Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

Глава 1

Северный Срединный Предел, Академия Познаний, внутренний двор с садом

Закатное солнце мира Пределов пылало особенно ярко, словно вместе с нами хотело отметить последний день в привычных стенах по полной программе. Академия гудела: новый выпуск менталистов и боевиков оказался на редкость сильным и удачным. Я смотрела, как дурачатся одногруппники, как поддаются всеобщему веселью преподаватели, и чувствовала, что в сердце поселяется тихая грусть: с выбранным мною направлением деятельности я вряд ли когда — нибудь увижу это место снова. Занятия с Арегваном Златоглазым не прошли даром: я задалась целью разгадать тайну Южного Предела. Это на уроках в радужных красках рассказывали о том, как доблестные драконы и демоны помогают людям справляться с отсутствием магии на их территориях, я же видела повторение одной из веток истории нашей Земли на отдельно взятом континенте. Я не испугалась: рассказала Златоглазому историю завоеваний Колумба, когда за красивой фразой «открытие Америки» скрывалась нелицеприятная правда о зверствах, учиняемых в отношении коренных жителей. Дракон задумался. Он вообще был товарищем здравомыслящим, а потому на этой почве мы всегда находили общий язык. Ну и, конечно, то, что женой у него оказалась такая же попаданка, как и я, не могло не сыграть своей роли: там, где остальные начинали злиться на мою неуступчивость, Златоглазый мягко улыбался и говорил что-то типа: «Аня, вам стоит ещё набраться опыта…» Хороший мужик. Возможно, именно поэтому я и выбрала его своим научным руководителем. Возможно, так и решила посвятить себя Южному Пределу — аналогу нашей Америки, для которого я хотела другой судьбы.

Многие в Академии удивлялись: как так? Нет больше в мире Пределов неравенства. Нет — благодаря Предназначенной леди, которая у нас, по счастливому стечению обстоятельств, вела расоведение. Так-то оно так, только вот пренебрежение на лицах демонов, стоило упомянуть случайно выигранный приз на одной из практик у «человечек» в виде ночи с какой — нибудь из девушек, читалось даже невооруженным глазом. Что поделать — сотни лет отношения, как к существам второго сорта, для людей не прошли даром. Бедные девочки — они-то надеялись, что их демоняки — драконяки — эльфяки после окончания учебы обязательно приедут и заберут их к себе. Бедные девочки… Именно поэтому среди некоторых студентов мое имя произносили с затаенной злобой: я не стеснялась говорить вслух все, что думаю о тех, кто, не особенно заботясь о чувствах, обманывал чьи-то ожидания. Наверное, именно поэтому я сейчас и стояла в тени колонны одна…

Нет, друзьями я обзавестись успела, конечно. Все же в Академии достойных студентов было большинство. Но они развлекались в центре двора, рядом с садом, где раздавалась зажигательная танцевальная музыка. Всех я успела перезнакомить и сосватать. Мне даже прозвище дали шутливое — Соединяющая. Эх… взгрустнулось что-то. Свела всех, а для себя счастья так и не нашла…

Взгляд метнулся на стену Академии, откуда раздавался заливистый детский смех. По случаю праздника чета Златоглазый — Предназначенная привезли в Академию младшего сына, Обивана, которого на загривке катал сейчас их старший, Соль. Нет, я догадывалась, что Валентина Николаевна — дама с придурью, иначе просто не смогла бы зацепить такого дракона, как наш препод по менталистике, но чтобы сына назвать в честь одного из джедаев, которые на Земле до сих пор пользовались популярностью… Это надо было в детстве свалиться с обрыва головой вниз. Или с дерева. В общем, рассудком она точно повредилась. Зато вид счастливого Солейрана…заставлял сожалеть о поступке пятилетней давности все больше и больше.

Я тогда только-только очутилась в Пределах. Да нет, факт перемещения в другие миры у нас активно обсуждался — и в школе, и в университете, где я успела отучиться целый курс. Просто представить не могла, каково это — внезапно быть подхваченной воронкой и попасть в совершенно незнакомое место. Будут ли тебе там рады? Пределы встретили меня с улыбкой, кардинально изменив внешность: из русоволосой зеленоглазки я стала насыщенно — рыжей с темно — серым цветом радужки. Поначалу даже жалела: взятая от папы внешность очень нравилась. Потом привыкла… родители, кстати, когда успокоились, узнав, что я удачно выгрузилась именно в Пределах, даже посылку прислали… а у меня начались суровые будни. Суровые — потому что все ожидали от очередной попаданки немыслимых чудес. Слава Предназначенной леди сыграла со мной злую шутку. А я всего-то оказалась магом, стирающим и создающим границы. Поэтому стала весьма полезной на одной из практик в Дальнем Пределе, где ещё оставались небольшие участки несломленной антимагической стены, разрушенной десятилетие назад все той же широко известной парой из дракона и иномирянки. Именно тогда, когда я простым движением руки позволила магии спокойно циркулировать в одном из секторов великих герцогов, Златоглазый и обратил на меня внимание. И предложил начать заниматься проблемой Южного Предела. Именно тогда я в доступной (читай — народно — возмущенной) форме и пересказала ему страничку из истории родного мира, связанную с изгнанием индейцев в резервации. Они с Валентиной стали смотреть на меня иначе. Вообще все их семейство, надо сказать, выделяло меня из общей толпы студентов. Только вот если родителей я интересовала исключительно с ученической точки зрения, то сын… старший сын, Солейран… Соль с первых дней решил взять меня под свое крыло.

А я взбрыкнула. И послала его куда подальше. Помню, видела лукавую улыбку Предназначенной, когда отшивала ее старшенького, надоевшего своим извечным нахождением рядом. Приставили ко мне? Черта с два! Я узнавала в деканате — никакой спасительной экспедиции по душу Ани Семеновой не учреждалось. Точнее, это было целиком и полностью решением одного не в меру упертого мага. И, не знай я, что в дедах у него водится сам Повелитель Дальнего Предела, никогда бы не подумала, что парень с чудесными родителями окажется настолько упертым и несгибаемым. Он молча преследовал меня повсюду, и там, где остальные пускали слюни на его необычную красоту — а доставшиеся от папы огненно — оранжевые глаза, кажется, были предметом обсуждения не одного десятка студенток, да и мамины мягкие волны, которые он вечно убирал в хвост, так и тянули развязать стягивающий жгут — я плевалась и старалась уходить как можно дальше. Да, Солейран красив. И обходителен. И спокойно с ним было. Но я-то его не выбирала! Меня больше интересовал сам мир Пределов… тогда и пришлось устроить разговор по понятиям, в результате которого гордый парень хлопнул дверью, навсегда отгородив меня от своего внимания. Оставляя в душе пустоту. И одиночество. Наверное, мы осознаем цену потери лишь тогда, когда сталкиваемся с ней лицом к лицу. По крайней мере, сейчас, глядя на то, как веселится семья куратора — дракона, как бережно сам он обнимает красавицу — жену, как радуется старший сын возможности подкидывать младшего к небесам… я ещё раз ощутила укол в сердце. Но этого уже не изменить. Я скоро покину Академию…

После нашей разлуки первым делом, обозначенным в списке златоглазого сына, стал поиск идеальной девушки. Кто только ни побывал в постели симпатичного полудракона — слухи о его похождениях распространялись со скоростью света благодаря общим приемам пищи в столовой. То, что все это происходило на глазах родителей, кажется, не особенно Соля смущало. Я не реагировала — ушла с головой в учебу, постигая все новые и новые грани дара. Потом… то ли остепенился товарищ, то ли поумнел, то ли пережил, наконец-то, но девушка у него осталась одна и постоянная. Красивая эльфийка Адариэль — терпеливая и смотрящая на других снисходительно и свысока — кто ещё мог стать идеальной парой для внука самого Алейвана Благородного? Тем более, после слухов о том, что сотворила с Повелителем Прекрасная леди, дав сыну противоречащее всем канонам демонов имя? Для меня он был или солнцем — когда назывался полным именем — или одиноким странником, когда сокращался до Соля. Я думала, что логика Валентины Николаевны в этом смысле была для меня немного ясна. Единственно — любимый ребенок, после ожидаемой смерти долженствующий отправиться к отцу, обречен был стать солнцем ее одинокого мира. Кто ж знал, что папа — дракон все вовремя переиначит… в общем, историю этой любви знал почти каждый в Академии. Историю любви, положившей начало крепкой дружбе между мирами. И ещё я думала, что такой любовью для Солейрана станет именно Адариэль. Потому что я свой шанс, когда его предоставляли, безбожно упустила…

Они оказались весьма красивой парой — жгучий стройный брюнет и тонкая красавица — блондинка. Видя их в коридорах, я не раз отмечала, как гармонично они смотрятся вместе и как прекрасно подходят друг к другу. Да… угрюмый парень, любящий приключения, со временем превратился в первого красавца Академии. Я радовалась — не могла испытывать зависти. Я привыкла видеть в людях только хорошее…

— Ты какая-то грустная, Анечка, — подошла ко мне Валентина Николаевна. Я никогда не звала ее согласно нормам Пределов — мы, будучи выходцами одной и той же земли, обращались друг к другу так, как это было привычно. — Не передумала насчет предложения остаться преподавать здесь? Нам бы пригодился твой опыт по экранированию и разоружению щитов.

— Для кого? — грустно улыбнулась я, приветствуя Предназначенную леди. — Война с демонами давно закончена, а топор войны погребен под слоем розовых чебурашек взаимного обожания.

— Ну — у, не скажи, — совсем не по — преподавательски надула губы женщина. Хотя какая она женщина, пусть и разница у нас лет в двадцать… выглядела-то она, благодаря величине дара, всего на пять лет старше. — Никто не отменял активности пиратов между Центральным и Южным Пределом. Да и в остальных частях океана они периодически возобновляют свою подрывную деятельность.

— Нет, Валентина Николаевна, — покачала головой я. — Вы же знаете, меня притягивают более теплые страны.

— Или отталкивают холодные, — вздернув бровь, предположила Валечка — так я иногда называла ее про себя. С намеком таким предположила… будто догадывалась, что, однажды уйдя из моей жизни, ее сын навсегда закрыл доступ к своей, сделав это не самым лучшим образом.

— Главное, что Академия подарила мне крылья, с которыми ничего не страшно, — нашлась с поэтичным ответом я, но, кажется, сегодня кто-то решил вывести меня на чистую воду.

— Крылья позволят тебе воспарить над страхом, — мудро заметила Предназначенная, — но вот сможешь ли ты смириться со всем остальным?

Ее заинтересованно склоненная голова вызвала горячее желание заверить в том, что именно так и будет. Ну, в самом деле, пять лет я как-то существовала, глядя на причину своего душевного страдания? А теперь он пропадет из виду совсем — конечно, смогу! Где наша попаданская ни пропадала…

— Что-то мы с вами не в ту степь угодили, — примирительно заявила я. — Давайте о хорошем лучше! Такой вечер замечательный, Валентина Николаевна…

— Это точно, — подмигнули мне, — так почему ж ты встречаешь его внизу? Пойдем! — меня решительно ухватили за руку, и дальнейший путь я могла предугадать с точностью до метра… Валечка отправилась на мою личную Голгофу.

На стене между ментальным и боевым корпусами было людно. Но златоглазое семейство мы отыскали сразу. К нему-то и отправилась, ведя меня за руку, Предназначенная леди со словами:

— Милый? Сделай огонек!

Кто — нибудь у нас, на Земле, давно бы покрутил пальцем у виска, но в отношениях Златоглазого и Валентины я наблюдала такую идиллию, что поневоле хотелось похожего счастья и для себя. Жаль, что время было упущено, жаль, что такие же, как у научника, глаза сейчас всего лишь прошлись по мне, сверкнув узнаванием… жаль, что рядом под руку стояла неизменная Адариэль. Зато Обиван, обернувшись на мамин голос, радостно воскликнул:

— Анечка! — и, спрыгнув с рук брата, помчался ко мне.

Мы с мелким познакомились год назад, во время практики в Дальнем Пределе. Смешной, златоглазый, как и папа с братом, карапуз сразу завоевал мою искреннюю любовь, когда его пятисотлетний с хвостиком отец предложил остановиться в родовом замке нашей группе студентов. Мы — и отказаться от столь щедрого предложения? Да ни за что! Заодно и заклинание перемещения — да — да, к самой границе демонов — тренировали в лучшем виде. Вот так, на протяжении двух недель, или, как здесь принято говорить, половины цикла, днем я усиленно избавляла мир от антимагической завесы, а вечером — по собственной, конечно, инициативе — рассказывала маленькому Обивану сказки про Колобка и серого волка. Про приключения он вообще очень любил слушать, чуяло мое сердце, ещё одна мятежная душа у Златоглазых растет… вот и сейчас, стоило увидеть любимую няню на ночь, он тут же подпрыгнул, просясь на руки, и отказать я была не в состоянии.

— Привет, мой хороший, — звонко чмокнула я пухлую розовую щечку четырехлетнего парнишки. — Ты сегодня большой и будешь праздновать со всеми остальными?

— Да, Анечка! — восторженно отозвался Обик — так ласково я сокращала его имя. — Мне даже дали попробовать кусочек Дезириного пирога!

— Тогда я понимаю степень твоего счастья, — серьезно ответила я, не выдержав и снова поцеловав мелкого непоседу, и краем глаза заметила, как за нашей идиллией следит Солейран. А ведь не будь я такой упрямой, на месте Обивана сейчас мог бы оказаться другой брат… задавив на корню готовое расцвести буйным цветом отчаяние, я передала ребенка матери, а к нам подошел Златоглазый с зависшим над ладонью огненным шариком.

— Валь, что ты задумала? — с улыбкой произнес он.

— Знаешь, милый, — воодушевленно начала Предназначенная, и я поняла: сейчас что-то будет. — У нас на Земле была такая традиция: в праздник дня города…

— Запускать фейерверки, — договорила за нее я, и мне благодарно улыбнулись:

— Как, все — таки, хорошо быть не единственной иномирянкой!

— Скажете тоже, Валентина Николаевна, — фыркнула я.

— Что, Анна Васильевна? — подмигнула женщина, а затем продолжила. — Милый, а давай устроим фейерверк!

— Это опасно для жизни? — передислоцировав Обивана к себе, поинтересовался Арегван.

— Нет, что ты! — с честным видом заверила его жена. — Сделай ещё один огонек, пожалуйста! Для Анечки, — передразнив своего мелкого, засмеялась Валентина.

Златоглазый безропотно подчинился, вскоре и над моей рукой засиял огненный шарик.

— Фейерверки — это что-то удивительное? — предположила Адариэль. Они с Солейраном приблизились и молча следили за развернувшимся диалогом. О, милая, ты сейчас непременно об этом узнаешь…

— Давай устроим увеличение иллюзии по экспоненте, — предложила Предназначенная, которая после слов эльфийки едва заметно скривилась. Похоже, ей выбор сына не особенно нравился. Ну что ж, по экспоненте — так по экспоненте…

В небо взмыл огненный змей, разлетаясь на тысячи алых осколков, увеличиваясь в размерах и обращаясь золотым драконом.

— Неплохо, — подняв брови и оценив фантазию преподавательницы, одобрительно закивала я.

— Слабо? — решила подколоть меня Валечка…

Второй фигурой, состоящей из множества светящихся лампочек, стал цветок лотоса. Его я отправила в небо по всем правилам фейерверка: поднялся на высоту один снаряд, и уже там, под возгласы чужого удивления, раскрылся огромный бутон с переходом цвета лепестков от нежно — молочного к ярко — малиновому, вершимый золотой сердцевиной.

— Идеалистка, — показала мне язык Предназначенная, чем, надо сказать, вывела из спокойного состояния, а потому иллюзия рассеялась почти сразу, как появилась. — Ай — яй — яй, — погрозила мужу пальцем женщина, — плохо учил Аньку, Арегваша — смотри, не держит иллюзии девочка! — притворно пожаловалась она.

— Будь у нее такой же резерв, как у тебя, — насмешливо отозвался Златоглазый, — я бы посмотрел, кто сильнее запыхтит, Валя.

Новый язык достался уже веселому дракону. А я внезапно ощутила, как корректируется взмывшее в небо безобразие, некогда сотворенное мной.

— Всегда можно исправить ошибку, — подал голос Солейран, сосредоточенно глядя на небо, где от моего лотусового цветка не осталось напоминания. Разрозненное огненное нечто парило над Академией, даже в несобранном виде вызывая бурные восторги. Обиван так вообще не переставал улюлюкать от радости, что ему посчастливилось увидеть такую красоту. А потом мне стал ясен замысел Соля.

Он собирал в кучу золотистые осколки светлячков. Я взялась за алые. И вместе спустя некоторое время мы смогли показать всем бушующее пламя. Оно вздымалось над академической стеной на высоте нескольких десятков метров, полыхая под малейшим напором ветра, исчезая и тут же вспыхивая вновь, чем вызвало лавину эмоций со стороны наблюдавших. Это пламя напомнило мне знакомый пожар в душе, возникающий, стоило только подумать о Солейране. Поддавшись наплыву эмоций, я бросила взгляд в его сторону и почувствовала, как замерло все в душе.

Адариэль этого не видела: она, как и остальные, увлеченно разглядывала небесные трансформации огня. Соль же, не мигая, смотрел на меня, и в глазах его отражалось то, что, благодаря своим способностям, он сотворил с моей иллюзией в небе.

— Ох, Анечка, как у вас с Солем здорово получается работать вместе, — растроганно проговорила Предназначенная, но меня-то этими фальшивыми нотками удивления было не пронять. Сводница драконья, вот она кто! Слава Богу, что этого не слышит Адариэль.

Зато на словах матери глаза Соля как-то странно заблестели, а я… испугалась. Снова. И снова предпочла дать деру, разрушив иллюзию на небе во второй раз.

— Аня! — окликнула меня Валентина Николаевна, но я только отмахнулась: плохо мне. Да — да, плохо, гномьей настойки перепила…вот, как раз, и она на специально оборудованном для этого столике у выхода. Почти залпом выпив содержимое стакана, я почувствовала, как меня наполняет новая энергия, и рванула в башню корпуса боевиков. Зря я это сделала, ох, зря…

То, что запала хватит ненадолго, я знала и так. Но вот то, что с убывающими силами я направлюсь в корпус к ходячему тестостерону, предугадать как-то не получилось. В общем, потихоньку уплывающее сознание решило спуститься на этаж ниже и пройти внутри стены обратно к нашим, чтобы последнюю ночь в Академии благополучно проспать без чувств. Завтра с утра меня будет ждать корабль, плывущий в Центральный Предел. Завтра с утра я навсегда расстанусь с причиной своих дурацких переживаний…

— Нет, вы только посмотрите, кто у нас тут потихоньку ползет по стеночке! — раздался противный и до боли знакомый голос. Демоняка. Противный демоняка, который невзлюбил меня с первого курса. — Блюстительница нравов в состоянии тяжелого алкогольного опьянения — ай — ай — ай, Семенова, как нехорошо! — и вот тут-то я и увидела его фигуру, выступающую из-за колонны…что ж, самое время поквитаться со мной за то, что я последние два года стыдила его методы практики вне Академии. Давай, лапочка, сейчас я с удовольствием выслушаю все, что ты скажешь. Убитому вконец сердцу море по колено.

— Решил напоследок пообщаться, Гайюн? — с вызовом спросила я, прекрасно осознавая, что ничего мне сейчас грозить не будет, несмотря на общее веселье и суматоху: по коридорам, то и дело, сновали то парочки, то просто одинокие студенты. То, что я совершенно случайно оказалась здесь одна с Γайюном, не значило ровным счетом ничего: спустя мгновение коридор мог наполниться весело гогочущими сокурсниками. если только…

— Нет, Анечка, — издевательски протянул он. — Решил попрактиковаться в ментальной магии, — с этими словами демон — высокий, стройный, красивый…отвратительный — сделал шаг по направлению ко мне, и я увидела его праздничную, как и у всех боевиков, форму одежды. Чуть более блестящая в свете Аурона ткань. Чуть меньше скованности в движениях. Хищный взгляд голубых глаз, смотрящих из — под темной челки. — Как думаешь, насколько хватит заклинания отвода глаз? Успею я привести твой внешний вид в соответствие с внутренним содержанием? — и ещё шаг. Итого два, с каким-то странным спокойствием подумала я. До меня осталось всего три.

— Зависит от того, как сильно будешь стараться, — пожала плечами я, не совсем понимая, что имеет в виду молодой человек.

— О, я буду очень старателен, обещаю, — с загадочной улыбкой сообщили мне, после чего подхватили подмышки в то самое мгновение, как я начала медленно ползти по стене вниз. Колено Гайюна тут же оказалось между моих ног, но я с какой-то странной веселостью поняла, что оно-то и станет моей главной опорой, не дающей упасть окончательно. Руки выпускника уперлись в стену по обе стороны от моих плеч. — Чему ты улыбаешься? — нахмурившись, спросил демон.

— Да вот думаю, правда ли ты меня насиловать собрался, — выдала я первое, что пришло в голову. И, кажется, попала в точку. Гайюн хищно прищурился.

— Кто говорит о насилии? Все будет по обоюдному желанию… — я почувствовала его холодные губы у основания шеи. Но поддаваться панике запретила, потому что темноволосый боевик задал в начале нашей встречи очень правильный вопрос. Я принялась сосредоточенно считать, сколько с уровнем силы демона сможет продержаться заклинание отвода глаз. Потом можно будет послать ментальный сигнал кому — нибудь, кто окажется поблизости, и меня непременно спасут. А пока же нужно было как можно дольше отвлекать Гайюна от решительных действий. По всему выходило, что стараться придется минут двадцать…задача не из легких. Но я должна суметь! Хотя бы потому, что первый раз у холодной стены совсем не был пределом моих мечтаний…

— Почему ты говорил, что нужно привести внешний вид к внутреннему содержанию? — уперев руки в его грудь, попыталась я отвлечь парня от методичного лобзания моей кожи. Кажется, не только я сегодня была под шафе…

— Ну как же, Анечка? — оторвался от меня демоняка и посмотрел мутными глазами. — Ты, вся такая правильная — и вдруг тихо идешь, опираясь на стеночку? Так обычно уходит недостойная женщина после очередного любовника…вот ее-то мы из тебя и сделаем.

В мозгу вспыхнул сигнал опасности: за этими вкрадчивыми словами явно скрывалась хорошо завуалированная злость. Боюсь, делать из меня обозначенную гражданку решили не только путем снятия ненужной одежды, коей на мне и было-то — присланное родителями летнее платье — сарафан… Неужели простое неприятие его поведения могло вызвать настолько сильную ненависть? Ой! Я дернулась, как от удара, ощутив, что рука Гайюна начала спускаться вниз по спине к ягодицам. Вот тогда-то веселье и покинуло меня окончательно. Слишком уж очевидными стали намерения демона.

— Что, Анечка, страшно? — спросил брюнет, и глянувшие на меня бездонные голубые колодцы показались совсем ледяными. Перед глазами вдруг пронеслись другие — огненные, пылающие, смотрящие на меня с затаенной в глубине надеждой. Нет, не такого первого раза я бы хотела! Только не с Гайюном… Он прижал к себе так сильно, что я ощутила: парень готов настолько, что его ничто не остановит. Я попыталась усилить давление рук, оттолкнув от себя демона, но после гномьей настойки это давалось с огромным трудом, потому и застонала от бессилия. «Соль!» — пронеслась в сознании последняя мысль перед тем, как я зажмурилась, а лицо Гайюна начало склоняться к моему.

Давление прекратилось так же внезапно, как и началось. Я сползла, не открывая глаз, по стене, улавливая рядом звуки борьбы, сквозь которые вдруг прорвался удивленный голос демона:

— Не может быть! Я же создал сильное заклинание!

— Надо было на первых курсах не спать, а слушать Златоглазого, — раздался изобличительный — и такой долгожданный — второй голос. Соль! Соль пришел на помощь! — если уж решил устроить информационный вакуум, ментальный зов тоже стоило исключить. Как возможный вариант сигнала о помощи, — уже брезгливо добавил сын Арегвана после того, как с глухим стуком упало на каменную кладку коридора что-то тяжелое. Я догадалась: и без того пьяный Гайюн стал полностью обездвиженным.

Потом меня подхватили на руки и куда-то понесли, а произнесенное над ухом заклинание переноса возвестило о том, что Солейран избавил от необходимости наблюдать наверняка покалеченного нападающего. Глаза осмелилась открыть только тогда, когда меня бережно усадили на что-то мягкое. Осмотрелась, и единственный вывод, который смогла сделать, прозвучал в голове со странным затаенным трепетом. Я в комнате Соля. На последнем этаже корпуса боевиков. А сам он при этом сидит у меня в ногах и сердито смотрит в упор.

— Кто тебя вообще допустил к настойкам? Не умеешь пить — не берись! — почти прорычал парень, сверкая на меня теплыми огненными глазами. — А если бы я тебя не услышал? Ты себе хоть представляешь, что с тобой собирались сделать, дура?

Я его слышала, правда. Точнее, пыталась слушать, но улавливала только оттенки настроения, отражавшегося в радужке странного цвета. И вот когда последние слова прозвучали особенно зло, я не выдержала, и туго натянутая пружина внутри организма разжалась с неимоверной силой.

— Соль! — только и смогла заскулить я, после чего кинулась к нему на шею, не в силах справиться с рыданиями.

Он не утешал — молча обнял и гладил по спине, ожидая, когда поток слез иссякнет. А потом я ощутила, как его нос случайно задел то место на шее, которое особенно увлеченно целовал Гайюн. Нет…Соль не должен чувствовать на мне чужого запаха, пронеслось в мозгу, и я вздрогнула.

— Что? — на меня с сомнением посмотрели огненные глаза.

— Не могу…после его лап, — призналась я. — Можно у тебя помыться, Соль?

— Можно, — расслабленно кивнул парень. — Я принесу полотенце.

А на последнем этаже, как выяснилось, в комнатах общежития были ванночки чуть больше тех, в которых мы привыкли споласкивать лицо с утра. То есть при желании вымыться было вполне реально. Чем я и воспользовалась, на долгих полчаса уплывая в туманную дымку, создаваемую ставшей вдруг теплой водой. Мысленно поблагодарив Солейрана ещё и за эту способность использовать драконьи гены, я не раз уходила под ее толщу за время, проведенное в ванной, с каждой минутой ощущая, как оставляет меня ужас едва не случившейся беды. Соль был тысячу раз прав: мне не стоило так опрометчиво вести себя. То, что он услышал мой зов, было поистине чудом. То, что он его услышал…

Я зашла в комнату с распущенными, высушенными заклинанием волосами, обернутая в полотенце, и обнаружила хозяина стоящим лицом к окну. Соль повернулся на звук, но почти сразу же принял исходное положение, хотя я не могла не заметить блеснувшего даже в наступающих сумерках взгляда, прошедшегося по моей фигуре. «А что, если?..» — мелькнула безумная мысль, которой я испугалась. А потом подошла ближе.

— Прости, что испортила праздник, — искренне покаялась я, видя в ответ дрогнувшие плечи Солейрана: он усмехнулся.

— Ничего. Внеплановое занятие по боевым искусствам в день выпуска из Академии — это даже весело. Услуга за услугу: ты рассмешила Обивана.

— Какой ты корыстный, — улыбнулась я предприимчивости некоторых.

— Нормальный сын дракона, — пожал плечами Соль, не оборачиваясь.

— Адариэль, наверное, не в восторге от твоего исчезновения.

— Это не должно тебя волновать, — не слишком-то вежливо ответили мне.

И так мне в этот момент захотелось увидеть его глаза, что слова сорвались с губ сами собой:

— Прости меня.

— За что? — с некоторым удивлением повернулся ко мне парень.

— За то, что…положила конец так и не начавшейся дружбе.

— Ты пьяна, — понятливо улыбнулся Солейран. — Сейчас ещё и во всех смертных грехах сознаешься, чего доброго.

Я решила, пусть так считает, и новый безумный порыв придал смелости настолько, что я качнулась в сторону Соля. Тот, подумав, что вода меня нисколько не отрезвила, тут же выставил вперед руки, позволив шагнуть в свои объятия вполне осознанно. А ещё я сразу же положила ладони ему на грудь, будто все время это делала.

— Врунишка, — покачал головой златоглазый мальчик, не переставая улыбаться, но я продолжала смотреть на него, не мигая.

— Простишь? — почему-то именно это сейчас волновало больше всего.

Он отнял одну руку с моей талии, намотав на палец длинный волнистый локон и задумчиво рассматривая его:

— Ты порывиста. И этим очень похожа на большинство молодых драконов, среди которых я рос. Для меня…это поведение привычно, Ань. Пусть и не всегда приятно. Так что я знаю, что если дракон просит оставить его в покое, лучше всего именно так и поступить.

— А если мне сейчас не нужно, чтобы ты оставлял меня в покое? — притихшим голосом поинтересовалась я, кляня себя, на чем свет стоит, за то, что, возможно, нагло и открыто предлагала себя взрослому мужчине. Я, глупая малолетка, которая прогнала его несколько циклов назад…

— То я точно скажу, что…

— Соль?

— Что? — прервал готовые сорваться с языка слова парень.

— Поцелуй меня. Пожалуйста.

— Я, возможно, и не дракон, но ты сейчас играешь с огнем, Анька, — странно — хриплым голосом выдохнул Солейран.

— Я не хочу играть, — затаив дыхание, возразила я. — Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. Или я это сама сделаю.

— Когда-то ты хотела совершенно другого. И я все ещё не забыл те времена, — не сдавался Солейран.

— Ты сам сказал — «всегда можно исправить ошибку», — напомнила я недавние слова на стене.

Странная штука — жизнь. Я сотни раз видела, как он ведет себя с девушками. Было в этом отношении что-то благородное, что-то — чуточку насмешливое, что-то немного отстраненное, но такого, потерянного выражения на лице я не замечала никогда. А потому решила ковать, пока горячо, а этот недодракон растерян моей внезапной смелостью. Я привстала на цыпочки, чтобы быть чуть выше, и потянулась к губам Солейрана. В момент, когда почти дотронулась до них, рука, державшая мой локон, сместилась и обхватила одну из скул, удерживая меня на месте:

— Пожалеешь, Анька. Но пути назад уже не будет…

Я не поняла, что означает эта фраза, но назад я смотреть и не собиралась. Странное желание быть как можно ближе охватило все существо, поэтому, когда оставшиеся миллиметры преодолел сам Солейран, почувствовала абсолютную радость. А ещё — невиданный трепет после того, как вспомнила поцелуи демона. От него все внутри холодело. После Соля я почувствовала себя охваченной пламенем.

Когда очутилось на полу полотенце, я не почувствовала, но на руках Солейрана оказалась уже обнаженной. Добилась своего — глаза его пылали ярче всякого солнца. Мое маленькое личное солнышко сверкало сейчас для меня одной. Возможно, я действительно была пьяной. Но точно не от гномьей настойки. От того, что раскрылись все чувства, подавляемые пять долгих лет. А когда меня положили на мягкую кровать, которая в одноместных комнатах оказалась шире, чем в таких, как у нас с соседкой, то и вовсе растеряла остатки мыслей. Потому что помогала ему избавляться от рубашки и с нетерпением ждала, когда вслед за нею а пол полетят штаны. Потому что с трепетом ощутила, как опускается сверху сильное тело, которое тут же принялась гладить и исследовать, чем вызвала лукавую улыбку Соля.

— Дорвалась, дракоша? — весело спросил он, но я не ответила, просто притянула к себе, заставив снова поцеловать. Мои неумелые действия, казалось, должны были его разочаровать, но Соль с каждой минутой дышал все чаще. И все ярче сверкал глазами.

— Анька…Анечка… — говорил он в перерывах между ласками, словно хватался за последний оплот здравомыслия. — Одумайся, девочка моя…

И я действительно думала. О том, что давно нужно было перестать его бояться. Что он, такой живой и теплый, должен был с самого начала стать моим. Не Адариэль, не того бесконечного числа девчонок. Моим — и только моим. Потому и обхватила инстинктивно ногами, прижимая к себе ещё ближе и заставляя бессвязно шептать, как давно он мечтал об этом, а сама с улыбкой отвечала, что всему виной дурацкие рыжие волосы того же оттенка, что иногда сияет в его глазах. «Анька…дура!» — снова прошептал он, а потом я ощутила, как его ладони обхватывают ягодицы. Мгновение острой боли успела встретить с закушенной губой и глухим стоном. И лишь встретившись с Солейраном глазами, ощутила всю глубину грозящих мне неприятностей.

— Ну, ты и попала… — потрясенно прошептал Соль, склонившись над моим лицом. — Ты так попала, Анька… — переходя на хрип, сообщил он перед тем, как начал двигаться. И соображать я перестала. Могла только бессвязно повторять его имя. Потому что в один прекрасный момент находящийся во мне мужчина расслабился настолько, что сипло признался: — Анька…люблю тебя… — а дальше случился взрыв.

К той черте, за которой душа почти покидает тело, мы, кажется, пришли одновременно. И пока Солейран тяжело дышал, нависнув надо мной, я гладила его спину и думала о том, что было сказано несколько минут назад. Интересно, закралась крамольная мысль, многие ли слышали из его уст подобное признание? Все же симпатичный парень, завидный жених…мало ли на что могли вестись девушки. А потом сама же с собой не согласилась, стоило поцеловать чуть солоноватое плечо Соля. Потому что я хотела быть единственной. Или хотя бы думать, что это так…

Когда он, наконец, решил с меня скатиться, то перехватил за талию и увлек за собой, распластав на своей груди. Подняв удивленное лицо на Соля, я одними глазами поинтересовалась, что все это значит.

— Теперь-только так, — безапелляционно сообщили мне. То ли от накатившего потрясения, то ли от лени, что сопровождала каждое лишнее движение, но я послушалась. А потом оказалось, что засыпать на нем было одним сплошным удовольствием. Только вот проснуться пришлось от тревожного ощущения и присутствия кого-то постороннего в комнате…

Адариэль, одетая все в то же длинное струящееся платье, что было на ней вечером, молча стояла у двери и наблюдала за обнаженной парой, лежащей на кровати. За нами с Солем! Первым чувством, охватившим меня, стала злость: да как она вообще посмела сюда вломиться? А потом я поняла, что смела…это же комната ее парня, как — никак. Заметив, что я очнулась, она сделала знак, чтобы я следовала за ней, и, тихо приоткрыв дверь, исчезла снаружи. Наспех натянув на себя белье, сарафан и туфли, я вышла спустя пять минут.

— Закончили? — как ни в чем не бывало, спросила она. — Я хотела бы остаться с Солейраном до утра.

— О чем ты? — похолодело все внутри.

— Я спросила, закончили ли вы с Солем, — как глупенькой, повторили мне снова.

— Я…не понимаю, — ноги пошатнулись, и я очень вовремя оперлась о стену позади. Лицо Адариэль приняло озабоченное выражение.

— Так ты не знала?.. — нахмурившись, спросила она. — Я думала, Соль посвятит тебя в свои планы.

— В свои…планы? — странно охрипла я. Боже, неужели он не врал о том, что потом я пожалею?..

— Он хотел, чтобы ты оказалась в его постели, — с сожалением сообщили мне горькую правду. — Хотя…да, пожалуй, я понимаю его. Ты вряд ли бы согласилась, если бы знала о том, что он просто решит поквитаться за старые обиды. Не того поля ягода, — закончила она свою речь странной фразой.

Ну да. В этом Ада оказалась права. Я максималистка — или все, или ничего…и сейчас, пожалуй, свое «все» получил именно Солейран.

— Не расстраивайся, — когда я очутилась на полу и зашлась в беззвучном плаче, принялась успокаивать меня эльфийка. — Относись к этому, как к полезному опыту: все же Соль хорош в постели, этого нельзя не признать…

— Да? А ты сама? — подняла я на нее заплаканное лицо. — Почему так спокойно говоришь об этом?

— Думаешь, ты первая, кого я здесь встречаю? И после того, как мы с Солем стали официальной парой, он прекратил свои похождения? — в искреннем удивлении захлопала глазами эльфийка. — Я просто привыкла, — с жалостью посмотрела она на меня. — И ты сможешь, поверь мне. Учись использовать тех, кто попадается тебе под руку. И никогда не открывай своего сердца. Любовь ранит. Расчет вытаскивает даже с самого глубокого дна.

Ее слова заставили меня подняться с колен и по — новому оценить ситуацию. Воспользовался? Получил, что хотел, а я и раскисла, жалея сама себя за то, что поддалась минутному порыву? Ну, уж нет! Землянка я или кто? Подумаешь, неудавшийся первый раз — с кем не бывает? Сплошь и рядом такое происходит! Зато получила удовольствие — надо радоваться, что отвращения к сексу не будет. И я обязательно ещё найду свое счастье. Я молча кивнула Адариэль и навсегда попрощалась с ней. За окнами забрезжил рассвет. Мне нужно было собираться в дальнее плавание…