Я ненавижу вас, Доктор Робер!

Глава 21 Яна

Опрятный мужчина и симпатичная девушка расспрашивали меня о моей брошюре и исследовании. Мы общались на английском и казалось, что я от переживаний забыла напрочь все слова.

— У нас похожие темы в исследовании, — сказала девушка, внимательно рассматривая брошюру.

— Правда?

— Ага. Мы тоже изучаем ВПЧ. Удивительный вирус, не правда ли?

Марк скрылся с радаров, сказав, что он встретил знакомого товарища, и оставив меня наедине с мужчиной и женщиной, я почувствовала, что стала неврничать еще сильней.

— У вас очень интересный опыт, который указан здесь.

Я нервно кивнула головой.

— Как вы смотрите на то, чтобы обменяться почтами?

— Почтами? — переспросила я.

— Ну да, нам было бы интересно проследить за дальнейшей вашей работой.

Я в попыхах замялась, потому что Марк меня не предупреждал, что будут спрашивать мою почту.

— М… да, конечно, — замямлила я. Мужчина протянул мне свою визитку, которую я несколько раз перечитала. А в ответ я назвала ему свою почту для связи.

— Удачи, Яна, — сказали они и ушли прочь, что-то обсуждая на немецком.

Я все еще находилась в какой-то абстракции, что за все это время ко мне кто-то подошел и расспросил о моей работе. В голове не укладывалось, что кому-то это стало интересно, да и более того, кто-то также, как и я, изучает ВПЧ. И пока я стояла и ждала Марка, ко мне подошло еще несколько коллег (я же могу их теперь так называть, ведь мы варимся в одном научном котле) и также дали свою визитную карточку.

Моей радости небыло предела. Хотелось побыстрее рассказать об этом Марку, но его так и не было. Спустя час он подошел ко мне.

— А я думала, что ты обо мне забыл.

— Прости, Яна. Я очень давно не видел своих коллег, поэтому слегла заболтался. — Марк едва заметно дотронулся губами до моей макушки. — Как успехи?

— Хорошо. Я пообщалась с несколькими людьми и мы обменялись почтами.

Марк немного встревожился, но наверное, мне это показалось.

— Серьезно?

— Ага, — радостно кивнула в ответ. — Они тоже занимаются исследованием ВПЧ и им очень понравилась моя брошюра.

Марк заулыбался самой ослепительной улыбкой.

— Не расслабляйся, — сказал он. — У тебя впереди еще много работы.

— Да да, мистер сама серьезность, — кокетливо фыркнула я.

— Если ты продолжишь со мной заигрывать, то я за себя не ручаюсь, — прошептал мне на ухо Марк, а в конце поцеловал в мочку уха. Внутри все и так пылало огнем, а он еще подлил масло в огонь своими словами.

Ненавижу.

— Ты не зарекайся раньше времени, — парировала в ответ. — Это мы еще посмотрим, кто кого.

Марк вновь мне улыбнулся.

После конференции я была выжата, как лимон, поэтому отказалась от встречи с его друзьями.

— Ты уверена? — переспросил Марк.

— Да, Марк. Иди. Сегодня для меня слишком много событий.

Практически в дверях мы долго целовались, но мне пришлось первой разорвать поцелуй и отправить Марка на мужские посиделки. А самой развлечься в пенистой ванны и расслабиться.

Мне правда не хотелось отсюда уезжать. Город был пропитан чем-то неизведанным, новым и совершенством. Но небольшая командировка заканчивалась, и самое грустное было в ней — расставаться с прекрасным городом. Марк видел, что мне было сложно оторваться от новых впечатления, которые подарила мне эта страна, поэтому он всю дорогу повторял одно и тоже:

— Ты еще сюда ни раз приедешь.

А я ему отвечала:

— Да, конечно.

На обратном пути в самолете меня вновь укачало и я уснула в такси, а очнулась лишь тогда, когда Марк сказал:

— Мы приехали.

Ехать за Шелби у меня не было сил, поэтому, зайдя в квартиру, я сняла с себя куртку и ботинки и легла лицом в подушку в одежде. Марк, кажется, стоял и смотрел на меня из дверного проема.

— Я могу съездить за Шелби, — сказал он мне. Я резко перевернулась и села на кровать.

— А тебе не будет сложно?

— Нет, — ответил он. — Скинь только адрес и предупреди Женю. А то, не дай бог, она там с Сеней устраивает жаркое соитие, и мне не хотелось бы быть третьим.

— Думаю, на роль держателя свечи ты подойдешь очень кстати.

Марк усмехнулся в дверях и сказал, что скоро вернется.

Мы продолжали исследовать вирус ВПЧ и сдается мне, что у меня получалось все лучше и лучше. Однако где-то в в мамае, после праздником, мне пришла отбивка на почту с приглашением на стажировку.

Увидела я это поздно ночью, дома. И радости моей не было предела: я прыгала на кровати, танцевала джигу-дрыгу, вопила, как маленький ребенок, что Шелби смотрел на меня с таким невозмутимым видом, что если бы он умел разговаривать и пользоваться телефоном, то явно бы сдал меня в психушку. Но когда моя радость немного успокоилась, я подумала о том, что Робер, наверное, не особо будет рад такому раскладу. Не знаю почему, просто чувствовала это.

Однако говорить сгоряча я тоже не хотела. Женя как-то рассказывала мне, что она знала девушек, которых пригласили на конференцию, и они даже внесли первый взнос. Купили билеты, забронировали отель, а по приезду туда поняли, что их обманули и никакой конференции по данному адресу и нет. Обманывали часто, поэтому, мне хотелось досконально изучить предложение, проверить подводные камни и уже решить: соглашаться или нет, а после, уже поговорить с Марком по факту вещей.

Думаю, так будет правильней. Однако время на раздумье у меня было не то, чтобы много. Его совершенно не было.

Виза не резиновая, к тому же в августе мне нужно будет явно быть в Москве и готовиться к вступительным в аспирантуру. Но в то же время отпускать свою мечту я не хотела. С тяжелыми мыслями я уснула на кровати, а на утро меня все так же терзали сомнения: сказать ли все-таки Марку или еще рано?

— Все в порядке? — спросил Марк, когда парковался около офиса.

— Да, а что?

— Ты какая-то угрюмая, — произнес Марк и заглянул в мои глаза.

Подумать только, я влюбилась без памяти в человека, которого ненавидела всей душой. Почему любовь работает именно так?

— Просто не выспалась.

Марк напрягся. Он отстегнул ремень и со всей серьезностью спросил:

— Ты случаем… не беременна?

— Беременна, — утвердительно сказала в ответ. — От науки новыми идеями, которые вынашиваю тут, — указательным пальцем показала на лоб. Марку моя шутка понравилась. Все эти нервические шутки были ничем иным, как защитной реакцией от тревоги.

Мы пошли в офис вместе, держась за руки. Теперь я не представляла свое утро без этого, без нежных поцелуев Марка. Конечно, мы до сих пор еще не определились — обременять ли себя новым этапом в отношениях или же повременить? Но чем дольше мы откладывали этот вопрос, тем больше понимали, что пока что оставим всё на своих местах.

— Ты сможешь сдать свой биоматериал?

— Ты о чем?

Марк пропустил меня в лифт первой, а после зашел сам и нажал на наш этаж.

— У тебя какое-то тайное исследование, о котором я не знаю? — спросила я у него.

— Нет. Коллега, который перевелся в соседнюю лабораторию, работает над одним опытом, и ему нужен новый биоматериал. Я согласился сдать свой, своих родителей, а еще хотел бы твой.

— Ты что, хочешь сделать тест на нашу совместимость? — захихикала я, но Марк лишь подошел ко мне ближе и, притянув к себе, нежно поцеловал в губы.

— Мы и так с тобой совместимы. А большего мне не надо…

— А вдруг твой друг работает над магическим зельем приворожения и моя кровь нужна, чтобы я лишь сильнее полюбила тебя?

Марк загадочно задумался, а я смотрела на него такими влюбленными глазами, что, наверное, давно бы прожгла в нем дыру от своей влюбленности.

— Я поддам ему эту идея, — резко ответил Марк и вновь поцеловал меня в губы.

Выйдя в коридор, мы увидели очень интересную картину: Женя стояла вместе с Арсением и смачно целовались. То, что они встречались, было ясно всем. Многие подшучивали о том, что я напустила цепочку любви в офисе, и теперь все остальные с замиранием в сердце ждали, когда у нас образуется новая пара. Льстило ли это мне? Я еще не поняла.

— Вы не исчерпали еще лимит на поцелуи? — с издевкой в голосе спросил Марк, пока мы подходили к ним.

Женя и Арсений моментально отлипли друг от друга.

— А что, лимит исчерпывается из твоего банка благотворительности? — спросил Арсений, вытирая руки тыльной стороной руки.

— Умно-умно, — отшучивался Марк.

Через час я сдала свой биоматериал и пулей спустилась в кафетерий, потому что чувствовала тошноту. Нужно было восполнить уровень гемоглобина, поэтому я взяла ароматный сладкий круассан и добротную кружку кофе. Этот день был каким-то странным, я всё время терзала меня сомнениями — говорить ли Марку или нет, но и Марк тоже весь день был в делах, отчего мне хотелось грустить сильней. Впрочем, со среды началось что-то невообразимое, а именно, когда Марк вернулся из лаборатории, то молча взял телефон, снимая с себя халат, и вышел в коридор.

— Чего это с ним? — спросила Женя. Я лишь пожала плечами и поспешила выбежать за ним.

— Марк! — воскликнула я, но Марк меня будто бы не слышал. — Марк! — Он остановился и обернулся. Я побежала к нему ближе и спросила: — Что-то случилось?

— Нет, ничего. Нужно срочно отъехать. — Марк сделал паузу, будто бы подбирал слова. — Ты сама сможешь добраться до дома?

— Смогу.

Меня настораживало поведение Марка. Еще с утра он был таким нежным и теплым, а сейчас он словно холодная льдина.

Марк, кажется, почувствовал, что я что-то заподозрила. Поэтому он подошел ко мне ближе и просто поцеловал в лоб.

— Я позвоню вечером.

— Ладно.

Давить на него я не стала, если он захочет, то расскажет сам, что случилось. Однако я чувствовала в себе маленькую трещину, которая сквозила грустью в груди. Хотя, вечером он так и не позвонил. Я стала переживать, быть может, что-то случилось? Но на мои звонки Марк не отвечал.

Я даже подумала, что нужно наведаться к нему домой, вдруг и вправду, что-то произошло? И я уже была готова собраться и выйти на улицу, как мне поступил звонок от Марка. Сломя голову, я ответила на него:

— Марк, всё в порядке?

— Да, всё хорошо.

Но по голосу было ясно, что не в порядке.

— Как твое дело?

— Сносно, — ответил он. — Ты нормально добралась до дома?

— Да, всё хорошо.

Очередная пауза давалась тяжело.

— Мне приехать? — спросила я тихо.

— Нет, нет, — сказал он так твердо, что я поняла, что что-то здесь не так. — Нет.

— Ладно, как скажешь.

— Я завтра заеду за тобой, как всегда, — ответил он, да и я поняла, что у него нет настроения говорить.

Впервые за долгое время я видела Марка таким — неразговорчивым, достаточно холодным и совершенно отстраненным от реальности. Словно в нем что-то сломалось, что-то выбило его из колеи, и мое сердце разделяло с ним эту боль. Теперь сказать о том, что мне предложили стажировку, еще сложнее, и я ума не приложу, как это сделать.

На следующее утро Марк сказал, что будет научная встреча.

— И ты хочешь, чтоб мы пошли с тобой вместе? — уточнила я, по-прежнему стараясь не давить на него. Мы сидели на обеде в кафетерии.

— Не знаю, — он пожал плечами. — Пока не знаю.

— Я бы сходила, — поджав губы, я складывала и раскладывала бумажный ярлык от упаковки чая. — Ты же говорил, что для меня такие мероприятия только на руку.

— Я, наверное, не пойду, Ян.

Я попробовала поймать на себе печальный взгляд Марка, но мужчина всячески его отводил. Мне показалось, что он каким-то невообразимым образом закрывается от меня. Отдаляется и делает всё, чтобы я не узнала причину его переживаний. Я протянула руку и дотронулась до его руки. Марк даже и глазом не повел, настолько он был омрачен печалью.

— Марк, скажи мне… Что случилось? Я же вижу, что на тебе и лица нет.

— Ничего не случилось, Яна. Я просто устал.

Это была ложь. Если бы он устал, он продолжал бы шутить, язвить и делать всё возможное, чтобы расслабиться. Но сейчас, когда он сидел передо мной, на нем просто не было лица. Он был темнее июльской тучи, что нависла над луговым полем.

— Если не хочешь мне говорить, так и скажи. Но лгать не нужно.

Марк ничего не ответил, просто едва ощутимо сжал мою руку и встав из-за стола, сказал.

— Мне нужно работать.

А после, ушел относить поднос, пока я провожала его широкую спину и думала, что дело во мне.

Как только мы обозначили, что теперь у нас — настоящие, а не фиктивные отношения, все было хорошо. Но что могло произойти, что Марк так помрачнел? Я не знала.

Научная встреча должна была быть в четверг, поэтому времени, чтобы вписаться в списки, было мало. Я все-таки решила туда сходить, о чем известила Марка, на что отстраненно ответил: «Хорошо». А вот ответ по стажировке я должна была дать в пятницу. Но никак не представлялось случая, чтобы сказать об этом Марку. Он вечно увиливал от меня, не отвечал на вопросы и вообще ни с кем не разговаривал. Это меня беспокоило, но и в то же время мне было обидно, что мои попытки поддержать его он отвергал. Как будто я перестала быть для него особенной, как будто я просто девушка, с которой можно провести приятную ночь в постели. И это меня цепляло больше всего.

В четверг Марк не заехал за мной, сказав, что нужно отлучится по делам, поэтому в лабу я ехала на общественном транспорте. И когда я пришла в раздевалку, то Женя удивленно спросила:

— А где твой мистер-зануда?

Я пожала плечами. От Жени мало что можно было скрыть, поэтому она поспешила пошептаться со мной.

— Арсений тоже говорит, что Марк стал странно себя вести.

— Хотела бы я знать, почему он так себя ведет, — сухо ответила Жене. — Но он мне ничего не говорит.

Подруга задумалась.

— Ты идешь сегодня на мероприятие?

— Ага, правда… Мне не особо хочется идти без Марка.

— А он что, не пойдет?

— Сказал, что не знает. Но это было вчера, — я быстро переоделась и тяжело вздохнула. — А сегодня с утра он написал, что ему нужно срочно отъехать.

— Может быть что-то с родителями?

— Не знаю, — обреченно выдохнув, я уже не знала, что об этой ситуации думать. — Тут что-то серьезней.

— Может быть появилась его бывшая, которая теперь требует алиментов?

— У марка не так много было девушек, — выдохнула я и вышла из раздевалки. — Тут, видимо, что-то еще серьезней.

— Что может быть серьезней для мужчины, чем объявление бывших и требование алиментов?

Я пожала плечами.

— Я и сама хотела бы об этом узнать.

Впрочем, в таком угрюмом настроении я пробыла весь день. Марк так и не появился. Казалось, что всё, что мы строили, вмиг начало рушиться: камушек за камушком отпадали от нашего замка, что мы построили вместе. Но не ехать на эту встречу я не могла. Быть может мне удастся развлечься.

Дресс-кода там не было, поэтому я была в брюках-футлярах и белой рубашке, поверх которой жилетка. Погода в Москве баловала теплом, и можно было не брать с собой теплые кофты. Пока я добиралась до туда на общественном транспорте, я все еще грела надежду, что Марк придет. Что он позвонит и скажет, что передумал, что хочет составить мне компанию, но от осознания того, что он отдаляется от меня, мне становилось некомфортно. По приезде я назвала свою фамилию, которая была в списке. Зал был огромный, и в нем находилось очень много людей. Все знали друг друга, а я не знала никого. Взяв бокал шампанского, я стала расхаживать туда и сюда, смотреть на холсты с различными исследованиями, воодушевленным лозунгами. Но все это казалось бессмысленным, когда рядом не было Марка.

И вот, когда я увидела в толпе Анну Геннадьевну и Бориса Алексеевича, мое сердце затрепетало. Я сделал шаг в их сторону, но тут, на горизонте появился Марк. Он был чем-то недоволен, а его мама, вроде бы как просила, чтобы он успокоился. Но Марк не прекращал что-то говорить.

Он пришел сюда, с родителями. Но сказал, что не хочет идти, потому что есть другие заботы.

Внутри разом все обрушилось. Казалось, это открыло мне окончательно глаза на то, что я для него — не столь важна, чтобы делиться чем-то, что его тревожит. Я не настолько для него важна, чтобы он открыться мне и попытался попросить помощи.

Я для него просто девушка, с которой он весьма неплохо проводит время. Я почувствовала, как слезы подступают, как обида перекрывает кислород. И вот, в самый ответственный момент, когда Марк увидел меня в толпе людей, мы замерли, смотря друг на друга.

Слёзы спускались по моим щекам. Я чувствовала себя обманутой и оскорблённой. Казалось, что всё, что было до этого момента, было ложью. Игрой на публику. И наверняка Марк специально согласился со мной, чтобы я не сорвалась с крючка его гениального плана.

Боже, какой же я удобной для него была, аж зубы сводит.

Когда слезы покатились уже градом, я развернулась и вышла прочь на улицу. Я так горько плакала, что не могла остановиться.

— Яна…

Голос Марка был подобен маслу, которое подлили в раскаленным огонь. Следом, его рука коснулась моего плеча.

— Почему? — воскликнула я, оборачиваясь. — Почему ты мне сорвал.

На лице Марка не дрогнул ни один мускул. Мир вокруг меня, казалось, рушился со скоростью света. Вмиг из разноцветного, пёстрого и завораживающего всё стало чёрно-белым.

— Яна… я просто…

— Что просто? Не додумал свой идеальный план, чтобы я не сорвалась с крючка?

Марк больше не предпринимал попыток докоснуться до меня. Напротив, он сунул руки в карманы брюк и смотрел на меня печальным взглядом.

— Я приехал не потому, что собирался сюда. Мне нужно было передать документы, а потом я увидела родителей…

— Как удобно, вышло, — плакала я в ответ. — А обо мне ты подумал? Что между нами происходит?

Слова не вязались на языке, давались с трудом.

— Яна…

— Ты закрываешься от меня, почему? Разве я для тебя не важна?

— Прости…

Наверное, это слово я хотела бы услышать раньше, но, услышав его сейчас, мне стало только труднее.

— Ты поступил неправильно по отношению ко мне.

— Возможно, — сухо ответил он. — Но ты не знаешь причин этого.

— У тебя появилась другая?

Марк демонстративно закатил глаза.

— Нет, Яна. У меня нет никого другого, кроме тебя.

— Тогда почему ты себя так ведешь, а?

Марк набрал воздуха в легкие, а после, вылил на меня то, к чему я не была готова:

— Я приемный.

— Что?

— Это не мои биологические родители.

Я обомлела. Казалось, в данном контексте это звучало еще более бредовей. Если бы он сказал, что переспал с кем-то по пьяни, это выглядело бы куд правдоподобнее.

— Что…

— Я — приемный. Ты все прекрасно слышала.

— Но…как…

Слезы все равно стекали по щекам.

— Тот биологический материал. Не знаю, для чего я его только сдавал, но думал, что все будет по другому.

— Ты узнал это от знакомого?

— Фактически, — сухо ответил Марк. Я видела, что на его глазах вырисовываются слезы. — Фактически из первыхы уст, когда он сказал, что… «Эй, старина. А почему ты не говорил, что твое ДНК не совпадает с ДНК отца? Или мне теперь это хранить в секрете?».— Марк настолько просто об этом говорил, что я едва ли верила ему. — Поэтому, Ян… прости. Мне сейчас не до скандалов, и ел ты хочешь меня поколотить, то пожалуйста — колоти.

Я подошла к Марку и крепко обняла его за талию.

— Прости… Я не знала…

Марк обнял меня тоже.

— Мне сложно сейчас даются какие-то серьезные решения, — Марк сильнее меня прижал к себе. — И прости, что я не сказал тебе сказу же. Я и не хотел сегодня об этом говорить, но…

— Марк… — Я взглянула в его глаза, чтобы разделить всю ту боль, которая в нем сейчас копилась. — Просто знай, что ты со мной можешь всегда поделиться тем, что тебя терзает.

— Знаю, — выдохнул он и поцеловал мою руку. — Знаю, Аланина.

— Мы не чужие люди, чтобы закрываться ото всех. Прошу… не закрывайся от меня.

Марк просто притянул меня к себе и крепко обнял. Мне ничего умного в голову не пришло, как сразу же высказать ему свою новость.

— Меня пригласили на стажировку.

— Я знаю, — сказал он. — Знаю.

— Откуда?

— У меня сделали запрос по твоим работам, потому что ты им не отвечаешь.

— И ты мне не сказал?

— Фактически, я хотел сказать об этом, но… у меня появилась другая забота, которая спутала мне все карты.

Я просто промычала.

— Поезжай, — ответил он и поцеловал меня в макушку.

— Но…

— Я не буду вставать у тебя на пути в карьере. Ты достойна этого.

— Я не поеду, Марк. Я не оставлю тебя…

— Яна, послушай. — Марк обнял ладонями мое лицо. — Просто поезжай. Ладно?

— Ты уверен?

— Да.

А после, Марк нежно поцеловал меня в губы.