Встреча с демонами

Глава 32

Он начал подталкивать нас к двери, и, догадавшись, куда хочет идти, я начала вырываться и услышала его смех. Лукьян опустил меня, наблюдая, как я поправила платье и повернулась к нему. Я не собиралась туда идти. Хотела, чтобы он был здесь, в уединении этой комнаты, без кого-либо ещё. За прошедшую неделю мне хватило любопытных глаз и осуждающих взглядов. Если я трахнусь с Лукьяном, хочу, чтобы он был единственным свидетелем, если я сойду с ума. Он, должно быть, понял ход моих мыслей, изогнул бровь, и медленная улыбка расплылась по его лицу.

— Последний шанс, ведьма, — осторожно сказал он. — Как только я закрою эту дверь, ты не изменишь своего решения; будешь моей и только моей. — Выражение его лица стало жёстким, и что-то уязвимое наполнило его глаза, прежде чем он успел это скрыть.

Я двинулась к двери и, немного поколебавшись, положила на неё руку. Не потому, что хотела уйти, а потому, что у меня ещё оставалось немного самосохранения, которое поднимало уродливую голову, предупреждая, что я играю с огнём. Его соблазнительный взгляд обещал, что если я решу остаться, Лукьян изменит мой мир и всё, что я, как думала, знаю о нём. Он обещал научить меня тому, от чего большинство отвернулось бы, или, по крайней мере, нормальные люди. Я знала, что он извращенец… ради Бога, он управлял грёбаным секс-клубом, и у него это хорошо получалось. Я попробовала лишь небольшую порцию его темноты и, вместо того чтобы испугаться, меня с любопытством потянуло к нему. Я хотела его. Я закрыла дверь, добровольно решив свою судьбу. Что бы ни связывало нас, это неоспоримо, и я не хотела жить, не познав удовольствия, которое он мог мне дать. Я повернулась к Лукьяну и увидела, что он смотрит на меня настороженно, словно ожидал, что я уйду, а не останусь с ним.

— Стоило послушать тех, кто говорил тебе держаться от меня подальше, малышка, — прошептал он, проводя руками по волосам, и его глаза наполнились желанием, зная, что я в его власти.

— И почему? — спросила я с искрой дерзости в голосе, которая показала ему, что я не боюсь его или того, что наверняка будет сексуальным Вознесением, которое я не смогу забыть.

— Потому что я собираюсь вывернуть тебя наизнанку. Я сотворю с тобой нечто нехорошее, что будет запечатлено в твоей душе на всю оставшуюся жизнь, — ответил он, медленно двигаясь к креслу, поворачивая его к стеклянной стене, которая, как я уже знала, была двойной. — Иди сюда, — приказал он, и я повиновалась, медленно двигаясь и наблюдая, как он садится в кресло. Как только я оказалась перед ним, он покрутил пальцем.

— Что, чёрт возьми, это значит? — язвительно заметила я, не понимая, что означало движение его пальца. Я не стану играть с ним в собачку на поводке. Учитывая, что я видела женщину, пьющую из собачьей миски ранее, всё возможно.

— Покажи, что принадлежит мне, — ответил он, медленно оглядывая мой наряд. Я быстро обернулась, когда облегчение нахлынуло на меня, и он улыбнулся. — Медленно, Лена, поправил он хриплым голосом.

Я медленно развернулась, убедившись, что действую сексуально и развязно, чтобы соблазнить его, и как только снова посмотрела на него, в его глазах было столько неприкрытого желания и жара, что могла расплавить стекло позади нас. Я двинулась к нему, и он с порочной улыбкой поднял руку.

— Повернись и дотронься до окна, милая, — сказал он, и я округлила глаза. Затем перевела взгляд с окна на Лукьяна, а затем с беспокойством посмотрела на. — Я не спрашивал, хочешь ли ты, я сказал сделать это, — его голос был мягким, но звучал властно.

Я сглотнула и снова посмотрела на него, обнаружив, что он смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц. О, чёрт. Я знала, что происходит в соседней комнате, так что разврат не стал бы для меня сюрпризом. Я выдохнула и сделала, как он просил, наблюдая, как стекло становится прозрачным. В комнате оказалось гораздо больше народу, чем я ожидала, некоторые гости были погружены в экстаз, в то время как другие повернулись, когда окно открыло нас.

— Подойди ко мне, — сказал он, и когда я подошла достаточно близко, чтобы он мог схватить, он повернул меня, пока я не оказалась лицом к комнате. Я с любопытством наблюдала за тусовщиками, когда они заметили, что видно из окна, и многие другие поворачивались, чтобы посмотреть на нас. — Видишь кого-нибудь, кого хочешь трахнуть? — спросил он, и я покачала головой.

— Нет, — ответила я без колебаний. Я сидела на коленях того, кого хотела. — У меня есть то, чего я хочу больше всего, — прошептала я, поворачиваясь к нему.

Он улыбнулся, но улыбка не коснулась глаз.

— А если завтра ты обнаружишь, что я долбаный монстр, всё ещё будешь хотеть меня? — спросил он, и я замерла, зная, что он спрашивает не просто так. В его вопросе был скрытый смысл, и я не была уверена, какой именно.

— Это зависит от обстоятельств, — ответила я, внимательно наблюдая за ним.

— Зависит от чего, Лена? — осторожно продолжил он с настороженным взглядом. Если бы я не знала Лукьяна, сказала бы, что кто-то причинил ему боль. Сильную. И это не та, кого он давным-давно потерял. Нет, кто-то его так обманул, что каким-то образом причинил боль.

— Например, у тебя вырастет вторая голова; ты и с одной-то сильно болтлив, — пошутила я, нуждаясь услышать его смех.

Он ухмыльнулся и покачал головой.

— Я не хороший парень, — серьёзно сказал он.

— Я не просила тебя быть хорошим, — возразила я.

— Это, наверное, хорошо, потому что я не собираюсь быть хорошим, — сказал он, раздвигая мои ноги, и я вновь посмотрела на людей в комнате, которые наблюдали за нами. — Посмотри на них, — прошептал он, притягивая меня к себе и целуя в шею. — Они хотят посмотреть, что скрывает это скудное платьице.

Они приближались, словно притягиваемые к нам какой-то невидимой нитью. Я почувствовала, как Лукьян оттянул лиф платья, обнажив одну грудь. Мужчина подошёл ближе, встал на колени перед окном и погладил свой член, смотря мне между ног.

— Он хочет тебя, моя прелестная маленькая ведьма, — прорычал он. — Может, мне его убить?

Я моргнула, услышав его слова. Убить его? Он же несерьёзно; парень просто делал то же, что и все остальные. Ему просто было плевать, кто знал, что он возбуждён тем, что разворачивалось между мной и Лукьяном.

— Почему? — спросила я, переводя взгляд на Лукьяна. — Может, ему нужна не я, а ты.

Лукьян рассмеялся и покачал головой.

— Посмотри на парочку в правом дальнем углу.

Там были женщина и мужчина; глаза женщины были прикованы к моей обнажённой груди, которую Лукьян рассеянно ласкал, в то время как мужчина трахал её сзади, тоже наблюдая за мной. Он, казалось, не обращал внимания на женщину, которую трахал, но определённо обращал внимание на меня.

— Он трахает её, желая, чтобы ты была там. Она хотела бы быть на твоём месте. — Его голос был ровным и тихим. Лукьян сжал мой сосок и перекатил между пальцами, а другой рукой скользнул под трусики, из-за чего парень, стоявший перед нами на коленях, задвигался быстрее. — Он хочет тебя, Лена, — пробормотал он, когда я выгнулась. — Одно прикосновение к тебе, и он не сможет сдержаться.

— Я думала, ты сказал, что я твоя; а сейчас возникает ощущение, что ты хочешь разделить меня с ними, — захныкала я.

— Ты моя. Это я показываю им то, чего у них никогда не будет, показываю то, что принадлежит мне. — Его голос был грубым, как гравий.

Я не слушала, потому что потерялась в его прикосновении. К чёрту всех остальных. Я хотела, чтобы Лукьян вошёл в меня. Я жаждала принадлежать ему, чтобы меня научили тому, что мог показать только он. Я раздвинула ноги шире, не обращая внимания на то, что он разорвал тонкие трусики одним рывком и выставил влажную плоть на обозрение, показывая, насколько я влажная для мужчины позади меня. Он показывал им, кто владеет мной, и мне было всё равно, потому что в этот момент я принадлежала ему.

Пара задвигалась быстрее, пока смотрела, как его палец скользит в хаосе между моими ногами. Я застонала, не заботясь, услышат ли они. Это было дерзко, потому что я без сомнения знала, что никто не прикоснётся ко мне, кроме Лукьяна. Он медленно потёр мой клитор, другой рукой обнажил вторую грудь, нежно целуя меня в плечо. А затем вошёл в моё тело пальцем; после чего переместил вторую руку к складкам и держал их раздвинутыми, открывая моё самое интимное место толпе, которая пристально наблюдала за нами. Он добавил ещё один палец, заставляя меня двигать бёдрами, чтобы приспособиться к нему, но этого было недостаточно. Он убрал одну руку с сердцевины и поднял мою ногу, закинув на подлокотник кресла, затем вторую ногу, не давая возможности сделать ничего, кроме как принять его пальцы ещё глубже, пока люди по другую сторону окна наблюдали.

Я была насквозь влажная, возбуждённая тем, как другие бешено, наблюдая, как мы получаем удовольствие друг от друга. Он убрал пальцы, крепче прижал меня к своей груди и переместил мой зад в лучшее положение. Когда он снова вошёл в моё влажное лоно, внутри оказались три пальца, и было больно; тело растягивалось. Я застонала и покачала бёдрами, пытаясь принять его. Второй рукой он раскрыл меня шире, и вошёл глубже, чем раньше; я вскрикнула, когда трение начало распутывать тугой клубок в животе.

— Ты ведь хочешь кончить перед ними, чтобы они наблюдали за тобой, да, крошка? — спросил он, двигая пальцами в устойчивом ритме быстрее. Влага залила сердцевину, и Лукьян воспользовался ею. — Чёрт, да ты вся в огне. Хочешь, чтобы я трахнул тебя, — прорычал он, кусая меня за мочку уха. Я чувствовала, как моё тело сжимает его пальцы, хотя оно горело от напряжения. Он распустил меня, сделал смелее, чем я прежде; в его объятиях я стала кем-то другим. — Тебе нравится, что я владею твоей сладкой плотью, демонстрируя её им, пока растягиваю для того, чего ты действительно хочешь… Такая хорошая девочка, — прошептал он, и я выгнула спину, позволяя ему войти глубже. Мне нужно было, чтобы он погладил мой клитор или, чёрт возьми, просто прикоснулся к нему, и я знала, что извергнусь, как проклятый вулкан, но ещё знала, что он осведомлён, насколько близка я к оргазму. Моё тело сжималось вокруг его пальцев, приглашая делать всё, что хотел. Он зарычал, и я почувствовала, как он улыбается, когда вышел из тела, показывая беспорядок, который создал.

Было чертовски возбуждающе видеть, как их глаза стекленеют от похоти, зная, что они хотят меня. Это сильное чувство. Я понимала, почему женщина на сцене наслаждалась светом прожекторов, но не жаждала этого. Я хотела мужчину, который заставил меня чувствовать себя так. Он продолжал скользить пальцами по скользкой плоти, к большому возбуждению толпы, которая наслаждалась его медленной пыткой.

— Ты не выбрала с кем трахаться, Лена, выбирай, — насмехался он, прорываясь сквозь туман блаженства, в котором я терялась.

— Я уже выбрала, Лукьян, выбрала тебя, — ответила я, наблюдая, как мужчина подошёл к окну и показал мне средний палец. — В чём, чёрт возьми, его проблема?

— Это он не тебе, — отрезал он, поднимая меня и резко ставя на дрожащие ноги. Я наблюдала, как парень начал колотить в окно, его руки были покрыты кровью, что вызвало панику в соседней комнате. Я подошла к окну, наблюдая, как он продолжает. — Лена, — предостерегающе прорычал Лукьян. — Отойди.

Я продолжила наблюдать, как мужчина кровью на стекле рисует странные символы. Он что-то кричал, и я придвинулась ближе, пытаясь прочитать по губам, так как не слышала его. Он был взбешён и чем-то расстроен. Я наблюдала, как он бился головой об окно, что заставило меня подпрыгнуть. Лукьян схватил меня за плечо и повернул к себе. Я посмотрела на него, потом снова на парня, но он исчез, а символы, написанные его кровью, остались как свидетельство его присутствия.

— Ты не должна была этого видеть, — сказал он в ответ на мой озадаченный взгляд.

— Куда он делся? — спросила я.

— Не спрашивай, — сказал он, подталкивая меня к маленькой стойке, под которой стоял винный холодильник. Он достал бутылку и открыл её, полностью игнорируя меня. Затем достал из шкафа два бокала, налил вина и протянул один мне, прежде чем рассеянно оглядел комнату. Лукьян, должно быть, связался с кем-то, чтобы парня увели, я была в этом уверена. Как он это сделал, я ещё не поняла; только знала, что каким-то образом он это сделал. Одна из официанток вытерла кровь, и люди сразу же вернулись в комнату. Я наблюдала за Лукьяном, отмечая, что какими бы ни были эти символы, они встревожили его, чего я не думала увидеть.

— Ты его знаешь, — сказала я. Лукьян поставил свой бокал и окинул меня холодным взглядом, который должен был заставить меня замолчать. — Не волнуйся, Лукьян. Я знаю, что ты не добился того, чего добился, будучи милым или заводя друзей. Ты и его семейный бизнес покупаешь?

Его лицо изменилось, смягчилось, и он покачал головой.

— Мир жесток, Магдалена, но ты знаешь это лучше, чем большинство людей.

— Я до сих пор влажная, — сказала я, почувствовав прохладный ветерок, который вырвался через ближайшую вентиляцию. Я хотела вернуться к тому, что делал со мной Лукьян, пока этот мудак не испортил удовольствие. — Моей вентиляции прохладно и одиноко. — Я улыбнулась, и его губы дрогнули. — Ты не умеешь давать уроки. В следующий раз оставь психов за пределами секс-клуба.

— Я не отстой в том, чтобы давать уроки, Лена, твои ещё даже не начались, — объявил он, кивнув на мой бокал вина. — Заканчивай, а я пока займусь делами, и никого не впускай в эту комнату.

— Даже служанку? — спросила я, и он рассмеялся. — Держу пари, она вполне могла бы научить меня чему-то полезному, например, где ты прячешь хорошее вино.

— Даже она не знает, — рассеянно пробормотал он, направляясь к двери, но смотря на меня. — Лена, когда ты завтра уедешь отсюда, у тебя будет новое определение прекрасного.

— Тогда, наверное, мне лучше поискать новое слово.

— Я вернусь; надеюсь, тогда ты будешь голая и в постели.

— Властная задница; может, я хочу, чтобы ты меня раздел? — парировала я с дерзким видом.

— Ты планируешь когда-нибудь снова надеть это платье? — спросил он, открывая дверь, и я открыла рот, но передумала и закрыла его. — Тогда сними его, иначе оно будет разорвано в лоскуты, когда я сниму его с твоего сексуального, как чёрт, тела.