Волк 8: Лихие 90-е

Глава 17

Больше драк на свадьбе не было, Антонов быстро примирился с тем мужиком, и они вместе выпили. Вскоре начались танцы, но я вместо них решил попробовать то, что стояло на столе, пока ещё не всё съели. Спокойно наложил себе салата, котлет, фаршированных перцев и пододвинул поближе блюдо с холодцом.

Удалось спокойно поесть, никто не отвлекал. Только когда уже наелся, увидел, как в мою сторону идёт Лёня Лесняков с полной бутылкой коньяка.

— Ну чё, Макс, за здоровье молодых? — предложил он и потряс бутылку. — А заодно и по одной теме разговор есть.

— Про Студента? — спросил я.

— Ага.

— Грибочки вот попробуйте, — мать невесты прошла мимо нас, по пути подвинув к нам тарелку. — Сама собирала, сама солила. Вкусные!

Бывший опер тут же наколол один на вилку, а я начал рассказывать, что мы со Студентом обсудили. В зале ревела музыка, включённая на всю катушку, гости плясали под «Шальную императрицу».

— А вообще, Макс, — Лёня внимательно посмотрел на меня. — Вот если честно, а зачем нам это? Ну, я имею в виду, кроме того, что они стреляться между собой не будут какое-то время.

— Стреляться не будут, пока Череп не будет уверен, что не покончит с пивзаводом одним ударом. А это сложно, даже Кирьян не смог их осилить.

— Тут да, согласен. Но кто знает, что у него на уме.

— Немного знаем, — я приглушил голос. — Говорю только тебе, Женьке и Славе. Со мной Ремезов связывался, когда мы с севера вернулись. Говорит, Череп очень внимательно смотрит в сторону комбината.

— Оба-на, — Лёня удивился, но не настолько, чтобы перестать есть. — Неприятно.

— Он и раньше смотрел, но не лез, не рисковал, только в этот раз кто-то его науськивает. И этот кто-то неприятный товарищ, а ещё влиятельный. Какой-то Иса или Исмаил, но кто такой точно, я не знаю.

— Ремезов не сказал?

— Передал, что это не по телефону, а мне с ним не удалось повидаться, когда в Чите был. Послезавтра буду там, переговорю.

— Ну хоть он предупредил, — Лёня пододвинул тарелку с грибами поближе. — А хорошие какие, Русику с тёщей повезло.

— Да, я уже пробовал… в общем, если Черепу будет не до нас, нам же проще. Но ещё одна вещь, — я стал говорить ещё тише. — Кто-то собирается отправлять ещё партию груза, сам понимаешь какого. Скорее всего, она последняя, и так уже два раза их ловили, но это может пойти через Черепа. А как награду за это он может попросить помощи с комбинатом.

Да, много чего может быть, если Череп решится действовать. В любом случае надо хоть как-то сработать на опережение. Хотя бы Мишаня, самый опасный враг Черепа, не останется один и не умрёт. Пока он жив, Череп не наглеет, боится куда-то лезть. Он и так, как я слышал, обложился охраной со всех сторон. В таких условиях не до наездов и хитрых схем.

С другой стороны, Череп, много чему научившийся у покойного Гоши, может делать грязную работу чужими руками.

— Ну, тогда да, — Лёня съел гриб с задумчивым видом. — Тут дело такое, далеко смотреть надо, ё-моё. Только расслабишься — сожрут. Ладно, обсудили, будем думать… грибочки-то какие… ммм…

— О, вы тут базарите? — Женя упал на стул рядом с Лёней. — А чё у тебя, дядя Лёня, лицо-то такое красное?

— Давление сегодня, — бывший опер пожал плечами. — От погоды.

— Или от коньяка? Кхе!

— А от тебя чего это, Женька, водкой несёт? — Лёня принюхался. — Ты же не пьёшь.

— Да облили случайно, на конкурсе. Это, я чё подошёл-то, вопрос такой, — Женя с видом заговорщика посмотрел на нас. — Давайте собак заведём на комбинат. Как на заводе у них! Служебные, чтобы сторожили, ну и гавкали там, если нарушитель.

— А кто их обучать будет? — спросил я. — Это же не просто так взять щенка, как себе домой, тут отдельный человек нужен, кинолог. Возможно, даже лицензия нужна.

— Так Димон кинологом будет, он их дрессирует, как этот… как его там… забыл фамилию. Ну короче, и он при деле будет, собак любит, да и расслабится заодно. И нам — помощь.

Женя кивнул на Диму, сидящего в отдалении, где было меньше света. Парень пристроился к группе наших, кто был в Чечне, он вообще как правило старался держаться рядом с ними.

— Собаки — это спецсредства, — Лёня почесал подбородок. — И в законе они прописаны только для ведомственной охраны и ментов. Нам не разрешат.

Сменилась песня, теперь в зале гремело «Всё, говорю я, или ничего». Свет приглушили, кто танцевал, видно плохо. Пьяных становилось всё больше.

— В законе о ЧОП их нет, — я кивнул. — Когда появятся — неизвестно. Впрочем, там и не написано, что запрещено. И если на территории будут собаки, это дело владельца территории… в теории. Надо узнавать.

— Так-то бы не помешало! Каждому патрулю по псине, будут вороваек ловить! От овчарки-то не сбежишь, кхе!

— Короче, Женя, — я недолго подумал. — Ты же мой зам, вот тебе и поручение — разузнай всё по этому вопросу. К юристу сходи, в разрешительную систему позвони, с заводом свяжись, что и как. Те, кто там к нам переходят, расскажут. Если что, собак тех у них купим.

— Понял, босс, — Женя просиял. — Займусь.

До конца торжества досиживать я не собирался. Поздравив ещё раз жениха, направился на выход, заметив, как навстречу мне шёл раскрасневшийся Антонов, а следом за ним девочка лет десяти, его дочка, которая держала в руке стакан с лимонадом. Девочка уже устала от всего этого шума.

— Волк, слушай, — Антонов вытер лицо. — А эти два брата-акробата Вишневские тебе звонили?

— Насчёт Читы? Да, они ещё там. На переговоры зовут послезавтра, но детали я не знаю. Хотя раз просят приехать, то ожидаются сложности.

— Вряд ли, они так страхуются, — Антонов махнул рукой. — Они после Кирьяна теперь на воду дуют, хотя после такого пи… — он посмотрел на дочку и осёкся. — После такого негодяя любого забоишься.

— Там что-то с криминалом связано?

— Обычный договор поставок сырья, глины, — директор пожал плечами. — Нам глина нужна особая, бентонитовая. Так что да, конечно да, криминал там есть. Или само руководство у них такое, или крыша их, сейчас иначе бывает редко. Но думаю, договоримся. Я чё подошёл-то, ты когда туда поедешь? Завтра?

— Нет, послезавтра утром.

— Ладно, — Антонов сощурил глаза, глядя вглубь зала. — Опять этот га… этот иностранный гость из Голландии опять нажрался. Вон, пляшет, посмотри.

— Ты и его взял?

— Так напросился, — директор вздохнул. — Русскую свадьбу, говорит, хочу посмотреть. Посмотрел, бухарик х… нехороший.

— Ну, тут уже сам, — я попрощался с ним. — Увидимся, Юра.

Временно занятый мною кабинет в административном корпусе был большой, но из мебели в нём пока только этот стол и несколько стульев. У стены стояли коробки с новой мебелью, которую ещё нужно собирать, но пока это отложили. Из окна видно стоящую столбом пыль над карьером. Снега уже не было, из-за сильных ветров здесь его быстро сдувало. Минусовая температура оставалась, а ночью так вообще было холодно.

— Чё каво, Волк? — Студент прошёл в кабинет. — Вы тут теперь сидите?

— Нет, — я показал ему на стул, чтобы садился. — Здесь будет бухгалтерия, но пока делают ремонт, решил устроить всё здесь. Игорь дал добро?

— Да, долго с ним вчера думали. А этот уже явился?

— Ждём его.

— Вот тебе от Иваныча, кстати. Пришёл ящик, делимся с кентами.

Студент поставил на стол чёрный пакет, в котором, судя по выпирающим углам, были коробки. Да, это две блестящие картонные коробки, в которых были бутылки с коньяком Мартелл.

— Хороший, — сказал я. — Пробовал… ладно, ждём.

Переговоры будут проходить на комбинате, на моей территории, куда нет доступа посторонним, особенно братве. А с жучками мы уже наученные, проверяем их всегда. Условия, на которых я участвую, озвучил всем заранее, так что Студент пришёл без оружия. Впрочем, он уже крупный авторитет по городским меркам, с ним всегда ездила охрана, пистолет с собой не носил. Да и опасно ему самому таскать оружие каждый день как раньше, ведь его вполне может арестовать РУОП.

— А ты же на заочке учишься, Волк? — спросил Студент, взяв лежащую на столе ручку. — Ездишь же иногда на учёбу.

— Ну, есть такое дело, я и Женька ездим, но у нас не совпадают сессии, чтобы всегда кто-то из нас в городе был, — я хмыкнул. — История одна была осенью, тебе вроде не рассказывал. Препод зашёл к нам на экзамен, с похмелья такого сильного, едва на ногах стоял.

— Отмечал чего-то?

— Вроде бы. Посмотрел на нас так печально, говорит, сейчас на кафедру быстро схожу, пару минут, водички только попить. Только через час возвращается, уже повеселевший, а нас увидел, опять мрачный, ведь никто не ушёл. А ему не хочется с нами сидеть, вот он и спросил: кому тройки?

— Ха, мне бы такого препода, — Ваня засмеялся. — Глядишь бы, учился бы сейчас, без всего этого, — он показал пальцем на голову, где под короткой причёской был виден шрам.

Дверь приоткрылась, заглянул Слава и поманил меня. Я вышел вслед за ним.

— Бухтит, — сказал Слава. — Понтов у него, будто авторитет какой-то.

Ругань было слышно издалека. Я спустился на первый этаж, где стоял Мишаня в окружении наших, а перед ним Женя, скрестив руки на груди.

— Да вы чё? — возмущался Мишаня. — Совсем уже?

— Ты задолбал! — прикрикнул на него Женя. — Гони свою волыну! Знаю что есть.

— Держи, Коваль, — Миша посмотрел на меня и отдал ему ТТ. — Ты даже мёртвого достанешь.

— Нахрена вообще ствол взял? — Женя взял оружие через рукав, вытащил магазин и проверил патронник. — Говорили же, нельзя. Перо теперь давай.

Мишаня снова сопротивлялся, но в этот раз недолго. Женя покрутил в руках нож-бабочку, раскрывая и закрывая одним движением.

— Сталь дерьмо, — сказал он. — Такой только под ногтями чистить.

— Китай же, — Мишаня пожал плечами.

— И второй ствол, — добавил Слава.

— Да мы не в фильмах, не ношу я второй! Чтобы ещё подольше загреметь, если повяжут?

— Некоторые носят, — заметил Женя. — Слава, обшарь-ка его.

Слава смерил его недовольным взглядом, но тщательно обхлопал Мишаню.

— Что от Эдика слышно? — тем временем спросил я.

— Ничего, — Мишаня помрачнел. — Санитара уволили, который нам помогал. Там псих один задохнулся от кляпа на его смене, а ещё двери забыл запереть. Так что пока глухо. Но всё равно, что мы с ним обговорили, остаётся в силе.

— Ну пошли, — я показал на лестницу.

Мы вернулись в кабинет, теперь нас было трое: я, Студент и Мишаня. Оба смерили друг друга тяжёлыми взглядами и сели. Студент подбросил спичечный коробок, Мишаня насупился. Так и молчали.

— Повторять всё с самого начала не будем, — сказал я. — Все и так знают, для чего мы собрались. Если договоритесь — хорошо. Нет — будет сложно. Вам будет сложно.

— Эдик передал, — Мишаня говорил, смотря на стол перед собой. — Что готов на…

— Короче, поступим так, — резко произнёс Студент. — Пивзавод сейчас имеет с рынка тридцать процентов от аренды всех точек, мы хотим пятьдесят.

— Где я тебе их возьму? — Мишаня поднял голову. — У нас всего сорок.

— Со своей части отдайте. Череп-то точно своей не поделится, ха!

— Не пойдёт. Это много.

— А за меньшее нам смысла нет рисковать. Но если не устраивает…

Я сделал ему знак рукой, чтобы подождал, и Ваня замолчал, глядя на меня. Я показал Мишане на часы, намекая, что времени для долгих переговоров у них нет, и если Студент уйдёт, следующего раза не будет.

— Дадим дополнительно десять процентов, — обречённым голосом сказал Мишаня. — Итого будет сорок.

— Идёт. Это не всё. Торговые автоматы остаются у ваших барыг, но с каждого мы должны иметь по двадцать процентов.

— С чего это? — Мишаня скривился.

— А они наши раньше были. Это мы ещё мало берём. И ещё, пусть ваши барыги, кто алкашкой торгует в киосках, берут продукцию у нас.

— У вас палёная.

— У вас тоже, но от нашей водяры хотя бы не слепнут, как от вашей. И ещё, — Студент поднял палец. — Скажи этому Монтёру, чтобы его щипачи рядом с нашими точками не работали. Пусть рядом с мясухинскими крутятся. А то жалуется народ, что бабки тащат.

— Ещё что? — обречённо спросил Мишаня.

Студент подумал и перешёл к главному:

— Когда будут строить торговый центр на пустыре за складами, то подрядчика для строительства выбираем мы. Там территория вашего барыги, намекните ему об этом. И там легально всё должно быть, Иваныч под контроль это возьмёт, так что только проверенные торговцы там быть должны. Никакой палёной синьки и дури.

— Для депутатства своего ему это надо? — Мишаня усмехнулся. — Репортаж снять? Как он город развивает?

— Вот на этих условиях мы за Эдика впишемся, — Студент проигнорировал его вопросы. — Так что Череп не наедет и вас под себя не подомнёт. А в ваши дела мы не лезем, сами всё устраивайте, пока ваш пахан не решит, что дальше.

Я думал, пивзавод вытрясет из рынка всё, что можно, поставив им жёсткие условия, но Крюков решил не жадничать. Может, ему брат так посоветовал?

Но пока на рынке так и остаются три силы, и банду Эдика в его отсутствие не сожрут. Хрупкий статус-кво продержится ещё, правда, надолго ли его хватит? В любом случае, чем меньше стреляют, тем лучше для всех.

— Договорились, — сказал Мишаня. — Эдик на это согласен.

— А ты откуда знаешь? — Студент хмыкнул.

— Он мне сразу сказал, что вы затребуете. Так и вышло.

— Значит, договорились, — вставил я. — Тем лучше. И ещё одно — договор на охрану торгового центра заключаете со мной, на охрану стройки тоже. Раз всё легально, то и охрана должна быть. Вот это моя цена за участие, как я и предупреждал.

— Ты, Волк, своё не упустишь, ха, — Студент достал сигареты, посмотрел вокруг и убрал. — Главное — этого Монтёра в узде держи, а то этот урка блатной раздражает.

— Он сделает так, как велел Эдик.

— Тогда за дело.

Оба неохотно пожали друг другу руки, и Мишаня свалил. Студент чуть подзадержался. Я вышел вслед за ним на улицу и поднял воротник, а то ветер был совсем холодным. В воздухе чувствовалась пыль.

— Я думал, вы побольше затребуете, — сказал я.

— Пусть остаются, эти блаторезы, — он усмехнулся и достал пульт сигналки от своей машины. — А то Иваныч говорит, если их сильно сдавить, сразу обосрутся… только он как-то литературно сказал. А пока они на месте, Череп наглеть не будет. Он Мишаню боится… правда, как бы он не грохнул его раньше времени…

Этим вечером, Новозаводск, кафе Инга

— Вот ещё один, — Вова Рязань откашлялся. — Братва врывается на фирму, все в масках, у каждого волына. Кричат: ограбление, лавэ на стол! А хозяин фирмы это услышал и аж выдохнул от облегчения. Говорит: а, так это вы, ребята! А я уж подумал, налоговая полиция пришла!

Игорь Крюков засмеялся и отпил пива. Он сидел во главе стола и просто слушал разговоры бригадиров пивзавода. Но разговоры не о делах, а просто болтовня в ожидании, пока Крюков не уехал в Читу.

— А я чё-то думаю, — произнёс Старый. — Своего может отправить в Читу учиться? Башка-то варит, не то что у меня. Я-то вечерку едва закончил, а у него одни пятёрки в школе.

— Так ты его учителей наверное утюгом пугаешь? — Вова Рязань громко засмеялся.

— Да они даже не знают, кто он такой. У него же фамилия жены, не моя. Мы же это, в разводе с ней.

— Отправь в Москву, — предложил Крюков. — Или вообще за границу. Когда мои подрастут, отправлю куда-нибудь в блатное место, крутые дипломы у них будут.

— Не, за бугор далеко.

— Смотри сам. Ладно, братва, — Крюков хлопнул себя по коленям. — С вами хорошо сидеть, да ехать пора. Ванюха, с тобой всё обсудили, — он посмотрел на Студента. — Всё как договорились с тобой, держи это дело на контроле.

— Замётано, Иваныч.

— Иваныч, — к Крюкову подскочил Большой. — Слушай, я хотел переговорить насчёт фур в Китай и…

— Со Студентом, — отрезал Крюков и с трудом поднялся, опираясь на стол. — А я погнал.

Он распрощался со всеми, накинул дублёнку и вышел на улицу, где его ждала заведённая машина с охраной.

— У тебя в башке чё-нибудь есть, Большой? — тихо спросил Студент. — Там РУОП под нас копает, ФСБ копает, а ты с такими базарами к нему идёшь.

— Да я думал…

— Хреново ты думал. И я при Иваныче не стал говорить, но ты чё рядом с Черепом на выходных тёрся? Какие дела у тебя с ним?

— Так это, — Большой потёр затылок. — Там насчёт Казанцева разруливал. Тот пацан, который мне в Крузак врезался.

— Которого ты на счётчик поставил? — Студент усмехнулся. — Запомни, Большой, на счётчик ставят в двух случаях — ты знаешь, что тебе вернут деньги потом с процентами, или точно знаешь, что не вернут. Вот тогда другим путём будут расплачиваться, натурой, если есть что предложить полезного. В остальных случаях бесполезно, и этот пацан ничего бы тебе не вернул.

— Да я знаю. Но он родственник одного знакомого Черепа, вот Гриша за него и попросил. Договорились, что пацан мне отработает летом на даче, а тачку Череп поможет продать какому-нибудь лоху в Чите по полной цене.

— А чё он ко мне-то не пришёл с этим? — строго спросил Студент.

— Да мелочь же, перетёрли меж собой, и всё, тихо-мирно получилось.

— Ну смотри мне, я ему позвоню. А про фуры завтра ко мне подходи, обсудим.

Студент вышел, Большой собрался сматериться, но оглядел остальных бригадиров и промолчал. Вова Рязань пожал плечами, сочувственно глядя на Большого, и начал рассказывать новый анекдот…

Через двадцать минут все разошлись. Большой немного поездил по городу, глядя в зеркало, и пытался дозвониться до нужного номера, но трубку не брали. Не отвечали и на домашний.

Но вскоре Череп перезвонил сам.

— Гриша, здорово, — сказал Большой. — Есть проблемка…

— Езжай в Старый Город, — произнёс Череп и отключился.

Пришлось ехать по трассе за город, пока Большой не добрался до нужного кафе «Старый город». Рядом со входом был припаркован белый Мерседес и чёрный джип Шевроле, больше никаких машин не было. Впрочем, после тройного убийства на новогодних праздниках место начало пользоваться дурной репутацией, многие ехали по трассе дальше в сторону другого кафе.

— Уже закрыто, — сказал зевающий официант, преграждая ему путь. В тёмном зале никого не было, музыка не играла, а второй зал был закрыт плотным пологом.

— Ну-ка свали! — со злостью бросил Большой, направляясь во второй зал.

Он остановился, когда из второго зала вышел незнакомый мужик, ещё выше, чем Большой. Черноволосый, смуглый и с бородкой человек, одетый в деловой костюм, в упор разглядывал пивзаводского бригадира.

— Туда нельзя, — сказал охранник с сильным кавказским акцентом.

— Мне к Черепу, — Большой решил его не отталкивать, видя, что под пиджаком у него оружие.

— К какому Черепу?

Из второго зала раздался окрик на незнакомом языке, и охранник молча отошёл, пропуская Большого внутрь.

Он думал, там будет прорва народа, но если не считать охранников, в зале всего двое. За столом в центре восседал Череп, рядом с ним седой мужик с бородкой. Оба в деловых костюмах, но у Черепа был широченный пиджак с золотой цепью под ним, а у седого одежда была поскромнее, как у какого-нибудь банковского служащего.

— Гриша, тут побазарить надо, — начал Большой.

— Мы тебя как раз вспоминали, — перебил Череп. — Дельце одно есть.

— Это твой друг? — с акцентом спросил мужик с седой бородкой, разглядывая Большого с явной неприязнью.

— Друг — слишком громко сказано, Иса, — Череп усмехнулся. — Но с другой стороны, Большой со мной тогда говорил откровенно, а ещё своими мыслями и переживаниями делился. Вот только ничего не делает, а пора бы.

— Гриша, о чём базар? — Большой почувствовал, как внутри всё холодеет.

— Да вспомнил один наш разговор, когда ты у меня на точке бухал и плакался. Суть не в этом, — Череп показал на соседа. — Иса спрашивает, есть ли у меня человек для ответственной задачи? У меня такого нет, зато я про тебя вспомнил. Нужно сделать кой-чего…

Большой опешил, но понимал про себя, что слишком многое тогда сказанул, когда встретился с Черепом по пьяни. С другой стороны, если это поможет избавиться от наглого выскочки…

— Короче, — Череп поднялся и навис над столом. — Иса, пусть мне Нижегородцев позвонит и сам скажет, что именно…

— Без фамилий, дорогой, — сказал Иса. — Но я завтра буду в Чите, передам ему, и он с тобой свяжется.