Я познала хаос

ГЛАВА 22. ЭСТЕТИКА ИГРЫ

Противоречивое сегодня...

Мастерство издевательства выходит на новый усовершенствованный уровень. А как еще можно воспринимать все те умопомрачительные заявления, которые Виви делает практически каждые полминуты?

Выскакиваю следом за ним в маленькую столовую.

‒ Что значит это твое «теперь есть»? Эй! Стой! Погоди же!

У выхода из столовой стоит Лиллоу. Из-за идеальной неподвижности его можно легко спутать с массивным элементом мебельного антуража. Напротив него, опершись на одну из распахнутых дверных створок, за которой виднеется часть террасы, устроился Тео. Маленькая кофейная чашечка застыла у самых его губ, а взгляд с напряженной внимательностью шныряет от меня к Виви и обратно по тому же пути. Помещение наполняет терпкий аромат с тонкой примесью сухого перца.

Такеши тоже здесь. Навалился на вторую створку всем телом и теперь держит обеими руками громадную исходящую паром чашку. При нашем появлении он, как и все присутствующие, мгновенно замирает в том же положении, в каком его настигло наше внимание. Голова наклонена к чашке, а выбившиеся из хвоста локоны почти ныряют внутрь емкости. Но поменять положение Такеши не решается, и часть его волос все-таки тонет в кофе.

Мельком оцениваю прелесть застывшей картинки и возвращаюсь к первоначальной проблеме.

‒ Объясни уже наконец! Что ты имел в виду? — Загребаю в кулак ткань пиджака Виви на спине и отчаянно торможу пятками.

Первым же рывком меня утягивает вперед, и я, неловко прыгнув, снова пытаюсь врасти подошвами в пол. Он останавливается и резко поворачивается ко мне. Пожалуй, не отпусти я вовремя пиджак, долетела бы до противоположной стены. Виви чертовски силен физически, и его эстетическая телесная бугристость — вовсе не напускное хвастовство.

Но от осознания этого факта легче не становится.

На секунду тушуюсь, но быстро справляюсь с всколыхнувшими эмоциями. Он сильный. Во всех смыслах. Моя природная настороженность гудит от переизбытка сигналов, однако интуиция пока мирно похрапывает.

‒ Что… ‒ стремительно вспоминаю, чего хотела добиться от него минуту назад. С моей стороны отвлекаться — очень недальновидно. Но каждая встреча с Виви перетряхивает мой эмоциональный диапазон, словно бармен — коктейль с мармеладными шариками, и от воздействия этих невиданных впечатлений ужасно сложно избавиться. — О чем ты говорил? Когда упоминал о… семье? Что она уже есть и…

Смолкаю, не желая упоминать об этом во всеуслышание.

Там, в кабинете, Виви выразился так, будто я тоже…

Семья.

Дико. Особенно с учетом всей жестокости ситуации.

Хочу, чтобы моя интерпретация его слов оказалась ложной. Хочу услышать его объяснения — четкие, разложенные по полочкам и разделенные на винтики. Хочу, чтобы он больше не мог использовать тот факт, что я принадлежу ему.

‒ Ты босиком. — Виви смотрит на мои ноги.

Ну и что? Он тоже с пальцами голышом.

Бесит. Сдались ему мои ноги именно сейчас? Когда я стараюсь вытянуть из него правду!

‒ Ну, да, да. — Кусаю губы с досады и под его пристальным взглядом неосознанно подгибаю пальцы ног. — Кажется, где-то потеряла тапки.

Помню, что Лиллоу как бы невзначай подкинул мне мягкую обувь, похожую на меховые чешки, и я даже походила в них сколько-то времени. И в кабинете они тоже, если не ошибаюсь, были на мне. А затем куда-то пропали. А, может, я скинула их, когда предприняла попытку сигануть к цветочному горшку — подальше от белобрысого мальчишки? Или они соскользнули с ног, когда я залезла на Такеши?

Неважно!

Ясно одно: Виви увиливает от прямых ответов. И делает это раздражающе часто.

‒ Слушай, ты!..

‒ Надень обувь. — Он кивает Лиллоу. — Принеси ей что-нибудь.

‒ Да, господин. — Дворецкий покидает свой наблюдательный пункт и устремляется к кабинету. Видимо, он все-таки помнит, где и когда с меня слетели злосчастные тапочки.

‒ Мне нравится и так. Не уходи, Лиллоу. — Вытягиваю руку и останавливаю дворецкого как раз в тот момент, когда он проходит мимо. Брови мужчины дергаются, отражая диссонанс восприятия противоположных по своему содержанию указаний. Наверное, будь он менее сдержанным, то состроил бы такое же мученическое выражение, какое в данный момент нацепил на свое лицо Такеши.

Виви молча смотрит на меня. Я расщедриваюсь на злобный прищур в ответ.

‒ Лиллоу. — Он произносит его имя практически по слогам — размеренно и неспешно.

‒ Да, господин?

‒ Получи у Такеши подробную консультацию насчет рациона и необходимой консистенции блюд. Можете сразу составить отдельное меню — на крайний случай. И к сегодняшнему обеду тоже должен быть предоставлен отдельный сбалансированный набор.

Виви не озвучивает для кого все эти индивидуальные консистенции и менюшки, но не надо быть гением, чтобы понять.

‒ Ты меня игнорируешь? — произношу с расстановкой и пристально вглядываюсь в непроницаемые черты лица моего братца.

Мимо проносится исполнительный Такеши. В глубине чашки в его руках булькает недопитый напиток, а пропитанные кофе локоны оставляют длинные темные линии на рубашке. Лиллоу перехватывает парня на подходе и мастерски оттесняет к стене — подальше от нас с Виви.

Разумно с его стороны.

‒ Тебя невозможно игнорировать.

Вылупляюсь на Виви. По-моему, в его интонациях только что проскочила какая-то эмоция. Но я не успела уловить ее, и она снова стремительно скрылась за мощной стеной холодной бесстрастности.

Открываю рот и сразу же захлопываю. Слов пока не находится, а бесцельно шлепать губами, изображая выловленную из темных глубин рыбу, мне совсем не хочется. У меня и так видок как у ожившего мертвеца, поэтому не желаю добавлять к своему образу еще более устрашающие элементы.

‒ Пол и покрытие ступеней холодные. ‒ Виви кивает на выход из столовой. Приоткрытая створка позволяет видеть начало ажурной лестницы, уводящей на верхние этажи. ‒ Обуйся.

‒ Обойдусь. ‒ Складываю руки перед собой.

Досаждающее поведение в стиле непослушного подростка ‒ пока единственное доступное мне оружие. Удовольствия ноль, но я очень надеялась на эффектную реакцию. Позлился бы, что ли, для приличия. А то никакого морального удовлетворения от собственных выкрутасов.

‒ Стар.

За моей спиной раздается кашель. Внезапность переключения внимания Виви застает юриста за очередным глотком кофе.

‒ Д… кхем-кхе… Да? ‒ Тео, старательно изображая чинность, подходит к нам, попутно смахивая с подбородка мелкие капли терпкого напитка.

Местный господин решил всем дать по заданию? Вон как народ запрыгал.

‒ Мы идем наверх, ‒ сообщает Виви.

Тео, озадачившись, хлопает глазами и осторожно кивает.

‒ Хорошо. Понял.

‒ Возьмешь Чахотку на руки.

‒ А?

Тео растеряно смотрит на меня. Я обалдело гляжу на него. Не знаю, чему поражаться больше: тому, что самоуверенного Теоте Стара сумели загнать в угол, или тому, как виртуозно Виви вытряхивает из окружающих последние крупицы самообладания?

Разрушитель душевного спокойствия проходит к двери, оборачивается на нас и приглашающе встряхивает рукой ‒ изящненько так, одними пальцами.

‒ Мы теряем время. Скорее.

Искоса смотрю на Тео. Тот одними губами шепчет: «Моей спине конец».

‒ Стойте! ‒ Я вытягиваю руки с раскрытыми ладонями, кривлюсь и нехотя бормочу: ‒ Не надо его заставлять. Я… надену тапочки.

Поднимаюсь по лестнице, держа в поле зрения широкую спину Виви. Он не оглядывается, ‒ по всей видимости, уверен, что мы послушно следуем за ним. Я и Тео действительно бредем следом, правда в некотором отдалении.

‒ Злишься? ‒ вполголоса спрашивает Тео.

‒ Еще бы. ‒ Провожу рукой по волосам. Пальцы застревают где-то в районе правого уха. Похоже, мне следует лучше расчесывать свои спутанные патлы. ‒ Очень низко с его стороны играть на слабостях других.

‒ Кхем… ‒ Мужчина за моей спиной откашливается. ‒ Знаешь, мне как-то даже лестно быть твоей слабостью.

‒ А? ‒ Притормаживаю и бросаю через плечо недоуменный взгляд. ‒ Я имела в виду, что отменным здоровьем ты никогда не отличался. А заставлять тебя таскать тяжести сейчас, в твоем возрасте, ‒ по меньшей мере, подло.

Тео останавливается на ступень ниже меня и с демонстративной горделивостью вскидывает подбородок.

‒ Не держи меня за слабака, девочка. Не такой уж я дряхлый… ‒ Он кривит левый краешек губ и издает нечто вроде шипящего досадливого присвиста. ‒ Ладно, признаю. Тебя на себе я бы точно не унес. Сдох бы где-нибудь на трети пути. Да, да, я ‒ хиленький гуманитарий, а не романтичный атлет.

‒ Поэтому ты никогда не был женат?

‒ А вот это удар ниже нулевой отметки. ‒ Тео цокает языком и, прищурившись, «выстреливает» в меня из вытянутого указательного пальца. ‒ Я не ищу вечных счастливых уз брака, но и на отсутствие компании мне незачем жаловаться. С этим как раз все в порядке. От красивых женщин нет отбоя. Любовь на один вечер, ‒ по-моему, идеально. Никаких обязательств. Все в плюсе.

‒ Юристу уж точно следует опасаться всякого рода обязательств.

‒ Конечно. ‒ Тео согласно кивает. ‒ Хотя бы потому, что «юрист» в курсе, что следует за этими «всякого рода обязательствами». ‒ Мужчина на миг закатывает глаза и пожимает плечами. ‒ Последствий уйма… Что касается слабостей. ‒ Он косится на меня с некоторой хитрецой. ‒ Не отрицаю, я ‒ тот еще слабак. И согласен с этим утверждением на сто процентов. А вот тебе все же стоит признать, что я ‒ одна из твоих слабостей.

‒ Почему? ‒ Хмурюсь.

‒ Ты могла бы и не заступаться за меня. ‒ Тео поднимается выше и легонько дотрагивается до моего плеча. ‒ Могла бы настоять на своем, и мне бы пришлось протащить тебя на своем горбу. И поступив так, ты хотя бы отстояла свои принципы. Однако твой выбор стал иным.

Погружаюсь в размышления.

‒ А ты прав, ‒ неохотно соглашаюсь с ним. ‒ Мне неприятно, что Виви измывается над тобой. Получается, ты ‒ моя слабость, да?

‒ О да. И повторяю, мне лестно знать об этом. С другой стороны, если хочешь уложить хладного господина на обе лопатки, тебе лучше стать более черствой.

Напряженно всматриваюсь в его спину. Он медлит, оглядывается и призывно дергает головой.

‒ Идем же, Лето. Нам обоим пойдет не на пользу, если заставим Вацлава ждать.

‒ Думаешь, мне следует вернуться к тому складу характера, с которым я прибыла из Клоаки? ‒ спрашиваю тихо, почти шепотом. ‒ Вернуться к прежней «черствости»?

Тео смотрит на меня пару секунд, а затем разворачивается ко мне всем корпусом.

‒ А ты никогда и не была черствой. ‒ Он достаточно серьезен, и это слышно по голосу и видно по выражению лица. ‒ Хладнокровной и безучастной. Но не черствой. Ни к тем, кто вокруг тебя.

‒ И?.. ‒ Теряюсь в выборе следующего вопроса.

Какой же мне быть сейчас? Вот бы Тео смог мне предложить единственно верный вариант.

‒ И, кроме того, ‒ он переходит на чуть суховатые бюрократические тональности и, возможно, просто потому, что ему неловко говорить о таких эфемерных понятиях, как эмоции и чувства, ‒ ты никогда и не отходила от «своего» склада характера. Живя с семьей Люминэ, ты просто развила в себе те черты, которые долгое время бесцельно дремали.

Подавляю смешок. Прямо сейчас речь Тео изобилует поэтичностью, что совершенно ему не свойственно, а потому звучит изрядно забавно. Но и в этой его поэтичности заложена одна сплошная серьезность.

‒ Можем идти? ‒ Тео указывает глазами куда-то вверх. ‒ Прямо чувствую тяжелую ауру недовольства владыки. Видимо, ему не нравится, что кое-кто тут слишком мешкает.

‒ Погоди. ‒ Делаю рывок и вцепляюсь в рукав пиджака Тео. ‒ Последний вопрос.

‒ Валяй. Все равно я сегодня в немилости. Впрочем, как и всегда.

‒ Они хотя бы хорошие?

‒ Кто? ‒ удивленно спрашивает Тео.

‒ Черты… ‒ Встряхиваю волосами и медленно повторяю: ‒ Черты, которые пробудились. Во… мне.

‒ А сама как думаешь?

Опускаю голову и фокусируюсь на блеске ступеней под ногами.

‒ Сэмюэль говорил, что гордится мной.

‒ Ну, Сэмюэль не стал бы лгать, так ведь?

Перед глазами появляется его рука. Он щелкает пальцами перед моим лицом.

‒ Не пытайся быть кем-то другим. Ты Лето. И Сэмюэль видел в тебе Лето. Тебя, личность, а не набор цифр, обрамленных кусками плоти. Поэтому поступай так, как считаешь нужным. Как делала это всегда.

Договорив, Тео корчит забавную рожицу, тыкает большим пальцем через плечо и относительно быстро начинает подниматься по лестнице. Я, позволив себе улыбнуться, устремляюсь за ним.

На третьем этажа нас уже поджидает Кара Высших Сил.

‒ Долго. ‒ Виви поворачивает голову в мою сторону и обжигает меня блеском золота своих глаз. Понятия не имею, как это у него выходит. Но каждый раз мне чудится, что по коже проскальзывает нечто колющее и пылающее. ‒ Неужели тебе пришлось самой нести его на руках, Чахотка?

‒ Я еще не рассыпаюсь, ‒ сдержано отзывается Тео. ‒ Но за заботу благодарю.

Красиво ответить-то он смог, но все равно поежился, когда взгляд Виви прошелся и по нему.

На середине коридора нас нагоняет Лиллоу и с одобрения хозяина ведет процессию дальше.

‒ Прошу сюда. ‒ Он открывает одну из дверей и кивает мне. ‒ Ваша комната.

Протискиваюсь с другой стороны от дворецкого, чтобы не проходить мимо братца, и осторожно заглядываю в комнату. Большая и светлая. Выполнена в нежных светло-зеленых тонах. Огромное окно, тюль, шкафчик. И кровать… не особо большая. Да и помещение кажется несколько пустоватым и каким-то оголенным. Чисто и пахнет свежестью. Но не в том стиле, который ожидаешь от комнат в подобном доме. Прохладно и неуютно.

‒ Миленько, ‒ отзываюсь я.

Для жалоб нет причин. Кровать есть? Есть. Постельное белье? В наличии имеется. За открытой дверью в углу виднеется краешек ванны. Отлично. Мне и не требуется роскошь. А уют я создам себе сама ‒ своим присутствием.

‒ Мебели несколько маловато, ‒ виновато говорит Лиллоу. ‒ Кровать да шкаф. Если господин распорядится, мы все-таки занесем сюда…

‒ Этого для нее достаточно, ‒ морозит нас ледяным тоном Виви.

‒ Но можно добавить хотя бы ковер. Что бы не так пусто смотре…

‒ Незачем.

«Незачем?»

С любопытством прислушиваюсь к беседе. Лиллоу, без сомнения, держится молодцом, да и сам по себе крутой дедульник, раз осмеливается давать Виви советы. Честно говоря, мне и правда ни к чему дополнительные мебельные красоты. На тюремную камеру комната, кажется, не смахивает. Чуть-чуть напоминает больничную палату, но и это я вполне переживу. Просто интересно, сообщит ли нам Виви о том, чем руководствовался, засовывая меня в такую непрезентабельную обстановку?

‒ Пожалуй, поддержу Лиллоу, ‒ присоединяется к беседе Тео, не забывая при этом следить за реакцией Виви. ‒ Возможно, как раз максимальная комфортность условий и поможет Лето быстрее восстановить здоровье? А то здесь, признаться, как в стерильной палате.

О! Значит, не у меня одной возникли ассоциации с больницей.

‒ Такеши сказал, что нам не нужно изолировать ее и спасать от разного рода микробов, ‒ чуть осмелев, продолжает Тео. ‒ Так что, может, стоит обеспечить ей обстановку, которая будет приятна для юной девушки?

‒ Ни к чему обустраивать эту комнату. ‒ Виви смотрит не на нас и как будто и общается тоже не с нами, потому что его взгляд устремлен в другой конец коридора. ‒ Она в ней пробудет недолго.

‒ Недолго?

Изумляюсь последнему вопросу, потому что задает его Лиллоу. Да и вид у дворецкого крайне озадаченный. Судя по всему, господин, отдавая распоряжение о приготовлении этой комнаты к моему приезду, не посвятил его в свои дальнейшие планы.

‒ Почему? ‒ Второй вопрос тоже задает Лиллоу.

Но он попадает в десяточку, так как мне, да и Тео тоже, интересна причина. И Виви недолго держит всех нас в неведении.

‒ Потому что в дальнейшем она будет спать в моей комнате.