Всепоглощающая грусть

Седьмой день Жатвы

Праздник Жатвы — один из главных праздников Стелларии. Его проводили в середине месяца урожая, когда с полей исчезают последние колосья пшеницы. И неважно где ты находишься — на юге, где всегда жарко и кругом пальмы и песок, либо на далеком севере, где пшеница вообще не растет. Празднуют все.

— В Вайра-Кен тоже празднуют «Жатву»? — спросил Инго у рядом идущей Широ.

— Да. Правда у нас он называется «Праздником полей». — ответила принцесса.

Они возвращались с охоты, идя по проселочной дороге. Из-за того, что добычи на этот раз было слишком много, им пришлось слезть с лошадей, и взвалить на себя несколько кабаньих туш.

Прошло две недели с тех пор, как они вернулись из Каркастла. Чтобы перегнать грозовых горгон им пришлось немало потрудиться. Эти строптивые животные били молниями не хуже самих громовержцев, а передвигались только по воздуху. К счастью, Жак, в качестве благодарности за помощь с аукционом, смог достать им специальные колесницы, которые предназначались для птиц Рух. На них спокойно можно было передвигаться по воздуху. Также пираты достали несколько боевых кастелл с автоматическими баллистами, которые стреляли болтами размером с полуторный меч, а также целую армаду пушек. И теперь громовержцы вместе с Хаммерхексами день и ночь тренировались управлять новыми «игрушками».

День битвы неумолимо приближался. Вот уже неделю, как перекрыли имперский тракт. Многие жители Вестерклова стали покидать город по морю. Для этих целей даже был выделен целый флот, который отвозил их в Мидденхол и Тимберлор. Но все же некоторые решили остаться в городе. За прошедшие дни Делрою удалось убить всего двух командиров. Наемники ходили группами по десять человек, и обычно в людных местах, поэтому устроить какую-либо диверсию Делрою тоже не удалось. После этого все члены «Корней» перебрались в лагерь. Последним, кто прибыл из Вестерклова, был Зенон Таранис. Это была существенная прибавка в силе, так как громовержцам предстояло сдерживать натиск целого клана наемников, в котором было больше сотни человек владеющих природной волей. Гантэр даже выделил им несколько особо сильных бойцов, которые должны были помогать громовержцам на земле. В их числе был и Инго.

Но самая значительная роль досталась Широ, Зезиро и «сломленным». Они должны были прикрывать остальные отряды, и взять на себя основную часть противников.

Инго так и не удалось толком разузнать про Зезиро. В Каркастле он попробовал расспросить у Руквуда, но тот не сказал ничего нового. Все, что знал Инго, это то, что Зезиро была «одержимая» ведьмами, что она была потомком древнего рода и что она никогда до этого не общалась с обычными людьми. «Сломленные» тоже были из знати. Но они отреклись от своих семей и присягнули на верность Зезиро. Оставшиеся реликвии Белланимы, которые они забрали с собой, тоже остались для Инго загадкой.

Тем временем Маверик с Гамюкой тоже не сидели без дела. Ядомант выполнил свою часть сделки, и создал им противоядие от Блажова яда. Как только он получил свои гробы, то тут же упал на колени и приложил к каменным крышкам свое вытянутое ухо.

— Iwe wakavatya. Nei? Makore akawanda ivo vakavata murugare. Usatya kuti ndicha kutarisira iwe. Nguva yako ichauya nokukurumidza. — проговорил он своим жутким, низким голосом.

Но после выполнения своего обещания, он не ушел. Этот странный старик высказал желание остаться и помочь.

— Mwoyo. Mwoyo, vhudzi nemitauro. Ini ndicha tora zvose. Asichinhu chikuru ndechokuti mwoyo. — повторял он, словно какую-то мантру, каждый раз, как только видел Широ. — Goddess wakafa. Kutarisa kwatiri. Iwe hauna kuwana mermaids. Dzokera kumusha wako weropa.

Вместе с Мавериком, он все время проводил в восточной части лагеря. Вскоре к ним присоединились и шаманы. Инго так и не понял, каким это образом они приходили к общим решениям, ведь никто из них не понимал, что говорят другие. Шаманы что-то лепетали на своем сиффийском диалекте, Гамюка бубнил себе под нос на языке Арно Очинг, в то время как Маверик пытался разъяснить им что-то на общем диалекте, одновременно тыкая пером в свои каракули, которые и сам-то с трудом понимал.

Но помимо грядущего сражения, империю стали потрясать и другие, громкие события. В Стелларии стали убивать знать. Каждые три дня приходили новости что тот или иной граф или маркиза были убиты или пропали без вести. Эти новости насторожили в первую очередь Делроя. Ведь вся эта знать была связана с Лимминг Мун и королем Рейном. Большинство из убитых были кураторами рынков и командирами армий в восточной столице. Но эти убийства все-таки сыграли на руку Гантэру. Теперь внимание Мидденхола было приковано к Лимминг Мун, и император Алисандр полностью доверил Анастериану разбираться с повстанцами. Он даже отозвал два отряда имперских гвардейцев, которые, вопреки ожиданиям Гантэра, прислал на помощь западному хранителю.

А вот Белланима, как и говорил Артур, прислала отряд ведьм. Это было беспрецедентное событие, ведь теперь в армии Анастериана одновременно находились и инквизиторы, и ведьмы. Мавис даже высказала надежду, что они перебьют друг друга еще до начала сражения.

Яричка тоже прислала свои войска. На помощь хранителю были присланы два отряда храмовников. В общем счете в армии Анастериана теперь насчитывалось около пяти тысяч человек, против четырех с половиной в армии Гантэра. Наверное, даже лучшему гроссмейстеру не удастся предсказать исход этой битвы… Но пока что все сложили оружие, и праздновали «Жатву».

— А еще мы празднуем не неделю, а пять дней. — продолжила говорить Широ. — У нас нет дня «пшеницы» и «грибов».

Каждый из семи дней в «Жатве» был отведен для определенной еды: понедельник — пшеница, вторник — грибы, среда — яйца и молоко, четверг — рыба, пятница — овощи, суббота — мясо, а в воскресенье большой пир со всем и сразу.

— Пум-пу-рум. Пум-пу-рум. — послышался сзади голос Зезиро. — Пир. Пир. А кто готовит? Я не знаю. Ой. Ой. Оторвалось.

Она уставилась на хвост кабана, который только что оторвала. Теперь туша валялась позади нее на дороге.

— Госпожа Зезиро, вам помочь? — раздался голос Давида. — Мы можем взять еще несколько штук.

— Нет. Нет. Зачем? Я хочу сама. Сама. Сама-сама. Пум-пу-рум. А-а-а-а-а. А-а-а-а-а. Спасибо. — она чмокнула старика в щеку.

До лагеря оставалось еще полчаса пути, но уже сейчас можно было уловить аромат жареного мяса и специй.

— Эй, Инго. Может еще раз слетаешь? — спросил Артур. — А то тут столько туш, что их некуда складывать.

— А кто в этом виноват? — спросил Инго. — Я же говорил, что нужно было выбрать стадо поменьше. Тем более я и так уже двадцать туш перенес. Силы у меня не бесконечные. Скоро дойдем до форпоста, а там уже будут телеги.

Но когда через десять минут показался первый форпост, они увидели лишь маленькую повозку. Охраны не было, так как все отправились в лагерь на праздник.

— Говорил же им прислать побольше. — недовольно пробурчал Инго, помогая Зезиро переложить тушу на телегу.

— Побольше. Побольше. А-а-а-а-а. А-а-а-а-а. Зачем? Чтобы перенести их. А кто это? Зубастые свиньи. Пум-пу-рум. Хвост. — она вручила Инго оторванный хвост, словно это была самая важная часть кабана.

— Ага. — Инго взял хвост и не глядя выкинул через плечо. Он заметил, что за последние дни Зезиро стала более сговорчивой.

— Хвост-хвост. Хвост-хвост. Пум-пу-рум. — она оторвала хвост у еще одной туши и выкинула, как и Инго, через плечо. Тоже ее особенность. Зезиро, как ребенок, повторяла все то, что увидит. И как не странно, она, как и богорожденные, быстро всему обучалась. За один день она научилась готовить лучше, чем некоторые повара за всю жизнь.

— Я поеду вместе с госпожой. А вы идите пешком. — сказал Давид, садясь за вожжи.

Когда Зезиро уехала, Артур с Карлом сбросили с себя все туши и кинули их в канаву.

— Эти испорчены. — сказал Карл, увидев обескураженный взгляд Инго. — Мы их взяли лишь потому, что не хотели расстраивать госпожу. Она так старалась…, но перестаралась.

Пустая воля Зезиро в первые несколько дней принесла немало хлопот. Во сне она не могла контролировать себя, из-за чего обрушила сразу три дома. После этого было решено освятить весь лагерь. Жак откуда-то приволок несколько священников, и те два дня бегали по лагерю, окропляя водой хмурые лица никсов. Хотя, как заметил Гантэр, это все равно рано или поздно случилось бы. С благословением им будет гораздо легче сражаться с инквизиторами и ведьмами.

Преодолев еще километр, они увидели в небе блестящую колесницу, в которую были запряжены пять горгон. Несясь по небу, она оставляла яркий шлейф. Это выглядело довольно красиво, ведь горгоны передвигались грациозными прыжками, из-за чего колесница плавала словно на волнах, из стороны в сторону. Кроме того, можно было увидеть искрящийся молниями кнут, которым подгоняли животных. Вот только самих наездников нельзя было разобрать.

— Госпожа Широяма, могу я задать вопрос по поводу вашего оружия? — вдруг спросил Артур.

Широ посмотрела на него непонимающим взглядом, а затем кивнула.

— Эти кастеты, — он указал на руки Широ, — сколько им лет?

— Они принадлежали моему прапрадеду. — ответила принцесса. — Значит не меньше трехсот.

Инго понял, почему Артур задал этот вопрос. Оружие Широ имело немало сходств с булавой, которой пользовалась Зезиро. Но булаве было, судя по виду, куда больше лет. Да и со слов Артура выходило, что этой реликвией пользовались древние короли. А это значит, что ему несколько тысячелетий.

— У вас тоже интересное оружие. — сказала Широ.

— Вы про щиты? Их придумал Анико Экхарт в четвертом столетии. Он же придумал и автоматический арбалет. — сказал Артур.

— Он вроде еще доспех ведьм придумал. — вставил Инго.

— Э-э-э… — протянул Артур и переглянулся с Карлом. — Не совсем. Доспехи «нимфы», которые сейчас носят Вдовы, придумали уже после его смерти.

— А как эти доспехи действуют? — спросил Инго. — Это ведь может нам пригодиться в сражении, так?

— Вряд ли. Чтобы сковать Вдову, нужно потянуть цепи в определенном порядке. Но у каждого доспеха он свой, а последовательность знают лишь палачи. — ответил Карл.

— И что происходит, когда доспех срабатывает?

— Пластины меняют свое положение, и конечности прижимаются к телу. Получается что-то типа железного кокона. — сказал Артур.

Через десять минут они уже подошли ко входу в лагерь. Как и следовало ожидать, охранников тут тоже не было. Переложив туши на тачку, Инго повернулся к Артуру.

— Я схожу домой, переоденусь, а вы отвезите кабанов на праздник.

Была уже вторая половина дня, и приготовление к вечернему пиру шло полным ходом. Лагерь был окутан ароматом жареного мяса, копченой рыбы, свежего хлеба и поларвейнского рома.

Придя домой, Инго отложил свои мечи в сторону. Нужно одеться во что-нибудь праздничное. Инго редко когда наряжался на праздники. Но раз у него есть куча одежды, которую он выиграл, обменял и выторговал у никсов, то почему бы не принарядиться? Одев красный халат с золотой вышивкой, он увидел, что ножны совершенно не идут к этому наряду. Ну и пусть. Оставит их тут, все равно на празднике мечи ему не понадобятся.

Переодевшись, он вышел на улицу. Колесница все еще кружила над лагерем, и он решил слетать, и узнать кто там сидит. Создав крылья, он поднялся в небо. За пару секунд преодолев несколько сотен метров, он завис над колесницей.

— Черт побери, Инго! — раздался голос Зенона. — Ты и летать чтоли можешь?

— А ты не знал? — Инго плавно опустился рядом с громовержцем и осмотрелся.

Повозка отличалась от обычных колесниц. Она была намного шире, и с обеих сторон находились по два колчана для копий. Правда сейчас в них ничего не было.

— Харон сказал, что ты можешь копировать чужую волю, но про крылья он ничего не говорил. — сказал старик.

— Это моя собственная воля. — ответил Инго.

— А перемещаться с помощью молний ты тоже можешь?

— Нет.

Инго уже провел много экспериментов со своей волей. Но единственное, что он мог скопировать, была молния. Ни пустую волю Зезиро, ни ветер Харона, он так и не смог использовать. Зато он научился создавать полноценную копию себя, и полностью управлять ей. Тень даже летать умела. Правда сил у нее было как у обычного человека, без пробужденной воли, и развеять ее мог удар оружием из силентиума.

— Но все равно это очень полезная способность. Ты стал намного сильнее с последней нашей встречи. — сказал громовержец.

— Мне помогла Геката.

— А, ну да…сильная женщина. — Зенон нахмурил острые брови.

— Ты ведь предлагал ей стать громовержцем?

— Да, и до сих пор предлагаю. Но без своих братьев она отказывается вступать, а они недотягивают.

— Я видел на что они способны. Они довольно сильные. — сказал Инго.

— Сила не главное. — Зенон пустил колесницу в сторону моря, которое виднелось на горизонте. — А точнее, именно от контроля воли зависит и сила. Ведь твои тени тоже раньше были слабее, так? Дисциплина — вот главная сила.

— А как же Харон? — удивился Инго.

— А что Харон? Он прекрасно контролирует свою волю. Управлять потоками ветра, правильно распределять его силу, траекторию движения, его динамику и температуру — для этого нужен невероятный контроль воли. Ты путаешь характер и дисциплину.

— Я бы не сказал, что Харон настолько дисциплинирован. — ухмыльнулся Инго.

— Ты просто не видел его, когда он серьезен. — проговорил старик.

Пролетев несколько километров, Зенон натянул вожжи, и горгоны замедлили полет. Колесница стала плавно кружить в нескольких сотнях метрах над водой.

— Ты ведь уже знаешь, что воля развивается вместе с телом. У Дельта и Тильда, несомненно, тела развиты не хуже моего. Так скажи мне, молнии у них такие же?

Зенон поднял кулак и в этот же миг в него ударила молния. На мгновение Инго ослеп от яркой вспышки. Он приготовился услышать раскат грома, но звук, который последовал за молнией, пробрал до костей. Раскат был такой силы, что звуковая волна разметала по небу кучевые облака, превратив их в белые кляксы. То, что оказалось в руке лидера громовержцев, нельзя было назвать обычной молнией. Создавалось такое ощущение, что сотни молний спрессовали в одну большую. Она была в сто раз ярче и плотнее. И даже находясь в двух метрах от громовержца, Инго чувствовал, как вибрирует воздух. Без сомнений, попади такая молния в обычного человека — и от него ничего не останется.

— Ну… Да, эта молния сильнее. — протянул Инго.

— Вот видишь. Дисциплина — это сила. — сказал Зенон.

Приняв стойку словно приготовился метнуть копье, Зенон отвел руку с молнией назад, и Инго услышал, как захрустели от напряжения мышцы старика. На мгновение замерев, Зенон со всей силой метнул молнию в небо. Молния, пролетев по прямой траектории, взорвалась через десяток метров над их головами. Инго даже показалось, что она «разрезала» небо, и он увидел черноту бесконечности, с астероидами и звездами. Но через мгновение этот шов затянулся, превратившись в чистое небо.

— Впрочем, — продолжил Зенон, — мне все-таки придется принять братьев, когда мы победим. Ведь я дал слово.

— Ты считаешь мы победим?

— Конечно. — Зенон направил горгон обратно к лагерю. — Не без потерь, конечно. У Анастериана много сильных капитанов.

— Да, я уже слышал про них. — кивнул Инго.

— Советую тебе опасаться Панью Хэт-Хэру. — сказал Зенон, не отрывая взгляда от горгон.

— Я, кажется, уже слышал это имя. Она вроде из «Веселых солнц»?

— Да. Шестой командир. Она внучка прошлого лидера громовержцев — Кепи Хэт-Хэру. Кепи возлагал на нее большие надежды, но она ушла из ордена и присоединилась к наемникам.

— Она такая же сильная, как и ты? — спросил Инго.

— Сильнее. — спокойно ответил Зенон, а затем уверенно прибавил: — Хотя, до Габриель она все равно не дотягивает.

— Что? Габри? Она что, сильнее тебя?

— А ты думал? У нее великая природная воля. — проговорил Зенон, и заметив взгляд Инго, прибавил: — Она, конечно, немножечко рассеянная, но это не страшно. До нее, трезубцами пользовались лишь несколько громовержцев, да и те все были главами ордена. Чтобы направлять ее силу, даже такого оружия недостаточно.

— Но как? Я читал, что великая воля проявляется только в том случае, если в роду было как минимум три поколения с такой же волей.

— У Рейнера была военная воля, но я точно знаю, что у него в роду были громовержцы. — сказал старик.

Зенон потянул на себя вожжи, и колесница стала медленно спускаться на поляну, где паслись, прикованные цепями к большим валунам, другие горгоны.

— У второй твоей подруги тоже необычная воля. — проговорил громовержец, выпрыгивая из колесницы. — Поможешь мне привязать горгон?

— Конечно. — Инго стал снимать железную сбрую с животных. — По поводу воли — ты имел в виду Широ?

— Нет. С этой и так все понятно. Я говорю про другую, маленькую.

— Зезиро? У нее пустая воля.

— Так ее зовут? Память на имена у меня хромает, если честно. Такая черненькая, дочка де Сильво.

— Ты про Мавис чтоли? — поднял брови Инго.

— Что «Мавис»? — раздался за спиной Инго голос девушки.

— О, да, вот про нее. — сказал громовержец, указывая на Мавис пальцем.

— О чем вы? — непонимающе спросила Мавис.

— Зенон говорит, что у тебя необычная воля. — сказал Инго, и посмотрев на старика, прибавил: — Да обычная у нее воля, военная.

— Правда? — удивился Зенон.

В это мгновение сверкнула вспышка, и Инго увидел, как тело громовержца заискрилось молниями. В тот же момент Инго почувствовал, как воздух вокруг них стал плотнее.

— Хм… — задумчиво произнес старик, подходя к Мавис. — Воля очень слабая.

— Ну спасибо за оценку. — обиженно проговорила девушка, складывая руки на груди.

— Ты умеешь определять какая у человека воля? — удивился Инго.

— А? — похоже, Зенон был так поглощен своими мыслями, что не услышал вопрос Инго. — А, да. Если одновременно сделать «распространение», «усиление» и «переливание», то можно… Как бы это сказать? «Почувствовать» волю другого человека.

— Почти как я со своими тенями. — сказал Инго, и призвав тени, направил их к Мавис.

— А ну убрал от меня свои «штуки»! — разозлено завопила Мавис, вытаскивая свою удлиняющуюся рапиру.

— Ладно, ладно. — Инго поднял руки и убрал тени.

— А что ты тут вообще делаешь? — спросил Зенон, убирая волю. — Разве ты не должна со всеми женщинами готовить пир?

— Лучше не стоит. — прошептал ему на ухо Инго.

— Я хотела помочь, но Габри попросила меня причесать горгон. — немного расстроенным тоном сказала Мавис.

Инго увидел в ее руках металлическую щетку. Но переведя взгляд на горгон, он задумался. А зачем вообще их расчесывать? Их гривы и так всегда гладкие из-за того, что все время «плавают» в воздухе.

Его мысли прервал громкий хлопок и вспышка света. Мелькнула молния, и перед Зеноном появился Тильд.

— Позвольте мне помочь вам с горгонами, глубокоуважаемый…до-ми-но-ра! — по слогам проговорил он, при этом глядя на Мавис, словно спрашивая: «правильно я сказал?».

— Доминьер. — поправила Мавис.

— Доманор?

— Доминьер.

— Доминрор?

— До-ми… А, пусть будет «доминрор». — махнула рукой Мавис.

Тильд упал на одно колено, словно собрался давать присягу самому императору, и опустив взгляд, протянул руки за вожжами, которые держал Зенон.

— Бред какой-то. — пробубнил Зенон. — Иди лучше помоги своему брату. — он указал на Дельта, который пытался оседлать горгону, но не мог из-за того, что та все время била его молнией.

— ДЕЛЬТ! — проорал на всю поляну Тильд и понесся к брату. — ДЕЛЬТ! Досто-пт-птг-гпт… Достопоточтейне-не-не-нейший господин приказал мне помочь тебе!

Дельт, услышав слова брата, повернулся, и с благоговейным видом посмотрел на ошарашенного Зенона. Также, как и его брат, он тут же упал на одно колено. Сделав этот жест, он встал, и для верности еще отвесил воинское приветствие гвардейцев, вытянувшись по стойке смирно, и приложив правую руку к сердцу.

— Бред какой-то. — повторил Зенон, наблюдая как Тильд тоже отвешивает ему приветствие (при этом перепутав руки, приложив левый кулак к легким). — Пойду, помогу Харону, он ведь столы перетаскивает? Наверно уже валяется где-нибудь пьяный.

— Ну а ты? — спросила Мавис, посмотрев на Инго.

— Я уже наносился сегодня. — ответил Инго.

— Тебя Мави, кстати, искал. Говорит, что улучшил какое-то зелье.

— О, нет. Хватит с меня его зелий. В прошлый раз я чуть не умер. — замахал руками Инго. — Лучше схожу, проверю новые кастеллы.

— Кастеллы? На них уже установили баллисты? — оживилась Мавис.

— Я позавчера разговаривал с одним из кузнецов, и он сказал, что они уже установили семь баллист.

— Ого! Тогда я с тобой. — сказала она, откидывая щетку в сторону.

Пока они шли к конюшням, где так же находился большой полигон для испытаний пушек, их то и дело отвлекали подвыпившие никсы, которые уже во всю праздновали «Жатву».

Основной пир должен был начаться с заходом солнца, в центре лагеря. Вокруг озера, и прямиком до самого штаба, тянулись сотни столов, на которых уже томились тысячи блюд. Приготовлением еды, по традиции, занимались женщины, а мужчины в это время, опять же по традиции, бездельничали. Поэтому, идя к конюшням, Инго не уставал удивляться насколько никсы верны этим традициям. Особенно мужчины.

— Смотри, там не Широ? — проговорила Мавис, указывая на вереницу костров, около которых готовили еду сотни женщин. — Ну точно! Эй, Широ! — замахала Мавис.

Широ, тоже увидев ее, помахала в ответ.

— Давай с нами стрелять из баллист! — позвала принцессу Мавис.

Но Широ лишь разочарованно развела руками, показав разделочный тесак и кабанью ногу.

— Эй! Эй! Эй! — раздался голос Зезиро.

Инго увидел, что рядом с принцессой стоит маленькая фигура девушки с большими ресницами. Ее длинные волосы были аккуратно заплетены в два пучка по бокам головы, чтобы на них не попала кровь.

— Стрелять! Стрелять! Это как?! Пу-рум-пум-пум! Вот так! — и она чмокнула рядом стоявшую Юлию, вторую женщину из «сломленных».

— Хочешь с нами, Зези?! — прокричала Мавис.

— Хочешь?! Хочешь?! Нет! А почему?! Обещала порубить зубастых свиней! — и она с силой вонзила тесак в тушу кабана.

Мавис лишь пожала плечами.

— Ладно, пойдем дальше.

Через пятнадцать минут они дошли до конюшен. Они, конечно, уступали ипподромам Каркастла, которые тянулись до самого горизонта, но все равно были не маленькими.

— Ну и где эти кареты? — спросила Мавис, наблюдая как несколько никсов загоняют в стойла диких лошадей.

— Вон там. — Инго указал на дальнее поле, где стояли, отражая солнце, несколько железных громадин.

— Я первая стреляю! — весело воскликнула Мавис, направляясь к кастеллам.

— Ты и так успеешь скоро вдоволь настреляться. — проговорил Инго, но Мавис его уже не слушала.

Гантэр не хотел, чтобы Мавис участвовала в битве, но в то же время он понимал, что отговорить ее у него не получится. Поэтому он поставил ее возглавлять артиллерию.

— Куда-с лезешь?! — прикрикнул на девушку какой-то никс, когда та взобралась на кастеллу. — Не видишь, что чиним-с?! — сказав это, он снова повалился на плащ, который был расстелен на земле, и приложился к бутылке рома.

— Как из него стрелять? — не обращая на никса внимания, спросила Мавис у второго кузнеца.

— А? А! Э-а-а! Прум! Бум! — промычал кузнец, делая какие-то движения руками.

Стоило отдать ему должное. Если учесть, сколько пустых бутылок из-под рома валялось вокруг него, то это объяснение принципа работы баллисты, могло бы претендовать на какую-нибудь премию в области кузнечного дела.

— Ладно, сами разберемся. — сказала Мавис, разворачивая баллисту к мишеням. В длину эта махина была почти два метра. — Инго, подай мне… Ну, эту штуку, куда кладут болты.

Оглядевшись, Инго увидел несколько «барабанов» с установленными в них болтами. Удивительно, что пираты смогли бесплатно раздобыть такие современные баллисты. Обычно у автоматических баллист было всего по десять болтов в барабане. А в этом Инго смог насчитать пятьдесят штук.

— Давай, прицепляй скорей. — радостно запрыгала Мавис.

— Подожди. Дай хоть разобраться, какой стороной его прикреплять.

У баллисты было несколько рычагов и одна катушка. Тетива, которая имела сразу четыре ответвления, натягивалась с помощью импульса от предыдущего выстрела. Также можно было вести обстрел одновременно четырьмя болтами, но тогда приходилось самому натягивать тетиву после каждого выстрела. Помимо этого, можно было использовать еще и порох, но тогда все лицо у стрелка за пару секунд покрывалось толстым слоем копоти.

Закрепив барабан, Инго отошел в сторону.

— Только не свались, и держи крепче за ручку. — сказал Инго.

— Будто я и сама не знаю. — проговорила Мавис, целясь в соломенную болванку.

Крепко держась одной рукой за ручку, Мавис потянулась к катушке и стала вращать ее. В этот момент, один за другим стали вылетать болты. И после трех попаданий от мишени уже ничего не осталось. Но Мавис не остановилась, продолжая расстреливать стену из бревен, которая была возведена позади мишени.

— Черт! Закончились. Инго, принеси еще одну «штуку». — проговорила Мавис, когда баллиста перестала стрелять.

— Больше нет. — ответил Инго, осматривая ящики.

— Что? И это все? Не может быть. — Мавис тоже стала осматриваться по сторонам. — А это что? — она указала на украшенную резьбой, железную трубу.

— Пушка. — сказал Инго. — Только ядер тоже нет.

— Да что же так не везет?! — топнула ногой Мавис. — Хотя, подожди! — она подняла пустую бутылку. — Давай выстрелим вот этим.

— Вряд ли у тебя получится выстрелить бутылкой.

— Почему? Не попробуем, не узнаем. — сказала Мавис, запихивая бутылку в дуло пушки. — Как ее запускать?

— Тебе нужен порох. — подсказал Инго, показывая на железные бочки.

— Сейчас как запульнем! — воскликнула Мавис, вытаскивая маленький мешок с порохом. — А сколько его сыпать надо?

Инго пожал плечами. Он был уверен, что они делают что-то не так…

— Ладно, чем больше, тем лучше. — сказала она, высыпая весь мешок.

Приготовив пушку, она повернула ее в сторону бревенчатой стены. В этот момент за их спинами раздался знакомый голос:

— А вот и наши главные канониры. — сказал Маверик. Инго увидел, что он был не один, а в компании нескольких шаманов.

— О, Мави, ты как раз вовремя. — весело сказала Мавис. — Не хочешь сделать пробный выстрел?

— С радостью приму эту великую честь. — сказал алхимик, беря в руки пальник. — Честно признаться, я в первый раз стреляю из бастионской пуш…

Договорить он так и не смог. Как только он поднес пальник к пушке, раздался оглушительный взрыв, и алхимика снесло ударной волной. Блестящее дуло оторвалось от нижней части, и оно взмыло в воздух. На секунду зависнув, оно начало падать прямо на спящих никсов. К счастью, Инго вовремя успел подскочить (параллельно раздавив несколько бутылок с ромом), и отбить кулаком оторвавшуюся деталь. Вращаясь, дуло полетело в другой конец поляны, и угодило точно в цель.

— Ч-ч-ч-что это было?! — ошарашенно спросил Маверик, уставив на Мавис закопченное лицо. — Ты сколько пороха туда насыпала?!

— Ну…немного. — еле сдерживая смех, проговорила Мавис.

Пока алхимик приходил в себя, рядом проснулись никсы.

— А! Э-а-а?! А-А-А-А-А-А! — прокричал надрывающимся голосом никс, глядя на разбитые бутылки с ромом. Похоже, утрата дешевого рома заботила его гораздо больше, чем сломанная пушка, за несколько тысяч золотых. Он даже заплакал.

— А ты сюда зачем пришел? — спросил Инго у алхимика.

— Я? А, я пришел проверить…проверить… — он стал хлопать по своей мантии, словно ища что-то. — А, вот! — он достал маленькую колбу с голубоватой жидкостью.

— И что это? — спросила Мавис.

— Бум! — раздался за спиной Маверика голос шамана. — Бум! Mab Duw, edrych, Gwelodd y brenin ein grym! Смотри!

— Ясно. Могла бы не спрашивать. — ухмыльнулась Мавис.

— Нет-нет. — Маверик замахал руками. — Оно не взрывается.

— Бум! — повторил шаман.

— Да заткнись ты! — рявкнул на него алхимик. — И где основа?

— Там. — сказал шаман, и указал на повозку, в середине которой стоял большой котел.

— Сейчас увидите, зачем я сюда пришел. — со злодейскими нотками в голосе проговорил Маверик. Растрепанные волосы и грязное лицо еще больше придавали ему вид безумца.

— Ч-что ты хочешь сделать? — спросила Мавис, забегая за спину Инго.

Но Маверик ее не слышал. Подойдя к котлу, он вылил в него голубую жидкость. Инго на всякий случай заранее призвал тени, но того, чего он опасался, не случилось. Взрыва не произошло. Зато от котла тут же повалил густой черный дым. Он стал подниматься ровным столбом в небо

— Бум. — не отрывая взгляда от дыма, снова проговорил шаман.

Тем временем Маверик взялся за вожжи и пустил колесницу по полю. Дым шлейфом последовал за ним. И тут Инго заметил, что дым не поднимается, а зависает метрах в двух над землей. Кроме того, в нем начали мелькать молнии, но в отличие от обычных голубых молний, они были золотого оттенка.

Сделав несколько кругов по полю, Маверик остановил лошадей и накрыл крышкой котел. Сделав это, он уставился гордым взглядом на поле, которое теперь полностью превратилось в темный шатер из туч.

— А?! — гордо проговорил алхимик, уперев руки в бока. — Как вам?

— И что это? — спросила Мавис.

— Как что? Тучи, разве не видно? — сказал алхимик.

Подобрав бутылку, он бросил ее на поле. Как только та оказалась под черным навесом, в нее тут же угодила золотая молния, разбив ее на мелкие осколки.

— И как ты собираешься это использовать в битве? — спросил Инго. — Эти тучи и своих заденут.

— Да ты что? — язвительно проговорил Маверик, и вступил на поле. Но молнии так и не обрушились на его растрепанную макушку.

— Бум. Пить, надо пить. — проговорил шаман, тыча под нос Мавис рогом, в котором плескалась черная жидкость.

— Фу! — воскликнула Мавис, зажимая нос. Выждав секунду, она снова принюхалась к жидкости. — Фу! Это что за помои? И ты это пил? — она уставилась на Маверика.

— Пришлось. — развел руками алхимик. — Шаманская алхимия берет за основу…ну… — он сглотнул, стараясь подавить рвотный позыв. — Н-неважно.

— Я это пить не буду. — сказала Мавис, отталкивая рог подальше от себя.

— Я постараюсь переделать рецепт. — сказал Маверик. — Может взять за основу кровь…или… Нет, подождите! Не кровь, а… А «акулью лимфу»!

Лицо алхимика засветилось от посетившего его вдохновения.

— Нужно срочно проверить. — проговорил он, возвращаясь к повозке. — Эй, вы, а ну давайте за мной! — прикрикнул он на шаманов.

Как только никсы уселись в повозку, Маверик, не говоря ни слова, направил колесницу в восточную сторону лагеря. Тем временем тучи над поляной почти рассеялись.

— Уехал. — озвучила ситуацию Мавис.

— Да и нам пора. — сказал Инго, под аккомпанемент все еще рыдающего над разбитыми бутылками кузнеца.

— Ага. Пошли, поможем Широ и остальным. — сказала Мавис.

Чтобы хоть как-то отсрочить тот момент, когда Мавис своим кулинарными способностями испортит половину блюд, Инго выбрал долгий путь через восточные ворота, обосновав это тем, что там они смогут набрать специй, которые хранились на сладах рынка.

Проходя по мосту через реку, они увидели Гамюку. Тот, по своему обыкновению, разлегся у саркофагов, и что-то тихо шептал себе под нос, прикладывая ухо к каменным крышкам.

— Hondo. Hondo akakanganwa. Hongu, ndinonzwa. Avo, vakakandwa mugomba risina chigadziko. Oh, my poor mermaids. Iwe uchapera kwenguva yakareba sei panyika yakatukwa? — грубо проговаривал он.

— Ну и урод. — прошептала Мавис, глядя на улыбающуюся голову Гамюки. — В этом Арно Очинг все такие страшные? Зачем отец вообще позволил ему остаться?

— Так спроси у него сама. Вон он стоит. — Инго указал на фигуру лидера, который разговаривал с Хаганом на пустыре.

— Пап! — замахала Мавис.

Гантэр махнул им в ответ, подзывая к себе.

— А ты чего тут делаешь? — спросил Хаган, как только Мавис подошла к ним. — Разве женщины не должны готовить еду?

— Лучше не стоит. — буркнул Гантэр, чтобы его могли услышать только Инго и Хаган.

— Так мы как раз шли с Инго за специями. Мясо ведь с ними готовят, так? Можно даже поэкспериментировать. — пустилась в рассуждения Мавис. — Я слышала, что где-то готовят мясо с бананами. Или с каштанами… Можно попробовать и с тем, и с тем.

Хаган, выслушав это меню, многозначительно кивнул.

— Хорошо. Но прежде… Вы ведь на рынок идете? — спросил он.

— Да. — ответил Инго.

— Тогда дойдите до восточных ворот, посмотрите, кто там пришел. Мне доложили, что у ворот стоит повозка с какими-то селянами. Вроде они пришли вступить в армию, но сами не из никсов.

— Все племена уже прибыли, и мы никого не ждали. — сказал Гантэр. — Тем более селяне давно покинули все ближайшие деревни. А имперский тракт перекрыт. Так что это странно.

— Понял. — сказал Инго.

— Но если это действительно обычные люди, то пускай заходят. Битва все равно не дойдет до лагеря. — вставил Гантэр.

Сменив тропинку, они направились к воротам. Когда они проходили по возвышенности, Инго посмотрел на лагерь.

До самого горизонта тянулись тысячи домов и палаток. Отсюда даже можно было увидеть озеро, вокруг которого были расставлены столы. Инго не удивится, если узнает, что этих селян привел сюда запах еды. Казалось, что аромат готовящейся еды можно было даже увидеть. Маленькие веревки дыма окутывали каждый дом, тянулись по каждому проходу и тропинке, заглядывали в узкие щели и дразнили в них татуированные носы никсов.

Проходя мимо ям шаманов, Инго увидел бегающего из стороны в сторону Маверика. Похоже, шаманы махнули на алхимика рукой, и оставили одного разбираться с приготовлением зелий.

— Эй, Мави, бросай свою хрень! — крикнула Мавис. — Иди к озеру, там скоро начнется праздник!

Но Маверик так ее и не услышал, юркнув в одну из ям.

Подойдя к восточным воротам, Инго не увидел ни одного охранника. Ради безопасности, он решил все-таки взлететь, и посмотреть, кто находится за воротами. Как только он поднялся на достаточное расстояние, то увидел, что за деревянными кольями действительно стоит одна телега с несколькими людьми. Подав знак Мавис, чтобы та открыла ворота, он спикировал прямо к телеге. И тут его ждала неожиданная встреча.

— Чернушка! — раздался голос Асты, и девочка выпрыгнула из-за груды вещей.

Оказалось, что это был Ури со своими детьми.

— Мы решили принять твое предложение, Инго. — улыбаясь проговорил Ури.

— Вы как раз вовремя. — сказала Мавис, тоже узнав их. — Праздник скоро начнется.

— Не хочу напрашивать… — начал Ури.

— Никаких отказов! — тут же вставил Инго. — А иначе мы обидимся.

— Хорошо. — улыбнулся лесник.

— Но что… то? — Инго только сейчас увидел, что Ури был одет в доспехи. Более того, таких доспехов он еще ни разу не видел.

Он был одет в белые латы, на которых золотыми буквами были выведены цитаты из Нерушимой библии. На тяжелые наплечники были прикреплены металлическими печатями куски священных скрижалей. Шлем, который сейчас лежал рядом с Ури, был выполнен в классическом стиле, с вертикальным шестиугольным нимбом позади, на ответвлениях которого так же висели куски скрижалей. Лошадь, которая была запряжена в телегу, тоже была необычная. Без сомнений, это была та же лошадь, которую ему одолжил лесник. Но сейчас она не выглядела как старая кляча. Гордая и статная, она была белого цвета и буквально излучала свет. Как и у грозовых горгон, ее золотая грива плыла по воздуху.

— Я решил помочь вам в сражении. — сказал Ури.

— Но как? У тебя же нет ног. — сказал Инго.

— Я и без ног еще могу повоевать. — ответил лесник.

В этот момент из-за его спины вылезла Аста с небольшой, золотой трубой, на которой было прикреплено знамя с изображением солнца. Приложив трубу к губам, она выдала несколько глухих звуков. Инго заметил, что когда она играла, свет от лошади замерцал в такт музыке.

— Аста! — с укором произнесла Леви. — Положи трубу Ури на место.

Закрыв ворота, Инго сел на место кучера, и забрав вожжи у Ури, направил лошадь в центр лагеря. Мавис тем временем устроилась сзади.

— Так значит ты не обычный лесник? — спросил Инго. — Артур сказал, что ты был каким-то капелланом.

— Да. Рыцарь Ярички. — кивнул Ури.

— И что случилось? Почему ты стал лесником? — спросила Мавис.

— Это долгая история.

— Да мы никуда и не торопимся. — сказал Инго.

— Расскажу как-нибудь в другой раз. — улыбнулся Ури.

По его тону Инго понял, что Ури не хочет говорить на эту тему. Поэтому Инго не стал настаивать на рассказе.

Когда они проехали половину пути, Инго услышал, что сзади что-то громко зазвенело. Повернув голову, он увидел маленькое тело Тома, на голову которого был нахлобучен блестящий шлем, который ему подарил Артур. В решетку забрала было засунуто несколько цветов, которые полностью заслоняли ему обзор. В руке он держал свое новое ведерко, подаренное Зезиро.

Кроме всех детей, в телеге и рядом с ней была вся живность (включая кота и корову), несколько мешков с зерном, пара ковров и два сундука с игрушками. Еще Инго увидел странную книгу. Это был гримуар. Инго уже видел в точности такие же книги, болтающиеся на поясе у храмовников. Как объяснил ему Дедушка, это были что-то вроде личных дневников, куда храмовники записывали свое жизнеописание и чудеса, происходящие с ним. «Личная книга сказок» — так называла гримуары Серрара. Еще в телеге лежало большое знамя, на котором тоже был изображен символ Владыки Неба.

Как только они подъехали к праздничным столам, Ури вытащил свою доску на колесиках, и ловко спрыгнул на нее.

— Еда! Еда! — заладила Аста, тоже вылезая из повозки.

— Я отвезу ваши вещи к своему дому. У меня много свободных комнат, так что вы можете расположиться там. — сказал Инго.

— Спасибо. — поклонился Ури.

Как только Инго отвез телегу к дому и расположил животных, он вернулся обратно к озеру. Был уже вечер, и празднества начались. Но найти в толпах из тысяч никсов своих знакомых, Инго оказалось непросто. Первой он увидел Зезиро. Она, словно маленький ребенок, играла с детьми в салки. Инго увидел, что среди орущей ребятни были и дети Ури. Но хоть лицо Зезиро светилось от счастья, на ее щеках были слезы. Она то и дело поглядывала на Леви.

Вскоре Инго увидел и Ури. Лесник уже снял свои громоздкие доспехи, и теперь сидел на стуле, рядом с Хароном. Правда сам громовержец, скорее лежал под стулом, чем сидел на нем. Похоже, праздник для него уже закончился.

— Инго! — послышался голос Юлиуса у него за спиной.

— А, Юлиус, привет. — сказал Инго, беря из рук громовержца протянутый кубок с вином.

— Ты, я смотрю, еще совсем трезв.

— Меня трудно напоить. — проговорил Инго, отпивая из кубка.

Юлиус перевел взгляд на Ури.

— Капеллан. Кто бы мог подумать, а?

— Ты знаешь его? — поинтересовался Инго.

— Слышал. — вздохнул Юлиус, садясь прямо на траву. — Он был великим капелланом. Лучшим, среди храмовников.

— Тогда почему он живет в лесу?

— Его отлучили от церкви. Я не знаю почему. — тут же прибавил Юлиус. — Вроде он совершил какой-то страшный грех.

Инго задумался. Какой же должен был быть грех, чтобы церковь отлучила лучшего храмовника в империи? Но мысли Инго прервала маленькая девочка, которая подбежала к Юлиусу и обняла его. Вместе с ней подошла и высокая женщина, с прямыми черными волосами, как и у Инго.

— Это же… — Инго указал на девочку.

— Да, это моя дочь, Дора. А с Линнет ты уже знаком. — проговорил громовержец.

— Дора хотела посмотреть на настоящего богорожденного. — сказала Линнет.

— Вы же должны быть в старых городах. — удивился Инго.

— Жены должны быть со своими мужьями. — услышал Инго еще один знакомый голос. Он принадлежал Берте, жене Харона. — Опять этот хряк нажрался! — сказала она, грозно глянув на развалившегося мужа.

— Берта! Бееее-рта! Берточка! — простонал Харон, увидев свою жену.

— Пока не проспишься, можешь не приходить домой! — рявкнула Берта. — Ури! Ты то что сидишь?! Друг называется! Этот свинтус опять напился, а он и в ус не дует!

Но Ури лишь улыбнулся и поднес свой указательный палец ко лбу Харона. На мгновение тот озарился теплым, золотым светом. А еще через секунду взгляд Харона перестал быть туманным. Встав, он поднял свою ладонь к лицу, и поводил ей из стороны в сторону, словно проверяя зрение. Затем пожав плечами, снова приложился к бутылке.

— Я тебе попью! Я сейчас тебе так попью! — загрохотала Берта, схватив первый попавшийся стул.

— Берта! Стой! Я же трезвый, смотри! — Харон стал приплясывать на месте, но тут же перестал, когда стул полетел в его голову. — Да я серьезно!

— Ну а ты? — спросила Линнет, взглянув на Инго.

— Что «я»? — непонимающе переспросил Инго.

— Юли сказал, что ты встречаешься с Габри. У вас все серьезно?

«И эта туда же!» — подумал Инго. Теперь понятно, что у этой семейки общего. Ну не может он иметь жену. Как он может на ком-нибудь жениться, если он бесплоден? Какой прок?

— Я…я считаю, пока мы не победим Анастериана, об отношениях лучше не думать. — сказал Инго.

— Да ладно тебе. — хлопнул его по спине Юлиус. — Как раз сейчас самое время. Кто знает, что будет завтра.

— Юли! — укоризненно воскликнула Линнет.

— А что? Все правильно.

— Да, но…

Инго махнул рукой на их перепалку, и встав, направился вдоль озера. Как и положено в этот день, по воде плавали сотни венков из полевых цветов и колосьев пшеницы. Со всех сторон доносились радостные крики и звуки музыки. Никсы хоть и выглядели как дикари, порой удивляли Инго своими «тонкими» натурами. Вот и сейчас он удивился тому, что над водой разносятся не тяжелые звуки барабанов и рогов, а легкие трели флейт и цитр. Кто-то купался в озере, хотя вода в это время года уже была ледяной. А кто-то придавался любовным утехам прямо под столами.

— Эй, Инго! — раздался совсем рядом голос Гантэра. Лидер повстанцев сидел на поляне в окружении своей свиты. — Давай к нам!

Подойдя к компании, Инго увидел несколько шаманов и вождей никсов. Из знакомых ему людей тут были только Гантэр и Хаган.

— Вот. Это про него я вам рассказывал. — проговорил Гантэр, обращаясь к одному из вождей.

— Да. Я видел его в яме. Хороший воин. — сказал никс.

— Еще бы. Завалил одного из «дланей». — сказал лидер. — А сейчас к нам еще и капеллан прибавился. Эх, размажем мы Анастериана.

— А еще эта девка. Из Белланимы. — вставил Хаган.

— Зезиро. — напомнил Инго.

— Да. Тоже сильная. — кивнул Гантэр.

— Может не будем сейчас о войне? — попросил совсем еще молодой никс, который уже имел татуировки вождя.

— Не о войне, так не о войне. — сказал Хаган, откидываясь назад. — Хороший праздник. Жаль Феликса тут нет. Он бы еще сильнее растормошил тут всех.

— Да. Жаль… — протянул Гантэр.

— Уже не первый раз слышу это имя. — сказал Инго. — Кто это?

— Феликс-то? — Гантэр с улыбкой переглянулся с Хаганом. — Наш старый друг. Тоже повстанец. После нашего разгрома, он направился на юг, в старые города. Говорил, что приведет лучших воинов. Сначала от него приходили вести, но потом он пропал. Ни слуху, ни духу.

— Он написал, что нашел какую-то деревню, рядом с Армой. — продолжил за Гантэра Хаган. — Написал, что там живут отличные воины. А в следующем письме написал, что отправляется в Самсонскую пустыню. Тогда и пропал.

Инго знал, что Самсонская пустыня была самым опасным местом в мире. В ней обитали самые ужасные твари, с которыми не могли справиться даже люди с пробужденной волей. Многие коллекционеры нанимали целые армии наемников, чтобы те принесли им из этой пустыни какого-нибудь диковинного зверя. А империя платила огромные деньги авантюристам, которые исследуют эти земли. Но пойти туда в одиночку — самоубийство.

— Да… — протянул Гантэр и отпил из кубка. — И ведь не дурак был. В молодости даже претендовал на титул гроссмейстера. И зачем его в эту пустыню потянуло?

— Может опять его «бзики»? — предположил Хаган, повертев пальцем у виска. — У него же бывало немного того…не все дома. — он перевел взгляд на Инго. — Часто сам с собой разговаривал.

— Ага. — сказал Гантэр. — А еще он слишком набожный. Увидев тебя, Инго, сразу бы в штаны наложил.

— Гантэр всегда принимал в свои ряды всяких чудиков. — хмыкнул Хаган. — К тебе это, конечно, не относится. — прибавил он, увидев взгляд Инго. — Помню, был еще один. Как же его звали… Джули…Джани… Такой, странный тип, все таскался с ржавым мечом.

— Джаспер. — сказал Инго. — А почему «был»?

— Так убили его.

— Как?! — одновременно воскликнули Гантэр и Инго.

— Ну да. — Хаган непонимающе посмотрел на Гантэра. — Шесть лет назад, когда нас разгромил Анастериан. Ты что, уже забыл?

— Не может быть. — сказал Гантэр. — Джаспер тогда и в сражении-то не участвовал. Ты что-то путаешь. Он жив-здоров, я видел его сегодня.

— Да. — кивнул Инго. — Джас все это время состоял в «Корнях».

— Где? — хмыкнул никс. — А, неважно… А Джаспера я сам видел мертвым. Лично сжигал его труп.

— Ты с кем-то его спутал. — махнул рукой Гантэр.

— Такого попробуй спутай… — проговорил Хаган.

— Вот хочешь поспорим что он жив? — не унимался Гантэр.

— А на что?

— На литр метеорной водки.

— А давай!

Гантэр с Хаганом хлопнули в ладоши.

— Инго, — обратился к нему лидер, — будь другом, полетай, поищи Джаспера.

— А что мне за это будет? — сощурил глаза Инго.

— Да ничего не будет. — хмыкнул Хаган. — Потому что ты его не найдешь.

— Я дам тебе попробовать метеорной водки. — не обращая на Хагана внимания, проговорил Гантэр.

— Как будто я ее не пробовал. У меня дома целая бочка стоит. — буркнул Инго.

— Что, правда?! — расширил глаза Гантэр. И повернувшись к Хагану, сказал: — Может сменим ставки? Водки мы и у Инго сможем попить.

— Эй! — воскликнул Инго.

— И что ты предлагаешь? — спросил Хаган.

— Давай так: если выиграешь ты, то я подарю тебе аллрайские бани. Они сейчас принадлежат Тенебрисам, и когда мы победим Анастериана, то они станут нашими.

— А если я проиграю?

— То ты отдашь мне свой меч. — просто сказал Гантэр.

Инго не понимал где тут логика. Бани были намного ценнее, чем какой-то меч. Но более странной была реакция Хагана. Никс серьезно задумался.

— А, ладно. Давай! — махнул рукой никс.

— Инго, дуй скорее за Джаспером! — весело воскликнул Гантэр.

— Я так и не услышал, что мне за это будет?

— Если решишь жениться на Мавис, то я не стану тебя сразу убивать.

— Это очень серьезная привилегия. — многозначительно покачал головой Хаган.

— Ну, раз это такая привилегия… — проговорил Инго, вставая с места.

Но он не стал взлетать. Многие никсы боялись его теней, а некоторые и вовсе не знали о них. Поэтому он не хотел портить праздник своим мрачным силуэтом в небе.

Спустившись с горки, он пошел по узкой тропинке в сторону столов. За ними сидела куча народу. Некоторых и вовсе нельзя было увидеть из-за гор мяса, овощей и фруктов. И как тут найти Джаспера. Да и с чего Хаган решил, что Джаспер умер? Хотя, зная Джаспера, можно было предположить, что он притворился мертвым, чтобы его не схватили наемники Анастериана.

Разглядывая людей, Инго увидел лицо Артура. Нечасто можно было увидеть его вдали от Зезиро. Обычно его кудрявые бакенбарды всегда где-то рядом с госпожой. Инго решил подойди к нему.

— Хорошая ночь. — сказал Артур, когда Инго уселся рядом.

— Ночь, как ночь. — пожал плечами Инго. — Ты, кстати, Джаспера не видел?

— А кто это?

— Средний рост, выбритая голова, похож на головореза. Всегда носит с собой меч. — стал описывать Инго.

— Этот? — Артур ткнул пальцем в своего соседа.

Инго было подумал, что тот просто показал на первого попавшегося никса, но приглядевшись, с удивлением обнаружил, что рядом с Артуром и вправду сидит Джаспер. Правда, он уже был в стельку пьяный.

— Да, этот. — сказал Инго.

— Он тут давно сидит. Рассказывал мне про Великую войну, и про то, как он в ней участвовал.

— Единственная война, в которой он участвовал, так это война с крысами в подземельях. — сказал Инго. — Они грызли его книги. Да и там он потерпел поражение.

— Я так и понял. — улыбнулся Артур. — Нет-нет, я не пью. — проговорил он, когда Инго начал наливать в его чашку вина.

— Как хочешь. — пожал плечами Инго. — А ты сам-то что тут делаешь? Ты разве не должен быть с Зезиро?

— С ней сейчас Давид и Юлия. — ответил Артур. — Это ее первый праздник. До этого она никогда так не веселилась.

— Слушай, — Инго решил признаться, — я знаю, что она одержимая. У меня порой случаются видения, и я увидел, как над ней проводили ритуалы.

Артур нисколько этому не удивился.

— Да, Мавис мне рассказывала про твои сны. Это ведь видения из прошлого?

— Да. — кивнул Инго. — Так ты расскажешь мне про нее? Насколько я знаю, одержимые очень опасны.

— Госпожа Зезиро не опасна. — сказал Артур. — То, что тогда случилось, единичный случай.

— И для этого «единичного» случая у вас как раз оказались цепи. — с сарказмом проговорил Инго.

— И я рад, что мне не удалось их надеть на госпожу.

— Но почему ведьмы так поступили с ней? Разве Силестия приветствует это? — озадаченно спросил Инго.

— Вдовы уже давно не те, что раньше. Теперь это больше похоже на какой-то культ силы. Белланима не хочет уступать в армии Яричке. — ответил Артур. — И для этого нужны воины.

Инго знал, что ведьмы не хотят уступать в силе церкви Шести, но, чтобы такими способами…

— До недавних пор мы вообще не знали про госпожу. — продолжил говорить Артур. — Моя семья была верна предыдущей первой Вдове. Но потом ее сместили, а вскоре и вовсе изгнали из Белланимы. И вот недавно выяснилось, что у нее была дочь. Вдовы годами прятали ее в подземельях собора.

— Так значит Зезиро дочь первой Вдовы? — подытожил Инго.

— А мы ее верные слуги. — кивнул Артур.

За их спинами, похоже, началась какая-то потасовка, и стали слышны отдаленные крики. Обычная ситуация на таких праздниках.

— Но я рад, что мы сумели вызволить ее. — сказал Артур.

— Так реликвия Белланимы, о которой ты говорил…

— Нет, это не госпожа. — хмыкнул Артур. — Мне даже кажется, что Вдовам наплевать на нее. Они бы не стали отправлять голиафов, если бы не хотели убить нас.

— Но, похоже, они не рассчитали силы. — тоже улыбнулся Инго.

— С того сражения госпожа стала более сговорчивой.

— Ага, я тоже заметил. — кивнул Инго. Он отпил еще вина, выдержав паузу. — Так значит кроме вас у нее никого нет?

— Про ее отца и мать я мало знаю. Я тогда был еще маленький. Но Давид говорит, что у госпожи есть еще сест… — тут Артур осекся. За их спинами вновь послышался крик. И это был не обычный визг или возглас. Это был крик страха и боли.

Резко обернувшись, Инго увидел несколько десятков черных фигур, закутанных в плащи с надвинутыми на голову капюшонами. Один из них схватил женщину сзади, и приставив нож, в один миг перерезал ей горло.

— Змееносцы… — обескуражено проговорил Артур. — ЗМЕЕНОСЦЫ!

Не раздумывая, Инго рванулся вперед, но тут же понял, что у него нет мечей. Но отступать было некуда. Создав крылья, он взмыл в небо. В это же мгновение он увидел, как сотни черных фигур врываются в толпы людей, появляясь из неоткуда, словно кляксы между на пергаменте.

Окутав себя тенями, Инго спикировал на первого попавшегося наемника. Злоба и страх моментально отрезвили его голову. Сжав кулак, он обрушил его на лысую голову убийцы, в один миг раскроив тому череп. Схватив его кинжал, он направился к следующему и мгновение спустя вонзил клинок в глаз противника, в то время как его копия уже свернула шею третьему наемнику.

Артур ошибся. Это были не «Змееносцы». В лагерь ворвались неизвестные наемники, которых они уже встречали три месяца назад. За считанные секунды вокруг него уже лежало восемь трупов в черных доспехах.

Тем временем лагерь наполнили звуки битвы. Звонкая мелодия флейт сменилась протяжным звуком горна, оповещающим о нападении. Кто-то в панике убегал подальше от этой бойни, а кто-то, как и Инго, схватился за оружие, а в небе замелькали вспышки молний.

Снова взлетев над лагерем, он стал искать новую цель. Но из-за паники и волн убегающих людей, ему было трудно разобрать кто враг. Тут он увидел еще одну небольшую группу наемников, которая передвигалась в тени хижин. Спикировав на голову одного из них, он зажал ее между своих коленей, и сделав оборот вокруг своей оси, сломал тому шею.

Но другие убийцы даже не обратили на это внимание. Все они направлялись к тюрьмам, в которых содержались заложники. Охраны рядом не было, так как все они отправились отбивать нападение. За секунду открыв замок, наемники забежали в клетку, где сидел тот самый юноша из «просящих». Инго даже не успел ничего предпринять. Пять кинжалов стали кромсать тело бедолаги.

— Нет! Помогите! Умоляю! НЕТ! — закричал он.

Но как только Инго добежал до клетки, юноша уже был мертв. И опять Инго охватило то чувство. Ярость! Как они могли?! Он же был безоружен! Он молил их!

Его тени в мгновение ока опутали всех пятерых наемников. Ломая им кости, он повернул их руки таким образом, чтобы их же кинжалы были направлены им в лицо, а затем одновременно надавил тенями на их головы. Так они и умерли, в позе «молитвы» и с клинками в голове.

Но на этом его ярость не утихла. Пылающий гневом, он стал летать над лагерем, выискивая других наемников. Он не считал, сколько именно он убил. Но когда звуки бойни стихли, и в небе перестали мелькать молнии, он осознал, что весь покрыт кровью. Небо над его головой стало светлеть, и по земле пополз утренний туман.

Шагая по мокрой траве, Инго старался не смотреть на сотни трупов, которые валялись вокруг него. Он боялся, что увидит среди них знакомые лица. Те, кто был на ногах, все шли к небольшому пригорку. Подняв взгляд, Инго увидел среди сотен никсов высокую фигуру Гантэра. Ускорив шаг, он направился к лидеру.

— Инго. Цел? — спросил Гантэр, когда он подошел ближе.

— Да. — понуро ответил Инго. Он заметил, что Гантэр был ранен в плечо. — А остальные как?

— А сам не видишь? — ответил Гантэр. — Эти ублюдки напали на нас, как крысы! Я собираю людей! Через неделю будет битва!