ХL. Затишье после бури

Испытание, надолго уложившее бы в постель любого другого человека, обошлось Тарзану всего в шесть или семь часов крепкого сна.

Ближе к вечеру он проснулся и, к безмерному облегчению Джейн, поднялся на ноги. Он ощущал ломоту и боль во всем теле, но бодро заявил, что совершенно здоров.

Зато девушка выглядела такой больной, словно сама пережила падение в водопад. Соорудив на берегу шалаш из ветвей, Тарзан уложил Джейн Портер на постель из листьев и травы. Человеку-обезьяне пришлось прилечь с ней рядом, потому что даже сквозь дремоту Джейн то и дело вскрикивала и искала рукой его руку. Наконец она все-таки уснула — а проснулась уже от ярких солнечных лучей, бьющих в отверстие шалаша.

Мгновенный испуг оттого, что Тарзана не было рядом, сразу прошел, когда она услышала его голос снаружи.

Тарзан и Арно, сидя неподалеку от шалаша, исследовали содержимое мешка, который Джек выкинул с плота перед крушением.

— Надо же было выбросить именно этот мешок! — ворчал человек-обезьяна. — Лучше бы спас тот, в котором были рыболовные снасти и топор!

— Как будто у меня было время проверять, что там внутри, — оправдывался Джек. — Скажи спасибо, что теперь у нас есть спички, нож, пара котелков и снадобья Лао… Да, а еще твоя золотая пектораль. Я мог бы схватить мешок и похуже!

— Доброе утро! — сказала Джейн.

Тарзан обернулся и радостно улыбнулся, Арно смущенно пробормотал что-то невнятное.

Оказывается, на углях уже пекся завтрак; через несколько минут питательные вкусные клубни маниока были готовы.

Во время еды начался спор, что делать дальше: двинуться ли немедленно по берегу к ближайшей бамбуковой роще, чтобы побыстрей построить новый плот, или подождать здесь дня два-три, пока Джейн не почувствует себя лучше.

Джейн Портер категорически заявила, что готова тронуться в путь и вполне сможет идти. Грохот близкого водопада, напоминавший о перенесенном кошмаре, действовал ей на нервы, и она хотела поскорей оставить его позади.

Наконец человек-обезьяна согласился отправиться в путь, но при одном условии: и речи быть не может о том, чтобы девушка пробиралась пешком через прибрежные джунгли, он ее понесет! Однако Джейн, считавшая, что Тарзан пострадал куда больше ее, немедленно возразила.

Какое-то время влюбленные жарко спорили, пока их спор не прервал Арно.

Джек почти не принимал участия в обсуждении и старался не встречаться глазами с Джейн Портер. В его памяти одно за другим всплывали ужасные выражения, которые он выкрикивал вчера, и он чувствовал себя все отвратительней.

Наконец он решился и поднял глаза от костра.

— Мисс Портер, позвольте принести вам свои извинения…

Джейн и Тарзан перестали препираться и удивленно посмотрели на него.

— Обычно я не употребляю в присутствии женщин подобных выражений, но… Но… Не знаю, может ли мне послужить оправданием некоторая необычность ситуации…

Джейн, смотревшая на Арно в полном недоумении, наконец-то поняла, о чем идет речь. Она чуть не прыснула, но тут же приняла серьезный и даже разгневанный вид.

— Мистер Арно! — холодно проговорила она. — Должна признаться — меня еще ни разу в жизни так не оскорбляли!

— Нет, поверьте, я никак не хотел…

— А я-то думала, что вы джентльмен! Но ни один джентльмен не произнес бы при даме таких ужасных слов, какие вы употребляли вчера!

— Да… Я понимаю…

— И уж тем более ни один джентльмен не позволил бы себе крикнуть даме: «Назад, мисс!» «В сторону, мисс!»

— Я так сказал?!

— Нет, мистер Арно, не сказали, а заорали! А правильнее сказать — рявкнули!

— О господи…

Столь щедрый на высказывания вчера, Арно не нашел больше слов и молча потупил голову.

И тут Джейн не выдержала — подбежала к нему и обняла, смеясь до слез.

— Ох, Джек, Джек!

Тарзан смотрел на эту сцену без всякой ревности, а Арно совсем растерялся.

— Это надо понимать как разрешение и впредь прибегать к подобному лексикону? — наконец спросил он, догадавшись, что его разыграли.

— Только в самых крайних случаях, — вытирая слезы, ответила Джейн Портер. — Но я надеюсь, что подобных случаев никогда больше не будет, — тихонько добавила она.

— Хочешь, я научу тебя ругаться на обезьяньем языке? — предложил другу Тарзан. — Тогда ты сможешь отводить душу, не боясь никого обидеть.

Джек смерил его ледяным взглядом.

— Мистер Тарзан, я возмущен до глубины души! Что бы подумала мадам Арно, если бы узнала, что вы пытаетесь научить меня ругаться по-обезьяньи?!

— Да ведь она уже махнула на тебя рукой, помнишь?

— Это еще не повод, чтобы завершать мое грехопадение!

Джейн, смеясь, погладила грешника по руке и прижалась к человеку-обезьяне.

— Наверное, нам пора отправляться в путь?


Тарзан залил угли водой из котелка, сунул его в мешок и повесил мешок за спину.

Джек стоял у самой воды, глядя на несущуюся вдаль взбесившуюся реку, на дне которой лежали золотые слитки общим весом более четверти тонны — а впридачу золотые оковы Тарзана и Джейн.

— Вот так реки и становятся златоносными, — задумчиво проговорил Арно.

Человек-обезьяна подошел к другу и положил руку ему на плечо.

— Ничего! У нас остались моя пектораль и твой золотой браслет, этого хватит, чтобы добраться до Америки. А там как-нибудь выкрутимся, вот увидишь!

Джек посмотрел на радужное сияние над водопадом и улыбнулся.

— Конечно, выкрутимся. Не впервой! Только мертвец не может выкрутиться, а мы живы!

Он засвистел и пошел по берегу, а Тарзан поднял на руки Джейн, заглушив поцелуем ее слабые протесты, и зашагал вслед за Арно.

Но хотя Арно шел впереди, Джейн Портер первой заметила несколько бамбуковых стволов, запутавшихся в кустарнике, нависшем над водой. Девушка крикнула и показала на них рукой.

Джек припустил бегом, Джейн выскользнула из объятий Тарзана и побежала следом, человек-обезьяна обогнал их обоих.

Вскоре все трое уже стояли возле кустов и смотрели на два мешка, крепко-накрепко прикрученных к чудом уцелевшему среднему звену плота.

Джейн Портер, Тарзан и Джек Арно переглянулись и начали хохотать, как безумные.

Загрузка...