Вспыльчивый барон Кенинг. Книга 3

Глава 13

Первым делом Вальтер проверил своих парней.

— Как самочувствие, воины?

— Хорошо, господин командующий! — ответил за всех Горыня. Его Рико назначил временным командиром четвёрки.

— Голод уже проснулся?

— Так точно! Жрать хочется, что хоть вой, — подтвердил парень, но и без того Вальтер видел, как их тела высасывают из себя все возможные резервы.

— Заходите внутрь. Оружие держать рядом, шлемы и перчатки снять, руки помыть — вас покормят. Наказ служанкам я уже дал. Постарайтесь побольше налегать на мясо и овощи. Понятно? Повтори.

— Так точно! Снять перчатки и шлем, руки помыть, оружие держать при себе, налегать на мясо и овощи. Разрешите выполнять? — отдал Горыня воинское приветствие.

— Разрешаю. Бегом марш!

— Кру-гом! Бегом марш! — дублировал парень приказ командира, моментально исчезнув за воротами особняка. Пока Вальтер подстёгивает их развитие, ребят придётся кормить по пять-шесть раз в день. При том от пуза, а то организм навредит сам себе, не выдержав нагрузки. Но выбора особого не было — время.

Следующими на очереди были те самые дружинники Хасельхофов, что попали под влияние ифрита. Они уже давно перевезли свои семьи сюда, заняв одну из пятнадцати казарм почти целиком, постепенно обустраиваясь и подтягивая многочисленную родню. Благо начало производства досок и полубруса на речной пилораме сильно ускорило строительные работы! Что позволило обеспечить жильём все три с половиной сотни человек населения и наёмных работников, даже оставив кое-какой запас по жилой площади!

— Кондрат! — добравшись до скотоводческого комплекса, где держали всех овец баронства, Вальтер принялся искать своего дружинника. Им как раз было самое время возвращаться к своей обычной службе — три месяца уже прошло! Благо во время прошлого бесчинства инквизиции погибло всего двое из всей порабощённой группы. В строю было ещё восемь человек. — Кондра-ат, ты где есть?!

Людей здесь было не так много — единицы. Они постоянно перемещались между объектами, делая основной объём работы по очереди, дабы штат не раздувать. Но зато и праздно шатающихся было не найти, так как работы было и правда навалом.

Пройдя чуть дальше, Вальтер миновал овчарню (от слова овца!), да вышел к складскому помещению — в просторечие сараю. Оттуда он услышал ругань на повышенных тонах, и чем ближе подходил, тем лучше слышал суть разговора.

— Я тебе идиоту сколько сказал дать охапок свежей травы? Последняя ведь в сезоне, — ярился голос Кондрата.

— Тридцать шесть… — ответил чей-то понурый молодой голос.

— Тридцать шесть. А ты едва двадцать три притащил. И воду из колодца сразу в корыта налил!

— Так травы поблизости почти нет — вся пожухла уже! И чего? Травы им и без того навалом, а воду мы всегда из колодца лили. И ничего, живы овечки.

— Ох, Владыка Огня, дай мне сил… А то, что на каждую овцу сейчас нужно больше корма от того, что холодно становится! И то, что ты сейчас бесплатной травой недодал им, придётся добирать платным зерном и сеном, которого и без того немного, иначе не то что жир не нагуляют, а и вовсе исхудают! Из-за этого же холода вода в корытах больше не прогревается солнышком, отчего овцы наши, и тем более ягнята, могут простыть. А лечить их ты будешь?! А?! А если сдохнут, ущерб кто платить будет? Тем более придётся распрощаться с премией, потому что будет падёж скота, а значит меньше приплод! И лет через пять мы из-за этих потерь не две сотни голов будем иметь, а дай Владыка полторы!

— А чего это такое, две сотни?

— Тьфу ты! Двадцать десятков это, олух. Сколь раз говорил, слушать хозяйку Нору надо, а не на сиськи её пялиться. Давно бы уже знаний набрался.

— Ну бать!

— Чё бать?! Я молчать не буду, так и знай! Сообщу барону сразу, если какую дурость задумал. Дай бог вожжами отходит и забудет про тебя дурака — он за наложниц своих всем головы поотрывает. Тебе баб мало в Тристраме? Хоть завтра можем сватов засылать — тут в деревнях уже несколько раз мужиков побило.

— Да ну некрасивые они! Я чай не дурнее тебя, понимаю всё, да только глаза сами липнут. У барона нашего женщины и ухоженные, и пригожие, и одеты что боярышни! Взглянешь — и аж глаз радуется. Ай! Бать, да хорош! Ай! Больно!

— Я тебе покажу, глаз у него радуется! Другое ничё не радуется?! А?! А ну стой, Стёпка, хуже будет!

Тут оба мужика выскочили наружу, наткнувшись взглядом на стоящего там Вальтера. Степан, старший сын Кондрата, был вылитый «Степан»! Широкоплечий, высокий, с кулаками минимум в полпуда — такой и бычка на плечах утащит. А вслед за ним с деревянным граблями бежал и сам Кондрат, скорей всего охаживая ими того по хребтине. Так сказать, воспитательный процесс во всей красе.

Оба замерли словно вкопанные.

— Писец кутёнку… — прошептал Кондрат, но Вальтер услышал, стащив шапку с головы. — Не казни, ваше благородие, дурака моего! — упал он тотчас на колени, впечатав голову в холодную грязь, — Чё хошь со мной делайте, господин, сына только не убивайте!

— Да ты, Кондрат, не дрыгайся. Встань, спокойно поговорим, — подошёл Вальтер ближе к парню, — Степан? Ну здоров, Степан!

Протянув руку смущённому и немного злому (из-за унижения его отца) мужчине лет двадцати, он с прищуром следил за его реакцией. Не струсил! Не было в нём страха или лизоблюдства, одно только удивление и недовольство.

— И вам, ваше благородие, здоровья великого, — тот взял своей лапищей руку Вальтера, бывшую раза в полтора меньше, и крепко-крепко сжал. Вроде как и не больно, но силу продемонстрировал. Вот только Вальтеру этого и надо было! Стиснув свою кисть, он сперва заставил того что-то просипеть, вспотеть, а после и вовсе застонать, опустившись на одно колено.

— Я, Степан, тебя понимаю, женская красота она такая — разум может сгубить кому угодно. Но ты знай, я своих женщин берегу как зеницу ока. Оторву тебе голову и не поморщусь. Веришь?

— Ве… Верю! Верю! Отпустите, ваше благо-о-родие!

— Хорошо что веришь. Надеюсь, к этому вопросу мне возвращаться не придётся. Слушай, Кондрат, — обратился он к переволновавшему дружиннику, тому самому, что скакал на его Щепке когда-то, — А ведь жениться ему пора! Чуй уже лет-то много.

— Дык я бы с радостью, господин барон, да ведь нос воротит, шельмец! То некрасивые, то слишком молодые да костлявые, то слишком старые. Я уж и не знаю чего делать.

— Нда? Порешаем вопрос. Ладно, об этом мы позже поговорим, когда дела более срочные утрясём! Собирай своих, Кондрат. Пора службу служить. Три месяца я вам дал на обустройство — а теперь баста, карапузики! Одежда по форме! Вооружение в полной боевой готовности.

— Неужто на войну?! — взволновался мужик, по сути являвшийся не профессионалом, а ополченцем на службе своего барона. Для такого война — это и опасность, и возможность пограбить, поправив финансовое здоровье семьи. В мирное же время нынешняя система вооружённых сил в империи вообще заставляла людей разрываться во все стороны, занимаясь одновременно и хозяйством, и службой. При том оружие, амуницию, огневой припас такой дружинник должен был покупать сам, получая лишь земли от аристократа и налоговые послабления. Дикий архаизм! Но ломать старые привычки таких стариков дело было гиблое, вот почему Вальтер решил использовать старых дружинников в качестве сил общественной безопасности, вроде милиции, а для войны вырастить уже новых людей из детей и подростков. Те и учатся быстрее, и его силе подвержены куда лучше! И проблем со здоровьем не будут иметь на его казённых харчах, полностью развившись как физически так и интеллектуально. А то ведь многие просто не успевают нормально развиться из-за полуголодного существования, отчего и получаются такие вот Степаны. Добрые, но глуповатые.

— Нет, Кондрат. Служить вы будете здесь, на моей земле. Станете следить за порядком, чтобы не безобразничал кто, драки разнимать, вора прищучить, паникёра какого, что людей на смуту подбивает, можно и вовсе сразу в расход. А ещё присмотреть, чтобы никто город не покидал без спросу! Или чтобы ночью поджога не случилось. Людей пришлых у нас много — могут и лиходеи затесаться среди простых работников. Как думаешь, справитесь?

— Да справимся, чего не справиться? Патруль по деревне пустим, ночную смену выделим, али даже две, пост выставим на дороге… В общем, нормально усё будет! Ну, я тогда людей пошёл собирать? — почесал Кондрат свою широкую бороду, улыбаясь. Очень он был рад, что барон сына не искалечил! Боялся даже удачу такую спугнуть. А с олухом своим он и правда потом поговорит посерьёзнее! Ишь чё удумал, на господских наложниц засматриваться!

— Иди. Через пару часов жду рядом со своим особняком на площади, там и по оплате обсудим, — ответил Вальтер, проводил взглядом двух родственников, принюхался к запахам скотного двора, не раз сопровождавших одного из его доноров в течение его жизни, предавшись ностальгии, после чего двинулся назад. Но не успел и половины дороги пройти, как услышал лошадиное фырканье и ржание где-то вдалеке.

«Конь? Чей? Зортуса!» — мелькнула в его голове мысль, заставив тотчас действовать. Как-то за всеми хлопотами он совсем забыл о том огромном жеребце, что носил на себе порождение бездны. Бросать бесхозным такого коня было бы верхом преступной халатности!

Мальчишки, очутившись внутри особняка барона, немного замялись. Никто их не встречал, а ломиться куда-то самим без спросу они опасались. Командир и осерчать мог!

— Эм… Есть кто?! — крикнул Тиран, отличавшийся особой наглостью и непосредственностью. Во время вылазок-то он помалкивал, а вот когда им свободы давали чуть больше обычного, язык свой развязывал!

— А…? Ой! — в коридор вышла Симка, младшая из двух служанок Вальтера. — А вы солдаты барона? Если да, то раздевайтесь что ли… руки вон мойте, — кивнула девушка на кадку с водой и ведром для помоев.

Ребята, увидев столь милое создание, как-то скомкано поздоровались, после чего начали стягивать перчатки и шлемы. Сложили их рядком на широкой лавке, после чего подхватили импульсаторы на плечо, занявшись мыльно-рыльными процедурами. К счастью, здесь даже мыло хозяйственное было! Купец пару ящиков привёз.

— Ой, такие молоденькие, — весело проворковала Симка, усаживая их за большой стол, где уже парили тарелки с супом, куски печёного мяса, пюре из картофеля, и многое другое. Даже морс из засахаренной клюквы был!

С её миловидной внешностью, чёрными волосами и пухленькими губками выглядело это всё так волнительно, что все четверо парней от смущения раскраснелись и как-то сразу заулыбались.

— Кхм… Благодарю тебя, девица. Скажи хоть, как звать-то тебя? — подал наконец голос Артур, чем заслужил благодарные взгляды от друзей.

— Меня Сима зовут. Можно Симочка. А вас как величать, молодцы? — улыбнулась им девушка. Стройная, но фигуристая, всего шестнадцати лет от роду, она словно магнитом притягивала взгляды парней, откровенно наслаждаясь своей женской силой. Ребята даже ёрзать начали от неудобства. Ведь из-за силы огня их рост и развитие серьёзно подстёгивалось, отчего и половое созревание их вошло в максимальную силу! Так что в паху у всех без исключения было тесно настолько, что можно было идти в лес, хуем груши околачивать.

Но вскоре голод победил второй основной инстинкт, и молодые воины вместо разговоров занялись, наконец, невероятно вкусной едой. Суп из курицы уничтожили моментально! Пюре с запечённой бараниной также долго не прожили, как и нарезка из маринованных овощей, а уже варёных яиц вместе с морсом и вовсе исчезло бессчётно. Симка ещё дважды добавляла их на стол, так как приказ был однозначный — кормить пока не отвалятся сами.

Когда же к ним спустилась ещё и Малька, бывшая немного старше и куда мягче в фигуре своей подруги, еда была наконец ими забыта, и юные воины начали просто общаться с юными служанками, пока была такая возможность. А то совсем в своём лесу одичали.

Девушки хихикали, отвечали на вопросы, сами что-то спрашивали, строили глазки по своей женской привычке, и купались в мужском восхищении, пока наконец не появился и здешний хозяин.

— Ну как, Орлы, пообедали?! — в помещение Вальтер ворвался словно вихрь. В чуть изодранной рубахе и с листом берёзы в волосах.

— Господин командующий, отряд приём пищи закончил! — тотчас вскочил Горыня, а следом за ним и все остальные, вытянувшись во фрунт.

— Вольно пока. Отдыхайте, переваривайте съеденное. Сразу после плотного обеда активно двигаться нельзя — плохо станет животу, можно даже умереть. Со служанками моими пока похихикайте, а у меня дела ещё!

Прежде чем куда-то отправляться, он обязан был обеспечить безопасность своего города, иначе вновь могла повториться одна из прошлых катастроф. А ещё он был просто обязан поглядеть на это проклятье поближе, попытавшись его снять, мало ли как дела с его роднёй повернутся? К тому же, если он сумеет с ним справиться, это откроет немалые для него перспективы в переговорах с попавшими в опалу аристократами. Если они конечно ещё останутся в живых…

Остановившись перед дверью Электры, Вальтер выдохнул, уняв небольшое волнение, после чего мягко надавил на незакрытую дверь, куда сразу бесшумно просочился.