Война жреца

Глава 1. В тенях

Я бы не сказал, что сильно скучал по Клерии все эти годы. Нет, совершенно нет. В тот день, когда я, обнимая Лу за тонкую талию, прощался с берегами королевства, ставшего мне домом, я был почти счастлив.

Чем я занимался все эти годы? Сложно сказать. Жил, работал, иногда — сражался. Учился в первую очередь жить с перчаткой бога Войны вместо правой руки, а это, скажу я вам, оказалось непросто.

Мы потратили почти два года на то, чтобы понять, как она вообще работает и на что я теперь способен. Лу была крайне впечатлена тем, что я научился формировать из своей силы жреца фантомную руку, пусть это происходило и в моменты величайшего потрясения. Теперь же, с латной перчаткой, которая была буквально впаяна в культю, этот мимолетный конструкт стал постоянным. И это меня меняло.

Влияние божественной сути, которая заменяла мне часть души, с каждым днем росло. Сначала я понял, что становлюсь здоровее. Перестало тянуть по утрам поясницу, обострилось зрение, которое с годами стало, все же, нет-нет, да и подводить. Особенно в полумраке. В итоге я вовсе перестал стареть, пусть Лу в первое время и списывала это на влияние моего статуса Истинного Жреца, но мы оба понимали — дело в подарке Пала. Или это было проклятье?

Это не делало меня бессмертным в полном смысле этого слова. Меня все также можно ранить и убить, что, впрочем, однажды почти произошло. Дело было у западной горной гряды, у самого подножья, недалеко от Королевского Тракта. Тогда мы вместе с караваном токонских купцов попали в засаду, еле отбились. Я поймал арбалетный болт в плечо, Лу тоже потрепало. Тогда же, бледный и дрожащий от боли и потери крови, я в очередной раз понял, что неуязвимость — это не про меня. Хотя сила, которой накачивала меня перчатка Пала говорила об обратном. Доспех будто кричал мне: «Ты можешь все!», но вот проверять границы дозволенного не хотелось.

В итоге, три года назад я надел обычную кожаную перчатку поверх доспеха — благо, его размеры идеально повторяли таковые моей потерянной конечности, и ничего в глаза не бросалось. Тогда же я и принял роль увечного счетовода, который со своей женой-писарем ищет спокойной жизни.

На самом деле нам надо было просто осесть на территории Бланда.

Всего у нас с Лу было тут, на полуострове, четыре дома, но почти все свое время мы проводили в маленьком Осфильде. Не знаю, случайно или намеренно, но именно через этот городок просачивалась основная масса шаринских беженцев, тех, кто не рисковал идти территорией Гонгорского Королевства или пытаться перейти границу с Токонской Империей.

О гонгорском маршруте ходили самые разные слухи. Путников часто грабили на дорогах, магов — убивали или заставляли давать рабские клятвы. Гонгорцы вспомнили, что загнать в кабалу с помощью Семерых и специального обряда можно кого угодно, а не только менталиста. Просто только мой собрат, ментальный маг, был достоин такого скотского обращения по мнению местных. Но нет, не минула сия чаша и беглых шаринцев.

В этом убедились и мы с Лу, прикинувшись парочкой жрецов, которые ищут убежища в соседнем государстве. Дважды нас пытались опоить, еще несколько раз — ограбить на дороге. Однажды на нас вообще напала дружина какого-то местного аристократа, и мне пришлось выложиться на полную катушку, чтобы никто не ушел оттуда живым. И это всего за три дня пути! Тогда же был тот редкий день, когда я снимал перчатку с правой руки и брался ею за посох.

На том самом большаке я и нащупал предел собственных возможностей. По факту, перчатка была частью доспеха Первородного, то есть, его частью, если рассматривать Пала как неделимую сущность. Как только моя новая правая рука касалась посоха, его сразу же накачивало кроваво-красной магией бога Войны, и тут начиналась лютая грязь. То, что я делал с помощью посоха на арене в Ламхитане… Ну как вам сказать, подобные выкрутасы стали почти обычными. Отдача все еще мучила и била по рукам, но большую ее часть гасил либо сам посох, либо латная перчатка бога, так что я буквально приблизился к статусу истребителя армий. Правда, за пользование силой бога войны приходилось платить. Выражалось это в длительной слабости, иногда температуре, если я перенапрягался. В моменты магического «отката» мне казалось, что часы моей жизни начинали свой ход вновь, причем с утроенной силой. Проверять, на самом ли деле перчатка, как паразит, черпает силы прямо из моего сердца и организма, мы не стали. И не потому что у меня была великая миссия, я был ценен или уникален. Нет, просто в тот день, когда я вслух высказал предположение о том, что доспех Первородного вытягивает из меня жизнь взамен на силу, Лу на полном серьезе запретила мне этой перчаткой пользоваться. Ну, только в самых крайних случаях.

Вы когда-нибудь спорили с любящей женщиной? А с любящей, но при этом еще и очень сильной женщиной? Удовольствие, скажу я вам, ниже среднего. Да и спорить с богиней я не хотел и не видел смысла. Она была права. Если я смертен, а мы все же думали, что я могу умереть от старости даже с этим черным довеском вместо руки, то расходовать время жизни на то, чтобы кого-то эффектно отправить к Фору… Для этого у меня была ментальная магия Лу, да и сама богиня очень быстро превращалась в опасную фурию.

В итоге мы вернулись на север. Кроме того, что на континенте было слишком недружелюбно и опасно, мы постоянно нарывались на посланников Единого. Эти безликие куклы, которых я про себя прозвал ищейками, буквально кишели как на территории шаринцев, так и в Гонгорском Королевстве. Доходило до того, что нам с Лу пришлось принять несколько не самых приятных сражений на территории безмирья, из которых мы, впрочем, вышли победителями. Тут, на территории Бланда, они появлялись намного реже. Мы научились их вычислять… чувствовать, не знаю, как объяснить. Просто окружающий мир неуловимо менялся, когда рядом, в бездне, была ищейка. Этому нельзя научить, это можно было получить только с опытом. Магия становилась вязкой, как само пространство, а безмирье замедляло свое хаотичное движение, будто там падала температура, и кисель из тьмы застывал до состояния желе. Полная остановка — это когда уже ищейка была совсем рядом, готовая атаковать. В какой-то момент мы поняли, что придется заниматься периодической прополкой. Примерно раз в неделю-две мы натыкались на посланника враждебного божества и растворяли его в безмирье, что, впрочем, было не слишком эффективно. Об этом нам поведала Оранса, которая периодически навещала нас двоих. Старшие выяснили, что убить ищейку до конца невозможно — только растворить в пространстве. В таком вот виде она возвращалась к хозяину, получала новую форму и все повторялось… Одно хорошо: они не имели прямого соединения друг с другом. Так что пропажа одного-двух посланников, по всей видимости, не слишком волновала Единого, тем более, все боги, как старшие, так и младшие, вели на них активную охоту. Как раз на просторах безмирья я чаще всего и пользовался силой Пала, но основную работу выполняла Лу, я был так, на подстраховке.

Столько воспоминаний, столько всего произошло… Когда мы осели в Бланде, то поняли, что через полуостров пойдет поток беженцев. В первую очередь — жрецов и магов, которые уже стали тонким ручейком просачиваться из агонизирующего княжества дальше, на восток, в поисках лучшей жизни.

Тогда я стал строить сеть.

Перво-наперво я отправил весточку Орвисту, который к тому моменту, по рассказам Лу, изредка посещавшей свои алтари в Клерии, вернулся из Ламхитана, вплотную занялся коммерцией и развитием бензинового бизнеса, который я ему оставил «в наследство». Собственно, весточку я послал вместе с богиней. Лу потом долго рассказывала, как вытянулось лицо молодого графа, когда она, призрак прошлого, появилась у ворот поместья с требованием увидеться с хозяином.

Не знаю, что Орвист наплел Эдит, но Лу задержалась у него почти на неделю, обсуждая возможные варианты торгового маршрута на запад. На самом деле, вариантов было не слишком много — надо было налаживать контакты с Токонской Империей, где у Клерии исторически были не слишком сильные позиции. Чем-то помог Арван, который стал Орвисту зятем — молодому Арху удалось покорить сердце Айрин, хотя, по рассказам Лу, девушка не слишком и сопротивлялась, очарованная как мужчиной, так и его родной страной — в каких-то вопросах пришлось посылать купеческие миссии. Но желаемого мы добились: уже через полтора года через Бланд стали регулярно ходить нанятые Орвистом команды. Маршрут кораблей был весьма предсказуемым. Через торговый перешеек полуострова велась перегрузка, и уже из порта Дуртон флотилии отправлялись во внутреннее море, которое больше выглядело каким-то огромным проливом или как называется вдающаяся в сушу вода, не знаю. Шли корабли максимально на юг, до гонгорского порта Фордок, а оттуда — уже землей, на территорию Империи.

Не сказать, что предприятие это было очень выгодным, но в накладе граф не оставался. На обратном пути нанятые торговцы подбирали «пассажиров», за перевозку которых граф де Гранж щедро платил по возвращению в Клерию. Само собой, через подставных лиц.

Под прикрытием западной торговли между Клерией и Бландом постоянно курсировало еще несколько быстроходных судов, которые заходили во все крупные и средние порты на восточной стороне полуострова, подбирая характерных пассажиров, которых профессионально «вели» местные криминальные элементы.

Как я вышел на воров? Это было очень дорого, очень сложно и стоило Орвисту целого состояния, которое из него выбил Кай Фотен.

Нам пришлось выкупить жизнь главного вора Пите — Ирдиса.

Мужчина продолжал отбывать «пожизненное» в темницах короля, хотя и не с таким комфортом, какой я ему обеспечил на первых порах. Но он был жив и оказался готов сотрудничать. Конечно, Лу пришлось провести небольшое внушение — куда уж без перестраховки — и пообещать вору, чья голова обошлась нам в десять тысяч золотых и целый вагон тяжелых взглядов от короля и семейки де Шонц-Вилен, все возможные божественные кары за предательство, но в целом Ирдис оказался договороспособен. А когда мужчина узнал, что придется и вовсе заниматься привычным для него делом — контрабандой людей и грузов — так и вообще оттаял и стал весьма независимой, но незаменимой частью нашего гуманитарного предприятия.

Конечно, пребывание в застенках подмочило его репутацию и воровская власть в Пите сменилась, но у Ирдиса осталось достаточно контактов на Бланде, чтобы быстро построить сеть из доносчиков в лице местных душегубов, пиратов, портовых проституток и прочего люда. На это дело ушли почти все мои сбережения и доходы от самогоноварения, что исправно отчислял мне Орвист — еще восемь тысяч золота, но оно того стоило. В общей сложности мы смогли спасти около тысячи человек. Из них полторы сотни — маги разной степени силы.

Многие погибали в пути, конечно. В лучшем случае мы успевали находить каждого пятого, если не седьмого, а может — и каждого двадцатого — кто отправлялся по «северному маршруту» на восток. Слухи о том, что через Бланд можно добраться до безопасной Клерии, Паринии или Ламхитана распускались знакомыми Ирдиса исправно. Только плати.

И мы платили. Да, в людском потоке было много магов-слабосилков, их родственников, беглых жрецов и просто беженцев из княжества, но при этом все предприятие в перспективе окупалось. Мигне — город, подконтрольный семейству де Гранж — довольно быстро стал магическим центром всей Клерии. Орвист по моему совету охотно нанимал слабеньких магов, которые были привычны к простой работе со своей силой. В первую очередь их устраивали «технологами» на винокурни.

Да, мечта идиота свершилась, правда, я этого не увидел. Но все же один маг-огневик кипятил брагу, а маг воды ее охлаждал, контролируя температуру холодильника на змеевике. Маги земли укрепляли котлы. Работа в графстве кипела и с каждым месяцем продукция де Гранжей становилась все лучше и лучше.

Наиболее перспективных магов, особенно тех, кто занимался научной работой, Орвист переправлял к зятю в Ламхитан, за что уже Арван платил звонкой монетой. Там им находилась как работа, так и вообще, новое место в жизни. Ведь маги княжества также поклонялись Палу и Софу, как и сами ламхитанцы.

Все это намеренно делалось мимо кассы Кая Фотена.

Нет, я не затаил зла на клерийского монарха, ведь его логика и поступки были просты и понятны. Он — это Клерия. Клерия — это Кай Фотен. И никак иначе. То, что случилось в Пите, было на пользу Клерии, о чем свидетельствует разгромное поражение Бренна. Но вот укрепление связей престола с некоторыми домами клерийской и паринийской аристократии… Скажем так, от новых друзей Кая я был не в восторге, хотя Сания пару раз и пыталась вывести Орвиста на откровенный разговор. Все же кое-какую информацию с родины она получала исправно, а маги третьего и более высокого класса вообще с комфортом и, не особо-то таясь, путешествовали вместе с флотилиями, что фрахтовал граф де Гранж для своих эксклюзивных поставок в дружественное Клерии южное государство.

Но мой друг не дрогнул. В долю короля не пустили, он получал свою часть магов на общих правах — если они не принимали предложения Орвиста о работе, отказывались отправляться в Ламхитан и вообще, всячески показывали, что помощь им больше не нужна. С таких людей бралась расписка «за услуги» на символические три «короля» — покрыть расходы на перевозку — и они отправлялись своей дорогой. Пока никто не отказался, кстати говоря. Маги были народом гордым и всегда платили по счетам.

Не думаю, что Кай был таким уж дураком и не понял, откуда в его королевство потек ручеек из магов и жрецов с шаринским акцентом. А даже если сам не понял — так ему Арман де Шонц-Вилен должен был моментально объяснить. Наше предприятие было таким наглым, что от взора канцелярии точно укрыться не могло. Одни только постоянные визиты Лу в дом де Гранжей — это уже явный сигнал о том, чьих это рук дело. Но Кай никаких препятствий нам не чинил, понимая, что более доверять ему так, как раньше, я не могу, а если он начнет давить, то все рассыплется. Хотя бы тот же Ирдис, которого мы выкупили у него с вполне понятной целью, мог вообще отказаться работать, если бы хоть на каком этапе вылезли уши канцелярских гончих.

Сотни лиц, историй, судеб. Мы с Лу осели на самом краю маршрута, перехватывая первую волну беженцев и наблюдая за происходящим из, так сказать, первых рядов. Кваттские корабли устроили шаринцам блокаду на море на восточном направлении, в основном, чтобы парализовать их торговлю, но это заблокировало и основной маршрут на Дуртон. Так что с каждым месяцем все больше и больше людей проходило через наши с богиней руки.

Конечно, ничего бы этого не было, если бы не возможность Лу путешествовать между алтарями. Правда, в каждом нашем жилище мне пришлось усердно намолить ей алтарный камень, но усилия того стоили. Сейчас Лу заменяла всему нашему предприятию сотовую связь. Орвист был в курсе, а Ирдис, как умный человек, лишних вопросов не задавал. Конечно, он навел кое-какие справки и то, что удалось найти, его не обрадовало от слова совсем. Так что с Лу он держался очень почтительно, даже более уважительно, чем при разговоре со мной, человеком, который снова дал ему, убийце и вору, свободу.

Но это был принцип меньшего зла, да и я никогда не ощущал себя героем в белом плаще, который стоит весь такой красивый и чистенький. Нет, отнюдь. Просто сейчас я делал то, что считал нужным. А нужно было спасать людей. Жрецов ждала страшная участь в петле или на дыбе, настоятелей крупных храмов — костер. А вот магов, перед тем как сжечь в очищающем пламени, предварительно долго и со вкусом пытали. Я пришел к выводу, что эманации боли и страданий — это тоже сила. Особенно, если испускает эти эманации сильный маг.

Впрочем, одним гуманизмом моя затея не ограничивалась. Пропуская через свои руки людей, будто кит через ус — планктон, я пытался выловить информацию. Знания. Мне надоело полагаться только на то, чему я сам смог научиться, да чему смогла научиться когда-то Лу. Мне нужны были знания по ментальной магии.

Я повстречал множество интересных людей и сильных магов. Но все они были стихийниками. Менталисты были настолько редким явлением, что их уже сотни лет не видели даже в статусе рабов и в какой-то момент я стал думать, что вообще оказался последним магом разума в мире. Другого объяснения этому я не видел, потому что ни одного собрата по навыку или хотя бы человека, который бы знал живого мага разума, мне не повстречалось.

А потом пришли они.

Эта парочка, старик-воздушник и девица-огневичка.

Этот день был совершенно обычным, такой же, как и любой другой в ту неделю. Я тихо занимался своими делами: для поддержания легенды в глазах как жителей города, так и войск Кватта, которые шастали тут туда-сюда, пришлось на самом деле заняться местной бухгалтерией. Лу помогала мне с письменной работой — просто потому что могла. Это была наша с ней маленькая игра, по сути-то, ведь именно так мы работали с ней когда-то давным-давно, десять лет назад, в баронстве Амера Тиббота.

Единственное, у меня были отличные перья, бензиновые лампы и мутное, но достаточно чистое стекло в окнах — все втихую привезли на лоханях, которые гонял Ирдис по западной части Бланда между вольными городами. На этих же суденышках нам прибывало хорошее вино, продукты, кое-что из одежды, потому что часто люди добирались до полуострова чуть ли не полуголыми, ну и прочие необходимые мелочи, без которых моя жизнь не была бы столь комфортна.

В теории, все это могла перенести с собой Лу, но я видел, насколько тяжело давались богине «грузы». Ее божественное ядро, что заменяло душу, буквально тускнело от пары килограмм дополнительного веса, так что максимум Лу таскала для меня письма от Ирдиса и Орвиста, хотя обычно мне было достаточно просто нырнуть в чертоги разума и коснуться там сознания Лу.

Иногда мне казалось, что мы когда-нибудь там и застрянем. Уровень взаимопонимания в чертогах у нас был совершенно иной, нежели в реальном мире. Мы тренировались там, в том числе и проводили некоторые опыты, а возвращались в бренные тела крайне неохотно.

Меня это пугало.

Самым важным своим достижением я считаю раскрытие новых возможностей посоха. Мы много вечеров провели с Лу в разговорах и рассуждениях о том, что каждая руна на артефакте имела смысл. Клеймо Сидира — делало посох артефактом, это понятно. Руна Пала позволяла обращаться к мощи бога Войны, чем я периодически занимался, а в связке с латной перчаткой Пала у меня появлялось мощное оружие. Соф берег мой разум на просторах бездны от влияния пустоты, хотя это было уже не так актуально после того, как я стал Истинным Жрецом богини — брешей в душе больше не было. А вот что делала руна Калиты?

Да, разок я поймал посохом арбалетный болт. Это было приятно, но зная изощренность Энжи, я не был уверен, что этим все и ограничивается. Лу была со мной согласна, так что я методично обращался разумом к артефакту, накачивал ментальной и божественной силой, взывал к Барду и вообще, занимался всем, что только возможно.

И наконец-то у меня получилось. Посох изменился.

Калита — не только богиня бардов, артистов и путешественников. Она еще и изощренная иллюзионистка, игривая богиня, которая виртуозно обманывает публику.

Именно с помощью руны Калиты я научился менять внешний вид артефакта, как минимум, скрывать его странный вид и вязь, которая светилась фиолетовым, если я вкладывал в оружие ментальный конструкт, или красным, если я брался за него правой рукой. Причем это было не отводом глаз, как если бы я использовал ментальную магию, нет, это было почти божественное чудо. Посох на самом деле становился деревянной, обитой железными кольцами палкой, с которой можно свободно выйти на рынок или отправиться в путь.

Когда я научился стабильно маскировать артефакт, то вообще почти перестал выходить без него из дома. Ну а что? Я был просто калекой, который опирался на посох путника. Не самый качественный, кстати говоря. А рассеивался морок практически моментально, мне нужно было только обратиться к истинной форме оружия, чтобы в руке вместо деревяшки у меня вновь оказался могучий артефакт богов.

Малец-посыльный, который дежурил у пристани, прибежал после обеда. Двое, старик и девчонка, по осанке которой сразу видно — либо аристократка, либо магичка. Рядиться в простое платье человек благородных кровей не стал бы, точно не из Шаринского Княжества, так что вариантов оставалось немного. Магичка. Старик с ней? Родственник? Жрец? Это надо было выяснить.

Я знал, что рано или поздно народная молва выведет их к моему порогу. Сегодня или через несколько дней — эти люди постучатся в мою дверь. Беспокоили только солдаты Кватта, которые квартировались в городке уже третий месяц и, судя по всему, уходить отсюда не собирались. Место было достаточно глухое и даже городской голова слабо понимал, какому из кланов полуострова мы на самом деле подчинялись. Налоговой базы тут было — слезы, так что нас особо никто не тревожил. Во всяком случае, за последний год каких-то реальных «властей» выше пройдохи-головы я так и не увидел. А смотрел я очень хорошо, можете поверить.

Прямо сейчас Лу не было дома, она отправилась в Апихан, крупнейший портовый город Бланда, в котором квартировался Ирдис и откуда бывший главный вор Пите вел наши дела. Так что встречать гостей мне придется самому.

— День добрый вам! — поприветствовал я девушку и старика.

— Вы хозяин? — старик выглядел удивленным, видимо, ожидал увидеть в счетоводе своего ровесника, а не молодого подтянутого мужчину, — Мы тут по поводу постоя спросить.

Я посмотрел на парочку спутников и ощутил, как от них двоих тянет какой-то древней, непонятной силой. Переводя взгляд со старика на девицу, я пытался понять, что с ними не так. Архимаги? Нет, совершенно нет. Сейчас я видел их источники, которые плескались внутри душ и понимал, что это магики средней руки. Не слабосилки, нет, но не выше второго класса, если пользоваться классификацией академии. Тогда что с ними не так? Я обратил внимание на мешок за спиной магички. Силой тянуло именно оттуда.

Моя правая рука, сейчас затянутая в кожаную перчатку, как-то странно нагрелась, будто бы я был в бою и на ней сейчас полыхает руна Пала. Я даже неосознанно прижал ее к телу, чтобы ненароком не потянуться на неизвестный зов. Пришлось усилием воли подавить это желание и расслабиться. Этих путников нельзя спугнуть.

— Да, есть комнаты! — ответил я настолько благожелательно, насколько был вообще способен, — И ванная даже есть, только воды надо будет наносить с колодца, да за дрова уплатить! Но это тут дело дешевое, леса вокруг хватает. Проходите!

— А по цене… — начал смущенный старик.

Видимо, переплыть пролив и добраться до полуострова стоило им немало. Да, они отдали почти все, я слышал это по мыслям старика, которые сейчас метались из стороны в сторону, как напуганные птицы. Они были почти на мели.

— Три княжеских серебра в неделю, — мгновенно ответил я, называя не то что минимальную — бросовую по местным меркам цену за постой, — За двоих, — быстро добавил я, делая предложение не просто идеальным — таким, что отказаться от него невозможно.

Старик мгновенно расслабился, девушка тоже, как мне показалось, стала понимать, что им крупно повезло. Чтобы зафиксировать успех, я потянулся к обоим силой Лу — да, богиня научила меня этому фокусу — и легко коснулся души огневички, накачивая девушку покоем.

— За продукты рассчитаемся, но это тоже не сильно дорого. Но вы проходите! Проходите! — добил я неизвестных.

Будто в подтверждение своих слов, я поднялся на невысокое крыльцо и открыл дверь в дом, приглашая уставших, потерявших родину магов пройти внутрь.

Все, они согласились. Старик двинулся в сторону дома, девушка тоже перехватила свою котомку и шагнула вслед за старшим товарищем.

Когда оба зашли внутрь, я оглянулся по сторонам, прощупывая улицу на предмет свидетелей. Больше всего меня интересовало, были ли рядом соглядатаи Кватта или солдаты империи. Убедившись, что свидетелем этой сцены был только соседский мальчишка, я удовлетворенно закрыл дверь в дом, ограждаясь от внешнего мира.

Парочка мялась в сенях, которые заменяли прихожую. Я предложил обоим пройти в столовую, куда вынес корыто с чистой водой и пару простых льняных полотенец.

— Умойтесь с дороги, а вечером можно будет набрать ванну, — сказал я. — Есть еще баня, но, насколько мне известно, в княжестве не очень жалуют этот способ мытья.

Старик как-то напрягся, девушка же никак толком не отреагировала, рассматривая комнату.

Мы с Лу постарались сделать наше жилище уютным. Стены были чистыми, ровными и выбеленными раствором мела и извести, потолки — достаточно высокими, метра два с половиной. В слишком низких помещениях я со своим высоким по местным меркам ростом чувствовал себя неуютно. Но больше всего внимания девушки привлекли бензиновые светильники, которые висели по периметру комнаты, на каждой из стен, и застекленное окно. Все это стоило немалых денег.

— Знаете, я бы наверное попробовал баню… — проскрипел старик, — не думаю, что ванная справится с той грязью, что я набрался по дороге сюда.

— Как пожелаете, — просто ответил я.

— Вы очень хорошо говорите по-шарински, молодой человек. Где-то учились? — внезапно сообщил мужчина.

— О, нет, я и моя жена просто много путешествовали. Знаете, побываешь там, побываешь тут, вот язык и как-то выучился.

Внезапно старик подскочил с лавки, на которой уже успел устроиться, примостив свой мешок в ногах.

— Ох! Извините старика! Извините! Так грубо, видно же, что вы человек образованный! Так грубо! Меня зовут Кротан Нагаль, можно просто Нагаль. А это…

— Ваша внучка? — подсказал я старому магу.

— Да! Вы так проницательны! Моя внучка, Рисанриэль!

— Можно просто Риса, господин, — подала голос девушка. Говорила волшебница негромко, голос ее был низкий, хотя я чувствовал, что частенько он может срываться и на истеричные нотки.

— Да, очень приятно, добро пожаловать. Меня зовут Антон, а мою жену, что сейчас в отъезде, Лу. Я думаю, сегодня или завтра вы с ней познакомитесь, она скоро должна вернуться.

— Не боитесь отпускать жену одну? Я так понимаю, она так же молода, как и вы? — спросил любопытный старик, умывая руки и лицо.

Вода быстро стала серой, и я понял, что ее надо будет точно сменить.

— Мы много путешествовали и она неплохо владеет мечом, так что нет, я за нее не тревожусь, — я не видел смысла врать этим людям, потому что рано или поздно им придется раскрыть мне свою тайну.

Хотя какая тут тайна? У обоих поперек лба только что написано не было, что они беглые шаринские магики.

— Слышали, вы местный счетовод? — спросила Риса.

— Да, есть такое. А жена помогает с бумагами и письмом, — я демонстративно поднял правую руку, которую выдавал за увечную.

— О, какая-то травма или врожденное?.. — это был уже Нагаль.

— Сильный ожог, скорее. Повреждены связки и мышцы, так что пишу я отвратительно грязно, стыдно людям показать.

В последних словах была часть правды. Я на самом деле писал отвратительно, что левой, что новой правой рукой, хотя мелкая моторика вернулась ко мне целиком. Ну не смог, не смог я за десять лет в этом мире привыкнуть к проклятым перьям! Дайте мне ручку!

В какой-то момент своей жизни я уже подумывал о разработке хотя бы перьевой металлической ручки, но эксперименты показали, что мои навыки письма это не спасет.

В принципе, все прошло тихо-спокойно. Путники умылись, я соорудил для них легкий обед из того, что осталось еще с вечера — я старался готовить на несколько порций, чтобы лишний раз не разогревать печь — после чего показал путникам их комнаты наверху. Ну как комнаты, скорее небольшие каморки, дом, все же, был небольшим, но у каждого теперь был свой угол, спальное место и небольшой комод-шкаф, сбитый из обтесанных досок. Старик Нагаль всучил мне пятнадцать княжеских серебряных за следующие пять дней постоя, хотя я вовсе забыл о деньгах.

Вечером я вместе с новыми квартирантами натаскал воды в большую медную ванну, которая ютилась в небольшой комнатке на первом этаже. Риса опять очень внимательно разглядывала как саму ванную, так и застекленные окна, но ничего не сказала. В целом, я не таился перед магами, они должны были понимать, куда попали, но вот в этот раз мне было просто любопытно, когда у новичков возникнет критическая масса вопросов. А вопросы появлялись всегда. Просто кто-то начинал спрашивать раньше, а кто-то — позже.

Я чувствовал зов чего-то в вещевом мешке Рисанриэль. Спрашивать, что они прут с собой из Княжества было рано, да и большинство магов были скрытными персонажами, но это могло быть банально что-нибудь опасное. Пару месяцев назад у нас гостил идиот, который вывез из какого-то форта охранный амулет магии огня. Так мало того, что он хранил его просто на дне мешка, так еще умудрился и повредить! Спасло нас от локального взрыва только то, что я додумался схватить красный камешек, который когда-то был рубином, и сжать в правой руке.

Бахнуло тогда знатно — в голове гудело еще два дня, плюс мне обожгло брови, но всю магическую силу перчатка бога Войны поглотила. Правда, меня потом еще неделю подмывало оторвать голову тупому и жадному магику, который приволок в мой дом эту бомбу, но его спасло то, что за ним пришел один из кораблей Ирдиса.

Что принесли эти двое? Новости с юга приходили не слишком радостные: столица и Академия вроде как пали, так что стоит ожидать всплеска потока беженцев, после чего моя сеть перестанет иметь какое-либо значение… Только если отправляться на материк и вскрывать застенки, в которых держат колдунов и жрецов. Но выступать в одиночку против машины целой империи? Не думаю, что это здравая идея. Плюс по мыслям Нагаля я понял, что и он, и Рисанриэль — сотрудники Академии. И не просто сотрудники — архивариусы, чтобы это не значило. Они занимались скорее исторической, чем хозяйственной работой. Вели записи, структурировали информацию, все в таком духе.

Учитывая мое стремление получить доступ к информации о магии, эти двое были очень желанными и даже ценными гостями. Осталось только добиться от них некоего подобия откровенности.

Ужин прошел в относительно спокойной атмосфере. Я приятно общался с Нагалем, рассказывая любопытному старику о странствиях последних лет, о приключениях и о местах, что мы повидали с Лу. Некоторые моменты, конечно, приходилось сглаживать, иногда — откровенно врать, но в целом вечер прошел хорошо.

Уже когда мы собирались расходиться по комнатам, вернулась Лу.

Богиня вошла бесшумно — ее алтарный камень стоял на заднем дворе, прикрытый ветвями дикой северной яблони, так что она как будто бы выходила «из сада». Я даже специально лавочку под деревом поставил, чтобы ни у кого не возникло сомнений.

Прибытие богини я ощутил сразу же. И по вздрогнувшему пространству бездны, которое я сейчас чувствовал постоянно, находясь буквально на полпальца в состоянии «нырка» в чертоги, и по волне эмоций, исходящих от самой Лу. Она соскучилась и у нее были новости.

Я быстро предупредил богиню, что у нас гости, так что вошла она, не сверкая фиолетовыми от магии разума глазами, как это обычно с ней бывало, а вполне обычной молодой женщиной, которая утомилась с дороги.

С магами она познакомилась быстро. Перекинулась парой слов с Нагалем, после чего взяла в оборот Рису. Вести задушевные беседы с магичками Лу научилась на отлично, так что довольно быстро девушка расслабилась и стала рассказывать свою версию событий, которые привели их в наш с богиней дом. В целом, легенда этих двоих не выдерживала никакой критики. Риса постоянно называла Нагаля то дедом, то дядюшкой, то мэтром — все вперемешку. Не отставал от нее и сам старик, на ходу выдумывая ненужные детали и называя ничего не значащие имена.

Но слушать и внимательно кивать головой приходилось. Я уже послал Лу короткий образ того, что гости у нас — крайне важные и серьезные. Так что надо было только дождаться, когда маги окончательно наболтаются и отправятся на боковую. А потом я обсужу со своей богиней, почему моя правая рука чуть ли не полыхнула огнем вблизи вещевого мешка Рисанриэль. То, что это была реакция на содержимое котомки, а не на саму девушку, я был уверен железно: сейчас Риса сидела прямо передо мной и меня ничего не тревожило.

Уже лежа в постели с Лу и привычно обнимая богиню за плечо, я прислушивался к своим ощущениям. Было тревожно и неуютно.

— Чувствуешь? — тихо спросил я богиню.

— Ага.

— Что это?

— Без понятия, если честно. Артефакт?

— От моего посоха таких волн не исходит, — я посмотрел на свою руку, которая тускло сверкнула черным металлом в свете пробивающейся через оконное стекло луны.

— Старик тоже нервничает. А вот девица ничего толком не понимает. Для нее это просто бегство от войны, — прошептала Лу.

Загадка этих двух крылась в вещевом мешке Рисанриэль, и, по уму, стоило бы дождаться, когда обоих квартирантов не будет дома, чтобы проверить их вещи. Но если я найду что-то такое, с чем не смогу справиться? Или у меня от длительной «двойной» жизни уже стала ехать крыша?

Не придумав ничего дельного, я уснул.

Утром, стараясь не разбудить Лу — уж очень богиня любила поспать, осталась привычка еще с тех времен, когда она была заперта в человеческом теле и связана со мной договором Георы — я спустился вниз и начал заниматься своими делами. Растопил печь, достал из ледника мясо и немного овощей. Пока горел огонь и готовились угли, я вышел на задний двор, немного размяться.

Годы путешествий сделали утренние тренировки привычкой. Больше я никогда не позволял себе раскиснуть или зазнаться — для мотивации достаточно было посмотреть на черную стальную руку. Так что за те полчаса, что у меня были, я успел сделать простую растяжку, повисеть на перекладине, потягать специально отлитую местным кузнецом для меня гирю и немного поработать с посохом.

Сейчас артефакт выглядел и ощущался, как простая обитая железом деревяшка и только идеальный баланс непримечательного с виду оружия выдавал в нем изделие богов. Впрочем, если сильно постараться, и этот недочет можно было устранить — руна Барда позволяла сделать и такое — но я считал настолько глубокую маскировку излишней.

— Хозяин! Доброе утро!

Это был старик Нагаль.

Я, быстро заканчил связку из нескольких ударов и повернулся к старому магу.

Выглядел Нагаль лучше, чем вчера, домашняя еда и теплая постель пошли ему на пользу. Темные круги усталости еще не ушли из-под глаз, да, наверное, не уйдут уже никогда — возраст — но вот цвет лица стал ровнее.

— И вам доброе утро, господин Нагаль! Что-то вы рано!

— Это вы подорвались на рассвете, молодой человек! Я в свои тридцать просыпался на несколько часов позже! А теперь, вот, старик. Только солнце встанет, так и мне уже никакой сон не идет! Пора подниматься!

Я про себя оценил то, что Нагаль назвал меня тридцатилетним. На дворе стояло начало осени, уже холодало, а через два месяца будет мой день рождения. Тридцать девять лет. Мне было уже почти сорок, но божественные силы Лу и Пала остановили для меня время. Во всяком случае, пока остановили.

— А! Это просто выработанная годами привычка! — ответил я в тон старику.

Нагаль только покачал головой.

— Что ваши годы!.. Эх…

— Господин Нагаль, завтракать будете? Я поставлю?

— А госпожа Лу, что с ней? Не здоровится?

— О! Нет! Просто еще спит. Знаете, работа с пером требует точности, так что тяжелой работой занимаюсь я. Да и полезно утром размяться, — я лукаво посмотрел на старика, он ответил мне тем же.

Вроде, прокатило.

Тут обычно по утрам на хозяйстве были женщины, мои же привычки немного ломали местные устои. На самом деле Лу научилась готовить за последние пару лет, но не так, чтобы прямо хорошо. Так что занимались мы этим по очереди, или вообще ходили перекусить куда-нибудь в трактир. Деньги позволяли.

Старик скрылся в доме, я же в последний раз взмахнул посохом, окатил себя холодной водой из бочки и, фыркая, тоже двинулся в сторону кухни. Как разговорить мага было непонятно, но найти к нему подход стоило. Шансов же с молодой магичкой у меня не было совершенно, учитывая, что уже пятнадцать минут она внимательно наблюдала за мной через маленькое окошко своей комнаты. И ее настроение мне не нравилось от слова совсем.

Благо, я привык носить перчатку всегда и везде, снимая ее только на ночь, когда оказывался в одной кровати с Лу. Так что ничего необычного она не должна была заметить. Я очень на это надеюсь.