Возмездие

Глава 16

Диана

Старый дом на фоне Луны выглядел как невероятно реалистичный сон. С момента переезда я больше не бывала в нем и в этом районе, но дорогу, по которой мы ехали, узнала почти с самого выезда из отеля. В миг мне снова стало шестнадцать, когда Джакомо вез нас отдельно от родителей домой после ежемесячного ужина в компании папиных друзей.

Я покосилась на Данталиана, который задумчиво рассматривал дом. За последние несколько минут его настроение поменялось минимум четыре раза. В миг он вспыхивал и бубнел что-то себе под нос, но не говорил достаточно громко, чтобы расслышать.

Тело все еще ныло от желания. Оно требовало продолжения и нормального завершения, но я не собираюсь тешить его самолюбие и просить закончить начатое. Нет. Не в этом случает, Кастро.

Только ему самому известна причина, но, когда машина качнулась от удара, мое сердце ушло в галоп. О, я больше чем уверена, что это был очередной план, который, скорее всего, свернул не туда.

Мне очень хочется залезть к нему в голову и получить ответы на сотни вопросов. Босс, должно быть, главная загадка тысячелетия.

— Что мы тут делаем? — тихо спросила я. Его жаркий шепот все еще дрожью отдавался в сознании.

Лгунья.

Лгу-у-унья.

Определенно, так и есть. Я вру самой себе и пытаюсь вернуться к нормальной жизни, но эта партия была проиграна еще в борделе.

— Поможешь мне найти одну вещь.

Данталиан вышел с машины и пошел куда-то назад, к багажнику. Я открыла дверь и свесила ноги наружу. Прохладный ветерок тут же ударил в лицо, разгоняя румянец, который всю дорогу не хотел сходить с лица.

Я пошевелила пальцами ног, обдумывая как поступить. Туфли совсем не привлекательно валялись на коврике.

Каждое утро и вечер здесь проезжает машина для мойки асфальта, так что ничего не должно произойти, если я немного пройдусь босиком. Мне не хочется снова возиться с застежкой, которая, как оказалась, натирает.

Я только открыла рот, чтобы сказать об этом Данталиану, как он хлопнул багажником и с нечитаемым лицом встал рядом. В глаза бросилось белое пятно в его руках, которое никак не получалось рассмотреть.

— Ты взял мне кроссовки? — спросила, когда наконец смогла распознать очертания. В какой момент он успел их взять? И какого черта он всегда на шаг впереди? Порой, он делает вещи, которые невозможно предугадать, но они, почему-то, всегда точно попадают в цель.

— Я предполагал, что ты что-то сделаешь со своими ногами в этом, — Данталиан небрежно махнул на туфли и скривился.

Закатила глаза. Ну конечно, он знал.

Ноги в кроссовках словно снова ожили. Не скажу, что босиком было бы плохо, но щепотки маминого воспитания не позволяли так разгуливать по улице. Я поспешила за Данталианом, который не стал меня дожидаться и уже входил на территорию.

Без света в окнах дом выглядит жутко. Даже на территории единственный рабочий источник освещения — это фонарь над входной калиткой. На первый взгляд может показаться, что особняк заброшен, но, если присмотреться… Кусты не могут сами себя так аккуратно обрезать.

Я торопливо подошла к Данталиану, который уже сидел на корточках возле двери и игрался со связкой каких-то крючков. Он без лишних слов протянул мне фонарик и начал ковыряться в замке.

— Разве тебе не открыты все двери, Босс? — спросила я ехидно, чувствуя себя некомфортно и не зная, куда деться. Неловкость после того как его рука была в моих трусиках никуда не ушла, да и сомневаюсь, что такое быстро забывается.

— Ты видишь здесь кого-то, кто мог бы ее открыть? — он на секунду оторвался от своего занятия и посмотрел на меня. Спасибо темноте, что я не вижу этот насмешливый взгляд.

Замок щелкнул.

Данталиан выпрямился и нажал на ручку. Дверь с легкостью открылась (хотя, для большей жути не хватало противного скрипа).

Я сделала вдох полной грудью. Даже запах остался тем же. Венгерская сирень. Мама специально везла ее со своего путешествия в Трансильванию, чтобы дизайнеры вшили лепестки в подушки дивана. Звучит как сумасшествие, но аромат после этого по всему дому стоял очаровательный.

— В школе для будущих Боссов учат взламывать дверь?

— Нет. Научился, когда были в бегах.

Я пошарила рукой по стене, нащупывая выключатель. Яркий свет ударил глаза, на секунду ослепляя. Аккуратно потерла веки, чтобы не испортить макияж.

Вокруг стояла идеальная чистота. Ничего лишнего на полках, ни единой пылинки на полу и тумбах. Даже не скажешь, что здесь кто-нибудь жил.

— Что мы должны найти? — спросила я, водя пальцем по витиеватым узорам на торшере. Помню, как мама категорически была против того, чтобы забрать его с собой, пусть он и идеально бы вписывался в мою комнату.

Сомневаюсь, что в этой пустоте можно найти что-то стоящее. Отец первым же делом вывез отсюда ценные вещи, а все, что оставил было либо мое, либо мамино. Вряд-ли Данталиана заинтересует ее коллекция модных журналов 80-х годов.

— Не знаю, — задумчиво протянул он, осматривая по бокам комод. — Может, какую-то коробку или папку. Что-то, куда можно сложить документы, чеки, выписки.

— Как ты собираешься искать неизвестный предмет? — я вопросительно выгнула бровь, наблюдая за его постукиваниями по дереву. Может, стоит сказать для чего существуют ручки у дверок?

— Методом проб и ошибок.

Данталиан вырвал верхнюю выдвижную полку и бесцеремонно высыпал содержимое на пол. Мои глаза расширись. Когда он говорил, что мы будем просматривать все, я надеялась на более гуманный способ.

— Ты так только разгромишь дом.

— Мне нет до него дела, — пожал он плечами, заканчивая прощупывать дно. — Где находится кабинет?

— На втором этаже. Самая дальняя дверь.

Данталиан сорвался с места и широким шагом пошел к лестнице, а я присела на корточки перед небольшой кучкой бумаг. Старые счета и отказы от выписки газет. Ничего, что могло бы составлять ценность.

Теоретически бумаги, которые ему нужны могут находится в любой части дома. Когда отец не хотел, чтобы что-то нашли, он прятал это так, что никто даже не подумает. Этому он учил и Джака, который рассказал мне, что папа хранил поддельные документы в картине под кроватью.

В таком случае, нам придется дом разобрать по кирпичикам, чтобы найти что-то полезное. Хотя, уверена, что Кастро так и сделает.

— Ты уверен, что они в этом месте? Я точно помню, что папа вывозил отсюда все, — сказала я, входя в кабинет. Запретная зона, в которой наконец можно побывать без мыслей о наказании.

За то небольшое время, что я убирала письма обратно в ящик, Данталиан уже успел тут все разворотить. Как и предполагалось, в кабинете (самое ценное место Данте Марини) почти не осталось вещей. Все пустое, и это определенно злит Босса.

— Уверен. Надо только посмотреть вглубь.

Данталиан ощупывал каждый сантиметр задних стенок стеллажей, видимо, пытаясь найти там потайное дно. Я принялась делать то же со столом, пусть и предполагала, что это слишком очевидное место. Если он видит в этом смысл, то не вижу причины спорить.

— Это сказал вам дядя? Искать что-то здесь?

Я закрыла последнюю пустую шуфлядку. Ни намека на что-то секретное.

— Он много что говорил. В основном не по делу, — отмахнулся.

Внимание Данталиана переключилось на пол. Он отшвырнул ногой ковер и присел рядом с тем местом на корточки.

— Может, расскажешь, что это было в машине? — я откинулась на спинку кресла, наблюдая за ним. Теперь понятно, почему отец не вылезал с него. Чувство собственного величия возвышается в разы.

Я не планировала сейчас затрагивать тему произошедшего, потому что понимала, что не смогу логически объяснить реакцию своего тела, но тишина вокруг так и располагала к разговору. Раз уж мы остались одни и ему некуда бежать, то можно воспользоваться моментом.

Данталиан оторвался от ковыряния пола и посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что не желает это обсуждать.

— Я тебя взял не для того, чтобы ты трахала мой мозг.

— Данталиан, ты не можешь вечно уходить от неудобных вопросов. Рано или поздно тебе придется отвечать.

— Я могу делать все, что посчитаю нужным. Мне не до разговоров сейчас, правильная девочка, — снова отмахнулся он, возвращая ковер на место.

— Так ли это или ты просто в кои-то веке не уверен? — продолжала дразниться я, радуясь, что тоже могу застать его врасплох.

Данталиан кинул на меня непонятный взгляд и вышел. Возмущенно фыркнула и тоже последовала на выход из кабинета. С ним невозможно разговаривать, потому что только он выбирает в каком русле будет проходить диалог. Уходи я всякий раз, когда мне не нравится вопрос, Кастро разговаривал бы со стенкой.

Мое нахождение здесь бессмысленно.

Я заглянула в свою бывшую комнату, которая единственная была абсолютно пуста. Даже картины, прилепленные когда-то на скотч, отодрали. Мне нравился каждый болтик в спальне, из-за чего я до последнего настаивала на том, чтобы перевезти всю мебель в особняк Кастро. Спустя долгие уговоры это все же произошло. Маленький островок комфорта был категорически необходим на новом месте.

Безразборно скитаясь по второму этажу, я толкнула дверь в комнату Джакомо. Удачное расположение на солнечной стороне, которое он вечно омрачал закрытыми шторами.

Провела рукой по его коллекционным игрушкам. Все так и осталось стоять нетронутым. Гардероб по-прежнему забит вещами. Он даже не удосужился их забрать, потому что знал, что отец купит новое. Все лучшее только Джакомо.

В детстве мне часто приходилось ломать голову почему отец больше любил его. Много эксклюзивных игрушек, лучшая комната, дорогие развлечения, в то время как я получала только книги и единственную исполненную мечту — поступить в университет. И то, мне пришлось ждать разрешения два года.

Только в более старшем возрасте я поняла, что ответ всегда лежал на поверхности. Джакомо — младший сын, единственный прямой наследник, который рано или поздно занял бы место отца. Патриархальные взгляды всегда в приоритете.

Беспомощно рухнула на кровать. Неправильно так думать, но я рада, что Джак наконец почувствует: какого это не получать все готовое, а бороться самому. В бегах ему придется выживать, пойти на работу, добиваться расположения окружающих. Никаких ресторанных изысков и клубов до утра.

А, может, во мне просто говорит зависть.

От лунного света, который просачивается сквозь щель между шторами, что-то серое блеснуло под ногами. Я слезла с кровати и попыталась приподнять ее, чтобы убрать палас и посмотреть, но она слишком тяжелая для меня.

Отогнула край ковра в сторону. Дверца из тонкого железа зазвенела под ногтями. Мои задумчиво брови сдвинулись к переносице. Не помню, чтобы это тут было. Я прощупала по длине тайник. Не сильно большой, но сойдет для того, чтобы спрятать что-то тетрадного размера.

— Данталиан.

Предприняла еще одну попытку поднять кровать, но все без толку. В этом положении неудобно.

Кастро появился в дверях как раз в тот момент, когда я встала и начала телом двигать кровать в сторону. Это вышло более продуктивно.

— Сейф в полу то, что мы ищем? — вымотано спросила у него. На каблуках двигать эту махину было бы куда сложнее.

Он подлетел ко мне и рывком отодвинул мебель в сторону. Я потеряла опору и завалилась назад.

— Мог предупредить, — буркнула я, собираясь вставать, но Данталиан меня опередил и потянул за руку наверх.

— Чья это комната? — спросил он, отшвыривая палас и рассматривая тайник.

— Джакомо, — я подошла к выключателю и нажала на него. Почему не додумалась сделать это раньше? — Сколько раз здесь бывала, никогда не думала, что под кроватью что-то есть.

Кастро снова достал связку крючков и начал ковырять ими в хлипком железе. Я скептически посмотрела на кодовый замок, в котором несколько кнопок отсутствовали.

— Его так просто не взломаешь.

— А нам и не придется.

Данталиан умело подковырял дверцу. Та без лишних усилий поддалась, обнажая стопку сложенных бумаг. О, кажется, подобные штуки не предназначены для защиты секретных данных.

Он взял несколько листов и стал внимательно рассматривать, кивая каким-то своим мыслям.

— Хорошая работа, правильная девочка.

Я фыркнула.

— Что ты собираешься с этим делать?

Данталиан выгреб все из тайника и поднялся на ноги. Я закрыла ногой дверцу и вернула на место палас. С кроватью пусть разбирается сам. На сегодня с меня хватит уборки за «его величеством».

— Лишу Конти одного из союзников.

— Почему бы вам просто не попадаться друг другу на глаза? — спросила я, спускаясь за ним к выходу. — Между вами четыре тысячи километров. Этого достаточно, чтобы молча ненавидеть и не подвергать других опасности.

— Это безумно мало для того, чтобы мой нож не оказался у него между глаз, — Данталиан придержал входную дверь, выпуская меня. — Он убил моих солдат и многих членов Синдиката, пытался избавиться от каждого члена мой семьи. И, кстати, этот ублюдок все еще предпринимает попытки отобрать у меня близких. В то время как я ни разу не наведывался к его племяннице и не передавал привет сыну, который постоянно ошивается в Аризоне. Кастро не прощают предательство, Диана.

Должно быть, это первый раз, когда он назвал меня по имени. По крайней мере, за последнее время.

Мы вернулись к машине. Я обернулась, чтобы напоследок посмотреть на дом. Приехать снова сюда было приятно, но внутри больше нет того же тепла и умиротворения. Все же, с годами вдали он перестал быть моим местом защиты.

Взгляд задержался на пассажирском сидении. Сегодня Данталиан сделала новый шаг и облажался, а это значит, что в игре больше нет одного ведущего.

Диана

Старый дом на фоне Луны выглядел как невероятно реалистичный сон. С момента переезда я больше не бывала в нем и в этом районе, но дорогу, по которой мы ехали, узнала почти с самого выезда из отеля. В миг мне снова стало шестнадцать, когда Джакомо вез нас отдельно от родителей домой после ежемесячного ужина в компании папиных друзей.

Я покосилась на Данталиана, который задумчиво рассматривал дом. За последние несколько минут его настроение поменялось минимум четыре раза. В миг он вспыхивал и бубнел что-то себе под нос, но не говорил достаточно громко, чтобы расслышать.

Тело все еще ныло от желания. Оно требовало продолжения и нормального завершения, но я не собираюсь тешить его самолюбие и просить закончить начатое. Нет. Не в этом случает, Кастро.

Только ему самому известна причина, но, когда машина качнулась от удара, мое сердце ушло в галоп. О, я больше чем уверена, что это был очередной план, который, скорее всего, свернул не туда.

Мне очень хочется залезть к нему в голову и получить ответы на сотни вопросов. Босс, должно быть, главная загадка тысячелетия.

— Что мы тут делаем? — тихо спросила я. Его жаркий шепот все еще дрожью отдавался в сознании.

Лгунья.

Лгу-у-унья.

Определенно, так и есть. Я вру самой себе и пытаюсь вернуться к нормальной жизни, но эта партия была проиграна еще в борделе.

— Поможешь мне найти одну вещь.

Данталиан вышел с машины и пошел куда-то назад, к багажнику. Я открыла дверь и свесила ноги наружу. Прохладный ветерок тут же ударил в лицо, разгоняя румянец, который всю дорогу не хотел сходить с лица.

Я пошевелила пальцами ног, обдумывая как поступить. Туфли совсем не привлекательно валялись на коврике.

Каждое утро и вечер здесь проезжает машина для мойки асфальта, так что ничего не должно произойти, если я немного пройдусь босиком. Мне не хочется снова возиться с застежкой, которая, как оказалась, натирает.

Я только открыла рот, чтобы сказать об этом Данталиану, как он хлопнул багажником и с нечитаемым лицом встал рядом. В глаза бросилось белое пятно в его руках, которое никак не получалось рассмотреть.

— Ты взял мне кроссовки? — спросила, когда наконец смогла распознать очертания. В какой момент он успел их взять? И какого черта он всегда на шаг впереди? Порой, он делает вещи, которые невозможно предугадать, но они, почему-то, всегда точно попадают в цель.

— Я предполагал, что ты что-то сделаешь со своими ногами в этом, — Данталиан небрежно махнул на туфли и скривился.

Закатила глаза. Ну конечно, он знал.

Ноги в кроссовках словно снова ожили. Не скажу, что босиком было бы плохо, но щепотки маминого воспитания не позволяли так разгуливать по улице. Я поспешила за Данталианом, который не стал меня дожидаться и уже входил на территорию.

Без света в окнах дом выглядит жутко. Даже на территории единственный рабочий источник освещения — это фонарь над входной калиткой. На первый взгляд может показаться, что особняк заброшен, но, если присмотреться… Кусты не могут сами себя так аккуратно обрезать.

Я торопливо подошла к Данталиану, который уже сидел на корточках возле двери и игрался со связкой каких-то крючков. Он без лишних слов протянул мне фонарик и начал ковыряться в замке.

— Разве тебе не открыты все двери, Босс? — спросила я ехидно, чувствуя себя некомфортно и не зная, куда деться. Неловкость после того как его рука была в моих трусиках никуда не ушла, да и сомневаюсь, что такое быстро забывается.

— Ты видишь здесь кого-то, кто мог бы ее открыть? — он на секунду оторвался от своего занятия и посмотрел на меня. Спасибо темноте, что я не вижу этот насмешливый взгляд.

Замок щелкнул.

Данталиан выпрямился и нажал на ручку. Дверь с легкостью открылась (хотя, для большей жути не хватало противного скрипа).

Я сделала вдох полной грудью. Даже запах остался тем же. Венгерская сирень. Мама специально везла ее со своего путешествия в Трансильванию, чтобы дизайнеры вшили лепестки в подушки дивана. Звучит как сумасшествие, но аромат после этого по всему дому стоял очаровательный.

— В школе для будущих Боссов учат взламывать дверь?

— Нет. Научился, когда были в бегах.

Я пошарила рукой по стене, нащупывая выключатель. Яркий свет ударил глаза, на секунду ослепляя. Аккуратно потерла веки, чтобы не испортить макияж.

Вокруг стояла идеальная чистота. Ничего лишнего на полках, ни единой пылинки на полу и тумбах. Даже не скажешь, что здесь кто-нибудь жил.

— Что мы должны найти? — спросила я, водя пальцем по витиеватым узорам на торшере. Помню, как мама категорически была против того, чтобы забрать его с собой, пусть он и идеально бы вписывался в мою комнату.

Сомневаюсь, что в этой пустоте можно найти что-то стоящее. Отец первым же делом вывез отсюда ценные вещи, а все, что оставил было либо мое, либо мамино. Вряд-ли Данталиана заинтересует ее коллекция модных журналов 80-х годов.

— Не знаю, — задумчиво протянул он, осматривая по бокам комод. — Может, какую-то коробку или папку. Что-то, куда можно сложить документы, чеки, выписки.

— Как ты собираешься искать неизвестный предмет? — я вопросительно выгнула бровь, наблюдая за его постукиваниями по дереву. Может, стоит сказать для чего существуют ручки у дверок?

— Методом проб и ошибок.

Данталиан вырвал верхнюю выдвижную полку и бесцеремонно высыпал содержимое на пол. Мои глаза расширись. Когда он говорил, что мы будем просматривать все, я надеялась на более гуманный способ.

— Ты так только разгромишь дом.

— Мне нет до него дела, — пожал он плечами, заканчивая прощупывать дно. — Где находится кабинет?

— На втором этаже. Самая дальняя дверь.

Данталиан сорвался с места и широким шагом пошел к лестнице, а я присела на корточки перед небольшой кучкой бумаг. Старые счета и отказы от выписки газет. Ничего, что могло бы составлять ценность.

Теоретически бумаги, которые ему нужны могут находится в любой части дома. Когда отец не хотел, чтобы что-то нашли, он прятал это так, что никто даже не подумает. Этому он учил и Джака, который рассказал мне, что папа хранил поддельные документы в картине под кроватью.

В таком случае, нам придется дом разобрать по кирпичикам, чтобы найти что-то полезное. Хотя, уверена, что Кастро так и сделает.

— Ты уверен, что они в этом месте? Я точно помню, что папа вывозил отсюда все, — сказала я, входя в кабинет. Запретная зона, в которой наконец можно побывать без мыслей о наказании.

За то небольшое время, что я убирала письма обратно в ящик, Данталиан уже успел тут все разворотить. Как и предполагалось, в кабинете (самое ценное место Данте Марини) почти не осталось вещей. Все пустое, и это определенно злит Босса.

— Уверен. Надо только посмотреть вглубь.

Данталиан ощупывал каждый сантиметр задних стенок стеллажей, видимо, пытаясь найти там потайное дно. Я принялась делать то же со столом, пусть и предполагала, что это слишком очевидное место. Если он видит в этом смысл, то не вижу причины спорить.

— Это сказал вам дядя? Искать что-то здесь?

Я закрыла последнюю пустую шуфлядку. Ни намека на что-то секретное.

— Он много что говорил. В основном не по делу, — отмахнулся.

Внимание Данталиана переключилось на пол. Он отшвырнул ногой ковер и присел рядом с тем местом на корточки.

— Может, расскажешь, что это было в машине? — я откинулась на спинку кресла, наблюдая за ним. Теперь понятно, почему отец не вылезал с него. Чувство собственного величия возвышается в разы.

Я не планировала сейчас затрагивать тему произошедшего, потому что понимала, что не смогу логически объяснить реакцию своего тела, но тишина вокруг так и располагала к разговору. Раз уж мы остались одни и ему некуда бежать, то можно воспользоваться моментом.

Данталиан оторвался от ковыряния пола и посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что не желает это обсуждать.

— Я тебя взял не для того, чтобы ты трахала мой мозг.

— Данталиан, ты не можешь вечно уходить от неудобных вопросов. Рано или поздно тебе придется отвечать.

— Я могу делать все, что посчитаю нужным. Мне не до разговоров сейчас, правильная девочка, — снова отмахнулся он, возвращая ковер на место.

— Так ли это или ты просто в кои-то веке не уверен? — продолжала дразниться я, радуясь, что тоже могу застать его врасплох.

Данталиан кинул на меня непонятный взгляд и вышел. Возмущенно фыркнула и тоже последовала на выход из кабинета. С ним невозможно разговаривать, потому что только он выбирает в каком русле будет проходить диалог. Уходи я всякий раз, когда мне не нравится вопрос, Кастро разговаривал бы со стенкой.

Мое нахождение здесь бессмысленно.

Я заглянула в свою бывшую комнату, которая единственная была абсолютно пуста. Даже картины, прилепленные когда-то на скотч, отодрали. Мне нравился каждый болтик в спальне, из-за чего я до последнего настаивала на том, чтобы перевезти всю мебель в особняк Кастро. Спустя долгие уговоры это все же произошло. Маленький островок комфорта был категорически необходим на новом месте.

Безразборно скитаясь по второму этажу, я толкнула дверь в комнату Джакомо. Удачное расположение на солнечной стороне, которое он вечно омрачал закрытыми шторами.

Провела рукой по его коллекционным игрушкам. Все так и осталось стоять нетронутым. Гардероб по-прежнему забит вещами. Он даже не удосужился их забрать, потому что знал, что отец купит новое. Все лучшее только Джакомо.

В детстве мне часто приходилось ломать голову почему отец больше любил его. Много эксклюзивных игрушек, лучшая комната, дорогие развлечения, в то время как я получала только книги и единственную исполненную мечту — поступить в университет. И то, мне пришлось ждать разрешения два года.

Только в более старшем возрасте я поняла, что ответ всегда лежал на поверхности. Джакомо — младший сын, единственный прямой наследник, который рано или поздно занял бы место отца. Патриархальные взгляды всегда в приоритете.

Беспомощно рухнула на кровать. Неправильно так думать, но я рада, что Джак наконец почувствует: какого это не получать все готовое, а бороться самому. В бегах ему придется выживать, пойти на работу, добиваться расположения окружающих. Никаких ресторанных изысков и клубов до утра.

А, может, во мне просто говорит зависть.

От лунного света, который просачивается сквозь щель между шторами, что-то серое блеснуло под ногами. Я слезла с кровати и попыталась приподнять ее, чтобы убрать палас и посмотреть, но она слишком тяжелая для меня.

Отогнула край ковра в сторону. Дверца из тонкого железа зазвенела под ногтями. Мои задумчиво брови сдвинулись к переносице. Не помню, чтобы это тут было. Я прощупала по длине тайник. Не сильно большой, но сойдет для того, чтобы спрятать что-то тетрадного размера.

— Данталиан.

Предприняла еще одну попытку поднять кровать, но все без толку. В этом положении неудобно.

Кастро появился в дверях как раз в тот момент, когда я встала и начала телом двигать кровать в сторону. Это вышло более продуктивно.

— Сейф в полу то, что мы ищем? — вымотано спросила у него. На каблуках двигать эту махину было бы куда сложнее.

Он подлетел ко мне и рывком отодвинул мебель в сторону. Я потеряла опору и завалилась назад.

— Мог предупредить, — буркнула я, собираясь вставать, но Данталиан меня опередил и потянул за руку наверх.

— Чья это комната? — спросил он, отшвыривая палас и рассматривая тайник.

— Джакомо, — я подошла к выключателю и нажала на него. Почему не додумалась сделать это раньше? — Сколько раз здесь бывала, никогда не думала, что под кроватью что-то есть.

Кастро снова достал связку крючков и начал ковырять ими в хлипком железе. Я скептически посмотрела на кодовый замок, в котором несколько кнопок отсутствовали.

— Его так просто не взломаешь.

— А нам и не придется.

Данталиан умело подковырял дверцу. Та без лишних усилий поддалась, обнажая стопку сложенных бумаг. О, кажется, подобные штуки не предназначены для защиты секретных данных.

Он взял несколько листов и стал внимательно рассматривать, кивая каким-то своим мыслям.

— Хорошая работа, правильная девочка.

Я фыркнула.

— Что ты собираешься с этим делать?

Данталиан выгреб все из тайника и поднялся на ноги. Я закрыла ногой дверцу и вернула на место палас. С кроватью пусть разбирается сам. На сегодня с меня хватит уборки за «его величеством».

— Лишу Конти одного из союзников.

— Почему бы вам просто не попадаться друг другу на глаза? — спросила я, спускаясь за ним к выходу. — Между вами четыре тысячи километров. Этого достаточно, чтобы молча ненавидеть и не подвергать других опасности.

— Это безумно мало для того, чтобы мой нож не оказался у него между глаз, — Данталиан придержал входную дверь, выпуская меня. — Он убил моих солдат и многих членов Синдиката, пытался избавиться от каждого члена мой семьи. И, кстати, этот ублюдок все еще предпринимает попытки отобрать у меня близких. В то время как я ни разу не наведывался к его племяннице и не передавал привет сыну, который постоянно ошивается в Аризоне. Кастро не прощают предательство, Диана.

Должно быть, это первый раз, когда он назвал меня по имени. По крайней мере, за последнее время.

Мы вернулись к машине. Я обернулась, чтобы напоследок посмотреть на дом. Приехать снова сюда было приятно, но внутри больше нет того же тепла и умиротворения. Все же, с годами вдали он перестал быть моим местом защиты.

Взгляд задержался на пассажирском сидении. Сегодня Данталиан сделала новый шаг и облажался, а это значит, что в игре больше нет одного ведущего.