Война крови

Глава 1

Империя Нарт, два года спустя:

…Что такое водяная мельница? Это легкие деньги. Вода в ручье течет, крутит колесо. Колесо приводит в движение жернова, которые мелят муку. А мельник сидит и получает за это деньги — вот как думают односельчане. Но только старый мельник знает, что это вовсе не так. В первую очередь, мельница — это каждодневный тяжелый труд. Привезли зерно? Хорошо, но это только начало. Затащи мешки в мельницу. Подними их на второй этаж, обливаясь потом. Дальше соедини хитрый механизм с вращающимся колесом. Не каждый осилит, ведь тут требуется и сила, и сноровка. Потом перекрой плотину, чтобы вся мощь воды направилась на лопасти колеса. Для этого нужно передвинуть тяжелую задвижку, состоящую из пяти частей. Почему из пяти? Да потому, что даже две части сразу не поднимет ни один деревенский силач. Потом выровняй скорость с помощью тугих рычагов. Дальше нужно пустить пробную партию зерна. Не тот помол? Нужно крупнее или мельче? Значит, придется опять сидеть и кропотливо регулировать расстояние между жерновами. А это огромные, с полтора метра в диаметре камни. Пока отрегулируешь — семь потов сойдет. Дальше нужно постоянно и равномерно подсыпать зерно. Насыпал чуть больше, чем нужно? Просеивай, и снова тащи наверх — ведь куски пшеницы в муке никого не устроят. Насыпал меньше — значит, жернова начали тереться друг об друга. И вместо муки получилась смесь с каменной пылью. Эту порцию сразу придется выкидывать. Получилось? — Хорошо. Но если заказали муку мелкого помола — значит, нужно несколько раз повторить. А за воротами уже стоит очередь из повозок, и нужно ухитриться сделать все, иначе не управиться и до зари. И тогда придется работать ночью. А на следующий день все с начала… Тяжела, хоть и сытна доля мельника.

Пожилой, но еще крепкий мужик в свободной рубахе и холщовых штанах на босу ногу оторвал свой взгляд от бегущей воды. Вздохнул. Сплюнул на берег. В воду плевать нельзя, вода кормит — вдруг водяной обидится? И зашел в мельницу. А там, на второй этаж таскает зерно Молчун. Схватит сразу пару тяжелых мешков, забросит на спину, потом легко поднимется по лестнице. Скинет в угол. И опять вниз, за новыми мешками. Молчуном его прозвал мельник. На самом деле неизвестно, как его зовут. Туп, как пробка. Разговаривать не может — только мычит. Иногда. И со страшной силой колотится об угол мельницы головой. Каждые пару недель. Как потечет юшка с расквашенного лба — успокаивается, утихомиривается. До следующего раза. А вообще — незаменимый работник. Силен, как бык. Нет, даже как два быка. Не спорит. Сказал — тащи вот эти мешки туда — тащит. Набери воды вот тут и вылей вот сюда — сделает. Только нужно объяснять как ребенку, двумя-тремя словами, да попроще. Чтобы даже он понял. А то, был как-то случай: приказал натаскать воды в бочку, внизу, на первом этаже. А сам ушел следить за зерном. Приходит, а этот олух продолжает таскать воду. Бочка полная, на полу везде вода. А Молчун шлепает по щиколотку в воде, продолжает носить ведра и выливает в бочку. Кошмар. Так что работник он хороший, но с ним нужна осторожность, как с норовливой кобылой…

Мельник Рошка продолжал следить, как Молчун таскает мешки.

Вот уже полтора года как у него появился помощник. Пришел откуда-то со стороны Пустоши Никкасу. Как прошел патрули — загадка. Правда, тогда следили поменьше. Ведь демонов еще не было. Что с этим парнем случилось — непонятно. Появился босой, ободранный, все время что-то бормотал под нос, грязный, вонючий. Так бы, наверное, и сгинул где-то, если бы Рошка не сказал ему: — А ну стой, парень. — И тот остановился. А дальше мельнику повезло — он сумел понять, что если этому сумасшедшему приказать что-то — он выполнит. А уж тяжелой работы у Рошки всегда хватало. Вот так Молчун и поселился в мельнице. Самым удивительным в новом работнике было то, что он не ел. Вообще. При этом не испытывал голода и жил. Удивительно!

Вот Молчун в очередной раз прошел мимо и Рошку обдало вонью. Что поделаешь — пока его специально не загонишь помыться, он этого не сделает. Пожалуй, уже пора. Нужно будет сегодня или завтра проконтролировать. Покивав своим мыслям, мельник отправился на кухню, его живот подсказывал, что пришло время обеда. А Молчун продолжал таскать мешки. Если присмотреться внимательно, то у постороннего наблюдателя он мог бы даже вызвать симпатию — среднего роста, голый по пояс, тугие мышцы перекатываются, когда таскает мешки. Длинные волосы, приятные черты лица… Но все впечатление портило несколько вещей — приоткрытый рот, бессмысленное выражение лица, пустота в глазах и то, что он всегда немного сгорблен. Добавляла «приятных» впечатлений вонь, исходившая от давно не мытого тела…

Молчун продолжал таскать мешки. Схватить сразу два, поудобней устроить на спине, поворот, десять шагов вверх по лестнице, повернуться направо, еще пять шагов. Скинуть в кучу таких же мешков. Развернуться. Снова пять шагов, спуск по лестнице, два мешка…

Парень работал как машина. Размеренное дыхание, ровный шаг. Обычный человек, перетащив столько тяжестей, по крайней мере, замедлился бы, давая отдых натруженному телу. Он же не останавливался ни на секунду, продолжая двигаться. По его действиям можно засекать часы. Полторы секунды — мешки вскинуты — семнадцать секунд — на втором этаже — одна секунда — поворот — четыре секунды — и ноша летит в общую кучу. Первое время мельник не мог насмотреться на действия Молчуна. Ему казалось, что вот-вот парень вскинет удивленные глаза и спросит: где я? Что со мной случилось? Но дни сменялись неделями и месяцами, а его неожиданный помощник продолжал все так же верно трудиться. Любопытствующим Рошка представлял его как своего племянника, которого пристроили, чтобы дурное дитятко, в детстве ударившее голову, было при деле и под присмотром. Взглянув «племяшу» в лицо, люди сочувствовали бедняге и советовали Рошке присматривать повнимательней за родной кровинушкой. Старый мельник грустно улыбался и кивал. Вот так все «неудобные» вопросы и исчезали.

Есть такое понятие — «замылились глаза». Так постоянно происходит у дозорных на башнях. Они настолько привыкают к одному и тому же пейзажу, что если долго не сменяются — то просто не видят крадущегося врага. Вот так произошло и с Рошкой. Последние пару месяцев во взгляде Молчуна иногда появлялся разум. Но старый мельник этого не заметил ни разу — его взгляд «замылился».

Ночь. В мельнице царит тьма, слегка отступая в некоторых местах под напором лунного света. Храп старого мельника заставляет вздрагивать осторожных мышей, потихоньку отыскивающих рассыпавшееся зерно. Дряхлый кот не обращает на это никакого внимания — он тихо сопит на пустом мешке, вторя хозяину. Молчун спит на двух мешках под лестницей, там, где ему велел Рошка. И вдруг судорога свела его тело. Скрипнули зубы. Мыши испуганно затихли.

Постепенно Молчун расслабился. Лунный свет отразился от раскрытых глаз. Пару мгновений тишины. Осторожный поворот головы налево, направо.А потом глаза снова закрылись…

Вик:

Что, хнорр побери, со мной? Где я? Что вообще произошло? Я не могу вспомнить! Не помогала даже моя абсолютная память. Оказалось, что она не такая уж и абсолютная. Ну и ладно. Будем исходить из того, что сейчас имеем.

Я осмотрелся. Темно, какое-то здание, пахнет зерном. Недалеко, в десятке метров источник сочного храпа. Я не связан, не обездвижен заклинанием и не лишен возможности шевелиться, нет антимагических кандалов. То есть я свободен, похоже.

Источников магии, или чародеев рядом не ощущается. Так что можно сплести слабое поисковое заклинание…

Мое творение обеспечило меня информацией. Я нахожусь в небольшом здании, и кроме меня здесь только один человек. А вот метров за двести расположена целая деревня. Получается, здание, в котором я сейчас, находится на отшибе. Можно сказать, информация на данных момент исчерпывающая. По въевшейся в кровь привычке накинул на себя объемный «универсальный щит», выходящий за пределы тела метра на полтора. Так, все спокойно, значит, можно заняться осмотром себя.

А вот мое состояние не радовало. Нет, физически я вполне здоров. Но в ауре появилась непонятная энергия. Она корежила энергопотоки и пыталась влиять на мое физическое тело. А еще эта энергия постоянно дрейфовала, меняя свое положение в ауре. Когда она попала в область головы, я почувствовал странное давление. Стало тяжело думать и накатилось необычное состояние. Я понял, что еще пара мгновений — и вырублюсь. Быстро создал лечащее заклинание и активизировал его. Уф, успел. Стало легче.

Я разозлился. Да что же это такое? Получается, сейчас я только благодаря активному лечащему заклинанию держусь в сознании. Причем, мне не то что повезло — мне дважды повезло! Из множества лечебных заклинаний я успел выбрать именно то, которое сумело нейтрализовать последствия этой непонятной темной энергии. А если бы не помогло⁈

Так, ладно, сейчас не время для таких мыслей. Нужно разбираться по порядку. Мне пока ничего не угрожает, кроме этой энергии. Вот ею и нужно заняться.

Я привычно сосредоточился, выполняя давно знакомое упражнение «внутреннего зрения». И проявились ауры всего, что меня окружало. Ближнее окружение видно более четко, дальнее — менее. Сосредоточился на своем теле. Так, аура четко видна. Так я смогу заметить мельчайшие изменения. Темная энергия никуда не исчезла. Сейчас она медленно перемещалась с головы на спину. Я попытался ощутить ее. К сожалению, бесполезно. Похоже, даже в пределах своей ауры я могу управлять только собственной энергией, а не всем, что там находится. Тогда я решил зайти с другой стороны. Перебрав в памяти целительские заклинания, выбрал наиболее подходящую пару.

Туманное зеленое облачко, размером с кулак вошло в мою ауру. Оно сконцентрировалось вокруг темной энергии. А потом сжалось, захватывая всю энергию в этой области. Но заклинание смогло захватить только мою силу.

Я вздохнул, развеивая его. Похоже, это будет небыстрое дело.

Попытка вторая — возле указательного пальца сформировалось «истинное пламя». Магия Огня, к которой относилось это заклинание, мне не особо успешно давалась. Я знаю только простейшие заклинания. Но «истинное пламя» — это лучшее, что у меня было для таких случаев. Оно уничтожало все — так что можно было надеяться, что возьмет и эту заразу.

Я немного поискал. То, что надо! Небольшая порция в ауре возле ноги. Пойдет. Я ткнул четко в нее «истинным пламенем». Жжется, зараза! Рассмотрев результат своих действий, мне захотелось выругаться — кусок ауры я себе спалил. Но это не смертельно — я залатаю потом. Плохо другое, то, что неизвестная энергия чихать хотела на «истинное пламя». Да что же это за гадость такая⁈

Надежда осталась только на последний вариант, так сказать, тяжелую артиллерию. Мой дар. Я способен изменять ауру по собственному желанию. Разумеется, у этой способности куча возможностей, и не меньшее количество ограничений, но все же… Все же, мой дар самый могущественный в этом мире. Казалось бы, повод гордиться, и использовать на всю катушку? Вот только мое могущество относится больше к разряду потенциального. Если перевести на человеческий язык, то получается что-то вроде: «попробуй доживи». Я уже многое могу, но все еще встречаются личности, которые могут меня уничтожить, не напрягаясь… Ладно, самокопательство — на потом. Вначале дело!

Я сосредоточился на самой малой частице темной энергии. Больно! Как будто дотрагиваюсь до кипятка. Ну, ничего, бывало и хуже. Главное, что хоть и тяжело, но поддается. А теперь аккуратненько ее выводим из моей ауры долой. Что? Почему у меня не выходит, ведь по ауре я могу ее перемещать⁈ Такое впечатление, что эта непонятная энергия «цепляется» за мою ауру, не желая выходить во внешний мир.

Неподалеку:

Рен′Тант отдыхал. Сегодня, как и две недели назад, он предавался блаженной неге.

«Хорошо быть сытым, удовлетворенным, и лежать на мягкой, пахнущей травами постели. Пусть другие идиоты сидят на дозорном пункте в одиночестве», — он даже фыркнул возмущено, припомнив, с чего все началось. Его, полного мага, отправили на границу с Пустошью Никкасу. Отправили дозорным, несмотря на то, что он принадлежал к благородному клану Рен. Как рядового чародея, которых, кстати, сейчас множество вступило в орден. А все почему? Тик′Шаду, его начальнику, не понравилось то, что он слишком часто отдыхал с симпатичными горожаночками, позволяя себе немного опаздывать. Но как только Рен′Тант «окучил» его внучку, старый пердун моментально подсуетился и отправил в эту дыру. Похоже, задействовал свои связи — иначе бы ему такой фокус с клановым чародеем с рук не сошел бы. Правда, родичи его утешили — это ненадолго, буквально на полгода. Потом его выдернут в тепленькое местечко. А пока придется мужественно терпеть тяготы и лишения провинции. Хотя… даже здесь попадаются симпатяшки. Деревенщина, конечно, но все же… Так что время можно проводить не так уж и плохо. Конечно, он должен все время находиться в дозорной башне, и следить, чтобы сюда не пробрались демоны. Вот только кто их тут видел? За все время с момента вторжения, сюда не пробралась ни одна тварь. Поэтому Рен′Тант со спокойной душой поселился в доме старосты. Попробовал бы этот червь поспорить с орденским чародеем! И предавался своему любимому занятию… На данный момент он «освоил» где-то с четверть подходящего ресурса. Крестьянские семьи, конечно, недовольны. Но он никого не убил, так что подавать жалобу местному владетелю нет причины. Да даже если бы и убил! Ну подали бы крестьяне челобитную своему господину, тот наверняка предпочел бы отлупить холопов, чтобы не отвлекали его. После того, как орден Белой Звезды взял в руки власть в империи Нарт, благородные не рисковали докучать чародеям. Ибо чревато большими неприятностями…

Пока Рен′Тант предавался воспоминаниям, в дозорной башне, там, где он должен был находиться, впервые замерцал и издал пронзительный визг сигнальный амулет. Артефакт создал возле себя семь огоньков. Шесть поменьше, с косточку от вишни, и один гораздо больше, по размерам как абрикос. Таким простым способом показывалась сила обнаруженных демонов. До того, как демоны достигнут дозорной башни, оставалось еще полчаса — вполне достаточно времени, чтобы заготовить заклинания для их уничтожения. Тем более, что в башне было все, чтобы уничтожить вторженцев. Но сделать это оказалось некому…

Рен′Тант наблюдал, как выбранная им молодая девушка, почти девочка, медленно раздевалась. Он так приказал. Девушка робела и смущалась, из-за чего была красная, как помидор и ужасно неуклюжая. Но именно это ему и нравилось. Завязка на юбке упорно не поддавалась, и он, не выдержав, притянул ее к себе. Скрипнула, разрываясь, непокорная полоска ткани. А его руки скользнули вверх, снимая простую холщовую рубашку…

Дикий вопль разорвал тишину ночи. Рен′Тант недоуменно оторвался от крестьянки. Девушка замерла. Вопль перерос в крик. Чародей вскочил, судорожно формируя сканирующее заклинание. Что происходит?

Окно буквально взорвалось осколками, когда в него влетел человек. Рен′Тант с оторопью узнал в нем деревенского кузнеца. Лицо забрызгано чем-то красным, глаза безумные. А кузнец кинулся к ним.

Вот тут боевые рефлексы чародея сработали буквально сами по себе — ни секунды не колеблясь, его заточенные ногти полоснули по горлу стоявшей в ступоре девушки. А простейший энергетический выплеск откинул кузнеца. На это ушла большая часть резерва Рен′Танта, этот прием, будучи не оформлен в заклинание, жрал ману с огромной силой. Но его это не пугало — ведь рядом резервуар с силой — и он только что открыл его…

Девушка всхлипнув, зажала обеими руками надрезанное горло. Повинуясь взмаху руки чародея, ее кровь тугой струей ударила мужчину, ломая кузнецу ребра. Однако он, пошатываясь и рыча как зверь, поднялся. «Одержимый. Точно одержимый», — наконец, сообразил Рен′Танта. «Ну, ничего, на тебя мы тоже найдем управу». Чародей зло усмехнулся. Новый жест, и попавшая на кузнеца кровь сковала того, как смирительная рубаха. Рен′Тант несколькими пассами и толикой маны вытянул остатки крови из девушки, убивая ее. Короткое чувство блаженства промелькнуло в нем — именно так ощущают смерть от своих рук все адепты Крови.

Рен′Тант преобразовал кровь. Багровая жидкость засветилась странным фиолетовым светом.

— Сейчас ты узнаешь, тварь, что значит нападать на чародея ордена, — торжествующе выкрикнул он, направляя преобразованную кровь в одержимого.

Жидкость облила его и впиталась в тело. А потом тело с влажным хлюпаньем осело, превратившись в кашу.

— Вот так вот, — довольно произнес Рен′Тант. Повернувшись к двери, он успел увидеть багровые огоньки, напоминающие глаза. Потом — дикая боль, и сознание навсегда покинуло его. Так сильнейший из пробравшихся демонов обрел тело…