Выплата Долга Братвы

Глава 3

Фиона

В голове у меня пустота. Я смотрю вверх—и это действительно так; мужчина более чем на фут выше меня—и мое сердце сжимается. Я знаю, что смотрю в глаза самому опасному, самому безжалостному человеку в Чикаго; возможно, одному из самых безжалостных в мире. Но мое тело отказывается сотрудничать с этим.

Проблема в том, что Виктор Комаров может быть самим дьяволом. Но он потрясающе красив. Он из тех мужчин, которых вы назвали великолепными, даже красивыми. Темные волосы, пронзительные голубые глаза, квадратная, точеная челюсть и такие губы, от которых коротит в мозгу. Мой взгляд медленно скользят по нему, упиваясь его огромным ростом и размерами. Он сложен как футболист или звездный боец ММА, и все же одет в костюм, сшитый на заказ вокруг его огромных плеч и рук.

Но потом мое тело догоняет мой мозг. Я напрягаюсь, снова слыша его слова в своей голове.

- Простите, что?

В комнате воцаряется тишина. Мой отец ничего не говорит. Виктор ничего не говорит. Мое сердце бешено колотится, когда я смотрю на лицо большого русского бандита, а затем поворачиваюсь к отцу.

- Папа?

- Теперь это не в руках твоего отца, - рычит Виктор, его глубокий голос подобен бархату и огню.- Не так ли, Томас?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, затем снова на отца.

- Папа, что он ...

- Мистер Комаров, - хрипит мой отец.- Это… Я имею в виду, что она…-Он сглатывает. - Это было бы политическим самоубийством.

Я смотрю на него с открытым ртом. Политическое самоубийство? «что?»

- У нас с твоим отцом есть незаконченное деловое соглашение, - тонко хмыкает Виктор. - Не так ли, Томас?

- Я ... да,—мой отец слабо кивает.

- Как ты думаешь, ей нужно слышать подробности?

Он быстро качает головой -Н-нет. Нет, мистер Комаров.

- Папа, что, черт возьми, происходит?

- Я сыграю в твою игру, Томас, - рычит Виктор - Я подожду этого твоего "верного дела". Хотя цена выросла вдвое. Сейчас это два контракта, оба столь же прибыльные, как и первый. Мы вас поняли?

Мой отец быстро кивает. - да! Да, конечно, господин Комаров!-Он улыбается той фальшивой улыбкой политика, которую я видел всю свою жизнь. - Это вообще не будет проблемой.

- Я знаю

Русский медленно втягивает в себя воздух. Когда я случайно оглядываюсь на него снова, я краснею, когда вижу, что его глаза полностью сосредоточены на мне. Его челюсти сжимаются, и я дрожу от жара в его взгляде, прежде чем он поворачивается к моему отцу.

- И поскольку ваше избрание-это такая верная вещь, я уверен, что вы не будете возражать, если я возьму небольшой …- он тонко улыбается. Его глаза медленно скользят обратно ко мне, заставляя меня дрожать. - “ Залог .”

Я замираю, мое сердце падает. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на своего отца. - Прости, что?

- Господин Комаров...

- Либо так, либо никакой сделки не будет, - ворчит Виктор. - Это не переговоры, Томас.

Когда мой отец медленно кивает, мое лицо вытягивается.

- Папа ?!

- Милая,- он поворачивается, одаривая меня этой дерьмовой, слабой политической улыбкой. - Я...я имею в виду ... - Он глубоко вздыхает - Это будет только до выборов.

Мои глаза расширяются от ужаса. - Ты не можешь... ты что, блядь, серьёзно ?!

- Я настоятельно рекомендую тебе взвесить все варианты, Томас.

Я поворачиваюсь. Мое сердце замирает и подскакивает к горлу, когда я вижу, как Виктор стягивает пиджак, обнажая тяжелый пистолет, засунутый в кобуру под мышкой.

- Ты...” Я вспыхиваю . - Ты не можешь просто ...

- Вообще-то, мисс Мюррей, - рычит он. -Я могу. - Его губы изгибаются в тонкой улыбке. - И я делаю.

- Папа, ты не можешь ...

- Милая,-тихо говорит он. - Это... может быть, будет лучше, если ...

- Что?!

Ужас пробирает меня до костей. Я чувствую, что у меня какой—то внетелесный опыт, когда я кружусь взад и вперед между моим отцом и главарем Братвы-двумя злыми людьми, решающими мою судьбу без меня.

- Папа!

- Это решено, - ворчит Виктор. Он кивает трем своим приспешникам. -Мы уходим, сейчас же.

Мой отец сглатывает. - Я—когда бы Фиона… Я имею в виду ...

- Она пойдет со мной. Прямо сейчас.

У меня отвисает челюсть. -Подожди, что ты хочешь сказать...

- Я говорю, - внезапно поворачивается Виктор. Я дрожу, чувствуя, как мое сердце снова сжимается, когда его пронзительные голубые глаза проникают в меня. - Я говорю, что ты идешь со мной, сейчас, Фиона .

Он позволяет моему имени слететь с его губ. Я вздрагиваю от того, как он произносит это, как шепот влюбленного.

-Я— сейчас ? - хриплю я.

- Да.

- Я ... ты хочешь, чтобы я пошла с тобой… куда?

Он тонко улыбается.- Ко мне домой.

Мое лицо бледнеет. -До каких пор?

- До тех пор, пока твой отец не выиграет свои”верные "выборы мэра и не сможет вернуть то, что он мне должен.

Мне все еще кажется, что я наблюдаю за происходящим извне своего тела. Я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на своего отца. - Папа...

Я не уверена, чего я ожидаю. Всю свою жизнь я была для отца всего лишь политической опорой. Неужели я действительно думаю, что он вдруг станет настоящим отцом и заступится за меня перед этим монстром?

- Это всего лишь месяц, дорогая! - весело говорит он, хотя лицо у него бледное и изможденное.

Всего месяц. Всего месяц в плену у самого опасного преступника Чикаго. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на Виктора, когда ужас проникает мне в душу.

- Пойдем со мной, Фиона.

Я сглатываю, когда страх начинает охватывать меня. - Я...я не могу просто уйти...

Да, ты можешь.

- Мне нужно собрать вещи...

- В этом нет необходимости, - ворчит русский.

Я моргаю, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. -Нет, - шепчу я. -Нет, это чертовски безумно. Я не просто ...

- Это было бы лучше, маленькая принцесса, - тихо рычит Виктор. Он снова приподнимает куртку, сверкнув передо мной холодной сталью своего пистолета. -Если бы это произошло тихо.

Я снова поворачиваюсь к отцу. -Папа...

- Это всего лишь месяц!- Он нервно улыбается. -Всего месяц, дорогая.

В оцепенении я поворачиваюсь обратно к неуклюжему, великолепному русскому. Его глаза впиваются в мои, и его челюсть сжимается, когда он протягивает руку. -Пойдем, Фиона, - тихо рычит он. И снова мое имя звучит так интимно из его уст. -Пора уходить.

Угольно-черный "Бентли"городской автомобиль бесшумно едет по городу. Хотя мое сердце все еще стучит в ушах. И мой разум все еще в шоке, пытаясь осмыслить происходящее.

Пятнадцать минут назад я была на своей собственной дурацкой выпускной вечеринке. Я потягивала шампанское, разговаривала со своей подругой закатывая глаза на какого-то снобистского придурка, пытавшегося приударить за мной. Сейчас я сижу на заднем сиденье лимузина с самым известным и опасным преступником в Чикаго. И я собираюсь быть его пленницей в течение следующего месяца.

Как это вообще возможно? Но все, что я могу сделать, это просто смотреть в окно на мелькающие огни города. Постепенно город превращается в пригород, а затем в сельскую местность.

- Ты только что закончили юридическую школу, да?

Я ничего не говорю.

- И все же ты никогда не выходила из своей позолоченной клетки, не так ли, маленькая птичка?

Я посасываю нижнюю губу. Я поворачиваюсь и свирепо смотрю на него. -Прошу прощения?

- Твой отец держал тебя взаперти в своей золотой башне всю твою жизнь, не так ли?

Я прищуриваюсь, глядя на него. -Он просто хочет защитить меня.

Виктор заливается лающим смехом. -А он сделал?-Он улыбается. -Защитить тебя от чего, маленькая птичка?

- От таких монстров, как ты, - огрызаюсь я.

Улыбка Виктора становится шире. -Он сделал это, не так ли?

- ДА ,- шиплю я.

Виктор вздыхает. Он говорит спокойно и пожимает плечами. -И все же, мы здесь.

- Потому что ты угрожал ему!

- Я почти не видел драки, - ворчит Виктор.

- Что он должен был сделать, а?-Я шиплю.-Стрелять , пытаясь остановить тебя?

- Нет, - рычит он мне. -То, что он должен был сделать, это заплатить то что он был мне должен, вовремя.

Я поджимаю губы, свирепо глядя на мужчину, сидящего напротив меня. -Какое у тебя дело к моему отцу?

Он ухмыляется. -Тебе не стоит знать все это, маленькая птичка.

Я дрожу. -Мой отец, возможно, не идеален ...

Виктор холодно смеется, и я ощетиниваюсь .

- Может, он и не идеален, но он один из хороших парней.

- А, так он такой ? - весело говорит русский. -Просвети меня, как это происходит, учитывая твою нынешнюю ситуацию.

Я свирепо смотрю на него. -Он пытается защитить этот город от таких людей, как ты, вот как.

- Отправив свою дочь жить с таким человеком, как я? Тот самый " плохой парень”, от которого, как ты утверждаешь, он пытается избавить этот город?

Я закусываю губу, закипая. -Он неплохой человек. Не похож на тебя .

- Ты не знаешь меня, Фиона, - тихо рычит Виктор.

- Мне кажется, я прекрасно знаю, кто ...

- Если бы ты это сделала, - огрызается он. -Ты бы испугался в десять раз больше, чем сейчас.

Я сглатываю, прикусывая губу. -Я не боюсь тебя, - шепчу я.

Он улыбается и поворачивается, чтобы посмотреть в окно. -Тогда тебе нужно начать обращать внимание.

Мои губы сжимаются. -Я прекрасно обращаю внимание ...

-Мы на месте.

Машина резко останавливается, когда он обрывает меня. Кто-то открывает мою дверь снаружи. Я поднимаю глаза и вижу одного из здоровенных телохранителей из кабинета моего отца. Мимо него я смотрю на огромный элегантный особняк, наполовину увитый плющом и сияющий огнями.

Другая пассажирская дверь позади меня открывается и закрывается. Я оглядываюсь и вижу, что Виктор ушел. Но потом внезапно он оказывается передо мной, занимая место телохранителя. Он смотрит мне в глаза, и его кристально голубые глаза мерцают. Он протягивает руку, и я дрожу.

- Давай, птичка,” рычит он. - Пойдем посмотрим на твою новую клетку.

Я ощетиниваюсь . Я игнорирую его руку, когда выхожу из машины. Виктор улыбается про себя и поворачивается. -Сюда. Его рука опускается мне на поясницу. Хотел бы я сказать, что ощетинилась или стряхнула его руку. Но вместо этого я просто киплю, как будто его теплое прикосновение-это то, чего я так долго ждала.

Окруженный своими людьми, большой русский безмолвно ведет меня к входной двери. Мужчина с автоматом быстро кланяется Виктору, полностью игнорируя меня, когда открывает дверь. Мы входим внутрь, но нас встречают еще трое мужчин с пистолетами. Виктор что-то бурчит им по-русски, его голос темный и бархатистый. Они все кивают и уходят, оставляя меня наедине с ним.

- Ты не можешь держать меня здесь, - шепчу я.

Виктор тонко улыбается. -На самом деле я могу делать все, что захочу.

- Это похищение.

- Это бизнес, - рычит он. - Такой, в который твоему отцу никогда не следовало ввязываться.

- А если я закричу о помощи?

- Я бы предпочел, чтобы ты этого не делал.

- Но если я это сделаю?

Глаза Виктора пронзают меня насквозь. Его идеальные губы кривятся от веселья, что одновременно приводит в бешенство и ужасно привлекательно. -Похоже ли это на то, что я беспокоюсь о том, кто может тебя услышать?

Мой рот сжимается. Внезапно я слышу стук каблуков. Я поворачиваюсь и хмурюсь, когда высокая красивая брюнетка в изысканно сшитом костюме с юбкой и очках в тонкой оправе входит в комнату. Она пристально смотрит на меня, но, похоже, тоже не удивлена моим присутствием. Как будто она ждала меня.

- Нина, это Фиона.

- Привет,- тонко говорит высокая, гибкая женщина.

- Фиона, это Нина, моя личная помощница. Как я уверен, Лев сказал тебе, когда звонил ранее, Фиона останется здесь на некоторое время.

- Конечно, Виктор, - говорит Нина с сияющей, кристально белой улыбкой. Но ее взгляд мрачнеет, когда она снова смотрит на меня. -Следуйте за мной, я покажу вам ваши покои.

- Эм, у меня нет никаких…-Я хмурюсь и поворачиваюсь к Виктору. -Что мне делать с одеждой? Туалетные принадлежности?- Я хмурюсь. - У меня даже нет с собой телефона или бумажника!

- Одежда и туалетные принадлежности для вас уже доставлены, мисс Мюррей, - раздраженно говорит Нина.

- Что? Как?

Она поджимает губы. -Потому что это моя работа, и я хорошо справляюсь со своей работой.

- Мы ехали из Чикаго минут тридцать ...

- Я очень хорошо справляюсь со своей работой, - раздраженно бормочет она. - Теперь, если больше ничего нет, пожалуйста, следуйте за мной.

- Мой телефон? Мой бумажник?

- Тебе здесь ни то, ни другое не нужно, - рычит Виктор.

- Да, я знаю.

Его губы сжались в ответ.

- Сюда, - бормочет Нина. Я поворачиваюсь, чтобы последовать за ней. У подножия одной из огромных изогнутых лестниц, которые поднимаются вдоль стены в фойе, я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Виктора. Он все еще смотрит прямо на меня. Я дрожу, прежде чем поворачиваюсь и быстро следую за Ниной вверх по лестнице.