Внедрение

Глава 15. Планирование рейда

Надо отдать должное заправилам Корсы, они оперативно, уже на второй день, после прибытия, устроили нам с Ференгольцем прием на котором мы должны были донести до собравшихся почтенных отцов города идею с рейдом в бараханские владения. Принимали нас в здании Сената, верховного законодательного и контролирующего органа этого торгового города. Всего, на слушания, собралось тридцать человек — малое собрание из наиболее богатых и влиятельных жителей этого полиса. Несмотря на подчиненное положение по отношению к марке, полис давно, по факту, пользовался широкой автономией в империи. Нажив немалые богатства на посреднической торговле, он распространил свое влияние далеко за окрестности самого поселения. Владения Корсы, поддержанные силой её флота и боевых отрядов, находились на Корнаге, Наругии, Железных островах и побережье Этернии, выходя далеко за формальные границы городской общины.

Богато и даже напыщенно, разодетая публика представленная в основном убеленными сединами главами богатейших родов, с интересом воззрилась на пришлых аристократов пожелавших вторгнуться в зону их интересов с военным предприятием. Интерес торговцев был вполне понятен. Означенное предприятие могло принести немалую прибыль, при удачном стечении обстоятельств, а могло, обернуться катастрофой, или появлением сильного конкурента в Терранийских водах. Это на первый взгляд, всё выглядело просто и понятно. На самом же деле, тут имелась масса нюансов и столкновение кучи разнонаправленных интересов, которые следовало учитывать, что бы не напороться на резкое противодействие. А оно, было вполне возможно.

Это на континенте, почти повсеместно господствовали военно-феодальные владетели, на море, островах и на побережье, главную скрипку играли торговые города, по силе, вполне способные соперничать даже со средних размеров королевствами. У этих городов, уже сформировалась своя собственная аристократия, покоящаяся на торговле, ремесленном производстве и финансовых операциях. И эти люди, себя, считали ничуть не ниже самых родовитых аристократов, будучи зачастую, еще и богаче их.

Мне хорошо были видны лица этих надменных, иногда, даже спесивых сенаторов откровенно считающих себя куда выше каких то там бездельников феодалов, только и умеющих что махать железом, да растрачивать деньги на всякие глупости. Во многом, они были конечно правы, но только не в нашем случае. Что я, что князь Мессоламо, были совсем из другого теста.

Сенатор распорядитель с большой золотой цепью и таким же устрашающим своими размерами медальоном на груди, обратился к нам с церемонным обращением вопрошая о целях нашего визита. Большинство уже о нем знало, но следовало еще раз озвучить её для тех, кто не успел войти в курс дел.

Говорить вызвался, естественно Ференгольц, во первых, как старший и более опытный в нашем дуумвирате, во вторых, его фамилия была немного известна в торговых кругах и это, автоматически добавляло ему авторитета среди городского патрициата.

В принципе, ничего нового, для меня, новоиспеченный князь не сказал, а лишь еще более цветасто и завлекательно пересказал идею рейда в бараханские владения, добавив естественно выгоды, которые из этого могут извлечь негоцианты Корсы, как впрямую, так и косвенно. С прямыми было понятно, прямое участие, пусть даже всего лишь кораблями и их командами, уже давало неплохую прибыль. Если же они еще и сами снаряжали боевые отряды, то соответственно их прибыль возрастала еще больше. Косвенная же польза состояла в том, что этим рейдом ослаблялись торговые конкуренты Корсы и их военная мощь, в последние годы, серьезно угрожавшая торговому мореходству эребианских городов. Все проливы между восточным и западным средиземноморьем контролировались бараханцами, захватившими все прилегающие к ним земли и все более терроризировавшие иноверных купцов. А надо сказать, что основные прибыли купцы Корсы, Гренои, Морсы, Нербы и других крупных торговых городов северного побережья извлекали именно от торговли с Востоком, доступ к которому все более и более затрудняли бараханские пираты. При этом, что интересно, торговля шла и с городами противолежащего эребианскому, бараханского побережья. Преимущественно с Сахараном. В самих городах Сахарана, эребианским торговцам ничего не угрожало, как и наоборот, бараханским, в эребианских. Но стоило отплыть за пределы видимости городских стен, любой торговец, становился законной добычей пиратов. Это, конечно же совершенно не устраивало простых купцов, ведших честную торговлю, при чем, с обеих сторон. Почему, между группами городов, существовали взаимные договоренности об охране и защите купцов и пакты о ненападении. Но эти договора не охватывали всех, а ряд островных городов, как впрочем и континентальных, прямо специализировался на разбое. В большинстве, это были именно бараханские города на Эсентарии и Наругии — форпосты бараханской экспансии. Вот их то и предполагалось пощипать, а при удаче и захватить. Нападение на куда более вкусные, в плане добычи собственно торгово-ремесленные центры Сахаранского побережья, корсанцы бы вряд ли одобрили. Это могло привести к гораздо более существенным проблемам во взаимной торговле и снятию вообще всяческих ограничений в войне на море, где эребианцы, были однозначно слабее, особенно когда проходили близ сахаранских берегов, минуя проливы. А так, создавалась видимость приличий. Хотя все, конечно же понимали, что пиратские поселения бараханцев, всего лишь ширма для их торговых центров, призванная затруднять дела и вытеснять эребианских торговцев с морских просторов.

Сила которую наш дуумвират мог выставить для рейда, составляла чуть более двух тысяч человек. Нет так много, но и совсем не мало, тем более, это были знакомые с таким ремеслом воины. В принципе, таких сил было достаточно, чтобы захватить внезапным наскоком даже средних размеров город, не говоря уже о мелких. Правда если только внезапно. В противном случае, потребовался бы кровавый штурм, а смысл рейда был не в этом, а в добыче и благополучном возврате домой.

Часть сил, мы собирались оставить в Виадже, мелком рыбацком городишке в княжестве Мессоламо, благо, до него было не более трех дней неспешного пути по побережью на север. Этот городок, даже не имевший стен в виду своей малости и убогости, должен был стать нашей базой. Ференгольц уже высказывал пожелание окружить городок стенами, но это было в будущем, пока же, нам и такой вариант подходил. Полностью доверять корсанцам он не собирался и я, посмотрев на лица лучших людей города, был с ним согласен.

Сама Корса, по оценке Ференгольца, могла в пределе выставить до десяти тысяч мечей, включая ополчение, но по факту редко когда собирала больше четырех, для своих военных мероприятий, нанимая при нужде наёмников на стороне. Значительная часть населения полиса служила во флоте, по преимуществу — гребцами, боевой флот имел весомый состав, выполняя конвойную функцию для торговых караванов. По другому, в здешних, а тем более южных водах, ходить было совершенно не безопасно. Галеры являлись основой боевого флота. Правда как бойцы, большинство моряков мало что из себя представляли ибо рекрутировались, в основном из бедных слоев, не способных приобрести себе достойного вооружения, а тем более освоить как следует военную науку. Но, кое что, они всё таки умели, особенно, если сталкивались с такими же, как они сами, но не более того. Поэтому, профессиональные воины наших с Ференгольцем отрядов были весомой силой, случись нам столкнуться на море.

Особенной надежды на участие корсанцев воинскими контингентами мы не питали, больше рассчитывая на свои силы. Но, если те захотят выставить свои отряды, можно было замахнуться на более серьезные цели. Главное же что мы хотели получить, это корабли для перевозки войск, естественно с подготовленными командами. Корабли северных морей, особенно боевые, несколько различались как размерами, так и типом, и парусным вооружением. На юге, всё было больше и крупнее. А потому, команды были тоже нужны!

Естественно, принципиальное согласие на право найма кораблей и команд, мы получили. Правда, при условии исключения из списка возможной добычи, ряда городов. Это были главные торговые партнеры полиса в Сахаране. В остальном, вольны были поступать, как нам вздумается.

Большая часть, как торгового, так и боевого флота, в полисе принадлежала отдельным торговым семьям и компаниям. Хотя, имелась и совсем не маленькая общеполисная эскадра.

Ну и негоцианты не были бы сами собой, если бы не потребовали для города доли в добыче, за покровительство. Вот это, было уже феноменальной наглостью. Лишь пригрозив уйти в Греною, сильнейшего и ближайшего конкурента Корсы, чьи владения лежали на северо запад по побережью и граничили с княжеством Мессоламо, мы смогли сговориться о пяти процентах. Дальше, нам следовало вести уже переговоры в частном порядке с отдельными владельцами кораблей. На этом, мы и расстались, покинув Сенат.

— Что дальше? — осведомился я у своего, более сведущего в вопросе товарища.

— А дальше, сенаторы сами будут к нам приходить и предлагать свои услуги! — усмехнулся Ференгольц. — Сейчас только немного определятся со своим участием, проорутся, поспорят между собой вырабатывая единую позицию и начнут приходить. А могут, если договорятся, выступить единой компанией с полностью готовым решением нашей проблемы. Это с одной стороны хорошо, так как снимает с нас лишнюю мороку, а с другой, плохо, цена их участия резко возрастет. Но как оно будет в итоге, я сейчас даже не берусь предсказать. Это надо повариться в здешнем бульоне хотя бы пару месяцев, что бы понять расклады и интересы отдельных семей.

Мы вышли из прохладного здания на площадь. В небе вовсю сияло яркое солнце, редкие облачка разбавляли прозрачную синеву неба и окружающий камень начал понемногу нагреваться создавая в воздухе марево. На открытом воздухе становилось не совсем уютно, тем более в тяжелых парадных одеяниях в которых мы вынуждены были выступать в сенате.

Несмотря на царящую жару, на площади толпились массы народа, многие были уже наслышаны о прибытия значительного воинского отряда и переговорах в Сенате. Желание поскорее узнать чем всё закончится, толкало любопытствующих поближе к объекту генерации важных новостей. На нас глазели с любопытством, но не докучали вопросами. Как видно, понимали, что такие важные вопросы не решаются столь быстро.

Было немного дико осознавать, что наш план грабительского набега на бараханское побережье уже широко известен в городе. В наличии здесь шпионов орков, я лично не сомневался, как и Ференгольц. Но, мы вынуждены были смириться с данным фактом, так как цель нашего прибытия все равно невозможно было утаить. Важно было не раскрыть конечную цель нашей атаки, а сам факт предстоящего набега, был не таким уж выдающимся событием. Таких тут происходило за год, порой не один и не два!

Всопровождении своих гвардейцев, мы спокойно прошли до расположенного здесь же на площади палаццо де Этернари. Гостевого дворца принадлежащего городу, в котором обычно располагались важные гости, чаще всего, владетель марки, почему дворец так и назывался. На время рассмотрения нашей заявки, нам позволили расположиться в этом дворце за умеренную плату.

Добравшись до своих покоев, с удовольствием скинул с себя лишнее, а немного подумав и тонкую льняную рубашку. С удовольствием бы ходил в одних шортах, но их здесь еще не изобрели, да и не поймут. Поэтому штаны оставил на себе, как и сапоги, за неимением сандалий. Хорошо хоть сапоги тонкой кожи и выделки, были дышащими, пропуская воздух, а так бы можно было вообще зажариться. Как в такую погоду воевать в тяжелых доспехах, было даже страшно подумать. А ведь под них следовало одевать толстую стеганую куртку иначе сотрешь всё себе к чертям собачьим! Всё таки здешнее вооружение, то ли деградировало со времен старой империи, то ли еще не доросло, до более совершенных конструкций, но я честно скучал по своему старому доброму легионному доспеху не имевшему таких серьезных требований к нижнему облачению.

Однако, долго предаваться раздражению и мечтам об инновациях, которым я собирался уделить самое пристальное внимание, как только предоставится возможность, мне не дали. Естественно, я не стал оставлять девушек в полевом лагере, а притащил их с собой во дворец. Обе, как только узнали о моем возвращении, тут же прибежали ко мне заставляя морщиться слуг и облизываться, глядя на девушек, дружинников.

Было очень приятно видеть чуть взволнованных девушек. На лице Мели, как обычно сияла немного робкая улыбка, словно она стеснялась своего интереса ко мне. Принцесса же старалась сохранять невозмутимость слегка разбавленную скепсисом и ехидством, за которыми уже она маскировала свои истинные чувства.

Осведомившись для порядка, как они тут устроились, пока за нами наблюдали, а вокруг меня обычно хватало народа. Слуги, оруженосцы, дружинники обязанные охранять меня и прочие командиры и придворные, обязательный атрибут всякого крупного владетельного феодала. Потребовал вина и оставить нас на часок наедине для изучения языка.

На лице ближнего слуги, которых у меня было двое — не малый придворный чин между прочим, если кто не знает, нарисовалась понимающая улыбка, на что я ему погрозил пальцем и велел самому начинать учить здешний язык и не беспокоить ближайший час.

Что самое интересное, именно этим я и занялся, как бы не хотелось иного. Было несколько забавно видеть лица моих пассий, когда они поняли, что я собираюсь заняться именно тем, о чем сказал. Изъясняться на полумертвом языке, который был никому не родным, а по структуре довольно дубовым и бедным эмоционально, было не очень удобно. Зато учить язык при помощи двух прелестных красоток, с которыми можно позволить себе довольно откровенный флирт, учитывая наши прошлые ночи, было напротив приятно. К тому же, человеку уже имеющему в запасе дюжину языков, изучение очередного давалось намного легче, чем если бы это был первый изучаемый язык.

После языковой практики, пошли советы с командирами отрядов и прочими ближниками. Большое войско, большое хозяйство, да еще на чужой территории требовали постоянной заботы и разрешения разных вопросов. А уже через два часа после приема в Сенате, во дворец явились корсанские представители, что бы донести до нас решение Сената по поводу предстоящего рейда и заключить окончательное соглашение.

Заключать окончательное соглашение, мы с Ференгольцем и трое сенаторов, один из которых оказался консулом полиса, одним из двух, возглавлявших исполнительную власть, собрались в кабинете. Это помещение, по словам корсанцев, было во дворце более всех изолировано от подслушивания, к тому же, один из сенаторов выложил на стол артефакт накрывший помещение куполом тишины.

Консулом был высокий сухощавый мужчина неопределенного возраста с жестким взглядом серых глаз. Во взгляде и повадках сразу чувствовалась военная кость, как немного позже я узнал, Лаундер Пройд действительно происходил из старой военной аристократии. Ему в противоположность, спутники, являли типичный пример разбогатевших торговцев. Похожие один на другого упитанные, с самодовольными надменными лицами дорвавшихся до власти плебеев и теперь желающие всем продемонстрировать своё богатство и власть — неприятные типы. Ничего хорошего, как правило, от таких ждать не приходилось, а вот проблем из за одного только гонора, доставить могли массу. И ладно бы, если с какой то пользой для себя, так зачастую чисто потешить своё самолюбие и сильно завышенное ЧСВ.

После недолгих взаимных расшаркиваний, перешли к делу. Один из сенаторов — Лессаро Гвиндели, сразу обозначил позицию Сената. Альгемарцам предоставлялся флот из десятка транспортов и такого же количества боевых галер, к которому, на Наругии должны были присоединиться еще столько же кораблей с двухтысячным корсанским десантом, если они согласятся на рейд в Калгиру. При этом, если нам удастся захватить город, то вся захваченная добыча, будет принадлежать нам безраздельно при условии, что мы удержим город, до подхода основных сил корсанской армии, после чего, должны будем передать город одному из консулов Корсы. Если же город удержать не удастся, то мы должны будем отдать треть добычи в пользу Корсы. Раздел и оценка производится в Корсе.

Я в полит-экономике и географии ориентировался еще не слишком хорошо, потому, обратил свой взор на своего компаньона. Всё что я знал о Калгире, так это то, что это был средних размеров портовый город, довольно развитый торговый и ремесленный центр в регионе. Не самый развитый и не самый значимый, но на своём острове, крупнейший. К тому же, это был центр независимых бараханских владений и главная база их экспансии вглубь острова на котором имелось еще четыре эребианских княжества и ряд владений торговых городов эребиан, включая Корсу.

— Каков второй вариант? — ненадолго задумавшись спросил Ференгольц.

— Вы самостоятельно договариваетесь и нанимаете суда у желающих судовладельцев. Можете грабить и нападать на любые суда и поселения бараханцев за исключением предоставленного списка. Пять процентов от стоимости добычи отходит Корсе.

Со снисходительной улыбочкой сенатор развернул свернутый в трубочку список исключений. К нашему общему с Ференгольцем неудовольствию, он оказался до прискорбия велик.

— Две трети владений и не менее трех четвертей флота в исключениях! — быстро пробежав список выдал заключение компаньон.

Оба сенатора синхронно пожали плечами излучая при этом приторное дружелюбие и ненатуральное сожаление.

— Нам с компаньоном надо подумать и посоветоваться! — ответил Ференгольц.

Чем больше знакомлюсь со здешними обитателями, тем больше меня берет сомнение, а на той ли я стороне? Нравы у здешних людей еще те! Торгаши и прощелыги, готовые за серебряную монету обмануть ближнего, а за золотой, не погнушаются ограбить! Что разбой, что торговля, для них, все едино. Если приносит доход, то значит, дело достойное уважаемого гражданина. Мои наемники, в этом плане, ничуть не лучше. Единственное отличие — свои, но и то, с оговорками. Напоминают мне общество покинутой мной Саванны, разве что лицемерия, во всяком случае у моих, здешних соплеменников, меньше, а вот корсанцы, вполне на уровне.

Я словно оказался между двумя фракциями: демонопоклонники на юге, как называют здесь южан с их отмороженными последователями и реакционеры, на севере, в чьем стане, я сейчас нахожусь. Ни те, ни другие, не вызывают восторга. Особенно Эребианская Церковь грабящая магию у людей. Куда они девают такую прорву энергии, я узнать не смог. Ференгольц не обладал нужной информацией. Считалось, все отходит Богу, да еще священники могут пользоваться запасаемой алтарями энергией. Но это были только предположения, явно далекие от реальности. Богам ни к чему такая прорва нейтральной энергии, её у них и так хватает. Чувствовался во всем этом какой то подвох, но он от меня ускользал. Вот если бы магию грабили орки, всё бы встало на свои места, а так…

Мысли снова вернулись к насущной проблеме рейда.

— Мне одному кажется, что нас где то хотят надуть, — задал я возникший в голове вопрос. При чем, я даже не знал на чем он основан, но вот появилось такое чувство.

— Нет, мне тоже чудится здесь какая то интрига, — поморщился компаньон.

— И что же нас может ждать на Наругии и в Калгире, что корсанцы так настойчиво хотят нас направить туда? Давай подумаем вслух, может зацепим что то ускользающее от внимания. Я честно говоря, очень плохо знаком с окрестными странами, кто чем живет, потому, начинать тебе. И не удивляйся глупым вопросам, они могут натолкнуть на дельную мысль!

Альгемарец хмыкнул, чуть прикрыл глаза и начал перечислять.

— Калгира, непризнанная столица Наругии, её крупнейший город с населением около тридцати тысяч человек, а может и больше. Находится в южной части острова в одноименном заливе. Контролирует плодородную низменность уходящую на северо-запад острова, но не полностью. Владения бараханцев распространяются на залив Калгиры, примерно 2/3 долины и юго-западный гористый выступ острова. В этой части есть еще несколько небольших городков и куча укрепленных поселений и замков. В западной части их владений много удобных бухт мелких островов и полуостровов облюбованных пиратами под свои базы. Остальную часть острова делят четыре княжества, в основном внутреннюю горную часть. Остров вообще довольно горист. А вот на побережье, почти все городки принадлежат Корсе, или Греное. В последнее время, бараханцы повысили свою активность на острове, а князь Альтарет начал подготовку к расширению своих владений, естественно за счет владений эребианских князей внутри острова. Его армия уже достигла двадцати тысяч, не менее четверти которой кавалерия. Островные князья, в ответ, создали свою коалицию при поддержке Корсы и Гренои не желающих терять своих владений. Их общая армия не меньше Альтаретовой отчего, тот не может уверенно наступать опасаясь флангового удара, а то и захвата своей столицы, которую он, правда, значительно укрепил за последние годы.

— То есть нам, корсанские торгаши предлагают расшибить лоб об укрепления Калгиры имея в пятеро меньшие силы чем у князя Альтарета? — Удивился я. — Они спятили? А флот князя и пираты?

Ференгольц задумчиво потер бороду и покачал головой.

— Нет, насколько я знаю, пираты предпочитают селиться на юго-западе острова, за нагорьем отделяющим долину Калгиры от западного побережья и в тамошних горах. По факту, они, как бы даже и не совсем ему подчиняются, представляя этакую полуанархическую вольницу. Это освобождает их от необходимости отстегивать князю долю, базируйся они в его гавани. Так что собственного флота у князя совсем немного. А что касается армии, то она, по большей части, стоит в центре долины защищая её от возможного удара с севера и прикрывая её от набегов горцев. Земля там плодородна и хорошо возделана, а долина густо заселена. В последний год, Альтарет и предводители эребианцев активно маневрируют пытаясь подловить друг друга и не решаясь на генеральное сражение. Хотя, уклоняются от битвы в основном эребианцы. Поражение для них может стать форменной катастрофой. С подкреплениями у них довольно туго, в противовес бараханцам. Альтарет активно вербует себе наемников в Сахаране и легко может за несколько месяцев восполнить все потери, а вот смогут ли наругийцы, вопрос! Юг гораздо многолюднее, да и богаче!

Ференгольц задумчиво отхлебнул вина из кубка и продолжил.

— Насколько я могу предположить логику сенатров. Они хотят что бы мы внезапным ударом захватили Калгиру. Пока основная армия находится в дали от столицы и не может помочь городу.

— Но почему, они не провернут этот маневр сами? — задал я логичный вопрос.

— Не хватает сил, не могут отвлекать значительный контингент из объединенной армии коалиции не ослабив её. К тому же, тут все за всеми следят! Магия и обычная разведка. Все торговцы, в той или иной степени шпионы.

— И как же тогда нам обеспечить внезапность? — искренне удивился я. Что такое магическая разведка, я имел не малое представление. Не знаю как с этим обстоит здесь, но обычно, она очень даже эффективна. Количество способов настолько огромно, что уберечься ото всех, просто нереально. Но опять же, вопрос в развитости магической разведки здесь, о чем, я пока не имел никакого представления.

— Полностью уберечься конечно не удастся, но можно попробовать максимально оттянуть время нашего обнаружения и сократить время реакции на него. — Размышляя выдал альгемарец. В идеале, можно даже до самого залива дойти не обнаруженными.

— А какой гарнизон в городе, численность базирующихся там кораблей и команд, которые могут оказать сопротивление?

— Гарнизон города, тысяча — полторы, самый максимум — две тысячи человек. Плюс, от тысячи до полутора моряков и пиратов. Основная масса пиратов обретается не в городе и их число может достигать пяти тысяч. Но эти не слишком любят прямые боестолкновения с профессиональными войсками. Пограбить простых торгашей, налететь на беззащитное побережье, ограбить и захватить рабов, это их любимое занятие, а совсем не война. Драться они конечно умеют, но не любят. Никакой прибыли, одни риски!

С каждой новой крупицей информации, идея нападения на Калгиру нравилась мне всё меньше и меньше. Не обошел я вниманием и укрепления города.

— Город делится на Внещний и Внутренний, плюс Замок или Акрополь. Каждая часть окружена крепкой стеной в тридцать локтей с множеством башен. Акрополь так вообще больше пятидесяти в самом слабом месте, плюс крутой подъем и узкий проход в башне. Со стороны гавани тоже стена, правда на удалении в сотню шагов от пристаней, где располагается портовый городок с тавернами и складами.

— По твоему корсанцы всерьез думают что мы согласимся штурмовать такой город? — с сомнением спросил я.

На мой взгляд, штурмовать настолько хорошо укрепленный город располагающий таким внушительным гарнизоном, было самоубийственно. А ведь надо полагать, что и часть жителей так же может присоединиться к защитникам. Тогда, у нас даже численного превосходства не будет над обороняющимися, знающими свой город как свои пять пальцев и опирающимися на хорошие укрепления. У нас же, не будет никакой возможности на правильный и вдумчивый штурм. Наше всё — быстрый налет, малейшая оплошность — неудача и отступление. Много мы тогда сможем из этого извлечь? Наша цель — добыча, а не бескомпромиссная борьба с врагом любой ценой! Это не нужно ни нашим людям, ни мне.

Я сам, еще не до конца определился, с кем и против кого дружить. Слишком мало еще пока знал здешние народы, социумы и прочие слагаемые общества, что бы твердо определиться. Всё таки для меня, тут не было ни однозначных друзей, ни врагов. Даже бараханцев, за врагов я не вполне мог принимать, хоть они и находились под управлением орков. Но и эта информация требовала подтверждения, хоть причин не верить словам Ференгольца у меня не было.