Выплата Долга Братвы

Глава 18

Виктор

Дверь в камере за моей спиной с лязгом открывается. Я закрываю глаза и делаю вдох. Я жду одного из двух, потому что есть только две вещи, которые случаются с такими мужчинами, как я, когда они прикованы в этой комнате.

Во-первых, либо гораздо более крупное государственное учреждение приходит, чтобы поднять дело на более высокий уровень. Это означает федеральные обвинения, тюрьму строгого режима и, вероятно, пожизненное заключение за решеткой без шансов на условно-досрочное освобождение.

Другой вариант не намного лучше. Потому что второе, что происходит с криминальными авторитетами моего уровня, когда они сидят в тюрьме, - это то, что соперник узнает, что они здесь. И это означает, что охраннику платят, а какой-то парень, уходящий на всю жизнь, в любом случае зарабатывает немного комиссионных наличными за то, что я подставляю свою шею.

Я слышу приближающиеся шаги и жду. В любом случае, это конец. Я знаю, что бизнес пойдет хорошо. Ему это не понравится, думаю я с ухмылкой. Но Лев возьмет верх. Он научится дипломатии и будет отличным начальником. Он также продолжит наши операции против торговцев людьми. У него есть все документы и планы, и Нина будет там, чтобы помочь.

Я качаю головой, когда думаю о своей сестре. Жаль, что у меня не было с ней больше времени. Жаль, что у меня не было больше лет, чтобы узнать ее и создать воспоминания. Но она тоже справится. Она сильная—может быть, даже сильнее, чем я. И умная. Если Лев скажет "к черту все", она следующая взойдет на трон.

Мои мысли возвращаются к Фионе, и мой пульс тяжело бьется. Это могло занять у меня всю мою жизнь, а могло продлиться всего несколько недель. Но я нашел женщину своей мечты. Я любил ее и сделал своей. Если это конец, я мог бы прийти в ярость от того, что у меня было так мало времени с ней. Или я мог бы думать об этом небольшом времени как о целой жизни.

Я медленно выпустил воздух. Может быть, Нина была права. Может быть, меня отвлекла Фиона—возможно, я слишком ослабил бдительность, вот почему я был ошеломлен. Но снова провести эти несколько недель с ней—полностью моей, в моих объятиях? Я бы все равно это сделал.

– Комаров.

Это голос охранника. Я напрягаюсь, ожидая, в какую сторону это подует. Либо он дает мне знать, что здесь ФБР, либо он “выходит покурить”, когда дверь моей камеры открыта, чтобы какой-нибудь псих пришел и порезал меня. Я прикован к чертову столу и полу. Несмотря на мой размер, это не будет большой борьбой. Но я напрягаю мышцы на всякий случай, если это второе.

Возможно, это не будет большой дракой. Но я не отступлю и, блядь, не умру.

– Комаров! Виктор!

Я хмурюсь, открывая глаза. – что? – Я рычу.

Парень усмехается. – Господи, у тебя там, в России, блядские манеры?

– Не совсем.

Он подходит ко мне. Он не уйдет. Это значит, что меня не трахнут. Просто уберут на всю жизнь. Он наклоняется ко мне сзади. Внезапно я в замешательстве хмурю брови, чувствуя, как он расстегивает мои кандалы на лодыжках.

– Что ты делаешь?

– Заткнись на хрен.

Он встает и подходит к передней части стола, к которому я прикован. Он смотрит на меня и качает головой. – Знаешь что? Иногда дерьмо в этом городе воняет так сильно, что даже Я чувствую его запах. И позвольте мне сказать вам кое-что, это о многом говорит.

Я вопросительно смотрю на него.

– Ты выкрутился, придурок.

Мой разум немеет. Он протягивает руку через стол и расстегивает мои кандалы.

– Я что?

–Соскочил , ты, русский ублюдок. Обвинения были сняты.

Я пристально смотрю на него. – Это что, шутка?

– Я что, блядь, смеюсь? – Он хмурится. – Этот наш чертов либеральный окружной прокурор снял с тебя обвинения. Какая - то формальность или еще какое-то дерьмо.

Окружной прокурор. Томас. Мое сердце начинает бешено колотиться. Я не знаю, как она это сделала, или откуда я знаю, что это была она. Но в глубине души я знаю. Это Фиона. Моя улыбка становится шире, когда мой пульс учащается.

– Я, блядь, не знаю. Если бы это зависело от меня, мы бы просто повесили тебя, - бормочет охранник.

– Что ж, тогда, полагаю, я рад, что это зависит не от тебя.

Он пристально смотрит на меня. – Убирайся нахуй отсюда, Комаров.

– С радостью.

Я встаю, поворачиваюсь и выхожу из камеры. Полицейский в форме снаружи кивает головой, жестом приглашая меня следовать за ним. Моя охрана все еще начеку. Я все еще жду внезапного нападения или ножа в мою спину . Но этого не происходит. Мы идем по длинному коридору к двери с окном в ней. Коп отпирает ее, смотрит на меня и кивает.

– Выходи, сейчас же.

Я моргаю и оглядываюсь. Я хмурюсь. Неужели это действительно так просто? Фиона как-то уговаривает своего отца освободить меня, а я просто... ухожу?

– Ты меня слышал?

Я бросаю взгляд на полицейского. – Я слышал тебя. Мне просто любопытно ...

– Виктор!

Мое сердце колотится в груди. Моя голова резко поворачивается, и когда я вижу безумно выглядящую, великолепную рыжую, бегущую через тротуар ко мне, я ухмыляюсь. Я выхожу из тюрьмы и бросаюсь к ней. Мы падаем вместе, мои руки крепко обнимают ее, а мой рот прижимается к ее губам. Она стонет мне в губы, всхлипывая, целуя меня снова и снова.

– Что… как... – Я стону ей в рот. – Как ты...?

– Потому что я чертовски хороший адвокат, - она пожимает плечами. – Или, ну, я буду.

Я ухмыляюсь. – Да, ты это сделаешь.

Она лучезарно улыбается мне, заключенная в мои объятия. – Я не знаю, нанимаете ли вы, но ...

– Я мог бы, знаешь ли... – Я улыбаюсь. – Потянуть за какие-нибудь ниточки.

– О боже, - саркастически восклицает она. – Для маленькой меня?

– Я уверен, что мы могли бы договориться, - жадно рычу я.

Фиона улыбается, снова целуя меня.

– Я не могу поверить, что ты справился с этим, printsessa .”

Она загадочно улыбается. – Пожертвуйте ладьей, чтобы король мог пасть.

Я хмурюсь, пытаясь понять это в данном контексте. Но Фиона только пожимает плечами. – Я буду честна, Нина сказала это. Честно говоря, я на самом деле не испытываю никакого интереса к шахматам.

Я стону сквозь смешок. – Вы с Ниной теперь друзья?

– Ага. Она великолепна.

– Боже, помоги мне.

Фиона хихикает, когда я наклоняюсь ближе, чтобы снова поцеловать ее. Но потом я отстраняюсь. – Ты не интересуешься шахматами? Как это возможно?

– Я не знаю, я просто не понимаю этого. Я имею в виду, я знаю, как в это играют. Просто никогда... - она пожимает плечами.

– Что ж, я тебя научу.

– Ты мог бы... – Она наклоняется ближе, ее тело прижимается к моему. – Или ты мог бы потратить еще немного времени на преподавание Других вещей ...

Я глубоко рычу. – Я надеюсь, что твоё расписание чистое

– Это так, - шепчет она.

– Я люблю тебя, Фиона, - рычу я ей в губы. – Я имею в виду, что я влюблен в тебя. Просто чтобы ты знал.

Она сияет, ее руки скользят по моей шее. – Просто чтобы ты знал, - шепчет она. Она смотрит мне в глаза. – Я тоже в тебя влюблен.

Наши губы горячо прижимаются друг к другу. Я целую ее глубоко, смело и так, словно никогда ее не отпущу.