — Есть результат. Взяли всех пятерых очень аккуратно. Каждого посадили в отдельную камеру, к беседе еще не приступали, ждем ваших рекомендаций.

— А чего их ждать? — усмехнулся Иртеньев. — Вы же опытный «потрошитель», Корнилов. Вам и козыри в руки. Надеюсь, детишек не покалечили?

— Все в порядке. Изъяли без шума и скандалов, — кивнул майор. — Они имеют обыкновение собираться в Химкинском Экопарке. Там есть отличные открытые тренажерные площадки. Молодые люди занимаются спортом, качаются, отрабатывают элементы рукопашного боя, в общем, к чем-то себя готовят. После тренировки расходятся по домам. Вот там мы всех фигурантов и упаковали. Троих братьев Ефимовых, Портнова, Зарубина.

— Дайте им посидеть часик-другой, чтобы прониклись, Фрол Алексеевич. А потом начинайте беседу под аудио и видеозапись, не забывая про бумажный протокол, — Иртеньев неспешно хлебнул чаю, стараясь, чтобы плавающая долька лимона не попала в рот. — Постарайтесь управиться до конца рабочего дня, чтобы отпустить ребят домой. Пока только вежливый разговор, как вы умеете. Потом подписку о неразглашении в зубы — и пинок под зад. Пусть прочувствуют.

— Понял, — хищно оскалился Корнилов. — Разрешите идти?

— Ступайте, голубчик, — жест воеводы был красноречивым. Дождавшись, когда обер-офицер четко развернется и выйдет из кабинета, поднял одну из телефонных трубок, лежащих на базе. — Дежурный, все звонки по поводу указанных лиц, — он перечислил фамилии, — перенаправлять в секретариат. Там знают, что отвечать. Все, работайте.

****

Майор Корнилов, чтобы ускорить допрос, привлек двух своих помощников, между которыми распределил поровну сидевших в ожидании своей участи купеческих сынков. Сам же решил побеседовать с главным фигурантом — Федором Ефимовым. Конвойный завел парня в небольшую комнату без окон, выкрашенную в унылые серые тона и нарочито голыми стенами, посадил на табурет, надежно прикрепленный к полу, и дождавшись кивка обер-офицера, вышел наружу.

Корнилов неторопливо раскрыл папку из грубого картона с парой исписанных листов, потом с такой же вальяжностью закурил, пуская сигаретный дым в потолок, по которому проходила труба вентиляции. А сам через сизую пелену внимательно смотрел на замершего парня, словно ожидал какой-то реакции.

Вопрос, наконец, был задан:

— Господин Ефимов Федор Павлович?

— Да, — Федьку заметно потряхивало. Произошедшее с ним сегодня мало походило на розыгрыш. Когда тебя хватают на улице двое крепких парней в черной униформе и заталкивают в такого же цвета микроавтобус — смешного мало.

— Вам жарко? — участливо спросил офицер. — Как со здоровьем вообще? Какие-нибудь хронические заболевания, аллергия на что-то? В камере проблем не было?

— Да нет, все нормально, — застучал зубами купчик. — На здоровье не жалуюсь.

— Слава богу, — вздохнул Корнилов. — А то мало ли, вдруг в обморок хлопнетесь, откачивай вас потом… Так, ближе к делу. Весь наш разговор будет записываться на видеокамеру и магический накопитель согласно Уложению о деятельности спецслужб Российской империи. Вы согласны?

— Дд-да! — снова клацнул зубами Федька.

— Да расслабьтесь вы, господин Ефимов, — мягко улыбнулся Корнилов. Он положил сигарету в пепельницу, после чего встал из-за стола, скинул китель и аккуратно повесил его на спинку стула. Демонстративно закатал рукава белоснежной рубашки. — Действительно жарковато. Система охлаждения, наверное, барахлит.

Он снова сел, пробежался глазами по листкам.

— Итак, позавчера вечером, в субботу вы вместе со своими братьями Архипом и Константином, а также с господами Портновым и Зарубиным находились в клубе «Три кита». Что вы там делали?

— Отдыхали, господин обер-офицер, — тут же откликнулся Федор, и непроизвольно засунул ладони между коленями, плотно сжав их. — Просто отдыхали, танцевали, ну и пивко, врать не буду, употребляли.

— Пивко — это хорошо, когда в меру, — кивнул Корнилов. — А когда эту меру начинаешь терять, происходят всякие неприятности. Например, что вы можете сказать о конфликте с княжичем Андреем Мамоновым, произошедшем этим же вечером в парке?

— С княжичем? — Федька вытаращился на офицера, бесстрастно наблюдавшего за его реакцией, и рассмеялся. — Да вы что, господин обер-офицер! Я никогда в жизни не пошел бы на конфликт с высокородным! Меня бы просто в землю закатали магией! И никакого княжича Мамонова не знаю!

— Ах, прошу прощения, вы же не в курсе последних событий? — Корнилов потушил сигарету, так и не взяв ее больше в рот. — Княжич Мамонов, он же Волховский Викентий, недавно официально объявлен младшим наследником князя Мамонова, воссоединился с семьей, обрел родителей. Что с вами, Ефимов?

Федьке мгновенно поплохело. Он стал бледнеть, руки и ноги словно ледяной коркой покрылись. Зубы сами по себе дробно застучали.

— Не… все нормально, — Федька с трудом вытолкнул из себя слова. — Я не… не знал, что он из княжеской семьи…

— Спишем ваше незнание на обыкновенную аполитичность, — милостиво разрешил Корнилов. — Молодежь сейчас мало читает, особенно газеты. Дело совершенно в другом. Вы встретились в «Трех китах» с Мамоновым, вывели его из клуба и уединились в парковой зоне с какой целью? Избить, ограбить или просто излить дружеские чувства? Кстати, мне известно, что вы периодически участвуете в «свалках» с дворянской молодежью, где присутствуют и княжичи известных в Москве родов. Так что насчет вашего отрицания конфликтов с высокородными — откровенное вранье.

— Я… — попытался что-то сказать Ефимов, но замолчал, повинуясь жесту офицера.

— Мне плевать на эту вашу темную сторону жизни, Ефимов. Интересуюсь же я одним предметом, который вы попытались испытать на одаренном. Такой продолговатый цилиндрик из полудрагоценного зеленого камня. Его еще называют блокиратором Рипли.

Федька гулко сглотнул тягучую слюну. Сдал, сученок! Дворянин, слово чести! Верь таким после всего этого! Надо было раскрошить ему личико, повыбивать все зубы, чтобы долго и мучительно лечился!

— Отвечать! — неожиданно рявкнул Корнилов. — Откуда у тебя появился блокиратор, запрещенный в России? У кого приобрел? Кто поставщик, имена сбытчиков? Живо!

— Да я не знаю ничего, господин офицер! — затрясся Федька, еще надеясь, что гаденыш не стучал в ГСБ, а на него вышли случайно. Хотя какая случайность, если в парке никого не было кроме них самих и этого княжича! — В самом деле нашел на пляже еще летом. Кто-то забыл под грибком поясную сумку. Думал, денежка там. Открываю — какой-то странный предмет. Цвет понравился, больно красиво переливался в темноте…

Внезапная мысль пронзила его. А вдруг кто-то из дружков? Зарубин или Портнов могли где-то развязать языки, их услышали и передали информацию в Службу Безопасности. Могло такое быть? Васька Зарубин вообще не сдержан, когда выпьет. Братья? Нет, они как раз себе языки откусят, но лишнего не скажут.

— Ах ты, маленький лгун! — улыбнулся Корнилов и оскалил зубы. У него два верхних резца были похожи на острые клыки, и поэтому офицер старался поменьше проявлять дружелюбных эмоций, даже с девушками, отчего и слыл бездушным мрачным карьеристом. Кому понравится увидеть такие зубы у человека? Вот и закрепилась негласно за Фролом прозвище «Серый волк». Не так обидно, как Упырь или Вампир. Зато на клиентов подобная демонстрация действовала безотказно. — Нашел он случайно в забытой на пляже сумке! А почему не сдал в полицию или в Магическую Палату не отнес? Налицо самое тяжкое государственное преступление. Приобретение, сокрытие или использование магического артефакта, лишающего одаренного его искры, карается смертной казнью или пожизненной каторгой. Обычно император не любит давать преступнику шанс протянуть еще несколько лет, пусть и в тяжелых условиях. Только казнь. И ты, Ефимов, серьезно влип, потому что свидетели, которых ваша компания не заметила, уверенно заявили на тебя.

— Свидетели? — обмер парень, чувствуя, как неприятно все сжалось в животе и паху. Как бы не обмочиться!

— Они слышали, как ты угрожал молодому княжичу, потом достал блокиратор и попытался его использовать в корыстных целях. Но Мамонов каким-то образом закрылся от артефакта и разбросал твоих братцев как котят по кустам. Потом отобрал у тебя блокиратор и начал на тебя давить. О чем шел разговор?

И Федька не выдержал. Захлебываясь от страха, он вывалив все подробности того злосчастного вечера, не забыв напомнить, что княжич забрал блокиратор с собой и пригрозил шантажом, если Ефимов начнет болтать об этом. Корнилов снова закурил, слушая его очень внимательно. Политические взгляды купчика его интересовали во вторую очередь. Здесь будут работать другие люди, а ему важно понять, зачем Андрей Мамонов присвоил себе артефакт и до сих пор не заявил об опасном предмете в СБ. Был же какой-то мотив? Вроде бы по всем отзывам мальчишка далеко не дурак. А учитывая, что он водит дружбу с Великой княжной Лидией Мстиславской и периодически приглашается в Зарядье, возникают не очень хорошие мысли.

Корнилов зачем-то смял сигарету, лежащую в пепельнице, захлопнул тощую папку и сцепил пальцы рук.

— Выходит, княжич Мамонов решил тебя шантажировать блокиратором? И заставлял быть осведомителем?

— Так и есть, господин обер-офицер! — закивал Федька, радуясь, что не ему одному придется испытывать животный страх в подвалах ГСБ.

— А теперь расскажи мне правду, откуда у тебя появился сей чудный артефакт? — опять оскалился Корнилов. — Только не делай из меня идиота, малыш. Иначе вся семья пойдет под молотки. Вытрясем всех, вывернем наизнанку, но истину найдем. Ты же знаешь, как это делается. Были Ефимовы — и вот их нет, весь род исчез.

— Честно, не знаю, — сжался от безысходности Федор. — Приобрел блокиратор у одного коробейника в счет долга. Тот занимал денег, хотел выкупить срочно прибывший товар из Британии. Я и приобрел чисто из-за любопытства…

— Имя называй! — повысил голос Фрол. — Всю цепочку, по которой приобретался блокиратор!

— Знаю только, что зовут Ароном, живет в Замоскворечье.

— Точный адрес давай! — пробурчал Корнилов.

Федор назвал, испытывая страстное желание поскорее выйти из страшного здания. Только бы выпустили!

— Молодец, не стал благородного из себя разыгрывать и брать все грехи на себя, — Фрол откинулся на спинку стула. — А насчет политических воззрений и постоянных «свалок» с московскими дворянами с тобой будут разговаривать другие люди. Я бы, честно говоря, тебя выпорол прилюдно на лобном месте в назидание другим малолетним дурачкам. Ладно, посиди в камере немножко, приди в себя… Конвой!

В допросную вошел боец, который сопровождал Федора, и получив приказ, увел задержанного. Корнилов забрал папку и поднялся в свой кабинет, нисколько не сомневаясь, что и остальные купчики запоют. Подвалы ГСБ не то место, где показывают стойкость и храбрость. Да и не было ничего сложного, чтобы расколоть купеческого сынка. Не за что держаться Ефимову. Была бы идея, цель, за которую не жалко свою шкуру — а так, сплошь слюни и сопли.

Корнилов оказался прав в своих суждениях. Через полтора часа протоколы по всем четырем подельникам Ефимова лежали на его столе. Еще час понадобился для изучения и сопоставления. Вызвав помощника, он приказал:

— Возьми у этих дятлов подписку о неразглашении и отпускай.

А сам с допросными листами поднялся к воеводе.

— Уже? — нарочито удивился Иртеньев, оторвавшись от изучения документов.

— Так точно, ваше высокопревосходительство! — отчеканил Корнилов и положил папку на край стола. — Показания взяты, запротоколированы и записаны.

— Резюмируй.

— Конфликт между Ефимовым и княжичем Мамоновым имеет давнюю историю, еще с той памятной «свалки» в Покровском парке. Встреча в «Трех китах» оказалась случайной, но старший из братьев Ефимовых решил воспользоваться моментом, чтобы наказать «дворянчика», как он назвал Мамонова. О том, что Волховский к тому времени сменил статус и имя, Ефимов не знал. Во время беседы им был активирован блокиратор, но не сработал. Княжич Мамонов в одиночку разобрался с парнями, на два-три года старше себя (сказался опыт тренировок в клане Булгаковых), забрал артефакт, и, шантажируя Федора Ефимова тем, что заявит на него в ГСБ, предложил стать осведомителем.

— Зачем? — не выдержал по-настоящему удивленный услышанным Иртеньев.

— Полагаю, его инициатива исходит из ситуации, сложившейся в молодежной среде, — высказал свое мнение Корнилов, долго ломавший голову над произошедшим. — Мамонову зачем-то понадобилось держать на коротком поводке Ефимова. Но есть интересная зацепка, которую я обнаружил. Его товарищи в один голос утверждают, что в купеческой среде готовят бойцов для создания собственных отрядов по сопровождению грузов и охране складских помещений. Эти слова совпадают с донесениями нашей агентуры. Купцы недовольны очень высокими расценками на услуги по сопровождению. Булгаковы, по последним данным, контролируют семьдесят процентов рынка. Там еще Гусаровы часть откусили и Протасовы. Купеческая гильдия решила вот таким замысловатым способом сократить расходы, вытолкнув профессиональную охрану из своего огорода, прошу прощения за грубую аналогию.

— Да, я об этих купеческих заскоках слышал, — кивнул воевода. — Кстати, Гусаровы же родственники княжича Мамонова. Интересная конструкция складывается. Надо поразмыслить. Так что предлагаешь по мальчишке, Фрол Алексеевич? Изымаем артефакт и делаем устное внушение, чтобы не занимался больше подобным? Или втягиваемся в непонятную игру с неизвестным финалом?

На самом деле Иртеньев уже раскладывал в уме иную комбинацию, где одной из сторон являются волкодавы «Арбалета».

— Мне интересно, что княжич будет делать дальше с блокиратором, — признался Корнилов. — Для чего-то он ему понадобился? А зачем? Ведь он сам с легкостью разрушает любую магию.

— У нас слишком много других дел, чтобы еще и эту загадку решать, — поморщился Иртеньев. — Почему-то мне кажется, что мальчишка захочет передать артефакт своему отцу. Больше некому. По-хорошему, нужно провести изъятие и отдать на изучение Брюсу. Так мы убережем Мамоновых от серьезных последствий. Князь Георгий еще спасибо скажет. Ладно, я подумаю над этим. Ты, Фрол Алексеевич, обрати внимание на политические настроения купеческого сословия. Такие разговоры из пустоты не появляются. Составь план мероприятий и в течение недели предоставь мне. Все, иди. У меня скоро встреча с новым руководителем по режимным объектам.

Оставшись в своем кабинете абсолютно один, Иртеньев выбил пальцами какой-то оптимистичный марш и решительно потянулся к личному телефону, нашел нужный номер и нажал на вызов.

— Александр Яковлевич, дорогой мой! Как я рад слышать твой голос! Здоров ли? Враги не докучают? Ха-ха, ладно, не ворчи. Ты мое любопытство развей. Слышал что-нибудь о блокираторе Рипли? А, сразу оживился! Предлагаю обсудить проблему в неформальной обстановке. Ресторан «Аргонавт» на Котельнической набережной знаком тебе? Вот и подъезжай к шести. Ну все, договорились…

Иртеньев положил телефон перед собой и ухмыльнулся. Брюс все такой же одержим поиском оригинальных артефактов, вон как сразу стойку на блокиратор сделал.

Он снял трубку цвета слоновой кости с базы, и на мгновение замерев, бросил в нее:

— Кондор, завтра утром ко мне в кабинет вместе с Бекасом и Соколом. Нет, не боевое, расслабься. Все, отбой.

Воевода усмехнулся. Если княжич Мамонов заинтересовался методами работы группы «Арбалет», пусть вплотную познакомится с лучшими исполнителями. Хотел цесаревич мальчишку направить по военной стезе? Вот и попробуем его исподволь толкнуть на эту тропинку. Создать группу, в которой работают два «волкодава» и антимаг — это же тончайший инструмент по уничтожению злодеев не только в империи, но и за рубежом. А таких гадов хватает, картотека пополняется ударными темпами.

Только надо подумать, как будут взаимодействовать одаренные и Разрушитель. Самый больной вопрос. Может, Брюс как раз и поможет разрешить эту задачу.