Всепоглощающая грусть

Грехи прошлого

Новый сон. И опять Инго оказался в черных водах. Легкие быстро наполняла вода. Осознав это, Инго стал барахтаться, цепляться за… Камень?

Ухватившись за твердую поверхность, Инго вынырнул из воды. Он все еще находился в порту. Но это был не тот порт, который он помнил. Белую пристань только начали строить. По берегу сновали тысячи рабочих, которые несли в руках доски, мрамор и железные сваи. Среди них сильно выделялись трехметровые гиганты, которые также участвовали в строительстве, а некоторые даже руководили процессом.

— Я же сказал, что нам нужна метеорная сталь! — прогремел один из великанов на человека с кипой свитков в руках, которые то и дело падали на землю. — А вы что принесли?! Это же силентиум! Что мне с ним делать?!

— В документах был указан именно силентиум. — боязливо ответил человек со свитками.

Пока они говорили, Инго уселся на груду досок. Его чувства снова были подавлены. Он понимал, что проснуться по собственному желанию у него не выйдет, поэтому продолжил наблюдать за парочкой собеседников.

Хоть прораб и был трехметрового роста, он не выглядел таким уж страшным. Залысина на голове и круглые очки на горбатом носе делали его похожим больше на писаря, нежели на строителя.

— Кто составлял их?! — не унимался прораб.

— Л-лео. Лео Фрид. — пропищал собеседник.

— Опять он?! Да курица лапой лучше напишет, чем этот олух!

— Да, но именно он курирует северный тракт и поставки из Метеора. Госпожа Алекто назначила его на эту должность.

— Да мне насрать на твою Алекто! — не выдержал ферасиец. — Из-за ее взрывов, рабочие не могу начать строительство башни!

— Я… — начал было говорить человек со свитками, но тут же остановился, устремив свой взгляд за спину ферасийца.

Инго тоже посмотрел в ту сторону. Из-за повозок с белым кирпичом только что вышла группа богато одетых людей. Возглавляла ее Лина. Инго сразу заметил большой живот, который та поддерживала правой рукой. Рядом с ней, под руку, шел светловолосый мужчина. Его волнистые волосы длинными прядями спадали на красивое лицо и еще больше подчеркивали голубые глаза. Так же Инго узнал среди их свиты темноволосую девушку. Это была Алекто, первая ученица Рейме. Ее лисий взгляд был устремлен на ферасийца. Рядом с ней ехал на лошади «десница» королевы — Дрэго Касимиро. На его смешном, круглом лице, очень нелепо смотрелось высокомерное выражение. Словно цыпленок, возомнивший себя василиском.

— К-к-королева? — тут же умерил свой пыл ферасиец. Инго даже показалось, что он немного уменьшился. — Что вы…То есть, что вас привело сюда?

— Да вот, решила проверить, как идет строительство города. — ответила Лина, вертя головой и осматривая стройку. — Это ты тут главный? Как тебя…?

— Язид. — тут же вставил старичок с надменным выражением лица, который также пришел с Линой. Инго узнал и его. Это был второй помощник королевы — Абеларт.

— Тебя ведь прислал Арк? — спросила Лина, быстро смерив взглядом ферасийца. — Так как продвигаются работы?

— Замечательно. — ответил Язид, рукой прогоняя человека со свитками. — Сегодня планируется закончить три пристани. А на следующей неделе мы планируем начать строительство маяка.

— А что насчет прохода? Вы уже расчистили дно от обломков горы? — спросил Август, муж Лины.

— Уже три дня как закончили. — ответил Язид.

— Я слышала, что у вас какие-то проблемы с поставками. — сказала Лина.

— А, это… — Язид почесал затылок. — Небольшая неурядица. Перепутали заказы. Мы все в ближайшее время исправим.

— А сколько портов планируется построить? — спросила Лина, переведя взгляд на Абеларта.

— Два, Ваше величество. — тут же ответил старик. — Мы…

— Этого мало. — прервала его Лина. — Постройте еще один. Скоро Вестерклов возродится, и сюда хлынут сотни купцов. Два порта для них будет мало.

— Да, но план уже согласован. — замялся Язид. — К тому же у нас нет места под третий порт.

— А южная сторона? — Август указал на противоположный берег залива.

Язид тоже перевел взгляд в ту сторону.

— Там сильное течение подземных вод. Даже если мы сделаем специальные волнорезы, мы не сможем установить их в нужных местах.

— А вы установите за место волнорезов силентиумные стержни. — подсказал Август. — Они не хуже справляются с подземным течением. Вы ведь их недавно заказали, так?

— Но… Это была незапланированная покупка, и я… Я приказал отлить из них якоря. — запинаясь, проговорил прораб.

— Не страшно. — спокойно сказал Август. — Установите их. Только покройте чем-нибудь, чтобы жители случайно не смогли задеть их.

— А что насчет ворот? — спросила Лина. — Когда их установят.

— Я бы не советовал вам их устанавливать. — опять замялся прораб. — Мало того, что они не продержатся и трех лет, так еще и затраты на вечное древо и транспортировку оставят большую дыру в бюджете.

— Тогда сделайте их из камня. — вставил Дрэго.

Все взгляды устремились на первого заместителя. В них явно читалось удивление.

— Что? — непонимающе спросил Дрэго. — Я видел ворота из камня в Мидденхоле.

— А что, это идея. — сказал Август. — В Белланиме ведь остались еще древние монолиты. Можно использовать их.

— Молодец Дрэго. — похвалила Лина. — Иногда и ты можешь выдать что-то сносное.

— А зачем вам вообще эти ворота? — спросил Язид. — Затраты на их содержание большие, а толку почти нет.

— Толк будет. — сказала королева. — Мы должны обезопасить город. Занафарийцы разгромлены, но не факт, что они когда-то вернутся. Мы не можем спуститься под воду и проверить что там у них творится. Так что лучше просто быть начеку.

— Как скажете, королева. — поклонился Язид.

В этот момент подул сильный ветер, и волной на пристань вынесло небольшого кальмара. Дети, которые резвились на краю пристани, завизжали, и стали разбегаться в разные стороны от извивающегося «чудовища».

— Ну, хранительница, выполняй свое предназначение. — шутливо проговорил Август, глядя на кальмара.

Лина ухмыльнулась и направилась к многоногому противнику.

— Давай лучше я, сеструха. — сказал Дрэго.

— Заткнись, Дрэго. — сказала Лина.

— Только не перенапрягайтесь, Ваше величество. — обеспокоенно промолвил Абеларт, глядя на то, как Лина берет в руки небольшой якорь, который валялся на пристани. — Вы же в положении.

— И ты тоже заткнись. — повторила Лина.

Подойдя к кальмару, она поддела его якорем и выбросила в воду.

— Фу, мерзость. И как люди их могут есть? — сказала она, отбрасывая якорь в сторону. — Ладно, пойдем дальше. — она махнула своей свите, и они направились в южную сторону города.

Вода из залива уже стала выходить из берегов, и Инго понял, что скоро переместится в новый сон. Но, прежде чем упасть в воду, Инго увидел, как к Язиду подошла Алекто.

— Я слышала, что ты говорил про меня. — наигранно злым тоном проговорила она. — Значит не нравятся мои «эксперименты»?

Похоже, ферасиец не уловил шутливости в ее голосе.

— Я…я…я…я — начал запинаться великан.

Алекто вынула маленький пузырек с прозрачной жидкостью.

— ОП! — она «случайно» выронила его, и лишь у самой брусчатки смогла поймать флакон.

Язид, тяжело дыша, схватился за сердце.

— Не пугайте меня так, госпожа. — проговорил он, смахивая пот.

— А я и не пугаю. — ответила она, и через плечо бросила пузырек в груду досок. Раздалось шипение и в воздух (совсем не высоко, метра на три) взмыл зеленый фейерверк.

Последнее, что успел увидеть Инго, так это скачущих детей, просящих алхимика повторить «фокус».

И снова тьма. Инго слышал лишь голоса. Кто-то напевал колыбельную. Осмотревшись, Инго увидел тусклый свет. Это было пламя свечи. Около нее стояла покачивающаяся люлька. А рядом сидела Лина, и напевая песню, листала железную книгу.

Подойдя поближе, Инго увидел, что в люльке лежат двое младенцев. Хоть по их виду этого нельзя было понять, но он знал, что это брат и сестра. Покачивая коленом люльку, Лина показывала своим детям оживающие картинки в книге, которые время от времени испускали огонь и молнии.

Вдруг подул ветер, и пламя свечи погасло, снова погрузив все во тьму. Но продлилось это недолго. Тьма стала отступать, вырисовывая из своих бездонных глубин очертания большого помещения.

Инго очутился в уютном зале, стены которого были оббиты досками. Колонны из красного камня поддерживали высокий потолок, а витражное окно бросало разноцветные лучи на высокий трон, украшенный пушистым мехом и шелком. На троне, развалившись, сидела Лина. Около нее, облокотившись о край трона и сложив руки на груди, стоял Август.

Подойдя поближе, и взглянув в их лица, Инго так и не смог определить, сколько прошло времени. Оба выглядели так же молодо.

— И зачем нужна вся эта королевская возня? — пожаловалась Лина — Они же наши дети. Пускай так покажут.

— Это для них очень важно. — сказал Август. — Так что подыграй им.

Только он это сказал, как большие двери, которые находились в противоположном конце зала, открылись, и в зал вошел Абеларт. Он, в отличие от королевской четы, успел обзавестись легкой сединой на своих кудрявых волосах.

— Принц Бальтазар де ла Игнис фон Экхартос и принцесса Мельхиора де ла Игнис фон Экхартос! — торжественным тоном объявил старик.

В этот же момент в зал вошли еще несколько людей. Среди них были Алекто, Дрэго и несколько человек из свиты Лины. Так же Инго заметил группу седовласых стариков, которые, впрочем, выглядели довольно воинственно. Впереди же всей этой своры шагали двое детей, лет восьми.

Бальтазар был гораздо ниже своей сестры. У него был курносый нос матери и аристократические глаза отца. Длинные, белые волосы так же достались ему от отца, но они очень нелепо смотрелись на его раскормленном лице. Пухлые, с румянцем щеки, явно говорили о том, что родители его любят. Шагая по красному ковру, он нес в руках небольшую коробочку.

Мельхиора же была полной противоположностью брата. Она была высокая и стройная. Такая же белокурая, как и брат, она впитала в себя больше черт от отца. От матери был лишь надменный взгляд. Трудно поверить, что эти дети были двойняшками. Вышагивая рядом, она тоже несла в руках какой-то предмет. Как понял Инго, это была клетка, накрытая синей тканью.

Дойдя до трона, они остановились.

— Мама. — улыбнулся Бальтазар, и помахал рукой Лине.

— Люблю тебя. — с улыбкой прошептала королева, и тоже помахала ему рукой. — Мельхи. — она помахала и дочери.

На лице девочки промелькнула улыбка, но быстро подавив ее, она снова натянула на лицо серьезное выражение.

— Глубокоуважаемая и достопочтимая королева Вестерклова! — произнес Абеларт, встав боком между троном и детьми. — Позвольте представить вам глав двух новых орденов и их символы!

Величественно указав на Мельхиору, за которой столпились воинственные старики, он воскликнул:

— Громовержцы!

Зал наполнился вспышками молний. Мельхиора, и старики позади нее, вмиг покрылись яркими дугами. Стянув ткань с клетки, и засунув в нее руку, девочка показала матери ястреба, который мирно сидел на ее руке.

Лина радостно захлопала, но получив тычок от своего мужа, прокашлялась, и гордым голосом объявила:

— Надеюсь на вас, громовержцы! Защищайте город и его жителей! Отдаю вам в пользование новую башню!

После того, как аплодисменты свиты стихли, и молнии перестали озарять зал, Абеларт продолжил:

— Сильнейшая из всех хранителей…

— Молодец, правильно сказал. — кивнула Лина своему помощнику.

— … и благороднейшая из всех королев. С гордостью представляю вам второй военный орден!

Абеларт указал на Бальтазара, позади которого стояла свита Лины.

— Огненные мантикоры!

Волны огня охватили зал, нежно лаская алыми языками пламени висевшие на стенах гобелены с геральдикой Вестерклова.

— Мантикоры? — с улыбкой переспросила Лина, переводя озадаченный взгляд на мужа. — Первый раз о таких слышу.

— Покажи ей. — проговорила Алекто, наклоняясь к Бальтазару и подталкивая его к королеве. Инго заметил на лице придворного алхимика ехидную улыбку.

Подойдя поближе к трону, мальчик поставил коробку на пол. Лина с интересом подалась вперед. Но как только принц снял крышку, королева, странно пискнув, завизжала на весь зал:

— А-А-А-А-А! НЕТ! КРЫСА! КРЫСА! УБЕРИТЕ ЕЕ ОТ МЕНЯ! ПОЖАЛУЙСТА, УБЕРИТЕ!

Бальтазар ошарашено глядел на мать, которая поджав под себя ноги, взобралась на трон. Все еще беспомощно отмахиваясь ногами, она так испугалась, что уже стала забираться на высокую спинку трона. Мальчик тем временем наклонился, и достал из коробки небольшого зверька.

Инго уже видел такое животное. Мантикоры обитали в южной части империи, и имели морду ежа, тело лисицы и хвост змеи. Их пушистая, огненная шкурка очень высоко ценилась у ремесленников, а из их чешуйчатых хвостов делали отличные ремни. Но Инго так и не понял, где именно королева увидела тут хоть намек на крысу?

— Баль! Прошу, убери! — взмолилась Лина.

Принц понуро положил зверька, шкурка которого переливалась словно угли, обратно в коробку. Увидев грустное лицо сына, Лина посмотрела на мужа.

— А есть другие варианты?

— Есть еще саламандры. — ответил за короля, один из «огненной» свиты.

— Это ящерицы? — спросила Лина, переводя взгляд с одного на другого.

— Да, но…

— Пусть будут саламандры! — не дав договорить, воскликнула Лина. — Все! Я решила! Саламандры! И точка!

Лина потянулась к кубку, который стоял на круглом столе рядом с троном, но ее руки все еще дрожали, и она случайно опрокинула его. В этот же миг из кубка вылилась целая река. Моментально затопив зал, вода поглотила все фигуры, и те стали расплываться, словно были нарисованные. Не задело лишь Инго. Он по-прежнему чувствовал под собой твердую поверхность.

Как только вода отступила, Инго увидел, что все еще находится в том же зале. Изменилось лишь освещение. Теперь за место разноцветных лучей, которые раньше падали из окна, зал освещался десятками янтарных ламп. На троне все так же восседала Лина. Но теперь было видно, что она стала старше. На лице королевы появились первые морщины. Кроме того, рядом с ней уже не было Августа. В тронном зале была лишь она одна. Сидя на троне, она царапала правой рукой его подлокотник.

Но одиночество продлилось недолго. Скоро в зал вошли девять человек. Все они были одеты в черные одежды и у всех на груди виднелось изображение огненного дерева с обвитой вокруг его ствола ящерицей.

— Как это понимать, мам?! — с порога воскликнул один из мужчин.

Инго не сразу узнал в нем того пухлого мальчика, которого он видел минуту назад. Бальтазар полностью изменился. Сейчас ему было уже за тридцать. Теперь он был стройным, но все же не таким красивым, как его отец. Белые бакенбарды совсем ему не шли. Да и курносый нос с маленьким ростом не придавал ему мужественности.

— Ты же сказала, что оставила обязанности хранителя. — продолжил король, подходя к трону. Но в его голосе не было злобы. В нем была забота.

— Так и есть. — ответила Лина. В отличие от внешности, голос ее уже походил на голос старухи. — Я просто присела на трон. Что, нельзя?

— Ну…можно. — пожал плечами Бальтазар. — Но ты ведь не за этим приехала в город?

— Да. — ответила Лина. — Я приехала передать тебе поручение императора. Ты освобождаешься от обязанностей хранителя. Твое место займет Леорио Касимиро.

— Но почему? — Бальтазар был явно обеспокоен. — Я что-то не так делаю?

— Все ты так делаешь. — улыбнулась Лина. — Император хочет, чтобы ты отправился в Поларвейн. И я полностью поддерживаю его решение. Рудо сейчас нужна твоя помощь.

— Император хочет, чтобы я занял пост хранителя севера? — спросил король.

— Нет. У Рудо нет наследников, поэтому ты будешь тренировать нового хранителя севера. Твоя задача, и задача твоих потомков будет в том, чтобы выращивать для империи достойных королей.

— Ясно. — проговорил Бальтазар, явно смерившись со своей участью.

— Я так же хочу, чтобы ты взял с собой весь орден саламандр. — продолжила Лина. — Пусть они отправятся в Сонный очаг и восстановят деревню. Для Вестерклова будет достаточно и громовержцев.

— Я понял. — кивнул король, а затем, немного подумав, прибавил: — А что с Мельхиорой?

— А что с ней? Будет жить тут. Ничего не изменится.

Бальтазар снова задумался.

— Император ведь не только поэтому отправляет меня на север? — через некоторое время проговорил он. — Что вы от нас скрываете? Почему все записи о Великой войне пропали из архивов?

— Все, что тебе следует знать, ты уже знаешь. — ответила Лина.

— Это ведь как-то связано с бойней в Мидденхоле? — не унимался король. — Я узнал, что тогда все жители обезумели и стали поедать друг друга. А теперь, через сорок лет, когда на севере стали появился новые культы, император отправляет меня туда.

— Ты про «побитых»? — спокойно спросила Лина. — Ну да, была такая проблемка. Но они не так опасны, как ты думаешь. Скорее всего, это какая-то эпидемия, или что-то в этом роде.

— Эпидемия, говоришь? — Бальтазар величественно посмотрел на мать.

— Да, эпидемия. — и поняв, что ее слова не убедили сына, добавила: — Послушай, Баль. Тот враг, с которым мы сражались в Великой войне, гораздо сильнее кучки психов, которые поклоняются какому-то там Пожирателю, или кто он там есть.

— И при этом вы не хотите рассказать нам про этого страшного врага. — закончил за нее Бальтазар.

— Да. Потому что мы его победили. Если тебе будет так спокойнее, то я попрошу императора заняться проблемой этих культов.

— Ладно. — король выдохнул. — Я поеду на север, раз этого требует император.

— Вот и умница. — сказал Лина, поднимаясь с трона.

— Рад был снова тебя увидеть, мам. — с теплотой в голосе сказал Бальтазар.

Лина открыла рот, но слов Инго не услышал. За место этого из рта первой хранительницы потекла вода. Оглядевшись, он увидел, что весь зал стал плыть, словно отражение в волнах. Медленно, он стал растворяться в темноте.

Инго снова попал в черную бездну. Несколько раз до его ушей доносились обеспокоенные голоса, крики, смех и грубая музыка. Вскоре он стал замечать, что все звуки стали входить в резонанс, и превращаться в один, четкий отзвук. Это был топот копыт.

Тени стали расходиться, и Инго увидел, что стоит посреди мостовой. Рядом находился канал, по которому текла кристально чистая вода. Можно даже было разглядеть мозаику, изображающую святые символы церкви Шести, которая была выложена на дне канала. Нет, это точно был не Вестерклов.

О том, что это не западная столица империи, говорили и дома. Тут они были сделаны из желтого кирпича, и выглядели очень чистыми и опрятными. Оглядевшись, Инго увидел шесть огромных храмов, которые возвышались над домами, словно горы. Особенно выделялся храм, который находился в центре. Он был настолько огромен, что его тень накрывала несколько улиц города, который, как понял Инго, не уступал в размерах Вестерклову. Хоть Инго никогда и не был в этом городе, сомневаться не приходилось — это была Яричка.

Сначала Инго подумал, что сейчас в городе царит ночь, но посмотрев на небо, понял, что солнце просто загородил какой-то замок, который плыл в «небесной реке». Как только он проплыл, на город снова стали падать яркие лучи солнца. Вместе с ними, свет замерцал и с другой стороны, откуда Инго никак не ожидал его увидеть.

Рядом с ним, на белой лошади, проехал всадник. Излучая свет, он медленно ехал по пустой улице, держа в забинтованных руках развивающееся знамя. Как и руки, голова Ури так же была замотана бинтами. Похоже, он возвращался из боевого похода. Инго так же заметил, что обе ноги капеллана пока что были при нем. Ури ехал вверх по улице, в направлении высоких храмов.

Инго последовал за ним. Идя за белой лошадью, он снова стал оглядываться. Сейчас было не больше полудня, но на улицах было пусто. Куда делись все жители? Или в Яричке всегда так тихо? Но посмотрев в лицо Ури, Инго понял, что тот тоже не может понять, в чем тут дело. Несколько раз Ури наклонял голову, пытаясь разглядеть людей в зашторенных окнах.

Выйдя на просторную площадь, посередине которой росли несколько плакучих ив, Ури остановился. На его лице промелькнула тревога. Пришпорив лошадь, он поспешил к забору, за которым виднелись руины сгоревшего дома. Когда Инго догнал его, то капеллан уже успел слезть с лошади, и прислонив знамя к ограде, подойти к золотистой калитке. В панике, он стал осматривать то, что осталось от когда-то красивого особняка.

Тут, из проема между домами, вышла высокая фигура в черных доспехах.

— Инквизитор Маллум! — воскликнул Ури. — Что тут произошло?! Где Лилит?! С ней все в порядке?! Почему мой дом в руинах?!

— Этот дом больше не принадлежит вам. — спокойным голосом ответил инквизитор. — Яричка решила снести его, так как он оскверняет святую землю. Тут будет установлен камень стенаний.

— О чем вы? Где моя жена? — не унимался Ури.

— А вы разве не слышали? — раздался другой голос и из-за спины Маллума вышли еще двое. Это был Ноэль и какой-то старик в громоздкой красной рясе.

— Что не слышал? — обеспокоенно спросил Ури.

— Вы человек сильный, поэтому, скажу, как есть. — проговорил Маллум переглянувшись с Ноэлем. — Ваша жена придала церковь. Когда пришло известие, что на восточной границе Стелларии произошел вооруженный конфликт с армией королевства Белтейн, и что все храмовники погибли, ваша жена совершила непростительный грех. Она впустила в свой дом ведьм. Совершив это преступление, она полностью подалась в распутную веру. Ее имя уже вычеркнуто из всех святых гримуаров и древесных книг.

Ури слушал с остекленевшим взглядом. Похоже, он не мог поверить словам инквизитора.

— Вам так же следует покаяться. — вставил Ноэль. — Для вас уже приготовлена камера для покаяния, а архидьякон Гертруд, — Ноэль указал на священника в красной рясе, — уже освятил вам розги для бичевания.

— Нет! — Ури твердым взглядом посмотрел на озадаченного Ноэля. — Я покаюсь, когда верну свою жену!

— Это невозможно. — ответил Маллум. — Она уже прошла обряды в храме Слез. Для нее нет пути назад.

— Мне наплевать! — воскликнул Ури, разворачиваясь к своей лошади. — Я верну ее!

Взяв в руки знамя, он уселся на лошадь. На секунду его озарил такой яркий свет, что Инго невольно пришлось зажмуриться. А когда он открыл глаза, то увидел, что город поглотила тьма. Сначала он подумал, что это новый переход между снами, но потом понял, что сон уже начался.

Он стоял в темной роще, наполненной лепестками роз. Перед ним возвышалась каменная стена города, которая мерцала призрачным светом. Около стен стояли сотни, если не тысячи, фигур, облаченные в шипастые доспехи. Еще больше людей стояло в тени рощи. Облокотившись о толстые стволы, или просто уместившись на траве, они, как и ведьмы, не отводили свои взгляды от центра поляны.

Посреди опавших лепестков роз, стоял крест. Распятый на нем капеллан был повернут спиной к городу. И хоть глаза его были завязаны, он все равно поворачивал голову в сторону рядов ведьм. Кроме глаз, у него был завязан еще и рот. Но самое страшное было то, что у него были отрублены ноги. Кровь маленькими струйками капала на и без того красные лепестки роз. Казалось, что Ури совсем не замечает этого. Похоже, для него было куда важнее разглядеть кого-то среди бесчисленных рядов ведьм.

Тут Инго увидел двух женщин, которые только что вышли на поляну. Одна из них была обычной ведьмой с окровавленной клейморой в руках. На другой же была одета ряса главной послушницы. Такие женщины обычно заведовали соборами в столицах империи. Подойдя к Ури, ведьма водрузила ему на голову венок из роз. Легкое свечение, которое исходило от капеллана, тут же исчезло.

— Тот, кто называет себя святым рыцарем. — красивым голосом проговорила послушница. — Тебе здесь не место. Когда Великая Мученица Зулу покидала Белланиму, она поклялась, что ни одна нога приспешника Владык, больше никогда не ступит на святую землю, а его глаза больше никогда не увидят нерушимой стены! Мы были милостивы к тебе и твоей искренности, поэтому исполнили лишь один ее завет. Теперь мы отдаем тебя на волю Небес. Да смилостивится над тобой святая Силестия.

Но Ури уже не слушал ее. Как только его воля была «подавлена», он потерял сознание от боли. Поднялся ветер, и в воздух взметнулись миллиарды лепестков роз, загородив Инго весь обзор. Хоть завывания ветра и прекратились, лепестки все еще кружили вокруг него. Инго слышал, как за их красным занавесом разносятся удары топора. И вот, когда он протянул руку, чтобы нащупать хоть что-то в этой алой буре, лепестки резко взмыли в небо, растворившись в небесной реке.

Инго снова попал на солнечные улицы Ярички. Но на этот раз он находился в другой ее части. Это была огромнейшая площадь. Таких больших площадей Инго еще не видел. На ней спокойно могли разместиться сразу три арены Вестерклова. Кроме этого, у края площади возвышался двухсотметровый храм. Вблизи он был еще более величественный, чем издалека. Присмотревшись к статуям на его стенах, Инго понял, что это был храм Владыки Весов.

Оглядевшись, Инго увидел, что площадь наполнена десятками тысяч людей. Стоя по краям, они в молчании смотрели на гигантские двери, из которых только что показалась какая-то процессия. Несколько сотен инквизиторов вместе со священниками выходили из открывшегося проема.

Направившись навстречу процессии, Инго увидел белую лошадь, которая волокла за собой какую-то деревяшку. Когда до лошади оставалось не больше десяти метров, Инго, наконец, разглядел что именно волокла за собой лошадь. Это был срубленный крест, к которому все еще был прибит капеллан. Сейчас его ноги уже были перебинтованы, а с головы исчезли повязки и венок. Опустив голову набок, он смотрел безжизненными глазами куда-то в пустоту. Инго заметил, что в руках у священников, которые сопровождали капеллана, находились атрибуты Владык. Это была похоронная процессия…

Но почему? Ведь Ури был жив. Инго видел, как тот время от времени моргает, и как тяжело вздымается его грудь.

Тем временем процессия достигла середины площади. Развернув лошадь так, чтобы крест был обращен к собравшейся толпе, инквизиторы отошли в стороны. Как только они это сделали, к Ури подошел юстициарий облаченный в такую длинную кольчужную рясу, что та тянулась за ним почти на пять метров, и ее приходилось поддерживать пятерым храмовникам. Вместе с этим, еще один храмовник держал над головой юстициария пылающий нимб, который был прикреплен к железной палке.

Повернувшись к толпе, юстициарий взял в одну руку меч, а в другую трактат Нерушимой библии. Указав мечом на Ури, священник громогласным голосом обратился к толпе:

— Жители святой земли! Ответьте мне! Кто перед вами?!

Одним большим хором, ряды сотряслись от слов:

— ВЕЛИКИЙ КАПЕЛЛАН! СВЯТОЙ РЫЦАРЬ ЯРИЧКИ!

— Спрашиваю еще раз! Кто перед вами?! — повторил юстициарий.

— ВЕЛИКИЙ КАПЕЛЛАН! СВЯТОЙ РЫЦАРЬ ЯРИЧКИ!

— И снова спрашиваю! Кто перед вами?!

— ВЕЛИКИЙ КАПЕЛЛАН! СВЯТОЙ РЫЦАРЬ ЯРИЧКИ! — третий раз повторила толпа.

Услышав эти слова, юстициарий воскликнул:

— Нет! Это не ОН! Это ПРЕДАТЕЛЬ! Он предал веру! Его сердце погрязло в похоти! За место того, чтобы отречься от жены-ведьмы, он отрекся от Владык! Ему больше не место на святой земле!

С этими словами юстициарий кинул меч к кресту, на котором был распят Ури.

— Уриель де Медидо! Сегодня ты умер для нас!

Из рядов инквизиторов вышла черная фигура. Двухметровый воин, сжимая в руках секиру, подошел к кресту. Не говоря ни слова, он занес секиру, и тут же обрушил ее на меч.

Инго увидел сноп искр, который вылетел из-под секиры. Вместе с этим меч объял такой яркий и плотный свет, что он поглотил всю площадь. Инго снова стал ощущать, что он плывет, но на этот раз не во тьме, а в мягком золотом сиянии. Но через пару секунд оно исчезло, сжавшись до пламени свечи.

Инго очутился в лачуге лесника. Он узнал это место, так как уже бывал тут однажды. Это был дом Ури. Но сейчас он не был таким опрятным, каким Инго его помнил. Голые стены, окна без стекол, груды мусора и веревки из паутины. Это место выглядело заброшенным. И лишь горящая свеча, и железная миска с водой, стоявшие на полу, говорили о том, что в этом доме кто-то обитает. Но главным фактом, почему этот дом нельзя было считать заброшенным, было то, что рядом с миской находилось тело хозяина.

Ури лежал на полу, раскинув руки в стороны. Его волосы уже успели отрасти почти до плеч, а густая борода делала его похожим на старика. Засаленная рубашка была вся в засохшей крови, а бинты на руках и ногах уже давно превратились в рваные лоскуты. И если бы не часто вздымающаяся грудь, то можно было бы подумать, что он умер.

Подойдя поближе, Инго увидел, как тот пошевелился. Перекатившись на живот, Ури подполз к миске с водой, и опустил в нее дрожащие пальцы. Сделав это, он поднес пальцы ко рту и облизал их. Сил на то, чтобы пить, у него уже не осталось.

Наблюдая за ним, Инго не мог поверить, что это был Ури. Сейчас перед ним лежал старик, который доживал свои последние минуты. Лежа в лучах полуденного солнца, которое пробивалось сквозь разбитое окно, Ури смотрел на пламя свечи все тем же, безжизненным взглядом.

И тут Инго увидел тень, которая промелькнула в окне. А затем, всего лишь на миг, но из щелей в стене пробился яркий свет. Вместе с ним, за дверью послышались шаги. Инго перевел взгляд на дверной проем и застыл в изумлении.

За место того, чтобы открыться, дверь осторожно снялась с петель и застыла в воздухе. Медленно, в комнату вошла та самая фигура, которую Инго видел рядом с Ури во время сражения. Держа руки в молитве, незнакомец подошел к калеке. Он был в точности таким же, каким Инго запомнил его. Коричневый монашеский балахон и колпак из мешковины. Инго не ошибся, в нем действительно не было отверстий для глаз. Похожий на пламя свечи, он все так же колыхался, хоть ветра и не было.

Наклонившись, незнакомец поднял чашу, из которой продолжал «пить» Ури. И только тогда калека заметил своего гостя. Оглядев его трясущимся взглядом с ног до головы, Ури открыл рот, но не смог выдавить и слова. Лишь еле слышное хрипение.

Вытянув руку с чашей над головой калеки, фигура перевернула ее. Вода полилась на голову Ури, на полпути превращаясь в огонь. Языки желтого пламени охватили голову Ури, но не причинили ему вреда. Его лицо преобразилось, огонь полностью стер всю грязь. Рубашка теперь была белее снега, а бинты и вовсе стали испускать свечение. Вместе с этим к Ури стали возвращаться и силы.

Выпрямившись, он посмотрел на незнакомца.

— Я готов. — проговорил Ури.

— НЕ СЕЙЧАС. — раздался голос.

Казалось, будто звук исходит от всего, что было в доме. Стены, сломанная мебель, даже пламя свечи. Все издавало громкое, но в то же время успокаивающее эхо. Создавалось ощущение, будто одновременно говорят мужчина и женщина.

— Я не достоин? — спросил Ури.

— ДОСТОИН. НО ТВОЕ ВРЕМЯ ЕЩЕ НЕ ПРИШЛО.

— А когда оно наступит?

— ТЫ УЗНАЕШЬ, КОГДА Я ПРИДУ ВНОВЬ. А СЕЙЧАС ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ СДАВАТЬСЯ.

С этими словами незнакомец указал пальцем на груду мусора, которая валялась в углу, и та засветилась ярким светом. Инго увидел, что это были ржавые доспехи и сломанный меч. Поднявшись в воздух, они вспыхнули золотым пламенем, а когда потухли, то снова стали как новые.

Опять сложив руки в молитве, фигура повернулась к выходу.

— ИДЕМ. — раздался голос.

Следуя за Ури, который в свою очередь полз за незнакомцем, Инго подошел к дверному проему. В этот же миг все снова озарил яркий свет, и фигура в балахоне пропала. Инго, вместе с Ури, теперь смотрели на заросший двор, в центре которого стояли мальчик и девочка.

Тоби и Леви были еще совсем маленькими. Обоим было около пяти лет. Держась за руки, они плакали. Затем, Тоби, подняв взгляд на Ури, проговорил:

— Они забрали маму. Тетеньки с мечами забрали маму…

И снова яркий свет, который заполнил все пространство. Инго зажмурился, так как смотреть на него не было сил. И как только он это сделал, то понял, что свет исчез. Открыв глаза, Инго увидел, что опять попал в пучины тьмы. Плывя по темному течению, он стал улавливать едва различимый крик. Это был голос женщины.

Приподняв голову, он увидел небольшой кусочек комнаты, который освещался лишь одной свечой. Инго увидел двуспальную кровать, и двух женщин. По положению одной из них и крикам, которые она издавала, Инго понял, что видит чьи-то роды. Но из-за тусклого света, он так и не смог разглядеть лица женщин. Единственное, что он смог рассмотреть, так это золотистые волосы у той женщины, которая рожала. А еще у нее отсутствовала правая рука.

Пытаясь разглядеть их лица, Инго вдруг осознал, что женщина перестала кричать. Теперь она просто лежала и тяжело дышала. Но крик все равно был. Практически в унисон, теперь повсюду разносились крики двух новорожденных младенцев. То, что их двое, Инго понял по звукам. Самих детей он не видел.

— Как вы назовете их, госпожа? — раздался женский голос.

Но ответ женщины потонул в звоне цепей. Звук был настолько четким, что Инго показалось, будто цепями гремят у самого его уха. Обернувшись, он увидел за своей спиной круглую комнату. Снова повернув голову, он увидел лишь каменные фрески. Женщины и кровать исчезли.

Осматривая комнату, Инго понял, что уже видел ее. Только вот не помнил где именно…

Тем временем его взгляд упал в другой конец комнаты. Там, цепями к полу, была прикована девочка в белой сорочке. Ее золотистые волосы уже спадали на тонкие плечи. Обняв свои колени, она покачивалась из стороны в сторону. У самых ее ног, с воткнутым в грудь мечом, лежала ведьма. Ее кровь медленно ползла к девочке. Как только кровь коснулась голой ступни, Зезиро закричала.

— Нет! Не надо! Умоляю!

Свет от трех свечей, которые стояли рядом с Зезиро, был совсем тусклым. А когда подул ветер, он и вовсе потух. Было слышно лишь плачь Зезиро. Но вскоре и он затих. Прислушиваясь к звукам, Инго стал замечать, что слышит грохот телеги.

Повернув голову, он увидел похоронную процессию, сопровождаемую храмовыми девами. По очертаниям стен, которые проступали из темноты, Инго понял, что процессия проходила в Вестерклове. Но вот в телеге никого не было. Да и храмовые девы были какие-то странные.

Приглядевшись к лицам, на которые были надеты вуали, Инго увидел несколько заплывших рож. Это были мужчины, переодетые в дев. Инго даже узнал одного. Это был Хак.

Тем временем пираты остановились. Оглядываясь по сторонам, они явно кого-то ждали. И вскоре этот «кто-то» появился. Из темноты вышла невысокая фигура в рваной мантии, с мерцающими на ней рунами. При этом Зено даже не пытался скрыть своего лица. Неся в руках замотанное в саван тело, он как всегда улыбался.

— Надеюсь я не заставил вас ждать? — спросил он, укладывая тело в телегу.

— Зачем тебе вообще понадобился этот маскарад? — спросил один из пиратов.

— Стражники должны видеть, как вы вывозите ее тело из города. — ответил Зено. — Как только выберетесь за стены, то подождите меня у главной дороги. Я, вместе с Деустом и Маллумом, вскоре проеду по ней.

— Ты спятил?! — воскликнул еще один пират, вытаскивая кинжал. — Я же говорил, что эта сука хочет нас сдать!

— Успокойся Мейс! — рявкнул на него Хак.

— Уверяю вас, у меня и в мыслях такого не было. — улыбнулся Зено, подняв свои руки. — Мы просто проедем мимо вас. Господин Маллум должен будет увидеть ее тело через окно кареты. Вас он точно не узнает, даю слово.

Как только Зено произнес эти слова, все снова потонуло в темноте. Инго вновь стал слышать голоса. Где-то совсем рядом шло сражение. Протянув руку, он нащупал ствол дерева. И только он это осознал, как тьма резко отступила.

Он находился в лесу. Луна ярко освещала высокие стволы деревьев, между которыми сновали люди. Сотни фигур сражались между дубов и елей. Взгляд Инго тут же приковали два человека, которые сражались особо рьяно.

Аластор, размахивая двумя шипастыми булавами, крушил стволы деревьев как тростинки. Его противник, облаченный в черную мантию и алхимическую маску, отбивался от его ударов своими тонкими рапирами. Но вот, Зено запнулся о корень, и упал на холодную землю. Его маска слетела, открыв Аластору его лицо.

— Вы?! Но…но как? — Аластор тут же опустил свое оружие.

Но только он это сделал, как в его грудь прилетел маленький пузырек, и старик тут же повалился на землю без чувств. Спокойно поднявшись на ноги, Зено подошел к старику и вытащив еще один пузырек, приготовился влить его содержимое в рот Аластора.

— Простите, господин Аластор. — ухмыляясь проговорил Зено. — Но вам придется забыть это.

И только он наклонился, как над его головой просвистело копье. Уклоняясь, он случайно выронил пузырек, и тот опрокинулся на лицо старика.

— Черт! — Зено тут же стал смахивать капли прозрачной жидкости, но те уже все впитались в кожу Аластора. — Вот черт!

Просвистело еще одно копье. Пробив ствол дерева, оно улетело дальше. Скрипя и грохоча, ствол покачнулся, а затем начал падать. И как только дерево коснулось земли, поднялся сноп брызг, смывая все, что было вокруг. Деревья стали сливаться друг с другом. Их стволы расширялись, превращаясь в стены, а кроны срастались друг с другом, образуя темный потолок. Звуки битвы все еще были слышны, но сейчас они приобрели немного другой отзвук. Мужские голоса исчезли, и теперь просто слышались удары мечей, грохот доспехов и звон цепей.

Инго стоял в каменном коридоре. Со всех сторон его окружали выпуклые фрески, а с потолка свисали металлические люстры. Медленно покачиваясь, они издавали скрипучий звук, который тонул в звуках бойни, разгоревшейся в каменных стенах.

Фигура, закутанная в рваную мантию, пробиралась вперед, параллельно истребляя толпы ведьм, которые атаковали ее. Сейчас на лице Зено не было его вечной улыбки. Молодое лицо озаряла маска решительности и злобы. Мастерски управляясь с двумя рапирами, он продолжал убивать ведьм одну за другой. Те даже не успевали замахнуться, как каменные фрески орошала их кровь. Зено продвигался вперед, направляясь к большой двери, которая виднелась за спинами оставшихся воительниц.

Кинув несколько флаконов в последних ведьм, он прошел мимо их тлеющих останков, в которые те превратились в мгновение ока. Подойдя к двери, он толкнул ее. В коридор тут же хлынул свет от тысячи свечей, которые стояли в круглой комнате.

Даже не заходя, Инго понял, что это была за комната. Через спину Зено он увидел спящую Зезиро, которая была прикована цепями к полу комнаты. Проследовав за первым заместителем, Инго вошел в комнату. В это время Зено уже отложил рапиры, и опустился на колени рядом с длинноволосой девушкой.

Несколько минут он просто сидел, и смотрел на нее. А за тем, со слезами на глазах, протянул дрожащую руку и погладил ее по голове. От его прикосновения Зезиро тут же проснулась. Дернувшись, она со страхом поползла от него. Но Зено был проворнее. Резко подскочив, он обнял ее, прижав к себе.

— Нет. Нет. Нет. Прошу, не надо. — запротестовала Зезиро.

Воздух тут же наполнился пустой волей. От рук и лица Зено повалил дымок, а из рта потекла кровь. Но он этого не замечал и продолжал обнимать Зезиро.

— Наконец-то. — проговорил он. — Ты нашлась…

Но Зезиро не слышала его и продолжала кричать.

Медленно покачиваясь, будто убаюкивая ее, Зено стал напевать красивую мелодию:

— А-а-а-а-а. А-а-а-а-а-а. А-а-а-а-а-а.

Его голос отскакивал от стен, и вскоре Зезиро успокоилась. Опустив руки, она вновь заснула.

Еще немного постояв с ней в обнимку, Зено опустил девушку на пол. Убрав с ее лица волосы, он еще раз погладил ее.

— Скоро я тебя отсюда вытащу.

После его слов, тысячи свечей разом потухли. Инго оказался в кромешной тьме. Но продлилось это недолго. Вспышка света, и пространство наполнилось звуками погони и лунным светом.

Инго находился на крыше трясущейся кареты. Запряженная несколькими горгонами, она мчалась по улицам Вестерклова. Подгоняемые лопоухим стражником, горгоны ревели, и все сильнее набирали скорость. И вот, натянув вожжи, Вин направил карету прямо на крыши домов, которые находились ярусом ниже. Ломая красный шифер, карета стала огибать печные трубы и железные флюгеры.

Повернув голову назад, Инго увидел несколько десятков разведчиков, которые мчались на лошадях вслед за каретой. Достав арбалеты, они обстреливали повозку, пытаясь попасть в кучера. Увернувшись от нескольких снарядов, Вин достал колбу с синей жидкостью. Зубами откупорив пробку, он повернулся к преследователям, и подул на горлышко колбы, над которым появилось синее пламя. От его дуновения пламя тут же разрослось до огромных размеров, поглотив всех разведчиков разом. Как только это произошло, раздался звон, и Инго увидел, как все преследователи рухнули вниз, разбившись на мелкие осколки.

Что происходило дальше, Инго и так знал. Но сон не проходил, и ему пришлось смотреть дальше.

Наблюдая за мелькающими домами, Инго увидел, как карета остановилась у трактира, и как через минуту из него вышел Хак с Вином.

— «Может быть если я спрыгну, то сон пройдет?» — подумал Инго, и спрыгнул с крыши кареты.

Наблюдая за удаляющейся повозкой, Инго надеялся, что сейчас снова все исчезнет, и он переместится в новый сон. Но этого не произошло. В отчаянии, Инго поплелся к причалу. Там он точно сможет перейти в новое воспоминание, бросившись в воду.

Через некоторое время он уже слышал шум воды, но до причала было еще далеко. Оглядевшись, он увидел несколько черных фигур, которые выходили из кареты. Присмотревшись к лицам незнакомцев, Инго узнал в них занафарийцев. Вместе с ними, на улице появилась еще парочка людей.

Это был Вин. Он шагал в направлении занафарийцев, неся на руках бесчувственное тело Инго.

Стоять, и видеть самого себя, да еще и без чувств, для Инго было как-то непривычно. Но его больше интересовали занафарийцы..

Подойдя к темным фигурам, Вин остановился. Занафарийцы не спеша обступили стражника.

— Отдай его нам. — проговорил один из занафарийцев.

Инго заметил, что голос у него был вполне себе обычный.

— Боюсь, что я не могу этого сделать. — проговорил Вин, голосом первого заместителя.

— Твой хозяин обещал богорожденного нам. — продолжил говорить незнакомец.

— Господин Анастериан никогда не обещал ничего подобного. — ответил Вин, параллельно кладя тело Инго себе под ноги.

— Ты придаешь нас? Вы дали клятву!

— Вы заключили договор с Мередит Тенебрис. — продолжил говорить Вин, вынимая из складок черной мантии (в которую вдруг превратились его доспехи стражника) две рапиры. — Для господина Анастериана вы всегда были… — Вин рванулся вперед и вонзил рапиру в голову ближайшего занафарийца. — … врагами. — спокойно закончил он.

Завязалось сражение. Вин беспощадно убивал все новых занафарийцев, которые начали выбегать из кареты. Но все они направлялись не к стражнику, а к телу Инго. Но никто из них так и не сумел добраться до цели. Скоро у ног Вина лежали уже десять трупов. Закончив разбираться с занафарийцами, Вин стал запихивать их мертвые тела обратно в карету. Как только все трупы были спрятаны, Вин достал пузырек с прозрачной жидкостью и кинул его в карету. Ту сразу же объяли алые языки пламени. Огонь был настолько сильным, что мгновенно перекинулся на тело Инго.

— Черт! Черт! Черт! — засуетился Вин, сбивая огонь со шляпы Инго. — Чертов Вик! Опять подсыпал в глацерию железы ифрита! Больше не буду у него ничего покупать!

В этом момент раздался треск, и карета развалилась на части. Вместе с этим, шум воды еще больше усилился. Посмотрев в сторону порта, Инго увидел, что вода в заливе вышла из берегов, за секунду поглотив весь город.

И снова тьма. Инго чувствовал, как его тело ласкают тысячи теней. Нет, сейчас он находится не в воде. Вытянув руку, он попытался использовать волю, и с удивлением обнаружил, что тени, которые были вокруг него, стали расползаться словно черный занавес, открывая ему новую картину.

Инго стоял около ворот города. Каменные стены с выпуклыми фресками были ему до боли знакомы. Но это была не Белланима. Хоть стены и были похоже, сам город находился в какой-то каменной пустоши. Позади шпилей старинного замка, Инго увидел огромную гору, уходившую в небо. Таких гор Инго еще ни разу не видел. Правильной формы, она больше походила на гигантскую пирамиду. Но на пирамидах не растут деревья и не текут горные реки…

Пока он рассматривал гору, каменные ворота пришли в движение. Перед ним открылся вид на улицы. Хоть архитектура домов и была вполне себе обычной, в ней все-таки проглядывалась какая-то старина. Улицы были голыми и холодными, а дома топорными и монотонными. Казалось, будто архитектор имел странное представление как должен выглядеть уют. За место зеленых деревьев, на улицах росли низкие серые кустики и голые стволы. Хотя, может сейчас не сезон?

Но хоть город и выглядел понуро, жизнь в нем кипела. Сотни людей сновали по узким улочкам и серым площадям. Инго заметил, что одежда на них тоже была необычной. Такие старомодные наряды носили еще до Великой войны. Серые и однотонные, с грубыми швами, они довольно неплохо вписывались в общий антураж города.

— Cavaer abon bon? — проговорила какая-то женщина, обращаясь к старику за прилавком.

— Faraestaem. — ответил тот.

Прислушавшись к разговорам других людей, Инго понял, что и остальные жители говорили на непонятном диалекте.

Помимо обычных людей, Инго заметил и стражников. Те ходили по городу в железных доспехах, со старомодными мечами, которые даже были не наточены. Многие из них так запустили свой внешний вид, что доспехи у них уже давно покрылись ржавчиной. Так же Инго заметил, что и другие люди тут не очень-то следят за своим внешним видом. Даже никсы, которые считались варварами и дикарями, по сравнению с жителями этого города, выглядели довольно прилично.

Ступая по мощеной дороге, Инго стал замечать, что многие жители идут в одну и ту же сторону. Все они двигались по направлению замка, который маячил впереди. Как и некоторые дома в этом городе, он имел довольно жутковатую архитектуру. От нескольких высоких шпилей, отделялись шпили чуть поменьше, а от них еще более маленькие, и все это в хаотичном порядке. Замок походил на дерево без листьев. Кроме этого, у здания не было стекол. А ведь Дедушка рассказывал, что стекла стали вставлять во все замки еще в конце Великой войны, когда были налажены торговые пути со старыми городами.

Тем временем люди все продолжали идти к замку. Время от времени около Инго проезжали кареты, которые также не выглядели современными. Многие из них даже не имели окон, а их колеса были сделаны из дерева.

До замка было еще далеко, а кареты проезжали сквозь Инго, поэтому он решил попробовать воспользоваться волей. Создав крылья, он с удивлением обнаружил, что может летать. Взлетев, он осмотрел город с высоты птичьего полета.

Без сомнения, город был больше Вестерклова. Все дома тут имели не больше двух этажей (если не считать замка). Кроме того, здесь не было ни одного храма. Инго заметил несколько вытянутых зданий, но скорее всего, это были городские склады или казармы. Это был самый скучный город, который он когда-либо видел. Даже лагерь никсов был более разнообразным чем этот муравейник. Если бы не гора и замок, то этот город можно было бы спутать с кладбищем. Помимо этого, около города Инго не заметил ни одного озера или реки. Вокруг была лишь каменная пустошь. Вода стекала с горы, но совсем крошечными речушками.

Осмотревшись, Инго полетел к замку. По мере приближения, он стал замечать, что рядом с жутким строением уже собралась многотысячная толпа. Спустившись прямо на головы горожанам, Инго стал пробираться сквозь них к центру площади. Там, около дворцовых ворот, стояли несколько деревянных помостов. Они были расположены около небольшой сцены. Толпа галдела и перешептывалась, глядя на величественные фигуры, которые восседали на высоких железных тронах, стоявших на помостах.

Потратив пару минут, Инго смог сосчитать их. Всего было триста тронов. Все они были одного размера и ничем не отличались друг от друга. Как, собственно, и люди, которые сидели на них. Все они были одеты в богатые, но в то же время тусклые, наряды. Не было ни ярких цветов, ни красивых узоров. Лишь однотонная серость. На голове каждого из них, Инго увидел кривые короны, которые так же не блистали никакой изысканностью.

Но больше всего Инго удивила группа людей, которая сидела на отдельном помосте, находившимся выше остальных. Одетые в причудливые колпаки с бубенчиками, они смотрели на других людей безумными глазами. На лицах некоторых из них и вовсе были маски.

То были шуты. Хоть Инго и видел их в первый раз, он много чего слышал о них от Дедушки. Имея равные права с королями, они порой заходили слишком далеко в своих «развлечениях». Многие утверждали, что Великая война как раз началась из-за шутов. Но к моменту образования Стелларии они исчезли, а их место заняли арлекины.

Пока Инго рассматривал помосты, весь город уже собрался на площади. Все еще перешептываясь, все взгляды были устремлены в начало площади, где показалась еще одна карета. Она отличалась от тех, которые Инго видел до этого. Сделанная из каменных плит и украшенная выпуклыми фресками, она тяжело катилась в направлении помостов. Сотня лошадей задыхалась от тяжести, волоча эту монолитную громадину. Как только карета подъехала к помостам, ее каменная дверь открылась, и из нее вышел человек.

Среднего роста, он был одет в длинную рясу, с кожаным колпаком на голове. Колпак полностью закрывал его лицо, и были видны лишь два глаза в проделанных отверстиях. Кроме того, сам колпак был необычной формы. У него имелось два конца и располагались они горизонтально, напоминая рога. Также этот человек не выпускал из рук полуторный меч. И в отличие от мечей стражников, этот был наточен и выглядел устрашающе.

Как только фигура в колпаке приблизилась к помостам, все, кто был на площади, упали ниц. Даже те, кто сидел на тронах, встали на колени. На своих местах остались лишь шуты. Не отводя взглядов от собравшихся, они смеялись, показывая кривыми пальцами на людей.

Взойдя на сцену, фигура повернулась к людям. В это же время из толпы вышел еще один человек. Закованный в железные кандалы, и одетый в длинную рубашку из мешковины, он выглядел очень слабым. Еле передвигая окровавленные ноги, он, запинаясь, шел к помостам.

И тут до Инго дошло. Это был эшафот!

Бедолага шел сам, никем не подгоняемый. Все стражники, как и горожане, лежали на земле, боясь поднять головы. По площади разносился лишь лязг цепей, да смех шутов, который с каждым шагом приговоренного становился все громче и безумнее.

Решив посмотреть поближе, Инго направился сквозь людей к фигуре в колпаке. Проходя мимо человека в кандалах, он повернул голову и посмотрел тому в лицо. И тут же обомлел. К палачу шел богорожденный.

Лицо мужчины, хоть и было испачкано в грязи и крови, было довольно молодым. Не больше тридцати. А вот волнистые волосы уже полностью покрылись сединой. Устремив взгляд жемчужных глаз куда-то в пустоту, он без конца проговаривал одно и то же слово:

— Fyd. Fyd. Fyd. Fyd…

Вступив на деревянный эшафот, он подошел к палачу и встал на колени. Тем временем смех шутов все нарастал. Они крутили пальцами у веска и строили рожи. Кто-то даже запульнул в спину палачу деревянный башмак.

— Amaryn ie ruadgy mah. — проговорил один из королей, не отрывая взгляда от земли. — Ruadgy Arv, amaryn!

Палач перевел взгляд на богорожденного. Не говоря ни слова, он занес свой меч.

— Fyd. Fyd. Fyd. Fyd… — продолжал повторять узник.

И прежде чем меч обрушился на его голову, Инго успел увидеть страх в жемчужных глазах. Он не хотел умирать. В крике отчаяния, Инго услышал:

— FYD, FERVAEZYN AEZ!

Как только меч палача отсек ему голову, небо над горой разверзлось, и над головами людей пронесся новый крик. Это был вопль горечи и утраты. Вместе с ним, одним бушующим потоком, с горы понеслась волна, сметая все на своем пути. Мгновение, и Инго смыло вместе с городом, унеся в глубины тьмы…