Война жреца

Глава 3. Вопросы

— Я вижу, ты тут времени зря не терял.

— Ты как всегда проницательна, любовь моя.

— Да какое там проницательна, тут ужасом весь город пропитался, я еще на подступах почувствовала.

Лу критически осматривала разгромленный первый этаж, бесчувственную Рисанриэль и накрытого каким-то куском ткани Нагаля.

Архивариусу не повезло. Не знаю, то ли я его приложил об пол слишком сильно, то ли старый маг не выдержал давления пресса служителя Единого, но когда я, шатаясь от усталости и веса огневички на плече, вошел в дом, то понял, что Нагаль уже минут как пять мертв.

Времени даже просто вытащить его на задний двор у меня не было. Только прикрыть покойника тканью, вот и все почести.

— И что случилось?

Я, неспособный сейчас на долгие рассказы, просто послал Лу череду образов и воспоминаний, начиная от визита Валла и до момента, когда я вогнал меч в грудь фанатика.

Кстати о Валле. Буквально через полчаса вояка, перепуганный до смерти, вернулся с несколькими бойцами и группой мужиков, что прихватил с собой из порта. Убрать тела и собрать оружие, если мне не нужны были эти трофеи.

Все они были не вооружены — даже маленькие кинжалы, что частенько солдаты носили за сапогом, и те достали — так что я только махнул на них рукой. Пусть убирают. Все равно это должен был кто-то сделать, Валл же пытался замести следы и хоть как-то обыграть произошедшее. Видимо, десятник решил попытать удачу и как-нибудь отбрехаться от командования, которое спросит у него за гибель служителя и такой кучи народу. А может он просто решил пограбить. Те же доспехи, мечи и копья, что не пришли в негодность, стоили неплохих денег. Если все продать хотя бы за полцены, можно выручить несколько десятков золотых. Хватит и на «билет» до Дуртона, и на быстрого коня, и на пару месяцев безбедной жизни с алкоголем и девочками. Корабли империи заходили в порт Осфилда не так и часто, следующий ожидался только через неделю-полторы, к этому времени Валл будет уже далеко.

— Ты сейчас похож на злого духа, — Лу подошла ко мне, сидящему сейчас на лавке и грузившему вещи в один из мешков, и провела пальцами по щеке, — и весь в крови.

— Это не моя.

— В основном не твоя, ты хотел сказать.

В словах Лу сквозила ирония, а в глазах смешалась грусть и смешливые огоньки.

— Милая, ты же знаешь, что меня ничего не берет, — устало улыбнулся я, но подчинился короткому жесту богини и стал стаскивать рубашку.

Порезы на спине уже покрылись кровавой коркой, которая прилипла к ткани, так что процедуру я сопровождал тихим, но очень изощренным матом.

— От твоей ругани у меня уши отвалятся когда-нибудь, — сморщилась Лу, которая уже набрала в корыто чистой воды на кухне и нашла какую-то тряпку, промыть мои раны.

— А ты не слушай…

— Сам научил своему языку, а теперь «не слушай»! Нет уж, господин счетовод, ведите себя прилично!

Брань в Таллерии была весьма однообразна и убога, не чета таковой в великом и могучем, так что матерился я исключительно на русском. Во время наших путешествий и занятий в чертогах, Лу узнала от меня много нового. В том числе — выучила русский. Теперь у нас всегда была возможность общаться, будучи на сто процентов уверенными в том, что никто из окружающих не поймет и слова.

— Ну а как тут не ругаться? Больно же!

— Можешь хотя бы поменьше вспоминать Первородную? А то через слово — мать, мать, мать…

— Так мать же, а не Матерь! Я же объяснял разницу!

— И почему ты такой упрямый?!

— Ай! Больно!

— Ты что, через окна прыгал? Тут осколки в ранах…

— Они уже были разбиты.

— А такое чувство, что ты еще и полежал на битом стекле. На ежа похож…

— Слушай, не пугай, и так тошно…

Подхватывая осколки ноготками, Лу принялась вытаскивать из моей шкуры битое стекло.

— Не порежься только.

— Да на мне-то заживет, чего ты дергаешься. А вот у тебя шрамы могут остаться.

— Не, должно затянуться!

— Все! Давай, показывай, что с лицом.

С лицом все было более-менее.

Богиня сняла с моей головы косынку, в которой я чуть ли не спал, как и в перчатке, освобождая черно-красную шевелюру. Было немного непривычно, будто вышел на улицу без шапки, но на самом деле проветрить голову сейчас было отличным решением.

Один порез на лбу и еще один, совсем тонкий, на правой щеке. Лу аккуратно смыла кровь, проверила, не осталось ли чего в ранах, после чего подняла с пола чудом уцелевший кувшин с остатками самогона и промокнула сухой край тряпки.

— Может не надо?..

Богиня посмотрела на меня, как на капризного ребенка.

— Помнится мне, был в Клерии один молодой человек, который даже воду из колодца пить боялся, все кипятил, варил и проверял, не помрет ли он от какой хвори. А что теперь? В бессмертные записался?

Я покорно опустил голову и, шипя, дождался, пока Лу пройдется самогоном по всем порезам. Жгло люто, но богиня была права. Божественная сила — божественной силой, но вот получить воспаление тканей мне еще не хватало. Я понимал, что ничего серьезного не случится, но температура подняться могла. Или накатить слабость, а я и так сейчас чувствовал себя больше отбивной, чем человеком. Служитель и прикрепленная к нему Ищейка были невероятно сильны.

— Вспоминаешь бой? — Лу уловила движение моих мыслей.

— Да.

— Вижу, страшно было.

— Не то слово. Меня когда прижали к стене, думал, что все, не прорвусь. Да и сейчас понимаю, что надо было сразу ломиться на служителя, пусть и под свист болтов… Он меня чуть не прикончил.

— Справился же.

— Только благодаря ему, — я кивнул на стоящий рядом с посохом у стены меч.

Лу давно заметила странное оружие, но изо всех сил старалась его игнорировать.

— Что скажешь? — спросил я у богини и покосился на клинок.

— Скажу, что даже дотрагиваться до него не хочу. От него тянет какой-то древней силой и не уверена, что хочу знать, что за она.

— Знаешь, я тоже к этой хренотени больше прикасаться не хочу, я думал, он меня сам быстрее убьет, чем служитель Единого.

Лу вопросительно посмотрела на меня, и я поднял правую руку.

— Они узнали друг друга, Лу. Буквально узнали, будто поздоровались.

Брови богини взлетели вверх. Мы оба понимали, что значит это утверждение. А еще мы знали, что я сейчас — в теле смертного, и переизбыток энергии может меня просто разорвать на части, лопну, будто мыльный пузырь.

С лавки, что стояла у стены, донесся тихий стон. Рисанриэль стала приходить в себя.

Богиня сразу же переключилась на контуженную магичку — именно так я бы охарактеризовал ее состояние после боя. Да, наверное, и до боя — тоже. Благоразумием Рисанриэль, как я уже понял, не отличалась.

Через пять минут возни и тихих разговоров девушка наконец-то приняла вертикальное положение и села на лавку. Правда, она сразу же чуть не отключилась, когда увидела меня и мою голову…

Я сейчас и вправду выглядел немного инфернально. Полуголый, я стоял раком посреди комнаты и трамбовал вещи в мешке, попутно пытаясь выудить чистую рубашку, которая была где-то тут… На самом дне… Спутанные, опустившиеся на глаза красные пряди волос, что выкрасил Пал, спина вся в кровавых порезах и царапинах, стальная рука, которая была будто вварена в плоть раскаленным металлом…

Рисанриэль тихо ойкнула и я почувствовал, как Лу прокатывает по магичке волну своей божественной силы. Хорошее решение, на самом деле. Я сейчас слишком устал, чтобы вообще внятно думать. Риса вроде успокоилась, после чего в ее глазах зажегся огонек узнавания.

— Ты! Да, ты! Клериец! Огненный барон, что разнес половину столицы и свалил на корабле!

— Ну, во-первых не половину столицы, а только главный храм богов. Во-вторых, разнес его не я, а лично Первородный Пал, так что тут тоже врут. Не врут только про корабль, — сказал я выпрямляясь с чистой рубашкой в руках и натягивая ее через голову.

Блин, как же приятно ходить без платка, косынки, банданы, шляпы или любого другого головного убора, что будет прятать мои волосы! Когда мы с Лу путешествовали, я частенько просто прокрашивал голову отварами из трав и коры, которые давали волосам коричнево-медный цвет. Но тут такое не росло, так что когда натуральная краска окончательно смылась, пришлось прикидываться лысым, что стесняется своей внешности.

Кстати, бритье наголо не помогало, потому что буквально через несколько часов на черепушку проступала первая щетина, и тогда я становился похож просто на двухцветный шар для боулинга.

Так что сейчас, под неодобрительный взгляд Лу, я собирал волосы в маленькую ленивую косичку, после чего перехватил всю конструкцию первым попавшимся куском ткани.

— Но ведь ты маг огня! Даже у нас в академии обсуждали эту историю, я тогда еще училась и мэтр Нага…

Девушка осеклась и стала искать взглядом старика. И нашла. Когда до Рисы дошло, что старый архивариус битву не пережил, нижняя губа девушки мелко задрожала, она пару раз всхлипнула, глубоко и часто задышала и внезапно для меня сумела справиться с эмоциями.

— Я думаю, не выдержал пресса жреца, ран никаких нет, — пояснил я Рисанриэль причины смерти.

Волшебница согласно кивнула, некоторое время тупо смотрела на мертвое тело, накрытое тканью, после чего вскочила с места и как-то засуетилась. Девчонка мигом сообразила, что ее единственный вариант — это прибиться к такому опасному персонажу, как я, а также к загадочной жене этого самого опасного персонажа. Впрочем, ее сборы много времени не заняли, своих вещей у Рисы был только один мешок, в который она была готова погрузить что-нибудь еще, что скажем.

Пока девица металась из угла в угол, имитируя бурную и полезную деятельность, я перекинулся парой слов с Лу:

— Возьмем с собой?

— Ну не бросим же, Антон! Конечно возьмем.

— Ты же знаешь, что это она виновата. А еще она слишком вспыльчивая.

— И достаточно храбрая, чтобы схватиться за запретный артефакт и выбежать с ним наперевес против двух десятков солдат Кватта, даже не умея толком держать в руках меч, — парировала Лу, сверкнув на меня своими фиолетовыми глазами.

Тут я должен был согласиться. Богиня уже разобрала на части те образы, что я ей передал, и в деталях представляла, что тут случилось. Ну, от моего лица, конечно же.

— Вообще, нам надо поговорить, но не при ней, — она кивнула на Рису, которая прямо сейчас укладывала в свою котомку нехитрую снедь с кухни, на которую мы ей указали.

— Что случилось?

Лу молчала, глядя перед собой. Я ощущал напряжение богини, и оно не было связано с тем, что произошло со мной несколько часов назад.

— Милая, что случилось? — повторил я свой вопрос.

— Орвиста арестовали, — тихо, одними губами сказала богиня.

Меня как мешком ударило, а потом как-то резко зашумело в ушах. Как?! Кто посмел?! Кай?!

— Я не знаю деталей, — добавила Лу, — только видела людей с этим гербом у поместья.

Богиня открыла мне свой разум, и я увидел не самую приятную сцену. Штурм поместья де Гранжей, людьми в форме. Чья-то дружина? И герб мне был определенно знаком.

— Вилсы? — спросил я.

— Угу, они самые, насколько я могла понять, хотя там были и другие дома. Орвиста брали штурмом.

— Король в курсе?

Лу посмотрела на меня, как на маленького.

— Ты думаешь, штурмовать поместье одного из самых богатых людей королевства будут без разрешения канцелярии? Этот хлыщ, граф де Шонц-Вилен точно должен быть в курсе.

А если в курсе Арман, то в курсе и король. Полтора года Кай не трогал нашу сеть, но как только закончилась война в княжестве, принялся «раскулачивать». А до кого он может дотянуться? Конечно же до де Гранжей!

Боги! И ведь это я научил его этим методам? Рейдерские захваты, аресты, допросы! Это я показал тогда еще молодому королю, что прикрываясь нуждами государства можно творить любую дичь, бросить в темницу кого угодно!

— Почему раньше не сказала? — хмуро спросил я у Лу.

— А это что-нибудь меняет? — пожала плечами богиня и продолжила сборы.

Тут она была права. Полчаса не решали ровным счетом ничего, а так она обработала мои раны и привела в чувство Рису.

— Так поэтому ты вернулась так рано?

Моя любовь утвердительно кивнула, упаковывая в мешок нехитрый походный скарб. Котелок, сушеное мясо, немного овощей. От вина придется отказаться на неопределенный срок.

— Я еще успела заглянуть к Ирдису, предупредила, что клерийский престол перешел к активным действиям.

Вор предупреждал нас, что бесконечно такая синекура длиться не может. Рано или поздно канцелярия захочет или в долю, или прихлопнуть наглое предприятие. Пока шла активная фаза войны и поток магиков, ну как, поток — ручеек — тек в восточные королевства, на нас закрывали глаза. А вот как только Кватт одержал безоговорочную победу и взял столицу княжества штурмом, тут-то ручки у Кая и развязались.

Я почувствовал, как во мне закипает ярость. Не знаю, чем занимался король последние годы, и что с ним произошло, но он определенно потерял берега. И если мое изгнание из Клерии было политически обоснованно и это я смог принять, даже разойтись с Каем полюбовно, то атака на дом де Гранжей… Тем более, Орвист все еще не женился, некогда было бывшему гвардейцу, а ныне главе рода тратить время на такие глупости, как ухаживания и подбор невесты. У него, по словам Лу, был с Эдит простой уговор: если он не найдет себе жену к сорока, то просто пойдет к алтарю Матери с первой попавшейся дворянкой, которую Эдит приведет в их дом. А очередь там была уже серьезная. С де Гранжами хотели породниться многие благородные дома, причем не только клерийские. На широкоплечего великана имели виды невесты из Паринии и Ламии, и даже Арван что-то там планировал. Так сказать, ради укрепления двухсторонних отношений.

Если же Орвист сгинет в застенках Кая Фотена, то это просто поставит крест на роду де Гранжей. Айрин — официально арха-та и уже родила Арвану дочь, Эдит перешла в возраст, который тут характеризуют как глубокую старость. Если последнего сына графа Бренарда казнят или лишат титула, род будет уничтожен.

Бастардов у Орвиста не было, это факт. Сам являясь незаконнорожденным, пусть и принятым в семью — а Эдит, хвала этой мудрой женщине с огромным сердцем, еще и смогла стать ему матерью — Орвист не хотел плодить наследников налево и направо, которым придется всю жизнь ходить с красной линией на груди. Даже как-то при случае расспрашивал меня о принципах зачатия, после того, как я открыл ему тайну своего происхождения. Узнал, кстати, он много нового.

Очнулся я от того, что Лу нежно гладила меня по плечу. Я вернулся в реальность и понял, что до смерти напугал Рису: мои глаза сейчас были чернее самой глубокой бездны, кулаки сжаты, руна на правой руке полыхала красным.

Я взял себя в руки, но удалось это не сразу. Видимо, такова жизнь: не мне решать, куда пойти, этот проклятый мир вокруг решает все за меня.

Орвиста бросать нельзя, совершенно нельзя. Это был самый близкий мне человек после Лу, а во времена моего одиночества, когда богиня сначала пыталась спрятать меня от ищеек, а потом сидела в осаде, с промытыми Калитой мозгами на тему моей смертности, именно Орвист и его отец были рядом. И если уж так рассуждать, то я должен не только ему, но и Бренарду, который погиб по моей вине.

Да, с годами я окончательно для себя решил, что смерть отца Орвиста — на моей совести, что бы не говорила когда-то Эдит о том, что мы, молодые мужчины, слишком много на себя берем. Я уже не был молод, а в Таллерии так вообще мой один год можно считать, как в год в горячей точке — за три. Так что с такой нехитрой математикой мне было не тридцать девять, а уже за шестьдесят. Достаточный багаж жизненного опыта, чтобы начать брать на себя ответственность.

— Ладно, я тебя понял Лу. Решим. Конечно, это все меняет, нам срочно надо на ту сторону Бланда, — сказал я, окончательно отгоняя от себя гнев и злость.

Наконец-то Риса перестала метаться по комнатам и застыла у стола, держа в руках туго набитый мешок.

— Готова! Господин Барон…

— Так! Минуту, барышня, постойте! — перебил я магичку. — А кто сказал, что вы идете с нами?

Лу быстро поняла, что я затеял, так что только хмыкнула себе под нос, даже не разгибаясь. Рисанриэль же застыла, удивленно хлопая ресницами.

— А… Ну, я подумала…

— Удивительно! Вы умеете думать! — не удержался и съязвил я.

Вся эта кровь была на ее совести, хотя вне зависимости от того, случился бы бой или нет, нам с Лу пришлось бы уходить. Так бы я никогда не узнал о фолианте, который до сих пор лежал на столе, не узнал бы и о странном мече.

В глазах Рисы полыхнул опасный огонь, но стоило мне просто пошевелить пальцами правой руки, и она моментально успокоилась. Боги, почему это так похоже на дрессировку непослушной собачонки?!

— Рисанриэль, — спокойно и даже дружелюбно начал я, — должен сразу сказать, что я очень благодарен тебе за помощь. Если бы не то огненное лезвие, меня, скорее всего, загнали бы в угол и насадили на пики. За это и твою храбрость — большое тебе спасибо.

— Но я же просто…

— Риса! Ты забыла, что я слышу твои мысли? Я же знаю, что тебе мои слова польстили.

Девушка резко покраснела до самых кончиков ушей. Клянусь Семерыми, именно так! А я всегда считал это просто фигурой речи.

— Садись, — указал я Рисе на лавку, сам устраиваясь с другой стороны, — давай быстренько проведем собеседование и решим, как будем жить дальше.

— Что проведем?.. — переспросила Риса.

— Говорю, обсудить нам надо некоторые детали. И там решим, сможешь ты отправиться со мной и моей женой в путь.

Девушка согласно кивнула и бухнулась на лавку. В моих словах был резон.

— Расскажи, что ты знаешь про него? — я покосился на меч.

— Барон…

— Никогда не называй меня так. Просто Антон. Можно Господин Тинт. Я больше не барон, эту кличку про «Огненного» мне вообще придумали, чтобы унизить. У меня не было правой руки и сильно обожжено лицо, — хмуро пояснил я.

Риса прикусила язык от такой откровенности и посмотрела на меня совершенно другим взглядом. Ее глаз все еще цеплялся за мою красную шевелюру и правую руку, но в целом она справлялась.

— Антон, — начала Риса снова, — вы же менталист… Почему вы спрашиваете.

Я устало закатил глаза.

— Твой разум, это книга. Даже не книга — а целый архив, в котором мне нужна одна страница. Информация с этой страницы. Что ты будешь делать: перебирать весь архив в поисках искомого или спросишь у человека, который эту страницу знает наизусть?

Аналогия была понятная, девушка не была тупой. Так что она быстро стала рассказывать, понимая, что времени у нас не слишком много. Плюс от покойника уже стало тянуть смертным смрадом, не помогало даже отсутствие стекол в окнах. Дверь-то я нашел и кое-как приладил на место, чтобы с улицы не выглядело слишком страшно. Так что чем быстрее мы выйдем за порог — тем лучше.

— Больше конечно знал Мэтр… Этот меч, — девушка не специально, но посмотрела на стоящее у стены оружие, — древний артефакт. Наверное, самый опасный, что хранился в Академии…

— Почему он хранился у вас?

— Архимаги древности собирали опасные предметы, которые нужно было сохранить или невозможно уничтожить. Меч — из вторых.

— И откуда он? Знаешь?

Риса отрицательно покачала головой.

— Есть только легенды, что с этим мечом в далекой древности путешествовали воители по Таллерии. Есть даже история, что им можно было разрушать горы…

— Почему его спрятали? То, что я увидел… ну выпустила ты огромное лезвие, и что дальше?

Лу закончила сборы и сейчас стояла у меня за спиной, положив ладони мне на плечи. Это успокаивало. А еще я чувствовал, что она одобряющее улыбается девушке, выражая ей всяческую поддержку. Типичный злой и добрый полицейский, даже учить не пришлось!

— Мэтр рассказывал, что этот меч многократно увеличивает силу любого мага или воина. Обычный человек сможет им рубить доспех как бумагу, ломать крепостные стены… Маг — творить чудовищной силы колдовство… У меня только второй класс силы, плюс я не боевой маг, а то, что случилось во дворе…

— Четвертый класс боевого мага, то есть почти пятый — обычного, что не умеет так искусно плести боевые заклинания, — дополнил я, показывая некоторую осведомленность в этом вопросе.

Риса только утвердительно кивнула.

— Именно. Даже если бы я вычерпала весь свой источник до дна, сжигая саму себя, я бы максимум могла выдать колдовство третьего класса. Но не четвертого. А тут… Если бы не жрец, я бы смогла колдовать еще несколько часов такие лезвия, это было несложно.

Девушка притихла, я задумался. Меч, который многократно увеличивает силу владельца, физическую или магическую.

— То есть, если такое оружие попадет в руки архимага?..

— В теории он сможет расколоть небесную и земную твердь, если захочет, — тихо сказала девушка.

Я переглянулся с Лу. Теперь я понимал нежелание богини даже прикасаться к этому предмету. Артефакт, который превратит ее из богини малого круга в почти равную по силе Старшим? Что может быть соблазнительнее. Как в том фильме «не искушай меня, Федор, а то я как начну творить добро налево-направо, будете вы тут все ходить скучные да вялые». Не хотелось думать, на что был способен я сам с этим оружием. Пресс служителя давил слишком сильно и я скорее просто проткнул лысика лезвием, чем реально использовал силу меча.

— А есть легенды, чей это меч? — спросил я Рису.

Девушка замялась.

— Кто-то пишет, что это оружие самого Пала, кто-то — что это меч, который выковал Сидир в наказание высокомерным смертным. Что он искушает и несет беды всему живому, в первую очередь — владельцу.

М-да. Типичная история о страшном артефакте, который сводит хозяина с ума. У меня же из головы не шло воспоминание о том, что моя правая рука и меч будто бы были знакомы друг с другом. Может, это все же меч Пала? Но на всем имуществе бога Войны была его руна, даже на этом куске доспеха, что он послал мне в качестве протеза. Меч же был абсолютно чист. Плюс вторая странность — он существовал как в этом мире, так и в бездне. И там он выглядел совершенно иначе. Так что, вполне возможно, я на самом деле столкнулся с опасной и зловещей штуковиной, которая когда-то вышла из-под молота бога-кузнеца.

— Понятно. А фолиант. Что ты про него знаешь?

— Только то, что это одна из запретных книг, что хранилась в третьем отделе.

— Третий отдел?

— Хранилище опасных предметов. Там же был и меч. Запечатано магией крови, причем такой, что внутрь не попасть или оттуда не выйти, если ты на самом деле хочешь что-то вынести наружу…

Риса опустила глаза и потерла ладонь, на которой виднелся старый, уже почти невидимый порез.

Понятно. Это же объясняет, почему мечом не воспользовались во время войны. Его просто не смогли бы извлечь из хранилища, потому что любой человек, который бы отправился за ним с этой целью, не смог бы его вынести наружу…

— А как его вынесли вы? И книгу? И зачем?

— Мэтр говорил, что эти две вещи слишком опасны, чтобы оставлять их служителям Кватта. И что мы должны их унести и перепрятать… Или утопить в море…

Вот последний вариант выглядел рабочим, но что-то мне подсказывало, что меч обладал собственной, простейшей, но волей, и очень быстро будет выловлен какими-нибудь сетями, вынесен прибоем на берег или как-то иным способом попадет в человеческие руки. Возможно то, что эти двое архивариусов оказались в моем доме — не просто стечение обстоятельств.

Как же я устал видеть во всем божественный промысел! Но иногда жизнь подкидывает такие задачки, что даже удивляться сил нет.

Я узнал все, что хотел. Обговорил с Рисой правила поведения, убедился, что она больше не будет звать меня Огненным Бароном — только Антоном или господином Тинтом.

Оставаться в Осфилде дольше было просто опасно. Риса по моей просьбе расплавила самогонный аппарат, она же понесла меч в его деревянных ножнах, что нашлись на втором этаже, в своем мешке — для нее он был наиболее безопасен. Я разделял опасения Лу, да и сам старался лишний раз на оружие не смотреть. А то как-то странно начинала дрожать рука, будто меня зовет сраное кольцо.

Путь нам был один — на север, вдоль побережья, до порта Крамер. Прямых дорог тут не было, какие дороги на полуострове вольных мореходов, когда рядом вода? Так что придется идти какими-то непонятными тропами и лесами, но в целом, мы уже этим маршрутом с Лу разок путешествовали. Правда, в тот раз мы были с ней налегке. Перед уходом я достал из тайника заначку на случай эвакуации — сотня золотом в разных валютах и номиналах. Чуть подумав, я разделил деньги на три равные части между всеми членами нашей маленькой партии — даже у Рисы появилась своя мошна. Я не видел смысла перестраховываться. Раз уж мы брали девушку с собой, то стоило бы оказывать ей должное доверие. А там увидим, оправдает она его или же нет. Одежда для нее тоже нашлась — как раз в наших запасах для беженцев, так что сейчас мы все трое были в крепких сапогах, со сменой белья, припасами на дорогу, теплыми плащами и вообще, путешествие обещало быть комфортным. Плюс Риса — маг огня, и не самоучка, как Сания, а обученный специалист, который окончил высшее учебное заведение по профилю. Ха! Хоть где-то высшее образование имеет значение.

Покинули мы жилище за несколько часов до полуночи. Что не смогли забрать — сожгла Риса. Наш дом стоял на отшибе, да и пожар отвлечет местных, а пока потушат — мы будем уже далеко, во всяком случае, фора в часов пять-шесть нам обеспечена.

Маленький портовый городок, затерянный на самой границе Бланда, остался позади. Мы шагнули в темную осеннюю ночь и, выйдя на узкую тропу, что вела вдоль берега на север, мерно зашагали в сторону порта Крамер, где сможем сесть на корабль и добраться до Дуртона или Весинга — в зависимости от того, решим мы продолжить путь морем или по земле.