Властелины удачи

1

Через четыре месяца после смерти Невады Смита, то есть в конце лета 1953 года, Бат улетел в Гавану. По указанию Джонаса. Впервые он отправлялся в свободное плавание, ибо ранее работал под плотным контролем отца.

Фульхенсио Батиста послал Джонасу приглашение посетить Гавану. Его передал генеральный консул Кубы в Нью-Йорке. Батиста надеялся на инвестиции. Рассчитывал, что Джонас построит на Кубе отель-казино. Джонас ответил, что сам в ближайшее время приехать не сможет, но пришлет своего сына, Джонаса Энрике Рауля Корд-и-Батиста.

Обедали они в президентском дворце. Батиста заявил, что чрезвычайно рад встрече с первенцем своей племянницы.

— Мы, разумеется, встречались, — говорил он по-испански. — Я приезжал в Кордову. Ты тогда был совсем маленький.

— Я помню, — кивнул Бат.

— Потом я приезжал еще. Но ты воевал в Европе.

Фульхенсио Батисте уже исполнилось пятьдесят два года, но он сохранил выправку армейского офицера. Стройный, подтянутый, смуглолицый, черноглазый, с зачесанными назад волосами, уложенными с помощью ароматического масла. На этот раз форме он предпочел кремовый однобортный костюм, светло-серую рубашку и вызывающе яркий галстук в синюю и красную полоску. На одном из пальцев левой руки блестел золотой перстень.

Поначалу они поговорили о пустяках. Потом Батиста объяснил, почему пригласил Кордов на Кубу.

— Плохо, что ни ты, ни твой отец не бывали здесь раньше. Страна у нас бедная, но остров прекрасный. Климат лучше, чем в Майами. Пляжи фантастические. Превосходная рыбалка. И долететь сюда — сущий пустяк. Кубинцы очень гостеприимны. А таких очаровательных женщин нет ни у одного народа мира. Я решил сделать туризм основой нашей экономики. Каждый, кто вложит двести тысяч долларов в строительство отеля, получит лицензию на открытие казино. «Корд хотелз, инкорпорейтед» намеревается строить отель-казино в Лас-Вегасе. Почему бы не построить его здесь?

— В «Сатердей ивнинг пост»… — начал Бат. Он имел в виду статью, опубликованную весной. В ней речь шла о том, что в кубинских казино не приходится рассчитывать на честную игру.

— Но ты же не знаешь, что мы сделали, — прервал его Батиста. — Я поставил перед армией задачу с этим разобраться. Армейская разведка выявила всех шулеров и жуликов. Среди них было много американцев. Мы их арестовали и депортировали. Кубинцев из тюрьмы выпустили с условием, что они вновь окажутся там, если сунут нос в казино. Теперь мы играем по новым правилам. Игры, в которых легко смухлевать, запрещены. Мы понимаем, что нам не привлечь солидных клиентов, если мы не избавимся от жульничества.

— Это трудно проконтролировать, — заметил Бат.

— Я нанял эксперта. Ты его знаешь. Мейера Лански.

— Я никогда с ним не встречался. Его знает мой отец.

— Казино может приносить устойчивую прибыль лишь при условии, что люди, которые там играют, доверяют администрации. Лански знает, какими должны быть правила и как обеспечить их выполнение.

— Именно этим мы занимаемся в Лас-Вегасе, — кивнул Бат. — Играем по правилам. Даже платим налоги.

— Я хочу сделать из Кубы Монте-Карло Карибского моря. — Батиста улыбнулся. — Большинство американцев не хотят тратить время и деньги на поездку в Средиземноморье, а здесь, совсем рядом с их берегом, мы сможем предоставить им все, что предлагает Монте-Карло, и даже больше.

2

С согласия Бата Фульхенсио прислал ему на ночь «потрясающую женщину», поэтому утром он поднялся вымотанным и голодным. Тут же ему позвонили из службы информации отеля, чтобы сообщить, что его хотел бы видеть мистер Лански. Пять минут спустя Мейер Лански уже постучал в дверь. Одетый в белый махровый халат Бат пригласил его в гостиную.

По мнению Бата, Лански выглядел старше своих лет. Невысокого росточка, с поседевшими висками, почечными бляшками на лице, тусклым взглядом. Если Лански чем-то и выделялся, так это огромным носом. По желтым от никотина пальцам чувствовалось, что он много курит. Прибыл он в темно-синем костюме, чуть великоватом для него, белой рубашке и галстуке-бабочке.

— Я вас не ждал, — признался Бат.

— Я могу прийти и в другое время.

— Нет-нет. Присядьте. Надеюсь, вы простите меня, что я принимаю вас в таком виде. В ванной девушка, сейчас принесут завтрак. Она уйдет через пять минут. Я заказал на двоих. Вы позавтракаете со мной?

— Только выпью кофе, — ответил Лански.

— Мне говорили, что в семье Кордов принято плотно завтракать. Они всегда просыпаются голодными. Я только приобщаюсь к семейным обычаям. Так или иначе, я рад, что вы здесь. Нам есть что обсудить.

Лански сел в кожаное кресло, Бат — на диван. Завтрак поставили на разделяющий их кофейный столик.

— Президент предложил вам построить отель-казино, — перешел к делу Лански.

— Совершенно верно.

— Если все будет, как он говорит, на Кубе удастся заработать много денег.

— В стране нет стабильности.

— Как только сюда потекут американские инвестиции, найдутся люди, которые обеспечат эту стабильность, — отпарировал Лански.

Бат покачал головой:

— О них вам бы не стоило упоминать.

— Я не имею к ним ни малейшего отношения. И вам не придется иметь с ними дела. Но они обязательно появятся. Президент примет любую помощь.

— И нас всех вымажут той же грязью.

— Откажетесь ли вы делать деньги на нефти только потому, что Джон Рокфеллер был главарем банды разбойников? — спросил Лански.

— Вы консультант президента Батисты. Вы и наш консультант. Нет ли здесь конфликта интересов? — спросил Бат.

Лански пожал плечами.

— Найдите его, если сможете. Задача, поставленная передо мною президентом, — сделать игорный бизнес прибыльным для Кубы, обеспечив честную игру. О том же просил меня и ваш отец, когда речь шла о «Семи путешествиях». Исключить неучтенку и, таким образом, избежать возможных санкций со стороны налоговых органов. На Кубе можно заработать деньги. И мне остается лишь сожалеть, что моих денег не хватит на постройку казино.

— А вот мне долгосрочные инвестиции на Кубе не по душе, — ответил Бат. — И я знаю, что мой отец придерживается такой же точки зрения. Чтобы окупить деньги, вложенные в строительство отеля, потребуется десять лет. А перевороты на Кубе случаются чаще. Вы, возможно, уверены, что дядя моей матери взял власть всерьез и надолго, а я вот в этом сильно сомневаюсь.

Лански пожевал толстую нижнюю губу, нахмурился. Закурил.

— Не обязательно строить отель, чтобы иметь казино, — заметил он.

— Я знаю. Лицензию на открытие казино получает тот, кто инвестирует двести тысяч долларов. Уж двести-то тысяч долларов у вас есть, мистер Лански.

— Мои деньги вложены в «Монмартр-клаб». Можете навести о нем справки.

— Я уже навел. Вы привлекаете богатых игроков, потому что они знают, что в «Монмартре» установлены стандарты. Мейера Лански. Серьезные игроки уважают вас и ваш клуб.

— Но они уходят от игорных столов, чтобы поесть, посмотреть шоу, потрахаться. У меня нет средств, чтобы построить большой бассейн, где их жены могли бы плавать и загорать, пока они играют. Видите ли, мистер Корд…

— Зовите меня Бат.

— Хорошо. А вы меня — Мейер. Знаете происхождение этого имени? Был такой рабби Мейор, что означает «приносящий свет». Родился я Мейором Сухослански. Когда же мы прибыли в Америку сорок лет тому назад, мой отец изменил мое имя на Мейер и мы все стали Лански.

Бат улыбнулся:

— А мое полное имя — Джонас Энрике Рауль Корд-и-Батиста.

— Вот какая у меня идея, Бат. Я бы хотел построить казино в уже работающем отеле. К примеру, во «Флоресте». Там есть бассейн, рестораны и все такое. Я смогу привлечь туда богатых игроков, которые знают меня по «Монмартру». В казино придут и просто туристы, если мы убедим их, что не жульничаем.

— Так работают все новые отели-казино в Лас-Вегасе, — заметил Бат.

— Совершенно верно. Бен Сигел на этом и сыграл. Разница в том, что Гавана — тропический рай, а не пыльный город посреди пустыни. И еще, из Чикаго и других городов на Востоке до Кубы можно долететь быстрее, чем до Лас-Вегаса.

— Вы пришли сюда с предложением, Мейер?

— За миллион долларов во «Флоресте» можно построить игровой и концертный залы. Инвестиции более чем скромные, а окупятся они за четыре года, а то и быстрее.

— Президент хочет, чтобы «Корд хотелз, инкорпорейтед» построила отель-казино.

— Скажите ему, что вам нужно прощупать почву, начав с «Флоресты». Если дело окажется выгодным, вы пойдете дальше. Я уверен, что он положительно отнесется к вашему решению вложить миллион долларов в строительство казино.

— Я хочу взглянуть на «Флоресту». А потом поговорю с президентом.

3

— И что ты ему пообещал? — спросил Джонас.

Они сидели за ленчем в ресторане «Четыре времени года». Бат вернулся с Кубы и докладывал отцу о своих встречах с Фульхенсио Батистой и Мейером Лански.

— Ничего я ему не обещал. У меня не было прав что-либо им обещать.

— Но ты думаешь, на это целесообразно пойти?

— Полагаю, да. «Флореста» — тихий, спокойный отель, там хорошо кормят, около бассейна растут пальмы. Там останавливаются американцы. После бурной ночи в шумных залах и ресторанах им нравится провести утро в тишине и покое. Лански обещает сохранить заведенные порядки. Казино и концертный зал займут отдельное крыло. Представления там будут на уровне лучших ночных клубов Гаваны. И игра будет только честная.

— Ты доверяешь Лански?

Джонас поднял стакан «Джека Даниэлза». Бат не слышал, чтобы кто-то запивал спиртным знаменитый пирог с крабами, которым славились «Четыре времени года», но у его отца было столько странных привычек.

— Нет, и я не доверяю Фульхенсио, дяде моей матери. Но вот что я могу сказать тебе о Мейере Лански. Здесь его считают гангстером. Причем одним из главарей преступного мира. Он…

— Это преувеличение.

— Когда в сорок втором году администрация хотела наладить сотрудничество со Счастливчиком Лучано, к Лански обратились как к посреднику.

— Я в этом сомневаюсь.

Бат пожал плечами:

— Можешь заглянуть в архивы и убедиться сам. Я убедился.

— Никогда не забываешь о домашнем задании, не так ли?

— Короче, в Штатах Лански известен как гангстер. На Кубе в нем видят бизнесмена. И не только Фульхенсио Батиста.

— Он не смог получить лицензию штата Невада на открытие казино. Только из-за своей репутации, хотя суд ни разу не вынес ему обвинительного приговора. За всю жизнь он провел в тюрьме только три месяца.

— Его репутация привлечет во «Флоресту» богатых игроков, — добавил Бат.

— Как я понимаю, отель нам покупать не надо.

— Нет. Мы построим крыло, в котором разместятся казино и концертный зал. Владельцы отеля сдадут нам это крыло в аренду. Но арендную плату мы не будем вносить, скажем, пятьдесят месяцев, пока не окупим наши инвестиции.

— Кому принадлежит «Флореста»? — спросил Джонас.

Бат широко улыбнулся:

— Одному агентству по торговле недвижимостью в Гаване. Если мы решим строить казино, десять процентов будут принадлежать дяде моей матери, Фульхенсио Батисте.

— Какие нам дадут гарантии?

— Какие мы попросим, такие и дадут. Я рад, что слетал на Кубу. Встреча с Лански уже окупила все расходы. Он рассказал мне много интересного.

— Например?

— Наш друг Моррис Чандлер общается с очень крутыми парнями. Джимми Хоффа специально прилетал в Лас-Вегас, чтобы встретиться с ним.

— Я знаю. Энджи увидела его и позвонила мне.

— Это еще не все. Лански говорит, что Чандлер контактировал с Мюрреем Верблюдом из Чикаго и Энтони Провенцано из Нью-Джерси.

— Невада мертв. — Джонас вновь отпил из стакана. — В этом вся причина.

— То есть?

— Он и Невада были очень близки. Кроме того, я думаю, Невада кое-что о нем знал. Со смертью Невады… Чандлеру не нравится, что отель-казино «Семь путешествий» принадлежит мне. Я заставляю его управлять отелем не так, как бы ему хотелось. Вот он и задумал вышибить нас из Лас-Вегаса.

— Выкупить нашу долю?

Джонас покачал головой:

— Вышибить. Силой. Поедешь в Лас-Вегас и займешься отелем. Куба — это пустяк. Ты мне нужен в Лас-Вегасе.

Бат кивнул, положил в рот кусок крабового пирога.

— Лас-Вегас. И что я должен делать в Лас-Вегасе?

— На сегодня ты вице-президент «Корд хотелз», — ответил Джонас. — Штаб-квартира корпорации находится на пятом этаже «Семи путешествий».

Бат прервал его:

— Подожди. Мы договаривались, что я буду знакомиться с бизнесом, со всем бизнесом, а не только с отелями. В Нью-Йорке или Лос-Анджелесе.

— Я руководил всем бизнесом с пятого этажа «Семи путешествий».

— Но…

— Что я, по-твоему, делаю? Отправляю тебя в ссылку? Мы будем перезваниваться каждый день.

— Насчет того, как идут дела в отеле?

— Да, пока речь главным образом будет идти об отеле. Боже ты мой, должен же ты с чего-то начать… Сейчас ты нужен мне там. Бизнесом руковожу я. Ты мой сын, и я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Но тебе придется ехать туда, где ты мне особенно нужен. Ты пришел учиться бизнесу? Отлично, сначала научись управлять отелем. Потом… Всему свое время.

Бат покачал головой:

— Мы так не договаривались. Лас-Вегас, это же надо!

— Как вице-президент «Корд хотелз, инкорпорейтед» ты будешь получать сто тысяч долларов в год. — Джонас допил виски.

— Ты умеешь находить очень убедительные доводы, — усмехнулся Бат. — Другими словами, знаешь, как получить то, что тебе нужно.

4

В Лас-Вегас Бат прибыл из Лос-Анджелеса на самолете «Интерконтинентал». С первого взгляда город ему не понравился. Как и говорил Лански — пыльный город в пустыне. И, если бы не законы штаты Невада, разрешающие азартные игры, едва ли сюда приехал бы хоть один турист.

Хотя Бат никому об этом не говорил, ранчо Кордов также не произвело на него впечатления. Не вызвала восторга и тамошняя пустыня. Как говорил кто-то из его однополчан: «Если ты побывал в одной казарме, значит, ты побывал во всех».

Дом Кордов на ранчо не шел ни в какое сравнение с гасиендой под Кордовой. От гасиенды веяло столетиями истории. От дома на ранчо — разве что десятилетиями. Лас-Вегас казался искусственным наростом на теле природы.

— Я забираю последний этаж целиком, — объявил Бат Моррису Чандлеру через пять минут после их встречи. — Под штаб-квартиру корпорации.

— Я объяснял вашему отцу, что это стоит денег.

— Мне, возможно, понадобится и часть четвертого этажа.

Чандлер пожал плечами:

— Вы босс.

— Я рад, что вы это понимаете. Энджи будет личным помощником моего отца во время его визитов в Лас-Вегас, а в остальное время будет работать со мной. Остальные мои сотрудники в скором времени прибудут из Лос-Анджелеса и Мехико.

— Как скажете, босс.

— Не называйте меня боссом.

— А как же прикажете вас называть? — спросил Чандлер.

— Пока мы не познакомимся поближе, можете называть меня мистер Корд. — Бат улыбнулся, подошел к сидящему Чандлеру и хлопнул его по плечу. — Я полагаю, для близкого знакомства нам хватит пятнадцати минут. Потом зовите меня Бат.

Как только Чандлер покинул «люкс» и уехал вниз на отдельном лифте, Бат повернулся к Энджи.

— Мне жарко. Пойду поплаваю. У тебя есть купальник?

— Конечно. В номере.

— Жду тебя через десять минут у бассейна.

Она вышла в отдельном белом купальнике и белых же туфлях на высоких каблуках. Такие купальники, открывающие пупок и часть живота, в Штатах только начали входить в моду. Назывались они «бикини». Естественно, появление Энджи не осталось незамеченным, и восхищенные взгляды провожали ее, пока она не села под зонтиком рядом с Батом.

— Ты фантастическая женщина, — заметил он. — Если б не твои отношения с отцом…

— Если б не отношения с твоим отцом, я бы с радостью закрутила роман с тобой, — ответила она. — Но ты должен понимать, что у нас за отношения. Я люблю твоего отца. Я не уверена, что он любит меня, а если и любит, то не так, как я его. Но я не просто сплю с Джонасом. Я люблю его.

Бат взял ее за руку:

— Я попросил тебя встретиться здесь, потому что мы должны внести некоторые изменения в нашу жизнь. Я нанял специальную фирму в Лос-Анджелесе, чтобы ее специалисты прибыли сюда и проверили, нет ли где подслушивающих устройств. Пока они не закончат работу, никаких деловых разговоров в кабинетах или комнатах. А также по телефонам, пока не будут установлены новые.

— Кто-то сказал, что ты покруче отца.

— Отнюдь. Крутость здесь ни при чем. Обычные меры предосторожности. Он вот порадовался, что ты сообщила ему о приезде Хоффы. А я теперь гадаю, знает Чандлер об этом звонке или нет.

— Допустим, знает.

— Тогда он внес тебя в черный список.

— Я в любом случае попала в него.

— Дело тут не просто в личностях. Лас-Вегас очень привлекает организованную преступность, поэтому вполне естественно, что они хотят подмять его под себя. В прошлом они получали прибыль на неучтенке. Теперь ситуация меняется. Ты слышала такой термин «отмывание денег»?

— Слышала, — кивнула Энджи.

— Многие миллионы, полученные незаконно, отмываются в Лас-Вегасе. Отмывание денег только повышает значение казино для преступного мира.

Энджи кивнула:

— Ты знаешь, что меня несколько лет кормили за государственный счет, не так ли?

— Разумеется, знаю, Энджи. Если моего отца это не волнует… а его не волнует, это я знаю… то мне-то что до этого? Насколько я понимаю, нам всем надо забыть об этой истории.

— Спасибо тебе, Бат. Однако это заведение меня кое-чему научило.

— Так или иначе, нам надо быть начеку.

— Бат… это опасные люди.

5

Поработав на четвертом и пятом этажах «Семи путешествий», специалисты лос-анджелесской фирмы собрали богатый урожай. «Жучки» стояли в телефонных аппаратах. Скрытые микрофоны прятались за картинами, в настольных лампах, под креслами. Их сняли и уничтожили. И поставили детекторы для обнаружения новых. Бат договорился с фирмой, что такие проверки станут регулярными.

Чандлеру насчет подслушивающих устройств он ничего не сказал. Оставался шанс, пусть и очень маленький, что старик ничего про них не знал. Бат подумывал о том, чтобы проверить и кабинет Чандлера, но решил от этого воздержаться.

Он обосновался в том «люксе», где два года тому назад жил его отец. Тони прилетела из Вашингтона, чтобы провести с ним неделю. Лас-Вегас понравился ей ничуть не больше, чем Бату.

— Я еще не видела такого паршивого города.

— Однако это едва ли не самый богатый город в мире, — заметил он.

— Как долго ты здесь пробудешь, Бат?

— Мне это неведомо.

С Моррисом Чандлером он виделся каждый день, но как-то в октябре Чандлер попросил принять его.

— Два парня с Востока хотели бы встретиться с вами.

Бат пожал плечами:

— Я встречаюсь со всеми, у кого возникает такое желание. О ком вы говорите?

— Они хотят поговорить о совместных инвестициях.

— Вы можете назвать мне их имена?

— Мистер Дэвид Бек и мистер Джеймс Хоффа, — ответил Чандлер. — Мистер Бек — президент…

— Дэйв Бек — президент тимстеров[32]. Джимми Хоффа — его секретарь-казначей. Я знаю, о ком вы говорите.

— В пенсионном фонде профсоюза сотни миллионов долларов. Они ищут новые направления для инвестиций. Зная, что вы и ваш отец собираетесь строить в Лас-Вегасе еще один отель-казино…

— Они хотят стать нашими партнерами, — закончил Бат. — Маловероятно. Я встречусь с ними. Но насчет совместной работы… Маловероятно.

Бат позвонил в Нью-Йорк, и четырьмя днями позже Джонас прилетел в Лас-Вегас. На следующий день прибыли Бек и Хоффа. Их тут же препроводили на пятый этаж.

Бат без труда разобрался, кто такой Джимми Хоффа. Подобные личности встречались ему в армии, ершистые, задиристые, этакие уличные хулиганы. Впрочем, среди них встречались и умники. К таким Бат отнес и Хоффу. При всей его вспыльчивости и желании решить любой вопрос ударом кулака, умом природа его не обидела. Дэйв Бек разительно отличался от Хоффы: гора жира с соломенной шляпой на макушке.

Моррис Чандлер разве что не облизывал их. Представил Бату, спросил, где они хотят сесть. Он уже заказал выпивку и закуску.

Какое-то время ушло на разговоры ни о чем. Затем Бек перешел к делу.

— У вашей компании самый прибыльный в городе отель-казино, — говорил он, глядя в глаза Джонасу. — Нам известно, что вы хотите построить еще один отель, а может, и два. Вероятно, это стоит денег: У вас связи, необходимые для получения лицензий на открытие казино. У нас — деньги. Пенсионный фонд центральных штатов ищет проекты, обеспечивающие повышенный доход при абсолютной надежности. Вы вложите деньги… И мы вложим… Вы получите прибыль… И мы получим…

— Я полностью контролирую все предприятия, — отрезал Джонас.

— А я контролирую профсоюз, — заметил Бек. — Послушайте, водители никогда не отказывались принимать ваши грузы, хотя на ваших терминалах не везде выдерживаются стандарты безопасности. В частности, у «Интерконтинентал эйрлайнс» могли бы возникнуть с этим большие проблемы, но мы их не заостряли. Понимаете? Рука руку моет.

— Рука руку моет, — согласился Джонас. — И прежде чем мы заговорим о деле, вы должны вымыть руки.

— Что это значит, черт побери? — прорычал Хоффа.

— Возьмем, к примеру, Тони Про, — невозмутимо продолжил Джонас.

— Кого?

— Тони Провенцано, — пояснил Джонас. — Он, возможно, замечательный человек, но я не хочу иметь с ним ничего общего. Есть и другие.

— Уж не хотите ли вы указывать мне, с кем я могу сотрудничать? — сердито спросил Бек.

— Отнюдь. Но я скажу вам, с кем я буду сотрудничать.

Бек посмотрел на Чандлера:

— Мне кажется, мистер Корд нас не слушал.

— А зачем? — вставил Бат.

Они встали, и Хоффа подлетел к Бату.

— А ты кто такой, черт побери? — Из его рта полетела слюна.

— Я могу лишь сказать, кем я никогда не был. Мелкой уличной шпаной. Не довелось, знаете ли.

Пританцовывая, как боксер, Хоффа ударил правой. Его кулак лишь задел левую щеку Бата. Хоффа поднял руки, готовый нанести новый удар. Бат чуть улыбнулся и пнул Хоффу в голень. Тот закричал, на мгновение отвлекся, но этого хватило для того, чтобы кулак Бата врезался ему в солнечное сплетение. Руки Хоффы упали, и Бат коротким прямым ударом левой расплющил ему нос. А затем правой выбил два передних зуба.

— Откройте дверь, Чандлер! — проорал Бат.

Чандлер замешкался, и Бату пришлось повторить приказ. Чандлер открыл дверь. Бат схватил согнувшегося в три погибели Хоффу за шиворот и за задницу, поднял и вышвырнул в коридор. Хоффа катился по полу, пока его не остановила дверь лифта.

— Вы будете сожалеть об этом до своего последнего дня! — прокричал побагровевший от гнева Дэйв Бек.

Джонас вмазал ему по носу. Потекла кровь.

— Попытаешься устроить мне забастовку, жирный слизняк, будет хуже. Выметайся из города. Не желаю тебя здесь видеть.