Всегда на переднем крае

Вл. Спивак «Знать все о людях…»

Куда смотрит милиция?..

Эту фразу все еще можно услышать на улицах города, когда разбушевавшийся хулиган или пьяница оскорбляет своих сограждан, затевает драку. «Куда смотрит милиция?» Люди уже привыкли, что там, где нарушается порядок, всегда первыми появляются его верные стражи — работники милиции. Правда, в устах обывателя эта фраза приобретает несколько иной смысл. Его «возмущение» — сродни равнодушию. Сам он палец о палец не ударит, чтобы одернуть дебошира. «Зачем мне ввязываться? Для этого есть милиция…» — рассуждает он. И возмущение воинствующего мещанина не идет дальше громогласного: «Куда смотрит…»

Впрочем, таких «почитателей» законности становится все меньше и меньше. Милиция у нас потому и называется народной, что пользуется абсолютным доверием и поддержкой советских людей.

В случае опасности, заметив человека в милицейской шинели, мы бросаемся к нему, что называется с автоматизмом условного рефлекса. Нам и невдомек, что он не на службе, а просто идет к друзьям или, может, торопится на свидание… Для нас он, как и врач, — человек, который всегда на посту и, следовательно, не имеет морального права отказать в помощи.

Долг служебный и долг человеческий настолько тесно сплетаются, что подчас не разберешь, где кончается первый и начинается второй. Мы принимаем как должное, когда люди этой нелегкой профессии, рискуя жизнью, вступают в схватку с вооруженным бандитом, бросаются в горящий дом, чтобы спасти ребенка, идут по следу преступника, ищут и находят его.

Не щадить своих сил, а в случае необходимости и самой жизни, при охране прав советских граждан и социалистического правопорядка от преступных посягательств — эти слова, записанные в Присяге личного состава, определяют моральный, а точнее — жизненный кодекс каждого работника милиции.

Несомненно, мужество, доблесть, самоотверженность, романтика риска — категории, имеющие самое непосредственное отношение к деятельности стражей общественного порядка. И можно привести множество фактов их мужественного поведения, смелости и героизма. Но, если вспомнить известное выражение о двух сторонах одной медали, то это скорее лицевая, видимая сторона дела. Именно на этом материале обычно строятся довольно занимательные сюжеты детективной литературы.

На самом же деле деятельность милиции гораздо сложнее и многограннее. Но, чего греха таить, увлекаясь подробным описанием уродливой стихии преступлений, мы зачастую упускаем главное — ту, порой незаметную, повседневную и кропотливую работу, в которой и заключается гуманная и истинная суть труда сотрудников милиции.

Я хочу рассказать о майоре милиции Викторе Марковиче Афанасьеве, одном из тех, кто изо дня в день пробуждает в наших солдатах порядка непримиримость ко всему фальшивому, аморальному, подлому и преступному. И здесь, нам кажется, самый раз сделать оговорку и предупредить нетерпеливого читателя, что ни стрельбы, ни погони, ни эффектных приемов самбо он не увидит. Да, детектива не будет. Потому что у того, о ком пойдет речь, основное оружие — сила слова, личный пример: нержавеющее и испытанное оружие старых комиссаров и нынешних политических воспитателей. Но всякий раз, когда люди в милицейских шинелях проявляют смелость, находчивость, верность долгу, выходят победителями в острой схватке с бандитами или умело действуют в сложной, подчас драматической обстановке, — не забывайте и их комиссаров, их незримого присутствия.

На службу в милицию Афанасьев пришел несколько лет назад, когда были введены должности заместителей начальников райотделов по политико-воспитательной работе. В скобках заметим, что новая работа отнюдь не являлась «радужной мечтой его детства». Все было просто и прозаично. Как лаконично объяснил Афанасьев: «Состоялся разговор в райкоме партии… Затем вызвали в министерство… Согласился».

Почему именно его?

Может, потому, что знают в Рышканах Виктора Марковича как принципиального, требовательного к себе и другим человека, за плечами которого богатый опыт партийной и советской работы. Вот лишь несколько штрихов из его трудовой биографии: инструктор райкома партии, заместитель редактора районной газеты «Искра»… Трудно сейчас судить, что сыграло решающую роль, да это и не столь важно. Важно другое — это всегда была работа с людьми.

Райком и учеба в ВПШ, по словам Виктора Марковича, дали ему те основополагающие знания и опыт, которые принято называть политической закалкой.

Газета научила аналитически относиться к жизни, событиям и людям. Привила чувство ответственности: «Десять раз проверь, прежде чем сделать окончательный вывод», особенно если речь идет о человеке.

Колония? — Именно тогда сформулировал он правило, ставшее для него неписаным законом: «Если работаешь с людьми — должен знать все об этих людях».

Престиж, авторитет командира, понятно, приказами не создашь. Очень многое тут зависит от его личных качеств, того душевного богатства, которое заключается в особом умении взглянуть на себя глазами подчиненных.

— Устроить «разнос», когда кто-то не досмотрел чего-то, — делю самое простое и легкое, — говорит Афанасьев. — А вот разобраться детально, проанализировать и вскрыть причину, подсказать, помочь, если нужно, — гораздо труднее. Но только так, уча и воспитывая «в рабочем порядке», на конкретных примерах и фактах, можно надеяться на успех.

В Рышканском РОВД об Афанасьеве говорят так:

— Подготовленный, хорошо знающий дело. Умело опирается на партийную и комсомольскую организации. Чувство гражданского долга, непримиримость к нарушителям у него органично сочетаются с педагогическим тактом воспитателя. — Это мнение «официальное», оценка руководящего состава.

А вот отзыв нижестоящих товарищей, причем тех, работа которых вызывала в свое время нарекания замполита.

— Промашки у нас случаются, чего там… Виктор Маркович всегда до первопричин докапывается. Требовательный — точно! Но без упора на голосовые связки. Бывает, и отругает, но так, что тебе не обидно, а стыдно становится. Словом, и строгий, и душевный, чуткий человек. — Так говорят участковый инспектор И. О. Дьяконов и инспектор уголовного розыска В. И. Думбровану.

…Никак не мог четко организовать свою работу бывший участковый уполномоченный Виктор Думбровану — выпускник Кишиневской школы милиции. Вроде бы и старался, и с личным временем не считался, а значился в числе «пассивных», «тяжелых на подъем». На критику старших товарищей реагировал болезненно.

Другой на месте Афанасьева, наверное, поспешил бы с оргвыводами. А тот сумел взглянуть в корень: раз трогают замечания, переживает — следовательно, никоим образом не равнодушен. То, что реагирует неправильно, конечно, нехорошо. Но и понять его как-то можно: молод еще, горяч, а может, просто излишне самонадеян или самолюбив? Все это преходяще, поправимо. Самым страшным и безнадежным человеческим недугом Афанасьев считает равнодушие.

Замполит начал искать причины изъянов по службе с изучения организации и планирования работы Думбровану. Зная характер — «с кипяточком» — своего сослуживца, Афанасьев решил обойтись без официальных дознаний и рапортов. Понять, разобраться в душе подчиненного — значит наверняка найти нужную тропинку к его сердцу.

Индивидуальная работа не терпит шаблона. Опытный воспитатель — всегда психолог: он хорошо понимает, что от личных качеств и настроения людей во многом зависит то, как они выполняют свои служебные обязанности.

Виктор Маркович несколько раз беседовал с Думбровану, внимательно просмотрел его рабочий дневник, сделал для себя кое-какие пометки. Чтобы получше разобраться, поговорил и с коллегами лейтенанта. Теперь можно было основательно потолковать, и с Думбровану.

— Давай-ка вместе разберемся, — Афанасьев закуривает папиросу и не спеша продолжает. — Во-первых, что ты должен делать. Во-вторых, что ты делаешь. И, наконец, что ты не делаешь, упустил…

Разговор, прямо скажем, шел нелицеприятный, но конкретный. Состоялся обстоятельный анализ работы…

Картина и в самом деле вырисовывалась неприглядная. Беда состояла в том, что бо́льшая часть времени уходила у участкового на разбор жалоб и заявлений. Текучка буквально «заедала» его. В то же время работа по предупреждению правонарушений велась из рук вон слабо, то есть упускалось главное. Когда все «пункты» были «рассмотрены», они совместно разработали подробный план профилактических мероприятий. Ушел Думбровану окрыленный…

— Профилактика — золотое правило! — любит повторять Афанасьев. — Чем продуманнее и активнее будет вестись разъяснительная и воспитательная работа среди населения, с детьми и подростками, тем скорее мы сумеем устранить из жизни нашего общества преступность.

Виктор Маркович убежден, что если преступление совершилось, то рано или поздно оно будет раскрыто. Безусловно, неотвратимость наказания — один из краеугольных камней ленинских принципов нашей юриспруденции. Никто не должен уйти от ответственности за содеянное зло. Но карающий меч государственной власти — не самоцель. Особое благородство работы наших стражей общественного порядка прежде всего состоит в том, чтобы не допустить, предупредить преступление.

Человек не рождается преступником. И если он оступился, нужно не дать скатиться ему в пропасть. Помочь освободиться от дурных склонностей и порочных влияний, пробудить в нем добрые начала, его совесть, сознание гражданского и общественного долга — в этом как раз и заключается смысл профилактической деятельности работников милиции.

Когда я спросил Афанасьева, каким образом можно предупредить преступление, он улыбнулся.

— Очевидно, нужно знать о нем… Но пока еще ни один — даже потенциальный — преступник не пришел в милицию с «челобитной», что, дескать, «черт попутал» и он решил пошарить в сейфах госбанка или, на худой случай, в карманах сограждан. Так что остается одно: предупреждать преступление умелой и четкой работой сотрудников милиции.

— Наверное, интуиция должна быть…

— И она необходима… Думаю, что именно профессиональное чутье на опасность позволяет работнику милиции часто раньше других оказываться там, где людям необходима помощь. Но главное в другом. Подозревать о том, что готовится преступление, оперативный работник может только при условии, если он хорошо знаком с людьми, живущими на обслуживаемой территории. И прежде всего, конечно, с теми, кого, можно отнести к любителям «легкого заработка», пьяницам и тунеядцам.

— Но разве может один человек знать все и всех?

— Разумеется, нет. В нашем деле — один в поле не воин. Ни предупредить преступление, ни тем более раскрыть его в одиночку почти невозможно. Практика показывает, что успех борьбы против преступности в конечном счете решает слаженность действий всего коллектива сотрудников милиции при всемерной поддержке общественности. И мы всячески укрепляем эту связь. Прямо на предприятиях устраиваем прием трудящихся. Проводим лекции, беседы, вместе с дружинниками и народными контролерами участвуем в рейдах по проверке торговых точек…

Замполит подробно рассказывает о том, какую большую помощь оказывают милиции общественные участковые и инспектора по паспортной работе в выявлении безнадзорных подростков, а также лиц, живущих на нетрудовые доходы, об участии сотрудников райотдела в работе местных Советов депутатов трудящихся, в их постоянных комиссиях.

И, между прочим, в числе тех, кто умело строит свою работу с общественностью, Афанасьев называет и участкового инспектора Ивана Онуфриевича Дьяконова, того самого, с которым вначале ему приходилось «воевать». И чем больше я входил в круг интересов, проблем и задач работников милиции, тем глубже осознавал правоту Афанасьева.

Как-то в беседе он затронул, на мой взгляд, очень злободневную проблему.

— Служба в милиции требует сегодня не только высокой бдительности, самоотверженности, но и самых разносторонних знаний: правовых, педагогических, технических, экономических, — сказал Виктор Маркович. — Милиция обязана идти в ногу с интеллектуальным развитием общества. И наша задача — воспитывать в работниках высокую культуру, требовать внимательного и чуткого отношения к людям, словом, всего того, что входит в широком смысле в понятие интеллигентности. Само собой разумеется, что эти качества должны органически сочетаться со строгостью, решительными действиями по отношению к правонарушителям.

Смею утверждать, что то, о чем так горячо говорил Афанасьев, не просто красивые слова. Это, если хотите, руководство к действию, о чем красноречиво свидетельствуют факты.

Итак, о первом — необходимости знаний. Абсолютное большинство работников Рышканского райотдела внутренних дел учится заочно. Одни — в Киевской высшей школе МВД (например, заместитель начальника райотдела по оперативной работе Д. И. Катрук), другие — на юридическом факультете КГУ (следователь М. Г. Шкепу, старший инспектор ОБХСС И. Г. Бучучану), третьи — в Кишиневской школе милиции, в Сорокском техникуме механизации и т. д. Каждый из них сейчас своей практической деятельностью как бы сдает ежедневно экзамены: работа помогает им лучше учиться, учеба — успешнее трудиться. А в целом выигрывает общее дело, так как люди на более высоком профессиональном уровне выполняют свои функции.

Второе — относительно культуры поведения и интеллигентности. Виктор Маркович не отрицает: случаи грубого, неуважительного отношения к людям со стороны отдельных милицейских работников бывают. Но с этим борются, за это строго спрашивают и наказывают.

…На бывшего инспектора дорожного надзора А. Ухина поступило несколько жалоб от водителей — груб, необоснованно отбирает права. Проверка подтвердила эти факты. Поведение Ухина осудили на комсомольском собрании, серьезный разговор состоялся на оперативном совещании, побеседовали и в индивидуальном порядке. Вроде бы понял — одно время все шло нормально, а потом снова пошли жалобы. Пришлось предложить ему сменить профессию, уволили.

Примерно такая же история была и с его коллегой М. Рябым, и конец столь же печальный… И поделом, ведь своими поступками они компрометировали не только себя, но и честь милицейского мундира!

Мне нравится, что Афанасьев говорит о своей работе просто, как о будничном труде, без прикрас и восторженных восклицаний. Вот почему, несмотря на соблазн эффектного показа своего героя в «деле», — а Афанасьеву приходилось не раз непосредственно участвовать в раскрытии преступлении, — я не стану под занавес говорить о том, с чего обычно начинают.

«Теперь, когда картина ночного преступления была ясна, встала задача — найти преступников. Но как? В сущности, никаких улик не было…» — примерно так можно было бы начать рассказ о немалом количестве дел, которые успешно завершил Афанасьев.

Замечу только, что Виктор Маркович зарекомендовал себя умелым, обладающим тонкой наблюдательностью работником. Его отличает способность, сопоставив ряд логических доводов, отбросив ложные, разглядеть и ухватить ту «ариаднову нить», которая позволяет довольно быстро выбраться из лабиринта хитросплетенных изощрений преступников и выиграть исход операции.

— Любое дело можно довести до конца… Если что-то не получается, начинай искать причину в себе, — сказал замполит. И это не только слова к случаю. В них весь Афанасьев, скромный и требовательный прежде всего к себе.

В чем его кредо? Не абстрактная любовь к людям вообще, а стремление помочь конкретному человеку в очищении его сознания от зла и скверны. Афанасьев уверен, что граница, разделяющая преступника и общество, не всегда проходит между людьми, она пролегает и внутри самого человека. И потому «часто нам приходится бороться за человека против него же самого». Еще В. Г. Белинский писал, что «во всяком человеке два рода недостатков: природные и налепные; нападать на первые бесполезно, и бесчеловечно, и грешно; нападать на наросты — и можно, и должно, потому что от них можно и должно освободиться».

«Нападать на наросты» — это как раз и является жизненным призванием майора Афанасьева. Он умеет полностью, без остатка отдать себя другим — свои знания, опыт, свою непоколебимую убежденность и верность Отчизне.

Счастлив ли он, находит ли удовлетворение в своей работе? Думаю, что да. Ибо, как писал еще в молодые годы К. Маркс, самым счастливым может быть тот человек, который сделал счастливыми наибольшее число людей.

Разве не этой цели подчинена в конечном счете вся работа Виктора Марковича Афанасьева — политического воспитателя и наставника тех, кто борется с человеческими «наростами», помогает людям найти свое истинное место в жизни?