Я обязательно вернусь (СИ)

Глава 20

— Дайте поспать человеку, что за грохот — меня выталкивало из глубины сна и снова затягивало обратно. — Да что же так кричать, то. Что за паника.

Я открыла глаза, дико хотелось спать, болела голова, болели все мышцы. Потихоньку приходило понимание, где я и снова раздался грохот, мне показалось, что весь дом покачнулся, и слава всевышнему выстоял. Я стала одевать халат и увидала перебинтованные руки, сразу вспомнила, где провела ночь. Завязала халат, сняла бинты, спрятала их под кроватью, низ живота напомнил о себе давно забытыми ощущениями, обулась.

Ключ от закрытого кабинета положила в карман, и отправилась на выход, спрятав свои истерзанные руки глубоко в рукава халата. Ко мне уже спешила охрана, и дон Рикардо. С распушенными волосами, и измученным ночными приключением лицом, тихо ползущая по коридору, ох уж эти средневековые прокладки. Со стороны я производила жуткое впечатление. Кто-то меня закутал в покрывало и вынес из дома, я оказалась на телеге, ко мне сразу прижались дети, сидящие рядом, графиня стояла на земле и смотрела в сторону реки, губы ее шевелились в молитве.

Я увидела служанку, у которой должен был быть выходной, все было как в страшном сне. Затем кто-то закричал, что вода прибывает, началась паника.

— Дон Рикардо, что происходит?

— Подземные воды подошли к самому фундаменту дома, оползень, часть луга уходит под воду, так же ров, что окружает имение, наполняется водой. Будем, надеяться, что дом не затопит, хорошо, что он выстоял при обвале такого большого участка земли.

— Все в руках господа — я трижды перекрестилась.

— Ваша светлость, надо вывезти людей, которые приступили сегодня утром к своим обязанностям, по приказу графини.

— Конечно, мы не можем так рисковать ими, пусть немедленно собираются и уезжают, да благословит их господи — графиня обернулась к нам, и присоединилась к разговору.

Служанка, что стояла и слушала наш разговор, бросилась бежать к экипажу, на ходу она махала кому-то рукой. Люди спешно покидали рабочие места, оставляя нас наедине со своей бедой. По моим расчетам должны были остаться те, кто никогда не предаст и не подкинет нам в еду мышьяк.

— Где сеньора Адория, спросила у виконта — тревога стала заполнять сознание, вспомнила, что просила ее не ходить в нежилое помещение. Наши глаза встретились, его черный зрачок заполнил, мне казалось всю Вселенную.

Рикардо бросился в сторону дома, я в волнении схватила графиню Жанну за руки, хоть бы ничего не случилось.

Эти минуты для меня были годами ожидания, слезы от страха за эту прекрасную женщину бежали не останавливаясь. Я никогда не прощу себе, если с ней что-то случится. Рикардо выбежал из дома один, без нее, я громко закричала, прижав руки к вискам, дети заплакали и стали хвататься за мать. Я думала, Жанна сейчас рухнет на землю, в лице у нее не было ни кровиночки, только ответственность за детей держали ее в полном сознании. Все наши слуги сидели в экипаже, наблюдая за происходящим, не приходя на помощь виконту. Одним их желанием было уехать из этого ада. Кучер хлестнул лошадей, экипаж тронулся и стал удаляться в сторону моста.

Виконт же выбил окно на кухне камнями, что лежали во дворе, ему на помощь пришел кузнец и муж нашей сеньоры повара. Так же они помогли забраться виконту в разбитое окно и проникнуть на кухню. Через какое-то время в разбитом окне показалась донна Адория с забинтованной головой и повариха. Их еле вытащили из дома через окно, дамы были все в мокрой одежде. Посадив сеньору рядом со мной на телегу и укутав ее в одеяло, этот мужественный человек обнял свою любимую, и прижался головой к ее груди, его плечи тряслись от рыданий, Адория же тихонько гладила его волосы и что-то шептала ему. А я смотрела на них, не отводя глаз и понимала, что вот настоящие чувства, выстраданные годами, без фальши и игры. И это были слезы сильного мужчины, он не должен был их стыдиться.

А вот мне было очень стыдно за свою истерику, сама заварила кашу, а сейчас рыдаю как девчонка. Тихонько сползла с телеги и пошла проверять дом для прислуги. Везде был беспорядок, видно, что люди собирались в большой спешке, но было тепло и сухо, самое главное. Выйдя снова на улицу еще раз убедилась, как мало нас осталось. А в принципе в том же составе, все кому доверяли изначально, все с нами.

Попросила сеньора Рикардо, перенести в сухой дом Адорию, там я сняла с нее всю мокрою одежду. Мари- Энн принесла из основного дома что смогла найти сухое, сеньора была переодета и сидела закутанная в теплое одеяло с горячей кружкой взвара. Вода в основном доме еще держалась, тихонько убывая, заполняя ров вокруг усадьбы, надо было срочно собираться и уезжать.

Вскоре возле Адории мы усадили детей и сказали им слушаться любимую тетушку. Рана на голове у сеньоры была не глубокая, удар она получила, когда с одной из полок на кухне стала падать посуда при обвале. Так же на кухне заклинило дверь и две слабые женщины не могли ее открыть, а когда стала прибывать вода, паника накрыла их. Рикардо успел вовремя, воды уже было по колено и сеньоры спасались сидя на столе, отжимая мокрые юбки.

Я так же переодела халат в домашнее платье. Нужно было всех накормить, напоить горячим взваром и решить когда будем выезжать, ведь как дальше поведет себя река, было неизвестно. С Мари- Энн мы быстро прибрались, нарезали бутерброды, сыр с фермы и молоко всегда были в обоих домах, сварили взвар. Сеньора повар также сидела, грелась на диване на кухне, утепленная со всех сторон, в руках она держала кружку с горячим молоком. Зашли графиня, дон Рикардо, кузнец и наша бессменная охрана.

На кухне было места немного, но вместились мы все. Команда была сплоченная и решения мы умели принимать быстро. Кузнец очень смутился, когда я подала ему взвар и большой бутерброд:

— Ваша светлость — голос его дрогнул.

— Оставьте условности месье, мы столько с вами пережили, это такая малость по сравнению с тем, что мы должны вам за поддержку в такие тяжелые времена для нашей семьи.

Решили спящих детей и сеньору Адорию пока не будить, оставить с ними сеньору повара. Самим же пробраться в основной дом и попытаться вынести нужные вещи, которые сильно не пострадали. Погрузить имущество в телеги, запрячь их, подготовить всех лошадей в дорогу и к вечеру выехать в город, заперев оба дома и ворота, как и собирались это сделать, ехать решили через город, к началу следующего дня собирались быть в столице.

В доме вода уже практически спала, оставляя после себя грязь, ил и песок. Значит, ров уже наверно полностью заполнился, если вода выйдет в долину, то затопит дорогу, а затем снова хлынет в дом. Попросили одного из охранника проехать к мосту и проверить все, было очень важно знать, сколько у нас есть в запасе времени.

Жанну и Рикардо я попросила пройти в мой кабинет. Закрывшись там, я тихо рассказала им свои ночные приключения, затем открыла сундук. Отодвинув отсыревшие документы и чертежи, показала им свою находку, я просила у них прощения, что рисковала их жизнями и жизнями близких им людей, но так же сказала, что просто уверена, оставлять так все нельзя было. Надо было или разрушить подземелье, или нас преследовали бы еще очень долго. А сейчас стоит вопрос как все это вывезти, чтобы никто ни о чем не догадался.

Сказать, что графиня и виконт были поражены, это значит ничего не сказать, мне казалось, они забыли, как дышать.

Если честно я боялась этих денег и золота, ведь и от меньших сумм люди сходили с ума и готовы были на любые подлости. Я просила их не принимать необдуманные решения, так же говорила, что все это будет поделено между нами поровну. Так же обратила их внимание, что на каждом маленьком слитке есть оттиск мальтийского креста, что если такой слиток всплывет где-то, то вырежут всю нашу семью, все надо переплавить, основную же часть спрятать.

— Ваша светлость я дал вашему роду клятву, я не нарушу ее — дон Рикардо положил руку на сердце и склонил голову.

— Я клялась вам сеньора Каталина, тогда в придорожном постоялом дворе, я клялась, что мы семья навеки — Жанна так же склонила передо мной голову — я подтверждаю это и сейчас, клянусь своими детьми, ваша светлость — она склонила голову в искреннем уважении.

— Я принимаю ваши клятвы, и пусть всевышний оберегает нас — осенив нас крестным знамением, я закрыла сундук, тихонько вздохнув, как же тяжела сея ноша.

Решили все сложить в саквояжи с детскими вещами и женскими нарядами, погрузив эти саквояжи под наши сиденья в крытой телеге, что путешествовала с нами по этой прекрасной и не всегда гостеприимной стране.