Вызывайте ведьмака!

Глава 10

Тем временем, в Петербурге.

Ночью Марго разбудил робкий стук в дверь. Она открыла глаза, прислушалась. Показалось? Но через некоторое время стук повторился.

— Кому там ещё не спится? — проворчала она, поднялась с постели и пошла открывать.

На пороге стояла Адель в длинной ночной сорочке, с распущенными волосами, бледная и встревоженная.

— Что с тобой? — с беспокойством спросила ведьма.

— Марго! — прошелестела Адель, широко раскрыв несчастные васильковые глаза, — я боюсь! Этот Константин! Он скоро доберётся до нас, я чувствую!

— Заходи, раз пришла, — недовольно проворчало Марго.

Адель проковыляла в комнату на своих костылях и присела на краешек кровати.

— Ты же знаешь, он нас не простит! — не в силах справиться с ужасом, скулила Адель.

— И что, ты предлагаешь повесить его на люстре, как Василису? — Марго недобро скривилась.

— Но мы же можем хоть что-то предпринять! То, что в наших силах! Давай проведём ритуал, прямо сейчас, ну пожалуйста! Завтра может быть поздно!

Марго задумчиво посмотрела в окно, на небе светила полная луна, в ночной тишине вдруг раздался протяжный собачий вой, она вздрогнула. А ведь и правда, Константину ничего не стоит выяснить, кто виноват во всех несчастьях, свалившихся на голову тёмных? И тогда, на них навешают всех собак, чем это для них закончится, лучше не думать.

— Хорошо, — со вздохом сказала она, — полнолуние — время благоприятное для ритуала на смерть. Девочек будить не будем, справимся сами.

Той же ночью, Константин, совершенно случайно почивавший в своей спальне один, внезапно проснулся от острого приступа тревоги. Резко сел, огляделся, полная луна висела прямо над его окном. Её ли свет так повлиял, или гибель преданных ему людей?

Он поднялся, занавесил окно, налил себе рюмку коньяка, залпом выпил и снова лёг в постель. Завтра предстоит тяжёлый день, нужно как следует выспаться.

Утром, Наталья Владимировна, берегиня из клана Мечислава, получила сообщение. Прочитав его, вскрикнула. Её приглашали на поминки, по случаю самоубийства старой подруги Веры Малининой. Это был Коля, лично пригласил её, по старой дружбе.

Весь день она не находила себе места от беспокойства, но не смерть давно забытой подруги мучила её. К вечеру, тоска уже каменной плитой давила на пышную грудь. Села перед большим старинным трюмо, всмотрелась в своё всё ещё красивое лицо. С годами, а ей уже было шестьдесят, она словно расцветала и набирала силу, которой так не хватало в молодости. Тёмная коса, хоть и посеребрённая сединой, всё ещё была длинной и толстой. Волосы всегда были её гордостью.

Рядом, сидя в кресле, что-то вязала её верная подруга, тоже берегиня, маленькая, щупленькая, очень деловитая и энергичная. Её седые короткие кудряшки мелькали, кажется, везде одновременно. Лидочка, как с любовью звали её подруги берегини, только к концу дня позволяла себе успокоиться, но и тогда ничегонеделание воспринимала как недопустимую блажь. Потому, в руках её тут же оказывалось вязание или что-нибудь ещё, не менее полезное.

— Хорошо живём, — чуть слышно произнесла Наталья Владимировна, продолжая смотреть в зеркало, взгляд её застыл в одной точке.

— А? Что ты сказала, Наташа? — Лидочка думала о своём и не слышала подругу.

— Эта война, которую затеял Мечислав..

— Но ведь это должно было рано или поздно случиться, разве не так? — перебила её Лидочка. Она и мыслила так же быстро, как всё делала.

— Так то оно так, — со вздохом ответила Наталья Владимировна, — тревожно мне, Лидочка. Они не пожалеют нас. Стоит им только узнать, что гибель людей в их рядах не случайна, а в этом замешаны мы, нас всех убьют. Мечислав не справится.

Лидочка спокойно ответила:

— Мы сделаем всё возможное, сама знаешь, нас голыми руками не возьмёшь!

Наталья Владимировна словно её не слышала и разговаривала сама с собой:

— Нам есть за что бороться. Мы прекрасно живём в своих двухэтажных домах втроём. А что было раньше? Большую часть жизни я вынуждена была тесниться в убогой однокомнатной квартире, вместе с постылыми родственниками. В таких условиях кто угодно станет постылым. Мечислав придал новый смысл нашему существованию. Конечно, мы с радостью погибнем за общее дело. Но зачем погибать? — она повернула голову к подруге и решительно произнесла, — надо вывернуться на изнанку, но победить! А мы слишком расслаблены, Лидочка, недопустимо расслаблены!

— Ты сегодня какая-то взволнованная, Наташа, что-то произошло?

— Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и они всё узнают. И тогда, мы ничем не сможем помочь ни себе, ни Мечиславу.

— Но всё ещё остаётся это чуть-чуть, не так ли? — мудро изрекла Лидочка.

— А где Глафира? — спросила Наталья Владимировна. Разбитная голубоглазая Глафира, их третья соседка по дому, была желанной гостьей в каждом из пяти домов, где поселили берегинь.

— Пошла в третий дом, — пояснила Лидочка, — что-то они там затеяли.

— Ладно, Лидочка, я к себе. Не беспокойте меня сегодня, мне нужно подумать, — Наталья Владимировна решительно поднялась со стула и направилась в свою комнату.

— Хорошо, Наташа. Тебе принести на ночь какао? — вдогонку спросила Лидочка.

— Не нужно. Я не буду принимать пищу и воду.

Лидочка с пониманием кивнула. А Наталья Владимировна зашла к себе и закрылась изнутри на ключ. Только так она была уверена, что никто её не побеспокоит.

Она вытащила из ящика старинного тёмного комода такую же старую колоду карт, села на свою широкую кровать и принялась гадать.

Мысли её всё время улетали назад, во времена её нелёгкой молодости, когда она, отличница, комсомолка, но постоянно шатающаяся от голода, поступила в университет, на физ-мат. Вспомнился их триумвират — она, Вера и Коля. С первых дней они легко нашли общий язык, и почти не расставались. Вера была лёгкой и воздушной голубоглазой блондинкой из обеспеченной семьи. Она постоянно таскала из дома какую-нибудь сдобу, подкармливала своих друзей. Зато Коля был их надёжной защитой, парень с железной волей и острым умом. Наталья Владимировна и Вера были за ним, как за каменной стеной ещё и потому, что он учился лучше всех и помогал подтягивать им хвосты в учёбе, поэтому без стипендии девушки ни разу не оставались. Однако, после третьего курса, он вдруг перевёлся на юридический. А после, его карьера взлетела на головокружительную высоту. Кажется, ни у кого бы не выдержала психика от таких успехов, но Коля справился с блеском. И лишь много лет спустя, Наталья Владимировна узнала, что грозный и жестокий предводитель тёмных Константин и есть их заботливый защитник Коля. А Вера стала ведьмой Василисой и возглавила свой ковен тёмных ведьм.

И сейчас, сидя за картами, Наталья Владимировна чётко осознала, что только она может избавить свою светлую семью, так она называла дружину Мечислава, от их самого грозного и опасного врага. Он больше не был их Колей, он стал Константином, и никто не ведает, сколько преступлений погребено в тёмном омуте его воспоминаний?

Именно понимание этой миссии давило ей грудь, сначала неосознанно, но сейчас, когда она чётко сформулировала причину, в голове прояснилось.

Наталья Владимировна быстро разложила карты, и они без сомнения показали, что смерть ведьмы Василисы была насильственной.

Она набрала номер Мечислава.

— Здравствуйте, Наталья Владимировна, — послышался приятный низкий голос.

— Мечислав, это наши убили ведьму Василису? — взволнованно спросила берегиня.

— Нет, — слегка опешив, ответил Мечислав, — первый раз слышу.

— Это точно не наши? Может, тебе не успели доложить? — не могла поверить Наталья Владимировна.

— Разве я когда-нибудь давал повод усомниться в своей честности? — раздражённо спросил Мечислав.

— Нет, — примирительно ответила Наталья Владимировна, — Василиса, моя студенческая подруга. Завтра меня пригласили на похороны по случаю её самоубийства. Однако карты мне показали, что её убили, вот я и подумала, что это какая-то ваша операция.

— Вы пойдёте? — спросил Мечислав.

— На похороны, пожалуй, нет. А на поминки загляну.

— Если для Вас это тяжёлая утрата, я соболезную, — в голосе слышалось сочувствие.

— Спасибо, — тихо ответила берегиня, — простите, что беспокою Вас так поздно и попусту. Спокойной ночи.

— Ничего страшного, я не скоро пойду спать. Вам тоже, спокойной ночи.

Закончив разговор, Наталья Владимировна задумалась. А ведь Константин обязательно будет там, на поминках. Возможно, это единственный шанс раз и навсегда покончить с угрозой. Иначе, их благополучной и насыщенной смыслом жизни придёт конец, всё пойдёт прахом. Если ей и удастся выжить, благодаря старой дружбе с Константином, то наверняка она потеряет очень многих близких и дорогих ей людей. Эта мысль прибавило ей решимости.

Наталья Владимировна подошла к круглому ритуальному столику и зажгла свечи.

А утром, спокойная и уверенная в том, что всё получится, она, тем не менее, поручила подругам как следует её подстраховать защитой и ритуалами на успех, но не сказала по какой причине.

Лидочка и Глафира отнеслись с пониманием. Ни слова не говоря, они удалились в ритуальный зал.

Наталья Владимировна подбирала траурный наряд. После обеда она, вся в чёрном с ног до головы, вышла из дома и села в свою машину.

До места, где жила Василиса, доехала без проблем.

Во дворе, возле дома покойной, уже не было свободного места от заполонивших его автомобилей. Возле подъезда курили серьёзные и мрачные мужчины, одетые во всё черное, и выглядели как стая воронов.

Наталья Владимировна величественно прошествовала мимо, лишь двое из них бросили заинтересованный взгляд в её сторону, но тут же отвернулись.

Она обратила внимание, что большой чёрный автомобиль Константина тоже находится здесь.

Просторная квартира Василисы была битком набита народом. Люди толпой стояли на лестнице, ожидая своей очереди, чтобы помянуть ведьму за столом. В самой маленькой комнате был накрыт стол для скорбных родственников, почти никого Наталья Владимировна не знала. Родители Веры уже давно отправились на тот свет.

Почему-то не стали заказывать поминальную трапезу в ресторане, это было бы куда проще. Подумав, Наталья Владимировна поняла, что статус её бывшей подруги не позволял ей такие роскошные поминки. Константин строго следил за соблюдением субординации.

Он сидел во главе длинного поминального стола, увидел Наталью Владимировну, и взгляд его потеплел.

— Наташа, иди сюда!

Она не понимала, как пробиться сквозь плотный ряд гостей, да и возле предводителя тоже кто-то сидел.

Однако, по одному кивку Константина, место возле него освободилось, перед берегиней образовался свободный проход.

— Спасибо, что пришла, — тихо сказал он, когда Наталья Владимировна присела рядом.

— Как же я не приду, — проникновенно сказала она. — Вера была частью нашей жизни, наших молодых, невозвратных лет. Такое светлое воспоминание. И ты в нём тоже. Я только вчера вспоминала, как мы тогда жили. Молодые, беззаботные, вся жизнь была впереди.

— Наташа, что ты нашла в своих светлых? — ответил он, — переходи к нам, и будешь жить как королева.

— Что ты, Коленька, я и так не плохо живу.

— Выпей со мной, помянем Василису.

Наталья Владимировна отметила про себя, что он назвал покойницу не настоящим именем, дорогим им обоим, а нынешним, придуманным. И было в нём самом что-то такое, что она сразу почувствовала, это не скорбь или сожаление, а скорее злость и досада от того, что подобное могло случиться с человеком, который был в его подчинении. Он тоже прекрасно понимал, что Василиса не покончила жизнь самоубийством. Чтобы убедиться, она тихо спросила:

— Почему она это сделала?

— Кто? Что сделала? — не понял Константин.

— Ну, почему она покончила с собой?

— А! Да нет, что ты! Какое там покончила? Её убили! Думали, что я не пойму, — он скрипнул зубами от злости, глаза яростно сверкнули, — ничего, сегодня поминки, а завтра я всех выверну наизнанку, мне начинает надоедать, что мои подданные, — он словно оговорился, запнулся и исправился, — то есть, мои люди, слишком часто стали погибать. Живьём шкуру спущу с тех, кто это делает!

Наталья Владимировна грустно смотрела на него и не видела больше их Колю, а только жестокого и безжалостного тёмного предводителя. Она посмотрела на стол и остановила взгляд на грозди спелого винограда, чаша с фруктами находилась как раз перед ними. Перевела взгляд на роскошные настенные часы, висевшие напротив, на стене.

— Десять минут, — беззвучно прошептали губы.

И сразу в воздухе что-то всколыхнулось, изменилось и перевернулось. Но этого никто не заметил, даже Константин, занятый своими мрачными мыслями.

— Ладно, Коля, пойду я, — тихо сказала Наталья Владимировна, — чужая я здесь.

— Моё предложение остаётся в силе, — напомнил он.

— Спасибо, — кивнула она неопределённо, не утвердительно, а скорее вежливо, — рада была тебя повидать.

— Да, Наташа, хорошо, что пришла. Я тоже рад, даже не ожидал.

Она встала и, не оглядываясь, пошла к выходу. Перед ней так же мгновенно расступились.

Молча вышла к своей машине, ни разу не оглянувшись, завела её и уехала.

Ровно через десять минут, рука Константина потянулась к виноградной кисти, оторвала одну ягодину и небрежно закинула в рот. И вдруг, он замер с широко раскрытыми глазами, захрипел, стал страшно кашлять и задыхаться, упал со стула, несколько раз дёрнулся, и умер.

Сидевшие за столом застыли в ужасе, в комнате повисла гробовая тишина, пока в комнате кто-то из женщин не закричал в истерике:

— Константин умер! Вызовите кто-нибудь полицию!