Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца

Глава 5

Южный Предел, Ромашковый город, порт

В лавке, где я обычно брала зэн и другие почти злаковые культуры, Илигири решительно покачала головой и сказала, что ее небольшим вкладом в общие теплые вечера будет джа. Джа — это что-то, очень напоминающее по вкусу изюм, и в Пределах его сушили примерно так же, как и на Земле. Я-то не была особым поклонником лакомства, но вот белокурый ангел, сопровождавший меня, хитро улыбнулся и сказал, чтобы на этот счет не обольщалась: она намерена расширить мои вкусовые горизонты. Я спорить не стала, тем более что в вопросах пропитания никогда не отличалась страстью к гурманству, вот и доверилась девчонке с блестящими от удовольствия глазами.

А потом мы пошли обратно в порт. По пути я предупредила, что хожу в Центральный Предел не одна, а на борту есть ещё мужчина — оборотень.

— А, это тот самый дайгон, который заставляет тебя изображать его несправедливо обманутую жену, да? — понятливо кивнула Илигири, и я восхищенно на нее уставилась:

— Так это ты? Ты нас день назад выследила, да?

— Я не первый цикл присматриваю за тобой, — сдала кое — кого с потрохами оборотница. — Просто раньше с более далекого расстояния это делала.

— Но ведь Синвайн должен был тебя учуять! — нашла несоответствие в словах девочки я. — Даже я тебя интуитивно ощутила, а он — хоть бы что!

— Ну, после такой бурной ночи я бы тоже нюх потеряла, — крякнула девушка. — Но вообще я знаю несколько секретов того, как скрыть запах в случае необходимости. Сейчас, кстати, я этого не делала, — с деланным спокойствием добавила она, глядя куда-то впереди нас, и я, отвлекшаяся на беседу, проследила направление ее внимания.

На причале рядом с «Амильтеррой» и неизвестным ящиком в явном недоумении стоял Синвайн и растерянно разглядывал груз, ожидающий, когда же его доставят на борт. Ящик-то был небольшой, и я догадалась, что это ещё один вклад Илигири в путешествие. Но Син не был в курсе нового положения вещей. Зато когда повернулся с недоверчивым выражением лица, принюхиваясь, и обнаружил рядом со мной девочку, его глаза расширились до моего любимого состояния ошалевшего кошака, а сам он, несколько секунд хлопая ресницами, наконец, пришел в себя:

— Это что за котенок?!

— Кто такой котенок? — поинтересовалась у меня Илигири, и я тут же пояснила сленговое для Пределов выражение.

— В его интерпретации это детеныш дайгона.

— Мне двадцать, — пожала плечами блондинка. — Я совершеннолетняя.

Сказано это было явно для Сина, после чего внимание снова было сосредоточено на мне. Только вот меня, похоже, собирались призвать к ответственности, то есть, серьезному разговору.

— Аня, тебя можно на минутку? — напряженно произнес Синвайн, после чего указал на «Амильтерру». Ага, еще и в приватной обстановке, значит…ну что ж. Извинившись перед Илигири, я прошагала за оборотнем, чтобы почти сразу после того, как зайти в нижний отсек, оказаться оттесненной к стене. По левую сторону от меня с характерным стуком тяжело ударила по древесине рука Синвайна, заставляя вздрогнуть. — Это она?!

— Кто — она? — непонимающе глядя на разъяренного напарника, решила уточнить я.

— Невеста Надежного? Любовница? Кто?!

— С чего ты это взял? — воззрилась на него я, больше всего на свете сейчас, почему-то, мечтая оказаться подальше от его испытующего взгляда.

— Она пропахла твоим недодраконом!

— Они работают вместе, — нашлась я с ответом, тем не менее, ощущая, как сердце сжимается от неясного дурного предчувствия.

— Спят тоже? — прорычал Синвайн. — Она ПРОПАХЛА им, понимаешь? Не так, как ты, но я больше чем уверен, что несколько дней назад у них состоялась совместная ночевка.

— Он прислал ее присматривать за мной, — упавшим голосом сообщила я, чувствуя, как внутри ломается что-то важное, что, благодаря ночи с Солем, я опять успела себе внушить. Как я там говорила Сину — свободные отношения, да? Почему же не получается выбросить новость из головы?..

— О, нет, демиурги всё разнеси…давай не будем ее брать, а? — с надеждой посмотрел на меня оборотень. — Потому что иначе я тоже с ума сойду.

— Ты-то почему? — воспользовавшись случаем заняться чужими проблемами, чтобы закрыть глаза на возникшие собственные, спросила я.

— Потому что дайгоны… — замялся Синвайн. — Дайгоны малочисленны, дорогая. Желание продолжать род у нас в крови. И продолжать род с себе подобными. А она — чистокровный дайгон, это я тебе точно говорю. И если она решила связать свою судьбу с Надежным, ей никогда не видать котят, а нашему племени, соответственно, придется лишиться еще одной самки. Мы даже размножаться только в животной ипостаси можем, понимаешь? Я тут с ума сойду с вами обеими! — горестно воскликнул мой любимый котяра, после чего покинул каюту.

— Боюсь, если мы оставим ее умышленно, она все равно найдет способ пробраться на корабль, — в пустоту сказала я и тоже из помещения вышла. Снаружи все также стояла Илигири, ожидая команды на внос своей провизии. Я и помогла ей с этим справиться. Да, все же материнские инстинкты — это не шутка…

Отплытие прошло без проблем. Илигири словно чувствовала сердитое расположение духа Сина, а потому на глаза ему не попадалась. Мы с ней, однако, решили воплотить утреннюю задумку в жизнь и скатали часть шариков из данина с зэном, часть— с джа. Надо сказать, по вкусу новое лакомство не уступало уже известному, и я даже отнесла парочку Синвайну. Поначалу он довольно облизывался, но, когда узнал, что авторство задумки принадлежит девочке — оборотню, возмущенно заявил, что мужчина должен есть мясо, а кормить его сладким баловством — это ни в какие ворота не лезет. Предполагая возмущенную реакцию девочки на замечание самодовольного кота, я предпочла не сообщать ей об этом, хотя, как оказалось, зря переживала. В том смысле, что Или все равно нашу перебранку с Сином подслушала. В ответ только плечами пожала и отправилась в нижний трюм вместе со мной — готовиться ко сну. Я так и не решилась спросить, какие же отношения связывают их с Солем, поэтому спать ложилась с тяжелым гнетущим ощущением на сердце. А ночью мне приснился он.

То ли метка действительно укрепилась, то ли Солейран каким-то образом почувствовал, что я в нем нуждаюсь, но я наконец-то смогла воочию наблюдать явление астрального перемещения. Моего — к нему. Менталистом я, конечно, была неплохим, но в том, чтобы кого — нибудь к себе вызвать, не тренировалась особо никогда. Не получилось и в этот раз — мое астральное тело оказалось в месте обитания Соля, точнее — в его постели. Нет, разговаривать в этом состоянии, конечно, не получилось бы, но мне отчего-то стало приятно, что, увидев темно — бордовую ауру, черно — золотой Солейран сразу же притянул меня к себе. А поскольку окружал нас полупрозрачный балдахин, то отвлекаться на что-то еще уже не имело смысла. Я просто прильнула к груди Соля, позволяя в кои-то веки перемешиваться аурам, зная, что, тем самым, ещё глубже зарываю себя в землю, отсекая всякую возможность быть счастливой с кем — нибудь, кроме него. И чем сильнее становилось мое отчаяние, особенно учитывая последний состоявшийся разговор, тем больше, почему-то, крепла надежда на светлое будущее. Не знаю, сколько мы провели с ним вместе, позволяя соединяться энергетическим оболочкам, но проснулась я словно обновленной и отдохнувшей. Возможно, то самое правило нахождения вдали от поставившего метку демона работало и в случае с Солем, не знаю. А вскоре мы миновали магическую границу, и я, заодно проверив ее состояние, влила в невидимый глазу купол часть своего резерва.

Встреча с гномами и передача им партии ваз прошла быстро и без изменений. Все остановки торгового патруля, которые мы миновали перед этим, внушали, как и всегда, уверенность в том, что до места и обратно мы доберемся без приключений. И действительно, с деловой точки зрения очередное путешествие в Центральный Предел обернулось крайне удачным. Смущало меня другое.

Син явно выходил за рамки простого опасения за мою жизнь и здоровье, если принимать во внимание тот факт, что на борту находилась якобы сильно приближенная к Солейрану девушка. У нас с ней в плане общения никаких проблем не возникало — меня каждую ночь вытаскивало к Надежному — напарник же при любом удобном случае старался ее задеть. И хотя ни разу не прозвучало намека на то, что Илигири на борту не рады, я все равно ощущала почти кожей: Синвайну было бы легче, покинь она корабль в самое ближайшее время. Малышка реагировала на все придирки на удивление хладнокровно. Но, видимо, и ее предел терпения подошел к концу, потому что в один из погожих дней, когда мы держали путь обратно на Южный Предел, я увидела примечательнейшую картину: разъяренный оборотень пулей выскочил из нижней каюты, после чего, как был, не раздеваясь, красиво прыгнул за борт и был таков. Сама я стояла на палубе рядом с мачтой и с удивлением наблюдала, как вслед за Сином выходит наружу Илигири, подходит ко мне и флегматично, в своей обычной манере, заявляет:

— Искупаться решил, значит.

— Думаю, охладиться, — справедливо заметила я. — Что опять не поделили?

— Он назвал меня любовницей Надежного, — пожала плечами девушка.

— А ты? — поразилась я ее хладнокровию.

— А я ответила, что пока еще остаюсь девственницей, но с удовольствием приведу его предположение в жизнь, если сам он при этом — с его-то богатым опытом — обеспечит мне достойный первый раз.

— А он? — я почувствовала, как медленно, но верно округляются глаза.

— К стене прижал, поцеловал, — поджала губы девушка. — Грудь потрогал, ногу себе на поясницу закинул. И сбежал, — выдохнула она. — Видимо, староват стал для молоденьких. Все соки из него любовницы выжали.

Больше я сдерживаться не могла: обняла девчушку и расхохоталась. Никогда не видела Синвайна в таком расположении духа! Жаль, что счастье наше продлилось недолго.

— Что-то не так, — напряглась в моих руках Илигири. — Мы плывем как-то не так! — проскальзывающие в голосе рычащие нотки заставили меня выпустить ее и осмотреться.

Почти сразу вместе с этим раздался крик Синвайна за бортом:

— Анька! Анька, бери штурвал и поворачивай! Вы прямиком идете на воронку!

Воронка? Какая, к черту, воронка в Океане Пределов, где тишь да гладь все время?! А потом я ее увидела…как мы не заметили это чудовище в то мгновение, когда прыгал Синвайн?!

Она была диаметром метров сто. И наша «Амильтерра» мчалась прямо на нее. Бесполезно мы с Илигири пытались выровнять курс, нас быстро и стремительно засасывало внутрь. Почему? Почему мы не обратили внимания намного раньше? Оглянувшись и судорожно ища глазами оборотня, я с ужасом поняла, что он изо всех сил плывет за нами по спокойной морской глади, лишь изредка подергиваемой волнами. Что за чертовщина?! А потом я догадалась.

Мы не заметили ее, потому что она была беззвучна. Иллюзия! Качественная иллюзия мага с огромным потенциалом. Кого-то из Академии Познаний. Кого-то, кто, возможно, учился со мною вместе…

— Син! — изо всех сил крикнула я, пытаясь не поддаваться панике. — До патруля совсем немного! Сообщи им, что эта воронка — иллюзия кого-то из менталистов! Сообщи… — но в это самое мгновение мы с Илигири ухнули с ровной горизонтальной поверхности вниз, завопив от страха и пытаясь хоть как-то удержаться на уходящей из — под ног палубе. А потом была толща воды, и меркнущий свет, и полная потеря сознания…

— Просыпайся, просыпайся, огонек, — ласково ворковал надо мной чей-то противный и ужасно знакомый голос, пытающийся вытащить из пелены забвения. Где я могла слышать этот вызывающий отвращение с самых первых нот тембр? Где?..

С трудом открыв глаза и чувствуя слабость во всем теле, почувствовала, что лежу на мягкой шкуре, согревающей меня теплом. Сверху была прикрыта ещё одной такой же. Попыталась сфокусировать взгляд. Изображение расплывалось, но стало понятно, что находилась я в затемненном помещении, а неясные блики на стенах давали представление, что источниками света являются несколько факелов, установленных здесь. Ударивший в нос запах сырости говорил о том, что где-то рядом находится вода. Возможно, много воды…где же я? Где Илигири?

— Вот и хорошо, что очнулась, Анечка, вот и хорошо, — к щеке прикоснулась горячая рука, и меня окатило новой волной отвращения. Не помню, когда я в последний раз испытывала подобное чувство. И вот, наконец, туман, застилающий глаза, рассеялся, а я увидела того, кто, скорее всего, и послужил причиной моего появления здесь.

— Гайюн… — плохо слушающимся голосом прохрипела я, и мужчина, склонившийся надо мной, оскалился в хищной улыбке.

— Узнала, значит, — радостно промурлыкал он. — Ну, вот и встретились мы с тобой, Соединяющая леди. Где бы еще получилось свидеться, да? — обманчиво — спокойным голосом добавил демон. — А тут, смотри, и ты у меня в гостях со всеми условиями, и я безумно рад встрече.

— У тебя в гостях? — прочистив горло, уже более уверенно произнесла я. — Где это?

Раз до сих пор оставил в живых, значит, я ему нужна. В конце концов, не за оскорбление же, принесенное Солейраном пять лет назад, и старые обиды он решил поквитаться, да еще и сделав это настолько изощренным способом?

— О, всего лишь один из бесконечного количества островов в бескрайнем Океане нашего мира, — поиграл бровями молодой человек. — Тебе понравилось мое эффектное приветствие?

Наверное, он имел в виду ту самую воронку, что соорудили для «Амильтерры».

— Чуть голос не сорвала от восторга, — съязвила я в ответ.

— Жаль, что в восторг тебя приводит все, кроме нашего с тобой общения, — со вздохом, будто жалуясь, заметил Гайюн. — Вот и Надежного ты предпочла мне, как же неудачно это все случилось, Анечка.

— О чем ты говоришь? — от закравшегося в голову нехорошего предположения захотелось откреститься всеми доступными способами. Неужели?

— Вижу, ты уже и сама догадалась, — нехорошо улыбнулся Гайюн, — слежка за тобой установлена давно, и даже приставленная к тебе девочка — оборотень ее не заметила. А я все ждал удобного момента, чтобы пригласить тебя в гости, а он все не представлялся…а тут сами демиурги помогли: твой вечно присутствующий оборотень решился вдруг на плавание в открытом океане! Грех было не воспользоваться шансом, особенно когда рядом с тобой была такая симпатичная девочка — дайгон.

— Где Илигири? — напряженно спросила я, прекрасно понимая, что ответом Гайюн может и не озаботиться. Но я просто не могла оставить ребенка одного в этой ситуации.

— О, с ней играют мои мальчики, пока мы тут с тобой ведем приятную беседу.

— Никаких бесед, пока я не увижу Илигири целой и невредимой! — воскликнула я, выдавая волнение.

— А ты сейчас не в том положении, чтобы диктовать условия, — напомнили мне тут же. — На твоем месте я был бы сдержанней в выражении эмоций.

— Ты сам сказал, что я у тебя в гостях, — решила воспользоваться его же словами я. — Γде твое радушное поведение?

— Подловила, — погрозил голубоглазый брюнет пальчиком. — Ну что ж, ладно. Отведу тебя к царапке. Тем более ты, возможно, сделаешь ее послушнее, — с этими словами Γайюн отклонился, заняв вертикальное положение на моем лежбище, и протянул руку. — Пойдем. Покажу тебе, как живут морские пираты.

Я собралась было подняться без помощи, однако мне тут же подарили строгий взгляд.

— Надеюсь, ты понимаешь, что, хоть тут тебе и доступна магия, ничего хорошего ее использование не принесет? — как бы напоминая, добавил Гайюн.

Естественно, я не собиралась ничего предпринимать. Пока. Да и что я могла? Максимум — поставить щит на нас с Илигири в попытке защититься от этих…пиратов. Но надолго ли меня хватит? Без еды и питья двое — максимум трое — суток, потом свалюсь с тем же результатом. Не поможет здесь мой дар, к сожалению.

Гайюн, кстати, пиратом не выглядел. Очевидно, это была его теневая деятельность, поскольку о причастности демона к грабежам торговых путей я не слышала ни разу. Кто он тут? Вождь? Сторонник? Подельник? Шавка на подхвате?

Меня вывели из одного каменного грота в другой, размером намного больше первого. Такое ощущение, что пираты облюбовали себе случайно найденную систему пещер с доступом к пресной воде изнутри. По крайней мере, я слышала ее шум где-то поблизости, а еще навстречу несколько раз попадались женщины с корзинами для белья. Несчастные — они тут днюют и ночуют совсем без солнечного света?

— Это временное пристанище, как ты понимаешь, — словно читая мои мысли, откликнулся, не оборачиваясь, Гайюн. — Здесь собирается весь состав во время патрулирования границ торговых путей в усиленном режиме.

— Нас ищут, — догадалась я с замершим сердцем.

— естественно, — фыркнул Гайюн. — Другое дело — найдут ли? Из этих пещер есть подземные переходы к самому сердцу острова со значительно более пригодным для жизни климатом. А уж собираться жители умеют так, что не оставят следов. Даже добравшийся до этих мест патруль не обнаружит ни-че-го, — удовлетворительно добавил он.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — удивилась я. — Это же практически карта острова, особенно если учесть, что в ваше «бегство» к центру вы и нас с Илигири включите.

— Включим, конечно, можешь даже не сомневаться, — наконец соизволил посмотреть на меня голубоглазый мужчина. — А говорю потому, что отпускать вас не планируется. Женщин здесь мало, Анечка, — нехорошо ухмыльнулся он. — Лишние…руки, — мгновения хватило, чтобы понять, что действительно он имеет в виду, стоило его говорящему взгляду скользнуть по моему телу, — точно пригодятся.

— И ты ради этого меня столько времени поджидал? — справедливо удивилась я, зябко поежившись. Идти так же быстро, как Гайюн, я не могла: не была приспособлена пробираться между каменных уступов. Оттого и испытывала на себе все прелести обитания в пещерах. Здесь стало значительно холоднее, чем в той зале, где меня содержали, пока не вернулось сознание. И влажность добавила своего: меня то и дело стал пробирать озноб. Да еще и мокрая после падения одежда делала свое дело. Не хватало только простудиться на затянувшихся каникулах у пиратов…

— Не — е — е — т, Анечка, — засмеялся Гайюн. — Я тебя ждал для того, чтобы ты с пользой применила свой дар на благо нашего скромного пиратского объединения. Но все деловые вопросы мы решим чуть позже. А теперь, как ты и просила… — с этими словами он сделал приглашающий жест рукой, и в следующее помещение я вошла первой.

Сердце болезненно сжалось. Небольшой серебристый дайгон, отчаянно рыча, метался, словно загнанный зверь, в клетке с толстыми прутьями. Та стояла посреди пещеры, открывая доступ ко всем своим стенкам, а вокруг со злорадными ухмылками наворачивали круги четыре отморозка, двое из которых держали в руках куски мяса, остальные — длинные палки с острыми наконечниками. Красивый мех с черными подпалинами, так похожий на мех Синвайна во второй ипостаси, пусть его дополнительным цветом и был темно — каштановый, в нескольких местах был запачкан кровью, и я с ужасом поняла, что эти недоноски пытались истыкать девочку копьями, чтобы она приняла свой человеческий вид. С криком бросившись между двумя пиратами, я прижалась к решетке, тут же воссоздавая вокруг нас с Илигири щит, сквозь который не смог бы пройти никто из находящихся в пещере, и протянула руку внутрь, за прутья. Кошка издала жалобный мявк, после чего, уставшая, изможденная, подползла ко мне и рухнула на каменный пол пещеры прежде, чем я успела до нее дотронуться. Я бегло осмотрела животное: больше всего досталось лапам, там раны еще кровоточили, на туловище, скорее всего, остались следы от брошенных внутрь кусков дичи, которые нетронутыми валялись тут же. А потом Илигири стала меняться. Превращались в тонкие ручки и ножки сильные лапы, шерсть исчезла, разрастаясь только на черепе в знакомую белую гриву, прикрывшую обнаженную грудь. Стали заметными нанесенные увечья… Чувствуя, что потихоньку зверею, я подняла взгляд на спокойно взирающего на ситуацию Гайюна:

— И это ты называешь гостеприимством?!

— Она напала первой, — пожал плечами тот, — видимо, подумала, что тебя пора защищать. Так что все по — честному.

— Одежду! Немедленно! — потребовала я. — И целителя!

— Только если опустишь щит, — невозмутимо отозвался Гайюн.

Сволочь…если я сейчас сниму защиту, нам с Илигири точно не поздоровится. Эти четверо слишком плотоядно на нее облизываются, их не остановит даже бессознательность девушки… Мерзавцы! Я постаралась собрать волю в кулак, после чего вспомнила все навыки целительства, преподаваемые нам Милосердной леди. Допустим, кровь я остановить смогу. А вот простуда девочке — оборотню светит однозначно. И мне нужен прямой контакт. Как его осуществить, если Илигири упала раньше, чем я смогла до нее достать?

Решетка! Чертова решетка мешала всему. Но ведь, если задуматься, решетка-тот же самый щит, почему я не смогу сделать в нем брешь, подобно тому, как уничтожаю магические преграды? Я дотронулась до одного из прутьев и призвала изнутри всю доступную мне силу. С магическими барьерами было проще: они неосязаемы, они подчиняются своим законам, там достаточно нарушить структуру создавшего их заклинания. А здесь? Я разозлилась настолько, что не заметила, как схватилась и за соседний прут, поэтому очень удивилась, когда исчезли сразу оба. Ничего не понимая, слыша сзади удивленные возгласы «не может быть!», я дематериализовала еще несколько мешавших мне пробраться к Илигири звеньев. А потом нырнула в клетку, на ходу снимая с себя влажную куртку и накидывая на поникшие плечи девушки. Саму ее я посадила к себе на колени, когда оказалась сидящей на полу, и начала лечить нанесенные раны. Слава Богу, они оказались неглубокими.

— Ну, раз вы и без меня разобрались, не будем вам больше мешать. Заодно предлагаю подумать над своим поведением, — равнодушно произнес Гайюн. Четыре его головореза после этих слов сразу же покинули пещеру. Он уходил последним, подарив нам с Илигири, так и не пришедшей в себя, брезгливый взгляд. Как же в эту минуту хотелось подправить его физиономию.

Она потихоньку излечивалась. Скоро должна была подключиться регенерация, я была в этом уверена. Выкарабкаемся. Устроим Γайюну веселую жизнь. Надеюсь. Пока же…щит продержится даже во время моего сна. А я истратила порядочное количество резерва на то, чтобы исчезла часть решетки. Очень хотелось спать. Или это начала подбираться простуда, не знаю. Но глаза сами собой закрылись, стоило только опереться спиной на прутья. И я провалилась в целительный сон.

Странно, но, кажется, мы с Илигири согрели друг друга, пока спали. Во всяком случае, очнувшись, я почувствовала, что тело, вопреки ожиданиям, не продрогло окончательно. Или это у девочки начался жар? Начав ощупывать ее, вздохнула спокойно: все было в порядке, и ситуация оказалась куда лучше, чем я ожидала. Во всяком случае, колотые раны затянулись, а дыхание малышки выровнялось. Наверное, это одно из свойств оборотневого метаболизма: согревать все и всех, если вдруг становится холодно. Откинув голову обратно на прутья решетки, понимая, что после полученных ран Илигири может прийти в себя еще нескоро, я решила подремать еще немного, как вдруг заметила кого-то копошащегося в пещере, помимо нас. Женщина в простом матерчатом платье и чепце с повязанным спереди фартуком что-то аккуратно складывала у самой границы моего щита.

— Кто вы? И что это? — стараясь, чтобы голос звучал как можно строже, спросила я. Незнакомка вздрогнула, оторвавшись от своего занятия, и опасливо взглянула на меня. Но, то ли потрепанный вид не внушил ей страха, то ли она просто боялась быть застуканной здесь другими, а теперь убедилась, что ее окликнула именно я, женщина расслабилась и тихо прошептала:

— Соединяющая леди… это одежда для вас и девочки — дайгона. Мы не можем смотреть на то, как наши мужчины поступили с вами. Здесь, — она приподняла руку с внушительным тряпичным узелком, — пища на первое время. Только прошу — спрячьте ткань, когда все съедите. Они очень разозлятся, если узнают о помощи.

— Но одежда… — начала было я.

— Одежда здесь почти у всех одинакова, — покачала головой собеседница. — А вот ткань с едой может служить ориентиром, если кто — нибудь решит сказать «спасибо». Когда проснется девочка, — она вернулась к началу разговора, — обязательно покормите ее. Может быть, поднести вещи ближе? — предложила участливо она.

— Если вам не трудно, — согласилась я, и она обошла границу по кругу, положив стопку ткани так, чтобы я могла до нее дотянуться.

— Щит не снимайте, — зашептала она снова, — сюда могут прийти с минуты на минуту и проверить ваше состояние. И да хранят вас демиурги!

— Почему вы нам помогаете? — я успела застать тот момент, когда она смотрела мне прямо в глаза.

— У многих из нас есть родственники в Южном Пределе. То, что вы делаете, соединяя его с остальным миром, достойно уважения, а не порицания, — просто ответила женщина, после чего удалилась.

Зашевелилась Илигири, хрипло застонав. Сжав ее в объятиях, я погладила красивые волнистые волосы:

— Тише, девочка, тише…теперь все будет хорошо.

— Аня… — пробормотала она. — После похищения я очнулась быстрее, они тебя начали утаскивать, я рванула за тобой, обратившись, а они…они…ошейник — и в клетку, — закашлялась она, и я обняла мелкую сильнее.

— Все — все, теперь мы вместе. Вместе нам ведь ничего не страшно, правда? Ты передвигаться сможешь или ещё недостаточно восстановилась?

— Терпимо, — оторвавшись от меня и глядя еще мутными глазами, кивнула девочка. — Замерзла, — сделала неутешительный вывод она, и тут я вспомнила о подарке.

— Зато здешние женщины принесли сухую одежду. Давай — ка скидывай мою куртку, если не хочешь окончательно слечь с простудой.

Щит я подняла на время, пока мы забирали вещи. Два идентичных комплекта содержали в себе длинные юбки почти до пола, блузки из простой ткани и утепленные шерстяные жилеты. За последнее сердобольную незнакомку хотелось поблагодарить особенно, температура ночью в этой пещере явно оставляла желать лучшего. Белье, правда, пришлось надеть свое, но оно высыхало достаточно быстро. А магом огня я никогда не была. Зато во время переодевания громко присвистнула, увидев на Илигири тонкое эльфийское кружево. Зардевшись, она принялась быстро облачаться в принесенную одежду, которая смешно повисла на ее тоненькой фигуре. Грудь, конечно, была выше всяких похвал, но и это обстоятельство не скрыло того факта, что размер остального для дайгона явно великоват.

От колкости я все же не удержалась:

— Иногда я начинаю думать, что ты действительно решила Синвайна соблазнить.

— Вот еще! — надулась мелкая, как раз надевая жилетку. — Я на него первая не бросалась.

— Но к встрече явно подготовилась, — подмигнула я, вызвав еще одну волну смущения.

— Если отсюда выберемся, кого — нибудь я соблазню точно, — пообещала Илигири. — Потому что умирать девчонкой совсем не хочется. И даваться в лапы тутошним амбалам тоже.

— Мы не умрем, — уверенно произнесла я. — Здесь есть один маг, с которым я вместе училась в Академии Познаний. Он сказал, что я должна поработать на их благо собственным даром. Если повезет, возможно, нам удастся поторговаться.

— Ты сама-то в это веришь? — скептически прищурилась девушка — дайгон. — Они обращались со мной так, словно зажарить собрались. О каких торгах тут может идти речь? Я почти не сомневаюсь в том, что нас даже не найдут.

— Найдут, — нет, в это уверенности не было никакой. Но я все ещё надеялась, что метка Соля сыграет свою роль… — Я буду верить в это.

И тут откуда-то донесся пронзительный женский крик. Переглянувшись, мы с Илигири одновременно нахмурились, пытаясь уловить, откуда он доносится. В пещеру к нам вбежал маленький мальчик и с разбегу бросился на колени перед щитом:

— Соединяющая леди, помоги! Маму поймали и теперь бьют за то, что она принесла вам с оборотнем одежду и еду. Они ее до смерти запорют, если их не остановить, помоги ей, пожалуйста!

Когда на меня посмотрело заплаканное детское личико, сердце заполнилось волной сочувствия. Границу я снесла сразу же. Подойдя к ребенку, подняла его с каменного пола и обняла худое страдающее тельце:

— Проведешь нас туда, где причиняют боль твоей маме?

— Проведу… — хрипло отозвался он, и в следующее мгновение мы почти бегом понеслись за ним.

— Не отходи от меня, — только и сказала я Илигири. — Пока мы есть друг у друга, они ничего не смогут сделать.

Место, куда привел нас мальчик, было самой первой пещерой в череде природных образований, а потому имело выход наружу. И рассветные лучи заполняли пространство везде, где могли дотянуться. Еще на подходе я услышала звуки рассекаемого кнутом воздуха и отчаянный крик той самой женщины, которая по доброте душевной помогла нам с Илигири. Здесь мы могли передвигаться без помощи проводника, и, дав мальчику знак, чтобы скрылся, во избежание повторения судьбы матери, дальнейший путь преодолели уже самостоятельно.

Этот зал был огромным. Вдоль стен стояло множество людей. Создавалось ощущение, что все население острова собрали в одном месте, чтобы публично продемонстрировать то, как поступают здесь с изменниками. Ничего другого я подумать не могла, потому что в центре пещеры располагался высокий монолит, к которому и была привязана моя несчастная знакомая с разорванным на спине платьем. Копье на кнут сменил один из головорезов Гайюна. Сам демон при этом стоял недалеко от места казни и с удовлетворением в голосе вещал:

— А теперь смотрите. Смотрите, что происходит с теми, кто не слушается моих приказов.

Мы с Илигири показались с той стороны, где народа почти не было, поэтому занесенный для следующего удара кнут я увидела без проблем. Почувствовала новую порцию наказания и женщина: она сжалась в ожидании следующего момента боли. Но удара не случилось: летящий к несчастной кнут ударился о воздух. Щит я успела поставить вовремя.

— Анечка, неужели проснулась? — обманчиво — спокойным тоном со змеящейся по губам улыбкой произнес Гайюн, поворачиваясь в нашу с Илигири сторону. — А вот мешать проведению воспитательных уроков не стоило!

Я оглядела пещеру: явно поддерживали темноволосого демона только самые сильные из собравшихся. Люди, выглядевшие попроще, вместе с женами и вытащенными сюда детьми смотрели с явным страхом в глазах. Поддержки мне, конечно, от них не дождаться, но и явного противостояния тоже не ожидалось.

— Что ты называешь воспитанием? Наказание за благородство? — воскликнула я так, чтобы было слышно всем. — И как ты до сих пор смог продержаться у власти, власти, которая держится на чужих костях?!

— Милая моя, как же мало ты знаешь о жизни, — покачал головой Гайюн, и в то же мгновение нас с Илигири схватили за руки, причем тюремщик девочки оказался не в пример мощнее того, что удерживал меня. Спустя несколько минут бешеного сопротивления нас подтащили к монолиту с привязанной женщиной и представили пред ясны очи Γайюна.

— Власть и держится на четком исполнении приказов. Надо объяснять, что от тебя требуется, или сама поймешь? — испытующе посмотрел на меня демон.

— Не дам обижать невинных, — прошипела я в ответ, бросая взгляд на уродливые, сочащиеся кровью багровые полосы на спине наказанной женщины.

— Дай — ка подумать, — поднес руку к подбородку мужчина, делая вид, будто серьезно размышляет. — Если она невиновна, то кто же тогда является зачинщиком сего беспорядка, а, Анечка? Неужто ты?

Повисло недолгое молчание, и, поскольку я отвечать явно не собиралась, он тут же продолжил:

— Или снимаешь щит сама, или ее наказание принимаешь на себя. Осталось ещё пять ударов. Роль столба, так и быть, исполню я. Представляешь — страстные до боли объятия, а? — выгнул он смоляную бровь.

— Щит не сниму, — угрюмо ответила я, и меня оттащили к Γайюну.

— Прошу вас, мастер! — гаркнул демон после того, как перехватил руки, до хруста костей сжав их. Я скорее ощутила, чем услышала приближение мучителя собеседницы из пещеры. — Может, одумаешься, Анечка? — с сожалением посмотрел на меня Гайюн. — Так не хочется начинать жизнь в новом месте с обозревания некрасивых ран на твоей нежной коже. Так жаль, что в моем присутствии ты не сможешь поставить на саму себя щит. Я ведь заглушаю любые чужие способности, — с прискорбием сообщили мне.

Вот оно что…магией, получается, Гайюна не одолеть, а в поединке он мог заткнуть за пояс кого угодно — я еще по Академии помнила его недюжинные способности боевика. Солю он, пожалуй, всегда проигрывал, отчего бесился неимоверно, но в остальном на свете существовало мало магов, способных выстоять против него. И ведь он никогда не распространялся о собственном даре, хотя, чего уж скрывать, я никогда особо не интересовалась этим, пусть и приходилось вступать с ним в противостояния довольно часто. Гайюн по моей же собственной непредусмотрительности остался для меня темной лошадкой. И теперь она, наконец-то, раскрыла все свои карты. Расклад, к сожалению, для меня оказался проигрышным.

— Иди к черту, — выдохнула я, отстраняясь, чтобы заглянуть в глаза демону. Где-то рядом закричала Илигири.

— Ничего личного, милая, — напоследок сообщили мне. Первый рвущийся наружу крик демон заглушил поцелуем. Я зажмурилась, спину охватило огнем, а потом появилось стойкое ощущение того, будто оттуда начала слезать кожа. Захотелось срочно вырваться, чтобы соскоблить мешающее выздоровлению месиво, но Γайюн держал крепко, и я в бессилии стонала, тщетно пытаясь высвободиться. Впрочем, контролировать меня ему было суждено недолго.

Демон дернулся и взвыл сам. Сквозь пелену боли и охватившего спину пожара я все же смогла рассмотреть торчащую из его плеча стрелу. Белое оперение…эльфийская работа! Кто-то лишил Гайюна способности передвигать рукой!

От неожиданности меня выпустили, сам демон стал заваливаться набок, видимо, из-за силы отдачи, а я, внезапно обретя свободу, начала падать на каменный пол. Встречи с холодным монолитом не произошло: меня бережно поймали в объятия, правда, пришлось зашипеть от боли, когда чужие руки задели место удара от кнута.

— Прости, милая, — раздался виноватый шепот над самым ухом, и я вздрогнула, уже не надеясь услышать этот голос на пиратском острове. — Прости, что не успел вовремя…

Не веря собственным своим ушам, я потянулась на этот звук всем телом, пытаясь убедиться, что это не бред от полученной раны. Медленно, с трудом открыла глаза. На меня с тревогой смотрел Солейран.