Я не была твоим врагом

Глава 47

– Граф Лавастин, вы здесь? – не скрыл своего удивления лорд Эдвин, проходя в мои покои, – мне сказали, что вы у себя в кабинете.

– Был, зашел узнать, как устроилась Таллия, – ответил мужчина и, добавив в свой голос заботы, промолвил, – она выглядела очень уставшей. Я хотел спросить, возможно, ей что-нибудь нужно.

– Дорога была трудна, но леди Таллия ее с достоинством выдержала, – проговорил королевский посланник, ласково мне улыбнувшись. И, беглым взглядом окинув спальню, задержал свой взор на кровати, где лежал небрежно брошенный мной халат.

– Не сомневался в ее стойкости. Леди Таллия – истинная дочь своего отца, – вполголоса, будто размышляя, протянул граф Лавастин и, усмехнувшись какой-то своей мысли, добавил, – он многому ее научил.

– Маркас Девон был хорошим отцом.

– И любящим мужем, – вновь промелькнула едва заметная ухмылка, и выражение лица «дядюшки» вернулось к прежнему: добродушному и притворно отстраненному.

Я же не спешила вступать в разговор, внимательно наблюдая за мужчинами. Мне хотелось понять их взаимоотношения и как в дальнейшем я могу этим воспользоваться, однако беседа была до тошноты вежливой и почти безэмоциональной.

– Таллия, – вдруг с тихим смешком обратился ко мне граф Лавастин и, окинув меня добрым взглядом, проговорил, – если желаешь, ужин подадут в твою комнату.

– Нет, благодарю, я присоединюсь к вам, – отказалась, опасаясь пропустить что-то важное, и первой направилась к выходу. Вот только дядюшка внезапно вырвался вперед и со словами: «Я должен проверить, все ли готово», вскоре скрылся за поворотом.

– Ты как? Граф Лавастин прав: может, тебе стоит сегодня поужинать у себя в покоях? – спросил лорд Эдвин, любезно подав мне свою руку, чтобы я на нее оперлась.

– Граф Лавастин, – невольно усмехнулась я, неторопливо продвигаясь по коридору, и, бросив украдкой взгляд на «друга детства», заговорила, – у графа Лавастина ко мне далеко не родственная забота.

– Хм… думаю, ты ошибаешься или неверно истолковала, – с покровительственной улыбкой проговорил лорд Эдвин, нежно погладив мою ладонь, – полагаю, ты к нему враждебно настроена, так как он теперь хозяин земель Девон. Лия… после завершения кампании Его Величество подарит мне земли, у нас будет свой замок, и в нем ты станешь хозяйкой.

– Ты ошибаешься, – покачала головой, с горечью осознавая, что все мои слова не будут восприняты всерьез лордом Эдвином, но я все же попыталась, – приглашение задержаться в его шатре, когда он меня вез к жениху, было недвусмысленным.

– Лия, я тоже оставил тебя в своем шатре, так безопасней и удобней, ты все же леди. Но даже подумать не смел о такой низости. Уверен, у графа Лавастина были те же помыслы, что и у меня.

– А его приказ везти меня в телеге и не кормить на протяжении всего пути – это все только для моего благополучия, – насмешливо проговорила, с трудом сдерживая нарастающее раздражение к лорду Эдвину.

– Он сообщил мне, что ты ударилась головой и лекарь рекомендовал тебе больше находиться на свежем воздухе. А от еды тебя постоянно мутило, – произнес королевский посланник, заботливо похлопав меня по руке, – от удара по голове всегда так. Помнишь, как меня тошнило, после того как я свалился с сеновала?

– Ну да, – не стала больше настаивать и, вымучено улыбнувшись мужчине, произнесла, – тебе было тогда очень плохо.

– А ты сидела весь день у моей постели и даже отказалась участвовать в охоте, – с нежностью в голосе проговорил мужчина, к этому времени мы уже спустились с лестницы и направились в сторону двери, ведущей в малый зал.

– Леди Таллия, я благодарен богу, что вы благополучно достигли родных земель, – заговорил священник, стоило нам только переступить порог небольшого, но удивительно светлого помещения.

– Отец Лоран, я рада вас видеть, – так должна была сказать Таллия, а еще подойти к высокому, худощавому мужчине и поцеловать его руку, что я и сделала, внутри содрогаясь от страха и омерзения.

– Ты не пришла на исповедь и не прошла очищение, – укорил меня священник, больно вцепившись в мой локоть, и повел меня к столу, за которым уже сидел граф Лавастин.

– Простите меня, отец Лоран, я устала. А путь был долгим, и я не посмела заходить в святое место, не приведя себя в порядок, – повинилась я, опустив голову, следя за присутствующими исподлобья.

– Отец Лоран, Таллия преодолела непростой путь, будьте к ней снисходительны, – неожиданно вступился за меня «дядюшка», наверняка преследуя свои цели, – для леди всегда важно, как они выглядят.

– Ох, эти женщины, – добродушно промолвил священник, но его взор оставался цепким, изучающим, от которого по моей спине тотчас поползли ледяные мурашки.

– Рисан, подайте на стол, – прекратил нашу беседу граф Лавастин, взмахом руки указав мне на место рядом с собой. Но, сделав вид, что не заметила жеста «дядюшки», я устроилась по правую руку от лорда Эдвина, и тут же мысленно выругалась, так как отец Лоран сел рядом со мной.

Одно радовало – большая часть ужина проходила в молчании. Время от времени граф Лавастин и священник обсуждали бытовые проблемы замка. Лорд Эдвин несколько раз отвечал на ничего не значащие вопросы отца Лорана, а про меня как будто забыли…

– Леди Таллия, жду вас сегодня в исповедальне, – голосом, не терпящим возражений, распорядился священник по завершении скромного ужина, поднимаясь из-за стола, – лорд Эдвин, и вам требуется побыть наедине с богом.

– Конечно, отец, – с радостной улыбкой ответил королевский посланник. Мне тоже пришлось растянуть губы в такой же гримасе и торжественно проговорить:

– Приду, отец Лоран.

– Сейчас, – подытожил мужчина в сутане и, более ни слова не сказав, направился к выходу. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, мысленно обращаясь к Нисан, чтобы дала мне сил и терпения выдержать предстоящий допрос. В том, что это будет допрос, а не милая беседа, я не сомневалась.

В воспоминаниях Таллии отлично сохранились даже мельчайшие детали исповедальни, видимо, девушка здесь была частым гостем. Путь до небольшой домашней часовни тоже был знаком, так что вскоре я уже сидела на узкой деревянной скамейке.

– Исповедуйте меня, отец Лоран. Я согрешила колебанием в вере, замедлением в помыслах, от врага… – слова вырывались неосознанно, они, как молодой и еще не окрепший ручей, текли медленно, нерешительно. Но с каждой законченной фразой набирали силу, уверенность, снося собой преграды моих сомнений. Я будто была сторонним наблюдателем, все происходило само собой. Некогда многократно повторяющиеся слова исповеди вдруг стали моей защитой…

– Ты прошла трудный путь, – заговорил священник, стоило мне замолчать, – жить под одной крышей и делить постель с проклятым – это большое искушение. Ты истинная дочь нашего отца и с достоинством выдержала все испытания, выпавшие на твою долю. Уничтожить своего врага во имя нашей веры было непросто, он хитер и силен. Бог видел твои старания и вознаградит тебя по делам твоим.

– Благодарю вас, отец Лоран.

– Дочь моя, перед твоим отъездом в земли проклятого здесь, в исповедальне, мы говорили с тобой об украшениях твоей покойной матери.

– Дааа… отец, – протянула, не понимая, к чему ведет священник, и совершенно не помня этого разговора.

– Ты не нашла ее кулон в замке проклятого? Тот, что он забрал, когда захватил этот замок.

– Нет, отец Лоран. Я осмотрела все комнаты, – ответила, внезапно ощутив неясную тревогу, и, стиснув подол своего платья, продолжила, – но у меня не было доступа в сокровищницу… проклятого.

– Он не доверился тебе? – тихим, ровным голосом попенял мне священник, но в нем явственно слышалась угроза.

– Прошло слишком мало времени, отец… я старалась.

– Верю тебе. Проклятый был умен, – задумчиво произнес священник и надолго замолчал, мне эта гнетущая тишина показалась вечностью, но наконец он заговорил, – иди, дочь моя, завтра утром приходи в исповедальню.

– Спасибо, отец Лоран, – выдохнула я и неторопливо покинула темную, мрачную кабинку…