Выплата Долга Братвы

Глава 4

Виктор

Мои руки сжимаются в кулаки, я смотрю, как она скользит вверх по лестнице. Ладно, она просто идет, но наблюдать за ней-это… заманчиво .

Это тоже опасно. Это не игра, в которую я играю, и женщины-это не поблажки, которые я себе позволяю. Никогда. Я провел всю обратную дорогу до своего дома, придумывая себе оправдания—почему я делаю то, что делаю; почему я принял это безумное решение.

Но наблюдение за тем, как Фиона поднимается по изогнутой лестнице, а затем исчезает из поля зрения, ставит все это в суровую перспективу. Я делаю это не ради бизнеса или мести Томасу. Я не играю в “перспективную игру” или в какие-либо четырехмерные шахматы. Я делаю это, потому что я хочу ее. Я желаю ее больше, чем когда-либо желал какую-либо женщину, когда-либо. Это страстное желание—мгновенное безумие в моей голове. И это уже заставило меня сделать по крайней мере один неверный шаг.

Я проявил слабость. Томас может этого еще не знать или не видеть. Но он мог бы. Если он достаточно долго будет размышлять о том, что произошло сегодня в его офисе, он это заметит. И если мои враги обнаружат слабость—даже такие жалкие, беззубые враги, как Томас Мюррей,—это вполне может стать моей гибелью.

Я несусь по коридорам своего дома в свой офис. Дверь за мной захлопывается, и я направляюсь к барной тележке у камина. Я наливаю чистую двойную порцию виски "Балвени" Пятидесятилетней выдержки, которое я там храню. Я пью и глубоко погружаюсь в дизайнерское кожаное кресло у камина.

Бутылка виски по сорок восемь тысяч долларов за бутылку, в винтажном кресле за пятнадцать тысяч долларов, в моем особняке за пятьдесят миллионов долларов, куда меня отвезли на "Бентли" за два миллиона долларов. Я позволяю себе самодовольную, удовлетворенную ухмылку.

Разница между сегодняшним днем и днями моей юностью, по меньшей мере, разительная. Но мое возвышение обошлось дорого. Это не обошлось без жертв и крови. И уж точно это произошло не из-за того, что мы пошли на компромиссы и показали слабость таким маленьким пешкам, как Томас Мюррей. Я рычу, опрокидывая еще один глоток виски.

Один взгляд на его великолепную дочь, и я обмяк. Я стискиваю зубы и смотрю вниз на выпуклость, которая пульсировала под моей ширинкой последние два часа. Или не такой мягкий, казалось бы. И теперь, не имея никакого реального плана, кроме желания заполучить ее, я привел ее сюда, в свое убежище. Теперь она наверху, в моем доме, спит под моей крышей. И я не совсем уверен, как долго смогу держаться от нее подальше.

Раздается стук в дверь моего кабинета, которая открывается сразу же после этого. Мне не нужно оборачиваться, это Лев. Только у него хватило бы смелости войти без команды, даже сначала постучав. Но со Львом это больше, чем смелость. Это почти семейные отношения.

Он как младший брат, которого у меня никогда не было. Мы познакомились, когда я был молод и только начинал искать счастья в Санкт-Петербурге. Мне было шестнадцать, я только что был выставлен из своего последнего детского дома и жил на улице. Я проводил дни, обдирая туристов и пьяных бизнесменов, а ночи, сражаясь с извращенцами и головорезами. У меня не было и двух рублей, чтобы растереть их вместе, и я не ел четыре дня, когда обнаружил, что из него вышибают дерьмо.

Лев был на три года моложе меня, и все же такой же большой. Но это не очень помогло, когда его поймали на краже у местного главаря банды. Этот ублюдок и трое его приятелей—все взрослые—смеялись, избивая ребенка до полусмерти. Я не знаю, что заставило меня прыгнуть туда, или как я вообще это сделал, учитывая, насколько я был голоден. Но я сделал это.

Я снял одного со свинцовой трубой. Остальные трое мгновенно набросились на меня, но это дало Льву единственную передышку, в которой он нуждался. В тот день я получил нож в плечо—рана, которая все еще иногда болит даже сейчас, девятнадцать лет спустя. Лев чуть не потерял глаз. Но тот главарь банды и все трое его друзей погибли в том переулке.

После этого мы стали настоящими братьями.

- Хочешь выпить?

- Я в порядке.

Я бросаю взгляд на Льва. -Это Балвени пятьдесят. Ты уверен?

– Da.

Я поднимаю бровь, но пожимаю плечами. -Как хочешь.

-Ты знаешь , что делаешь, Виктор?

Я хмурюсь, когда Лев обходит меня и опускается в кресло напротив. -Выпиваю,- бурчу я. - мирно, таков был план.

- Ты знаешь, о чем я говорю. С ней. Со всем тем, что произошло сегодня в том офисе.

Мои глаза сужаются. Может, он и младший брат, но наши роли ясны. В этой империи я король. Лев - моя правая рука, но есть еще только один король. И хотя обычно я приветствую его вопросы и его советы, сейчас все по-другому.

- Ты что-то хотел сказать, брат?

- Да, - без колебаний хмыкает Лев. -Я задаюсь вопросом, что ты делаешь здесь, с ней. И нет, Виктор, - бормочет он, когда я открываю рот. - Только не говори мне, что она залог. Ты ни разу не делал ничего подобного. Если бы залог был взят сегодня, мы оба знаем, что это был бы большой палец ноги Томаса, а не член семьи”.

- Планы изменились, - угрожающе рычу я. -И я принял свое решение.

- Я прекрасно это понимаю, - шипит Лев в ответ. - И я никогда не буду подвергать сомнению твои решения.

- Тогда какого хрена мы ведём этот разговор ...

- Потому что я сомневаюсь в мотиве основы этого решения, Виктор.

Я стискиваю зубы. Медленно я делаю глоток своего напитка, не сводя с него глаз.

- Я видел, как ты смотрел на нее, мой друг.

- И как я на нее смотрел, Лев?- Я срываюсь.

Он ухмыляется. - Как я никогда раньше не видел, чтобы ты смотрел на женщину.

- Она привлекательна.

- Нина привлекательна. Елизавета, бармен в Cosmonaut Lounge, привлекательна. Вы смотрели на свой банковский счет в последнее время? Ты мог бы купить привязанность почти любой привлекательной женщины в мире, Виктор. Пригласи Московский балет на вечеринку у бассейна. Спонсируй гребаный показ мод Victoria's Secret в своей собственной спальне, если хочешь. Но это?

- Что ,- предупреждающе рычу я.

Лев бесстрастно смотрит на меня. -Это не ты, и это безрассудно.

Я сжимаю челюсти и отворачиваюсь. Я нажимаю кнопку на столе рядом со своим креслом, и камин перед нами оживает с ревом. Лев ничего не говорит, и мы несколько минут сидим в тишине, пока он не вздыхает.

- Знаешь что? Я сейчас выпью этот напиток.

- Очень плохо. Предложение отменено.

Он ухмыляется мне. -Не устраивай истерику, потому что ты знаешь, что я прав.

Я свирепо смотрю на него. -хорошо.

- Что хорошо?

- Ладно, выпей чего-нибудь. И хорошо, я исправляю эту ситуацию с дочерью Томаса”.

Одна из его бровей приподнимается. -о?

- Да.

Я встаю и допиваю остатки своего напитка. -Она ушла сегодня.

- Так уж получилось, что я только что покопался в ней немного глубже.

Я свирепо смотрю на него. - И?

- Она очень умная.

- Ей двадцать два, и она только что закончила юридическую школу, Лев,-ворчу я. - Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

- Я не просто сказал, что она умна, Виктор. Я сказал, что она очень умный. Она училась на дому, но все стандартизированные тесты, которые она сдавала за эти годы, она прошла успешно. Отличный результат по ее экзаменам. Идеальный средний балл 4,2 в Принстоне, несмотря на то, что она посещала занятия дистанционно. Она была абсолютной лучшей в своем классе за те два года, что провела там.

Я хмурюсь. -Колледж-это четыре года.

- Она сделала это за два. Все зачеты, даже факультативы. Все пятерки, с дополнительными баллами. Отличная оценка по ее экзаменам, раннее поступление в возрасте двадцати лет в Колумбийский университет. Окончил школу с отличными оценками и блестящей похвалой от гребаного декана.

Я выгибаю бровь. -Интересно.

- Очень.

- И к чему ты клонишь?

- Я хочу сказать, что, поскольку даже с этим твоим маленьким трюком, когда ты направишься туда, чтобы вышвырнуть ее, я знаю, что на самом деле она никуда не денется.

Я свирепо смотрю на него. Он ухмыляется мне в ответ.

- Я слишком хорошо тебя знаю, брат. Итак, давайте предположим, что она останется.

- Я не занимаюсь предположениями, Лев.

- Тогда уважь меня. Если она останется…- он пожимает плечами. -Возможно, она может принести тебе гораздо большей пользы, чем запретное искушение.

- Тебе нужен учитель , Лев?

- Нет, но для твоего проекта тебе нужен юрист, обученный земельным трастам и законам о зонировании.

Мой рот сжимается. На самом деле он высказывает очень интересную мысль.

- По крайней мере, подумай об этом, Виктор.

- Возможно.- Я провожу пальцами по подбородку и оглядываюсь на него. -Возможно, ты и прав. Она может там пригодиться.

- Тебе следует почаще меня слушать ...

- Но в одном ты ошибаешься.

Он протягивает руку и наливает немного виски в пустой стакан. - В чем же?

- Это мой дом. На окраине города, которым я владею . Точно так же, как у меня есть долг, который еще предстоит погасить.- Я слабо улыбаюсь. - Так что поверь мне, когда я говорю, что ничего ‘запретного’ в ней нет. Не в том, что касается меня.

Я игнорирую изогнутую бровь Льва, поворачиваюсь и безмолвно вылетаю из своего кабинета. Я направляюсь прямо в покои Фионы. Но ни один из шагов, которые я делаю по направлению к ее комнате, не приближает меня к решению, собираюсь ли я вышвырнуть ее или бросить в свою постель.