Я обязательно вернусь (СИ)

Глава 10

Дом сеньоры Адории был словно маленькая крепость. Одноэтажное строение, с небольшими окнами, из терракотового крупного кирпича. Он вплотную граничил с соседскими двумя домами, торцевые стены которых являлись своеобразным естественным ограждением прилежащего дворика с противоположных боков.

Такая же каменная стена ограждала дворик с третьей стороны, делая его совершенно закрытым. Посередине небольшого, разбитого опытной рукой сада был устроен колодец, к которому вела каменистая дорожка. Торцевые стены чужих домов оплёл дикий виноград. Вход во внутренний двор закрывался кованой решёткой. Толстая деревянная входная дверь в само строение запиралась изнутри на металлический засов, высокая скатная крыша была покрыта тёмной коричневой черепицей.

Вероятно, для дворянского старинного рода из Испании это было очень скромное жилище. И я видела, что сеньора Адория была смущена данным моментом. А по мне так, всё было безупречно. И самое главное вопрос безопасности пребывания в Тулузе и подготовки к путешествию практически через всю страну, был закрыт полностью.

Не сговариваясь, мы с Жанной попросили для нас одну комнату на двоих, настолько пребывание вместе для нашего сознания ассоциировалось с безопасностью. Девушка вообще не отпускала меня от себя, держа весь вечер за руку, словно переживая, что я испарюсь.

— Зачем же сеньора работала мастером в пошивочной, — подумалось мне, — сдавала бы часть дома и жила бы себе спокойно, но затем, решила, что она совершенно правильно поступала. Зачем ей неизвестные люди в доме, ведь намного дороже стоит то, что в этом месте можно просто спрятаться от всего мира. Вероятно, её родители преследовали именно эту цель, покидая родину и покупая такую недвижимость во Франции.

Комната, где мы расположились с Жанной, была большой и вместе с тем очень уютной. Большая кровать, мы прекрасно разместимся на ней. Ещё и места много останется. Окно выходило во внутренний двор. Из этой комнаты можно было пройти в небольшой кабинет. Так же рядом была комната похожая на гардеробную, из неё можно было попасть в ванную комнату.

Я рассматривала быт и обстановку дома. Всё было интересно. Живя столько лет в средневековье, совершенно не владела знаниями о бытовых условиях, в которых проживали простые люди.

Так например в ванной комнате стояло нечто, что напоминало зеркало. Это было как металлическое блюдо, отполированное до блеска — большая роскошь как я поняла, в остальном же все было очень скромно, но опрятно. Решили зажечь больше свечей.

Мы собрались в кабинете, и я рассказала, что видела возле таверны мужчину, тело которого оставила на пыльной дороге в Испании. Получается, что он выжил и ищет меня. Утаила, конечно, наличие перстня, но смысл произошедшего от этой маленькой тайны совершенно не менялся. От этого рассказа тревожно стало и моим спутницам. Я же испытывала безумное чувство вины, за то, что втягиваю их в эту тёмную историю, я осознавала, как они рискуют. Находясь рядом со мной, но с другой стороны сеньора Адория давно уже в курсе всего произошедшего и это её осознанный выбор, а мадам Жанна……. Мы просто нашли с ней друг друга, оказавшись в нужное время в том самом нужном месте, которое вселенная обозначила для нас.

Сеньора Адория сказала, что через день сосед — купец уезжает в Париж и везет четыре повозки вайды* в столицу. В провинции к нему ещё присоединятся несколько торговцев. Путь не близок, весь караван будет под охраной, нам нужно будет оплатить определенную сумму за охрану и передвигаться на своей телеге, в середине каравана.

Сеньор Рикардо, управляющий сеньоры Адории, завтра займётся поиском крытой телеги и лошадей. Я понимала, что меня ожидают большие расходы, но рассчитывала продать и телегу и лошадей в Париже или его пригороде. А ещё хотелось закупить что-то в Тулузе, не очень объёмное, но ценное, с тем, чтобы затем в столице продать и хоть немного оправдать дорогу.

Попросила сеньора присмотреть все качественное и добротное, но торговаться до последнего, как будто тратил свои личные сбережения. Продукты в дорогу, которые не будут долго портиться, будем закупать в провинции. Сыры, копчености, фрукты все в провинции, так как там дешевле.

Поздно вечером я уединилась в кабинете, оставалось еще одно незаконченное дело. Достав чистый бланк с личной подписью и именной печатью графа Антонио де ла Гутьеррес, я задумалась на продолжительное время. Почему я решила дать девушке ещё один шанс? В этом мире мне всего четырнадцать лет, но в том, о жизни в котором у меня осталась память, мне было почти семьдесят. Я верила, что не ошибаюсь в Жанне. Нет в ней подлости и хитрости, я верила ей всей душой. Решено: скоро к этой мадмуазель на законных основаниях можно будет обращаться мадам графиня, но давайте по порядку.

В руке у меня было перо. Чернила мне принесла Адория, сеньора села напротив меня и ловила взглядом все мои действия. Подумав я стала писать красивым каллиграфическим почерком, выработанным долгими днями и вечерами в монастыре, что граф Антонио Гарсия Маркес де ла Гутьеррес доверяет своей дочери Каталине Марии Изабелл де ла Гутьеррес заключить брак по доверенности с девицей Жанной — Луизой де Фоссе в присутствии свидетелей сеньора Рикардо де ла Кано и сеньоры Адории де ла Сантос, дату, месяц и год моё послушное перо поставило ту, которой мы выехали с аббатом из монастыря.

Итак, решено в провинции Франции в небольшом католическом храме граф Антонио Гарсия Маркес де ла Гутьеррес зарегистрирует свой брак по доверенности в присутствии двух свидетелей. А на пальчике мадмуазель Жанны — Луизы де Фоссе появится пока тоненькое серебряное колечко замужней благородной дамы в трауре. Молодая графиня отправится в Париж со своей падчерицей Каталиной и сопровождающими их близкими людьми.

Я попросила сеньору Адорию позвать в кабинет Жанну. Зачитала составленный мною документ, вначале на испанском языке, потом перевела на французский язык. Все происходило очень торжественно, думаю, душа аббата не будет против этого брака, видя слёзы нашей бедной девочки. Ребёнок Жанны должен родиться в браке. Бедный аббат. Погиб, защищая меня, а сейчас не по своей воле ещё и женился. Простите меня падре.

Адория же по этому случаю, утирая слёзы, и сходив в свои комнаты, принесла небольшую шкатулку, в ней лежало тоненькое золотое колечко, с рисунком из виноградной лозы с нежными листиками, которое ей когда-то подарила юная инфанта. Вот ведь как всё сложилось. Дрожащими пальчиками, я взяла колечко своей матери. Когда-то вот также и она его касалась. Золото, оно как губка впитывает энергию своего хозяина. Хоть таким образом, я на чуток стану ближе к той, что подарила мне жизнь.

Оно пришлось мне в пору, я же сняла со своего пальца серебряное тонкое и очень гладкое колечко, мне подарила его мать настоятельница монастыря, в котором я жила. Так она меня благодарила за прекрасную вышитую мадонну, и оно пока будет обручальным кольцом Жанны, а потом мы что-то придумаем.

Весь следующей день ушёл на сборы, Адория решила не продавать дом, а пока просто закрыть его, наказав смотреть за домом доверенному человеку, за определенную плату.

После того, как я зачитала доверенность, Жанна ушла в себя и весь следующий день грустила. Её тоненькую фигурку я видела возле окна, она стояла, склонив голову, положив маленькую ручку на живот и о чем то думала. Я не могла долго ждать, когда она, наконец, то распрощается со своим прошлым, гормоны беременных девушек непредсказуемая вещь, мало ли в какую сторону её мысли повернут. Второго моста я не вынесу.

— Дорогая, мне нужна Ваша помощь — сказала я.

— Конечно, Каталина — нежная улыбка появилась на лице девушки.

— Помогите мне улучшить мой французский язык, я же буду заниматься с вами испанским. Пожалуйста, я хочу в столице разговаривать как француженка.

— Каталина, как же вы хорошо это придумали, я иногда чувствую себя лишней возле вас с сеньорой Адорией, когда вы говорите на испанском языке.

— Жанна, я хочу говорить, читать и писать на языке вашей родины, так же обещаю научить вас всему, чем владею сама. У нас впереди длинная дорога, будет, чем заняться. И простите нас, мы научим вас языку прекрасной Испании. Ведь вы скоро станете графиней из очень благородного рода этой страны.

А вот следующие несколько часов были моим личным адом, Адория что-то втирала мне в волосы, смывала, опять чем-то мазала и снова смывала, отбеливала нам с Жанной лица и натирала губы корицей с воском и еще чем то. В итоге я стала девушкой с тёмными каштановыми волосами и со светлой кожей лица и яркими нежными губками. Брови стали красивыми. С Жанной мы смотрелись как близкие родственницы. Глядя на себя в зеркало мне показалось, может только показалось, но все же, я точно стала чуточку красивее.

Ах, это всё эти четырнадцать лет воду мутят, а может быть просто гормоны, но какая разница как я выгляжу, главное, что у меня богатый внутренний мир.

Глядя на себя в зеркало произнесла: ' Я самая обаятельная, и………', — ну а дальше меня читательницы двадцать первого века однозначно поймут. Нагрели воды и искупались в ванной, добавив в воду несколько капель ароматного фиалкового масла, так как в дороге нам такие процедуры просто не светят.

Жанну же мы усадили на маленькую табуретку, которою поставили в деревянную кадку для купания. Сеньора поливала её ароматной теплой водой, хорошо промыв волосы, и тело. О том, чтобы принять ванну, я запретила ей и думать, сказав, что хочу малыша увидеть в срок здоровым и красивым, и что я его уже сейчас люблю, и я буду ему прекрасной старшей сестренкой.

Потом мы вместе готовили обед, я всех удивила, приготовив суп пюре из тыквы, с маленькими кубиками копченого мяса и зеленью. Мы пригласили на обед сеньора Рикардо, попросив его рассказать, что он смог сделать за эти полдня.

Крытая дорожная телега с сидячими местами и лошади были найдены, осталось только оплатить их покупку, и так же передать деньги купцу за услуги охранников каравана.

Ну что же надо — значит надо. Подготовили список, что нужно закупить в городе, всё примерно рассчитали, и я пошла в кабинет за деньгами. Хотелось предусмотреть многие бытовые мелочи, ведь с нами ехала женщина в положении, все нужно, даже ночной горшок. Но в тоже время наши вещи должны были уместиться в телеге. А ещё, в ней, и мы должны находиться с удобствами. Договорились, что управлять нашим нехитрым транспортом будет сеньор Рикардо. Чужого человека пока нанимать не хотелось. Мы потихоньку привыкали друг к другу. Учились слушать и понимать, притирались и присматривались.

Сеньор Рикардо, был на вид суровым мужчиной, ему было лет тридцать пять, а может и сорок. Жгучий брюнет с темно карими глазами, длинным носом, но он его совсем не портил, испанская бородка придавала ему возраст. Мне нравился его пытливый и мудрый взгляд, видно было, что человек пережил не мало. А так же я понимала, что ему очень не безразлична сеньора Адория. Всё, что он делал, он делал ради неё. Когда родители и младший брат девушки погибли, она осталась одна в целом мире. Они просто были друг у друга, и любили друг друга, не позволяя ни чего себе лишнего. Такая вот ноша, одна на двоих.

В город, рассчитываться с купцами поехал опять же сеньор Рикардо, мы с Жанной решили вообще не выходить из дома, нас не должны были видеть ни соседи, ни кто-либо другой случайный проходящий, или проезжающий по узкой улочке, что пролегала возле строения, в котором мы жили. Пришлось доверить нашему сеньору большую сумму денег серебром, в общем, переживала я сильно, но напрасно. Человек он был честный и благородный.

К вечеру все было готово к отъезду. Телега напоминала мне цыганскую кибитку из нашего времени. В неё мы сложили все свои вещи и продукты, много вещей взяли с дома сеньоры Адории, из подпола продуктовые запасы, пледы и подушки, плащи и платья, несколько добротных шалей, много посуды, белье, ценные вещи, в том числе зеркало её матушки, устали и без сил легли спать.

Прижавшись в кровати к Жанне, я взяла её за руку и сказала тихонько:

— Ты моя семья на веки.

— А ты моя — услышала в ответ.

Две юные девушки, мы учились верить и доверять друг другу, мы так хотели иметь любимую семью, что сами стали выстраивать её, закладывая крепкие и нерушимые связующие нас нити, которые с годами должны были стать прочными канатами.