Войны клонов

ГЛАВА 19

ЗВЕЗДОЛЕТ ДУКУ — ТАТУИН

— Твой план провалился, — сказал Зиро. — Ко мне явилась сенатор. Она просит меня сказать Джаббе, что это ты похитил его сына, чтобы очернить джедаев.

Дуку никогда не любил паникеров, а сейчас испуганный Зиро был совсем некстати: пора начинать охоту на Скайуокера.

— Мой план? — спросил он тоном, который говорил: «Ты же не хочешь выйти из игры?» — Это было взаимовыгодное соглашение, разве нет?

— Да… Хорошо, наш план провалился.

— Подумайте, Правитель Зиро. Кто-то думает, что за похищением стоят сепаратисты, а кто-то думает, что Республика, уверен, что Джаббе все равно, как там на самом деле. Он хочет наказать виновного, а кто виновен — ему плевать. У меня все под контролем. Я сказал Джаббе, что джедай убил его сына и теперь собирается прикончить его.

Зиро затрясся от удивления.

— Но Джабба не раздумывая убьет этого джедая!

Дуку надел перчатки. Ночью в пустыне прохладно.

— Вас это сильно беспокоит?

— Нет, но…

— Если Джабба убьет джедая, Орден призовет Джаббу к суду, а это значит, что вы станете единственным главой всего клана. Разве это не то, чего вы хотели?

Зиро задумался, как будто до него только что что-то дошло.

— А-а… так вот как ты решил все устроить…

— А вас такой расклад не устраивает?

— Устраивает.

— Меня тоже. Я получу мертвого джедая, а может двух, и моя армия — исключительный доступ к Внешнему Краю. Почему вас так удивил мой метод?

— Чтобы подорвать авторитет Джаббы, было бы достаточно того, что он призвал на помощь джедаев. Но твой метод оказался более… радикальный.

Дуку ухмыльнулся. Приятно было, что внешне все выглядит так гладко. Да, он сам все спланировал, но план приходилось постоянно менять в связи с меняющимися — до сих пор — обстоятельствами.

— Я рад, что в результате мы оба довольны, Правитель Зиро.

— Но что мне делать с сенатором?

— Ничего. А что по-вашему еще может сказать сенатор Республики. Разумеется, они обвинят врага. Это пропаганда. Враждующие стороны всегда все валят друг на друга. Было бы странно, если бы она не обвинила во всем сепаратистов.

— Я не могу ничего с ней не сделать.

Зиро все-таки был на удивление тупица, особенно если учесть его потуги на коварство. На секунду Дуку подумал, уж не вынуждает ли он его сказать что-то обличающее? Дуку показалось это забавным. Он посмотрел на хронометр и поискал Скайуокера в Силе. Пора сворачивать эту беседу. Пора заняться джедаем.

— С сенаторами часто что-то случается, — проговорил Дуку. — Позаботься о том, чтобы с ней произошел несчастный случай, а я позабочусь о том, чтобы никто не стал слишком глубоко копаться. Трагическая гибель молодого многообещающего политика. Государственные похороны и все такое.

До слуха Дуку донесся какой-то шум из дворца Зиро. Хатт обернулся — кто-то вошел в зал. На картинке появился дроид-часовой. Он тащил сенатора Амидалу.

— Нет, я же говорил, что не могу ничего не сделать с сенатором, — объяснил Дуку. — Она застрелила дроида-часового, который увидел, что она за мной шпионит. Так что несчастный случай — теперь единственный выход.

Дуку посмотрел на нее. Она его тоже увидела. Именно поэтому Дуку избегал пользоваться видеосвязью, впрочем, сейчас это не имело никакого значения.

— Сенатор, — проговорил он с поклоном. — Как вы там? Простите меня, у меня есть неотложное дело.

В ее глазах читалось презрение. Как всегда.

— Так это действительно ты все организовал, жалкий предатель.

— Простите, сенатор, но давайте кое-что проясним: я — не предатель. Я никогда не был на вашей стороне, а значит, я — не предатель, я — враг. — Да, пора было заканчивать. — Правитель Зиро, подумайте еще раз над моим предложением по поводу несчастного случая. Может быть, я был неправ. Некоторые сепаратисты предложат за нее кругленькую сумму.

Зиро самодовольно заморгал, как будто купаясь в солнечных лучах.

— Отличное предложение, граф Дуку. Компенсирую затраты на нового дроида.

— Сдачу оставь себе, — бросил Дуку и закрыл комлинк.

Вытащив меч, он шагнул в пустыню, сел на мотоцикл и помчался вперед.

ПУСТЫНЯ, В ПЯТИ КИЛОМЕТРАХ ОТ ДВОРЦА ДЖАББЫ

Энакин был даже рад, когда почувствовал, что Дуку идет к нему, теперь он смог отвлечься от своих мыслей.

С рюкзаком за спиной он сидел на песке и глядел на три луны, успокаивающе мерцавшие в небе. Дыхание его выровнялось, пульс замедлился. В этом состоянии — а в последнее время он его редко достигал — мир говорил с ним, и ему не всегда нравилось то, что приходилось услышать.

Его ощущения как будто расслоились. В первом слое — самом очевидном — он чувствовал, как Асока идет по дюнам ко дворцу Джаббы и несет Ротту. Он надеялся, что R2-D2 тоже с ними. Они уже, наверно, почти у цели. Как ни старался, он не мог почувствовать присутствие своего дроида-астромеханика, только впечатления о нем в других живых существах. Но мысли об Асоке затмевались присутствием Дуку — в более глубоком слое. Холодного, решительного, жестокого, как акула, Дуку. И в самой глубине был еще Татуин.

Не только его детские воспоминания, а невыразимые боль, нищета и отчаяние целых поколений рабов, которые жили и умирали в страданиях. Его собственная боль казалась песчинкой в этом море безысходности. И это море нашептывало ему: почему ты покинул Татуин? Почему ты никогда не задаешь вопросов, которые нужно задать? И не требуешь ответов, без которых нельзя обойтись?

Почему ты не заставил их вернуться за ней? Почему ты не понял, что она жертвует собой, чтобы дать тебе шанс выжить, что она сознательно обрекает себя на смерть? Почему ты не вернулся, не изменил ход событий, не спас ее, когда еще не было слишком поздно?

Ее — свою мать. Сегодня она поглотила все, даже мысли о его жене.

Эта миссия — спасение хатта — стала последней каплей.

Отныне ты будешь спасать всех, кого можешь. Ты будешь спасать тех, кто этого заслуживает.

Дуку приближался. Энакин поднялся с глубин Татуина, который всегда был с ним, мимо Асоки, мимо мелкой ряби, которую создавало эхо войны на других планетах.

Он потуже затянул лямки рюкзака.

Дуку, конечно, знал, что рев мотоцикла далеко слышен в пустыне. Энакин удивился, почему он не устроил засаду. С другой стороны, те, кто чувствуют Силу, не могут друг от друга скрыться.

Рев мотоцикла оборвался в нескольких метрах. Послышался шелест песка под ногами… И вот Дуку оказался перед ним. Его мантия развевалась на ветру. Энакин почувствовал легкое изменение в Силе, но не стал отвлекаться: теперь он должен был сосредоточиться на Дуку. Энакин встал, поправил рюкзак и зажег лазерный меч.

— Отдай мне хаттеныша, Скайуокер, — тихо проговорил Дуку. — Или я убью тебя.

Значит, он повелся на их хитрость.

— Я думал, ты в любом случае меня убьешь.

— Хорошо.

Энакин подумал, что их обмен любезностями удивительно напоминает вежливые разговоры перед дуэлью аристократов с планеты Ирмену.

Дуку вытянул руку и послал в Энакина шипящую молнию. Энакин увернулся и отбил ее мечом.

— Ты стал получше драться, — заметил Дуку и кинулся на Энакина. Тот невольно отступил, а Дуку перекувырнулся и приземлился на песок позади него. — Неприятно снова оказаться на Татуине? Это же твоя родина. Тут призраки твоего детства. Давненько ты здесь не был.

Энакин машинально вскинул руку — песок закружился вихрем. Вихрь понесся к Дуку, охватил его и чуть не сбил с ног. Граф согнулся, плотнее закутавшись в мантию, но, как только вихрь прошел, снова выпрямился, готовый к бою.

— Прости, я задел твои чувства, — холодно бросил Дуку. — Все мы рано или поздно встречаемся с призраками своего прошлого, Энакин. У меня — свои, у тебя — свои. И знаешь, что я тебе скажу, они никогда тебя не покинут. Они могут быть обузой, как хаттеныш, которого ты таскаешь, а могут стать помощниками, могут многому тебя научить.

Что знал Дуку о Шми Скайуокер? Казалось, будто он знает все. Или это была простая уловка, которой пользуются гадалки — общие слова, заставляющие человека выдать факты.

Как бы там ни было, Энакин не мог отстраниться от воспоминаний. Всем своим существом чувствуя боль — и свою, и своей матери, Энакин бросился на Дуку, слепо и яростно, не думая о рюкзаке за спиной, не думая ни о чем, кроме одного: как загнать графа на более мягкий участок, где он оступится и упадет.

Но Дуку даже среди джедаев славился своим мастерством воина. И зря Энакин об этом забыл, увернувшись от очередного удара, Дуку прыгнул ему за спину и рассек рюкзак надвое, чуть-чуть не задев самого Энакина, который с трудом удержался на ногах.

— Боже мой, — сказал Дуку. — Кажется, я разрубил Ротту пополам.

— Как же, — ответил Энакин и осторожно снял рюкзак, готовый в любую секунду отразить нападение Дуку. Камни посыпались на песок.

— Надо же, а это не хатт, — заметил Дуку, вскинув бровь.

Тут Энакин понял, что Дуку не так-то просто обмануть, и он тянет время. Как раз тогда, когда Энакину уже казалось, что он стал взрослым, опытным, что он достаточно повидал, он вдруг почувствовал, что ему всего двадцать, что пусть он и джедай, он по-прежнему обиженный мальчик, который легко поддается на провокацию, легко впадает в ярость и отчаянно ищет одобрения.

И Дуку решил сыграть на этом.

— Ты опоздал, — сказал Энакин. Он оказался перед выбором: бороться с Дуку до конца или сбежать и попытаться догнать Асоку: Еще не решив, он уже приглядывался к мотоциклу. — Она уже во дворце Джаббы.

— Заметь, я тебя не спрашивал, где она, — ответил Дуку, вынимая из кармана проектор. — Я знаю, что ты не можешь с ней связаться, но я покажу тебе, как она встретила кое-кого по дороге.

Энакин подумал сначала, что это очередная уловка Дуку, но картинка казалась подлинной. Снято было откуда-то сверху. Спотыкаясь, она убегала от двух магнагардов с Роттой за спиной.

Неужели правда? Энакин теперь ничему не доверял.

— Сын Джаббы умер — еще одна жертва войны, а твоего падавана доставили к Джаббе живой. — Дуку помахал мечом. — Правителю нужно выместить на ком-то злость, а до тебя ему не добраться.

Энакин бросился к мотоциклу и тотчас же помчался ко дворцу. Дуку бросился за ним, но не догнал. Он остался далеко позади, растаяв в облаке песчаной пыли.

По пути во дворец Энакин думал о том, что, может быть, это очередная ловушка, которую подстроил Дуку. «Я в самом деле выиграл или он специально дал мне уйти? Зачем он показал мне голограмму? Хочет деморализовать, чтобы я потерял бдительность? Почему?..»

Но Энакин прервал сам себя. Все это уже неважно. Решение принято: надо идти до конца. Единственное, что он точно понял: Дуку всеми силами пытался его задержать. А значит, нужно в самом деле спешить во дворец.

Может быть, Асока действительно столкнулась с магнагардами. А может быть, она уже давно во дворце и передала Джаббе его сына.

Что ж, он это выяснит, когда сам доберется до места.

В МОНАСТЫРЕ — ПЛАНЕТА ТЕТ

— Ну и свалка, — заметил Коди, пиная обломки дроидов, которые в изобилии покрывали двор монастыря. — Тебе бы постричься, — сказал он Рексу, который держал шлем под мышкой.

С тех пор как тот последний раз брился, на голове отросла короткая щетина.

— Верно. А то скоро буду наступать на свои космы.

— Если мы и дальше будем так воевать, у нас не останется людей.

— Да уж.

— Не первый легион мы потеряли и не последний.

«Надеюсь, этим он не пытался сказать, что тут нет моей вины, — подумал Рекс. — Я и сам это знаю».

— У меня первый, сэр.

— Лучше об этом не думать, капитан.

— Постараюсь. Только если мы перестанем думать, чем тогда мы будем отличаться от дроидов?

Коди решил оставить Рекса в покое. Они ходили по полю боя в надежде раздобыть что-либо полезное — информацию о технологиях, разведданные, которые можно было бы извлечь из останков дроидов. Кеноби здесь не было. Два офицера-клона стояли по колени в обломках дроидов и пытались выудить из них хоть что-нибудь. Надо учиться на своих ошибках. Рекс представил, как выглядело бы поле битвы такого масштаба, если бы они дрались с живыми существами. Ему стало страшно. Впрочем, ему хватало и того, что сейчас приходилось доставать из-под обломков дроидов своих людей, снимая с них пластинки с номерами и делая в блокноте отметку «погиб в бою», этим сейчас занимался легион 212-й. Рекс надеялся, что может быть кто-то окажется жив, но надежда быстро растаяла. Выжили только пятеро его ребят. И помогли ему выжить.

— В следующий раз мы не пойдем на такое, если никто не будет прикрывать нас с воздуха, — заметил Рекс. — Безумие. Шаттлов недостаточно. Нам нужны В-19.

— Никто не думал, что это операция для пехоты.

— Освобождение заложника в надежно охраняемой и труднодоступной местности? Надо было послать спецотряды, чтобы расчистили путь, потом победить их в воздухе и только потом высадить десант. А мы ползли по джунглям и потеряли четверть людей, когда операция еще толком не началась. И здесь нужен был батальон, а не один отряд. Раз это была миссия высокой важности, надо было соответствующе ее подготовить.

— Все мы делаем ошибки, — сказал Коди, опустив глаза. — Но не думай, что перемены наступят быстро.

Рекс не знал, на кого злиться. Скайуокер так же мало решал в подготовке операции, как и сам Рекс. Вот Кеноби мог бы замолвить словечко… Хотя на самом деле проблема гораздо выше. Первое, что он узнал, когда покинул Камино, где из них готовили лучших солдат во вселенной, что политики не могут мыслить как солдаты и неизвестно почему постоянно принимают дурацкие решения.

Рекс не раз слышал, как Скайуокер тихо ругается на Совет Ордена. Теперь он понимал почему. Именно Совет Джедаев мог бы посоветовать канцлеру лучше продумывать операции…

Рекс взял себя в руки. Коди нервно покачивался на каблуках, проявляя нетерпение.

— Мы убедились, что дроиды ничего не могут сделать в нестандартных ситуациях и в замкнутом пространстве, — продолжал Рекс. — Они могут только тупо идти вперед и стрелять. Если мы будем действовать так же, у нас не останется солдат. Поэтому лучше не встречаться с ними на открытой местности. А еще стоит больше бить с воздуха. Надеюсь, Кеноби сможет это донести до своего начальства.

— Где Скайуокер? — спросил Коди.

— Он связался с генералом Кеноби, когда подлетал к Татуину на корабле с отказавшей системой управления. Маленький хатт был жив.

— Миссия выполнена, Рекс. Ваши усилия были не напрасны.

Рекс хотел сказать, что, если бы кто-нибудь соотносил, какой ценой они получают доступ к мирам Внешнего Края, тогда можно было бы радоваться. К тому же он чувствовал, что доступ к Внешнему Краю не облегчит их положение в войне, а только потребует дополнительных ресурсов.

Он верил в Скайуокера, потому что он был здесь вместе с ними, потому что он знал, сколько они заплатили за эту победу. А еще Рекс чувствовал, что его вера в Республику становится все слабее…

— Пойду посмотрю, как там мои ребята, — сказал Рекс и пошел к полевому госпиталю, наспех организованному в одном из боевых кораблей на площадке монастыря. — На это не уйдет много времени.