Возвращение

Глава 17

М — да, а с оружием народ не сильно изобретателен. Именно эта мысль пришла мне в голову, когда я, зайдя на территорию площадки для поединков, вынул из стенной ниши банальный ПМ с парой обойм и десантный нож, пригодный как для ближнего боя, так и для метания. Выбор не ахти, но придется работать этим оружием. Защелкнул магазин в пистолет и, передернув затвор, вытащил назад и вставил на его место другой, полный. Фишка не большой хитрости, но дополнительный патрон может сыграть решающую роль, особенно учитывая малую емкость ПМ.

Нож пришлось сунуть за голенище сапога, другое место для него сложно было придумать. Все, я готов к драке. По крайней мере, хочется так думать.

Движение я начал с левой стены. Противник был правшой, а значит инстинктивно выберет правую сторону — это в лесу можно шагать и забирать в лево, но не в тесном, сравнительно, помещении — и, значит, должен выскочить прямо на меня. Свою ошибку я понял, когда справа донесся едва слышимый шорох бетонной крошки, и мелькнула тень промеж стальных контейнеров. Кувыркнувшись вперед и врезавшись коленом об угол деревянного ящика — спасибо наколеннику, вот и пригодился — я сумел уйти от пули, пущенной с секундным опозданием.

На выстрел противника я ответил своим, проделав очередную дыру в жести контейнера. Млин, а ведь тоже пошел по «левой руке», то ли просчитав меня, то ли решив поймать, так же как и я его. Это хреново, противник достался серьезный, такого на мякине не проведешь и можно, задумавшись, получить не предусмотренное природой отверстие в черепе для обдува сквозняков мозга.

Следующие пять минут мы с противником крались среди узких проходов, старательно слушая шаги друг друга и пытаясь зайти со стороны спины. Несколько раз (по три патрона сожгли) пытались по звуку нащупать выстрелами сквозь стены контейнеров. Жаль, что достался ПМ, а не та же «гюрза» или кольт, иначе при такой стрельбе обязательно зацепил Жереха — один раз он встал с другой стороны контейнера и я пальнул через обе стены. Не попал, но смог напугать и заставить того еще больше осторожничать.

— Умник, — послышался голос Жереха, — Зачем тебе мучиться, пусти себе пулю в голову и все.

— Лучше сам используй этот совет, так хоть быстро помрешь, — откликнулся я. — А то умрешь запыхавшимся и к чертям попадешь взмыленным и с высунутым языком.

Сразу после моих слов противник выстрелил в то место, откуда ему послышался голос. Вот только когда я поддержал беседу, то сидел на корточках, приложив левую ладонь ко рту и направляя ее в правую сторону. При этом звук изменяется и местоположение искажается. Так что Жерех немного промахнулся — на метр, если уточнить. Я только мысленно хмыкнул — пусть тратит патроны, которых и так совсем немного.

Для этого я пару раз проскакивал вдоль неплотно поставленных контейнеров, чтобы вызвать огонь на себя мелькающей фигурой промеж щелей. Вот только Жерех не попался на эту хитрость, старательно экономя патроны для прицельного выстрела. Момент настал, когда я выскочил на открытое место в центре зала. Пробежать предстояло метров пять, но противник оказался обладателем отменной реакции — пуля, выпущенная им, дернула воротник куртки и обожгла шею.

Укрывшись за баррикадой из ящиков, я в горячке схватки посчитал себя не задетым, но минуту спустя почувствовал теплый ручеек крови, стекающий по спине. Проведя ладонью по шее, я нащепал болезненный рубец немного пониже затылка. Если бы противник взял выше, то мог или прострелить мне череп или оглушить. В этом случае добить контуженого меня ему не составило большого труда. А пониже… это могло зацепить правую руку или вогнать пулю под мышку, что тоже вело к автоматической дисквалификации в этом поединке, с последующим выведением из строя живых.

— Как ощущения, искатель, — послышался довольный голос Жереха. — Не сильно больно? Ты не молчи, не пугай старика.

— Не дождешься, урод. Еще спляшу на твоих поминках, если настроение этому будет соответствовать.

Высказавшись, я немедленно ушел в сторону, чтобы не торчать долго на одном месте. Оставалось только возблагодарить своего ангела — хранителя, который отвел меня от тяжелой или глубокой раны. Иначе мне грозило сильное кровотечение, потеря сил и заключительный выстрел в голову как окончание поединка. Несмотря на недолгое ведение схватки, я ощущал себя взмыленным, словно промчался пару — тройку километров в быстром темпе. Организм выкидывал гормоны в кровь, позволяя держаться, но в то же время и выматывая этим.

Развязка едва не наступила, когда я проскочил через очередной коридор промеж баррикад — противник снова выстрелил сзади, целясь в голову. Пока эта привычка спасала меня — попасть в корпус было намного проще, но забитые в подкорку рефлексы поражать череп, как самый малозащищенный орган человека — тело искателей обычно закрыто более мощным слоем брони комбезов — играли на моей стороне. Вот только на этот раз промах мог быть последним. Ощутив горячий ветерок возле головы, я пропустил под ногами несколько металлических гильз от ружья, оставшихся с предыдущих поединков. Поскользнувшись, я не смог удержать равновесие и полете вперед, в узкий проход между стеной и контейнерами. Катастрофой было то, что при падении пистолет вылетел из рук и отскочил за спину. Позади был Жерех, который точно не промахнется на этот раз, если попытаюсь вернуться за оружием, так что пришлось проскочить в проход, который сразу же поворачивал на право.

Довольное восклицание Жереха… Заметил, падла! И ведь идти ему чуть больше десяти метров, что с учетом быстрого шага — бежать точно не будет, чтобы не нарваться на удар ножом — давало мне несколько секунд. Вот только этот проход был очень длинный, метров на тридцать и прямой. Как бы не спешил, но добежать до конца раньше, чем в нем окажется противник, просто не успею.

Я бросил взгляд на узкий, едва ли чуть больше метра проход перед поворотом и задумался, что делать. Подстеречь Жереха тут не получиться — тот точно будет крайне острожен, когда зайдет в него. Оставалось только одно — воспользовать своими способностями, полученными в результате мутации. Вот только сделать это надо было осторожно, незаметно для тех, кто через видеокамеры наблюдает за поединком. В голове калейдоскопом прокрутились прикованные к месту мутанты и их свойства…

«Магнит». Пожалуй, именно он подходит больше остальных. Заметить сложно, все металлическое притягивает, так что есть шанс если не обезоружить, то уж точно сбить прицел. А там… разберусь по полной.

Все эти мысли заняли у меня едва ли секунду, так что времени на реализацию выбранной стратегии должно было хватить. Припомнить ощущения от «магнита», вновь оживить их в памяти и… Как раз успел к приходу Жереха, который сунулся в перешеек, но успел затормозить на самой границе смертельной ловушки. До меня, стоявшего метрах в трех от него, скрытого торцом контейнера, донеслись его сдавленные и удивленные ругательства, но сориентировался он быстро. Мгновение — и он бежит назад, вдоль нагромождения строительного хлама. Беги, дичина, беги. А я уберу мутанта обратно в небытие, после чего займусь непосредственно тобою. Шаг вперед, туда, где только что был противник. В руке я держал нож, намериваясь использовать его, если враг успеет оглянуться и заметить меня раньше, чем подберу пистолет.

Жерех все же меня успел заметить — он удалился метров на десять вперед, когда я оказался у него за спиною. Опытный. Не увидел, но смог неким чувством ощутить мое присутствие и развернуться. Брошенный мною кинжал угодил ему в лицо на миг раньше, чем он вскинул пистолет и нажал на спуск. Пуля прошла совсем близко, но это промах есть промах. Зато мне удалось ранить врага, причем серьезно. Клинок угодил тому в лицо, пробив щеку, вонзившись глубоко, нанося обильно кровоточившую рану. Жаль, что убить не вышло. Только в кино, брошенные из любого положения, ножи входят по рукоятку в тела врагов, в реальности сделать то же самое при обычном ударе далеко не так просто. Да и я не считал себя крутым профи по метанию холодного оружия.

Последняя пуля, с удовольствием отметил я, наблюдая затвор пистолета противника в крайнем заднем положении. Давать шанс на перезарядку не собирался и нажал на спуск пистолета немедленно, как только тот оказался вновь у меня в руке. Хоть Жерех и попытался качать «маятник» сбивая прицел, но десять метров совсем не то расстояние, на котором этот маневр эффективен.

Все, кончено! Мне оставалось только подойти к выходу. Дверь уже была открыта, приглашая победителя вновь вернуться к относительно нормальной жизни вне площадки для поединков. И сразу же появление Хвата с Леший с ошалевшими от радости лицами. Сзади же… просто искатели — как «гранильщики», так и вольные стрелки — просто радующиеся красивому поединку и проявившиеся выразить похвалы победителю.

— Умник, — восторженно заорал Хват, хватая меня за рукав, — Как ты его, нет, ну как ты его красиво сделал!

Минут на пять хватило энергии искателей чтобы отметиться на моих многострадальных плечах, а потом все стихло. Рядом остались только мои напарники и Стек с одним своим бойцом.

— Ладно, Умник, — скривился он, не слишком то радуясь моей победе, что вполне понятно. — Пошли за твоим ноутом.

Конечно же, я возражать не собирался. Только предварительно облачился в комбез, да вооружился. Вот теперь хорошо. «Кокшаров» и ПМ — это даже близко не лежало. Сейчас еще «визор» с ноутом, флэшкой и несколькими анализаторами обратно верну. Тогда буду чувствовать себя как и прежде, то есть готовым к любым неожиданностям.

Сглазил! Как только мы оказались рядом с комнатой смотрителей, как сразу же насторожила приоткрытая дверь и отсутствие каких‑либо голосов за ней. Это же отметил и Стек, процедивший:

— Странно. Дверь по инструкции должна быть постоянно закрыта. Здесь люди тертые, не могли они вот так небрежно…

Осторожно толкнув дверь от себя, «гранильщик» вошел внутрь, держа сектор впереди под прицелом выдернутого из кобуры «глока». Впрочем, через пару секунд пистолет отправился обратно в кобуру, а сам Стек выдал многоэтажную тираду.

Когда я вошел вслед за ним, то понял причину его плохого настроения — смотрители, находящиеся в комнате, были мертвы. Все трое. В помещении расплывался чуть уловимый запах сгоревшего пороха и тяжелый аромат крови, натекшей с трупов в обильном количестве.

Стрелок работал профессионально. Шесть выстрелов, из которых три однозначно были контрольными. Профи, тут и гадать нечего. Видно было, что от него не ждали столь резкой реакции, не опасались подобного развития событий. А вот он четко знал, что будет делать. Стрелял с удачно выбранной позиции, на опережение. Гильзы, они не врут. Полностью подтверждая мою версию событий.

— Ни фига себе трагикомедия, — присвистнул Хват, протиснувшись в комнату следом за мною. — За что их так?

Только после этого я посмотрел в сторону сейфа, где хранились изъятые у меня и Жереха на время поединка вещи. Тот был распахнут, а на полу лежал раскуроченный ноут, который несколько раз ткнули ножом, раскурочив все детали. Жесткий диск и вовсе вытащили и переломили несколько раз. «Визор» мой постигла та же нелегкая судьба. Восстановлению он точно не подлежал, равно как и девайс Жереха. Помянув недобрыми словами сотворившего это, я повернулся к Стеку и прошипел:

— Догадываюсь… Нет, просто уверен насчет личности сделавшего это. С Жерехом в баре сидел один искатель. Комбез почти идентичный, вооружен «калашом». Скорее всего, пока Жерех отвлекал боем внимание, тот убил смотрителей и уничтожил компьютер. Заодно спер флэш — карту и уничтожил оба «визора», опасаясь, что там могла быть компрометирующая информация. Так что твоя вина, Стек, только твоя С потерей ноута у меня возникают серьезные проблемы, а винить, кроме тебя, как‑то и некого.

— Плевать, если будет нужно, то рассчитаюсь, — ответил «гранильщик» с неприкрытой яростью в голосе. — Обрисуй типа, который был с Жерехом… Да, а что это за сведения, из‑за которых весь сыр — бор?

— Это в данный момент не столь важно, да и делу совсем не поможет. А вот спутник твоего знакомого Жереха был…

Я тщательно, насколько смог рассмотреть и запомнить приятеля Жереха, обрисовал его майору.

— Не знаю такого. Сука, попадись он мне в руки, я его живого в щупальца «аркану» и выберу самого мелкого, чтобы подольше тварь жрал. Сейчас уже, наверное, далеко отсюда… вот только куда он подался, придется на посты бойцов направлять с расспросами. Принесло же тебя с этим компом сюда, Умник, век бы тебя не видеть.

— Надо в людях лучше разбираться, — выдал я ответную шпильку. — А не доверчиво верить всему, что тебе в глаза лепят. А если тебе в следующий раз скажут, что у меня в рюкзаке полное досье на лидера Хранителей Ковчега лежит, тоже поверишь?

На это Стек ничего не сказал, принявшись рассматривать мертвые тела более подробно. Заинтересовавшись, он присел на корточки и вытащил из досок пола несколько деформированную, о все еще пригодную для идентификации пулю. Принялся задумчиво ее вертеть в пальцах, потом, спохватившись, повернулся в нашу сторону:

— Что стоим?

— Да по вполне понятным причинам. Мало того, что ноут с флэшкой сгинули, так еще и от «визора» одни ошметки остались. Хороший девайс денег стоит. Тебе подробнее намекнуть или ты и так догадаешься?

— Подавись! — рявкнул Стек, подходя к еще одному, на сей раз закрытому, сйфу, и вынимая оттуда «визор», на вид вполне пристойный. — Там все программы прошиты, да и сверх того бонусы будут. И сгинь отсюда, мочи видеть тебя больше нет.

Пришлось оставить злого «гранильщика» и направиться в сторону жилого комплекса, где мы сняли обширный номер.

— Умник, — задумчиво произнес Леший, когда мы уже были в номере. — А пуля, что Стек вытащил из доски, очень интересная.

— Чем же?

— Очень сильно смахивает на «семерку»…, — начал пояснять Леший, но тут его прервал Хват.

— Ты че, — удивился тот, — Всерьез считаешь, что это был автомат? Не заметил что ли, там одна в комбезе засела, не пробив его. А комбезы у смотрителей обычные были, без особого усиления. Да и выстрел даже с глушителем можно было услышать снаружи, тем более, что сейчас почти ночь, слышимость охрененная.

— Не забывай, что почти все по своим делам мотались. Свободные же наверняка боем интересовались, на экранах за процессом наблюдая, — веско заметил Леший. — Пуля же действительно не из автомата. Скорее всего, выпущена из пистолета, ПСС использует такую марку.

— С калибром не мог ошибиться? — спросил я. — Я вот сильного различия не заметил — пуля, как пуля.

— Нет. Я таких передержал сотни, если не тысячи в руках и все различной степени помятости. Патрон специальный — СП-4. Могу предположить, что убийца сумел уговорить смотрителей запустить его в комнату. Пистолет он держал заранее в руке — он маленький, спрятать в ладони не представляет сложности. Большинство же искателей не привыкли к подобному оружию, рассчитывают на куда более солидные габариты. Дальше все очевидно. Войдя в помещение, приятель Жереха начал стрелять.

Хорошая реконструкция событий. Если же учитывать нюанс насчет марки использованного оружия, то возникает новая гипотеза, очень даже настораживающая.

— Если ты, Леший, прав, то меня особо интересует другое. Помните убитых искателей, которых мы нашли возле Песочницы в самом начале нашего похода?

Оба напарника кивнули, и я продолжил начатую мысль:

— Так вот, убиты они тоже были выстрелами в голову, и гильзы там валялись от СП-4. Какова вероятность того, что по Мутагену разгуливает несколько человек с одинаковым нетипичным оружием и стилем его применения?

— Может и разгуливают, — пробурчал Хват. — Давайте спать, мужики, устал как собака, а тут еще вы со своими детективными сюжетами. Умник, ты тоже успокаивайся — выжил в поединке и ладно, нечего голову забивать пустяками. А с заказчиком объяснишься: так и так, виноваты «гранильщики», к ним все предъявы… Кстати, а что тот — Жерех, что ли — не пошел следом за тобою в тот коридор из ящиков. Сунулся, а потом рванул вдоль стены?

— Я то откуда знаю? Может, посчитал, что может нарваться на меня с ножом сразу за углом и превосходство пистолета сойдет на нет. Сейчас уже не спросишь. Спим. Завтра дел много будет, я питаю некоторые надежды по поводу того, как именно достать этого урода.

Не знаю успокоил ли мой ответ интерес напарника, но больше тот не задавал щекотливые вопросы, а еще через десять минут донеслось тихое, ровное посапывание. Чуть позже уснул и я, провалившись в темный омут дремы без сновидений.

Утром я проснулся от того, что Хват, явно продравший глаза чуток пораньше. Что‑то недовольно ворчал. Раздраив глаза и прислушавшись, я понял, что начало всему положил другой мой напарник, то есть леший. Он сидел на табурете уже одетым в комбез и рассматривал обломки ноута, которые я вчера забрал с собою. Оставив пока без внимания его странные действия, я по — быстрому натянул на себя комбез и повесил оружие с рюкзаком на положенные для них места.

— Может, перекус устроим, — вытягивая челюсти в огромном зевке, произнес Хват, — А то кусать хотца, аж зють.

— Не кривляйся, — одернул я напарника. — Но в твоем предложении есть здравая мысль, поэтому топаем в бар и быстро кусаем, что бог подаст.

Роль бога исполняли подручные Маршала, которые вновь оказались на высоте. Накрыв на стол быстро и качественно. Только крепких напитков не было. С утра я командирской волей ввел на них мораторий. Поэтому и обошлись мои ребятки лишь стаканом красного вина на физиономию.

И все бы ничего, да только поесть как следует не давали всякие — разные народы. То один, то другой искатель подходили, поздравляли с победой во вчерашнем поединке. Некоторые и вовсе по второму кругу пошли… Под конец это меня стало раздражать и пришлось по — быстрому прожевывать и уходить из бара. Свое решение порасспрашивать про Ирину я отложил — все равно в ближайшее время с ней увидеться не получится, в связи с потерей предмета заказа.

Уже на выходе из бара Леший задал очень глупый, на мой взгляд, вопрос Хвату:

— Хват, ты в электронике ведь хорошо разбираешься?

— Угу, — откликнулся тот, — Очень и очень неплохо, а что ты хотел?

— Посмотри комп, точнее его обломки, — попросил Леший, останавливаясь и доставая из рюкзака злосчастный компьютер. — У меня подозрения есть, что…

— Смотреть тут нечего, и так ясно. Считаешь, что данные были сняты перед уничтожением компа? Так насчет того я и сам не сомневаюсь, тут ты никаких Америк не открыл.

— Заметно было, что «жесткий» подключали «дорожками» к другому прибору. Но это мелочи, другое важно. Подозреваю, что скачивающий знал и пароли доступа, иначе не смог бы так быстро проделать все эти манипуляции. Если бы не знал, то взял бы винчестер с собой, а он его в мясо размолотил. Вот и получается один вариант.

Что ж, это проясняет последние кусочки мозаики. Как только я окончательно уверился в верности предположений. Оставалось лишь подорваться к Стеку, взять того за организм и серьезно поговорить. Понятное дело, что меня туда пускать не особенно хотели, но была возможность надавить и вызвать помощника Гробовщика сюда, на свежий воздух. Тем более, вопрос с моей подставой так и оставался не до конца проясненным.

К сожалению, сам Стек так и не появился. Вместо него вышел лишь один из незнакомых «гранильщиков», хоть и не простой боец. Зевнув во все тридцать три зуба, он заявил:

— Что шумишь, Умник, и зачем тебе Стек?

— Дело у меня к нему. По вчерашнему троицы смотрителей.

— Вот как, — заинтересовался тот, — Ну‑ка, поподробнее.

— Нукать будешь жене. Буду говорить только со Стеком, к тому же именно он в состоянии ответить на вопрос. Уровни осведомленности у вас разные.

— Нет его, — поскучнел собеседник, сделав вид, что не заметил моего грубого тона, — Ушел он часа полтора назад на поиски убийцы.

Опоздал… Ч — черт! Вот уж действительно — меньше надо спать и больше действовать. Но и совсем без отдыха нельзя было. Ладно, попробуем зайти с другой стороны, вытаскивая информацию о Стеке из уст его подчиненного:.

— И куда он направился, можешь сказать?

— Это информация не для всех, Умник, — немного задумчиво произнес он. — Так что извиняй, но сказать ничего не смогу.

Я посмотрел на скучающих часовых, которые с интересом смотрели на нас, хотя и не могли толком слышать наш разговор из‑за порядочного расстояния и пониженных голосов.

— Слушай, парень, — еще тише сказал я, — Давай отойдем в сторонку, перетрем идею, как лучше нам быть — чтобы и мне было не грустно и тебе не сожалеть о ненужном.

У «гранильщика» на лице проскочило заинтересованное выражение. Он быстро оглянулся по сторонам и кивнул в знак согласия, указав после этого на скрытый от любопытных глаз угол, вдобавок еще и густо заросший кустарником.

— Вот что, парень, — напрямик, безо всяких расшаркиваний и подходов со стороны, произнес я, — У меня есть «плетка» которая станет твоей, если ты расскажешь, что смогли узнать про убийцу и куда направился наш общий знакомый Стек.

— «Плетка», значит, — медленно, почти протяжно сказал собеседник. — Неплохо, но моей информации намного меньше. Про убийцу ничего сказать не могу, разве только то, что он пользовался оружием вроде ПСС под патрон СП-4. Ушел через дальний блок — пост, наверняка в сторону танкостроительного. Сам знаешь, среди бойцов Простора легко затеряться, у них всегда поток независимых искателей. Стек ушел менее двух часов назад вдогонку с десятком бойцов. Вот и все.

Не густо. Отдавать артефакт за пару предложений, из которых только маршрут является значимой информацией, жаль. Но раз обещал, то придется делиться. Достав из кармана комбеза упомянутый морфер в прозрачной пластиковой упаковке, я протянул его информатору.

— Владей. Только не потеряй.

После этого махнул рукой парням, которые с нами не пошли и остались на прежнем месте. Когда те приблизились, я коротко обрисовал обстановку и поинтересовался их мнением.

— Даже и не знаю что сказать, — честно признался Леший, — Вроде бы и надо догнать этого урода и забрать необходимое нам, а с другой стороны соваться в разборки не самое полезное дело для здоровья.

— Да что тут думать, — одновременно воскликнул Хват, — Рвать когти за этим ворюгой и попытаться опередить «гранильщиков». На крайняк, стребовать со Стека украденное этим обмороком. «Гранильщик» тебе обязан за подставу, так что предложение смотрится вполне честным.

— Так, подобьем мысли разумные и всякие. Получается, что ты, Леший, малость осторожничаешь, а вот Хват горит желанием поквитаться. И знаешь, сейчас его энтузиазм как нельзя более в тему. Если уж вокруг информации затевается такая серьезная игра. То грешно выходить из нее. бросая карты на стол и пасуя.

— Не говорил я, что против, — вяло попробовал отпереться Леший, — Просто высказал мнение, что это связано с некоторыми трудностями, вот и все. Сам‑то я тоже готов догнать того хмыря и спросить с него за такие подставы.

— Догоним. Спросим. А если не захотят по хорошему, то можем и по плохому спросить. Вряд ли все десять «гранильщиков» окажутся в целости и сохранности. Мутаген… он все спишет, особенно если совесть у нас чиста будет. Так что первые не начнем, но и в обиду себя давать — последнее дело.

Через полчаса мы проходили тот самый блокпост, через который сначала прошел приятель покойного Жереха, а затем и Стек со своими бойцами…