Всё к лучшему

Дешевле не бывает.
КАК СТАТЬ ВЕЛИКИМ ПОЭТОМ ВЕКА (США, 1986)

Один человек мне сказал, что поэзия – это мое.

– Талант не зароешь,- скромно ответил я и подумал: «А деньги?».

Началось все с того, что по почте я получил конверт с напечатанным на очень красивом бланке письмом. Как обычному мистеру, мне каждый день присылали кучу разного хлама в виде бесплатных рекламных журналов, ныне модных гламурных буклетов и предложений о покупках или подписках. Везде, понятно, мне обещали скидки на то, что и так даром не нужно. Но это письмо сообщало мне о мировом конкурсе поэзии.

Условия его были просты. Мне, как творческому человеку, о котором устроителям конкурса как-то стало известно, что уже льстило, к определенному сроку предлагалось выслать по некоему адресу всего-навсего стихотворение из двенадцати, не более, строк. Причем независимо от языка написания, хоть на зулусском.

Еще через какое-то время, сообщалось мне, будут подведены итоги конкурса, и отобранные придирчивой комиссией стихи войдут в «Антологию избранной поэзии ХХ века». Кроме того для финалистов будет собран специальный конгресс. Туда прибудут уже давшие свое согласие профессора престижных университетов США, а лучшие среди лучших поэтов получат специальные премии от 15 тысяч долларов и ниже.

Я сделал то, что на моем месте сделал бы каждый дурак, которому нечего терять, кроме почтовой марки и собственной слюны. Пять минут у меня заняло отпечатать на старенькой машинке с кириллицей свое стихотворение из восьми строк, включая дату. По-русски.

Поскольку у него не было названия, а я все-таки отвлекся от срочных переводов халтуры для местной русской газеты, то обозлился и шлепнул вместо заголовка простое человеческое «Х-Й» из трех букв. Вот этот шедевр:

Кто может знать, что в мыслях

У глупца?

И у кого мы сами на примете?

«Как все-таки прекрасно жить на свете», -

Подумал окунь,

Глядя

На живца.

И отправил, и забыл. Через месяц почта принесла новое письмо от устроителей конкурса. Оно было напечатано на прекрасной бумаге с золотыми буквами, а моя фамилия набрана готическим шрифтом.

В письме сообщалось, что мое стихотворение под названием «Х-Й» произвело оглушительное впечатление на англоязычную публику и было признано одним из лучших в числе присланных. А посему я попадаю в число финалистов конкурса и мой почти гениальный «Х-Й» отобран в «Антологию лучшей мировой поэзии ХХ века» И меня вскоре ожидают еще более приятные новости.

Не прошло и недели, как я получил третье письмо, состоящее из двух листочков. Один – самая настоящая грамота. Что-то вроде «Победителю конкурса «Великий поэт нашего столетия».

На другом мне предлагалось приобрести «Антологию…» с моим напечатанным шедевром «Х-Й».

Фолиант на прекрасной бумаге и в шикарной суперобложке, как и подобает для великих, стоил тридцать долларов. Если же я, разумеется, захочу приобрести два, три и более экземпляров для родственников, друзей, начальников, сослуживцев, друзей и подруг, то предоставляется скидка. Выкупай хоть тысячу экземпляров – все твое.

Я не сомневался в том, что книгу напечатают и пришлют – это была гениальная честная идея хорошего заработка и одновременно радости для тысяч честолюбивых авторов и их многочисленных родственников.

Но ничего не ответил и оставил фирму – устроителей конкурса – со своим «Х-Й»-ем. Не до них – надо было платить по текущим счетам…

Но не тут-то было. Ребята оказались хваткими и действительно с размахом. После повторного напоминания о возможности выкупить фолиант с моим восьмистрочным шедевром я получил приглашение принять участие… во Всемирном конгрессе лучших поэтов нашего века.

Живущих, естественно.

Конкурс предполагался не где-нибудь, а в Лас-Вегасе. На неделю пребывания поэтам предлагались со значительной скидкой туристические пакеты, включающие перелет, устройство в многозвездочной гостинице и что-то там льготное при первом походе в казино.

Не исключено, напоминали мне, что ваше замечательное стихотворение «Х-Й» может получить на конгрессе призовое место, а это значит от пятнадцати тысяч долларов и меньше. Но все равно много.

– Еще бы, – скромно подумал я. – Там ведь никто, кроме меня, не понимает по-русски.

И не отозвался. И не получил премию, и не приобрел антологию. Тридцать долларов показались мне слишком мелкой ценой за славу такого великого поэта нашей эпохи, как я.

И мне удалось их скромно пропить за полученный (и, к сожалению, утерянный в переездах по странам) золотой сертификат с приятелями из бара поэтов-авангардистов в Гринвич-Виллидже, что в даун-тауне Манхеттена.

Через какое-то время, уже забыв о поэзии и благополучно избавившись от советского комплекса полноценности на двух работах, не считая случайных заработков, я увидел в «Новом русском слове» платное объявление. Большое такое и в рамочке.

«Вся дружная и многочисленная семья Хавкиных, – было написано там, – поздравляет Мишеньку с победой в финале на звание лучших поэтов нашего века…». И дальше: мол, гордимся и так держать.

Трудно представить, сколько экземпляров «Антологии…» скупили родственники безымянного для поэзии Миши Хавкина, радость за которого переполняет и мое сердце. Всегда приятно сознавать, что в мире великих, пусть даже и поэтов, есть еще кто-то глупее тебя…

P.S. Предлагаю заинтересованному лицу любой национальности, но при деньгах, войти со мной в долю по подготовке уникального в мировой практике издания «Поэзия ведущих бизнесменов современности» с указанием адресов их фирм, реквизитов и факсов. В особых случаях анонимно предоставляется поэт с оплатой по договоренности. Тайна авторства гарантируется. Тираж неограничен. Акция будет проходить под девизом «Пора кончать. Дадим элите интеллектуальное обеспечение». Сегодня каждый бизнесмен может быть поэтом, если у него есть достаточно средств им стать. Предложения и конверты присылать на домашний адрес Александру Ступникову, сертифицированному лучшему поэту ХХ века.

С «Х…»-ем.