Волшебство - это сказка. И только!

Глава 10. Миндальное печенье для профессора Люпина

Этим утром я проснулась, еще не зная, что меня ждут большие сюрпризы. Был день Хэллоуина. Никогда не понимала этот праздник — ходят в жутких масках и костюмах, изображая всякую нечисть! Хотя странно, наверное, так рассуждать, находясь в школе для волшебников.

За завтраком все были так возбуждены! Еще бы, первый в этом году выход в Хогсмид. Я взглянула на Гарри, он ел без аппетита, старался ни на кого не смотреть. Переживал…

На выходе Филч внимательно вглядывался в каждое лицо и строго сверял со списком тех, кто отправлялся в волшебную деревню.

Малфой с забинтованной конечностью показался в дверях:

— Что, Поттер, отсиживаешься в замке? — Крэбб и Гойл услужливо оскалились. — Дементоров испугался? У–у–у-у…..

Драко обеими руками накинул себе на голову капюшон мантии, изображая отвратительных стражей Азкабана. Гарри отвечать не стал, лишь уныло побрел вверх по лестнице.

— Что, Малфой, я вижу, рука у Вас уже совсем не болит, — я старалась говорить строгим голосом. — Значит, я могу рассчитывать на выполнение Вами моего задания? Превосходно! С удовольствием прочитаю Ваше эссе.

Улыбка Малфоя исчезла так же быстро, как солнце за тучкой. Он криво посмотрел на меня и, неуверенно кивнув, отправился за остальными учениками.

Сопровождать детей в этот раз меня не выбрали, поэтому я была свободна до праздничного ужина, на который было необходимо явиться всем. И я решила посвятить свободные часы упражнениям магии.

В этом деле сильно я не продвинулась. Освоив «Алохомора» и «Риктусемпра», я глупо застряла на «Вингардиум Левиоса». Я несколько раз внимательно читала пояснение, пошагово выполняла инструкцию, даже вспомнила Гермиону: «Надо произносить Левиоса, а не Левиоса-а». Но ничего не помогало.

Немного поразмыслив, я решилась на отчаянный поступок. Взяв коробку с миндальным печеньем, я направилась к Люпину. Уж он–то точно сможет мне легко объяснить такую мелочь.

«Вот только как я его об этом попрошу? Как всегда придется импровизировать на ходу».

В коридоре (и что ему не сидится в своем подвале!) мне попался Снейп. Он, видимо, выходил из кабинета Люпина.

— Я бы не рекомендовал ближайшее время подолгу оставаться наедине с профессором Люпином, — Снейп скользнул по мне колким взглядом и добавил, — особенно по ночам. Полнолуние, знаете ли…

Фраза звучала настолько двусмысленно, что я даже оторопела, пытаясь понять, что именно он имеет в виду. Если Астрономическую башню, то откуда ему известно о наших с Люпином ночных посиделках? А если он так намекает на какие–то более тесные отношения, то с чего это он вдруг делает такие выводы?! Разве я давала повод?

Снейп довольно усмехнулся и быстро зашагал к лестницам.

Я не сразу пришла в себя и уже передумала идти к Люпину, как дверь в его кабинет отворилась, и вышел Гарри.

— Добрый день, миссис Черри.

— Добрый день, Гарри. Профессор Люпин у себя?

— Да, — Гарри взглянул на мою коробку миндального печенья и, улыбнувшись, добавил, — пьет чай.

Люпин очень обрадовался моему приходу. Тут же заклинанием наполнил водой медный чайник и палочкой добавил огня в камине. Я позавидовала его магическим умениям.

Заметив на столе дымящийся стакан, я вспомнила, что Снейп должен поить Люпина аконитовым зельем.

— Любопытный стакан — пустой, но дымится, — мне надо было как–то начать разговор, — и пахнет странно, кажется аконитом.

Я понятия не имела, как пахнет аконит и пахнет ли он вообще, но другого способа подступиться к моей просьбе я не видела. Люпин поменялся в лице.

— Это профессор Снейп варит Вам зелье? Я встретила его в коридоре… — я делала вид, что говорю о совершенно обыденных, всем давно известных вещах.

В этот момент позади меня что–то хлюпнуло. Я обернулась и увидела аквариум со странным существом весьма неприятного вида:

— Что это?

— Это гриндилоу, — было видно, что Люпин с большим удовольствием сменил тему, — другими словами — водяной черт.

Чудище, прильнув к стеклу, корчило рожицы, которые особо уморительно смотрелись в сочетании с его острыми рожками и длинными костлявыми пальцами.

— Какой забавный, — произнесла я вслух, а про себя подумала, что в кино совсем гриндилоу не такие, почему–то с щупальцами, как осьминоги….

— Чай у меня, правда, только в пакетиках, — смутился Ремус, доставая из шкафа новые чашки. Видимо, с Поттером они тоже пили чай.

— А я принесла миндальное печенье.

— Как мило, мое любимое…

Чай оказался очень вкусным, с травами. Люпин беззастенчиво, с огромным аппетитом съел все печенье. А я никак не могла найти удобный момент, что бы как–то перейти к моей просьбе:

— Вижу, вам понравилось печенье, обязательно принесу такое же на башню в следующий раз.

— В следующий раз? — Люпин в упор смотрел мне в глаза. — А Вы не боитесь… — тихо произнес он и, видя мой вопросительный взгляд, добавил, — меня?

— Не боюсь, Ремус! — сказала я серьезно, подошла и тоже заглянула в его серые глаза. — Странно, но совсем не боюсь.

— Ты меня еще не видела! — грустно проговорил он, не отрывая от меня взгляда.

— Надеюсь, что и не увижу. Мне больше нравится твой теперешний облик, — я широко улыбнулась.

Люпин грустно улыбался в ответ, но чувствовалось, что на сердце у него стало гораздо легче. Даже глаза заблестели, стали глубже и теплее. И чтобы не провалиться в эту глубину, я пересилила себя и направилась к двери:

— Увидимся на праздничном пиру!

«А «Вингардиум Левиоса» можно и отложить…», — подумала я и отправилась готовиться к ужину.