Врачеватель. Ректор

Глава 18 ОТВЛЕЧЬСЯ РАБОТОЙ

Глава 18. ОТВЛЕЧЬСЯ РАБОТОЙ

Нет, боли в душе не ощущаю, да и у бывшей подруги ее нет. Эмоции присутствуют, но они вскоре пройдут. Автомобиль плавно тронулся и медленно поехал в сторону ворот. Какое-то время я постоял, а потом отправился на обход территории, в кабинет нет желания возвращаться. Если честно, то дел очень много. Подготовка к началу занятий идет полным ходом, уже заселяются первые студенты в общежитие, необходимо проверить, нет ли там проблем. В том числе и посмотреть, где будут жить Софи и Минако. Эх, доставят они мне проблем! Не они, так те, кто вокруг них начнет крутиться! Почему-то от мысли, что рядом с княжной окажутся толпы поклонников из молодых студентов, мое настроение резко ухудшило. Его так даже Кати не испортила, что подтверждает — мы с ней не пара. И все же, горечь сожаления от разрыва имеется. Или из-за того, что в своем старом мире обычно сам прекращал связи?

— Александр Иванович, здравствуйте! — вышла ко мне средних лет дама.

— Добрый день, — кивнул ей. — Если не ошибаюсь Елена Федоровна?

— Да, я комендант, — подтвердила та. — Не извольте беспокоиться, в моей вотчине все нормально и нет проблем.

— Готовы к массовому заселению? — уточнил я.

— Подозреваю, в первые дни возникнут сложности, но мы их преодолеем.

— Подробнее, — попросил я.

— Молодым людям предстоит потолкаться в очередях. Мы постараемся оперативно всех заселить и выделить белье, но, — она развела руками, — исходя из практики, на каждого заселяемого тратится от пятнадцати минут и до получаса.

— Покажите комнаты для высокопоставленных особ, — попросил я, а потом уточнил: — Сколько их у нас?

— Здание рядом, там два этажа, один для девушек, а второй для парней. На каждом обустроили по десять апартаментов. Не переживайте, все происходило под руководством мага-архитектора из императорского дворца. Рабочих он сам привлекал, а материалы и мебель доставлялись отдельно, — доложила Елена Федоровна, а потом добавила: — У них и кухня собственная будет, слуги…

— Что⁈ — прищурился я. — Какие слуги? Какая кухня? Им тут ресторан с гостиницей или университет⁈ Неужели никто не удосужился прочесть устав и правила⁈ Почему не доложили о таком безобразии?

— П-простите, — пробормотала, заикаясь комендантша, — все думали, что вы знаете.

— Ведите! — велел я.

Нет, понятно, что для некоторых высокопоставленных студентов надлежит делать какие-то поблажки. Но не до такой же степени! Впрочем, я еще не принял окончательного решения, в чем идти на уступки той же Софье или Минако. Максимум на что рассчитывал — в выделенные покои они заселятся с охраной и помещение окажется больше стандартного. Ну, еще мог смириться с неким дополнительным комфортом. Но чтобы слуги и персональный ресторан? Нет, на такое не пойду.

— Вот это здание, — держа перед собой связку с ключами, кивнула Елена Федоровна.

— Для чего оно ранее предназначалось? — уточнил я, пытаясь вспомнить план территории университета.

— Честно говоря, точно не знаю, но видела, как перетаскивали какие-то колбы и приборы. Вроде, бы это лабораторный корпус по химии или физики, — ответила та, а потом поспешно добавила: — Или обычный склад, под всякий хлам.

Прогулялся я по этой элитной гостинице, иначе и не назвать! Первый этаж отдан под хозяйственные нужды, помещения для слуг, кухню и ресторан. Архитектор свое дело знает, в этом нет сомнений. Все обустроено по высшему разряду. Уверен, Софи и Минако придут в восторг и не почувствуют дискомфорта, попав в такие условия. В том числе и духа студенчества у них не окажется. Да что там говорить, имеется собственная дорога и место для стоянки экипажей. Другой вопрос, как они на территорию попадут, когда включится защитный контур. Или рассчитывают на специальные пропуска? Фигу им, а не такие условия! А личные апартаменты для княжны? Уверен, скопировано с тех, что у нее в резиденции, ну, возможно с меньшими размерами. Елена Федоровна, вначале пыталась все показать, расхваливать, но потом замолчала. Похоже, догадалась, что я ее восторгов не испытываю.

— Уже известен перечень студентов, которые сюда должны заселиться? — уточнил я.

— Да, пять девушек и семеро парней, — осторожно ответила комендантша.

— Подготовьте для них комнаты в обычном общежитии, а эту гостиницу закрыть до особого распоряжения. Ни слуг, ни поваров, ни кого-либо еще сюда не пускать. Это приказ, письменный передам позднее. Все понятно?

— Но как же так можно⁈ — всплеснула руками Елена Федоровна. — Как Софья Степановна и принцесса Японии смогут жить в стесненных условиях? Конечно, им отдельные комнаты найду, но они же прибудут с охраной.

— С которой будут ходить на лекции и в столовую? — задал вопрос и сразу же добавил: — В столовой переговорю, чтобы гостей кормили исключительно после согласования со мной. Если кто-то своей порцией пожелает поделиться — пожалуйста. Так, на этом все! Закрывайте двери, тут смотреть больше не на что. Если же не устроят условия, то таких студентов мы не держим.

В раздражении отправился дальше и уже не удивился, что и в конюшне схожие проблемы. Имеются отдельные стойла для лошадей, подготовлены шикарные седла, завезен специальный фураж. Конюхам объявил, чтобы за скакунами не вздумали ухаживать по-разному и кого-то выделять.

— Если узнаю, что не вняли, то на ваше место найду новых работников, — пригрозил им и отправился дальше.

Подозревал, что и в лазарете есть что-то подобное. Какие-нибудь отдельные палаты для благородных. Однако, почти сразу понял, что ошибаюсь. Меня мрачно встретила целительница лет двадцати пять. Недовольно меня оглядела, а потом представилась:

— Оксана Игоревна Лисицина, заведующая лазаретом.

— Ректор, Александр Иванович, — коротко ответил ей и задал стандартные вопросы о проблемах и просьбах.

— Таковых нет, — холодно ответила та, подумала и добавила: — Готова покинуть эту должность, если продолжите настаивать на известных нам условиях.

— Кому известных? — поинтересовался я, а потом уточнил: — А кто нас пытается подслушать и от любопытства сгорает? Ваша помощница?

— Сестра милосердия, — немного смутилась целительница. — Хорошая девочка, за нее ручаюсь.

— Родственница? — уточнил я. — Насколько понимаю, ваши ауры схожи.

— Сестра, — с какой-то обреченностью призналась Оксана Игоревна. — Как вы узнали?

— По ауре, — пожал плечами.

— И все? — как-то непонятно на меня посмотрела.

— Вы о чем? — озадачился я, понимая, что говорим о разных вещах.

— Маше только будет семнадцать, но она уже многое умеет. А в уставе университета подчеркивается, что работать и служить имеют право только те, кому исполнилось восемнадцать. Но нам необходима работа, — она понурила голову. — На некоторые уступки готова, не выгоняйте нас.

— Что-то я запутался, — покачал головой. — В уставе действительно есть возрастные ограничения, тут вы правы. Но они для преподавателей и их помощников. Ваша сестра к таковым не относится.

— Правда⁈ — с надеждой выдохнула целительница.

Молча кивнул, а потом уточнил:

— А про какие уступки речь?

— Отдельные палаты, средства от похмелья, средства от срамных болезней, возможность проведения абортов…

— Чего? — перебил я госпожу Лисицину. — Вы о чем, черт возьми⁈ Это же не дом удовольствий!

— Но мне настоятельно рекомендовали, — растеряно произнесла целительница.

— У вас есть кофе или чай? — устало поинтересовался я. — Подозреваю, разговор у нас окажется долгим. Сегодня какое-то время потрясений!

— Александр Иванович, вы точно не в курсе? — удивленно спросила Оксана Игоревна.

— Нет, — коротко ответил ей и попросил: — Налейте хоть стакан воды, а то от негодования взорвусь.

— Проходите, — посторонилась та. — Заодно и посмотрите, что у нас и как, а я попрошу Машу кофе сварить.

— Маша — сестра? — уточнил я, проходя в небольшой холл и рассматривая висящие на стенах плакаты, призывающие к правильному питанию, уходу за собой и оказанию первой помощи пострадавшим.

— Да, — подтвердила Лисицина и в такт ее словам раздался тонкий голосок:

— Все поняла, сейчас кофе вариться поставлю!

Оказалось, что целительница в курсе многих дел, о которых я не подозревал. Некие чинуши провели не только с ней беседу, но и некоторыми преподавателями, настоятельно тем рекомендуя относиться к некоторым студентам уважительно и всяческих тех защищать. Разумеется, ставить плохие оценки или делать выговоры, чтобы не помышляли!

— И кто же у нас такой умный? — зло спросил я.

— Поговаривают, что это из-за княжны, принцессы, сына и племянника казначея, младшего брата министра просвещения и детей каких-то глав кланов. Всех тех, для кого подготовили отдельное общежитие, — поделилась слухами целительница.

— Если кто-то не пожелает учиться на общих основаниях, то удерживать их не стану, — хмыкнул я, понимая, что наживу недовольных.

— Рада это слышать, — с облегчением выдохнула целительница.

— Насколько понимаю, вы проживаете на территории университета, в одном из домов для преподавателей, правильно? — делая небольшой глоток вполне себе хорошо сваренного кофе, уточнил я.

— Да, все верно, в том числе и в столовой для нас с сестрой места отвели, — ответила Лисицина. — Господин Штерн позаботился, а еще он сказал, что вы человек слова. И все же, немного переживала, что окажетесь другим, — призналась моя собеседница, не подозревая, что попала под действие руны откровенности.

— У вас с сестрой неплохие задатки, — потер я висок. — Наш подход к лечению больных разнится. Использую рунные плетения, а вы черпаете целебную силу в источнике. С некими азами попрошу ознакомиться, пришлю к вам свою помощницу, чтобы не произошло недопонимание.

— Было бы любопытно, — осторожно сказала Оксана Игоревна.

Мы еще побеседовали, но на отвлеченные темы. Меня больше интересовало, как госпожа Лисицина устроилась на работу в университет. Удивительно, но все оказалось банально. Прочла заметку в газете и подала прошение, которое утвердили после собеседования. Других желающих она не видела, скорее всего, из-за невысокой оплаты. А сестрам особо выбирать не приходилось. В столицу приехали из какого-то провинциального городка, где им не нашлось работы. В университете же график сложный, выходных нет, необходимо в лазарете большую часть времени находиться, а отдых наступит в каникулы, когда студенты разъедутся. Зато сулили премии и обеспечивали жильем. Подозреваю, обманули неопытную целительницу, заплатили копейки, а обещанные каникулы она не увидит. Скорее всего, не все студенты разъедутся, часть их останется, а следовательно, и лазарет обязан работать.

— Вам известно, что я врачеватель? — задал вопрос госпоже Лисициной.

— Слышала, — подтвердила та. — Филипп Генрихович восхищался, утверждал, что не так давно ослеп и ему никто не мог помочь, а вы вернули ему способность видеть. Это так?

— Да, он не соврал, как бы это неправдоподобно не выглядело, — чуть улыбнулся я, зная, что слова Штерна обо мне большинство воспринимают как выдумку. — У меня даже имелся собственный кабинет и уже с помощницей обзавелись неким кругом пациентов. Но речь о другом, если потребуется, вам позволю покидать территорию университета.

— Но как же… — растерянно оглянулась целительница. — Маша не справится, а травмы получить молодые люди могут в любой момент.

— Вы только меня предупреждайте, когда и на сколько собираетесь уйти. — Хорошо?

— Планируете меня подменять?

— Да, — коротко подтвердил, а потом добавил: — При возникновении любых проблем — обращайтесь. Обязательно найдем выход. Кстати, помните, что за своих работников отвечаю, как и за студентов, в обиду никого не дам.

— Господин Воронов, вы меня удивили, — призналась целительница. — Или есть какой-то подвох?

— Убеждать не собираюсь, — пожал плечами, понимая, что эта женщина мне нравится, как партнер. — Да, предварительно, хотел бы сделать еще предложение.

— Надеюсь не руки и сердца? — чуть кокетливо поинтересовалась Оксана Игоревна.

— Простите, мы мало знакомы, — оценивающе на нее посмотрел, медленно и демонстративно ведя глазами сверху вниз, как бы раздевая собеседницу. У той покраснело лицо, но на губах мелькнула улыбка.

— Открою вам одну тайну, — чуть наклонилась ко мне, — я замужем, но муж далеко и не знает, где нахожусь.

Женщина резко отпрянула и нахмурилась. Судя по заметавшимся всполохам в ауре, она от себя такого не ожидала. Явно собиралась хранить в тайне этот секрет. Почему призналась? Мы познакомились пару минут назад, и госпожа Лисицина действовала очень осторожно, следила за словами. Да, помню, что применил одно хитрое плетение, но оно не для откровенности.

— Ничего страшного, меня не интересуют чьи-то семейные проблемы, — спокойно ответил, а потом добавил: — От своих слов не отказываюсь, принуждать жить и работать по своим правилам никого не собираюсь. Только по согласию, — вновь взглянул в глаза целительнице, и та прикрыла веки в знак согласия.

Неужели так просто готова сдаться и стать любовницей? Или мы о чем-то разном думаем? Хотя, допускаю, что она соскучилась по крепкому плечу, пусть и временному. Так, об этом на досуге подумаю, а то что-то саламандра подозрительно нервно заерзала. Похоже моей татуировке понравилась ящерка княжны, с которой еще не порвал привязку. Какие тут шашни на стороне! Софи мгновенно узнает, как со мной встретится, что с кем-то переспал, если только не пройдут сутки с этого момента. Нет, следует подготовится к обряду разрыва и как можно скорее. Госпожа Лисицина вполне себе ничего, фигурку оценить сложно, как бы не оказалась слишком худой, судя по изящным кистям рук.

— Не могу вот так сразу подтвердить, что согласна принять ваши правила, — медленно произнесла целительница. — Понимаете, присматриваю за сестрой, плохой пример ей подавать не собираюсь.

Хм, загадками говорим. Вполне возможно, что подразумеваем одно и тоже, но есть и другая вероятность. Однако, намек вполне прозрачный, чтобы при Марии не касался никаких скользких тем.

— За кого вы меня принимаете? — улыбнулся и головой покачал. — Не знаю, о чем подумали, но противозаконной деятельностью не собираюсь заниматься. Наоборот, хочу приносить обществу пользу. Как уже говорил, являюсь врачевателем, а университет возглавил из-за определенных просьб и, честно говоря, долгого раздумья. Тем не менее, на этом останавливаться не собираюсь. В планах открытие больницы, в том числе и для практики студентов. Разрешения получены, здание имеется, но пока не отделанное. К сожалению или счастью, средства из казны на эту деятельность не получить. Поэтому целительская помощь будет платной, но сумму за лечение планирую брать исходя из возможности больных. В некоторых случаях безвозмездно, даже не учитывая затраты на еду.

— Что-то схожее с бюджетными местами? — озадаченно уточнила Лисицина, как-то по-иному на меня смотря.

— Верно, — подтвердил я. — Если согласитесь, то попрошу вас в этом помочь. Насчет оплаты договоримся. Финансовой стороной заведует моя помощница, но сегодня госпожа Сухарева отсутствует и детально обговорить не получится.

— Александр Иванович, скорее всего я соглашусь, почему-то вам верю. Это удивительно, с людьми схожусь тяжело, но вы к себе располагаете, — медленно ответила целительница.

— Думаю, мы сработаемся, а на этом позвольте откланяться, дел у меня еще много. За кофе отдельная благодарность вашей скромной сестре.

Маша так и не показалась, в разговоре не участвовала, но ее любопытство ощущал, девушка подслушивала. Эх, источник у нее мощный, но разработан процентов на десять. Ей бы учиться, а не в халате сестры милосердия ходить. Ладно, присмотрюсь, а на следующий год, если все получится, то в студентки зачислю. С этими мыслями я покинул лазарет, намереваясь отыскать преподавателей по физической культуре. Надеюсь, и с ними найду точки соприкосновения и взаимное доверие.

До вечера беседовал с преподавательским составом. Объяснял принципы и правила, чтобы никому не вздумали делать послаблений и ставить завышенных оценок. Пришлось даже угрожать, что если узнаю — уволю без выходного пособия. Вроде бы прониклись и поняли, но в глазах читалось недоверие. Мол пара месяцев пройдет, и ректор изменит решение, когда в двери кабинета начнут стучаться помощники глав кланов, просящих за своих отпрысков. Ну, всем следовало внимательно устав читать и бумаги, которые подписывали при поступлении. Пока я ректор, то университет будет работать по определенным правилам. Желает студенчество веселиться и занятия не посещать — без проблем, но только до ближайшей сессии! Не приобрели знания, так будьте добры на выход. Разумеется, при наличии уважительных причин все буду рассматривать индивидуально.

— Неплохо поработал, — сам себе сказал, вернувшись в кабинет и просматривая корреспонденцию.

Начал уже вовсю волноваться за Натали, которая так и не объявилась. Надеюсь, она с княжичем ничем дурным не занималась, а то ведь потом мне ее успокаивать. Хотел уже позвонить в резиденцию императора и попросить передать княжичу, что его ищу, но не успел, у крыльца университета остановился экипаж, из которого вышла моя помощница. Не получилось считать ее ауру, девушка быстро поднялась по ступенькам и скрылась в помещении.

События глазами баронессы Сухаревой.

Натали изумительно выспалась, еще не открывая глаз, девушка блаженно улыбнулась и потянулась. Однако, в следующую секунду широко распахнула глаза. В комнате витает стойкий запах мужского парфюма, постель слишком мягкая, а ее рука наткнулась на чье-то плечо. Ну, она прекрасно знает, кто рядом. События вчерашнего вечера и сумасшедшей ночи мгновенно всплыли в памяти. Они с Софи оставили за столиком княжича с врачевателем, а сами отошли в дамскую комнату. Немного поговорили, поделились своими бедами и разочарованиями. При этом, для баронессы оказались неожиданны откровения подруги. Нет, та не говорила все прямым текстом, но догадаться не сложно. Софи сохнет по ее компаньону, а тот ее пытается игнорировать, но при этом кидает такие взгляды, что удивительно, как воздух не искрится. Правда, княжна пожаловалась, что господин Воронов пеняет на магию, мол это та виновата. Что когда ей помогал с проснувшейся стихией, то произошло нечто похожее на обоюдный приворот. Услышав такое, Натали сказала:

— Раз так, то как ты выдерживаешь его осаду? Мужчины, как правило, делают все, чтобы добиться своего, а устоять при обоюдном желании невозможно.

— Неужели плохо знаешь господина Воронова? Этого черствого, наглого и такого обаятельного! Будешь смеяться, но бегаю за ним я и не представляю, что делать! — пожаловалась Софи.

— А ты заставь его ревновать, — подумав предложила Натали, помолчала и добавила: — К тому кого не жалко.

— Такого еще найти нужно, — задумчиво ответила княжна.

Девушки еще немного поболтали, а потом отправились в зал ресторана, где их поджидал большой сюрприз. Их кавалеры, за короткий отрезок времени, успели напиться! Мало того, заклинания исцеления на господ не подействовали. Господин Воронов вел себя более адекватно, а вот Максимилиан почему-то плохо себя контролировал. Однако, его она и телохранители сумели отвезти домой. Не в резиденцию, а в приличный такой дом, находящийся на окраине столицы и имеющий внушительную территорию. Баронесса там никогда не была, но слуги ее сразу стали слушаться. Или это из-за того, что княжич держал ее за руку и пьяным голосом всем извещал о своей будущей супруге? Разумеется, в его слова мало кто поверил, но от греха подальше, не спорили, в том числе и с ней. Да и как бы они могли перечить, если Макс припечатал воздушным кулаком начальника охраны, взявшего Натали за локоть? Штабс-капитан намеревался задать баронессе пару вопросов, да так красиво спиной двустворчатую дверь отворил и еще пару метров пролетел, что всем все стало ясно. Шутки с наследником императора плохи. А саму Натали он от себя ни на шаг не отпускал, еще и какими-то силовыми нитями оплел ее за талию и к себе привязал.

— Отпусти! — потребовала баронесса, когда уложила пьяного в кровать. — Принесу тебе воды и попрошу сварить зелье для протрезвления.

— Мне ничего не нужно, только ты! — широко улыбнулся Максимилиан и притянул баронессу к себе.

Сухарева не даром училась у врачевателя. Мигом нить разорвала, но тычка под зад воздушным кулаком не ожидала. Упала в объятия княжича, а тот воспользовался моментом и стал ее целовать. Да так страстно и самозабвенно, что она ответила!

— Вот же дура, — пробубнила себе под нос Сухарева, при этом счастливо улыбаясь и трогая пальчиком припухшие губы.

Да, они не только целовались, Макс пытался с нее одежду снять, но не преуспел. Сработала защита господина Воронова. Княжич получил парочку чувствительных ударов, после которых ему стало плохо. Он стал жаловаться на головные и боли в животе. Покрылся холодным потом и просил прощения стоя на коленях обнимая ее ножки. С горем пополам она добилась, чтобы тот заснул. При этом пришлось находиться возле этого пьянчуги и шептать ему всяческую ахинею. Парень требовал с ним говорить и наслаждался голосом баронессы. Чего он в нем необычного нашел? В итоге уснул, но источник его работал странно, испугалась за него Натали. Продолжала направлять целительские заклинания, а в какой-то момент посчитала — кризис миновал, а источник Макса стал пополняться. Вот тогда-то она и позволила себе на секундочку положить голову на подушку и прикрыть глаза. Как только уснула? Во сне ощутила легкое поглаживание по голове. Перевернулась на другой бок и держа княжича за руку, задремала.

— Это сколько же я проспала? — поинтересовалась девушка, не надеясь на ответ.

— Не так много, но выглядишь восстановившейся, — шепнул ей на ушко княжич. — Не бойся, я протрезвел и раскаиваюсь.

— В чем? Между нами ничего не случилось! — подергала себя за ворот платья Натали.

— Это поправимо, — с предвкушающей улыбкой на лице, произнес Максимилиан.

— Не смей! Мы из статуса друзей не вышли! — погрозила парню кулачком. — И вообще, засиделась с тобой, уезжаю к Александру Ивановичу.

Максимилиан с такими словами не согласился, подмял-таки под себя Натали, но кроме поцелуев, к разочарованию Сухаревой, так ничего и не предпринял. На этот раз Натали могла сдаться. На жаркие и пьяняще поцелуи ответила, не сразу, но не менее самозабвенно, чем он. А время уже близилось к вечеру и еще одну ночь в постели княжича она не выдержит. Сама на него набросится. А ведь необходимо работать, партнер на нее рассчитывает. Как там без нее господин Воронов управляется? Собрала волю в кулак и приняла единственно верное решение — бежать. Что и выполнила, а сейчас поднимается в кабинет ректора, где ей точно устроят разнос. И ведь не находится слов для оправданий, а своего компаньона она уважает и боится. Захочет ли он разобраться или сразу ей на дверь укажет. Ну, ничего не поделаешь, баронесса набрала в легкие воздуха, осторожно постучала и почти сразу же оказалась лицом к лицу с врачевателем. Судя по его виду, то беседа предвещает оказаться непростой.

— Ну-с, поговорим о вашем поведение? Чему тебя обучал — забыла? — не здороваясь, произнес Александр Иванович, тоном ничего хорошего не предвещающим.