Восставший против неба 5

Расстояние между ними и растением было очень коротким, и слепящий божественный свет, испускаемый Орхидеей, воздействовал на их глубокие вены, отчего работа их глубокой энергии стала гораздо более плавной, и даже кровь стала течь куда легче по их жилам.

Если они достигли такого эффекта, просто попав под ауру растения, то что же будет, если его поглотить… Мечта о Царстве Полубога уже не была такой недостижимой!

Исполнение мечты было уже совсем рядом… Но в этот момент в их мечту вторглась ладонь, обтянутая грубой серой тканью.

Теперь в поле их зрения была не только Орхидея из костей Цилиня, но и Лун Цзян. Между ними было расстояние всего в сотню футов.

Все одиннадцать человек пришли в ужас и одновременно закричали: «Стой!!!».

Перекликающиеся ревы одиннадцати практиков в Царстве полуступени Божественного Вымирания сотрясали даже пространство, но они не смогли остановить Лун Цзян ни на долю секунды. Ее силуэт пронесся по небу песчаной бурей и, словно серая молния, устремился к Орхидее, дотронувшись до нее ладонью.

Жатва такого рода духовных сокровищ, несомненно, требовала осторожности и осмотрительности, малейшая утечка ауры или порча целостности необратимо приведёт к огромным потерям качества. Однако Лун Цзян была наготове, между ее пальцами появился странный глубокий артефакт, и когда она приблизилась к Орхидее из костей Цилиня, полупрозрачная аура идеально обхватила ее, после чего в одно мгновение она оказалась в её руках.

Желтый свет и аура чудесного растения полностью растворились. На месте ранее цветущей Орхидеи осталась только фигура Лун Цзян.

Симэнь Божун, Чжай Ляньчен, Ван Вэй, Хэлянь Цзюэ… одиннадцать человек застыли, позади них колыхалась песчаная буря, но несмотря на свой тёмный цвет она была намного светлее, чем их мрачные лица.

С востока, не снижая скорости, летел Юнь Че, тщательно наблюдая за всем процессом.

«А? Брат Юнь? Почему ты здесь?»

Мо Цяньин, стоящий позади Кусяня, увидел Юнь Че и бессознательно вскрикнул… Но странная аура, витающая вокруг него, ничуть не ослабла из-за этого крика.

Юнь Че ответил: «Не буду врать, я двигал на север, но затем заблудился в песке и тумане. Поняв, что я иду на восток, где обитает Божественный Цилинь, я поспешно повернул назад. Но зачем вы с царём, а также с патриархами сект пришли сюда?»

Мо Цяньин подмигнул Юнь Че: «Брат Юнь, подойди ко мне, я всё тебе расскажу».

Юнь Че кивнул и, не торопясь, пролетел мимо Лун Цзян, оказавшись рядом с Мо Цяньином и Кусянем.

И все это время никто не обращал на него ни взгляда, ни ауры, все были сосредоточены на Лун Цзян.

«Это Орхидея из костей Цилиня,» В ушах Юнь Че зазвучал голос Мо Цяньина.

Юнь Че мгновенно просветлел.

Юнь Че всё ещё помнил, как Хэлянь Линчжу упоминала это название. В своё время Предок-Хранитель нашёл её и достиг уровня Полубога благодаря ней.

Хотя Юнь Че не проявлял к Орхидее никакого интереса, для практиков Царства Цилиня Бездны это был божественный артефакт.

Мо Цяньин продолжил: «Орхидея, полученная Императором Кунлуном, была всего полфута длинной, и именно она помогла ему стать полубогом в кратчайшие сроки. А эта — целых три фута в длину, она в шесть раз больше, чем у императора Кунлуня».

«…!» Юнь Че вскинул брови, молча окинул взглядом всех присутствующих и остановился на Лун Цзян.

Он прекрасно понимал, почему каждый из этих уважаемых практиков Царства Цилиня Бездны был безумен.

И ещё прекраснее он понимал… что Лун Цзян грозила опасность.

Неважно, кто она и откуда!

Конечно, когда дело касается обычных вещей, человек начинает взвешивать риски.

Но когда соблазн достаточно велик, желание побеждает разум.

А когда соблазн… это нечто, что позволит шесть раз подряд достичь Царства Полубога, его было вполне достаточно, чтобы заставить их пойти на любые риски и сжечь свой разум.

Не говоря уже о том, что это было изолированное от внешнего мира Царство Божественного Цилиня! Место, где можно было легально грабить и убивать, скинув всё на песчаные бури и минимизировав все возможные риски.

«Достопочтенная Лун,» Первым заговорил Симэнь Божун: «То, что вы сейчас держите, — это Орхидея из костей Цилиня, уникальное сокровище Царства Божественного Цилиня. Она невероятно полезна для тех, кто культивирует стихию земли, но для драконьей расы почти ничем не отличается от обычного духовного растения».

Поза его была по-прежнему почтительной, слова — вежливыми, но его глубокая аура застыла на теле Лун Цзян, и стоило той сделать хоть малейшее движение, как он бы тут же разразился громом.

«Поэтому я хотел бы попросить Достопочтенную Лун отдать мне его. Если вы согласитесь, Духовные Сокровища, хранящиеся в моем Религиозном Союзе, неважно, какие вы попросите, перейдут в ваше полное распоряжение».

Если бы она столкнулась с Симэнь Божуном один на один, Лун Цзян смогла бы отказаться. Но сейчас за ней наблюдали одиннадцать практиков с развитием полуступени Царства Божественного Вымирания, и желание забрать Орхидею и просто уйти было бы полной глупостью.

Поэтому отдать Орхидею до того, как ей разорвут лицо, было самым рациональным решением.

Однако реакция Лун Цзян была совершенно неожиданной для Юнь Че.

«Глубокое духовное сокровище принадлежит тому, кто его нашёл! Это фундаментальный закон, который знает даже трехлетний ребенок. Меня не интересует обмен, уходи!»

Ищет смерти… подумал Юнь Че. Эта женщина имеет невероятное происхождение, удивительные талант и ауру, но голова у неё, к сожалению, не очень светлая.

Неужели она была такой же, как та Богиня Разрушения Небес, которая была простой как бумага, и которая впервые попала в этот мир?

Симэнь Божун поднял руку, его тон заметно опустился: «Достопочтенная Лун, тебе лучше отдать его, не усложняй задачу этому мастеру Союза».

«Что?» Голос Лун Цзян был еще ниже, чем у Симэня Божуна: «Ты осмеливаешься грабить представителя клана дракона?»

Всё кончено, она совершенно безнадёжна… Юнь Че втайне вздохнул. Сдерживающая сила слов «Раса Драконов», конечно, чрезвычайно велика, но в данной ситуации «Раса Драконов» не заставит их бояться, а наоборот… ещё сильнее оторвёт от здравого смысла.

Взгляды Чжая Кэсе, Симэнь Божуна, Ван Вэя и Хэлянь Цзюэ… случайно соприкоснулись в одно мгновение.

Чжай Кэсе промолвил: «Разделим на четверых. Ни грамом больше, ни грамом меньше».

«Хорошо,» Ван Вэй кивнул.

«Вы уверены?» Хэлянь Цзюэ явно пребывал в неуверенности.

«Конечно,» На лице Симэнь Божуна уже не было и намека на сдержанность: «После сегодняшнего дня мы будем в одной лодке. После того, как мы покинем Царство Божественного Цилиня, если нас раскроют, мы будем осуждены Кланом Дракона, поэтому, естественно, нам нельзя жадничать».

Хэлянь Цзюэ мгновенно успокоился.

Даже если разделить Орхидею на четыре части, она всё равно будет больше, чем у Хэлянь Кунлуня в своё время.

Царство Полубога. Царство Полубога!

«Хотите убить меня?» Голос Лун Цзян стал бесконечно холодным: «Находясь в малюсеньком Царстве Божественного Цилиня, вы смеете замышлять преступления против моего Клана Дракона!»

«Хе-хе-хе!» Симэнь Божун негромко рассмеялся: «За пределами границ этого царства мы, естественно, не посмели бы. Но здесь… о твоей смерти никто не узнает. Единственное, что им станет известно, так это то, что ты оказалась погребена заживо в диких песках этого царства. И даже если Клан Дракона придёт мстить из-за горя… это Царство основано Императором Бездны. У твоего Клана Дракона хватит мужества бросить ему вызов?»

«Не говоря уже о …,» он улыбнулся еще более зловеще, «Рыцаре Бездны, свидетельствующем в нашу пользу. Да и каждый в Царстве Божественного Цилиня может быть свидетелем нашей невинности».

«…» Лун Цзян сжала руку и убрала пространственный артефакт, пожнавший Орхидею.

Это действие заставило Юнь Че удивиться и одновременно нахмуриться.

До сих пор у нее не было ни малейшей мысли о том, чтобы отдать его.

Казалось, что эта Орхидея была для неё чем-то более важным, чем ее собственная жизнь.

Другими словами, она вступила в это царство ради Орхидеи?

«Брат Юнь, давай уйдём,» Мо Цяньин положил руку на плечо Юнь Че.

Однако это тихое бормотание Мо Цяньина внезапно напомнило всем присутствующим.

Многочисленные взгляды и ауры резко устремились на Юнь Че.

Ведь кроме Лун Цзян здесь еще один посторонний для Царства Цилиня человек.

Юнь Че!

Глава 2012. Стенание разбитой души

Юнь Че ожидал подобной ситуации.

Когда взгляды и ауры безумной толпы резко обратились в его сторону, вместо того, чтобы хоть немного встревожиться, он явно усмехнулся: «М? Вы хотите отнять у Лун Цзян орхидею, а затем убить нас обоих, чтобы заставить замолчать?»

«Хахаха, нет, что ты, нет,» Хэлянь Цзюэ поспешно улыбнулся и сказал, «Племянник Юнь, Орхидея из костей Цилиня малопригодна для людей из внешнего мира, но для людей моего Царства Цилиня Бездны она является самым настоящим божественным предметом, который может изменить будущее. Так как теперь это касается будущего всей нашей страны, есть некоторые вещи, которые должны быть сделаны, поэтому я надеюсь, что племянник Юнь никогда не упомянет об этом во внешнем мире».

Для сект Паньсюань, Ваньжэн и Религиозного Союза — Юнь Че был не только чужаком, но и в какой-то степени врагом.

Но для Хэляней всё было совсем по-другому.

После того, как он лично увидел силу Юнь Че, превосходящую здравый смысл и все разумные рамки, и еще больше убедился, что все, что он делал, было сделано ради Хэлянь Линчжу, Юнь Че стал для него бедром, которое он никогда не должен был выпускать из рук.

Даже пребывая в обетованном Царстве Божественного Цилиня, он думал только о том, как ему добиться расположения Юнь Че и сделать так, чтобы Род Хэлянь взлетел в небо.

Именно поэтому Юнь Че не паниковал. Посколько все слова уже были сказаны, и никто уже не мог отступить, распад «коалиции» был абсолютно недопустим. Поэтому, пока Хэлянь того не желал, остальные три члена заговора не могли сдвинуться с места, даже если бы захотели.

Юнь Че бесстрастно сказал: «Меня не интересует, что такое Орхидея из костей Цилиня. Укрывательство слабого — это самое основное преступление нашего мира, а закон джунглей — и вовсе фундаментальный закон, так что сцена перед моими глазами не стоит и капли моего внимания».

«Но… так как ты отец Линчжу, я скажу еще одну вещь: кто бы ни умер или ни жил среди вас, я не имею к этому никакого отношения, и я ни в коем случае не сделаю ничего, что может нанести вред Линчжу. Даже если это не имеет никакого отношения к Линчжу, то к подобным вещам, как предательство, я отношусь с еще большим презрением».

Говоря это, он тихо фыркнул кончиком носа: «Кроме того, разве наблюдение со стороны с холодными глазами, грубо говоря, не считается соучастием? Таким образом, Владыка Царства ведь может быть спокоен?»

Хоть в его устах и прозвучало слово «Владыка», но на самом деле, конечно, всё это было сказано для двух сект и Союза.

Слушая, как Юнь Че прямо назвал имя «Линчжу», Хэлянь Цзюэ слабо рассмеялся, на этот раз его смех был необычайно легким, а лицо даже вытянулось из-за радостной улыбки: «Я уже знал о добродетельном племяннике Юнь и моей дочери Линчжу в своём сердце, да и раньше считал племянника наполовину Хэлянем. В конце концов, как я могу не доверять тому, кому доверилась Линчжу?»

Он перевел взгляд на Лун Цзян и сурово сказал: «Лун Цзян, отдавай Орхидею! Тебе дали шанс, и у осталось два варианта».

«Покорно отдай её и мы сохраним твоё тело. Но если нам придётся взять её силой, твоя смерть не будет такой уж красивой!»

От «чужих» до «своих», от «независимого наблюдателя» до «соучастника», к тому же «ему это равнодушно» — всё это звучало гораздо более надёжно, чем гарантия собственного молчания под страхом смерти… С криком Хэлянь Цзюэ внимание толпы вновь было обращено на Лун Цзян.

«Старший Брат Мо, дело не терпит отлагательств, забери старшую принцессу, я ещё успею извиниться,» Юнь Че передал свой голос Мо Цяньину.

Вместо того, чтобы стать уродливым, лицо Мо Цяньина выражало искреннее восхищение: «Я всё понимаю. Достойный Брат Юнь в одно мгновение умиротворил две секты и Союз. Впрочем я уверен, что такой сентиментальный брат Юнь не сделает ничего плохого старшей сестре Линчжу, даже несмотря на это притворство…».

Юнь Че слегка покачал головой: «Хотя это и отвратительно, но такова реальность, существующая под человеческой оболочкой. Старший Брат Мо, ты человек с тяжелыми принципами, поэтому тебя нельзя втягивать в ситуацию с Лун Цзян».

Мо Цяньин промолчал.

«Что за сборище никчёмных… отморозков!»

Драконья глубокая сила скопилась между руками Лун Цзян, перед лицом подавляющей топлы практиков в Царстве Полуступени Божественного Вымирания её аура уже не была такой холодной и равнодушной.

«Хотите убить меня? Думаете, достойны!?»

Это были тихие слова, но они несли в себе давление души дракона, тяжелое, как десять тысяч гор, заставляя падать сердца всех этих монстров Царства Цилиня Бездны.

Ван Вэй холодно рассмеялся: «Говорят, что гордость драконов такова, что они не преклонят колени ни перед одним живым существом, даже если умрут. На мой взгляд, так называемая драконья гордость — не более чем глупость».

«У нас нет времени на пустую болтовню!» Глаза Симэнь Божуна загорелись убийственным намерением: «Убить!»

Как только прозвучало слово «убить», Симэнь Божун уже нанес внезапный удар.

На первый взгляд Симэнь Божун мог показаться уверенным, но мягким человеком, но как он мог быть простым, будучи лидером силы, которая поднялась вверх в экстремально короткие сроки и готовилась «основать новую страну и династию»?

Решительность и безжалостность, сквозившие сквозь его кости, безусловно, превосходили любого другого человека Царства Цилиня Бездны.

В тот момент, когда он двинулся, его тело взорвалось ужасающей аурой, подобной обрушению десяти тысяч гор, безжалостно отбросив главного мастера дворца, стоявшего рядом с ним, в сторону, а его рука, сияющая каменным светом, полетела прямо в сердце Лун Цзян.

Лун Цзян подняла руку, перед ней появилась тень бледного драконьего когтя, двинувшись прямо навстречу мощи Симэнь Божуна.

Божественный Мастер Восьмой Ступени, сталкиваясь в лоб в лоб с полной силой Полуступени Божественного Вымирания, — просто искал смерти.

Взгляд Симэнь Божуна сгустился, и сила камня в его руке стала тяжелее, намереваясь одним ударом пробить её туловище насквозь.

Но стоило ему приблизиться, как его лицо внезапно переменилось.

Бледный драконий коготь, находящийся совсем рядом с ним, внезапно высвободил бóльшую мощь.

Эта аура принадлежала вовсе не Божественному Мастеру Восьмой Ступени…

Раздался звук тяжелого столкновения, песчаная буря в небе заверещала, небо наполнилось драконьими стенаниями, и Лун Цзян откинулась назад и отлетела на небольшое расстояние.

А Симэнь Божун был и вовсе опрокинут мощной воздушной волной и несколько раз перевернулся в воздухе, прежде чем наконец остановился. Глубокий свет каменной стихии на его теле рухнул, и каждая косточка его руки горела ужасной болью, заставляя конечность дрожать.

«Полуступень… полуступень Божественного Вымирания!» Песчаная буря разнесла многочисленные возгласы по небу.

Юнь Че не был удивлён … Она действительно подавила ауру своего глубокого пути, используя какой-то артефакт.

Таким образом, это был дракон… в возрасте полтора цзяцзы, но уже достигший полуступени Царства Божественного Вымирания!

Юнь Че всё ещё не мог полностью осознать природу Клана Дракона Бездны, однако с учётом тех знаний, которые он заимел в Царстве Богов, ужасающий талант девушки просто ужасал!

Шуй Мейинь, Хо Поюнь и Цзюнь Силэй… Эти, несомненно, самые талантливейшие представители молодого поколения, промедитировав в Царстве Вечной Небесной Жемчужины целых три тысячи, достигли уровня только позднего Божественного Владыки.

Когда все потеряли рассудок, Лун Цзян поспешила этим воспользоваться, из её тела вырвалась яростная буря, и она устремилась прямо на Юго-Запад.

Если человек и дракон находились на одном и том же этапе культивации, дракон, конечно, всегда побеждал. Однако даже Лун Цзян не была настолько наивна, чтобы думать, что она сможет противостоять одиннадцати равноценным практикам одновременно… Не говоря уже о Кусяне с культивацией на пике Божественного Мастера.

Бежать из Царства Божественного Цилиня со всех ног — её единственный шанс сбежать и выжить, единственно возможный выбор!

Но стоило ей преодолеть тысячу футов, как её тело резко потяжелело, а скорость замедлилась в несколько раз. Подавление одиннадцати практиков с культивацией полуступени Божественного Вымирания… даже если она была драконом, она не могла от него легко избавиться.

Три старейшины Паньсюань вылетели вперёд, их силы переплетались друг с другом, затягиваясь вокруг Лун Цзян.

Лун Цзян обернулась, позади неё появилась тень дракона десять тысяч футов в длину. Голова дракона издала разрушающий небо и сокрушающий мир рёв.

«Граа—-!»

В одно мгновение все люди застыли, их зрачки потеряли цвет, а в душах поселился глубокий страх, пронизывающий до мозга костей. Три великих старейшины Паньсюань, находившиеся совсем рядом с Лун Цзян, даже свалились с неба.

«Э-э-эгх!» Мо Цяньин сбил себе дыхание, его рука прижалась к сердцу, и все его тело задрожало как осиновый лист… Он действительно почувствовал, будто его душа и пять внутренностей превратились в кашу.

«…?» Юнь Че был внезапно ошеломлен.

Это был уникальный для рода Бога Дракона рёв, которого было вполне достаточно, чтобы шокировать и подавить души всех существующих духов. Чем сильнее и чище была душа Бога Дракона, тем больше была сила его рёва.

Но почему…

Далеко на западе практики четырёх великих фракций, замершие в недоумении, за короткое время оказались потрясены ревом дракона, донесшимся, казалось, с небес, и их лица потеряли краски.

«А… Что случилось?» На лицах каждого из них был ужас, их сердца и души неконтролируемо трепетали, но по строгому приказу патриархов никто из них не осмеливался двинуться с места.

Духовная атака Бога Дракона была, конечно, мощна и непревзойдённа, но даже она не могла дать Лун Цзян достаточно времени, чтобы сбежать.

Когда она преодолела десятки миль, ужасающее давление вновь накрыло ее, и ей в спину задышало безумное море ужасающий аур, сопровождаемое шипящими рёвами.

Слева и справа от нее зыбучие пески, казалось, вспахивались неведомой силой, с ужасающей скоростью стремящейся вперёд. Внезапно они взорвались, и два силуэта, сопровождаемые песчаными бурями, вылетели из-под земли вперед.

Техника преодоления песка секты Ваньжэн!

Бум!

В лобовом столкновении она могла бы победить любого из них, но противостоять объединенной силе этих двоих было для неё невозможно.

Под мощным ударом двух старейшин, Лун Цзян была сильно опрокинута и в одно мгновение улетела на несколько миль назад, а сзади нее Хэлянь Цзюэ и Ван Вэй уже приготовились в унисон ударить ей в сердце.

Фигура Лун Цзян казалась неустойчивой, но тень дракона защищала её спину.

Пуф-бум!

Драконья кость была очень прочной, настолько, что когда она ломалась, даже объединенённые усилия двух практиков не могли заглушить её треск.

Лун Цзян летела по воздуху, переворачиваясь. По мановению её руки бледный драконий коготь рос, в какой-то момент яростно взорвавшись в воздухе.

Коготь ударил землю, отправляя Хелянь Цзюэ, Ван Вэя свободныймирранобэ и двух старейшин секты Ваньжэн прямо под зыбучие пески.

Но в тот момент, когда она атаковала, Симэнь Божун и Чжай Кэсе бросились к ней, сцепившись, и, словно падающий метеор, обрушившись на тело Лун Цзян.

Бум! Бум —

Лун Цзян была ошеломлена и отлетела ещё на несколько миль, кровавые следы начали быстро распространяться по серой ткани её плаща.

Мо Цяньин, наконец, пришел в себя и, подавив еще не рассеявшееся чувство страха, встал, но, подняв голову, он увидел, что Юнь Че всё ещё парил в небе, неподвижно уставившись в одну сторону, с глазами, выражающими явное недоумение.

Он быстро подлетел к Юнь Че: «Брат Юнь, ты в порядке?»

«…» Юнь Свободный-Мир-ранобэ Че действительно не реагировал.

«Брат Юнь?» Мо Цяньин протянул руку и помахал ею перед его глазами.

«…» Юнь Че перевел взгляд и неохотно улыбнулся: «Я в порядке. Возможно, я был немного дезориентирован рёвом дракона».

Что происходит?

Почему вдруг возникло это странной ощущение… будто я встретил старого знакомого?

Где же, где же раньше я почувствовал эту драконью ауру, эту драконью душу?

Это неправильно! Я впервые попал в бездну, я никого здесь не знаю, и Лун Цзян — первый дракон, которого я встретил…

Неужели это чувство… объясняется тем, что у нас общая родословная и родственные драконьи души?

Однако, столкнувшись с кланом Бога Дракона Западной Божественной Области, я не испытывал подобного ощущения.

«Этот драконий рев был действительно ужасающим,» Мо Цяньин глубоко задумался: «Я и не подозревал, что душа безрогого дракона может обладать настолько ужасающей силой, это напомнило мне…»

Его лицо внезапно изменилось, и он яростно посмотрел Лун Цзян: «Может быть, она вовсе и не безрогий дракон, а… а …»

Бум!!!

Высоко в небе раздался настолько громкий взрыв, что у них чуть не лопнули барабанные перепонки.

Семь сил полуступени Божественного Вымирания взорвались на и так слабом теле Лун Цзян.

После сотрясающего небо взрыва раздался стонущий рев дракона.

Бледная тень дракона полностью рассыпалась, разрушая последние остатки защитной ауры Лун Цзян.

Облако кровавого тумана, которые уже не могло быть остановлено серой тканью, вырвалось наружу, и тело Лун Цзян, словно засохший лист в песчаной буре, отлетело далеко в сторону и упало на зыбучие пески, который уже перестали тонуть.

Если бы на стороне противника был только один человек, она смогла бы победить; если бы их было три, у нее была бы стопроцентная уверенность, что она сможет сбежать целой и невредимой; если бы их было пять, она с большой вероятность смогла бы добраться до выхода из Царства Божественного Цилиня…

Но их было одиннадцать.

Хаст —

Ее широкий серый плащ разорвался, обнажив белую кожу.

Налетевший порыв ветра растрепал капюшон, полностью закрывавший голову, и её длинные волосы разлетелись в сторону, открывая миру… её лик, который она так старательно пыталась скрыть.

«Ах!»

Раздался испуганный возглас, и Хэлянь Цзюэ, медленно приближавшийся к ней, сделал шаг назад.

Это лицо было настолько… ужасающим, что любому, кто смотрел на него, в ближайшее время снились бы только кошмары.

Ее шея, ее кожа были снежно-белыми с мягким нефритовым блеском.

Но поверх нефритовых мышц тянулись две чёрные отметины.

Отметины были насыщенного черного цвета, первая тянулась от левой части лба к правой части челюсти, а вторая от левой части челюсти к правой части лба. Обе были шириной в дюйм и извилистой формы…

Как две чёрные сороконожки, лежащие друг на друге.

Слишком белый цвет лица жутко контрастировал с этими угольными шрамами.

Она медленно подняла голову, и ее длинные чёрные волосы показались наблюдавшим естественным продолжением её шрамов.

Из уголков ее губ вытекали струйки крови и стекали на иссохший песок.

Юнь Че видел только боковую часть ее лица, но даже так черные отметины всё равно ужасно шокировали его, заставив сильно нахмуриться.

Учитывая её культивацию полуступени Божественного Вымирания и мощное драконье тело, обычные травмы она бы залечила с необычайной лёгкостью.

Таким образом было очевидно, что шрамы были результатом разложения Бездны, и исправить их было уже невозможно.

«Не удивительно, что ты так плотно закуталась,» Хэлянь Цзюэ сделал несколько последовательных шагов вперед. Было понятно, что его недавнее отступление привело его в сущую ярость.

Ван Вэй сказал: «Я впервые вижу, чтобы первым от разложения Пылью Бездны пострадало лицо вместо других частей тела, это действительно редкость».

«Она не безрогий дракон!» Симэнь Божун внезапно заговорил: «Она — первородный дракон!»

Ужасающий рев дракона уже давно заставил всех их почувствовать что-то в сердце, но в этот момент, когда Симэнь Божун заговорил, они стали выглядеть в несколько раз более мрачными.

Безрогие драконы и первородные драконы… принадлежали к расе драконов, но находились в совершенно разных мирах.

Первородный дракон… Это высший дракон, унаследовавший родословную древнейшего Бога Драконов! Вершина драконьей расы, и единственная сила за пределами Шести Божественных Царств, имеющая право участвовать в Собрании Чистой Земли!

В Бездне мало кто понимал истинную силу первородных драконов. Но главная их слабость была известна всему миру… у них крайне низкое репродуктивное самовоспроизводство.

Из этого следует их крайняя малочисленность, и, как вещали слухи, в настоящее время существовало всего десять первородных драконов.

Это, естественно, означало, что смерть каждого первородного дракона непременно вызовет сильное сотрясение в их роду и даже во всем Клане Дракона.

Смерть первородного дракона вообще не сравнима со смертью безрогого дракона.

«Хех…» Лун Цзян медленно встала, ее длинные волосы упали, наполовину прикрыв ее ужасающее лицо, «Так как теперь вы знаете, кто я… если вы посмеете убить меня… вы собственноручно… выроете… могилу… Царству Цилиня Бездны!»

«Уходите… И я сделаю вид, что этого не было!»

Ее могучие слова были пронизаны слабостью, так как они могли заставить этих старых негодяев хоть немного дрогнуть?

Потому что в этот момент, независимо от того, кем была другая сторона, их решимость уже не могла дрогнуть.

Если её отпустить, она поднимет на уши весь мир, и тогда возмездие будет неизбежно.

Убить ее, замаскировав всё под песчаное бедствие Царства Божественного Цилиня… Используя «Дар бездонного императора» в качестве сдерживающего фактора и Рыцаря Бездны в качестве свидетеля, даже если возмездие настигнет Царство Цилиня Бездны, оно не будет настолько ужасным, чтобы их семьи и кланы пали… Возможно, они и сами смогут уйти от ответственности. А возможно, вообще все останутся невредимы.

И это не говоря уже об Орхидее, которая находилась в пределах досягаемости их жадных рук!

Несмотря на то, что полуступень Божественного Вымирания носила название «Божественное Вымирание», её природа, на самом-то деле, всё ещё принадлежала пику Царства Божественного Мастера.

Но из-за того, что просто невероятно огромное количество глубоких практиков останавливалось на этом этапе до конца своих дней, и возникло это псевдоцарство.

Оно существовало, прямо говоря, только для того, чтобы утешить тех, кто достиг пика Царства Божественного Мастера, но так и не смог коснуться Царства Полубога, чтобы, когда они кричали «полуступень Божественного Вымирания», у них создавалась иллюзия этого самого касания.

Существование этого псевдоцарства также, несомненно, подчеркивало огромное желание Божественных Мастеров попасть в Царство Полубога.

Это желание, эта тоска были настолько велики… что даже два слова «Бог Дракон» не могли их унять.

«Уйти? Похоже, ты до сих пор не поняла, в какой ситуации находишься,» Симэнь Божун улыбнулся… И в тот же миг нанёс свой удар.

Кланк!

Вспхынул белый свет, и защитный артефакт выпустил защитную энергию перед телом Лун Цзян… но она лишь потрепала силу Симэня Божуна.

Стоило Симэнь Божуну атаковать, как главный мастер дворца Союза последовал его примеру, и столб камня, взорвавшийся сбоку, ударил Лун Цзян прямо по левой руке.

Защитная аура на её теле уже была невероятно слаба, а под этим ударом левая рука Лун Цзян выгнулась, и звук ломающейся драконьей кости был похож на громовой взрыв.

Сзади, под предводительством Чжая Кэсе, мелькнули четыре тени секты Паньсюань.

Несмотря на то, что их было четверо, а Лун Цзян была серьёзно ранена, они всё равно били, не жалея сил. Сила их объединённого удара была настолько велика, что песчаное море под ними расступилось в стороны.

Лун Цзян едва заметно подняла правую руку, тень ревущего дракона несла в себе решительную печаль.

Бум—-

Зубучие пески на расстоянии в ближайшие десять мир резко пропали, обнажив ужасающую пустоту. Ее тело держалось в воздухе лишь несравненно короткий миг, после чего она улетела вместе со сломанной тенью дракона.

За ударом секты Паньсюань последовал удар секты Ваньжэн. Три каменных столба взлетели и превратились в три каменных копья длиной каждое в три фута… в следующее мгновение они с оглушительным треском пронзили тело Лун Цзян, выйдя через её спину и выпустив в воздух три ужасающих кровавых облака.

«Уф!»

Юнь Че внезапно съежился и яростно сжал своё сердце.

«Брат Юнь? Что-то случилось?» Мо Цяньин поспешно оглянулся и спросил.

«…» Юнь Че ничего не ответил, его ладонь по-прежнему была прижата к сердцу.

Что происходит?

Почему мне… так больно?

Как будто моё сердце чем-то проткнули.

Бах!

И снова Лун Цзян упала на песок.

Она попыталась встать… но на этот раз ей удалось поддерживать верхнюю часть тела единственной здоровой рукой всего мгновение, прежде чем она снова упала.

Разорванный серый плащ и серая ткань, обёрнутая вокруг её тела, с ужасающей скоростью окрашивались в красный цвет алой драконьей крови.

К ней медленно приблизились Симэнь Божун, Ван Вэй, Чжай Кэсе и Хэлянь Цзюэ.

Однако на этот раз никто не бросился вперёд, как никто и не двигался.

Лун Цзян получила слишком тяжелые травмы, даже если она — первородный дракон, такие травмы не оставят ей сил бороться… а бежать? И говорить незачем.

Когда добыча уже в руках, спокойствие, естественно, возвращалось в разум хищника.

Но тем, кто нанесет последний, смертельный удар… Никто из них, естественно, быть не хотел.

«Лидер Союза, Симэнь,» Сказал Чжай Кэсе, «Лун Цзян была приглашена вашим Религиозным Союзом, поэтому, естественно, её кровь должна быть на ваших руках».

«Верно!» Ван Вэй сказал глубоким голосом: «Если бы не Религиозный Союз, Орхидея была бы уже в наших руках, и у нас не было бы настолько серьёзных проблем!»

«Хе-хе, разве это не смешно?» Симэнь Божун холодно взглянул на них: «Всё очень даже просто. Разбираться с ней будет тот, кто приложил наименьшее количество усилий».

«Раз уж мы в одной лодке и берём равные части, то должны вносить и равный вклад! Разве вы так не считаете, Владыка Хэлянь?»

Хэлянь Цзюэ замер и только собирался ответить, как увидел, что взгляды Ван Вэя и Чжай Кэсе также наполнились силой.

«Действительно,» Ван Вэй сказал: «Так как ты сделал всего один короткий удар, вполне естественно, что и последний нанесёшь ты».

«М, да, это очень справедливо,» Чжай Кэсе, естественно, не возражал, «Владыка Хэлянь, честь взять орхидею в руки первым будет предоставлена вам».

Три фракции объединились, сопротивляться было бесполезно, Хэлянь Цзюэ яростно стиснул зубы, но не сделал ни шагу, только повернул голову и негромко крикнул: «Кусянь, убей ее!»

Когда две секты и Союз одновременно давили на Хэлянь Цзюэ, Кусянь знал, что так и будет.

Без всякого удивления или лишних эмоций, с несравненным спокойствием он сказал: «Для меня большая честь исполнить приказ Государя».

Мо Цяньин обернулся, тяжело вздохнув: «Это будет тяжело для мастера… Я надеюсь, что это не принесёт нам никаких бедствий».

«…» Юнь Че всё ещё молчал.

Боль в его сердце не утихала, и в глубине души и сердца рождалось необъяснимое раздражение, которое не стихало, сколько бы усилий он ни прилагал.

Что происходит …

Что, черт возьми, происходит?

Кусянь уже появился прямо перед Лун Цзян.

Алая кровь уже полностью окрасила ее серые одежды и желтые пески под ней.

Кусянь перевёл мутные старческие глаза, не в силах смотреть прямо на нее, и из его уст вырвалось бормотание: «Я не могу ослушаться царского приказа, тебе… не следовало приходить сюда».

Лун Цзян медленно раскрыла глаза…

Кусяню показалось, что она хочет что-то сказать напоследок, и его поднятая ладонь не спешила опускаться, давая ей возможность говорить.

И вдруг он услышал мечтательный шёпот:

«Облака…

Злой ветер… Гонят… ясный… дым…»

Кусянь:»??»

«…!!!» Юнь Че внезапно поднял голову, его море души буквально разразилось громом.

—-

(Первородные драконы — это раса драконов, которая несет в себе родословную Бога Дракона Бездны. Однако «Бог Дракон» — это уникальное божественное имя Бога Дракона из Эпохи Богов, и драконы последующих поколений не смели злоупотреблять именем «Бог Дракон». В предыдущей арке Юнь Че жаловался на то, что Царство Бога Дракона осмелилось использовать два слова «Бог Дракон» в своём названии, но раса Драконов Бездны никогда бы не осмелилась проявить такое неуважение, поэтому и называют себя они по-другому).

Глава 2013. Пучина гнева

Кусянь слегка нахмурился: слова, которые прошептала Лун Цзян, были для него почти неразборчивы.

Знания и опыт Кусяня, человека, стоящего на пороге смерти, намного превосходили оные у всех присутствующих. Лун Цзян не только доказала, что она была самым настоящим первородным драконом, но и продемонстрировала талант, превосходящий всех первородных драконов вместе взятых, существовавших до неё… Он находился за пределами его восприятия.

Убийство Лун Цзян, даже если их прикрытие будет идеальным, не останется безнаказанным, как они себе придумали. Но их разум уже был опьянён Царством Полубога, так что он не смел поднимать эту тему.

Но что он не мог понять, так это то, почему Лун Цзян, имея настолько чудовищный талант, который позволил бы ей стать яркой звездой Клана Дракона, скрыла свою личность и явилась сюда… чтобы просто забрать Орхидею из костей Цилиня, которая не являлась даже низшим артефактом в сокровищнице Клана Дракона.

Без лишних слов, последний раз мрачно вздохнув в сердце, Кусянь сгустил на своей сухой старческой ладони шар чистого света, который был достаточно смертоносным, чтобы взорвать голову Лун Цзян.

Но не успела эта всепожирающая сила приблизиться к Лун Цзян, как яростная волна ветра безжалостно сшибла его с ног, мгновенно развеяв шарик чистой силы на его ладони.

«…!?» Кусянь удивленно обернулся назад… там, где он стоял раньше, возвышалась фигура Юнь Че. Бессознательно он собирался заговорить, но вдруг его лицо слегка изменилось.

В глазах Юнь Че всегда, даже перед Рыцарем Бездны, читалась уверенность и непоколебимость, совершенно не соответствующая его возрасту. Казалось, что ничего в этом мире не было достойно того, чтобы заставить его эмоции пошатнуться.

Но в данный момент аура вокруг него была настолько хаотичной, что даже окружающее его пространство смутно колыхалось, и во всём этом хаосе явственно ощущалась… мрачная злоба, заставившая трепетаться его бледную душу.

«Юнь Че, что ты делаешь!» Негромко крикнул Симэнь Божун, его голос и лицо были мрачными.

«Племянник Юнь?» Хэлянь Цзюэ тоже сильно нахмурился.

Эта была неожиданная, но далеко не неподконтрольная для всех сцена, и толпа естественным образом помимо удивления отозвалась настороженностью и явно растущей агрессией.

«Брат Юнь?» Свободный-Мир-ранобэ Мо Цяньин быстро летел к нему, «Что ты… делаешь?»

Юнь Че ничего не ответил, он пытался сделать всё возможное, чтобы успокоиться, но ему никак не удавалось этого сделать.

Тяжело опустившись на колени на окровавленный желтый песок, он дрожащими пятью пальцами вцепился в сломанную левую руку Лун Цзян, и из его рта раздался резкий до хрипоты голос: «Кто ты? Кто ты такая… Только что произнесённая тобой фраза… откуда ты её услышала!?»

Облака разной формы, бушующий ветер, белый дым, сон под солнцем в обнимку с цветами… В тот год в Запретной Земле Сансары он обнимал Шэнь Си и, преисполненный счастьем, небрежно пел о том, что видел. После этого Шэнь Си часто дразнила его этими стишками.

Эти постыдные слова Юнь Че, естественно, другим не рассказывал. Об этом знали только он, Шэнь Си и Хэ Линь.

Но если всё же потрудиться вспомнить, то когда он привел Юнь Усинь в Запретную Землю Сансары после того, как его короновали как императора, он печально напевал этот стишок, глядя на увядший пейзаж.

Но это же Бездна! Бездна, полностью отрезанная от того мира!

Откуда она знала! И почему её зовут Лун Цзян…

Видела ли она Шэнь Си?

Могло ли быть так, что Шэнь Си не умерла, а живёт здесь…

Это…

Она не умерла…

Она… она…

Юнь Че с силой прикусил кончик языка, и от резкой боли у него, наконец, немного прояснилось в голове, но ладонь, сжимавшая левую руку Лун Цзян, всё ещё неудержимо дрожала.

Сейчас его ментальная защита намного превосходит ту, что была у него прежде. После того, как он попал в Бездну, ему удавалось каждый миг проводить в холодной трезвости ума. Даже айфри дом если бы он вдруг узнал том, что Шэнь Си жива, он никогда бы не потерял голову до такой степени.

Необъяснимая острая боль в сердце… полное смятение души… почему…

Голос Юнь Че, раздавшийся совсем рядом с её ушами, заставил Лун Цзян медленно поднять голову.

Когда ее лицо предстало перед Юнь Че во всей своей красе, его взгляд мгновенно стал неподвижным.

Не из-за двух ужасных черных полос, пересекающих её белоснежное лицо, а из-за… её глаз.

Несмотря на то, что они потеряли свой цвет, её глаза по-прежнему отражали тысячу огней и хранили десять тысяч иллюзий.

«Шэнь… Си…» Потеряв душу, пробормотал он, прямо как в свою первую с Шэнь Си встречу.

Эта пара глаз — самое красивое звездное озеро, которое Юнь Че видел в своей жизни, это пропасть, в которую он готов был упасть навечно… Именно эта пара глаз сделала Лонг Бая тем самым Верховным Богом, который погрузился в призрачный сон на сотни тысяч лет и не хотел от него просыпаться.

У лежащей перед ним Лун Цзян действительно были точно такие же глаза.

Она…

Она — …

«Хех…» Встретившись взглядом с Юнь Че, глаза которого потеряли свой цвет, Лун Цзян рассмеялась, и её улыбка, окрашенная кровью, несла в себе глубокое чувство насмешки и печали: «Юнь Че… ты действительно… всё еще помнишь имя моей матери…»

Кровь во всем теле Юнь Че, казалось, на мгновение застыла и загустела, в следующее мгновение резко устремившись к его голове: «Твоей… матери…»

«Шэнь Си… твоя… родная… мать..? » Одна короткая фраза, но как же сложно ему было её произнести.

Шэнь Си…

Родная… мать…

Она… Лун Цзян… девяносто лет….

Черный прилив времени…

Девять лет назад…

Его мысли были настолько хаотичными, что они безжалостно перекрывали друг друга… На мгновение Юнь Че даже показалось, что на него обрушились десять тысяч раскатов грома.

Он рванулся вперед, взревев срывающимся голосом: «А твой отец… твой отец! Может ли… быть… может ли быть..?»

Лун Цзян всё также холодно и насмешливо улыбалась: «У меня нет отца… этот человек не заслуживает… зваться моим отцом!»

Она, очевидно, находилась перед ним, но её глаза, похожие на два солнца, находились будто бы за крепостной стеной, наполненной льдом и неприятием: «Даже от имени «Юнь Си», которое мне подарила мать… я давно отказалась!»

Зрачки Юнь Че внезапно расширились.

Юнь… Си..?

Словно пребывая в трансе, он увидел, как перед его глазами предстали две бамбуковые дощечки, зарытые глубоко в Запретной Земле Сансары.

На одной из них было выбито слово «Си», а на другой — «Юнь».

Нет…

Это было не «Редкое облако», о котором он первоначально подумал.

Скорее…

Юнь Си!

Самое большое сомнение, которое у него было… почему Лонг Бай, охранявший Шэнь Си в течении сотен тысяч лет, вышел из-под контроля и внезапно убил её… оно сильно повлияло на душу Юнь Че в своё время.

Когда он покинул Запретную Землю Сансары и решил отправиться в Царство Звездного Бога, Шэнь Си… уже была беременна…

Она назвала их ребёнка… Юнь Си.

Те же глаза…

Необъяснимо родственные души…

Острая боль в сердце…

Вышедшие из-под контроля эмоции…

Оказывается…

Она дочь Шэнь Си!

Она — дочь Шэнь Си и… моя дочь!

Она моя дочь!

Даже если бы не было ничего другого, одни только эти глаза были неоспоримым доказательством.

Кровь во всём его теле яростно вскипала, а разум его был подобен бушующему морю… Он прикусил кончик языка и его рот наполнился кровью.

Его зрение начало проясняться: он увидел тонкую алую линию на уголке её губ, ткань, пропитанную кровью, огромную дыру в её животе, и кровавый песок под ней…

Он испытал жуткую боль в сердце, будто его резали тысячей лезвий, и ладонь, сжимавшая ее сломанную левую руку, была им поспешно отдернута.

Не говоря больше ни слова, Юнь Че закрыл глаза и сделал долгий вдох… Когда его глаза открылись, они уже были похожи на темную бездну.

Под пристальными взглядами толпы он медленно вытянул левую руку, подхватил Лун Цзян одной рукой и прижал ее к своей груди. Глубокая сила, беззвучно высвободившаяся наружу, начала медленно и нежно разливаться по её телу.

Ощущение их кровной связи было настолько же ясным, как и тогда, когда он обнимал Юнь Усинь.

Оказывается, у меня есть еще одна дочь…

Не могу поверить, что я никогда не знал, что у меня есть ещё одна дочь…

Шэнь Си в том году… какой должна была быть ситуация… какое отчаяние она должна была испытывать…

Лун Цзян не сопротивлялась, но вместе с тем в её погасших драконьих глазах не было ни капли тепла.

«Юнь Че, что ты делаешь?» Симэнь Божун сузил глаза.

Ответом ему была алая вспышка меча.

Высвобождённая мощь уничтожила летающие по округе ветер и песок, сокрушив тела каждого.

«Убирайтесь,» В его холодном голосе не было слышно и следа эмоций, он крепко держал Лун Цзян в левой руке, а в правой держал меч: «Кто останется — умрёт».

Несколько коротких слов заставили толпу измениться в лице, после чего раздался мрачный смех.

«Хе-хе-хе, как интересно,» Вместо того, чтобы раздражиться, Чжай Кэсе рассмеялся в довольно игривой манере: «Владыка Хэлянь, этот ваш «племянник Юнь», похоже, хочет доставить нам неожиданное удовольствие».

Все знали, что после случая с Чжай Ляньченом, Чжай Кэсе ненавидел сам факт того, что не может лично разбить Юнь Че на куски.

Ему и так было трудно держать себя в руках. Но теперь… Юнь Че самостоятельно прыгнул ему в руки!

Происхождение Юнь Че уже не имело значения. Даже Лун Цзян с настолько невероятным происхождением уже находилась одной ногой в могиле… Теперь, когда они отрезали себе пути к отступлению, одна жизнь, две — ничто не имело значения!

А теперь они могли отомстить и вымести свой гнев!

«Добродетельный племянник Юнь, что ты…» Хэлянь Цзюэ был в замешательстве, «Что ты только что сказал об её отце? Может быть… у тебя дружба с Кланом Дракона и ты знаешь ее отца?»

Конечно, ему совершенно не хотелось терять Юнь Че, и он уже неизвестное количество раз представлял себе, как Хэлянь Линчжу выходит замуж в Божественном Царстве.

Но если он действительно имеет какую-то глубокую связь с Лун Цзян и пытается спасти её…

Юнь Че ничего не ответил и медленно направился к ним, алый меч в его руке с каждым вздохом испускал всё более тяжёлую мощь.

«Хахахахахаха, очень интересно,» Ван Вэй громко рассмеялся: «Неважно, каково его происхождение, в конце концов, он все еще юнец, и он все еще думает, что может быть таким же смелым, как снаружи. Он совсем ничего не понимает… похоже, его ждёт ранняя смерть».

«Юнь Че!» Голос Хэлянь Цзюэ тоже был мрачным, как последнее предупреждение.

Бах! Бах! Бах!

Он ступал по зыбучему песку, но звук его шагов тяжелым молотом барабанил по их сердцам.

«Брат Юнь! Отпусти ее… Брат Юнь!!!» Наблюдая за Юнь Че и Хэлянь Цзюэ, которые все сильнее и сильнее сближались, Мо Цяньин поспешно закричал.

«Отчаянно спасает её под угрозой смерти? О… Владыка Хэлянь!» Симэнь Божун мрачно сказал: «Вы и сами должны ясно понимать, каковы будут последствия, если Лун Цзян уйдет живой. А у этого Юнь Че с ней явно какая-то особая дружба… Если Лун Цзян умрет, а Юнь Че выживет, угадайте, что он будет делать после ухода из Царства Божественного Цилиня?»

«Но теперь мы должны быть ему благодарны за его глупую ошибку! Если бы он скрыл свои намерения… последствия были бы просто невообразимы!» Взгляд Чжай Кэсе обратился к Хэлянь Цзюэ, его глубокий голос сильно понизился: «Владыка Хэлянь, его позиция предельно ясна, вы же не надеетесь по-прежнему его защитить?»

«…» Пять чувств Хэлянь Цзюэ яростно дернулись, и он наконец закричал: «Кусянь, убери его!»

Он кричал «убери» вместо «убей», видимо, все еще питая иллюзии.

Приказ был отдан, Кусянь поднял свой широкий рукав… Но в тот момент, когда он собирался нанести удар, его тело вдруг замерло.

Он находился ближе всех к Юнь Че и первым почувствовал изменения его ауры… а также глаз, которые стали несравненно страшнее.

Юнь Че в его поле зрения стал совсем незнакомым ему человеком! Он был совершенно другим, чем раньше!

Тьма и безжалостность, таившиеся в его взгляде… казались такими, словно он прошёл море крови и пересёк горы трупов!

Никогда в жизни он не сталкивался с настолько тёмным взглядом.

Когда Кусянь ненадолго погрузился в раздумья, Мо Цяньин уже успел приблизиться к нему: «Подождите! Мастер, не делайте этого! Брат Юнь ни в коем случае не дружит с ней, иначе он мог бы изначально защитить её, а не ждать до сих пор».

Он уже стоял между Юнь Че и Кусянем: «Здесь должен быть какой-то скрытый замысел, давайте я сначала попробую узнать внутреннюю историю, а потом вы все сможете решить».

Не дожидаясь ответа безумной толпы, Мо Цяньин уже встал прямо перед Юнь Че, его лицо было несравненно серьезным: «Брат Юнь, ты умнее всех, кого я знаю, ты просто обязан понимать, что не сможешь её спасти… Ещё не поздно».

Бах!

Шаги Юнь Че, словно древний барабан, колотили сердце Мо Цяньина, а черные глаза, похожие на бездонную пропасть, заставили его сердце яростно биться.

Мо Цяньин стиснул зубы, вдруг его тело пришло в движение, его рука сконденсировала разрушительную каменную энергию и потянулась к Лун Цзян.

Кусянь был в ужасе: «Не подходи к нему!!!»

Бум —

Фигура Мо Цяньина застыла в воздухе, а разрушительный каменный свет в его руке резко распался задолго до того, как коснулся Лун Цзян.

Выражение его лица застыло, а глаза, стремительно терявшие цвет, медленно опускались вниз, недоверчиво глядя на огромный меч, пронзивший его туловище.

«Я сказал… кто останется… умрёт…» Голос Юнь Че был низким и хриплым, и в его тёмных глазах больше не было знакомых Мо Цяньину теплоты, мягкости и сияния, только леденящее душу равнодушие, как у презирающего мурьвьёв Бога: «Ты… оглох…!»

Бах!

Величественная мощь вырвалась наружу, за короткое мгновение отделяя от туловища Мо Цяньина раздробленые кости и превращённые в фарш конечности и отправляя их далеко в небо.

—-

Глава 2014. Первый в истории Бездны Пепел Богов

Большое кровавое облако затуманиловало глаза и резало сердца зрителей.

С первого взгляда можно было понять, что Мо Цяньин делал все возможное, чтобы спасти жизнь Юнь Че, и для этого он встал против одиннадцати практиков полуступени Божественного Вымирания, каждый из которых правил Царством Цилиня Бездны.

Его внезапная атака была направлена на то, чтобы убить Лун Цзян, которой всё равно было уготовлено умереть, чтобы остановить «глупое поведение» Юнь Че и дать ему последний шанс на выживание.

Но то, что он получил взамен… Не дождавшись гнева Симэнь Божуна и остальных, он пал от руки Юнь Че, которого отчаянно хотел спасти.

И в нём не было ни капли колебаний.

После того, как на них обрушился кровавый дождь, их взгляды какое-то время оставались неизменными.

Кусянь был ошеломлен, а Хэлянь Цзюэ, Чжай Кэсе и остальные… застыли на месте.

«Юнь Че, ты…» Лицо Хэлянь Цзюэ отвратительно подергивалось, «Что ты… творишь…!»

Он не мог даже представить сцену перед собой, не то, что осознать.

Бах!

Но в ответ ему вместо слов раздались тяжелые, ужасающие шаги Юнь Че.

На этот раз даже сердце Хэлянь Цзюэ бешено подпрыгнуло, а Симэнь Божун, Чжай Кэсе и Ван Вэй уже не могли смеяться…

Из-за чрезвычайно жестокого и бесчувственного меча, а также злобы, которая по своей силе превосходила любые разумные рамки, этим повелителям Царства Цилиня внезапно стало не по себе.

Звук взрыва каменной энергии сверг царствующую тишину. В старческих глазах Кусяня вспыхнул странный свет, и невозможно было понять, что это — боль или печаль. Его руки превратились в камень, создав позади него ещё один взрыв, и он направился прямо к сердцу Юнь Че.

Куда бы ни направилась пара его бледных рук, пространство слой за слоем сжималось и вибрировало, а песчаное море прямо под ним в ужасе убегало.

Его жизнь уже подходила к концу, и с каждым использованием глубокой силы она утекала сквозь пальцы. Он уже не помнил, когда в последний раз бил со всей силы — в какой месяц, какой год… Но сейчас каждый виток его глубокой энергии сквозил решимостью умереть.

И эта решимость была вызвана отнюдь не смертью Мо Цяньина, а тем, что он почувствовал большую опасность, исходящую от тела Юнь Че.

Очевидно, что он был обычным Божественным Владыкой, но эти глаза, эта враждебность… заставляли его, когда они его касались, чувствовать, что его утягивает в бездонную темную пропасть, и что он не сможет выбраться из нее целую вечность.

Его прежняя мягкая и спокойная манера поведения была фальшивой, дружба с Мо Цяньином и близость с Хэлянь Линчжу — фальшивыми. Даже… тот факт, что его спасли Хэлянь Линчжу и Мо Цяньин, тоже фальшивый!

Говорят, что когда человек на исходе жизни собирается отойти в мир иной, он может смутно заглянуть в небеса.

Когда Юнь Че сбросил маску и явил им свой истинный лик… Кусянь увидел дьяволического бога несчастий, отрезавшего человеческие эмоции и убившего в себе человека.

Свет перед глазами Юнь Че темнел, пока каменная энергия разрушения Кусяня двигалась к нему, воя, словно отчаянный зверь.

Шестьдесят процентов его силы было передано Юнь Си, а сорок прошло через его правую руку прямо в поднятый вверх Поражающий Небеса Дьяволический Меч.

Пуф-бум!

Море песка опрокинулось, и каменная энергия взорвалась. Из-за её взрыва, потрясшего половину Царства Божественного Цилиня, Юнь Че отлетел на несколько миль назад, а земля под его ногами покрылась трещинами.

Когда Юнь Че впервые встретил Кусяня, он заметил, что его глубокая сила была настолько велика, что хотя она и не была такой же, как у пажей Нань Чжаомина и Нань Чжаогана, которые служили Мо Бэйчэню, она определенно была выше, чем у Лонг Бая в свои времена.

Сейчас Юнь Че был немного сильнее, чем тогда, когда он сражался с Лонг Баем. Однако, используя лишь 40% своей силы, он все еще немного уступал сражавшемуся в полную силу Кусяню.

А Свободный-Мир-ранобэ все эти одиннадцать пратиков полуступени Божественного Вымирания были явно не слабее Нань Чжаомина и Нань Чжаогана.

На лицах Хэлянь Цзюэ и остальных внезапно проступил шок. Это был удар Кусяня, впитавший всю силу его воли, удар пикового Божественного Мастера, и всё же он только отбросил Юнь Че… держащего меч одной рукой?

Культивация Царства Божественного Владыки, в одиночку блокирующая силу пика Царства Божественного Мастера… Все одиннадцать практиков полуступени Царства Божественного Вымирания шумно вдохнули холодный воздух.

Потрясающая разумы сила, продемонстрированная им на Божественном Собрании, вовсе не была его полной силой… Или вернее будет даже сказать, что он попросту забавлялся на нём!

Каким происхожздением и каким талантом… мог обладать человек, полностью выходящий за рамки восприятия и здравый смысл!

И ему было всего полцзяцзы возраста!

Такому гению, как он, когда он вырастет, раздавить любого из них будет ещё проще, чем раздавить муравья!

В их сердцах… в том числе и в сердце Хэлянь Цзюэ, безумно поднялся холод и убийственное намерение.

Такой ужасный человек, теперь, после того как он сорвал с себя маску… должен был быть убит! Они даже были благодарными за то, что он был еще молод и находился в царстве, изолированном от внешнего мира, ведь теперь, по крайней мере, на данный момент, он находился под их полным контролем.

«Этот… Юнь Че… должен умереть!» Голос Чжая Кэсе процедился сквозь бессознательно стиснутые зубы.

Вот!

Снова раздался грохот взрывов, и песчаное море в очередной раз рухнуло, Кусянь снова ударил, и его сухое тело, обернутое яркой каменной энергией, стало напоминать огромного орла, парящего в небе и готового наброситься на жертву, а когда он приблизился, его тело вдруг превратилось в три тысячи каменных копий, каждое из которых вспыхнуло густой каменной энергией, проникающей в душу и пронзающей глаза.

Юнь Че медленно поднял голову… В тот момент, когда их взгляды соприкоснулись, поза Кусяня, изначально безжалостная и неумолимая, на мгновение замерла.

Он был невероятно потрясен, ведь перед лицом неминуемой смерти, в глазах Юнь Че не было ни следа волнения, гнева или нежелания.

Только пугающее спокойствие.

Кусянь на мгновение оцепенел… ему показалось, что он разбудил дьявола, который долгие годы прятал свои клыки.

Бах!

Гигантский алый меч тяжело опустился в море песка.

Затем в руке Юнь Че внезапно возникла вспышка желтого света… Конечно, это был всего лишь шар божественного света размером с ладонь, но он мгновенно проник в зрение каждого, вторгаясь напрямую в душу.

Неизвестно, во сколько раз более густым и ярким он был, чем каменный свет трех тысяч каменных копий.

Что… это?

То, что сейчас было в руках Юнь Че, было именно тем самым Семенем Злого Бога.

Естественно, у него не было времени на слияние с ним.

Однако, семя было покрыто божественным происхождением Божественного Цилиня.

Если бы он аккуратно поглотил это Семя Злого Бога, оно, несомненно, позволило бы ему значительно увеличить свою культивацию.

Но в данный момент это уже не имело значения.

Тщательное планирование, семимильный прогресс… ничто уже не имело значения!

Да, он всё ещё помнил, всё в Бездне — сорняк, который ему предстояло безжалостно вырвать, и ничто не могло потрепать его душу.

Но та, что находилась в его руках… была его собственной дочерью!

Её безопасность стоила дороже всех живых и мёртвых духов Бездны!

Бум!

Семя Злого Бога, испускающее плотный свет Божественного Цилиня, врезалось ему в грудь, вцепившись в сердце.

В битве с Мо Бэйчэнем он пожертвовал всеми Божественными Происхождениями, которые имел.

Но то, что было прикреплено к Семени Злого Бога, было таким же Божественным Происхождением, которое к тому же принадлежало Божественному Цилину. За долгие годы оно не было повреждено или загрязнено и не потеряло своих качеств из-за того, что его кто-то унаследовал.

Только с точки зрения тяжести энергии оно было куда лучше Божественных Происхождений, которые он пожертвовал в Царстве Абсолютного Начала.

И этой энергии было вполне достаточно, чтобы, находясь в Бездне, он впервые открыл…

Пепел Богов!

Бум——

Не раздалось никакого яростного болезненного рёва… вместо этого все отчётливо услышали звук рвущейся плоти и треснутых костей и испытали воздушную волну, опрокинувшую море песка в ближайших ста тысячах миль.

«А…!?» Атакующая стойка Кусяня была нарушена, а половина его каменных копий и вовсе распалась.

Позади него раздались хаотичные, накладывающиеся друг на друга восклицания, полные ужаса. А перед ним всё сущее полностью исчезло, оставив только багровое острие меча и пару зрачков, похожих на кровавую бездну.

Каменное копье в его руках, конденсировавшее его энергию, разлетелось вдребезги… не на маленькие части, а прямо в пыль. Перед надвигающимся ужасающим давлением старческие черты его лица сначала исказились, а затем и вовсе деформировались, и в конце концов на его лице можно было смутно различить только пару мутных зрачков, полностью потерявших свой цвет.

В его глазах всё ещё был последний проблеск света, но это был не страх, не ужас, а недоумение.

Словно он не мог найти никакого объяснения тому, что происходит, словно он находился в каком-то нелепом сне.

Пуф-бум!

Юнь Че прошёл сквозь Кусяня.

Три тысячи каменных копий, словно стая светлячков, исчезли посреди бушующего ветра и пыли. Тело Кусяня вместе с каменным светом, покрывавшим всё его тело, было разбито… оно было разбито силой Пепла Богов, за этим последовала вспышка света, и оно было разбито снова. А когда оно наконец-то упало, повсюду летал кровавый туман, смешанный с бесконечными песками и пылью.

Несмотря на то, что эта сцена была скрыта яростной песчаной бурей, она отражалась в глазах каждого с несравненной четкостью.

Одиннадцать пар зрачков резко расширились и безумно сузились, как будто их пригвоздили к бесчисленным, бьющимся в крови и безумствующим злобным айфри-дом.су призракам Девяти Кругов Ада.

«Полу… полубог…» Посреди пыли и песка из горла вырвался голос Симэнь Божуна.

Он смотрел на Юнь Че, ощущая исходящую от него ауру, и впервые в жизни не мог поверить ни своим глазам, ни тем более своему духовному чувству.

Он много раз испытывал на себе силу полубога Симэнь Боюня, так что можно было сказать, что он был очень хорошо знаком с ней, что и заставило его бесконечно желать её заполучить.

Юнь Че перед ним всё ещё обладал аурой уровня Божественного Владыки, но его ужасающее давление… заставляющее его тело неудержимо слабеть, а душу неконтролируемо дрожать, явно было давлением уровня Полубога!

Более того, оно даже превосходило Симэнь Боюня!

Нет… оно превосходило даже Мо Бэйчэня, которого в своё время называли легендой Царства Цилиня Бездны!

Прежде чем его шок успел перерасти в страх, давление, похожее на ужасающий кошмар, внезапно приблизилось.

Первой целью стал ближайший к нему Хэлянь Цзюэ.

В состоянии Пепла Богов буйство Юнь Че представляло из себя не просто ужасающую силу. В тот момент, когда Юнь Че пронзил воздух, Хелянь Цзюэ, находившийся в оцепенении, только и успел, что поднять руки.

Перед Хелянь Цзюэ раздался звук взрыва, его вытянутые руки в мгновение разлетелись вдребезги, а тело, забрызганное кровью, рухнуло вниз и вместе с горестными криками пропало в пучинах моря из зыбучих песков.

Грохот!

Фигура Юнь Че снова двинулась, на этот раз издав раскат грома. В голове Симэнь Божуна только успела зародиться мысль о бегстве, когда перед его глазами мелькнула багровая вспышка, сжав его тело в тисках и отрезав от воздуха.

«Юнь Че, стой…»

Вот!

Симэнь Божун в спешке заговорил, но его голос был встречен безжалостным выпадом Юнь Че.

Защитная энергия каменной скалы на нём разорвалась, как тонкая бумага, и в груди Симэнь Божуна образовалась огромная дыра. После рассеивания кровавого тумана можно было отчетливо видеть сломанную грудину и сместившиеся органы.

«Мастер Союза!!!»

Под душераздирающий рев главного мастера дворца Религиозного Союза Симэнь Божун вылетел, как разбитый пакет с кровью.

Тело Юнь Че внезапно остановилось… Прядь его глубокой силы превратилась в воду, аккуратно смывая капли крови, случайно попавшие на волосы Юнь Си.

Но в следующее мгновение он понесся прямо на Чжая Кэсе.

Одним ударом меча раздробил руки Хэлянь Цзюэ, другим разорвал плоть Симэнь Божуна. Это и был разрыв между так называемой «полуступенью Божественного Вымирания» и Царством Божественного Вымирания.

Половина ступени вперёд — и уже такая разница.

Именно поэтому перед лицом реальной возможности достичь Царства Полубога они потеряли последние крупицы разума.

Но они не ожидали, что им придётся заплатить за свою жадность так скоро, и что цена их жадности будет настолько душераздирающей.

«Патриарх… уходите! Бегите!!!»

Совсем рядом перед ними Кусянь, Хэлянь Цзюэ и Симэнь Божун потеряли свои кишки, так откуда у них мог взяться боевой дух, чтобы сражаться с ним?

Теперь, когда они думали о идее «молчания», она казалось им самой печально-глупой вещью в их жизни, но шансов пожалеть о ней у них уже не было.

Престиж Чжая Кэсе в Секте Паньсюань был очень высок, что и заставило трех старейшин Паньсюань отказаться от бегства, а объединить усилия, чтобы спасти Чжая Кэсе, оттеснив его подальше, а затем в унисон ударить по Юнь Че.

Они взорвали воздух, отбросив Чжая Кэсе на двадцать миль, и тот, не оглядываясь назад, дико взорвал свою глубокую силу, вылетев на запад, словно собака с разорванными кишками.

Сила трёх старейшин Паньсюань происходила из одного места, поэтому они знали возможности друг друга, как свои пять пальцев. В момент удара мощь всех трех старейшин слилась воедино и создала изолирующую глубокую формацию на расстояние в тысячу футов, непосредственно закрыв Юнь Че.

По мере их приближения формация резко сокращалась, сжимая пространство, в котором находился Юнь Че.

Юнь Че вскинул меч.

Бум—-

Глубокая изолирующая формация мгновенно покрылась трещинами, и тела трёх старейшин словно забило молотами, они сотрясались, лица их стали белыми, кровь из лёгких подступила к горлу, а затем они ей подавились.

«Хэа-а-а-а-а!» Злобно зашипели они, чтобы не двинуться с места, и трещины на изолирующей формации затягивались под действием их силы.

Но в следующее мгновение гигантский алый меч вспыхнул чёрным пламенем и прожёг всю их сплочённость и глубокую формацию… как дешёвый шёлк.

Формация мгновенно разрушилась, и в результате огромной обратной реакции три старейшины испустили кровавый туман, ставший самым страшным кошмаром в их жизни.

Огромный меч, несущий на себе Пламя Вечной Скорби, обрушился на них троих.

Жестокая мощь меча заглушила их жалкие крики, и три старейшины Паньсюань свалились с неба, как три кометы. Юнь Че стоял неподвижно, его равнодушные глаза смотрели вперёд, пока Поражающий Небеса Меч безжалостно обрушивался вниз.

Бум! Бум! Бум —-

Сначала меч призвал Сириуса, проделав в них несколько дыр, а затем сломал их тела, похоронив в глубокой бездне отчаяния… Наконец, используя тела этих троих в качестве катализатора, он взорвал море тёмного огня.

Жалкие крики, не уступающие вою десяти тысяч призраков, заставили Чжая Кэсе бессознательно оглянуться, и он увидел, как три старейшины, являвшиеся сильнейшими краеугольными камнями его секты, извивались и катались в чёрном пламени, как три жалких призрака, приговорённых пройти девять кругов сожжения.

Кожа его головы мгновенно онемела, а позвоночник… и даже каждая косточка в его теле бешено забегали от пронизывающего сердце холода.

Не в силах больше терпеть эту сцену, он с новой силой выпустил свою глубокую энергию, ненавидя сам факт того, что он не мог взорвать собственные глубокие каналы.

Но в тот момент, когда он обернулся, чтобы улететь, в его ушах внезапно прогремел гром, и его искажённый взгляд коснулся пары глаз… заставивших его желчный пузырь и печень лопнуть в одно мгновение.

«Юнь…»

Лишь одно слово успело проскочить между судорожно стиснутыми зубами, как мир перед ним внезапно потемнел.

Его голова отделилась от тела.

После того, как Юнь Че взмахнул мечом в воздухе.

От сильного шока и страха патриарх первой секты Царства Цилиня Бездны даже забыл собрать собственную защитную энергию, которой долгое время пользовался инстинктивно.

За считанные мгновения четыре сильнейших члена секты Паньсюань пали.

На протяжении всего процесса Юнь Че не проронил ни слова, не давая им даже минутной передышки… потому что все в его поле зрения заслуживали немедленной смерти!

Потому что они совершили самый непростительный смертный грех.

Глава 2015. Смертный приговор

Симэнь Божун, подхваченый главным мастером дворца Религиозного Союза, летел на юг, а все четверо из секты Ваньжэн уже успели скрыться в зыбучих песках, убегая в четырёх разных направлениях.

Так как их культивация находилась в пределах полуступени Божественного Вымирания, конечно, их скорость была просто огромной. К тому моменту, когда Юнь Че расправился со старейшинами Паньсюань и Чжаем Кэсе, они преодолели уже сотню миль.

Юнь Че обернулся, и отчаянная аура беглецов стала невероятно отчётливой в его духовном чувстве.

Он опустил глаза и посмотрел на Юнь Си, крепко прижатую к его груди, глаза ее были полуоткрыты, но в них не было боли из-за нанесенных ей травм, не было удивления, не было возбуждения и не было радости из-за того, что её обидчики наконец-то наказаны…

Казалось, что всё происходящее в этом мире не имело к ней никакого отношения, словно она была бездушной фарфоровой куклой.

Рука, держащая меч, медленно коснулась центра её бровей, на короткое мгновение погружая Юнь Че в транс. Когда он снова поднял глаза, его Духовная Длань поднялась в небо и приняла форму дракона, который тут же издал тиранический рёв.

Десять тысяч миль… или даже сто тысяч миль песчаного моря тут же всколыхнулись, как бушующий океан.

Мир был насильно расколот на бесчисленные фрагменты пространства… И с первого взгляда могло показаться, что даже небосвод был разбит.

В глазах убегающих Симэня Божуна и главного мастера дворца резко потемнело, их сознания погасли, и они свалились в разгневанные зыбучие пески… А Ван Вэй и его три старейшины были безумно выплеваны из песочного моря, их глаза побелели, а тела яростно содрогались, как у выброшенных на берег рыб.

Поражающий Небеса Меч был направлен вниз, его клинок вспыхнул алой молнией, и из него вырвались шесть красных громовых змей, которые мгновенно преодолели сотню миль, плотно опутав шесть потрясенных аур.

Раздался тяжелый раскат грома, и шесть грозовых змей резко сократились, утянув шестерых людей, которые только что имели шанс сбежать, обратно к ногам Юнь Че со скоростью в несколько раз выше их собственной.

Ван Вэй и Симэнь Божун сумели привести себя в чувство после продолжительного душевного потрясения, и когда они подняли головы… несмотря на их рассеяный взгляд, возвышающаяся фигура Юнь Че в их глазах выглядела невероятно чётко, а пара его чёрных глаз, равнодушно взирающих на них, заставила их почувствовать, что они видят ту самую легендарную… самую глубочайшую территорию Моря Тумана, называемую Первобытной Бездной Смерти.

Рот Ван Вэя с трудом открывался и закрывался… но он не мог издать ни звука.

В его изрядно помутневших зрачках уже не было страха, ни тем более яркого света надежды, вместо них существовало… замешательство, прямо как у Кусяня перед его смертью.

Он недоумевал, почему такой монстр появился в крошечном Царстве Цилиня Бездны… и ещё больше не понимал, почему он спровоцировал такое чудовище.

Тцц!

Шесть человек были обречены на смерть. Красные молнии, связавшие их кости, издали пронзительный треск, и с последующей вспышкой света… шесть аур рухнули.

Они оказались отрезаны от воздуха.

Использовать душу дракона, чтобы сломить волю и защитную ауру, а затем в одно мгновение разбить тела шести человек с культивацией полуступени Божественного Вымирания… Никто, кроме Юнь Че, не смог бы совершить такое, имея тот же уровень культивации.

Туловище Ван Вэя покрылось песком. Чувствуя, как силы покидают его, он утремил свой расплывчатый взгляд на Юнь Че.

«Ты… сын… Божественного Царства… Храброй Бабочки…»

Он ясно видел дьявольское пламя, испускающее насыщенную ауру тьмы.

Такая ужасающая сила могла возникнуть только в Божественном Царстве Храброй Бабочки.

Песчаное море вздыбилось, навечно похоронив его голос вместе с его изломанным телом.

Последняя мысль Симэнь Божуна была куда проще:

Зачем… я потратил столько сил, чтобы попасть в это конченное Царство Божественного Цилиня…

Будь проклята секта Ле Ша…

—-

Бах!

Ли Цяньхун с разбегу ударил ногой по скале, забрасывая небо бесчисленными каменными обломками, и с ненавистью выругался: «Будь проклят Религиозный Союз!»

«Отец!» Ли Чжоян поспешно шагнул вперед, чтобы утешить его: «Ничего уже не поделаешь. Однако, будь уверен, отец, Чжоян вместе со своими братьями и сестрами будет работать еще усерднее, чтобы восполнить потерю Царства Божественного Цилиня».

«Твоя нога никогда не ступала в Царство Божественного Цилиня, тебе не понять,» Ли Цяньхун горестно вздохнул: «Есть вещи, которые даже бесконечное «усердие» не перебьёт».

Закончив ответ, он с ненавистью проговорил: «Если бы не удача Симэнь Божуна, если бы не появление Лун Цзян, он был бы простым червяком Культа Цилиня!»

Он был очень даже прав: те, кто никогда не входил в Царство Божественного Цилиня, не были им настолько одержимы. Ли Чжоян продолжал утешать: «Как говорят, благословление и несчастье ходят рука об руку. Если в этот раз нам не удалось войти в Царство Божественного Цилиня, вся секта объединится в своём гневе и будет усердно культивировать. Ли Чжоян всегда считал, что на пути культивации ресурсы и возможности, конечно, важны, но самыми главными должны быть суровое усердие и навязчивая одержимость».

Лицо Ли Цяньхуна разгладилось, он посмотрел на своего самого гордого сына, и облегчение смыло негодование в его сердце: «Ян’эр… молодец, хорошо сказал!»

«Хотя мой старший сын не царь горы, он в сто раз лучше! Даже не войдя в Царство Божественного Цилиня на этот раз, в будущем он будет явно не хуже!»

«А ресурсы Царства Божественного Цилиня… будут использованы в гробах этих тварей! Пойдём, возвращаемся в секту!»

С Божественного Собрания только Секта Ле Ша вернулась с поражением.

Но они и представить себе не могли, что это оглушительное фиаско позволит им стать сектой номер один в Царстве Цилиня Бездны… или даже единственной.

И что из-за этого Ли Цяньхун вскоре потеряет голову на три долгих месяца.

В это время перед вратами Царства Божественного Цилиня.

Брови Симэнь Боюня глубоко сошлись, он неподвижно смотрел на пространственную формацию врат.

Только что он заметил смутную пространственную пульсацию.

Пусть он был полубогом, но, будучи бдительным Рыцарем Бездны, он не мог проигнорировать её, и вскоре вгляделся… Будто бы не заставляя его ждать слишком долго, через несколько вдохов пространственная формация снова еле видно заколыхалась.

Сначала пульсация была короткой и одинокой, но всего через несколько коротких мгновений появилась другая, а их общая продолжительность увеличилась.

В какой-то момент яростно размножающиеся пульсации, к счастью, прекратились, оставляя его сердце бешено колотиться.

Как Рыцарь Бездны, приставленый наблюдать за Царством Божественного Цилиня, он, естественно, знал его природу.

Эти пространственные колебания были прелюдией к полному разрушению законов Царства Божественного Цилиня! А вместе с законами рухнет и само Царство!

И единственное… что могло привести к падению порядка и уничтожению царства — смерть Божественного Цилиня!

Он узнал, что ещё десятки тысяч лет назад в Чистой Земле ходил слух, что жизнь Божественного Цилиня подходит к концу… Было вполне ожидаемо, если он внезапно умрёт в любой момент после этого.

И оказалось, что этот день настал!

Симэнь Боюнь больше не мог сохранять спокойствие… Если бы это было обычное сокрытое в пространстве царство, предзнаменования краха заметили бы все, кто в нём находился, и они успели бы выбраться. Однако в Царстве Божественного Цилиня ежесекундно происходили всевозможные катастрофы, и пространство было заполнено песчаными бурями, так что эти знаки могут быть просто не поняты.

Когда пространство падёт, спасаться будет поздно. А если выход разрушится первым, надежды уже не будет.

Это было карманное пространство, воплощённое с помощью жизненной силы Божественного Цилиня и божественной силы Императора Бездны. Не было никакой возможности насильно пробить его с помощью силы полуступени Божественного Вымирания. Если они не смогут вовремя сбежать, их разорвёт на части, сотрёт в порошок и навсегда утянет в межпространство.

Большинство находящихся в Царстве Божественного Цилиня не имели к Симэнь Боюню никакого отношения, но угроза нависла над его родным братом, а также над главными фигурами Религиозного Союза и самым соком молодого поколения… включая его сына и племянника.

От волнения он стиснул зубы и с силой ударил по пространственной формации входа.

Было совсем неудивительно, что после этого на него обрушилась огромная отдача, отбросившая его на несколько миль, неистово сотрясая всё его тело.

Запрет на вход был наложен самим Императором Бездны, поэтому даже кто-то уровня Рыцаря Бездны не смог бы пробиться внутрь.

Тысяча человек уже вошли внутрь, царство было заполнено доверху, больше не было никакой возможности поймать жителя Царства Цилиня Бездны и отправить его внутрь предупредить всех.

Тяжело вздохнув, Симэнь Боюнь пристально посмотрел на формацию входа, заставляя себя успокоиться.

Находясь за пределами Царства Божественного Цилиня, он был бессилен что-либо сделать. Ему оставалось только надеяться, что Симэнь Божун… или кто-нибудь другой из Религиозного Союза обнаружит аномалии, и они выберутся как можно раньше, пока пространство не разрушилось.

—-

Молния красного цвета еще долго извивалась и шипела. Но в песке не было никого видно, и не осталось даже следов крови.

Но Юнь Че не ушёл, вместо этого он поднял меч и с силой опустил его вниз.

Бум —

Огромное песчаное море поднялось в расколотое небо, став ему облаками, закрывшими землю от тусклого света.

Когда яростный песок посыпался подобно приливному дождю, хрупкая фигура, ранее сокрытая в нём, рухнула на землю.

Его руки были в крови, и он дрожал. «Идеальное» сокрытие ауры в море песка отняло у него почти все силы, но ему все равно не удалось вырваться из этого абсурдного кошмара.

«Юнь… Юнь… Юнь… Божественный сын Юнь… Верховный Юнь…» Хэлянь Цзюэ опустился на колени, его глаза были полны страха и мольбы: «Я… Я-я-я-я знаю, что ты за Линчжу… Ты определённо не станешь убивать меня…»

«Забирай Линчжу… Забирай всё, что хочешь…» С каждым произнесённым словом он содрогался всё сильнее и сильнее, но вместе с этим он старался сохранять широкую, вкрадчивую улыбку.

Он почувствовал быстро распространяющуюся по его телу боль… Оказывается, при сильном страхе у человека действительно лопаются печень и желчный пузырь.

Не глядя на него, но и не снимая состояние Пепла Богов, Юнь Че осторожно сжал Юнь Си в своих объятиях, убедившись, что ее травмы ослабли под действием его силы, и полетел прямо на запад… прямо в направлении выхода.

Вернувшись из мертвых, Хэлянь Цзюэ мгновенно обмяк.

Но не успел он обрадоваться и перевести дух, как Духовная Длань превратилась из Дракона в Золотого Ворона и, неся золотую ауру Горящего Пламени, полетела за исчезнувшим в небе Юнь Че.

Бум!

Тело Хэлянь Цзюэ, находящееся совсем рядом, вспыхнуло золотым пламенем, и он успел лишь отчаянно закричать, прежде чем был сожжён дотла.

…

Драконий рёв, дикие песчаные бури, дрожащее небо, расколотый небосвод…

Всё, что доносилось с востока, заставляло всех глубоких практиков дрожать от страха.

«Что происходит? Что, черт возьми, случилось?»

«Они же не сражаются за Орхидею из костей цилиня… они же не бьются насмерть, верно? Может, стоит пойти и помочь?»

«Не двигаться! Если Патриарху понадобится наша помощь, он пошлет нам сообщение!»

«Неужели этот ужасающий драконий рёв… действительно принадлежит Лун Цзян?»

«Эта дрожь в пространстве и трещины повсюду… Разве это не…» Симэнь Хун, слышавший много историй о Царстве Божественного Цилиня от Симэнь айфри дом Боюня, в этот момент вдруг насторожился: «Возможно, это признак того, что Царство Божественного Цилиня вот-вот разрушится? Свет Божественного Цилиня на востоке, похоже…».

«Не разводи шумиху,» Симэнь Ци усмехнулся: «Все в Царстве Цилиня, будь то члены великих сект или практики маленьких, знают, что в Царстве Божественного Цилиня постоянно бушуют жуткие бури. Тебя, молодого мастера Союза, и правда это беспокоет?»

Он протянул руку и указал в направлении выхода: «Если боишься, уходи. Но не забывай дядюшкино напоминание о том, что, выйдя, ты уже не сможешь войти внутрь на протяжении всего процесса открытия. Царство Божественного Цилиня — дар Императора Бездны, и он не подходит для трусов».

Будучи самым талантливым человеком этого поколения, признанным как Симэнь Божуном, так и Симэнь Боюнем, Симэнь Ци очень недолюбливал Симэнь Хуна, который всё ещё возглавлял молодёжь и которому благоволила удача.

Симэнь Хун глубокомысленно нахмурился и не стал ему отвечать, но так и не сделал ни одного шага в сторону выхода.

Внезапно небо на востоке стало причудливо искажаться, вслед за этим раздались раскаты грома, сначала отдаленные, но через некоторое время настолько громкие, что у всех загудело в ушах.

«Что за… ахх!»

Бум бзз—-

Толпа успела издать только бессознательный вскрик, как вдруг на неё налетела ужасающая волна ветра, неся за собой заполонивший небо песок, и свалила половину людей на землю.

Они изумлённо подняли головы… В небе над ними возвышалась фигура, и хотя это был всего лишь человек, небо позади него почернело.

Грохот, грохот, грохот…

Из-за его спины донёсся запоздалый звук тяжелых раскатов грома, сотрясая сердца и роняя души, — звук, поглотивший все остальные звуки в этом мире.

Потребовалось некоторое время, чтобы их рассеявшиеся от ужаса взгляды сфокусировались, и только тогда они заметили, что он был вовсе не один… в одной руке он сжимал меч, энергия которого заставляла их задыхаться, а в другой окровавленную женщину.

«Юнь… Че?»

Они шептали, полные страха и недоумения… Все его узнали, но никто не мог поверить, что это и правда был он.

Потому что его лицо и глаза были также холодны, как у только что пробудившегося Божественного Дьявола, ненавидящего весь мир. Давление, испускаемое его телом, было настолько ужасающим, что лёгкое движение его ауры вполне могло раздавить их тела и души.

—-

Обзор: Уровни Врат Злого Бога и соответствующие им техники Злого Бога

1-е врата: Еретическая Душа — Падающая Луна, утопляющая Звёзды (Убийство касанием)

2-е врата: Пылающее сердце — Запечатывающее облако, закрывающее солнце (Защита)

3-е врата: Чистилище — Уничтожение неба и земли (Разрушение)

4-е врата: Грохочущие небеса — Луна, выталкивающая Звёзды (Контратака)

5-е врата: Аид (Яма) — Берег Асуры (Берсерк)

6-е врата: Пепел Богов — Запретная область(?) (Царство Божие)

7-е врата: ? — ？？？？(?) (Финалита)

Глава 2016. Без пощады

Каждая из четырёх фракций — Династия Хэлянь, секты Паньсюань и Ваньжэн и Религиозный Союз — чётко разграничивала свою территорию.

С помощью своего духовного чувства Юнь Че насчитал среди них 985 человека, здесь находились все.

Раскаты грома наконец прекратились, и только тогда толпа поняла, что эти ужасающие звуки были действительно вызваны его телом, пробивающим пространство.

Раздалась удушающая тишина. Давление, упавшее на них, оказалось настолько сильным, что им показалось, будто их черепа и позвоночники готовы были треснуть в любую секунду.

«Закрой глаза,» мягко сказал Юнь Че.

Юнь Си не отреагировала, будто оглохла.

Бум!

Снова раздался сотрясающий воздух гром, но на этот раз прямо в их ушах.

Практики секты Паньсюань всё ещё находились в оцепенении, когда мир перед ними резко изменился, и перед их глазами не осталось ничего, кроме моря золотого огня.

Одного удара Небесной Ярости Девяти Солнц было бы вполне достаточно, чтобы сжечь всех присутствующих, но это, несомненно, привело бы к огромной растрате Божественного Происхождения Божественного Цилиня. Именно поэтому Юнь Че решил ударить четыре раза.

Используя тела практиков Паньсюань в качестве катализатора, он зажег Жёлтые Источники Золотого Ворона.

В следующее мгновение он оказался в небе над сектой Ваньжэн… И только тогда крики практиков Паньсюань достигли их слуха.

Один удар меча рассёк землю, разбрасывая почерневшие кости, другой — загрёб песчаное море назад, создавая большую братскую могилу.

Практики Секты Ваньжэн не успели не то что отреагировать… у них даже соответствующих мыслей не появилось, ибо они ничего не поняли.

Даже крик ужаса, раздавшийся посреди секты, длился очень короткое мгновение.

Все произошло слишком быстро, без какого-либо предупреждения или хотя бы слов.

Религиозному Союзу даже повезло, на лицах его практиков показалась гримаса глубокого ужаса… но этом всё.

В небе над ними расцвел красный лотос, и после мгновения невообразимой красоты наступило великое молчание.

Более трехсот человек из Религиозного Союза — мастера залов, их подручные и ученики — были заключены в объятия огненного лотоса. Эти объятия были настолько крепкими, что никому из них не удалось их разорвать, и в результате все они были превращены в красноватый пепел.

Что молодой мастер Религиозного Союза, что сын свободныймирранобэ Рыцаря Бездны… в пределах видимости Юнь Че — все они были сорняками, превратившимися в пепел под действием пламени Феникса.

После трёх пространственных скачков, после трёх мгновений практики Хэлянь наконец-то пробудились ото сна.

Они испугано завопили, затем покатились и поползли по песку, в диком ужасе убегая как можно дальше от Юнь Че… И только Хелянь Линчжу, их возглавляющая, одиноко стояла с потеряными, потерявшими всякий цвет глазами, будто бы пребывающая в беспросветном сне.

Юнь Че не погнался за ними, вместо этого он поднял Поражающий Небеса Меч к небу и разразил на нём багровый гром. В одно мгновение сотни Молний Небесной Скорби обрушились на их головы вниз.

Тцц!

Беспокойное небо наполнилось красными линиями.

После сотрясающего воздух грома в мире вдруг снова стало тихо, прекратились вопли, крики и беготня.

Каждая красная линия указывала на фигуру, либо летящую с небес на землю, либо рухнувшую на раскалённый песок.

С первого взгляда могло показаться, что они вовсе не сгорели, ибо их внешняя оболочка была в полной сохранности. Но их сухожилия, глубокие каналы и внутренние органы — всё, что находилось внутри тел, было сожжено Небесной Молнией.

Свист ветра, шум пылевого бурана, потрескивание огня… — всё стихло.

Нет, там, внизу, ещё оставалась одна живая душа.

Хэлянь Линчжу.

«Почему… за… что…?».

Она застыла на месте, её лицо потеряло цвет, глаза — яркость, словом стала она бездушным манекеном.

Юнь Че ничего не ответил, Поражающий Небеса Меч тихо исчез в его руке, и он медленно направил свою ладонь в её сторону.

То, что он не казнил Хэлянь Линчжу вместе с ними, было моментом слабости.

И именно этот момент слабости вызвал острую боль в его душе.

Каждое слово напутствия Чи Ву вонзало кол в его сердце и душу.

…

«Поэтому в мире Бездны, неважно: друзья, учителя или ученики, мужчины или любимые женщины, или даже благодетели… все они могут быть только инструментами для достижения твоей главной цели, и ты не должен ни к кому по-настоящему привязываться!»

…

«В Бездне ты всегда должен помнить о своей миссии! Милосердие — грех, жалость — грех, и даже недостаточная отчаянность — грех!»

«Колебания или даже намёк на жалость могут привести к гибели всех, кого ты знаешь! К гибели твоей семьи, твоих друзей, к гибели людей, которые тебя ждут! И даже к твоей собственной гибели! »

…

«Когда твоё сердце будет колебаться, помяни мои слова: каждая капля милосердия, проявленная тобой к существам бездны, может обернуться безжалостным ножом в спине существ нашего мира!»

…

«Не бойся,» Сказал он слабо: «Больно не будет».

Дзинь!

С тихим звоном тело Хэлянь Линчжу превратилось в глыбу льда, а в следующее мгновение оно раздробилось и рассеялось по ветру.

К этому моменту тысяча человек, вошедшая в Царство Божественного Цилиня, за исключением Юнь Че и Лун Цзян, навсегда замолчала.

Никто, кроме них, не знал о случившемся.

Таким образом, их гибель можно было связать только с крахом Царства Божественного Цилиня.

Состояние Пепла Богов было снято. От Божественного Происхождения Божественного Цилиня осталось лишь 30%.

Обратная реакция обрушилась на Юнь Че, его кости задрожали, а из многочисленных трещин на теле хлынул неконтролируемый поток крови.

Юнь Че не произнес ни слова, не пошевелил ни единым мускулом, затаив дыхание и беззвучно перекрыв поток крови.

В Мире Бездны он должен был быть безжалостным, когда его заставляют обнажать клыки, отрезая любые возможные последствия или милосердие. Но под личиной Императора Юня скрывалось… неразгоняемое чувство тяжести и тоски.

Вина… Я всё ещё её чувствую…

Он вспомнил то время, когда только прибыл в Северную Божественную Область, когда был полон ненависти… То, что он сейчас чувствовал, было только началом. Он к этому привыкнет. Он просто обязан привыкнуть.

Его аура постепенно успокаивалась, и он опустил глаза на женщину в своих объятиях…

Её взгляд был гладким, как безжизненный пруд.

Не было ни нежелания, ни дискомфорта, ни малейшего намека на шок или недоверие.

Казалось, будто те, кого Юнь Че только что убил, на самом деле были лишь кучкой сорняков в её глазах.

Во время Божественного Собрания каждый с первого взгляда мог заметить близость Юнь Че к Хэлянь Линчжу, и по мере развития всем стало ясно, что Хэлянь Линчжу возглавила делегацию именно из-за него.

А вскоре после этого Хэлянь Цзюэ хотел отдать Линчжу в руки Юнь Че на глазах у всех.

Самым большим препятствием перед убийством Линчжу для него был не он сам, а Юнь Си.

Но…

В тот момент, когда он превратил Хэлянь Линчжу в ледяную пыль, в ней не было и капли эмоций.

Из-за несоответствия ожиданиям у него резко заколотилось сердце.

Через что… ей пришлось пройти за эти годы?

Пространство дрожало всё сильнее и сильнее, и прямо перед глазами Юнь Че даже показалась нарастающая айфри дом пространственная трещина.

Божественный Цилинь сказал, что Царство рухнет в течение трех часов после его гибели, и нельзя было определить, в какой именно момент. Юнь Че некоторое время колебался между скорейшим исцелением ран Юнь Си и побегом, и в итоге выбрал последнее.

«Мы выбираемся… притворись, что потеряла сознание».

«…» Ожидаемо, она не ответила.

Он переместил Юнь Си к себе на спину, перестал подавлять её вытекающую кровь, позволяя ей вырваться наружу, после чего превратился в полосу света, устремившуюся прямо к выходу.

В её ушах свистел обжигающий ветер, за её спиной с рёвом тонуло море песка, и с человека перед ней беззвучно вытекала кровь, касаясь кончиков её пальцев и вызывая чувство прикосновения незнакомого… и чрезвычайно далекого тепла.

На мгновение ее глаза замерли в оцепенении.

…

«Мама, в «Познании», которое ты мне передала, сказано, что у каждого живого существа есть не только мать, но и отец. И что мать и отец всегда будут вместе. Но почему же мама совсем одна, неужели у меня нет отца?»

…

«А… как он выглядит, мой отец? Будет ли он таким же нежным и красивым, как мама?»

«Это то, что ты должна увидеть своими собственными глазами, своим собственным сердцем и своей собственной душой».

…

«Если мой отец не любит мою мать, будет ли он… любить меня?»

«Конечно… и ради тебя он будет готов встать против всего мира. Потому что ты не только моя дочь, но и его».

…

Внезапно на кончиках её пальцев появилось другое тепло… Она с изумлением обнаружила, что рядом с бусинкой крови на кончике пальца в какой-то момент оказалась бусинка слезы.

Бусинки соприкасались друг с другом и даже медленно сливались, словно притягиваясь, пока не растаяли в одной капле, разделив своё тепло… и их уже невозможно было разделить.

Выход из Царства Божественного Цилиня уже был в пределах их досягаемости, и Юнь Че, не снижая скорости, пробил формацию насквозь.

Бах!

Картина перед его глазами резко поменялась, но Юнь Че, казалось, не спешил замедляться, вместо этого он специально врезался головой о землю, увлекая за собой Юнь Си, и очень долго вспахивал грубую почву совсем рядом с входной формацией.

Симэнь Боюнь, донельзя напряжённый, яростно повернул голову и увидел Юнь Че и Лун Цзян, и только собирался заговорить, как Юнь Че уже тревожно прокричал: «Симэнь Боюнь! Царство Цилиня разрушается…! Ты должен…»

Будто бы поддавшись панике, он назвал Рыцаря Бездны «Симэня Боюня» по имени.

Впрочем, Симэнь Боюню было уже все равно, как его называли, и он резко выкрикнул: «Где остальные? Как вам удалось спастись? Выход цел или нет? Религиозный Союз…».

Юнь Че резко заголосил: «Пространство повсюду искажается, некоторые даже попали в завихрения и их разорвало на куски, а тех, кого не разорвало, унесло неизвестно куда!»

Слова Юнь Че, а также раны на его теле шокировали сердце Симэнь Боюня… Тело Лун Цзян было залито кровью, не оставляя возможности рассмотреть раны, но вот тело Юнь Че было покрыто ясно видимыми трещинами, и с первого взгляда можно было понять, что его чуть не разорвало на части.

«Место, куда нас с Лун Цзян занесло, оказалось недалеко от выхода, мы спаслись только благодаря чистой случайности!»

Симэнь Боюнь почувствовал, как холод распространяется по его телу, и долгое время не мог ничего говорить… Пространственные завихрения! Всё было гораздо хуже чем он думал… Нет, вернее сказать, что ничего хуже уже и быть не могло.

Ведь это было пространство, созданное Императором Бездны, его уровень должен был быть просто огромен. Если оно действительно вызывало завихрения, можно было себе только представить их ужасающую силу.

С каждым произнесённым словом Юнь Че вздрагивал, его лицо было полно страха и потрясения. Вдруг он вспомнил о чем-то и поднял голову: «Симэнь Боюнь, почему ты всё ещё стоишь здесь! Скорее разорви пространство! Линчжу и остальные всё ещё внутри!»

Симэнь Боюнь глубоко проговорил: «Если бы я только мог… тебе не пришлось бы мне даже напоминать!»

«Но ты — Рыцарь Бездны!»

«Это карманное царство, созданное Императором Бездны!» Симэнь Боюнь издал яростный рев, его чёрные волосы вздымались от волнения.

Юнь Че был в еще большей ярости: «Если бы не два слова «Император Бездны», мы с Лун Цзян не стали бы снисходительно участвовать в каком-то дерьмовом Божественном Собрании! В результате… мы чуть не лишились жизни!»

Симэнь Боюнь гневно вскинул глаза: «Юнь Че, мне все равно, какого ты происхождения, но если ты посмеешь еще раз сказать что-то унизительное в адрес императора Бездны…».

«Тебе лучше подумать о том, как спасти людей Религиозного Союза!» Юнь Че грубо перебил его, а затем попытался подавить раны на своем теле: «Мы с Лун Цзян своими глазами видели, что даже такой сильный человек, как Патриарх секты Ваньжэн был безжалостно разорван в пространственном завихрении!»

«Своими силами они могут выжить только если их случайно занесёт к выходу… и даже так они будут полумёртвыми! Твоя семья умирает, и всё, о чём ты думаешь, это не как бы тебе разорвать пространство, а как бы защитить достоинство Императора Бездны!»

Эти слова взорвались в голове Симэнь Боюня, и его взгляд мгновенно обратился к входу в Царство Божественного Цилиня, где всё пространство дрожало. Его руки и ноги неистово затряслись.

Юнь Че поднял Юнь Си и с ненавистью процедил: «Из-за крохотного Царства Цилиня Бездны я чуть не лишился жизни… Я больше не приближусь сюда и на полшага!»

«Пойдём!»

Бах!

Охваченный глубокой тревогой, Симэнь Боюнь вскочил и ударил ладонью входную формацию.

Результат не заставил себя долго ждать: его снова грубо отбросило, его правая рука онемела, и вскоре он почувствовал пронзительную боль.

Он совсем не обратил внимания на сердито убегающих Юнь Че и Лун Цзян.

Конечный результат его стараний был предсказуем.

Спустя почти час его бессильной ярости входная формация Царства Божественного Цилиня закрутилась и рассыпалась, как шипящая молния, и вскоре бесследно исчезла… Больше ни один человек не спасся живым.

В центре Божественной Территории закрутился ужасающий и ни с чем не сравнимый пространственный шторм, сопровождаемый громким рёвом одинокого Рыцаря Бездны.

Глава 2017. Шило в сердце, гвоздь в душе

Юнь Че вместе с Юнь Си вылетел с Божественной Территории и, убедившись, что они теперь находились вне зоны действия духовного чувства Симэнь Боюня, резко прибавил скорости, преодолевая города и пустыни один за другим, пока вскоре не вылетел в песчаную бурю.

Прошло много времени с тех пор, как Юнь Че последний раз видел её. Теперь эта буря заметно поутихла.

И когда он быстренько оставил её позади, мир, вместо того, чтобы стать более освещённым, ещё больше померк.

Насколько хватало глаз, мир перед ним теперь был серым и туманным, словно заполненный облачной пеленою, и невозможно уже было отличить землю от неба, не говоря уже о том, что нельзя было больше увидеть горизонт, которого, казалось, теперь и не существовало.

Два слова «Море Тумана»… появились в море души Юнь айфри-дом.су Че.

Он занимает более 90% пространства Бездны и является Царством Смерти, известным всем духам Бездны. Его «Туман» — это просто слишком густая Пыль Бездны, поэтому, естественно, чем глубже в него погружаешься, тем плотнее становится и Пыль Бездны, тем хуже видно то, что находится совсем рядом, тем страшнее становятся Звери Бездны и тем ближе можно почувствовать прикосновение смерти.

О том, что Царство Цилиня Бездны граничит с Морем Тумана он узнал в первый же день.

Теперь, когда Юнь Че наконец покинул Царство Цилиня Бездны, его душевные струны, которые всё это время были сильно натянуты, наконец-то немного ослабли. Слабость и резкая боль бешено набросились на него, и он почувствовал себя так, словно десять тысяч гор давили на каждый уголок его тела.

Беспорядочная аура и пьяная траектория полета заставили Юнь Си обратить внимание на его ненормальность, и она холодно произнесла: «Опусти меня».

Встретить человека на краю цивилизованного мира это настоящая редкость. А так как они находились совсем недалеко от Моря Тумана, вполне естественно, что в их духовном чувстве никого не оказалось.

Раньше, когда Юнь Че открывал Пепел Богов, он неизбежно терял сознание под воздействием обратной реакции, но в этот раз он действительно держался так долго, что не только его тело было на грани разрушения, но даже его сознание сильно помутнилось.

Не настаивая, Юнь Че медленно опустился вниз, и в тот момент, когда его ноги коснулись земли, ощущение апатии и желание опуститься на колени чуть было не взяли верх, но он встал прямо и, более того, изо всех сил старался сохранять устойчивость.

Сначала он должен был залечить раны Юнь Си….

Он не мог свалиться с ног… по крайней мере, не на ее глазах.

Когда Юнь Че с трудом подавил сонливость, он обнаружил, что Юнь Си уже слезла с него и отошла на десять шагов.

Ее раны уже затянулись, а аура находилась в исключительно спокойном состоянии, совершенно лишённым трагического трепетания, которое она ранее приобрела в Царстве Божественного Цилиня под угрозой смерти.

Такие травмы, выпади они на долю человека, действительно были бы просто ужасными, но она была Богом Драконом.

Несмотря на то, что сознание Юнь Че всё ещё было несколько хаотичным, свободныймирранобэ он всё же понял, что предыдущее жалкое состояние Юнь Си было притворством. Возможно, она хотела таким образом ослабить бдительность толпы Симэня Божуна или… просто его спровоцировать.

Его горло сжалось, и он с большим трудом выкрикнул имя, которое всё ещё было больше похоже на сон: «Юнь… Си…»

«Меня зовут Лун Си!» Она повернулась к нему спиной, ее голос был холодным: ««Лун» — фамилия моей матери, а «Си» имя, данное мне ею! Даже не смей называть меня по-другому!»

На ее теле парил тонкий, но несравненно чистый и святой слой белого глубого света, беззвучно залечивая раны.

Это было Чудо Жизни в действии… Она действительно унаследовала от своей матери светлую силу, и прямо как и она культивировала Чудо Жизни.

Юнь Че сделал шаг вперед и мягко сказал: «Я знаю… что я слишком многим тебе обязан, и что я не заслуживаю быть твоим отцом, и что у тебя есть все причины меня ненавидеть…».

«Нет, я не ненавижу тебя, совсем нет».

Слова Юнь Си были по-прежнему несравнимо равнодушными: «Первопричиной маминого несчастья и отчаяния был её тогдашний выбор. Это не имеет к тебе никакого отношения. Она никогда ни о чём не сожалела и ни на что не жаловалась, и так как я — ее дочь, я должна разделять её чувства, и также не иметь сожалений или обид».

Юнь Че: «…»

«Ты действительно мой биологический отец, но…» Она наконец повернулась и посмотрела прямо в глаза Юнь Че, её взгляд оказался намного холоднее голоса: «Мне больше не нужен отец. И тем более мне больше не нужен ты».

«Если бы мне не пришлось полагаться на тебя, чтобы выбраться из той ловушки, я бы никогда не дала тебе знать о своем существовании».

Действительно, в её взгляде не было и намёка на обиду, только крайние равнодушие и отрешенность.

Но для Юнь Че они были гораздо более душераздирающими, чем возможная ненависть.

Ранее она тщательно скрывала свою ауру и внешний вид, а при малейшем его приближении становилась всё более отталкивающей, даже угрожая смертью.

Она узнала его уже очень давно, но ей очень не хотелось, чтобы он тоже узнал её.

Когда он встретил свою старшую дочь Юнь Усинь… Пусть он не был свидетелем ее рождения, пусть не наблюдал, как она растёт, но в момент их первой встречи она была по-настоящему счастлива, прямо как молодая фея.

Потому что, хотя рядом с ней долгое время не было отца, она всегда могла опереться на мать.

А Юнь Си… что же с ней случилось…

Из-за тяжких травм и острой боли в сердце и душе у Юнь Че потемнело в глазах, а когда его зрение прояснилось, в его глаза снова бросились чёрные отметины на её лице.

Он неожиданно спросил: «Раны на твоём лице… кто их…».

«Хех,» Юнь Си безжизненно рассмеялась: «Конечно, я сама».

Юнь Че: «…!?»

Юнь Си холодно проговорила: «Моя мать — самая красивая женщина в мире, и мне посчастливилось и непосчастливилось одновременно унаследовать ее внешность».

«Когда мне не было и шестнадцати, я начала замечать странные взгляды и всё более задерживающиеся на мне духовные чувства».

«Тогда я вырвала Ядро Бездны из Зверя Бездны в Море Тумана, разрезала себе лицо и выпускала Пыль Бездны из Ядра в раны до тех пор, пока она не разъела моё лицо настолько… что другие уже не осмеливались посмотреть на меня дважды».

«…!!!» Тело Юнь Че сильно затряслось, и он не мог больше держаться на ногах, его колени тяжело упали на землю, и все его тело задрожало, не позволяя подняться.

Это было так больно и жестоко для Юнь Че, как если бы его сердце пронзили десятью тысячами стрел, но когда Юнь Си говорила, она была настолько безразлична, как будто описывала совсем другого человека, совершенно для неё незнакомого: «Это результат Разложения Пылью Бездны. За десятилетия она полностью срослась с моим телом. Даже если использовать Чудо Жизни, избавиться от него будет уже невозможно».

«…» Юнь Че стиснул зубы и несколько раз попытался встать, но из-за невероятно острой сердечной боли он не мог использовать и капли своей глубокой силы, несмотря на все прилагаемые усилия.

«Ты… почему…?»

Будто о чём-то вспомнив, он резко вскинул голову, зрачки его сузились: «Где твоя мать? Она… не рядом с тобой?»

«Конечно, моя мать всегда рядом со мной!» Тон Юнь Си стал тяжелым, и она тут же отвернулась, не давая ему смотреть в её глаза, залитые глубокой печалью. С её губ сорвалось слабое бормотание: «Она всегда рядом… мама никогда не бросит… никогда не…»

Сердечные струны Юнь Че ничуть не расслабились, и этот слабый шепот только умножил тревогу в его сердце: «Что с Шэнь Си? С ней что-то не так? Прошу, скажи мне!»

«Не твое дело, что происходит с моей матерью!»

Ледяные слова были настолько остры, что безжалостно вонзались в сердце Юнь Че, заставив его на мгновение замереть.

Юнь Си снова перевела взгляд и медленно выдохнула… Ей следовало игнорировать его, следовало держаться подальше. Почему она позволила своим эмоциям взять верх?

Она проговорила ледяным голосом: «Когда мама испытывала самую сильную боль и отчаяние, тебя не было рядом. Ей пришлось держаться одной и тянуть на себе ещё и меня…»

«Когда мне было одиноко, мрачно, печально, отчаянно, когда я хотела умереть и нуждалась хотя бы в малейшей поддержке… тебя также не было рядом».

Она глубоко вздохнула, ее голос постепенно возвращал спокойствие: «Но это уже не имеет значения, я поборола свои страхи, а моя мама очень сильная и всё ещё «существует»».

«…» Юнь Че закрыл глаза, из уголка его рта потекла кровь, всё его тело дрожало.

Она самостоятельно обезобразила себе лицо, стала безразличина до мозга костей… он и представить себе не мог, как она жила все эти годы.

«Я уже давно достаточно сильна, давно могу себя защитить, а недавно ещё и нашла способ помочь матери «пробудиться»… мне больше не нужно ни на кого полагаться, тем более на нее, и все же после всего этого ты так «удачно» появился!»

«И как только ты появился…» Юнь Си слегка скрипнула зубами, «Ты чуть не уничтожил мою единственную надежду спасти мать!»

«…?» Юнь Че тихо пробормотал в недоумении: «Ты забрала Орхидею для… Шэнь Си?»

«Верно,» Юнь Си медленно ответила: «Изначально, затаив ауру и приблизившись к Божественному Цилиню, я смогла бы легко забрать Орхидею из костей Цилиня».

«Потому что мой дед… Первородный Лазурный Дракон в древние времена был очень благосклонен к расе Божественных Цилиней, а цилини — это существа, которые никогда не забывают оказанную доброту. Невозвращённые долги в их роду передаются по наследству. Божественный Цилинь в Царстве Божественного Цилиня обязательно узнал бы мою ауру, и если бы я попросила, он бы с радостью отдал мне все Орхидеи из костей Цилиня».

«Я могла спокойно войти и спокойно уйти».

«Но ты…» Грудь Юнь Си поднималась и опускалась, «Сможешь ли ты сказать, что смерть Божественного Цилиня не имеет к тебе никакого отношения!»?

«…» Сердце и душа Юнь Че были поражены еще одним несравненно тяжелым уколом, и ладони Юнь Че, бессильно лежащие на земле, сильно вздрогнули.

Дедушка… Первородный Лазурный Дракон.

Шэнь Си была дочерью Изначального Лазурного Дракона…

Но в этот момент в море души Юнь Че было столько боли, что он не мог продолжать думать об этом.

«Так что не думай, что я должна быть тебе благодарна только за то, что ты меня спас. Единственный, кто задолжал, это ты, к тому же ещё и навредив мне!»

Сознание Юнь Че словно провалилось в беспросветно глубокое море вины, горечи, боли и ненависти к себе….

Он был Императором Царства Богов, не боялся никого на Земле и Небе, и все духи мира склонялись перед его величием.

И пока он беспечно правил наверху, в другом мире, в темнейшей бездне его собственная дочь несла на своей собственной спине свою собственную мать.

«Юнь… Си…», тихо произнес он, и все слова в мире померкли в этот момент: «Прости меня… Я не знал… Я… действительно не знал…»

«Я даже… не знал о твоем существовании… тогда… Я бросил твою мать… потому что у меня не было выбора… а потом… я так и не смог ее найти…»

Она холодно прервала слабый голос Юнь Че: «Я знаю, что у тебя было много трудностей, что тебе часто приходилось сражаться из последних сил, и что у тебя было много других жен и детей, которых нужно охранять. И что?»

«Я должна тебя принять? Должна простить? Должна простить за то, что ты сделал с моей матерью? А потом уважительно называть тебя «отцом», когда ты снова появишься передо мной?»

«…» Юнь Че склонил голову и надолго потерял дар речи, после чего с болью продолжил: «По крайней мере, дай мне шанс загладить свою вину…

«Нет нужды!» Юнь Си отвернулась и без малейших колебаний ответила: «Я только что ясно сказала, что мне больше не нужен никакой «отец», и тем более твоё сожаление».

«Я также не испытываю к тебе ненависти. В будущем, когда я спасу свою мать, если она захочет присоединиться к тебе, я не стану ее останавливать. Но до этого момента, пожалуйста, не приближайся и не вмешивайся в нынешнюю ситуацию между мной и моей матерью! Потому что то, что ты вместе с собой принесёшь… может обернуться только бедой!»

«Можешь считать, что это просьба».

Закончив говорить, она поднялась в воздух, решив убраться как можно дальше.

«Подожди!»

Тело, которое вот-вот должно было свалиться без сил, вдруг дрогнуло в сторону Юнь Си.

Юнь Си была вынуждена остановиться.

«Скажи мне… Шэнь Си… что случилось с твоей матерью… где она…» Взгляд Юнь Че был полон мольбы.

А взгляд Юнь Си, в свою очередь, был ледяным: «И что будет после того, как я скажу тебе? Что ты сможешь сделать? Спасёшь ее? Защитить?»

Юнь Че: «…»

«Убив нескольких маленьких муравьёв из Царства Цилиня, ты вдруг почувствовал себя могущественным?» Юнь Си насмешливо улыбнулась: «Ты и сам знаешь, что перед истинной силой Бездны ты не более чем гусеница! Каким образом ты сможешь защитить мою мать? Всё это не более,чем шутка!»

Не дождавшись ответа Юнь Че, она внезапно изменила тон: «Тот рыцарь по имени Мо Бэйчэнь был убил тобой, верно?»

Слова, которые Юнь Че собирался произнести, растворились в чистом шоке.

«Ну конечно,» Юнь Си на мгновение показала странный взгляд: «Судя по силе, с помощью которой ты перебил людей Царства Цилиня, а также по ауре небесного сокровища на твоём теле, ты действительно смог бы это сделать. В таком случае, вероятно, ты пришёл в Бездну, чтобы найти возможность остановить вторжение Бездны в свой мир».

«…» Юнь Че неподвижно смотрел на нее, не в силах говорить.

Мелькнув фигурой, она уже обошла Юнь Че со спины и мгновенно исчезла: «Если не хочешь, чтобы я разгласила факт твоего существования, держись от меня как можно дальше, иначе…»

Звук быстро удалялся, пока не исчез в тусклом небе.

Юнь Че прижал руку к сердцу и медленно закрыл глаза.

Такая умная…

Невероятно умная и грозная…

Достойная быть…

Моей дочерью…

Его сознание погасло, и он, наконец, упал.

—-

Глава 2018. Имя Бога Творения

Бесплодная земля была молчалива, как Царство Призраков, и в далеке нельзя было услышать даже карканья заблудшей вороны.

Юнь Че, испытывая обратную реакцию Пепла Богов, всё ещё беззвучно лежал, и неизвестно было, сколько времени он провалялся без сознания.

Каждому в Бездне было хорошо известно, что потерять сознание в Море Тумана или вблизи к нему — мягко говоря, не очень безопасно. Хотя бы потому, что беззащитный организм будет разъеден вездесущей Пылью Бездны и утащен ею в Бездну Смерти.

Однако плавующая в пространстве Пыль Бездны не оседала на Юнь Че, а, даже наоборот, стоило ей приблизиться на достаточное расстояние, как она проявляла тенденцию «удаления», которая не была очевидной, но все же существовала.

Являясь самой примитивной силой уничтожения, не обладающей сознанием, она действительно… боялась Юнь Че?

На данный момент время, в течение которого тело Юнь Че находилось в контакте с Пылью Бездны, составляло всего месяц.

Пыль Бездны никогда не менялась. Однако её реакция на его тело, очевидно, сильно отличалась от той, когда он впервые попал в Бездну.

Могло даже показаться, что его тело претерпевает какие-то изменения после длительного контакта с Пылью Бездны.

В конце концов, это было Святое Тело Пустоты, принадлежавшее Великому Предку.

В этот момент в тусклом мире внезапно возникла белая вспышка.

Появившаяся белая аура не была сильной, но она была чрезвычайно чистой и непорочной, и несла в себе некую святость, которую невозможно было истолковать словами.

В тот момент, когда аура зажглась, мир как будто очистился. Это был свет, совсем не принадлежащий жестокому миру Бездны.

В ярком белом свете возвышалась бесплотная, как лёгкий сон, женская фигура с нежной нефритовой осанкой.

Она медленно подняла руку, и из пяти её тонких пальцев потекли нити святой белой ауры, мягко покрывая тело Юнь Че.

Раны, покрывавшие тело Юнь Че, начали затягиваться со скоростью, видимой невооруженным глазом… Даже грязь, покрывавшая всё его тело, исчезала с поразительной скоростью.

В этот момент «бессознательный» Юнь Че вдруг открыл глаза, и его рука, как молния, схватила белую тень перед ним.

Белая тень не отреагировала, позволив внезапно вытянутой ладони дотянуться до её тонких пальцев… но прикосновения не последовало. Вместо этого белый свет слегка шелохнулся.

Духовное тело?

Юнь Че, держа воздух одной рукой, медленно сел, уставившись на белую тень перед собой: «Кто ты?»

Фигура перед ним была настолько нечеткой, что невозможно было разобрать ее лицо, но он смог разглядеть женщину с длинными волосами, которые струились так, словно были сплетены из мечтательных снов.

Белый свет, из которого была создана фигура, вызвал в его сердце глубокое чувство изумления.

Юнь Че, обладавший телом Бога Дракона, техникой Будды и Чудом Жизни, имел непревзойдённую способность к саморегенерации. Она была настолько сильной, что можно было с уверенностью сказать, что она превосходит все целительные искусства в современном мире. Но прямо сейчас, независимо от того, была ли это внешняя или внутренняя травма, скорость её исцеления была настолько быстрой, что повергла его в шок и недоверие.

Это в несколько раз превышало его способность к самоисцелению!

В первое мгновение он понял, что через его тело течет глубокая светлая сила.

Он знал только трёх человек, обладающих светлой глубокой силой: он сам, Шэнь Си и их дочь Юнь Си, и лучше всех её использовала, несомненно, Шэнь Си.

Но светлая глубокая энергия, покрывшая всё его тело, была настолько чистой и богатой, что превосходила светлую силу Шэнь Си более чем в десять раз!

И техника, с помощью которой управлялась эта светлая сила, это…

Чудо Жизни!

«Кто… я…»

Она говорила совсем негромко, и голос её доносился не спереди, а прямо изнутри моря души Юнь Че.

Её голос был теплым и мягким, как весенний туман, неземным, как голос феи за облаками… звучал он так, будто происходил из мира грез, и был настолько изысканным, что совсем не мог принадлежать окружающему его миру грязи.

«Раньше я постоянно задавала себе этот вопрос. «Кто я». Когда я просыпалась, мой мир состоял из бесчисленных разрозненных фрагментов. Много имён, много воспоминаний, порой ясных, порой смутных. Но они были разбиты и рассыпаны по моей душе, как звезды по ночному небу. Мне никак не удавалось собрать их воедино, никак не удавалось стереть с них пелену, никак не удавалось узнать… кто же я такая».