Я вернусь в реал!

Глава 14. Долгий путь к свободе

— Все! — Сообщила Грим об опустившейся до половины полоски концентрации.

— Понял, — глухо отозвался я.

Сердце тяжело стучало в груди, пот тонкими струйками стекал со лба, ноги гудели, а в пятки словно вбили гвозди. Поднимались мы уже, черт знает, сколько времени и четырежды прерывались на длительные остановки. После них болели уже руки, а на пальцах успела появиться пара мозолей.

Не знаю, как ощущала себя Грим, но мне хотелось уже отправиться на возрождение. Заниматься столь утомительным, если не сказать изнуряющим, действом без какой-либо провизии сущая пытка. И до этого мне приходилось три месяца голодать, такая себе подготовка к штурму отвесной скалы. А я еще дурак хотел сам лезть. Вероятно, забрался бы на полкилометра вверх, а там уже потерял сознание от усталости и полетел бы вниз, и здравствуй возрождение.

Отставив раздумья о боли, я подскочил к относительно выступающей от общего массива стены части. Пусть ширина уступа была меньше тридцати сантиметров, но лучшего варианта не наблюдалось.

Уже по проверенной схеме следовало вбить гвозди, закрепить на них веревку и можно отдыхать. Грим аккуратно слезла с моей спины и старалась устоять на дрожащих ногах. Все ее некогда дорогое платье было мокрым от пота, и моего и ее собственного. Пока отдых позволял, она разминала затекшие пальцы и плечи. Еще бы, эти худые ручонки цеплялись за меня мертвой хваткой.

Я устало достал бутылку с озерной водой и жадно влил в себя добрую половину прохладной жидкости. Грим молча подергала мой рукав, прося тоже сделать пару живительных глотков. Удивительно как быстро люди находят общий язык, когда попадают в экстремальные ситуации.

Пока троллийка утоляла жажду, я внимательно окинул взглядом стены серые гладкие, постепенно уходящие в темноту. Мы словно муравьи, которые решил взобраться по стенке градирни. Что вниз, что вверх одна сплошная чернота, и ни намека на выход.

— Олкан, я все не могу выбросить из головы то заклинание, которое ты так и не закончил. Оно того же разряда, что и Хождение по воздуху? — Грим вернула пустую бутылку.

— Можно сказать и так, — я задумчиво повертел опустевший сосуд в руках, перед тем как убрать в мешок. — Думал Левитация нам пригодиться, но не смог вспомнить точную формулу. Все же моя память сейчас похожа на швейцарский сыр. А еще с этим заклинанием есть вот какая фишка, оно подходит лишь для одного и завязано на весе. А нас двое, поэтому при использовании Левитации тратилось около двух с половиной очков концентрации на каждый метр вертикального подъема.

— То есть мы выигрываем за счет Хождения по воздуху около восьмидесяти метров, — грубо прикинула в уме Грим.

— Ага, — подтвердил я и дополнил, — а еще и экономим очки концентрации, пока ищем место для привала, для поддержания объекта в воздухе Левитация забирала бы все те же два с половиной очка в секунду, когда Хождение по воздуху тратит всего одно в пять секунд.

— А почему ты не берешь в расчет восстановление концентрации в процессе? — Вдруг троллийка задала весьма интересный вопрос.

— Хм, привычка из прошлой жизни, на больших уровнях ее попросту забываешь учитывать. В нашем же случае эта небольшая погрешность позволяет выиграть пару десятков лишних метров. Тут ты права, — согласился я.

На высоких уровнях… Эх, когда будут эти высокие уровни?

Дальше сидели молча. Я раздумывал, как искать выход. Больше всего меня пугала перспектива попросту не заметить этот самый выход. Полость внутри каменного Древа была слишком огромной. И небольшой разлом или трещина, через которую внутрь могли проникать птицы, запросто потеряется на фоне однообразных камней и тонких столбов каменного леса.

Поразительно насколько высоко тянулся этот фантастический лес. Думаю, это можно оправдать отсутствием каких либо ветров внутри Озера окаменевших корней, иначе эти каменные столбы давно валялись внизу грудами непонятных обломков.

— Хм, ветер… — я попробовал на язык столь желанное слово.

Глупое желание вновь ощутить кожей порывы теплого ветра, острые дуновения холодного и буйный нрав штормового невольно захватило ум.

— Ветер… ветер? — Задумчиво повторила Грим, а потом вдруг ее глаза расширились. — Ветер! Олкан, ветер!

— О чем ты? — Я решительно не понимал такого воодушевления своей напарницы.

— Смотри! — Вместо объяснений она коснулась браслета на руке и ожидающе замерла.

Я, итак, уже знал, что серебряный браслет с черной каплей обсидиана в переплетении сложного узора являлся магическим катализатором. Поэтому не удивился, когда в глубине черного камня заискрилась маленькая белая точка. Удивился я, когда эта потрескивающее творение элементарных чар стрелой вылетело из браслета и устремилось к центру полости.

Было сомнительно, что такое слабенькое заклинание школы токов сможет просуществовать дольше десяти секунд вне проводника. Мои предположения подтвердились, когда, отлетев метров на двести, электрический шарик бесшумно взорвался облаком блестящих искр. Завораживающее зрелище.

— Что еще за фейерверк над бездной? — Невольно вырвалось у меня, но через мгновения замысел Грим стал ясен.

Искры то не гасли! Экая чертовка!

В отсутствии ветра искры равномерным куполом опадали вниз. Но при наличии малейшего ветерка их траектория отклоняется! Таким методом можно ловить ветер, что попадает внутрь Древа через выход. Надежда конечно маленькая, все же Озеро окаменевших корней слишком большое, а радиус разброса искр, хорошо, если дотягивает до сотни метров.

Ладно, по крайней мере мы заметно приободрились, а то подъем забирал не только физические, но и моральные силы.

Через полчаса Грим полностью восстановила полоску очков концентрации. Наш подъем продолжился.

…

Говорят, что самый темный час перед рассветом, но это полностью ошибочное мнение. Самый темный час, час отчаяния, настает, когда исчерпаны все силы и уверенность, когда все катиться к чертям с чудовищной скоростью, а этого самого рассвета нет и в помине.

После следующей остановки Грим потеряла сознание. Подъем настолько истощил ее и без того немощное тело, что она невольно погрузилась в небытие. Я запоздало отреагировал на ослабевшую хватку и чуть было не кувырнулся прямо в воздухе от дернувшего вниз груза. Веревка уберегла троллийку от смертельного падения, но передо мной теперь стояла тяжелая задача спасти нас.

Хвала Спирали Хождение по воздуху продолжало действовать и мне оставалось найти место на скале, чтобы закрепиться. Единственное, от чего волосы в носу начинали шевелиться, это незнание. Сколько еще осталось очков концентрации?

Мое чувство времени уже давно притупилось, и только Грим знала, сколько осталось так важных очков. Я бы мог дать ей свой осколок магнитной звезды, но, черт побери, она же болтается на веревке, как мешок с картошкой, который надо еще подтянуть.

— Зараза!

Я подобрался к стене и из последних сил, словно за моей спиной стоит сама смерть и протягивает костяные пальцы, вколачивал крепление для веревки. Одно, второе и третье для надежности. Пришлось постараться, чтобы закрепить уже саму веревку. Пара мозолей противно лопнули и начали кровоточить. Но это было сущей мелочью. Мне удалось избежать самого страшного и теперь оставалось только подтянуть Грим.

Никогда бы не подумал, что поднимание ее тощей тушки вызовет такую мучительную боль во всех мышцах. Пришлось закинуть девушку на плечо и слегка расслабившись повиснуть на веревке, иначе мои ноги попросту откажут. Тело, итак, было на пределе. Похоже, ближайшую пару часов ни о каком продолжении подъема и думать не стоит. Тем более, пока Грим не прейдет в себя пытаться лезть вверх сущее сумасбродство и безумие.

Я невольно понял, что легким начинает не хватать воздуха. Черт, горная болезнь она же гипоксия из-за разряженного воздуха организму не хватает кислорода. Так вот отчего Грим в сознание потеряла, а мне так тяжело двигаться.

Зараза, на какую же высоту мы успели подняться? Я уже давно сбился со счета наших остановок. Хотя если началась гипоксия, то мы вполне могли достигнуть отметки в два километра.

— Спираль, чтоб тебя перекорежило.

От усталости глаза непроизвольно прикрылись, я позволил себе утонуть в мягкой тьме.

…

— Олкан, просыпайся, Олкан, — настойчиво повторяла Грим, дергая меня за отросшие за три месяца волосы.

Просыпаться неестественным образом всегда раздражало, но стоило сделать скидку для ситуации, в которой мы находились. С трудом мне удалось разлепить веки и сосредоточить зрение на ближайшей стене. Словно у сломанной камеры фокус никак не хотел настраиваться, отчего немного замутило. Протерев глаза рукой, я наконец-то мог оглядеться.

Грим указывала рукой в центр полости и быстро-быстро говорила, отчего мой отчасти все еще сонный мозг начал испытывать не лучшие чувства.

— Зараза, Грим успокойся, что случилось?

— Смотри ветер! — Она яростно выставила руку вперед, и из браслета уже знакомым образом вырвался электрический шарик.

Я, тревожно затаив дыхание, секунду за секундой наблюдал за отдаляющимся кусочком света. Неожиданно, будто преодолев невидимую черту, тот взорвался облаком искр. Моля Спираль, я цепко вглядывался в прекрасное зрелище, но пока идеальный порядок и не думал нарушаться.

Ну, давай зараза, хоть одна дернись!

Ничего. Спустя минуту искры погасли в мутной тьме. Я чувствовал, как застыла Грим на моем плече. Готов поспорить, сейчас она думает, не почудились ли ей столь желаемые потоки ветра.

Ну, уж нет, я никому не позволю считать себя сумасшедшим. Не сейчас!

Уснувшая от усталости ярость вновь колючим пламенем разгоралась в груди. Я проигрывал сильным противникам, умирал огромное количество раз, страдал от жутких пыток, лишений и голода, но, черт побери, не позволю сразить себя какому-то тупому сгинувшему тысячи лет назад дереву!

— Грим, давай еще раз, — сквозь зубы сказал я.

Прозвучало столь жутко, что по телу девушки пробежала дрожь. Электрический шарик устремился в полет. А мне надо было кое-что сказать Спирали.

— Спираль…. тварь!!! Если …. ветра не будет сею же …. секунду, я …. разорву тебя на ….!!!

Я не скупился на яркие выражения и красноречивые образы, вспоминая самые заковыристые конструкции из глубин памяти. В какой-то момент смысл некоторых оборотов ускользал даже от меня. Матершиница Грим стыдливо прикрывала закрасневшееся лицо руками.

— Клянусь Тартаром, разнесу на атомы каждый чертов мир!

В этот момент шарик взорвался. А я заткнулся, ощущая, как заболело пересохшее горло. На какой-то успех рассчитывать не приходилось, все же Спираль слишком озорная гадина. А этот неожиданный выплеск эмоций хоть не на что не повлияет, но как же приятно послать в задницу дьявола весь этот сломанный мир!

— Олкан, прости, кажется, мне все померещилось, — с грустным отчаянием сказала Грим, когда после взрыва искры продолжали ровно падать вниз.

— Пф, мне так не кажется! Будь прокляты Семь городов Ардалакса! Ветер! — Безумно заорал я, когда правильный купол из искр исказился. Сотня маленьких огоньков ведомые непонятной силой нарушили идеальную симметрию.

Словно мелкие дети мы с Грим радостно закричали, нарушая жуткую тишину Озера окаменевших корней. По траектории движения выбившихся из общего строя искр можно было судить, что свежие потоки воздуха проникали внутрь Древа относительно недалеко. Может метрах в двухстах выше и правее.

Засеявшая, словно утренняя заря над черным небом, надежда придала заряд сил. Я молча посмотрел на Грим. Троллийка уверенно кивнула, накладывая Хождение по воздуху. Под ногами вновь появилась опора. Я нащупал в мешочке последнюю порцию лечебного отвара и залпом выпил. Противные мозоли на пальцах мгновенно исчезли, как и ноющая боль в мышцах.

Меньше минуты ушло на освобождение креплений из стены. А когда толстые гвозди попали в мешок, я напряг мышцы и прыгнул, преодолев сразу несколько метров. Опрометчиво было тратить столько сил, но ощущение скорой свободы опьяняло разум.

Совсем скоро мы смогли почувствовать прохладные порывы свежего воздуха. Вот оно! Выход был совсем рядом. Из темноты вверху на стене проглядывался едва заметный провал. Еще немного, совсем чуть-чуть!

Из-за навязчивого желания я совсем забыл про осмотрительность и чуть не пропустил мимо ушей предупреждение Грим о шкале концентрации. Пришлось дать себе крепкий мысленный подзатыльник. Настолько обрадовался, что чуть все не запорол. А ведь раньше твердил о безопасности, тьфу. Хоть кто-то из нас сохранял здравый рассудок.

Поблагодарив девушку за внимательность, я подскочил к стене и принялся забивать крепления.

Казалось, последняя остановка длилась целую вечность. Даже жуткая усталость испарилась, уступив место жгучему нетерпению. Выход неровным провалом зиял совсем недалеко, словно подразнивая изнуренных скалолазов.

Только непрерывное наблюдение за выходом позволило заметить небольшую фигуру, стремительной тенью вылетевшую из провала и сразу скрывшуюся во мраке полости. Последние сомнения отпали, все догадки и маловероятные надежды оправдались. Пусть идет в бездну со своей печатью Виараксис, пусть катиться в Тартар Древо! Мы выберемся!

Пришлось собрать последние силы и капли холодного рассудка для решительного рывка. Я чувствовал, как разрываются от напряжения мышцы ног, но ни о какой остановке не могло быть и речи. Последняя дистанция оказалась закончена, когда наши ноги уверенно опустились на твердую уже горизонтально расположенную породу.

Небывалое облегчение вкупе с непрерывным потоком холодного ветра захлестывали нас с головой. Впервые за долгое время я мог видеть едва заметные признаки естественного света. Не теряя времени, мы двинулись по неровному туннелю. С каждым новым шагом он заметно расширялся и постепенно обзаводился уклоном вверх.

Свет становился все ярче. Серые тона камня уступали цветастым изумрудным и багряным разливам. Где-то выступали острые желтые кристаллы. Будто сама мертвая сущность Озера окаменевших корней неуклонно отступала, выпуская пленников из своей душной хватки.

Поумерить шаг заставило сразу несколько вещей. Первая, слишком яркий свет для чувствительных, привыкших почти к полной темноте троличих глаз. А вторая, звук, и дело вовсе не в завывании ветра. Я с опаской смотрел на здоровенных пернатых ящеров с острыми клювами. Твари непрерывно клекотали, словно поссорившиеся торговки на базаре. Вероятно, выясняли чье гнездо лучше или что там обычно обсуждают звери.

— Яшклы, — с некоторым презрением произнесла Грим. — Питаются рыбой или падалью, но не против перекусить и свежим мясом. Крайне приставучие. Лучше их не злить.

— То есть бояться нечего или меч мне все же достать? — С усмешкой спросил я.

— Если не горишь желанием отбиваться от всей стаи, лучше вообще его не показывай, — прошипела девушка.

— Понял.

Хм, дальше туннель совсем расширялся, словно конус. Яшклы свили десятки гнезд на выступающих скалах. За многочисленными перепончатыми крыльями проглядывалось голубоватое небо. Интересно, отчего образовался проход? Может в Древо когда-то жахнул метеорит? Ладно, оставим этот вопрос на потом, на очень долгое потом.

— Грим, мы сейчас на стыке двух локаций и у меня такое впечатление, что запирающая печать Вираксиса осталась позади. Поэтому нам надо всего лишь пробежать птиц и спрыгнуть. А после смерти возродимся уже внизу в безопасном месте. Может даже на значительном расстояния друг от друга.

— Разойдемся как в море корабли, — припомнила она мое обещание.

— Если ты не горишь желанием странствовать с этим ослепительным троллем, — иронично сказал я.

На удивление Грим задумалась. Неужели долгий подъем настолько сблизил нас? Хотя нет, стоит отбросить глупые фантазии. У нее может быть только одна причина пойти со мной, это уверенность, что вдвоем легче выбраться из нескончаемых передряг, подбрасываемых Великой Спиралью.

— Если Спираль соизволит возродить нас неподалеку, то почему бы и нет. Однако ты не рассчитывай на подобное везение! — Гордо сказал она.

И только сейчас я заметил следы от слез в уголках золотистых глаз. Насколько же она была счастлива наконец-то выбраться из вековой тюрьмы? В любом случае долгий и тяжелый путь себя оправдал. Пора наконец-то вернуться и навести шороху в бесчисленных мирах Спирали!

— Ладно, — улыбнулся я, — с новой жизнью тебя, Грим. Ты была еще той головной болью, так что будь помягче. И коль Спираль вновь сведет наши пути, ты проставляешься!

— И тебе удачи, бывший маг извращенец, — не удержалась она от колкости.

Мне ели удалось сдержаться, чтобы не засмеяться в голос, впрочем, как и Грим.

— Ну, что ж, попугаем пернатых птеродактилей? — Я протянул руку троллийке.

— А то! — Она уверенно сжала мою ладонь, и мы бесстрашно двинулись вперед.

Пришлось попрыгать по камням, периодически уворачиваясь от длинных клювов. Пару раз меня умудрились достать. К счастью раны не были столь глубокими, а шкала здоровья опустилась меньше чем на одну восьмую.

Наше продвижение переполошило всю стаю. Поэтому, когда до обрыва оставалось не так далеко, путь преградил огромный яшкл яркой, не сказать вырвиглазной, фиолетовой расцветки. Мое терпение, итак, было на пределе, а эта тварина сама нарвалась. Меч Уробороса мгновенно оказался в руке. Невзирая на длинный клюв противника, я взмахнул клинком. Лезвие словно и не заметило препятствия, отсекло часть клюва и оставила на шее зверя глубокий порез. Болезненный крик твари мгновенно захлебнулся. А через секунду появилось сообщение.

Повержена малая душа

+1 710 душ

На каком-то нездоровом автомате я двинулся дальше, параллельно засовывая полученные за убийство яшкла души в сосуд.

Позади с новой силой завизжала вся стая, агрессивно раскрывая массивные крылья. Однако это уже было не важно.

Межмирье, планета Суми, Каменное Древо/Круглое море

Мы выбрались!

Наложенное чуть ранее заклинание Хождение по воздуху позволило отдалиться от Древа еще на несколько десятков метров и заодно насладиться холоднющим ветром, очешуительным пейзажем с невероятным синим небом, от яркости которого в глазах начали играть черные точки. Под ногами, где-то далеко внизу бушевало море. И как вишенка на торте сверхмассивная черная дыра. Именно ее колоссальный аккреционный диск освещал все миры Межмирья.

Отсалютовав старой знакомой, я дал сигнал Грим. Мгновение и Хождение по воздуху было развеяно. Теперь долгое падение вниз. Еще никогда я так не радовался скорой смерти. Темные воды местного моря стремительно приближались

Не знаю, в какой момент я потерял свою спутницу из виду. Но момент получения знакомого сообщения не пропустишь никогда.

Вы погибли