Так что в том бою я поступил правильно. Но, все же, как это ни печально признавать, но я мог и проиграть. И причина тому — последний, четвертый чародей. Да, рядом жертв больше не было, так что так любимая ими подпитки вроде недоступна… Но он был явно самый опытный. С ним мне банально повезло — не стал атаковать, преследуя какие-то свои цели. Кстати, любопытно, какие именно? Нужно не забыть рассказать про него Ликару, как доберусь на остров.
Общий вывод получается нерадостный — я слишком слаб против чародеев Крови. Раньше я считал себя достаточно сильным, сталкиваясь с обычными одаренными. Но мои большие, по местным меркам, знания, умения и силы слишком малы, если равнять с группой подготовленных к бою адептов Крови. Конечно, их сила заемная — это энергия мучений и гибели людей, однако мне от этого не легче. Мертвому не важно, как его убили — прострелили сердце высокотехнологичной экспериментальной лазерной винтовкой или разбили голову булыжником, только что поднятым с земли…
Так что мне срочно нужно становится сильнее, причем на порядок. И так, навскидку, мне доступны в этом плане сразу несколько путей:
Вариант первый — гномьи высшие руны. По силе воздействия на реальность их можно приравнять к заклинаниям древнего магистра. То есть, по сравнению с моими заклинаниями, например, это как сравнить маленького щенка и матерого волкодава. Но есть один крупный минус у этого пути — слишком большое время на подготовку. Я могу использовать высшие руны разве что при осаде, когда нахожусь под защитой других чародеев. Надо отметить, что существуют методики, позволяющие увеличить скорость создания в разы, но они мне пока недоступны. Возможно, когда-то в будущем я и доберусь до секретных техник гномов, но пока — чего нет, того нет. Можно, наверняка, изобрести и свой способ. Особенно, если использовать ментальную магию, но сколько займет это времени и получится ли вообще — большой вопрос. Так что этот путь, я думаю, пока отложу.
Вариант второй — это «прокачать» свою ауру с помощью собственного дара. Мои заклинания от этого не усилятся, конечно… Зато я смогу хранить гораздо большее количество маны. Пожалуй, это самый перспективный и быстрый вариант стать сильнее.
Но и тут у меня есть два варианта. Можно усиливаться традиционным способом, утолщая и выращивая новые энергоканалы, просто ускорить этот процесс с помощью своего дара. А можно создавать новые Хранилища. И у того, и у другого способа есть как плюсы, так и минусы.
Традиционный способ надежен и прост, как любимый славянский инструмент — лом. Выращивая и утолщая энергоканалы, я увеличиваю объем доступной мне маны. Но на этом преимущества не заканчиваются. Сильные чародеи, которые много времени посвящают такому способу усиления, попутно получают еще многое. У них возрастает скорость мышления и реакции, усиливается регенерация, да даже мышечная сила меняется — ведь их тело постоянно пользуется огромным количеством энергии.
С другой стороны, создание новых Хранилищ позволит мне увеличить мой запас маны очень быстро. Однозначно быстрее, чем традиционный способ. Соблазнительно, конечно.
Немного поразмышляв в этом направлении, и постаравшись взвесить все «за» и «против», я решил, что буду усиливаться традиционным способом. Ведь создав большое количество Хранилищ, и задействовав в бою много энергии, меня может просто порвать — слишком слабая аура не выдержит.
Можно было бы, конечно, выбрать что-то промежуточное — тогда я получу и сильнее ауру, и больше маны. Но! Но есть один момент — уже сейчас в моей ауре находится несколько конструкций — три Хранилища, ЗЛК — защитно-лечебный комплекс на основе высших рун и связка рун, которая создает мне ложную ауру обычного мастера Жизни. То есть уже пять независимый образований. А если их будет десять? Двадцать? Кто поручится, что они не начнут конфликтовать друг с другом? Или еще проще — мне придет в голову новая идея — а вся аура уже занята. Что тогда? Разрушать старое? Уничтожать то, на что я потратил кучу времени и сил⁈
Нет, определенно — нужно идти традиционным путем. В итоге он сулит больше…
Патруль «Морских смотрящих», возле рифов, окружающих остров Паука:
— Эй, народ! Смотрите налево! Быстро приближается какой-то объект! Очень быстро! — послышался крик матроса с «гнезда». Так называли насест на самой высокой мачте, откуда дежурный моряк постоянно оглядывал горизонт. Конечно, подзорная труба не может сравниться с поисковым заклинанием чародеев по дальности. Но зато от нее не скрыться и не обмануть. А уж если дежурный что-то заметил — вот тогда в дело вступают корабельные чародеи.
На капитанском мостике все пришло в движение. Капитан, здоровенный двухметровый верзила, вытащил подзорную трубу и вгляделся вдаль. А двое чародеев сплели заклинание поиска.
— Ну, что у вас? Говорите! А то приближается эта штука даже слишком быстро, — поторопил их капитан.
— Что-то очень маленькое, — подал голос один из чародеев, низенький толстячок, — совсем маленькое, типа плота или лодки.
— Да-да, и на нем, похоже, одаренный.
— Что значит, «похоже»? — нахмурился капитан.
Толстячок возмущенно фыркнул, а его коллега успокаивающе махнул рукой.
— Спокойно, Ирит, — и повернулся к капитану, — мы же тебе уже не раз говорили, если чародей под универсальным щитом — то он невидим для сканирующего заклинания.
— Да не помню я ваши чародейские заморочки… Хотя стоп! Если ты говоришь, что он невидим, тогда почему ты думаешь, что там один чародей? А вдруг там их несколько⁈
Капитан быстро отвернулся от чародеев и заорал:
— Всем на палубу! Тревога!
Оставшийся безымянным чародей вздохнул. И тут же в разговор вклинился толстячок:
— Висм хотел сказать, но ты, Малыш, как обычно не дослушал. Так вот, по некоторым отголоскам все же можно сделать некоторые выводы. И он там один. Или одна.
Капитан недоверчиво хмыкнул:
— Баба? Чародей? Одна, в открытом море? Не смеши!
— А что⁈ — оживился Висм. — Представляешь, она одна… ей скучно… хочется мужской любви и ласки… а тут мы! Вот и спешит, бедняга…
Дружный хохот с капитанского мостика заставил недоуменно переглядываться матросов на палубе.
— Ладно. Посмеялись — и хватит. Ставьте щиты, — распорядился капитан.
Посерьезнев, чародеи взялись за работу. Через пару минут вокруг корабля возникли три магических щита. А само судно начало разворачиваться, беря курс наперерез объекту…
Через десять минут небольшая лодка покачивалась возле корабля. А ее пассажир нахально заорал:
— Эгей! На Каракатице! Принимайте гостя!
— Что-то физиономия у него знакомая, — задумчиво пробурчал капитан.
— Конечно знакомая! — радостно отозвался Ирит. — Висм — снимай свой щит!
Толстячок свои щиты уже снял, и проворно спустился на палубу. Второй чародей недоуменно глянул на капитана. А Малыш, сверкнув улыбкой, тоже начал спускаться. Пожав плечами, Висм развеял свой щит. А когда попал на палубу, застал интересную картину: половина команды, во главе с капитаном и Иритом радостно приветствовала незнакомца. Вторая половина в это же время смотрела с недоумением на такие бурные проявления чувств.
Когда стихли приветствия, Ирит развернулся к Висму:
— Позволь тебе представить мастера Жизни Вика!
— Вик? Не слышал.
— Да слышал ты, слышал. Причем не раз. Давай, поднапряги свою пустую голову.
— Ну ладно, что-то может, и слышал. Но успел забыть.
— Ну, так я тебе скажу пару слов. Два года назад. Нападение ордена…
— Погоди, так он тот самый…
— Да-да!
— Я что, уже настолько известен?
— Ха, немногие воевали на палубе нашей Каракатицы! Всем, кто отсутствовал тогда на борту, мы рассказали про тебя. И нечего скромничать тут. Ведь ты — один из нескольких чародеев, благодаря которым вообще монахи Никкасу уцелели! И ничего я не преувеличиваю…
… Через час, в капитанской каюте, после сытного обеда:
— Какие у тебя дальше планы?
— Домой. Хочу домой. Я там не был уже очень долго.
— А можно тебя попросить об одолжении? У нас несколько серьезно раненных, в том числе и наш третий чародей, Куффи.
— Хм, раненные, говорите? Почему тогда не направились на остров, к целителям?
— Понимаешь, мы должны патрулировать этот сектор еще неделю. Тем более, что ситуация не критическая — Висм знаком с азами целительства. Сам понимаешь, мы, бывает, можем по полгода не бывать на суше. Без целителя, хоть какого-нибудь, не обойтись. Так что жизни наших раненых ничего не угрожает. Дотянут до опытных целителей на острове. Но все-таки, раз уж ты тут оказался…
— Да не вопрос, помогу. Вот только где вы так умудрились?
— О! Это вообще удивительная история. На нас напало огромное чудище, что-то типа гигантского кальмара. Представляешь, здоровенная такая туша, почти с половину нашего корабля! Шустрый гад, просто невозможно! Если бы не Куффи, то нас, возможно, уже и не было бы… Правда, напал глупо — всплыл и начал стаскивать людей за борт. Пробил бы дно корабля — и мы бы все угодили ему на обед. Слава Никкасу, что он тупой оказался и подставился под заклинания…
Вик:
Лодка легко прошла рифы (ну еще бы, размеры-то совсем небольшие, по сравнению с нормальным кораблем), и теперь плыву в свободном водном пространстве. А из головы не выходит рассказ моряков. Гигантские кальмары, подумать только! Раньше я ни про каких морских чудовищ не слышал. И даже сами моряки не слышали — я расспросил их. Такое впечатление, что этот кальмар всегда прятался, а потом вдруг напал… Но ведь такого не бывает! Не бывает, что какое-то существо раз — и появилось. Вдруг, как в сказке.
Обычно это как минимум группа существ, и немалая. Если бы они водились в морях — их бы давно заметили. Кораблестроением тут занимаются с глубокой древности. А тут, как будто из ниоткуда. Что-то у меня появилось нехорошее предчувствие. Хотелось бы, чтобы я ошибался, но очень может, что к появлению этой твари приложили руку чародеи Крови. Выращивали же они из людей разнообразных чудищ. Если это так — то на море могут появиться серьезные проблемы…
От этих мыслей меня отвлек приближающийся берег. Что-то он не похож на ту часть, куда я стремился. Немного порывшись в памяти, я вспомнил. Тут я был, когда на Каракатице отбивал нападение чародеев Крови. Значит, это место левее.
Поворот вправо — и снова ожидание…
И вот оно! Одинокий домик на берегу моря. Небольшой, деревянный, с красной крышей из обожженной черепицы. Мой дом! На душе стало как-то тепло. Настроение поднялось до заоблачной выси, захотелось беспричинно улыбаться.
— Мой дом, — повторил я уже вслух.
Зашуршали мелкие камушки под тяжестью разогнавшейся лодки. Я легко спрыгнул и пошел вперед. Площадка перед домом, заросшая низкой травой. Здесь я отрабатывал комплексы с мечом, тут же пролито бесчисленное количество моего пота… Деревянные ступеньки… на них так приятно сидеть, встречая рассвет и провожая закат и любоваться морем…
Открыть дверь я не успел — она сама распахнулась и мне на шею кинулась Мариэлла. На меня обрушился ураган слез и счастливых эмоций:
— Я знала, я знала… ты вернешься… я ждала тебя… Не мог ты просто исчезнуть, ты же отовсюду выкарабкаешься, ты же такой сильный! Хнорров дурень, почему так долго⁈ Я боялась… что уже… но ты все же здесь, здесь… Мне без тебя так плохо, не покидай меня больше, пожалуйста…
А я прижал ее себе, такую родную и пообещал:
— Я больше не исчезну, клянусь.
Удивительно. Я пришел в себя на старой мельнице в какой-то деревне, долго путешествовал по империи Нарт, плыл сюда… По пути я нечасто вспоминал про Мариэллу. Но только теперь я понял, как мне ее не хватало.
— Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Там все поменяли, я надеюсь, тебе понравится. И не опуская мою руку, как будто я могу исчезнуть, она потянула меня за собой…
Мы занимались любовью и засыпали в обнимку. Просыпались, и все повторялось сначала. Казалось, что Мариэлла старалась отдать себя всю, каждый сантиметр тела и каждую клеточку.
Храм Никкасу, главный зал:
Несколько монахов молились в разных частях зала. А Сигил, светильщик, проверял магические лампы. У каждой есть свой ресурс. Без подзарядки они могут сиять приблизительно четыре дня. Потом свет начинает тухнуть. На протяжении еще шести часов можно увидеть тусклое свечение. А после исчезает окончательно. Так что каждую из тысяч ламп нужно заряжать раз в четыре дня. Немалый труд. Впрочем, кто-то же должен этим заниматься? Обычно на эту должность назначается три-четыре человека, из монахов-чародеев, только достигших уровня подмастерья. Ежедневная рутинная зарядка ламп-артефактов на протяжении нескольких лет позволяет повысить контроль над заклинаниями и неплохо раскачать магический резерв. Так уже и до уровня полного мага недалеко. К тому же, освещать храм Никкасу — честь для монаха, так что порой за неказистую с виду должность светильщика готовы даже сражаться.
Сегодня, как обычно, Сигил работал. Кивнув знакомому лицу зашедшего монаха, он продолжил свое занятие. Но краем глаза заметил, что вновь пришедший скромно устроился в левом углу зала. Обычно там молятся обычные прихожане. Монахи же предпочитают размещаться ближе к центру.
На глаза попался светильник, который вообще не горел. Быстрая проверка показала, что артефакт можно выкидывать — он полностью исчерпал свой ресурс. Такое нечасто, но все же случалось. Сигил вытащил из гнезда сломанный артефакт и установил новый. Зарядил его полностью, активировал, привычно закрыв глаза от вспышки света. Еще трое монахов зашло. Они направились к центру зала. А Сигил начал искать следующий севший артефакт.
И вдруг монах, что только что устроился в левом углу, полыхнул божественной силой. Силой Никкасу. Все присутствующие ощутили это, уставившись на него. Даже другие молившиеся монахи прервались, открыли глаза и замерли в благоговении…
Вик:
Я начал молиться в храме. Вообще, я это делал всего несколько раз в жизни. Попробовав пару раз, быстро убедился в полной бесполезности для меня этого занятия. И никогда не возвращался к нему. Благо, Никкасу вполне устаивают «молитвы действием» — Сатто и Битто. То есть самопознание и познание окружающего. Раз и навсегда решив для себя, что это бесполезная трата времени, я никогда больше не молился. Незачем, как по мне. Ну, а действительно, зачем мне это⁈
Я — неплохой мечник, чародей и обладаю даром изменять свою и чужую ауру. Вот на магии и работе с аурой и стоит сейчас сосредоточиться, а молитвы… пусть это остается другим. Я считаю, что молиться — значит просить милости кого-то. А я привык надеяться только на себя. Для меня быть монахом Никкасу — это сосредоточиться на Сатто и Битто, и придерживаться Кодекса. Вот и все. Я не особо вдаюсь в остальные аспекты религии. Раз такое положение дел устраивает верховного жреца Никкасу, то, думаю, не один я так считаю. Но, как говорится, когда-нибудь все происходит хотя бы раз. Вот и я, по очень настойчивому «совету» Ликара, решил попробовать. Ведь зачем-то он это советовал⁈
Едва я начал проговаривать про себя первые слова молитвы, как что-то произошло. Я открыл глаза. Пару секунд я потрясенно оглядывался. Вокруг оказалась плоская, как стол, равнина. И свет. Заливающий все, но не слепящий.
Передо мною прямо из воздуха соткался мужчина, со светом вместо глаз. Его я узнал сразу. Такое же лицо было у статуи Никкасу, которую я видел в первый же день в этом мире. Я склонил голову. Нечасто передо мной появляются боги, так что стоит проявить уважение.
— Рад тебя приветствовать, Виктор, — услышал я. При этом рот мужчины даже не шевельнулся, да и слышал я не ушами, а почему-то всем телом услышал его слова. Любопытный эффект. К тому же мое имя… давно меня так не называли, больше пятидесяти лет. Собственно, никто, наверное, и не знал, как меня зовут полностью. Я всегда представлялся коротким именем.
— Я хочу поблагодарить тебя. Ты подарил мне свободу.
Никкасу улыбнулся. Приятная, мягкая улыбка. Вот только при этом его губы немного разомкнулись. И оттуда показался такой же свет, как из глаз. И у меня создалось впечатление, что разумный свет натянул на себя, как чулок, вид человека.
— Так и есть, я давно выгляжу совсем по-другому, твои глаза не смогут меня воспринять. Перед тобой кукла. Человеку легче воспринимать, когда есть реальный собеседник, — вновь услышал я.
Внезапно возле него появилась точка. Просто крохотная черная точка. Она медленно разрослась в черную сферу, размером с кулак.
— Это — мой дар тебе. В благодарность за спасение. Запоминай.
Сфера молниеносно трансформировалась во что-то… Приглядевшись внимательно, я понял — это же точная копия моей ауры.
— Верно, — подтвердил Никкасу мою догадку.
Еще одна стремительная трансформация — и сфера изменилась. Теперь она все так же показывала мою ауру, но в районе живота располагалось какое-то сложное образование, к нему тоненькие энергоканалы приходили со всего тела, а выходили только два, гораздо толще, через руки.
… Такая картина продержалась недолго. Внезапно «модель» моей ауры исчезла. А образование осталось. И увеличилось в размерах настолько, что я смог разглядеть подробно, из чего оно. Сложнейшая конструкция из нескольких сотен неизвестных рун. Как только я почувствовал, что запомнил, исчезло и это.
— Это пригодится тебе. Еще один подарок — я заберу лишнее.
Никкасу направил руку на меня, и из пальцев вылетели извивающиеся полосы света. Они моментально окутали коконом, и я почувствовал, что третье «хранилище», в котором была непонятная энергия, опустело. После чего полосы света растворились.
— И еще одно — совет. Постарайся стать как можно сильнее, иначе ты не выживешь…
Меня рывком выбросило в реальный мир. Изумленные, ошарашенные взгляды — вот первое, что я увидел. Невольно усмехнувшись, я поднялся и вышел из зала. Моя молитва окончена — теперь есть о чем подумать и надолго…
Много информации подкинул к размышлению разговор с Ликаром. По его словам, население острова за то время, пока меня не было, увеличилось почти в полтора раза. Причем, не за счет каких-то там крестьян, а полноценных чародеев и их семей. Насколько я понимаю, получив возможность, верховный жрец решил заняться евгеникой. Дар к магии у обычных людей — в основном штука наследственная. Проявляется не всегда, иначе бы уже давно существовали целые чародейские династии. Но все же, у потомков одаренных вероятность заполучить способности к волшебству гораздо выше, чем у всех остальных. Вот и приглашали к себе монахи переселенцев с континента. Само собой, все прибывшие приносили целый комплекс магических клятв. Ликар достаточно серьезно относится к безопасности. Впрочем, его можно понять — после нападений ордена Белой Звезды кто угодно станет параноиком…
А переселенцы были очень довольны — ведь вариантов у них немного. Оставаться на континенте, где в любой момент можно ожидать атаки прорвавшихся демонов. Или отправляться в империю Нарт, где уже не скрывались чародеи Крови. Лучше уж попасть к монахам Никкасу — те издавна славились щепетильностью в вопросах чести и соблюдения духа договоров. Если они обещали — приютим за службу — то можно было не искать «второго дна» в предложенных условиях.
С помощью адептов магии Земли остров увеличился почти вполовину. Для этого подняли океанское дно, благо, было не очень глубоко. А потом те же чародеи, уже совместно с одаренными Жизни потихоньку превращали безжизненный и просоленный морской песок в плодородный грунт. Очень не хватало пресной воды. Раньше жизнетворной жидкостью обеспечивала подземная жила. Теперь же расходы увеличились. И чародеи заняты поисками способов получения воды. Самое перспективное решение — задержание облаков в горах на севере острова. А там, где постоянная облачность — там и повышенная влажность, а значит, источник влаги. Проблема же состояла в том, что горы слишком низки, чтобы самостоятельно задерживать тучи. Так что сейчас с десяток лучших теоретиков заняты разработкой соответствующего заклинания.
Но эти новости — это так сказать, цветочки. Прелюдия к основным действиям. А основное — это подготовка к нападению на орден Белой Звезды. Вслух, понятно, об этом не говорят. Пока. Но большинство монахов уже в курсе. И горячо приветствуют это.
И я понимаю их. Сколько людей погибло из-за ордена в Землях Никкасу? Не счесть. Да и еще недавнее нападение, в отражении которого я успел поучаствовать в качестве корабельного чародея на Каракатице. А если вспомнить, что они творят на собственных территориях… И четкое понимание, что чародеи Крови — это смертельные враги монахов. Активные, стремительно развивающиеся, запредельно опасные, мстительные и однозначно готовящиеся к новому нападению, где они уже учтут все прошлые ошибки. В этом мире в живых останутся или монахи, или орден.