Я помню как всё начиналось

Глава 33

Идя по школьным коридорам, я продолжал улыбаться. Вот двое парней заметили и покрутили пальцем у виска. Это же надо быть таким идиотом, чтобы радоваться урокам. Взглянув на одного из них, почувствовал, что это тоже я, только в другом своём воплощении, прошлом или будущем. Да не важно, раз он вот стоит, значит уже живу в нём. Ощутил его тревогу, так и не открыл вчера учебник, а сегодня могут спросить. Тебя спросят, и ты ответишь, и всё будет хорошо.

Вон стоит кучка девочек. Одна из них заметила и указала пальцем на меня. Подруги обернулись и захихикали.

— И вам доброго утра. — расплылся я в лучезарной улыбке.

Как же хорошо на самом деле.

В классе было ещё мало народу, но место рядом со мной было уже занято, там по-хозяйски разложилась Ольга Уханова. Я подошёл и вопросительно поднял бровь. Староста отчего-то засмущалась и стала быстро оправдываться.

— Мама Артёмовой позвонила и сказала, что её сегодня не будет. Они вчера были у врача и тот прописал домашний режим. — но тут сбилась и стала говорить медленнее, — вот я и подумала, что нам с тобой надо поработать над нашим проектом, поэтому и села рядом.

— Поработать во время уроков?

Она опустила голову и ничего не ответила. Вот же настырная. Мне почему-то стало жалко её. Ведь старается в каждую дырочку влезть, везде свой нос суёт, но чего-то не хватает. Ну конечно. Тепла ей не хватает. Простого человеческого тепла. Знакомая ситуация, сам подобное испытывал. А надо просто самому дать его и получишь в ответ. Это если искренне.

Я подошёл, обнял её и прижав, прошептал на ушко.

— Я тебе тоже очень рад.

По классу побежали шепотки. Как же, мальчик с девочкой обнимаются перед всем классом. Нет чтобы, как нормальные люди, по голове портфелем или на крайний случай за косичку дёрнуть, а тут непотребство какое-то. Такое надо пресекать на корню.

— Тили-тили тесто, жених и невеста! — раздалось из-за спины.

Ольга сразу оттолкнула меня и заскочила за парту. Я повернулся к классу и лучезарно улыбаясь произнёс:

— Я вас всех очень сильно люблю.

— И меня тоже? — с ехидцей выкрикнул с задней парты Валерка Кальмов.

— А тебя в особенности. Дай обниму.

Я направился по проходу в его сторону. Он тут же вскочил, опрокинув стул.

— Э-э. Ты чего? Ты это серьёзно? — в голосе проскочил испуг.

— Серьёзней не бывает. — ответил я продолжая продвигаться на встречу с распростёртыми руками.

Валерка за озирался, ища поддержку, но не найдя таковой, ломанулся по другому проходу к выходу из класса. Вокруг раздался смех. Смеялись все, даже Ольга пришла в себя и поддержала веселье. Ан нет. Вон одна невзрачная одноклассница, какая-то не складная она. Типичная тихоня и троечница. Сидит и во все глаза смотрит на меня. Шокирована? Чем? Моим ответным поведением? Нет. Она завидует другим девчонкам. На неё не обращают внимание, а его так хочется.

Хм. Я посмотрел внимательнее и увидел, что она первая, из всего класса выйдет замуж. Сразу же, после выпускных экзаменов, пойдёт в ЗАГС. Подойдя к ней, я наклонился к самому уху и тихо заговорил.

— Твоим мужем будет морской офицер. Сразу, после школы, он увезёт тебя на Камчатку и у вас будет трое детей.

— П-правда?

— Конечно. Он закончит морское училище в Ленинграде и сразу приедет за тобой.

Она повернула лицо ко мне. Такие огромные глаза я встречу только в аниме. И в этих глазищах плескалось счастье. Искреннее и просто огромное. Неужели в таком возрасте возможно так мечтать об этом? Похоже действительно возможно. Она вскочила, чмокнула меня в лоб и отстранилась густо покраснев. Похоже сама испугалась своего порыва.

Класс молчал. Никто не слышал, что я ей сказал, но ответную реакцию видели все. Я опять широко улыбнулся.

— Ну. Кто следующий?

А народ-то уже подтянулся. Три десятка пар глаз уставились на меня. Я смотрел на эти лица и меня переполняла радость за всех. За их стремления, смех и печали. За их обиды и радости. Просто за то, что они живут и я могу дышать одним с ними воздухом. Ведь это так здорово, просто жить.

Когда я направился к своей парте, передо мной расступались и молча провожали взглядами. Я продолжал всматриваться в лица, а перед глазами пробегали сцены из их жизней. А может это мои жизни? Может это я их проживу вместе с ними?

Весь день меня сторонились. Видимо моё улыбающееся лицо никак не вписывалось в картину мира окружающих. А сам я смотрел, и никак не мог отвязаться от ощущения, что всё вокруг просто игра. Но почему-то все воспринимают эту игру слишком серьёзно. Они так углубились в эти повседневные заботы, что забыли для чего здесь находятся. Так и хотелось крикнуть: «Да проснитесь же вы наконец! Оторвитесь от шелухи и оглянитесь вокруг! Мир так прекрасен!». Но ведь не поймут, не смогу я сейчас объяснить то, что вижу сам.

И за это я тоже благодарен. Чувство лёгкости не оставляло меня. А грудь просто распирало от рвущейся наружу какой-то энергии. Что это за энергия я не знал. Может это была моя любовь ко всему? Любовь не за что-то и не потому что, а безусловная и всеобъемлющая.

Ольга всё поглядывала на меня, но так и не решалась на какие-либо действия. После очередного поворота головы в мою сторону, во время урока, я спросил:

— Чего ты сейчас больше всего хочешь?

От такого вопроса она немного зависла, но подумав ответила:

— Хочу, чтобы уроки поскорее кончились.

И в этот момент я ощутил, что это действительно её желание. Она искренне этого хочет. Ну что же, раз так, то надо уважить девочку. Моё лицо расплылось в улыбке.

— Хорошо.

Как только я произнёс это слово, сразу прозвенел звонок. Не знаю, может так совпало, что уже время подошло, может там в мироздании, что-то провернулось, но у меня была уверенность, что это произошло потому, что было высказано пожелание и я его принял.

Было интересно наблюдать, как расширились её глаза и в них блеснул оттенок страха. Ну вот, напугал девочку. Да чего тут такого.

Она лихорадочно собрала портфель и не попрощавшись выскочила из класса. А я продолжал сидеть и улыбаться.

Учительница поторопила дежурных и сев за свой стол стала быстро заполнять журнал. Но тут её взгляд попал на меня.

— Кречет, а ты чего сидишь? Уроки закончились. Давай собирайся и иди домой.

При этом вид у неё был весьма недовольный. Она редко показывала своё истинное настроение, но сейчас её явно что-то не устраивало. Как будто что-то мешало ей и это препятствие невозможно было обойти.

— Роза Семёновна, у вас что-то случилось?

— Так заметно?

Я только кивнул в ответ.

— Случилось Кречет, случилось. Мне сегодня надо домой пораньше, а тут педсовет назначили и это надолго. Теперь хоть разорвись. Ничего не успеваю.

И столько было в её голосе обречённости, столько искренности, что меня аж обдало этим.

Нет. Ну всё-таки, какие же дети эти взрослые. На придумывают себе всяких проблем, а потом героически их преодолевают. И это они называют жизнью. Не тому уделяют внимание. Как слепые котята тыкаются во все подряд углы и не находят того, что необходимо. Даже не понимают, что им действительно надо.

— Вы сами чего хотите? Идти на педсовет или домой?

— Кречет, — вздохнула Роза Семёновна, — вот ты кажешься умным, рассудительным, но порой такие детские вопросы задаёшь. Конечно домой.

— Так за чем дело встало, собирайтесь и идите домой.

— Тебе легко рассуждать. Ты ещё не столкнулся с такими понятиями как обязанность, долг, ответственность, общественное мнение. Многое тебе предстоит узнать. Но ты не торопись взрослеть. Насладись беззаботной жизнью ребёнка.

Она продолжала говорить о том, как прекрасно детство и как сурова жизнь взрослого человека. Я смотрел на неё и понимал, что ребёнок, на самом деле, она. Навыдумывала себе мир со всевозможными препонами и теперь героически в них бултыхается.

Я широко улыбнулся и встал из-за парты.

— Роза Семёновна, идите домой.

— Кречет. Ты меня так и не услышал.

— Я вас прекрасно услышал. Вы хотите домой. Так идите.

— А педсовет?

— Вам он нужен сейчас?

— Нет.

— Значит его не будет. Вы же не хотите, чтобы он сейчас был, значит его уже нет.

— У тебя всё нормально? Ты сегодня весь день какой-то не такой. С тобой…

Договорить она не успела. Открылась дверь и в класс заглянула другая учительница. Я её раньше видел, но не общался.

— Роза, тебя долго ждать? Договорились же, сразу после четвёртого урока пойдём.

— Так педсовет же.

— Какой педсовет? А-а, ты не в курсе. Так его перенесли на следующую неделю.

Роза Семёновна повернула голову в мою сторону и буквально вцепилась взглядом в моё лицо. В ответ я лишь широко улыбнулся и подхватив портфель вышел из класса.

Она же не хотела сейчас идти на педсовет? Не хотела. Значит педсовет надо было перенести. Вот он и перенёсся. Какие могут быть вопросы? Зачем люди так всё усложняют? Ведь как говорят французы: «Жизнь не так проста, как она кажется с первого взгляда, она ещё проще».

Идя по улице, я ещё раз оглядел мир вокруг и почувствовал напряжение. Так, и где это у нас? Ага, Татьяна Артёмова. Что-то там не совсем гладко. Значит беру вещи для бассейна и пойду наносить визит вежливости. Успеваю до тренировки. И совершенно не важно, что в прошлый раз меня выставили за дверь. Там есть напряжение и его надо снимать.

Дверь мне открыла мама Татьяны. Вид она имела возбуждённый, с надеждой в глазах. Но как только осознала кто перед ней, сразу как-то потускнела и обречённо вздохнула.

— А-а, это ты. Мы ещё борщ твой не съели, так что ты рано пришёл.

Было заметно, что за напускной серьёзностью скрывается тревога. Я бы даже сказал отчаяние. Значит я по адресу зашёл.

— Светлана Алексеевна, я зашёл проведать одноклассницу. Её второй день нет в школе. Мы переживаем и надеемся, что это временное явление.

— Мы все на что-то надеемся. Тань! Это к тебе.

Из комнаты показалась голова в больших тёмных очках. Голова пискнула и снова исчезла.

— Давай разувайся и проходи в зал.

Это хорошо, что меня пригласили в зал. Она думает, что таким образом сможет меня контролировать. А мне нужна не столько Татьяна, сколько напряжение, возникшее здесь. И, как мне кажется, причина не в дочери. Вернее, состояние дочери идёт довеском к истинной причине. Пришла беда — отворяй ворота. Ну это вы зря. Опять иллюзии и нагромождения.

В зале меня усадили в кресло, а хозяйка расположилась на диване. Скрестив руки на груди, она стала пристально разглядывать возмутителя спокойствия. Хотя спокойствием тут и до этого не пахло.

— Так что же ты хотел…?

— Валентин. Меня зовут Валентин.

— Да. Так что же ты хотел, Валентин?

Что можно было ответить этому большому ребёнку? Я действительно ощущал её как ребёнка. Она устала от переживаний, растеряна и совершенно не знает, что делать. У неё куча проблем, а тут гость нарисовался. Ещё не понятно, чего ему, то есть, мне надо.

В комнату вошла Татьяна с опущенной головой и села рядом с мамой. Когда она подняла голову, то я заметил на ней тёмные очки. Они были явно великоваты. Похоже для взрослого человека.

— Это мне врач прописал, чтобы зрение не напрягать, ходить пока в солнечных очках.

Тут же возникло понимание, что сейчас у неё закладывается система анализа поступающей через глаза информации и из-за этих очков могут возникнуть неверные алгоритмы. Ведь часть энергий искажается, а часть вообще блокируется.

— Сними их.

Таня посмотрела на маму. Та ничего не ответила, продолжая буравить меня взглядом. Вздохнув всё-таки сняла очки.

— Так лучше?

— Угу.

— Вот так и ходи. Твои глазки совершенно здоровы, просто нужно их научить правильно воспринимать окружение. А очки только будут искажать действительность. Ты же хочешь увидеть ВСЕ краски мира?

Татьяна только кивнула в ответ и покосилась на маму. Та глубоко вздохнула и наконец произнесла:

— Значит я правильно полагала, что без тебя тут не обошлось. Как ты это сделал? И главное, зачем?

Я лишь улыбнулся в ответ.

— Так и будешь в молчанку играть?

— Зачем? Я объяснил в прошлый раз. Просто хотел помочь вашей дочери. И не моя вина, что вы не хотите этого принять. Как? А как из маленького семечка вырастает большое дерево? И почему именно такое, а не другое? Почему оно может быть разным, в зависимости от окружающих условий? Как из малюсенького сперматозоида и единственной яйцеклетки появляется человек с наследственными признаками своих родителей?

При этих словах глаза Светланы Алексеевны расширились, и она с испугом глянула на свою дочь.

— Можете не переживать. В эту сторону, относительно Татьяны у меня даже мысли не возникало и в ближайшие лет 10, думаю, не возникнут.

Танюшка ничего не поняла, но навострила ушки и с интересом стала оглядывать нас. В глазах так и читалось: «О чём это вы? А мне расскажите пожалуйста».

Светлана Алексеевна с облегчением выдохнула. Но вся обеспокоенность полностью не ушла. Ещё что-то мешает ей до конца расслабиться.

— Я вижу в вас большую тревогу. Может поделитесь и смогу помочь?

— Ты у нас и чтец и жнец и на дуде игрец?

Голос мамы просто сочился скепсисом. Но мне было всё равно. Я прекрасно понимал, что это лишь боль. Тут вступилась Татьяна.

— Папа должен был вчера из командировки приехать, а его всё нет. Мама ему на работу позвонила. Там сказали, что произошло какое-то Чэ Пэ. Но подробностей нет. Вот мы и переживаем.

— Таня! — одёрнула дочку Светлана Алексеевна. — Нельзя же так, первому встречному всё рассказывать.

— А Валя не первый встречный. Он моё войско. Ой. Только я теперь не Кутузов.

— Хорошо. — улыбнулся я — Производим тебя в генералиссимусы. Будешь теперь Суворовым.

— А это кто?

— Ещё один русский полководец. Он не потерпел ни одного поражения. Пронёс славу русского оружия по Европе.

Таня гордо вздёрнула носик.

— Вот. Я теперь Суворов.

Светлана Алексеевна легонько улыбнулась, глядя на дочь. И всё-таки она её очень любит и переживает за неё. А все нападки на меня — всего лишь способ защиты. От осознания этого стало ещё теплее на душе.

— Хорошо. Значит вы переживаете за своего отца и мужа?

Обе кивнули. Моё лицо растянула улыбка.

— Тогда всё в порядке.

— В смысле? Ты что-то знаешь? Расскажи.

Я поднял руки в защитном жесте. Уж больно сильным оказался эмоциональный напор. Вот она болевая точка. Точка напряжения, призвавшая меня сюда. Но как это могло бы вызвать разрыв ткани мира? Они чего там себе накрутили? Не хочу разбираться, да и не нужно этого.

— Вы хотите, чтобы было всё хорошо?

— Да.

— Значит всё уже хорошо.

— Но как? Что там было?

— Что было? И даже где было? Я не знаю. Да это и не важно. Важно, что всё хорошо.

— Но как ты можешь это знать?

— А я и не знаю. Важно, что это теперь знаете вы.

Светлана Алексеевна ничего не понимала, но хваталась за мои слова как утопающий за соломинку.

— Стоп! Давай рассказывай, в чём дело.

— Вы хотите знать подробности?

— Да.

— Тогда вам лучше услышать их от человека, которому вы доверяете.

— И от кого это?

Ну как же наивны эти дети.

— Конечно от своего мужа. Он вам расскажет всё сам. Надеюсь это будет более убедительным?

— Но ведь его здесь нет.

— Так у вас же есть телефон.

Телефон я заметил ещё в прошлый раз. Наш район ещё не телефонизирован. АТС только намечают построить в будущем. Кажется, я буду учиться в 7 классе, когда это случиться. А тут телефон уже есть. Ох и не простой у нас папа.

— И куда мне звонить?

Я лишь улыбнулся в ответ. Тут раздался телефонный звонок. Светлана Алексеевна аж подпрыгнула на месте и сорвалась в коридор. Татьяна смотрела на меня во все глаза. В них читалась надежда, недоумение и ожидания чуда.

— Алло. — послышалось из коридора — Да. Квартира Артёмовых… Да, Светлана Алексеевна… Жду…

Одноклассница напряглась и подалась вперёд. Я подмигнул ей в ответ. А из коридора донеслось:

— Витенька, дорогой, что там у вас случилось?

Татьяна подскочила и убежала к матери. Я почувствовал, как ткань мира снова разглаживается. Как же всё хрупко на самом деле. Два человечка накрутили себя, создали точку напряжения, да так постарались, что нить могла лопнуть. А сколько такого вокруг, что не входит в зону моего внимания? И я благодарен миру, что он так чуток и отзывчив на наши чаяния.

Так, о чём это я. Пора уже выдвигаться в сторону бассейна.

Я вышел в коридор и объяснив всё Татьяне потихоньку выскользнул за дверь.

Интересный сегодня день. Что ещё такого он мне готовит?