Выплата Долга Братвы

Глава 11

Фиона

В этот раз, я осознаю ее присутствие еще до того, как открываю глаза. Я стону, чувствуя, как Нина наблюдает за мной, когда я медленно просыпаюсь.

- Боже мой, неужели у тебя войдет в привычку делать это?- Я бормочу в подушку.

- Только если ты этого захочешь.

Мое сердце переворачивается. Я задыхаюсь, когда резко выпрямляюсь в шоке. Это не Нина. Это Виктор, он сидит в кресле через комнату от моей кровати. Я быстро моргаю, чувствуя, как учащается мой пульс. Я натягиваю на себя простыни, хотя под ними я полностью одета. Полная ночь бесконечных снов, связанных с ним, мной и некоторыми очень грязными фантазиями, возвращается ко мне. Я краснею, настороженно глядя на него.

- Я не хотел тебя напугать, - тихо рычит Виктор.

- Просто посмотреть, как я сплю?

- Да, - прямо отвечает он, пожимая плечами.

Я быстро провожу языком по губам, все еще глядя на него. -Как прошла твоя работа прошлой ночью?

- Прекрасно.

- Отлично, - быстро парирую я.

Виктор слегка ухмыляется. -Ты меня дождался?

Мой нос морщится. Я свирепо смотрю на него. - НЕТ .

Ухмылка Виктора слегка расширяется, но он ничего не говорит. Мы сидим в тишине несколько секунд, прежде чем он делает вдох.

- Рядом с тобой, на прикроватном столике, стоит кофе.

Я выгибаю бровь и поворачиваюсь. Конечно же, рядом со мной стоит дымящаяся кружка чистого черного кофе, как раз такого, какой я люблю. Я беру кружку и вдыхаю аромат, немного оживляясь.

Виктор барабанит кончиками пальцев по подлокотнику кресла, наблюдая, как я пью. -Я надеялся показать тебе кое-что сегодня.

- Ладно.

- Тебе бы этого хотелось?

- У меня есть выбор?

Виктор хмурится. -конечно.

- Ты уверен? Я думал, что я твой пленник, - огрызаюсь я.

- Ты моя… гостья.

- Твоя гостья, - сухо говорю я. -Действительно. Как твои " почетные гости” прошлой ночью?

Уголки его рта приподнимаются. Моя истончается.

- Хм. Итак, повеселись с ними? Как их звали? Или ты вообще знаешь? Это даже интересно, если они не заперты в твоем доме?

Виктор улыбается, когда я заканчиваю свою маленькую тираду. -Ты закончила?

- Конечно, - шиплю я.

- Прошлая ночь была не такой, как ты, очевидно, думаешь, - рычит он. -Не то чтобы я должен тебе что-то объяснять.

- Ты прав, ты этого не делаешь, - огрызаюсь я в ответ.

Он хмурится. -Ну, я бы хотел тебе кое-что показать.

- Ты здесь босс. Или мне следует сказать "тюремщик".

Он закатывает глаза. -Ты не моя пленница, Фиона.

- Нет? Охранник за запертой дверью моей спальни предполагает обратное, - парирую я.

- Это для твоей защиты.

Я заливаюсь смехом. -Моя защита? Серьезно?

Виктор ничего не говорит.

- Что ж, вы можете оставить свои рассуждения при себе. Нина все равно уже подтвердила это.

Он с любопытством улыбается. -И что она вам подтвердила?

- Что я здесь пленница. Не твой "гость", я не твой "стажер" и не твой нелицензированный земельный адвокат, Виктор. Я твой пленник. Это то, что вы называете тем, что кого-то удерживают где-то против его воли.

Виктор проводит языком по зубам, глядя на меня с намеком на веселье. Это одновременно и бесит, и кокетливо. Его бровь выгибается. -Нина-это...

-- Стерва?

Он хмурится. -Она наполовину русская, ты же знаешь. Так что это тоже культурная вещь. Она немного черно - белая с вещами.

- О, это она?- Я саркастически улыбаюсь. -А кто она еще такая? Для тебя, я имею в виду.

Он хмурится. -То, на что ты намекаешь, неверно.

- На что я такое намекаю ?-я свирепо смотрю на него. -Я намекаю на то, что мне интересно, получала ли она когда-нибудь один из ваших маленьких массажей у бассейна.

Он начинает хихикать, и мой гнев вспыхивает.

- Или это просто "культурная вещь", которую я не понимаю.

Виктор ухмыляется. -Нет, она этого не получала, - вздыхает он. -Это только то, что Нина, моя работник , это для меня.

Я слабо улыбаюсь. -Ну, я видел, как тебе нравится быть со своими притворными адвокатами. Так что, наверное, я настроен скептически.

- Играешь,-рычит он.

Я сглатываю. -Играю?

Виктор встает. Я дрожу, когда он медленно подходит ближе к кровати.

- Ты думаешь, что я играю с тобой.

Тепло наполняет мое сердце. -А ты разве нет?

Он подходит еще ближе, пока не оказывается прямо рядом с кроватью, нависая надо мной. Его губы изгибаются в голодной усмешке. -Ты хочешь, чтобы я поиграл с тобой, маленькая девочка?- он глухо рычит.

У меня сильно перехватывает дыхание. Я задыхаюсь, и мое тело расцветает от жара под простынями. Виктор протягивает руку и забирает кофе у меня из рук. Он ставит его на стол, прежде чем его рука снова тянется ко мне. На этот раз я дрожу, когда его рука обхватывает мою челюсть.

- Может быть, ты просто умираешь от желания быть... - его губы кривятся.- игрушкой ,-рычит он.

Я учащенно дышу, моё сердце бешено колотится. - Или я не в силах сказать " да " или "нет", учитывая, что я твой пленник, - хриплю я в ответ.

- Ах, но, может быть, это часть тебя, - рычит он. -Может быть, тебе Нравится отсутствие выбора—это то что я могу сделать с тобой…-Виктор наклоняется ближе, у меня перехватывает дыхание, когда его губы останавливаются примерно в дюйме от моих. -Что я могу делать с тобой, все что блять заблагорассудиться .

Я отчаянно желаю приход остроумного ответа—чего-нибудь остроумного, чтобы сбить его с толку. За исключением того, что все, что удается сделать моему мозгу и моему рту, - это хныкать. Я, черт возьми, всхлипываю в нескольких дюймах от его губ. Виктор ухмыляется, его глаза пронзают меня, когда он задерживается своими губами так близко от моих. На секунду мне кажется, что он снова собирается меня поцеловать. В ту же секунду я ловлю себя на том, что хочу, чтобы он это сделал.

Но потом он отстраняется, ухмыляясь. Он ухмыляется мне, а я смотрю в ответ, трепеща от желания. И я такая мокрая.

- Когда вы сможете быть готовы к отъезду?

Я сглатываю, дрожа всем телом. -Ч—что?

- То, что я хочу тебе показать. Когда вы сможете быть готовы к отъезду?

Я пристально смотрю на него. Не играешь со мной? Он бредит или просто ведет себя как придурок?

- Полчаса,- бормочу я.

- Хорошо. Я думаю, ты это оценишь”.

Он поворачивается, чтобы выйти из моей комнаты, но я останавливаю его. -Подожди, ты думаешь, я оценю что?

Виктор оглядывается на меня. -Ясность.

- Куда мы направляемся?

Мы в машине, направляемся куда-то в районы Чикаго. У меня кислое настроение. Отчасти потому, что Виктор сделал то, в чем он так хорош,—превратил меня в кашу, а затем ушел. Но также и потому, что я пытался позвонить своему отцу—дважды—перед тем, как уйти, чтобы спросить его, какого черта он делает с Зои. Но, конечно, никакого ответа. Опять .

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на профиль Виктора, сидящего рядом со мной в городской машине. Его губы слегка изгибаются в уголках, когда он весело смотрит на меня.

- Ты не любишь сюрпризы?

- От тебя? Нет.

Он с любопытством улыбается. -И почему это так?

– Потому что последним "сюрпризом", который я получил от тебя, было "сюрприз, теперь ты пленник в моем особняке". Вот почему.

Виктор ухмыляется и поворачивается, чтобы посмотреть в окно. -Интересно.

Я не хочу заглатывать наживку. Но, конечно, я это делаю.

- Интересно? - бормочу я. -Что в этом такого интересного?

- Ничего. Я просто предположил, что мы оба были согласны с тем, каким был последний сюрприз, который я тебе преподнес.

Я хмурюсь. -В смысле?

Он поворачивается ко мне, ухмыляясь. -Я полагаю, что там было задействовано кресло для бассейна.

Я густо краснею, быстро отворачиваюсь от него и смотрю в окно. Я вся горю, когда слышу его глубокий, тихий смешок.

– Ты все еще не ответил на мой вопрос, - тихо говорю я.

- Ты действительно хочешь, чтобы я испортил сюрприз?

- Пожалуйста, сделай это.

Виктор пожимает плечами. -Как пожелаете. Мы посещаем землю, которую вы только что помогли мне приобрести. Территорию моего будущего проекта.

- Старая фабрика кроссовок?

Он кивает. -Я подумал, что тебе было бы приятно посмотреть, что ты помог начать.

Мой телефон звонит, и я бросаю на него взгляд. Это сообщение, от моего отца из всех людей. Это первое сообщение, которое я получил от него с тех пор, как Виктор забрал меня.

Привет, милая. Как дела? <3, папа.

Я смотрю на него, и во мне поднимается гнев. Если бы вы не знали его, или меня, или наши отношения, это выглядело бы как обычное сообщение от отца его дочери. Но я вижу, насколько это чушь собачья. Как будто он позирует с ним для фотосессии. Это инсценировка.

Я пишу “пошел ты”, прежде чем удалить его и уставиться на телефон. Мой папа посылает еще одно сообщение.

Я хочу, чтобы ты знала, как мне жаль, Фиона. Я шел на риск, на который не должен был идти, чтобы продвигать свою карьеру. Я думал, что знаю, что делаю и с кем работаю. Но я был неправ, и теперь ты расплачиваешься за это. Мне так жаль, дорогая. Я исправлю это, как только смогу.

Я смотрю на телефон. Я хочу все еще злиться на него. Я хочу ненавидеть его за то, во что он меня втянул. Не говоря уже о его совершенно мерзком поведении по отношению к Зои. Но я колеблюсь. Я знаю, что он опытный политик, который знает все правильные вещи, которые нужно сказать. И я знаю, что он может быть самовлюбленным засранцем. Но он все еще мой отец, и что-то в его словах заставляет меня по-настоящему испытывать угрызения совести.

Я вздыхаю и печатаю ответ:

Все в порядке, папа. Я в порядке. Мне не больно, и никто мне тоже не угрожает. Обо мне заботятся.

Я улыбаюсь и следую за этим другим сообщением.

На самом деле я получаю некоторый юридический опыт, помогая г-ну Комарову в сделке с землей в качестве консультанта. На самом деле мы собираемся осмотреть место—эту старую фабрику кроссовок в Саутсайде. Обстоятельства странные, но это волнующе-хотя бы отчасти заниматься тем, ради чего я так усердно работал.

Я смотрю на свой телефон, ожидая маленьких точек, показывающих, что он что-то печатает в ответ. Но этого не происходит. Я продолжаю смотреть, ожидая ответа. Но еще через двадцать минут я наконец убрал телефон.

Думаю, мой отец исчерпал все свои “быть папой” на этих первых двух текстах.

- Все в порядке?

Я хмурюсь и смотрю в окно.

- Фиона.

Я медленно поворачиваюсь к Виктору. На мгновение мне хочется рассказать ему о моем отце—о том, как он почти не связывался со мной с тех пор, как Виктор забрал меня. Но он, должно быть, уже знает об этом, так как у он прослушивает мой телефон. Но также, как бы я ни злился на своего отца, есть беспокойство о том, что может случиться, если я все расскажу Виктору. Я вздрагиваю, задаваясь вопросом, на какое насилие он действительно способен.

- Ничего, просто…- Я качаю головой. - У моей подруги Зои проблемы с одним парнем постарше.

Он хмурится. -Какого рода неприятности.

- Это пустяки.

- Скажи мне, пожалуйста.

Я прикусываю губу. -На самом деле ничего особенного. Просто парень постарше ведет себя отвратительно. Приставал к ней, писал ей всякие гадости. Что-то в этом роде.

Он хмурится. -Я понимаю.

- Она…- Я улыбаюсь. -Это Зои. С ней все будет в порядке.

Он кивает, с любопытством глядя на меня. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно, и мои мысли возвращаются к моему отцу и к тому, что он не вел себя как настоящий отец.

Я все еще дуюсь, когда городская машина останавливается. Я также все еще киплю внутри. Я уже полчаса сижу в нескольких дюймах от этого человека, в тишине. Но это заряженная тишина. Как будто статическая искра повисла в воздухе между нами. Как будто он специально дразнил меня, чтобы я извивалась от желания, только чтобы оставить меня желающей. Чего я хочу? Его? Хочу ли я, чтобы опасный человек, который держит меня в заложниках, сделал что-нибудь со мной?

Однако ответ прост, даже если он унизителен. Конечно, я хочу.

Здоровенный телохранитель, с которым я, кажется, теперь дружу, открывает дверцу машины и протягивает мне руку. Я улыбаюсь, когда он помогает мне выйти, благодаря его. Но потом я останавливаюсь.

- Кстати, как тебя зовут?

Он хмурится.

- Ваше Имя , - подчеркиваю я. Ладно, значит, он русский. Я указываю на свою грудь. - Меня зовут Фиона, - говорю я медленно, слишком громко. - Что такое твое ...

Он хихикает глубоко и быстро. -Меня зовут Олег, - ворчит он на совершенно естественном английском. -И я родился в Квинсе.

Я съеживаюсь. - О Боже, прости!

Но он просто улыбается и помогает мне выйти из машины. Когда он отходит, я смотрю на осыпающееся старое здание, возле которого мы припарковались.

- Что ты об этом думаешь?

- Я... - Я хмурюсь. -Я думаю, что это место захоронения токсичных отходов, которое сильно повлияет на ваши сбережения.

Он улыбается. -Возможно, так и будет.

- Ну, по крайней мере, я уверен, что все, что вы запланировали для этого, будет прибыльным.

- Что заставляет тебя так говорить?

- Потому что большинство преступных операций таковы?

Виктор с любопытством хмурится. -Я рассказал тебе, какие у меня планы на это место.

- Да, я уверена, - сухо говорю я, закатывая глаза.

Он ухмыляется. -Ты мне не веришь.

Я пожимаю плечами.

- Вот.- Виктор протягивает мне папку с разрешениями и юридическими документами. -Все это там внутри. Мои планы лежат вполне на поверхности.

- Те, что на поверхности, обычно такие и есть.

- Ты бы предпочла подождать в машине? - бормочет он.

- О нет, я всегда мечтал побывать на месте, опасном для токсичных веществ.

На его лице появляется намек на улыбку. -Тогда сюда.

Я следую за ним, осторожно ступая по строительным обломкам. Это место не похоже на -Чернобыль. Вокруг не валяется сырой асбест или что-то в этом роде. Это просто считается загрязненной землей городом и Агентством по охране окружающей среды. Итак, нам не нужны защитные костюмы, но мы просто, вероятно, не должны планировать есть какую-либо пищу, посаженную здесь, до окончания уборки.

Пока мы идем, я бросаю взгляд через окно. Здесь есть все необходимое для общежитий, огромная столовая, подходящая для университетского кампуса, тренажерный зал, открытая спортивная площадка, бассейн и… Я хмурюсь, а затем смотрю на него.

- Ты строишь школу?

Он пожимает плечами. -Я уже говорил тебе, что я здесь делаю.

- Да, но...

- Но ты мне не поверил.

Я краснею. -Может быть, не совсем.

Виктор останавливается и поворачивается ко мне. Его глаза с любопытством изучают меня, и он подходит ближе, когда мое сердцебиение учащается. -Ты не находишь меня заслуживающим доверия?

- Почему бы мне не считать тебя заслуживающим доверия, Виктор?- Я дышу.

Он тонко улыбается. -Помимо того, что я плохой, плохой человек? - рычит он, подходя еще ближе. -Я понятия не имею.

Я быстро оглядываюсь и понимаю, как далеко мы ушли от Олега и машины. Мы одни с другой стороны здания, которое в конце концов рухнет, в тени каких-то обломков. Мой пульс учащается еще больше, и я поднимаю на него взгляд. На моем лице смесь страха и желания.

- Если бы я задумал что-то гнусное, Фиона, - рычит он. -Я живу в доме площадью четырнадцать тысяч квадратных футов, который я могу очистить от людей одним щелчком пальцев. Мне не нужно было везти тебя сюда всю дорогу.

Я сглатываю, глядя ему в лицо. -Так почему же ты это сделал? - шепчу я.

Он тонко улыбается. -Возможно, это и было для что-то гнусного.

Я дрожу. Опасный флирт вспыхивает внутри меня. -Например, застрелить меня или что-то в этом роде? Положить меня в неглубокую могилу?

Виктор идет прямо на меня. Я задыхаюсь, когда его рука скользит по моему бедру, притягивая меня к себе.

- Я, возможно, мог бы придумать гораздо более забавные вещи, которые мы могли бы сделать, - тихо рычит он. -И все равно останусь плохим.

Я дрожу, чувствуя, как тепло растекается между моих бедер. Я хочу его—очень хочу. Рука Виктора сжимается на моем бедре. Это как прямой толчок к чему-то теплому у меня между ног. Я прерывисто дышу, дрожа от его прикосновения. Он наклоняется ближе, и мое сердце замирает, когда его губы касаются моих. Я тихо ахаю.

И тут у него звонит телефон.

Он хмурится, отстраняясь, когда я стону про себя. Он опускает глаза и ругается по-русски.

- Мне очень жаль, я... это касается этого проекта.

- О, да, - я прерывисто дышу. Я не могу сказать, расстроена я или рада, что нас прервали. -Да, конечно.

Он жадно смотрит на меня, прикладывает телефон к уху и уходит за угол. Я со свистом выдыхаю, дрожа. Ладно, блин. Какого черта я делаю? Почему и как я играю в кокетливые игры с таким мужчиной, как Виктор Комаров?

Это было всего несколько дней назад, хотя кажется, что прошли месяцы, когда мы с Зои шутили о том, что Чет Брубейкер был жутким. Но вот я одна в тени заброшенного здания с самым жестоким и страшным криминальным авторитетом Чикаго. И я отчаянно хочу, чтобы он поцеловал меня. Или сделать гораздо больше, чем просто поцеловать меня.

Я густо краснею. Интересно, знает ли он, сколько “первых” он попробовал до сих пор. Я закатываю глаза. Нет, конечно, он этого не делает. Никто нормальный не предполагает, что двадцатидвухлетняя девушка-девственница. Не говоря уже о том, что его никогда раньше не целовали.

Я поворачиваюсь, мечтая наяву, и возвращаюсь к одной из груд обломков. Мое воображение берет верх, и я представляю, как Виктор заканчивает свой звонок. Он возвращается, чтобы найти меня, а затем следует за мной сюда, за угол. Я дрожу, представляя, как его руки сжимают меня сзади—может быть, прижимают к каменной стене передо мной. Я представляю, как он медленно стягивает с меня джинсы и трусики и проводит руками по моей обнаженной коже. Я представляю его рот на мне, его руки... А потом я представляю, как он трахает меня, прямо здесь.

Я краснею и закатываю глаза. Верно. В мой первый раз. С главарем Братвы. На опасном для окружающей среды участке заброшенного завода. Как романтично.

Я прикусываю губу. Но, может быть, мне не нужна романтика. Может быть, я просто хочу Виктора, зная, что это сопряжено с опасностью, а не с ложем из роз и свечами. Может быть, розы и свечи-это просто киношные штучки. Когда я думаю об этом, и когда тепло пульсирует в моей сердцевине, я понимаю, что на самом деле я не была бы против того, чтобы мой первый раз был таким же, как моя фантазия сейчас.

Я выдыхаю и поворачиваюсь, чтобы прислониться к полуразрушенной стене. Я думаю, что мне следует снова пойти и найти Виктора, как вдруг я слышу голоса. Я вздрагиваю, навострив уши. Они доносится с другой стороны стены, из-за угла. Сначала я думаю, что это могут быть Виктор и Олег. Но когда они становятся ближе и немного громче, я понимаю, что все акценты неправильные.

Эти звучат прямо как в Чикаго.

- Нет, это беспроигрышный вариант. Эти парни из русской мафии хотят его смерти. И это так же чертовски хорошо поможет боссу.

- Подожди, подожди, подожди,- ворчит второй голос. –Русская мафия хочет его смерти? Я думал, он и есть русская мафия?

- Черт, я не знаю, как работают эти русские придурки, чувак. Да, он из мафии. Они называют это Братвой. Но эти другие парни… Я не знаю. Они не братва, но они делают то же, ты меня понимаешь?

- Я так думаю? Может быть, из другой семьи?

- Да, я не знаю, если это так работает, но неважно. Они хотят, чтобы Комаров исчез так же сильно, как мистер Друччи.

Я напрягаюсь. Мое лицо бледнеет.

- Господи, у этих русских ублюдков совсем нет чести, да?

- Пни меня. Босс сказал, что Комаров прошлой ночью прикончил пару членов команды этих парней. Пропусти их через гребаную дровокольную машину.

Я вспыхиваю. Так что нет, он не развлекался с другими женщинами. Очевидно, просто совершил отвратительное убийство. Я полагаю, что это были его “почетные гости”, с ужасом осознав это.

Второй итальянец ругается. -Господи Иисусе. Измельчитель? Чертов Фарго, здесь.

- Реально.

- Значит, мистер Друччи тоже хочет, чтобы он изчез?

- Он зол из-за сделки, которую заключил по этой дыре. Я предполагаю, что Комаров трахнул его—скормил ему какую-то чушь о федералах, наблюдающих за этим местом.

- Подожди, федералы наблюдают?!

- Нет, ты тупой ублюдок. Русский и его горячий маленький адвокат солгали.

Я судорожно сглатываю. Дерьмо. Это совсем нехорошо.

- А потом, когда эти русские ублюдки связались прошлой ночью, они пришли к соглашению.

- И как босс узнал, что он будет здесь?

- Пни меня. Может быть, кто-то из организации русских?

Мои глаза расширяются от осознания. То, что они здесь, в то время как мы здесь, не является ужасным совпадением. Это запланировано.

- В любом случае, это победа для всех. Мы убираем русского, что делает мистера Друччи счастливым, потому что он может переехать на территорию Братвы. Кроме того, эти другие русские собираются дать ему немного денег за то, что он принес им голову Комарова”.

Второй парень хихикает. -Звучит неплохо. А как насчет адвоката? Я тоже видел, как она выходила из машины.

Первый злобно смеется. -Не знаю, каковы его планы, но мистер Друччи хочет, чтобы она была жива.

Второй снова хихикает. -Ну, думаю, мы знаем , каковы его планы. Везучий ублюдок.

Ужасный страх скручивает мой желудок. Я знаю, что Виктор недалеко, и он одновременно отвлекся на свой звонок и совершенно не готов к засаде. Не говоря уже обо мне . Я отодвигаюсь от стены, мой пульс учащается. Я поворачиваюсь, чтобы убежать. Я делаю четыре шага, прежде чем обломки под моими ногами сдвигаются и выскальзывают из-под меня. Я задыхаюсь, сдерживая крик, когда падаю на каменистую землю.

Любая надежда на то, что они меня не услышали, улетучивается, когда я слышу ругань. Я слышу топот двух пар ног. Я ахаю, когда двое парней в черных спортивных костюмах выбегают из-за угла. Они оба мгновенно узнают меня, и я даже узнаю одного из них по предыдущей встрече с Джоуи Друччи. Я собираюсь закричать, но он быстро бросается ко мне. Он ухмыляется, склонившись надо мной, вытаскивает опасный нож и размахивает им перед моим лицом.

– Так - так,- рычит он. -Посмотрите, кого мы обнаружили подслушивающим.

Я задыхаюсь от слепого ужаса, когда он рывком поднимает меня на ноги. Я вздрагиваю, когда опускаюсь на лодыжку, когда боль пронзает меня насквозь. Но эти двое, похоже, ничего не замечают. Они поворачиваются, таща меня между собой, прежде чем прижать к той самой стене, за которой я только что пряталась.

- Жаль, что тебе пришлось подойти и услышать все это, - усмехается первый парень.

- Я ... я ничего не слышал!- Я ахаю. Страх впивается в меня когтями, отчего становится трудно дышать. Первый мужчина жестоко улыбается и снова машет ножом перед моим лицом. -Потому что теперь мы с Майки должны преподать тебе урок. Ты знаешь, - он усмехается. - Вломиться к тебе до того, как придет очередь босса.”

Крик застревает у меня в горле, когда они приближаются ко мне. Страх пронзает меня, как нож, заставляя застыть на месте, когда первый парень расстегивает ширинку.

Но вдруг его друг стонет, и кровь стекает у него с висков. Его глаза закатываются, и он падает на землю. Я едва успеваю осмыслить то, что только что увидел, когда огромные руки роняют кусок кирпича и дергают другого парня. Лезвие вырывается из его рук, и он хрюкает, когда огромная сила отбрасывает его назад к стене рядом со мной, лезвие у его горла. Я моргаю, поднимаю глаза и понимаю, что смотрю на Виктора. Но это рычащая, неуклюжая, разъяренная его версия. Он похож на дикого зверя, готового вцепиться в свою добычу.

- Подожди! Пожалуйста!- - умоляет мужчина. -Пожалуйста, подождите, мистер Комаров, пожалуйста!

- Тебя послал Друччи?- Виктор рычит, его голос скрипит сквозь стиснутые зубы. Он выглядит совершенно обезумевшим от ярости.

Мужчина мгновенно кивает. -Это просто работа! В этом нет ничего личного!

Виктор смотрит на расстегнутую ширинку мужчины. Парень бледнеет, когда лицо русского начинает покрываться жаром от еще более глубокой ярости. Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, его глаза абсолютно горят, когда они впитывают меня. Затем он с усмешкой поворачивается к мужчине.

- Ты сделал это личным, когда прикоснулся к ней.

- Пожалуйста! - умоляет мужчина. -Пожалуйста, смилуйся ...

- Я пас.

Нож делает ужасный скрежещущий звук, когда она вонзается ему в грудь. Я задыхаюсь, прикрывая рот, когда он снова хрюкает и неподвижно падает на обломки.

Виктор поворачивается ко мне, и внезапно выражение ярости и ужаса на его лице сменяется чем-то другим. Его лицо выглядит искаженным беспокойством и тревогой, когда он наклоняется ко мне. -Фиона, - мягко говорит он.

Я делаю шаг, но тут же вскрикиваю. Виктор рычит, и внезапно меня без усилий подхватывают на руки. Он прижимает меня к своей груди, глядя мне в глаза.

- Я ... я отвернулся,—рычит он. -А потом ты ушел. И я почти… они…- Его челюсти сжимаются. И вдруг его губы прижимаются к моим. Страх улетучивается. Ужас тает. Я даже не чувствую своей лодыжки, когда он целует меня так, словно я принадлежу ему. Как будто я его и только его.

Он стонет мне в губы, притягивая меня ближе к своему телу. Я таю рядом с ним, стону ему в губы. Медленно он отстраняется.

- Ты не моя пленница, Фиона, - хрипло рычит он. Моя рука сжимает его рубашку, когда его глаза жарко впиваются в мои.

- Ты просто моя .