Внутри неё тьма

ГЛАВА 16

Ночь прошла беспокойно. Рада едва провалилась в сон, да и тот был поверхностным. Тяжкие думы одолевали, не отпускали, вторгались в сны пугающими образами: оскалившийся Филипп с бледно-голубыми как у Морока глазами; помощник Прохор, что указывал на девушку пальцем с чёрными, словно у Тьмы, когтями; ищейка, который собачьим носом втягивал воздух и обходил девушку кругами.

Проснулась она раньше Руслана. Растолкала его и попросила, чтоб тот нашёл Прохора и заранее разузнал, что тот будет говорить при ищейке.

Вчерашним вечером Руслан послал к отцу гонца, после отправился к помощнику. Тот утверждал, что не помнит лица девушки-грабительницы, но по просьбе купца Белолебедя готов оклеветать девицу. Всё ж кто платит – тот и прав, а денег у старого купца было предостаточно. Руслан не стал переубеждать помощника. Бесполезно. Но попросил его подождать: быть может, отец сменит решение? Договорились, что Прохор дождётся от купца нового письма, которое придёт сегодня утром, и только тогда вместе с ищейкой встретится с обвиняемой девушкой.

Из-за этого Рада и разбудила мужа. Пусть проверит, что ответил его отец и ответил ли вообще. Руслан был уверен в своём успехе, вот только девушка его настроя не разделяла. Переживания зудели в мыслях, как комариные укусы. Старый купец не так-то прост, он не откажется от своих целей, и даже если сейчас пойдёт на поводу у сына – то подставит подножку в будущем. А спотыкаться девушке не хотелось. Руслан поддался её взвинченным уговорам и пошёл проведать помощника. Жаль, так до встречи с ищейкой и не нашёл его, зато встретил гонца, который уже передал Прохору письмо от отца. Что было в послании, знал только купец и его помощник.

– А если он не послушался тебя? – рассуждала Рада, наворачивая круги по горнице.

– Отец не пойдёт против меня, – терпеливо повторял Руслан на разные лады.

– А если…

Голос девушка оборвался, когда муж схватил её за руку, чтобы не мельтешила, и прижал к себе.

– Всё будет хорошо, – проговорил он, ставя ударение на каждое слово. – Даже если что-то пойдёт не так и Прохор по просьбе отца укажет на тебя, то не только у них есть полезные знакомые. Обращусь, к кому надо, тебя и пальцем не тронут. Всё будет хорошо, – повторил юноша.

Рада не поверила. Сердце сжималось в беззащитный комок, как ёжик без иголок. Но иного выхода, кроме как довериться Руслану, не было, потому, когда ищейка позвал их вниз, она покорно вышла из горницы. Стиснула руку мужа, спускаясь по лестнице. Градской служащий вместе с Прохором сидели на вчерашнем месте, возле купальни. Только сегодня девушке не приходилось прятаться и подслушивать за стеной. Она поймала на себе два взгляда: один, пристальный, принадлежал ищейке, а второй, равнодушный – Прохору.

– Доброе утро, – градской служащий встал ей навстречу.

– У нас много дел, – Руслан решил обойтись без любезностей. – Давайте быстро со всем покончим.

Ищейка хмыкнул:

– Как скажете.

Он указал на стулья, и муж с женой присели, хотя нужды в том не было – дело должно было закончиться быстро. От Прохора требовался простой ответ: узнаёт ли он Раду? Та ли она, кто вместе с другими грабителями год назад напал на купеческую повозку? Девушка стиснула зубы. Помощник уставился на неё. Он медленно ощупывал взглядом её лицо, заплетённые в косу волосы, сложенные на столе руки. Дрожь начала подступать к Раде, ударяя её, как первые дождевые капли, тихонько, но неожиданно. Руслан положил руки поверх её ладоней, призывая к спокойствию. Но сжал её пальцы слишком крепко, так что девушка поняла – волнуется, пусть и скрывает это. Прохор всё молчал. Ищейка, нахмурившись, постукивал ложкой о край наполненной миски. Поздним утром на постоялом дворе народа водилось мало, все работали, потому в зале стояла угнетающая тишина, и даже лёгкий звук – стук, вздох, биение сердца – раздавался во сто крат громче.

– Ну? – ищейка подбодрил помощника. – Что скажете, Прохор Васильевич?

– Да плохо я помню девку ту.

– Она или не она?

Руслан метнул на помощника строгий, предвещающий опасность взгляд. Прохору следовало поторопиться с ответом. С отрицательным ответом.

– Не она вроде, – промямлил помощник.

– Вроде? – Ищейка опустил ложку на стол. Теперь два взгляда – Руслана и градского служащего – протыкали Прохора насквозь. – Или всё же она?

– Та девица-грабительница повыше была, лицо похоже, но всё ж другое. Не она.

Ищейка замолк. Глаза его расшились, потом сузились в раздражении. Наверняка он надеялся на иной исход дела.

– Уверены, Прохор Васильевич? Филипп Андреевич утверждает…

– …его там не было, – вмешался Руслан. – Моего отца не было на ограблении, он не может ничего утверждать. Его домыслы – это результат ссоры со мной, ничего боле. Вы получили ответ.

Градской служащий уставился на юношу. Хмыкнул. Старый купец поручил обвинить девушку, но план пошёл крахом из-за неуверенного свидетеля. Прохор сидел, понурив голову. Он явно был в растерянности от переменчивых указов своего хозяина.

– Как скажете, – ищейка натянуто улыбнулся.

Руслан потянул жену за руку. Не прощаясь, они вышли из зала. Поднялись в горницу, и Рада тут же распахнула окно и глотнула свежего воздуха, как из чарки с медовухой, чтобы забыться.

– Он медлил! Почему он так медлил?! – причитала девушка.

– Потому что понял, что я заставил отца поменять указания. Отец хотел другого – обвинить тебя. Он будет зол. Злость выместит на Прохоре, хотя тот лишь исполнял указы. Противоречивые указы.

– Ищейка ждал, что он обвинит меня.

– Ждал, – согласился Руслан. – Но не дождался. Он не дурак, всё прекрасно понял: ты виновна, но тебя трогать нельзя. Я же говорил, что всё закончится хорошо.

Рада, чуть успокоившись, повернулась спиной к окну и навалилась на подоконник. Едва ощутимый ветер обдувал её волосы, освежал мысли. Хотелось отдохнуть от всего. Раскинувшаяся за окном ярмарка давно проснулась и шумела, а стены постоялого двора давили не хуже темницы. Девушка дождалась, пока ищейка с Прохором появятся на улице, и проследила, чтобы они разошлись в разные стороны. Больше они её не должны беспокоить, по крайней мере, в ближайшее время.

Пока она отвлеклась, Руслан занялся купеческими грамотами. Просматривал их с задумчивым видом, читал донесения помощников, как он пояснил, не только с этого базара, но и с соседних, где открыты их семейные лавки. Рада слезла с подоконника.

– Поехали домой, – попросила она, когда Руслан поднял на неё взгляд.

Он покачал головой:

– Рано. Дел много. – Со вздохом добавил: – Похоже, придётся ехать в соседний град.

– А я?

– Либо со мной, либо могу тебя одну в усадьбу отправить.

– А ты надолго?

– На пару дней. Может, дольше, может, меньше.

Рада скривила лицо. Ни одно из предложений ей не понравилось. Она бы предпочла быть подле Руслана, но трястись в повозке до соседнего града, а потом сидеть в горнице очередного постоялого двора не хотелось. В усадьбе же она оставалась один на один с Белолебедем.

– Я бы хотела в усадьбу, но там твой отец.

– И брат, – подмигнул Руслан. – Он не даст тебя в обиду.

– Серьёзно? – Рада поперхнулась, хотя не только удивление, но и смех пробивал её. – Не ревнуешь меня к Володе? Он же был моим женихом.

– Был. Но мужем стал я.

Руслан подошёл к девушке. Провёл носом ей по шее, выбивая дрожь едва ощутимыми прикосновениями. Спустил платье с её плеча и поцеловал кожу, которая тут же отозвалась мурашками.

– Ты что-нибудь чувствуешь к Володе?

Рада помотала головой:

– Он мне как друг, брат.

– А что-нибудь чувствовала? Что между вами было?

– Симпатия, не больше. Я его приворожила, но приворот спал, как и влюблённость. Были… поцелуи, – смутившись, призналась девушка. Сразу же припомнила неудачное ограбление: – Но твой поцелуй был первым.

Руслан слегка оттянул ткань платья на груди Рады. Примкнул губами к коже, проник языком в ложбинку, заставляя грудь налиться возбуждением. Дорожка из поцелуев вернула его к шее девушки. А дальше Рада, сама не выдержав, притянула его к своим губам. Руки Руслана гуляли от её талии к груди, сжимали платье, мечтая избавиться от мешающей ткани. Он ласкал и посасывал её язык, кусал губы, а она забывала, как дышать.

– И чьи поцелуи тебе больше нравятся? Мои или Володины? – с усмешкой уточнил юноша, отстранившись.

– Твои, – прошептала Рада. Голова кружилась, а губы пульсировали.

– Значит, мне не о чем беспокоиться. Тебе Володя не интересен, а он хоть и влюбчивый, но честный, к жене брата приставать не будет.

– В отличие от тебя, – озорно улыбнулась девушка.

– Я был вынужден.

– Я не пожалела об этом.

Руслан ответил на улыбку. Запустил руку в волосы, причёсывая их, и оглянулся на дверь.

– Я бы с удовольствием повторил вчерашний вечер, но мне правда надо работать. Быстрее закончу – быстрее вернусь в усадьбу. Сейчас распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой.

Он чмокнул девушку в нос, она хихикнула и отпустила его с ноткой грусти.

Когда повозка была готова, Руслан позвал её вниз. Попрощались сдержанным поцелуем, но когда Рада собралась залезать в повозку, муж задержал её. Она вопросительно посмотрела на него.

– Помнишь, я говорил, что кто-то до меня ездил в твою деревню и расспрашивал о тебе? Что, если это был не отец, а Володя? Он узнал твою историю, потому и поддержал мой обман, встал на нашу сторону?

Рада округлила глаза. Такая версия изумила её, и первым порывом было сказать «нет», но тут на ум пришла фраза Володи: «Я знаю больше, чем говорю». Это много объяснило бы. Но всё же…

– Да нет, не может быть. Зачем ему вообще интересоваться этим? Да и когда бы он успел? Он же проспал весь день после свадьбы.

– Не весь, – поправил её Руслан. – Володя просыпался утром, разговаривал с отцом после вашей ссоры. Его видели рядом с горницей отца.

Рада закрыла рот рукой, шепча:

– Он мог подслушать. Твой отец тогда сознался, что приказал убить меня, и я еле выжила, – вспомнила девушка.

– Мог. Володя хоть не дурак, мог сразу всё понять. Ладно, это лишь догадки, я ничего не утверждаю, – решил Руслан. – Просто подумай над этим. И над другим, – выделил он. Рада сразу поняла, о чём речь: о том, готова ли она открыть мужу свои тайны и отказаться от мести. – Я вернусь через пару дней, поэтому у тебя есть время, чтобы всё решить.

Рада кивнула. Руслан отпустил её руку, и повозка тронулась.

Пару часов повозка мчала девушку до усадьбы. Городской воздух, полный пыли и въедливых запахов, сменился лесной свежестью. Рада откинулась на сиденье и следила за дорогой. Сердце билось ритмично, под стук колёс. За деревьями уже угадывалась белая ограда усадьбы, и вскоре за поворотом должна была начаться прямая дорога до ворот. Девушка углубилась в свои мысли, размышляла, как её встретит Белолебедь – хотя как раз его она хотела видеть в последнюю очередь. Действительно ли он пойдёт на поводу у сына и оставит невестку в покое? Или всё ж затихнет на время, но потом избавится от неё?

За своими размышлениями Рада не расслышала посторонний звук, а после, взглянув на дорогу, оторопела. Навстречу повозке мчался верхом Белолебедь. Возница побледнел, замедлился и остановился одновременно с купцом. Лошади зафыркали, забили копытами. Филипп тяжело спешился, плотные бока мешали ему двигаться быстро, а Рада машинально ухватилась за деревянный край повозки и следила за приближением Белолебедя.

– Вылезай, – приказал он ей.

– Нет. – Она сильнее стиснула край повозки, как руку матери.

– Вылезай. Мы всего лишь поговорим.

Рада помотала головой. Она смотрела на купца из повозки, сверху вниз, и это немного придавало ей уверенности и чувство защиты, хоть она и была напугана.

– В усадьбу я тебя сейчас всё равно не пущу. И он, – Белолебедь кивнул на возницу, – не повезёт без моего разрешения. Кто платит двойное жалование, тот и раздаёт приказы, верно?

Девушка растерянно взглянула на возницу. Тот отвёл взгляд, будто бы рассматривал небо и ничего не слышал. Предатель, как и большинство слуг Белолебедя, предпочёл закрыть глаза на бесчинства за двойное жалование. Рада до крови прикусила губу. Наткнулась взглядом на белую ограду усадьбы, по памяти оценила расстояние до ворот и решила:

– Я пешком дойду.

Белолебедь усмехнулся. С картинной учтивостью подал руку, чтобы помочь девушке спуститься с повозки. Она была уверена: если не спустится сама, то по его приказу возница поможет её стащить. А что дальше? Поволокут в лес, убьют? Побеги она вперёд или назад – далеко не уйти, её догонят для «разговора», один на лошади, второй на повозке. Но с двух сторон дорогу обступают деревья, и Рада в случае чего могла затеряться в лесу. Туда преследователи на лошадях не смогут поскакать, а телосложение не позволит им бежать быстро, в отличие от юркой девушки, которая не в первый раз прячется от погони в лесных зарослях.

Решено.

Видно, Рада слишком долго продумывала план побега, потому как Белолебедь грубо напомнил ей, хватая за руку:

– Спускайся.

Пришлось подчиниться. Пару секунд спустя под ногами девушки был уже не дощатый пол повозки, а плотная пыльная земля со следами копыт и колеёй от колёс. Рада сделала шаг вперёд, но туша Белолебедя перекрыла ей ход. Он миролюбиво махнул рукой в сторону лесной тропы:

– Прогуляемся?

Его вопрос больше походил на утверждение, купец готов был услышать лишь положительный ответ. «В усадьбу я тебя сейчас всё равно не пущу», – припомнила девушка. Буравить Белолебедя взглядом, чтоб он уступил дорогу, было бессмысленно. Она настороженно кивнула. В конце концов, как Рада решила ранее: в лесу больше шансов оторваться от преследователей.

– Жди меня здесь, – приказал Филипп вознице.

«Меня», – слово резануло девушку. Значит, возвратиться к повозке купец планирует без неё. Рада тут же нырнула в глубину сознания, попыталась докричаться до Тьмы, которая последние дни в присутствии Руслана предпочла прятаться. Теперь она была нужна. Жар заструился по жилам, тело по клеточкам стало заполняться Тьмой. Она не даст себя и свою хозяйку в обиду. Жажда мести возобладала с новой силой, Рада уже не как жертва, а как хищница, чувствующая кровь, смотрела на Белолебедя. Но всё же она не позволила Тьме полностью завладеть собой. Ей нужна была только защита, а не нападение, иначе Тёмная сущность станет сильнее благодаря крови врага.

Купец убедился, что девушка следует за ним, и зашагал по тропе. Он шёл медленно, выпятив вперёд грудь в расшитом кафтане и заложив руки за спину. Иногда оборачивался на Раду и дарил ей оскал, который пытался замаскировать под добродушие. Она держалась на расстоянии. Хотела понять, что задумал Белолебедь, а его обещаниям «просто поговорить» она не верила. Девушка часто озиралась. Дорога с повозкой давно скрылись за деревьями, и путников обступили широкие стволы, когтистые ветки, связанные паутиной, и скользкие корни. Птицы не щебетали, а кроны деревьев закрывали солнце, погружая лес во мрак и прохладу. Рада двигалась осторожно. Бежать пока не торопилась, как и купец не торопился начинать разговор. Оба чего-то выжидали. Когда путь пересёк неширокий ручей, Белолебедь перемахнул его в один шаг, а девушка нарочно наступила в воду. Она мысленно позвала русалок. Хоть день и был в зените и утопленницы спали, но к ночи вода должна была передать им зов о помощи. Всё лучше, чем ничего.

Путники вскоре выбрались на достаточно протоптанную тропу. Здесь, видно, прогуливались грибники или охотники, потому что ветки по бокам были обломаны, а трава примята. От ощущения, что рядом могут быть люди, Раде на душе стало спокойнее. Она остановилась и прямо спросила у Белолебедя:

– Чего вы хотите?

Он повернулся к девушке. Помолчал, оттягивая время признания.

– Чтобы тебя не было.

– Однако я есть, – Рада вскинула подбородок. – И никуда не денусь.

– Жаль.

– Вы хотите убить меня?

– Хочу, – купец даже не задумался над ответом. – Но я тебя не убью.

– Кто-то сделает это за вас? – догадалась девушка, холодея.

Белолебедь не ответил. Он неспешно шёл вперёд. Она угрожающе проговорила ему вслед, выпуская наружу Тьму:

– Вы же знаете, что я могу защититься. И не только.

Рада многозначительно хмыкнула, оглядывая царапины на лице купца, метки, которые оставила на нём Тьма.

– Знаю, – равнодушно кивнул Белолебедь. Он поморщился, оглядев тёмный ореол вокруг девушки. – И ты тоже знаешь, что я могу защититься от этого.

Тьма зашипела внутри. Она схлестнулась бы с купцом, если бы Рада её не придержала. Да, купец мог защититься, но не всегда – по ночам Тьма набирала силу и могла прорвать его таинственную броню. Сейчас, пока солнце стояло высоко, Тёмная сущность не победила бы, но и не проиграла. Она расправила когти, девушка ощутила, как они удлинились и отяжелели. Купец проследил за этим и поджал губы. Сделал шаг навстречу.

– Ты пытаешься отобрать моих сыновей, – сквозь зубы сказал он.

Рада отступила в сторону, позволяя Белолебедю обогнуть её.

– Володя привёл тебя в дом, представил своей невестой. Он добрый и легкомысленный, а ты этим воспользовалась, а потом бросила его. И всё равно заставила встать на твою сторону. Ты знала, что он подслушал наш разговор об убийстве? Не знала? А он разозлился на меня, хотя должен был злиться на тебя. И решил поступить справедливо, исправить мои «ошибки», – купец скривился. – А Руслан… Руслан тоже слишком честный и справедливый, потому защищает тебя. Я, наверно, плохой отец. А плохие родители воспитывают хороших детей. Ты обольстила моего младшего сына, потом изменила ему со старшим. Обоих очаровала, подмяла под себя. Ты разрушаешь мою семью.

– А вы убили мою семью, – бесцветным голосом напомнила девушка.

– И убил бы снова.

Рада замерла на месте. Купец ухмылялся, будто мысль об убийстве забавляла его. Девушка с удовольствием бросилась бы на него, расцарапала самодовольное лицо, но сдержалась. Зато не сдержала Тьму внутри. Та вмиг выбралась наружу, прыжок – и она с оглушающим визгом вцепилась в Белолебедя, а он ударил её, выбив в воздух едкий чёрно-серый дым. Рада тоже вскрикнула. Прикосновение купца будто обожгло Тьму, девушка ощутила её боль и тут же за невидимый поводок потянула её на себя.

– Стой, – прокричала она Тёмной.

Та, понимая, что сейчас не выстоит против Белолебедя, слилась с телом хозяйки. Купец с перекошенным лицом кинулся вслед за ней.

– Мерзавка!

Его кулак пронёсся рядом с девушкой. Она успела отпрыгнуть, а потом не раздумывая нырнула в лесные заросли. Рада легко выгибалась и пролезала между сплетённых между собой веток, а вот Белолебедя они останавливали, трещали и едва гнулись, когда он пытался догнать девушку. Её расчёт оказался верен: в лесу она была быстрее него. Раде и самой было тяжело продираться через лесную гущу, потому вскоре она выбралась обратно на тропу. Согнулась пополам, позволила себе пару секунд отдышаться. Потом побежала дальше. Краем глаза отметила, что Белолебедь тоже вылез из чащи и пустился следом. В боку закололо, но девушка вжала руку в живот, чтобы унять боль, и ускорилась. Ноги заплетались в длинном подоле, она спотыкалась о кочки и вмятины на тропе. Рада еле двигалась, едва не падала на землю, но из-за купца, который пыхтел в попытке догнать её, не останавливалась ни на миг. Надо было оторваться от него и затеряться в лесу. Спрятаться за деревом или схорониться в овражке, переждать, пока он уйдёт. Вряд ли Белолебедь умеет читать по следам. Он купец, а не охотник.

Сквозь шум в ушах Рада почти не слышала его шаги. Знала, что он догоняет её, но не слышала. Она с трудом дышала и часто прикрывала глаза, которые щипало от поднявшейся пыли. Казалось, что это лишь дурной сон, просто слишком реальный. Ещё утром девушка нежилась в постели с мужем, а сейчас мчится по лесу, чтобы спастись от смерти. Нельзя дать Белолебедю победить. Рада на ходу обернулась проверить, далеко ли он: купец отставал. Он тоже с кислым лицом держался за бок и прихрамывал.

«Не догонит», – зло улыбнулась девушка. А потом почувствовала, что летит в пропасть. Она вскрикнула, в глазах потемнело. Падение оказалось недолгим. Тело сразу же заныло, Рада поняла, что лежит на земле, уткнувшись лицом в сухие листья. Она попыталась встать. Подогнула колени, которые отзывались тянущей болью, опёрлась на ладони, под которыми грязно-серые листья ломались в труху. Глаза слезились, девушка не могла толком рассмотреть ничего вокруг. Не найдя в себе сил подняться, она охнула и перевернулась на спину. Грудь вздымалась в хриплых вздохах. С неба сыпались мелкие палочки, камни и травинки. Рада прикрылась от них и закашляла. Потом всё же смогла оглядеться и поняла, что лежит в яме примерно в сажень высотой, видно, попала в капкан, который охотники подготовили для диких животных.

Белолебедя она заметила далеко не сразу. Он склонился над обрывом и осторожно, чтобы не соскользнуть вниз, присел у его края. Рада оказалась в ловушке. От преследователя она отбилась – спускаться он не собирался, – но и выбраться из ямы не могла, тем более левая нога плохо слушалась, саднила при любом движении. Девушка закрыла лицо руками. Похоже, Белолебедь специально загнал её сюда, как зверя, ведь своими руками он обещал её не убивать.

– Вы знали, – Рада с хрипом вытолкнула из себя эти слова. – Знали, что тут капканы.

Купец кивнул:

– Знал. Это же мой лес.

Сейчас на его лице не было злости, только хмурое торжество. Он оглядел яму и девушку, которая на её дне морщилась от боли.

– Сама ты не выберешься, – холодно произнёс он.

– Я буду звать на помощь.

– Зови. – Белолебедь встал и принялся водить ногой по краю ямы, скидывая в неё мелкий мусор. – Кое-кто придёт к тебе вечером.

Рада встрепенулась. Ничего особенного купец не сказал, но всё же необъяснимый страх сжал внутренности до того, что девушку замутило. На ум пришла догадка, которая казалась нереальной.

– Кто? – спросила она, сжимая листья трясущимися пальцами.

– Ты его знаешь. – Купец наклонил голову вбок. – Он давно тебя ищет.

– Кто?

Ответ она слышать не хотела. Но Белолебедь, растянув губы в гаденькой улыбке, рассказал:

– Морок.

Рада сглотнула.

– Откуда вы его знаете?

– О-о, – загадочно растянул купец. – Когда у меня есть враги, их враги быстро становятся моими друзьями. Он сам нашёл меня. Пока вы с Русланом уехали, вечером в усадьбу постучался мужчина, представился Мороком. Сказал, что может помочь мне. Попросил отдать ему то, от чего я хочу избавиться.

– От меня, – утвердила девушка.

– Разве я мог отказаться? – издевательски спросил купец. – Морок всего-то попросил завести тебя ночью в лес, а я придумал оставить тебя в капкане, чтоб наверняка.

– Руслан вас возненавидит, когда узнает об этом. – Рада понимала, что умолять и взывать к совести Белолебедя бесполезно, но, возможно, ради сына он смилостивится.

– Руслан? Он попросил, чтоб я изменил приказ для Прохора – я это сделал. Попросил, что я не трогал тебя – я и это готов сделать. Но всё же ты умрёшь. – Купец снова присел на край ямы. – Неважно, что будет дальше, разозлится Руслан или нет, главное, что я спасу семью. Будь ты на моём месте, поступила бы иначе?

– Нет.

– Вот видишь. – Голос Белолебедя стал почти что ласковым. – Ты хочешь убить меня, а я тебя. Смерть одного из нас неизбежна. А я пока не планирую умирать.

– Я тоже.

Рада сжала кулаки, а купец лишь хмыкнул и отошёл от капкана. Девушка слышала его отдаляющиеся шаги, а когда те стихли, дала волю слезам. Они бесцветными змейками набрались в глазах, заслоняя обзор, и поползли по щекам. Белолебедь перехитрил её. Слишком далеко он зашёл ради «спасения семьи», но отдавать свою жизнь Рада была не готова. Она должна была бороться до конца.

Спина онемела и окоченела от ледяной земли, и девушка с кряхтением приподнялась, волоча саднящую ногу. Поморщилась, растёрла больное место руками. Огляделась. Приходилось высоко задирать голову, чтобы увидеть край ямы – она была слишком высока. Цепляясь за грязные стены, девушка встала на ноги. Хромая, прошлась по кругу. Она ощупывала стены, чтобы найти твёрдую почву, по которой можно было бы вылезти наверх. Рада сделала несколько углублений, чтобы вставить туда ноги, и попыталась подняться. Земля оказалась слишком рыхлой от влажности. Она комьями осыпалась на девушку, а ноги и руки скользили по ней. Рада ухватилась за растения, что склонялись с края ямы, но и те не удержались в почве, девушка вырвала их с корнями и взревела от бессилия. Рыдая, она долго елозила пальцами по земле, пыталась держаться хоть за что, лишь бы выбраться наружу, но не получалось. Всё напрасно. Она лишь вся перепачкалась, поломала ногти и содрала кожу на пальцах.

Девушка рухнула на землю. В яме до того пахло сыростью, что было тяжело дышать, голова болела и кружилась. Выхода не было. Раз не получается спастись самой, она позволила Тьме выйти наружу. Та кидалась на стены, карабкалась и с визгом падала, как дикая кошка. На земле виднелись рытвины от её когтей, а тёмный дым поглощал свежий воздух, мешал дышать. Рада зажала уши руками и зажмурилась. Не хотелось ни видеть, ни слышать, как Тьма бьётся в истерике, понимая, что пойдёт на корм Мороку. Тёмная хотела свободы, а не нового заточения. Она боролась.

А Рада, кажется, сдалась. Она толком и встать не могла, после нескольких попыток выбраться наверх нога разболелась ещё сильнее, распухла, больно было не то что наступить, а даже дотронуться до неё. Ждать помощи было неоткуда. Девушка пробовала кричать, надеялась, что по лесу будет кто-нибудь проходить, но никто не откликнулся на зов. А день тем временем затухал. Небо стало блёклым, сумерки поглощали лес. Зябкий ветер долетал до ямы, где томилась Рада, и она обхватила себя руками, потирая замерзающую кожу. Она уже не кричала и не пыталась выбраться. Тьма тоже притихла, видимо, собиралась с силами перед схваткой с Мороком.

Последние солнечные лучи отступили. На лес словно набросили чёрное покрывало, сквозь прорези которого виднелись звёзды. Всё стихло. Грудь Рады едва вздымалась, девушка неслышно дышала, прислушиваясь к звукам снаружи. Тьма спряталась внутри неё, человеческое тело было её единственным щитом от врага. Шелест листвы убаюкивал, тихая песнь природы разлеталась по лесу. Изредка раздавалось уханье совы – она шумно хлопала крыльями, перелетая с ветки на ветку над капканом.

Шаги девушка различила не сразу. Видимо, задумалась и задремала, но Тьма заворочалась внутри, заставляя хозяйку проснуться. Рада встрепенулась. Страх овладевал телом, как лихорадка, и девушку бросало из жара в холод. Она дыхнула на руки, проверяя, не появится ли пар, как зимой – ведь Морок всегда приносил с собой стужу. Но ничего толком не различила в темноте. Нашла под рукой небольшую палку, сжала её и услышала требовательный голос:

– Рада!