Ящер

Глава 15

Макар

Не умеет еще Лизка моя скрывать свои эмоции, в силу возраста, наверное. Сидела в микроавтобусе пытаясь сделать мордаху каменную, типа не замечает она косяки оперов или они ей совершенно похрен. Но сопением своим забавным выдала себя с потрохами.

Мы, конечно, все взрослые люди, и никого не должно совокуплять, с кем она и чем там занимается вне рабочего времени, но жизненные реалии-то таковы, что совокупляют, и еще как. Лизка — ягодка реально лакомая, и не верю, что кто-то из этих архаровцев каких-нибудь планов не строил. А может, кто уже и с предложением своего ливера и кожаной флейты подкатывал. По-любому, никто, по крайней мере, переспать с ней не отказался бы хоть разок, потому как нельзя быть живым молодым мужиком нормальной ориентации и такую девчонку не захотеть. Небось каждый день мысленно ее имели в этом их офисе, а то и змея одноглазого кто душил, представляя это, уроды, бля, озабоченные…

Стоп, о чем это я? А, да, короче, сальных шуточек или хотя бы намеков Лизке теперь не избежать и, если прямо сейчас я могу это пресечь, не оставляя ее в тачке с этими конями, то уже в понедельник никак не прикрою. Они ей и отсутствие туфлей и платье измятое, и губы распухшие от поцелуев припомнят, а про чуть шальной блеск глаз хорошо трахнутой женщины вообще молчу. Как и про тот самый аромат секса, что мы самцы чуем всем нутром, и он манит со страшной силой. На животном уровне что-то, бабу, которая пахнет сексом и желанием, хочется внезапно жутко, даже если разумом четко понимаешь, что причина этого аромата — другой самец. Или скорее уж потому и хочется, бросая вызов чему-то дремуче-примитивному в мужике, доказать, что он-то будет круче.

— Господин Лебедев! — негромко окликнул меня оперативник, что поперся таскаться за мной по кругляку и, само собой, не пропустил, что я затарился презервативами. — Могу я пару слов сказать?

— Если насчет Ерохиной, то сразу нет. — отрезал я, проходя через стеклянные двери наружу.

— И все же, — насупился парень. Ну да, он-то на Лизку и зыркал всю дорогу больше всех и с этим дебильным предложением домой ее отвезти вылез, явно нарочно еще больше смущая.

— Ну? — остановился я, не подходя к микроавтобусу, нечего еще публичные выяснения устраивать.

— Лиза хорошая девчонка, только очень уж целеустремленная, но все равно, только девчонка, — начал оперативник, хмурясь. — Вы ей голову только не морочьте и ложных надежд не давайте.

— Это ни хрена не твое дело, юноша. Двое совершеннолетних людей имеют право заниматься чем угодно по взаимному согласию, в курсе?

— В курсе. И я не про это ваше “заниматься”, — с легкой ноткой пренебрежения ответил парень. — Вы ей про любовь-морковь и будущее не пойте только, я же вижу, что вы не из таких.

— Соловья во мне увидел? — огрызнулся я. Каких это “таких” еще? Заводящих серьезные отношения. Ну верно, чего уж, но однозначно не его дело и вообще ничье. — И в ваш “Орион” еще и экстрасенсов набирают? Парень, ты зря стараешься. Лиза от этой жизни другого хочет и на тебя, пока ты так и бегаешь рядовым опером, и не глянет.

— А я не слепой и не дурак, это знаю. Лизка жизни хорошей и достатка ищет, а кто из нас нет? — невозмутимо пожал опер-ясновидящий плечами. — В нищете разве много жить желающих? Главное, что человек она сама по себе не говно, а это очень ценная штука. Но вам ведь на ее душевные качества похер, и я собственно веду к тому, что неправильно с вашей стороны будет это скрывать от девушки.

— Слышь, ты, ведунья в камуфляже, поехали! — отвернулся от умника я. — Учить он меня будет. Завидовать, юноша нужно молча, а еще лучше завести свою девушку и не заглядываться на чужих.

Распахнул дверь и полез в микроавтобус.

— Да она у меня и так уже есть, — тихо фыркнул мне в спину неизвестный широкой публике внук бабы Ванги.

Говнюк такой, взял и настроение пересрал почти все. Девушка у него есть, ну да. Была бы, полез бы он ко мне с разговорами по душам, как же. Ссыкун ты еще, а то я насквозь тебя с твоим дальним прицелом не вижу. Есть такая категория среди мужиков — хитровы*банные утешальщики, что так и норовят вовремя подвернуться бабе с раненным сердцем и огарок свой попарить, пользуясь моментом слабости или обиды.

И, между прочим, у него уже в понедельник будет шанс на уши-то Лизке моей присесть. А мне такое никуда не вперлось. Надо что-то решать с этим.

Раздажение пинало меня в зад, и я бросил пакет в тускло освещенной прихожей, скинул туфли и пиджак и пошел прямо в ванную, раздеваясь торопливо на ходу.

Расслабленно лежавшая в ванне Ерохина подняла голову с бортика и глянула на меня из-под мокрых слипшихся ресниц. Никакой пенной хрени в воду она не добавляла, поэтому предстала передо мной, как какая-то долбанная роскошная жертва, принесенная на алтарь внезапно снова адски голодному демону похоти, что видать вселился в меня с ее появлением.

— М-м-м, меня наконец покормят, — проурчала девушка, подняв руки и потянувшись, отчего ее соски показались над водой, съеживаясь буквально на глазах, и я скрипнул зубами, выдираясь из рубашки..

— Еще как, — практически огрызнулся я, подступил вплотную к ванне, сгреб теперь распущенные и мокрые волосы Лизки и наклонился, чтобы вожраться в и так уже припухшие от моих совсем не бережных ласк губы.

И снова ее вкус мгновенно распылил мне мозги, раскалил окружающий воздух, вскипятил кровь. Лизка застонала, отвечая с равной моей горячностью, охватила за шею, пытаясь затащить к себе, но я не позволил. Целовал и целовал, не ощущая ни грамма неудобства из-за позы, о чем моя спина однозначно припомнит завтра. Облапал груди, заставив Лизку замычать мне в рот, когда сжимал-дразнил соски. Обманул, отрываясь и вероломно обещая передышку, а сам сунул руку ей между ног, сходу попадая идеально, судя по ее вскрику и тому, как дернулась и изогнулась. Не особо нежничая, натирал там, слегка ныряя в жаркую тесноту пальцами и снова целуя, чтобы звонкая девочка всех соседей Боевских на уши не подняла. Лизка засучила ногами, цепляясь за мою ласкающую ее руку, но я коварно остановился, выпрямился и рванул ширинку. Не давая девушке ни секунды на опомниться, обхватил затылок и подтянул к себе, так, что уже гудящий от напряжения член оказался у ее лица.

Лизка вскинула на меня свои глазищи, и меня аж заколбасило, взъярило от свирепой похоти от прочитанного в них. Никогда раньше. На миг показалось — сейчас она забьется, начнет вырываться, отталкивать, настолько много было в ее взгляде шока. Но еще мгновение спустя Лиза глубоко вдохнула, ловя мой запах, шок обратился изумлением, и губы ее разомкнулись, смело коснувшись мокрой от смазки головки. Мне как поддых долбануло, вырывая рваный выдох и еще один, когда Лиза, не разрывая визуального контакта, облизнула губы, как будто изучая мой вкус и решая нравится ли ей.

Я стиснул ее волосы, а бешеное вожделение так же беспощадно стиснуло мои яйца и все мышцы от поясницы до колен, от неимоверного желания втолкнуть себя в ее рот. Но даже сквозь непроглядно багровую пелену в мозгах пробилось понимание — нельзя. Первый опыт пересрать девчонке — уродом быть конченым. И так я, считай, принуждаю.

Лиза опустила веки и подалась вперед, захватывая меня. Неумело, цепляя зубами, но от этого только острее было, и каждый укол боли взрывался в черепушке кайфом. Держать глаза открытыми — адское испытание, но закрою — сорвусь к чертовой матери. С каждым скольжением, жарким, влажным погружением, каждым ожогом прохлады от ее выдохов, меня стягивало в пекло адово неумолимо. Но сильнее всего от того, как взгляд Лизы стремительно становился все более пьяным, и принимала она меня все жаднее, пусть и награждая уколами боли все чаще, но дикий кайф наблюдать расцвет ее желания перешибал все. Она мне сосала, неопытно и не по своей воле изначально, но ее саму от этого уносило — такого не подделать, не изобразить. И тут Лиза застонала, вмазав звуком и вибрацией по моим обнаженным нервам со всей дури, и я шарахнулся от нее, сжав член у основания, в бесплодной попытке тормознуть ломанувшийся лавиной оргазм. Но хрен там, порвало, высушило, опомнился, только излившись до капли. Хапая воздух и еще переживая остаточные тянущие спазмы в паху, наткнулся на пристальный взгляд Лизки, что не отрываясь наблюдала за мной, возбужденно дыша.

— Ух ты, — сипло произнесла она. — Вот уж не думала, что смотреть на кончающего мужчину так заводит.

Угу, тоже мне нашла удовольствие смотреть как мужик эгоистично спустил сам, оставив партнершу голодной. Ну, ничего, сейчас исправим.

Спихнув с ног брюки вместе с трусами и содрав носки, я молча залез к Лизке в ванну, сдвинув ее вперед и расположив на своей груди. Целуя жестко острые плечи и изящную шею, зафиксировал вокруг талии, мягко, но до основания вогнал в ее скользкую жару два пальца, нашел большим волшебную бабскую кнопку и заставил кончить. Да так, что она пятками воду всю в пену взбила, бедра мне исцарапала, цепляясь, а как билась, чуть ключицу мне затылком не сломала. А уж соседи Боевские наслушались, если не спят еще. Но это их личные трудности. А вот моя в том, что я, похоже, головой повредился. Нижней. Заклинило там что-то, видать. Потому что опять уперся железным стояком в Лизкину поясницу, а пальцы никак из нее не хотели выниматься, хоть она уже и толкала мое запястье, шепча что-то жалобно-умоляющее.

Пришлось сделать над собой усилие и немалое, иначе мы, походу, быстрее скончаемся от голода и жажды, чем сможем остановиться. Я уж точно.

— Лизка, из “Ориона” в понедельник увольняешься, — приказал я хрипло, хоть как-то переключая мозг с траха нон-стоп.

— Что? — слабо отозвалась она, обмякая на мне.

— Увольняешься, говорю, со мной поедешь. Отношения на расстоянии с тобой я практиковать не собираюсь.