Я убил Бессмертного. Том 4

Глава 2

Здесь уже и так собралась изрядная толпа, поэтому я ничуть не волновался по поводу того, что брошусь в глаза неведомой Ино Сонним или её впечатляющему кортежу. Славный город Тансон был по средневековым меркам почти мегаполисом, а чем больше народу вокруг, тем легче среди них затеряться – старая непреложная истина.

– Учитель, – раздался за спиной сдавленный шёпот Юнджи. – Вы куда?

Я обернулся. Ого!.. Да на девочке лица нет. И остальные тоже смотрят на меня – кто с испугом, кто с непониманием, кто с подозрением (Юн, например).

– А тебе-то чего бояться? – тихо заметил я, пожимая плечами. – С твоим-то… происхождением.

– Но… тут же даже сравнивать нечего! Я просто дочь наместника! – от растерянности Юнджи даже забыла о конспирации. – А это… сама Ино Сонним! Даже Император с семьёй почитают её!

А? Так это не дочь Императора, как я подумал вначале? Но… тогда кто? Спросить бы напрямую, но ведь, судя по общей реакции, этим я выдам себя с потрохами.

Эх, а сколько ещё будет таких «обязательных знаний»?.. Я вспомнил, почему изначально решил обосноваться в маленьком городке. Плюнуть, что ли, на всё и уехать в одиночное странствие, оставив учеников тут? Буду ездить сам по себе, делать, что захочу, ни перед кем не отчитываться и ни за кого не отвечать…

…ладно, нет. Ученики могут быть полезны; к тому же, мне доставляет удовольствие третировать их.

– Пусть себе почитают, – отмазался я первым, что пришло в голову. – Я тоже почитаю. Можно ведь почитать и с близкого расстояния, так?

– Но… – пискнула Юнджи. – Ваша голова…

А?

Я поморгал глазами, и именно в этот момент понял, в чём дело. Я единственный в толпе стоял прямо, не склонив голову; вообще не имею такой привычки. Все же остальные – даже мои ученики – стояли, наклонив её и чуть опустив взгляды. Вот чёрт, и как я не заметил… спешно опустив голову, я попытался слиться с толпой, но было поздно – меня уже заметили. Процессия чуть замедлилась, и не останавливаясь до конца, и от неё отделился один солдат.

– Ты, – негромко, но твёрдо заявил он мне. – Может, ты не знаешь, кто следует по этой улице?

Я пожал плечами.

– Знаю, знаю. Я уже опустил голову, что не так?

– Ты сделал это недостаточно быстро, – рявкнул солдат, всё ещё не повышая тона.

Ох. Вот за это я ненавижу феодализм и прочие отсталые строи. Только демократия, только хардкор!.. И лучше, если нормальная, а не в американском варианте.

– Но я опустил голову, – мой тон всё ещё был твёрд. – Я не ищу неприятностей на ровном месте.

Солдат издал короткий звук – то ли смешок, а то ли презрительное фырканье – и пнул меня ногой.

Точнее, попытался. Толпа, заворожённая было нашим коротким диалогом, прыснула в стороны, попутно опуская головы ещё ниже, на самый уровень груди, чтобы никого из них не заподозрили вы непочтительности или, упаси Боже, сочувствии мне, кошмарному бунтовщику. Ученики тоже отступили на шага три; я мысленно выругался и…

Когда пинаешь кого-то ногой, то опираться на неё ты, разумеется, не можешь. Остаётся лишь вторая. Вот её-то я и атаковал. Посмотрим, как хорошо я отработал за время трёхдневного пути приём с судорогой!..

Получилось, конечно, не так сильно, как с учениками – внутренняя сила этого солдата была на три порядка выше. Но всё-таки своей цели я добился – равновесие он потерял; удар прошёл мимо, и солдат едва не рухнул на пыльную раскалённую мостовую. Впрочем, он тут же вскочил на ноги, группируясь и выхватывая меч.

Ненавижу феодализм. Ненавижу такие ситуации, но идти на попятную тут уже было не вариант. Ещё с того момента, как он направился ко мне, он знал, что закончится всё дракой, и сейчас у меня оставались только два варианта – умереть или попытаться дать отпор.

Думаю, несложно сообразить, что умирать я не собирался.

Я мельком бросил взгляд на процессию; та остановилась полностью. Смотрела ли на меня Важная Особа – неизвестно, я не мог ничего разглядеть за занавесками дорогой кареты, но вот взгляды солдат были направлены на меня. А их не меньше двух десятков…. плохо, очень плохо!

То, что мне не выстоять против них всех, было понятно сразу; даже один или два будут суровым испытанием. Но я всё-таки в мире культа силы. Докажешь, что силён – будут уважать. В общем… отмашемся, а там посмотрим. Помянув недобрым словом Крейна и собственную «предусмотрительность», оставившую меня в этом мире без Сената, я отступил на шаг, уходя от второго удара солдата – и попытался вызвать судорогу вновь.

Не очень-то оригинально – использовать один и тот же приём два раза подряд, но с тем уровнем силы, которым я сейчас обладал, мне был доступен только очень ограниченный спектр фокусов. Никаких там взрывающихся черепов, вывороченных конечностей, гниющей кожи. Так что – что имел, тем и атаковал.

Солдат вынужден был сделать шаг назад, чтобы не упасть вновь; он ничего не говорил, сосредоточившись на драке. В его руке сверкнул, появившись из ножен, узкий длинный меч. Рубящий удар наискось…

Хорошо, что я никогда не рассчитывал на одну только магию. Клинок – обычный, тренировочный, не из детских костей – появился у меня из-под плаща, и я отбил удар, меняя его траекторию и заставляя противника шагнуть вперёд.

Главное в бою – не быть сильнее, ловчее, быстрее или что-нибудь там ещё. Главное в бою – держать контроль, инициативу, а это даётся только мастерством и тренировками. К счастью, фехтованию на мечах меня учить не нужно было.

Не дожидаясь, пока противник снова атакует, я полоснул внизу, у его ног, заставляя сместиться ещё на шаг вправо – а затем, когда он сделал следующий выпад, рубанул по крепежам навеса стоящего рядом здания.

При его скорости и опыте он бы, конечно, легко отскочил, не дав тяжеленной балке вместе с куском ткани ударить ему по макушке. Но новая судорога, заставшая его в движении, заставила его на две секунды помедлить. Хрясь!..

– Не стойте под стрелой, – непонятно для местных прокомментировал я – и обрушил удар рукоятью меча прямо на висок воина, силящегося встать. Тот сглотнул, издав неприятный звук – и рухнул плашмя на землю.

…мне теперь нужно его добить? Вероятно, да; в мире боевого гуро милосердие не приветствуется. Вот только… как отреагирует на это Её Величество Хрен-Пойми-Кто-Но-Круче-Чем-Император, и вся её королевская рать?

Пока я размышлял, что делать дальше, ситуация разрешилась сама собой. Один из солдат – стоящий ближе всего к карете – что-то коротко сказал своим подчинённым, и те резво метнулись во все стороны, разгоняя толпу. Зеваки, местные стражи порядка, мои ученики – всех теснили прочь, игнорируя меня.

Что ж, ясно, что это означает. Её Величество желает дать мне аудиенцию.

Так и есть. Когда все посторонние оказались достаточно далеко, капитан охраны скомандовал мне – тоном приказным, но уже без презрения или насмешки:

– Подойди к карете. Высокая госпожа Ино Сонним будет говорить с тобой.

Я еле удержался от смешка. Высокая госпожа, серьёзно? Звучало так, будто она – каланча ростом в два с лишним метра.

Тем не менее, я удержался, оставаясь безукоризненно вежливым. Настоящий джентльмен ведь умеет блеснуть как на дуэли, так и в разговоре с дамой! Подойдя к карете, я наклонил голову – так, чтобы это выглядело не слепым раболепствованием, а изящным соблюдением этикета.

– Госпожа, – коротко поприветствовал я.

– Ты смелый, – раздалось из кареты, и занавеска слегка отодвинулась. – Не многие осмелятся заговорить со мной первыми.

Ино Сонним была… не просто красивой. Это была божественная, неземная красота, когда тело словно выточено из камня резцом гениальнейшего скульптора. И вместе с тем – красота неестественная, отчуждённая. Слишком идеальная, чтобы быть живой.

Я пожал плечами.

– Желай вы моей смерти, я бы уже был мёртв. Чего ещё бояться?

– Смерть бывает не только быстрой и лёгкой, – отозвалась Ино. – Вот, например, тот охранник. Почему ты не добил его?

Я оглянулся на солдата, всё ещё лежащего на земле.

– Простите, – заметил я, – не имею привычки ломать чужие вещи.

– Вещь сломана, – фыркнула Ино. – Когда охранник не может победить встреченного на улице человека, значит, он не может охранять меня.

Я развёл руками.

– Сдаётся мне, госпожа, вы не из тех, кого нужно охранять. Разве не так?

Со всей этой местной иерархией, человек, которого боится сам Император наверняка – машина для убийства, к гадалке не ходи.

Ино кинула быстрый взгляд на меня, затем на вырубленного мной охранника.

– Ты заинтересовал меня.

– Мне начинать опасаться вашего интереса?

– Возможно, – улыбнулась она улыбкой хищника, уверенного в своём превосходстве. – Ты ведь будешь участвовать в Гранд-Турнире?

– Непременно, – улыбнулся я.

– Прекрасно, прекрасно.

Она помолчала, а затем бросила:

– Можешь убить этого солдата. Это будет твоей наградой за то, что развлёк меня.

– Благодарю вас за эту милость, – кивнул я. Жалеть солдата я не собирался, а нарушать местные правила – тем более.

…меч опустился на шею лежащего на земле солдата. Будучи без сознания, он никак не мог защититься; клинок, на самом деле довольно дешёвый, тем не менее, выполнил свою функцию, и отрубленная голова покатилась по мостовой.

Юнджи смотрела на это зрелище, не отрываясь.

Всё время этого странного пути она старалась понять, кто же такой мастер Мун на самом деле. По его фразам, по делам… Но, Великие Мастера, как же это всё сложно!

Наверное, будь она в столице, дома, то рассказала бы о том, что видела той ночью – отцу или кому-нибудь из его доверенных советников. Здесь же… не было никого, кому она могла бы доверять. Товарищи по учёбе и их родители явно не годились, Юн… тем более не годился.

Юн пока ничего не подозревал. Точнее, нет – Юн, как обычно, подозревал всё и вся, но это было общее, дежурное подозрение. О том, что случилось тогда, Юн не знал. Почему девушка была в этом уверена?.. Потому что, догадывайся её телохранитель о чём-то, он уже либо прикончил бы мастера Муна, либо умер бы, пытаясь это сделать.

Процессия госпожи Ино Сонним двинулась дальше. Обезглавленное тело одного из охранников, чьи ряды были теперь несимметричными, так и осталось лежать на земле. Юнджи подавила в себе дрожь, возникшую от одной мысли о том, что сама Ино Сонним была рядом.

А он?! Умудрился надерзить ей и жестом, и… Слов она не слышала, но как он стоял, говоря с ней! Спина почти прямая, поклон чисто символический. Как так вышло, что госпожа Сонним не убила его на месте – непонятно!

И это тоже вновь возвращало её к основному вопросу. Так кто же он такой, человек, известный ей как мастер Мун и Аротуру Готофуриду?

Очевидно, что он не из Светлых. И… очевидно, что он не мастер Мун. Это стало понятно, когда он пожелал въехать в город инкогнито. Мастер Мун, конечно, имел определённую славу и репутацию в стране, и всё-таки – он был обычным молодым мастером, таким же, как и другие. Ничего выдающегося. Его бы никто не узнал на улице.

А раз учитель пожелал скрыть своё лицо… значит, он – из тех, кого могут узнать. Возможно, он иностранец, из Империи или вообще с другого материка?.. Эта дерзость, это своё мнение по любому вопросу, требование беспрекословного подчинения… всё выдавало в нём человека знатного и сильного, привыкшего к тому, что окружающие эту силу осознают.

В общем, вопрос пока оставался без ответа – зато привлекал к себе всё сильнее и сильнее. Тайна, повисшая перед ней, завораживала Юнджи, заставляла её думать только об этом. Откуда он взялся? Почему назвался именем мастера Муна и стал их обучать? Что это за странное прозвище – его настоящее имя, полное или искажённое? Чего… чего он хочет?

– Что ж, – постояв над телом секунд десять – как обычно и бывает, когда тебя накрывает с головой поток приливающей силы – сообщил мастер Мун. – Мы, кажется, искали подходящую гостиницу?

– Мастер, – неожиданно для всех, включая саму Юнджи, заговорил её телохранитель. Мастер Мун уставился на него с таким видом, как если бы с ним заговорило растущее во дворе дерево. – Нам нужно уехать отсюда.

– Да? – хмыкнул учитель. – Это ещё почему же?

– Когда мы направлялись сюда, то понятия не имели, что на турнир прибудет госпожа Ино Сонним и уж тем более – что она заинтересуется вами. Теперь это в разы опаснее, чем прежде.

– А обманывать Высокую Госпожу – не опасно? – мастер Мун присел, чтобы вытереть окровавленный меч об одежду убитого. – Я вот, например, пообещал ей, что буду участвовать в турнире. Как думаешь, что сделает столь могущественная госпожа, если я нарушу обещание?

Он говорил спокойно, так, будто огромная толпа, собравшаяся вокруг, не глазела на них с испугом и любопытством.

– Тогда оставайтесь, – кивнул Юн. – А я возьму ваших учеников и уеду…

– Ты? – удивился ещё сильнее мастер. – С каких пор ты учитель, Юн?

– Дело не в обучении. Моя задача – безопасность госпожи, и я хочу гарантировать её.

– Жизнь опасна сама по себе, Юн, – усмехнулся мастер Мун. – Чертовски опасна. Идёшь по улице, спотыкаешься о случайный камень и разбиваешь себе голову. Любая мелочь, любой пустяк может принести тебе смерть.

– Это не…

– Я к тому, что гарантии не будет, даже если ты увезёшь их, – учитель обвёл рукой притихших учеников. – Мы остаёмся, Юн. Тем более, уж прости, но рядом со мной им всё же будет безопаснее, чем без меня.

– Юн, – девушка решилась и шагнула вперёд, – он прав. Мы остаёмся.

Нет уж. Если они сейчас уедут, если она позволит телохранителю настоять на своём… то она уже никогда не узнает ответов на эту загадку.

– Госпожа, при всём уважении… – в глазах Юна мелькнула злость.

– Дай мне самой решать, Юн, – твёрдо настаивала девушка. – Учитель прав. Возле него нам ничего не угрожает, а вот вернуться в Хончи, да ещё и без него – опасно.

Не опасно. Убийца-то – тут, с ними… но если она уедет, бросив всё на полпути, то никогда себе этого не простит.

– Остаёмся тут, – подытожил мастер Мун, забираясь в карету. – И знаете, что? Давайте не тянуть кота за причинное место. Город переполнен приезжими, и если мы провозимся тут ещё дольше, то вместо приличной гостиницы нам придётся ютиться в каком-нибудь клоповнике на окраине. Вы как хотите, а лично я хочу ночевать в комфорте.

Юн покачал головой – и, вновь замолчав, полез на место возницы.