Внедрение

Глава 17. Корсанские интриги

Улучив немного свободного времени, я с блаженством развалился на широкой кровати и предался блаженному ничегонеделанию. Мысли сами собой перетекли на анализ всего того, что успело случиться со мной.

Пока, всё шло хорошо. Я, наконец, получил больше автономии в своей деятельности, отделившись от армии короля и смог заняться собственными проблемами. Мои люди меня признали за своего, хотя, отдельные товарищи продолжали приглядываться. Но, раз не раскусили сразу, можно было надеяться, что этого и не произойдет. С женщинами тоже был порядок. Если никто не наделает глупостей, ничего страшного можно было не ждать.

Случай со студентом, чуть было не поломал легенду. Оказывается, парень имел счастье лицезреть принцессу в стенах Университета расположенного в Луценте, где он изучал право. И надо же было такому случиться, принцесса тоже посещала данное заведение с той же целью. Никак не предполагал. Пришлось срочно импровизировать.

— Парень, да ты никак перегрелся на солнце, что тебе уже принцессы мерещаться, — хлопнул я со смехом опешившего студиозуса по спине и тут же велел слуге принести ему в комнату холодного, разбавленного вина для поправки здоровья.

А пока никого из посторонних, сиречь, не посвященных в тайну происхождения девушек не было рядом, дружески посоветовал не болтать лишнего.

— Следи за языком парень! Ты сейчас наплетешь тут разных небылиц, что тебе примерещились, а мне потом объясняйся с сюзереном, что один остолоп перегрелся на солнце и плетет не зная что! Девушка, которую ты принял за принцессу, моя служанка Аэри. Только не вздумай распускать рук, она моя, как и вторая, которую ты уже имел счастье лицезреть. Она тоже служанка. Хотя, обе порой корчат из себя благородных девиц. Насмотрелись в Луценте. Впрочем, мне даже нравится. Жену где то здесь искать придется, надо знакомиться со здешними обычаями и языком. К стати, ты как, хорошо знаешь здешние благородные семьи? От этих курочек пока чего добьешься, весь мозг заездят всякими пустяками, забудешь даже о чем спрашивал! Но в постели горячи!

Парень озадаченно выслушал ворох выплеснутой на него информации пребывая в несколько обалделом состоянии. Но я смотрел на него ожидая ответа.

— Конечно синьор, простите, обознался. Просто, она так похожа на принцессу!

— Не ты первый! Просто не болтай! А то пройдя через несколько уст, твои слова могут измениться до неузнаваемости и наделать бед. А тогда, я очень расстроюсь!

В общем, со студентом нашли взаимопонимание. А попозже, я планировал с ним плотно поработать на предмет извлечения ценной информации. Парень оказался не только знатоком законов, что было его прямой обязанностью, но и очень неплохо знал историю.

К счастью, это был единственный случай узнавания. Я старался держать принцессу подальше от чужих глаз, а среди своих, узнать её было просто некому. Да еще языковые проблемы, мешали общению моих вояк с местными. Апенари никто не знал, а квалань, среди немногих знатоков, уже мало кто из местных мог понимать. Но, как говорится, береженого бог бережет. У меня и своих проблем хватает, что бы еще за принцессой разгребать.

Самое главное, удалось найти общий язык с придворным магом, который только и мог разглядеть во мне чужака. Но если и разглядел, то никак не проявил этого, продолжая приглядываться. Это был человек старой закваски — махровый язычник, непонятно каким образом удержавшийся при дворе сменившего веру князя в иноверной стране. Тут конечно многое зависело от самого князя, сменившего веру вынужденно и остававшегося в душе приверженцем старой религии, как бы это ни было опасно. С меня же вообще слетели все старые печати приверженца эребианства и я не торопился их восстанавливать, что явно импонировало Любомиру.

И, наконец, главная моя головная боль, моё разношерстное войско. Как то я не привык к такой хаотичной структуре. С личной дружиной всё было понятно, эти мало отличались дисциплиной и порядком от регулярного войска, а точнее, привычного мне легиона. А вот остальные, за исключением разве что чистых наёмников, представляли этакое племенное ополчение с довольно свободным отношением к дисциплине и поведению вне боя. Последние, в общем то таковыми и были. Разве что не ополчением, а конгломератом дружинных отрядов морских разбойников и мелких феодалов из водолянских земель. Держать эту вольницу в узде, была не простая задача. Если бы не враждебное, эребианское окружение, заставлявшее водолян дисциплинироваться, было бы не просто с ними управляться. Народ был резкий, боевитый, с гонором, знавший себе цену, но, к счастью, достаточно трезвомыслящий, что бы вести себя смирно. Но все равно, в город их было разрешено запускать лишь небольшими группками и новая могла войти за стены, не раньше, чем выйдет предыдущая. К счастью, это было встречено воинами с пониманием и даже несколько грело душу, осознанием того, что их боятся. Но на всякий случай, я сделал внушение предводителям дружин о пристойном поведении, что бы не позорили имени водолян непотребным поведением. По лицам видел — прониклись, будут следить за своими людьми, урон чести для них, не пустой звук.

А вот проблему дружинного священника, я чуть было совсем не упустил из виду. Официально, мы были эребианами и как же тут было обойтись без соответствующего лица жреческого сана при войске для окормления паствы и проводов в последний путь, что очень актуально, учитывая род занятий! К моему глубочайшему облегчению, к дружине был приставлен всего один священник со служкой. Но главным было не это, а отношение его к исполнению своих священнических обязанностей, поддержанию морального облика вверенного его попечению воинства и духовному окормлению паствы. Святой отец оказался страстным любителем перебродившего сока виноградной лозы, а впрочем, не только её, но и всякого алкогольного напитка. Как видно, это обстоятельство, было далеко не последним, почему отецДезарий оказался именно в нашей дружине. А уж за тем, что бы у него всегда было вдосталь хмельного, следил приставленный к нему человек. Хотя, у отца Дезария по роду службы и без того должно было наличествать вино для проведения особых служб. Правда оно почему то у него быстро заканчивалось, но этот недостаток всегда восполнялся. Зато, священника почти никогда не было ни слышно, ни видно. Он и сам не слишком горел огнем служебного рвения, предпочитая соседство дубовой бочки в своей жреческой повозке. Меня, это обстоятельство, более чем устраивало и его, как видно тоже. Такая, необременительная синекура.

Осмыслив всё, я мало что не ужаснулся тому клубку противоречивых сил и интересов, что оказался под моей рукой. Это была поистине взрывоопасная смесь, только и ждавшая искры что бы рвануть. А уж устроить это, при некотором желании, не составило бы особого труда! А я еще думал что у меня всё неплохо складывается. Неплохо, если учитывать, что сижу я на бочке с порохом из которой во все концы торчат фитили!

Настроение сразу просело. При таком количестве критически слабых мест, где нибудь обязательно рванет, дай только срок! И что самое паршивое, повлиять на это я мог лишь в самой незначительной степени. Слишком много обязательств на мне висело, что бы поступаться чем либо. Оставалось идти до конца, надеясь на удачу.

С Ференгольцем, мы так и не пришли ни к какому мнению относительно предложенного Сенатом рейда, но нам обоим он сильно не нравился. И словно отвечая на наши мысли, поздно вечером, под покровом темноты, к нам заявился интересный гость с заманчивым предложением.

Придя тайно, с черного хода используемого слугами, он был препровожден в кабинет где мы его уже ожидали.

Сбросив с головы капюшон, он представился.

— Сенатор Никало Троскини.

И я и Ференгольц узнали одного из тридцатки принимавших нас во дворце заседаний сенатора. В тот раз, он не проронил ни слова. Было интересно послушать, с каким предложением он нас посетил под покровом ночи.

Предложив гостю кресло и вина, мы с интересом уставились на него предлагая говорить. Тот не заставил себя долго ждать.

— Синьоры, позвольте узнать, как Вы находите предложение Сената о рейде на Калгиру? — начал он внимательно нас разглядывая.

Мы с Ференгольцем переглянулись и по кивку его головы я ответил.

— Данное предложение нам видится крайне подозрительным и опасным. Слишком велики риски для имеющихся у нас сил, даже с учетом приданного отряда наемников.

Лицо сенатора тронула едва заметная одобрительная улыбка и он кивнул.

— Я рад, что вы трезво оцениваете ситуацию. Данное предложение, ничего хорошего, Вам действительно не сулит. Некоторый шанс, что Вам удастся захватить город, конечно есть, но не думаю, что большой. Но сразу после этого, не позднее чем через сутки, гавань будет блокирована превосходящим флотом пиратов с юго-западной части острова, а через несколько дней, подойдет армия калгирского князя и Вы окажетесь между молотом и наковальней. Периметр стен города достаточно велик и Вам не удастся удержать его при внезапной атаке, просто не хватит людей.

Нечто подобное мы предполагали, но услышать это от гораздо более информированного в данном вопросе человека, было вдвойне ценно. Но было бы наивно полагать, что он пришел к нам только ради того, что бы предупредить об авантюрности предложения. Нас интересовали подробности.

— И чем же руководствовались в таком случае сенаторы, предлагая нам эту авантюру? — спросил Ференгольц. — Должно же быть какое то рациональное зерно в данном предложении!

— О да, — улыбнулся сенатор. — Ваш рейд должен отвлечь внимание и силы бараханцев от реальной цели.

Сенатор снова загадочно улыбнулся, но видя вопрос на наших лицах, продолжил.

— Если коротко, в Пиратском нагорье, есть серебряный рудник. Очень богатый рудник. Пока, о нем мало кто знает, но не думаю, что это продлится долго. Этот рудник, приносит калгирскому князю очень весомую долю его доходов. Раз в два месяца, с этого рудника вывозится добытый металл, морем, через одну из пиратских гаваней. Рудником, на паях с князем, владеет еще пул Сахаранских торговцев. Потому, все серебро вывозится сначала в Гардассу, для финальной очистки, измерения и распределения по всем пайщикам, после чего, князь получает свою долю уже в звонкой монете.

— Вы предлагаете нам напасть на пиратскую базу и рудник? — спросил Ференгольц.

— Именно, — расплылся в улыбке сенатор.

— Но если это так просто, почему это не сделает Полис, или Вы сами? Зачем нужны мы? — Уточнил уже я.

— К сожалению, или к счастью, как посмотреть, почти все военные силы Корсы, сейчас целиком сосредоточены в объединенной армии Наругии. Это более шести тысяч, включая наемные контингенты. Во многом поэтому, Корса не участвовала в сражении под Луцентом, вся армия была уведена на Наругию. Есть конечно еще силы отдельных семей, но они не велики и представляют из себя по преимуществу морских бойцов сопровождающих торговые суда. Это не тоже самое, что хорошо подготовленные и профессиональные воины чьё основное ремесло — война. Сведения о руднике были добыты совсем недавно, он пока еще считается тайным, даже в Сенате о нем знают единицы. Прикрытием ему служат такие же рудники, только медные. Соответственно и охраны там пока не так много. Но если станет известно, что тайна наругийского серебра раскрыта, охрана будет резко увеличена. А там и без того, местность кишит пиратскими поселениями и базами их флотов. Однако, не это главная причина спешки с налетом на рудник. Пока, официально, Сенат не рассматривал возможность налета на рудник, а значит, ничто не мешает любому корсанцу организовать такой налет самостоятельно. Это совсем другая прибыль! Всё захваченное, доход организатора, за вычетом небольшого налога городу. Те кто к Вам приходили с предложением налета на Калгиру, планируют отвлечь вашей атакой пиратов, которые уйдут из интересующего района блокировать столицу их владений с моря и тогда, у тех небольших сил, которыми располагают Гвиндели и компания, получится сходить в налет на рудник не особенно опасаясь еще и за свой тыл на море. У этих дельцов тоже отсутствует желание делиться с городом. Если налет будет официально проведен силами полиса, весь доход от операции полису же и уйдет.

Рассказ сенатора очень нас заинтересовал. Благодаря ему, мы так же получили ответ своим подозрениям об источнике денег у калгирского князя. Всё прекрасно сходилось и выглядело логично. Сенатор Троскини хотел опередить своих конкурентов и сам поживиться богатой добычей, а вовсе не альтруизмом, спасая нас от незавидной участи наживки для бараханцев, пока другие будут проворачивать свои грязные делишки. Оставалось только узнать подробности: размер предполагаемой добычи, нашу долю и что нас ждет в процессе?

После недолгой торговли и выяснения подробностей, сошлись на разделе добычи пополам. Половина Троскини, он выделял для предстоящей операции корабли и до пятисот бойцов, включая моряков, с нашей стороны должно было участвовать двадцать три сотни человек, почти все наши силы. По его словам, этого должно было полностью хватить. Сенатор очень высоко отзывался о качестве наших воинов и был совсем не высокого мнения о боевых качествах пиратов, составлявших основу сил с которыми нам предстояло встретиться.

— Поверьте, мне доводилось с ними драться и не раз. По большей части, это обычный сброд, годный лишь к грабежу заведомо более слабого, или не готового к тому противника. Конечно и среди них попадаются очень сильные бойцы, но в основе — отребье! Несколько лучше и то не факт, охрана рудника. Их никто никогда не грабил и лучшей своей защитой, они пока считают тайну. А что бы охранять рабов, не нужны умелые бойцы, они стоят дорого. Сотня — две хороших профессионалов, всё что можно там ожидать, да сотни четыре обычных охранников, которых ваши волки войны, разгонят на раз. Особенно, я наслышан о боевых качествах водолянских дружинников с берегов Наримарского моря. Эти, легко порвут и пиратов и стражу рудника.

Мы с Ференгольцем только хмыкнули на такую похвалу. В данном варианте налета, отсутствовал отвлекающий удар по Калгире, который должен был оттянуть на время силы пиратов из интересующего нас района. А численность пиратов только там, насчитывала, по самым скромным прикидкам, пять тысяч! Да еще, следовало ожидать морскую эскадру самой Калгиры, которая наверняка будет послана блокировать нас с моря. Узнав о налете, Альтарет пошлет все наличные силы за нами в погоню. Всё было очень зыбко и рискованно, и очень сильно зависело от темпа и потребного на всё времени.

— Рудник лежит в полудне пути от гавани, через которую происходит отгрузка серебра. Шесть — восемь часов пешего хода. Два часа на штурм и сбор трофеев, и еще шесть часов назад. Вниз, под гору, идти будет легче и быстрее. У врага будет меньше суток что бы отреагировать и собраться для ответа. Какие то силы они конечно соберут, но я не сомневаюсь, мы сможем прорваться. Для налета, я смогу выделить восемь кораблей: пять галеасов и три галеры. А еще, восемь магов, что тоже не лишнее.

В общем, план был принят! Риск конечно оставался, но совершенно его исключить, в любом случае было невозможно. Тоже что предлагал официально Сенат Корсы, вообще никуда не годилось. Промышлять же в открытом море банальным пиратством, было долго и не факт, что продуктивно. Налет же на вражеский город, мне так же мало нравился. Грабить простых обывателей, к которым я не испытываю никаких негативных чувств, мне совсем не хотелось. Позже, когда такие чувства к кому то появятся, может быть, но не сейчас. Предложение Троскини было лучшим, что только можно было ожидать. Я лишь предложил небольшое дополнение.

— Скажите синьор Троскини, а какой налог мы должны будем заплатить, если рейд пройдет из не корсанского города? Скажем, если мы наймем ваши суда от лица княжества Мессоламо?

Идея платить высокий налог на добычу от рейдовых операций в казну Корсы, мне совершенно не нравилась. Пусть это и 5 %, для меня, сейчас, важна была каждая монета. Тем более, после того, как нас хотели подставить, платить за просто так, не хотелось вообще ничего.

Сенатор с удивлением на меня воззрился, но его мозг тут же заработал над обдумыванием ситуации. Как видно, такая идея ему ранее не приходила в голову.

— А Вы знаете, это хорошая идея, хоть и несколько с душком, но не противоречит законам Корсы. В таком случае, Вам не придется платить вообще ни каких налогов, а мне, всего пять, как с обычных доходов.

Нам осталось только довольно ухмыльнуться — не плохо живут корсанские олигархи! Пять процентов, это почти ничто. Правда я не знал размеров и разнообразия косвенных налогов, ну да мне это было пока без надобности.

Обсудив еще ряд деталей, мы довольные друг другом, расстались с сенатором.